***
Глубокий выдох никак не согрел похолодевшую от страха шею, только заставил меня опять содрогнуться. Он закрывал мне все пути отступления, но и я не могла двинуться с места. Он зловеще улыбнулся, белые клыки сверкнули тем же гневом, что и глаза, до сих пор внимательно смотрящие в душу. Он занёс руку над головой, будто для удара... Я зажмурилась, это было так страшно и неожиданно, сердце правда ушло в пятки. Звук удара. Но я не почувствовала на себе ничего, что бы причинило боль. Только звон штукатурки об пол, она сыпалась и на меня, снова и снова. Огромная трещина была позади, я и не поняла, как смогла обернуться. Его дыхание опять обволакивает кожу, а глаза так и манят разглядывать их снова... Я опять смотрела на него. Он цел и невредим. Только глаза пылают. Пытают гневом... Тут его огромная рука резко схватила моё запястье, я ударилась прямо в стену, а он все сильнее сжимал мою руку... До боли в костях, до боли на коже, до ещё большего страха в моих глазах. Я просто не могла это остановить. — Что, я не могу быть жестоким, да?.. Я взглянула на него. Он улыбался, как Джокер, будто ожидая моего ответа, так кровожадно... — ... Я что, не похож на человека, способного сделать кому-то больно? Я просто смотрела ему в глаза. Я до жути его боялась, он мог убить меня одним ударом... Еще и запястье неожиданно и страшно хрустнуло. — А ты ударь. Давай же, сделай мне больно... Глаза сверкнули злостью и, наконец, агрессией. А улыбка так и осталась на его лице... Все было как в тумане. Он схватил меня за шею, поднял над землёй. Передо мной было окно, за которым так и ощущался этот ужасный холод и ветер. Звук разбитого стекла. Завывание ветра. Шум падающего с крыши снега. Свист холодного воздуха мимо ушей... Я погружаюсь в эту темноту, она забирает меня всю, поглощает каждый миллиметр тела... Я чувствую, как тёплая кровь вытекает из носа, попадая в рот, согревая снег вокруг меня. Это так странно. Глаза слипаются, перед ними какое-то сияние... Мэрр больше не боится. Мэрр больше не страшно и не больно. Мэрр лишь чувствует его пристальный взгляд через темноту. Лишь полный мрак и некие вспышки перед глазами. Мэрр уже далеко... Как и горы, едва виднеющиеся за мрачным лесом...***
Она проснулась, тяжело дыша. Лоб и футболка, в которой девушка спала, были влажными. Широко распахнутые глаза всматривались в темноту комнаты... Она здесь, ей тепло, ни капли не холодно, максимум от капельки пота, бегущей по шее. Рядом, на диване, посапывает Эмильен, Мэрр даже не помнила, как они уснули. Видно, прямо во время беседы. Она так не может, сердце бьётся слишком часто, озноб никак не проходит. Даже осознавая, что это всего лишь кошмар, девушка не могла успокоиться. Она подошла к куртке, накинула её на плечи, прямо поверх огромной футболки. На голые ноги Мэрр надела тяжёлые ботинки и прямо так, без штанов, двинулась в другой конец комнаты, к маленькой двери, ведущей к балкону. Заветная коробочка тихо зашелестела, оттуда она аккуратно выудила одну тонкую трубочку. Огонёк зажигалки на какой-то момент разогнал тьму, которая так и хотела будто забрать его в свои глубины. Медленно тлеющий кончик сигареты выделялся красноватым свечением, а дым поднимался высоко вверх, согревая не только лёгкие Мэрр, но и воздух вокруг, наполняя его блаженным ароматом. Да, Мэрр курила. Такое случалось крайне редко, но именно в те моменты, когда она переживала сильный стресс. Это даже невозможно назвать привычкой, потому что одна или две сигареты в месяц — ничто по сравнению с настоящими курильщиками. Иногда после этой выкуренной сигареты у неё начиналась ломка, которая длилась несколько дней. Спасение — самая ядреная мятная жвачка, которая всегда под рукой. И так было всегда, без таких моментов не существовало бы Мэрр...***
— Что ты... тут делаешь, балда мелкая? — Эмильен в недоумении подошёл к подруге, которая делала последнюю затяжку, чувствуя, как постепенно наполняются дымом лёгкие, нагревая тело, уже озябшее от этого завывающего по всем углам ветра, от этой ночной тишины. — Я? А не видно что-ли? Парень, вдохнув воздух вокруг девушки, наклонился прямо к самому её уху: — Это даже не безвредные... Мэрр, я же просил... — Это моя жизнь, и я могу делать то, что захочу. Не надо строить из себя взрослого, за тобой ещё строже надо следить, — отрывисто сказала Мэрр, немного насмешливо посмотрев на Эмиля. Она знала, что он не терпит запах сигарет. — А хоть причина какая? — он так и не понимал, почему девушка посреди ночи решила так резко выкурить сигарету. Мэрр, которой стало уже легче, пробормотала: — Не самый приятный кошмар. Я могу потом рассказать. — Ага... — Эмильен, глянув на руку девушки, понял, что бычок уже лежит в мусорке. Он схватил её за плечи, потянул в комнату. — Ты же замёрзла, пойдём. Она согласно кивнула, понимая, что он всё-таки переживает. Раздевшись, Мэрр села на кровать, пытаясь согреть озябшие ноги. На балконе она даже этого не почувствовала. — Давай я тебя погрею... — Эмильен сел рядом и накинул на плечи девушки плед, потом забрался под него сам. Он медленно положил Мэрр на бок, она сонными глазами посмотрела на парня, пробормотав пару слов, прежде чем погрузиться в сон: — Обещаю, это единственная сигарета, которую я выкурила на твоих глазах. Эмиль ещё долго не мог понять, почему она курила. В конце концов, когда уже солнце медленно поднималось над горизонтом, освещая его красной полоской, смог догадаться. Кошмар. А вдруг он станет явью?***
С началом соревнований Мэрр достаточно быстро забыла про этот странный сон, который не давал ей покоя на протяжении всего утра. Женский спринт обещает быть захватывающим, ведь примерно десяток девушек могут бороться за подиум. Мэрр гнала каждую француженку, что пролетала мимо её позиции на трассе, несмотря на результат в итоге. И сегодняшний день стал достаточно счастливым для команды... Не все получилось у Анаис, ее подвела первая стрельба, но все остались довольны ходом и относительно небольшим отставанием от лидера. Хлоя, стартовав в последней группе, заставила многих понервничать. Заняв одиннадцатое место, она была вполне довольна собой. Жюли показала то, на что всегда была способна: хорошие ход и стрельба, которые помогают ей выступать так хорошо. Несмотря на один штрафной круг, ей удалось остаться на пьедестале. Жюли едва не дотянулась до второго места, которое все же осталось за Маркетой. Но самое главное не в том, какое место она заняла. Важно то, что следующую гонку она пробежит в жёлтой майке лидера общего зачёта...***
Солнечных лучей уже не было видно за пушистым тучами, покрывавшими небо. Лес тихо, но жутковато шумел в стороне, а свет ярких фонарей на стадионе ещё позволял не утонуть в этой тишине и темноте с головой. Мэрр только возвращалась с трассы, в горах, как обычно, темнеет достаточно рано. Вокруг уже ни души, только иногда в стороне раздаётся смех последних здесь присутствующих. Наконец подойдя к отелю и вдохнув тяжёлый, будто потемневший вместе с ночью воздух, девушка вошла в тёплое здание. Лишь иногда мимо проходили знакомые спортсмены, поэтому Мэрр изредка махала кому-то рукой или говорила "привет". Проходя по лестнице мимо второго этажа, она молилась, чтобы не пересекаться с норвежцами, потому что они опять могли что-то ей наговорить. За последние недели ей уже это изрядно надоело. Но, так как наступило время ужина, молитвы Мэрр не были услышаны, и именно в тот момент, когда она поднималась по очередному пролету, ей навстречу пронеслась команда, в полном составе. Удивительно то, что никто даже особо не обратил на неё внимания. Только Ветле толкнул в стену, на что девушка никак не отреагировала. Ну и слава богу...***
Сидя в номере, Мэрр думала о шансах на победу завтра, хоть и заранее догадывалась, кто станет победителем. На ужин она не пошла, есть не хотелось абсолютно. Собственно, такое с ней случалось неоднократно после гонок. Поэтому йогурты и какие-то батончики вроде "Мюсли" — в помощь. Она вспоминала Киру, понимала, как заново привязалась к этой родной девушке, как в её жизни не хватает русских людей... Эта простота, откровенность, а самое главное — вечные вопросы и громкий смех. Как ей это близко... Как хотелось снова почти каждый вечер видеть эти волосы с золотым отливом рядом, эти живые светлые глаза, которые всегда освещали эту пустоту вокруг. Какая она родная, добрая, милая... У Мэрр не хватало эпитетов, чтобы описать Киру. Она просто своя, просто выделяется на фоне других. Просто близкая подруга, которая делаем многих счастливыми...***
Из раздумий девушку вывели сначала тихие шаги по коридору, потом звук открытия двери. Она обернулась и увидела, что в комнату вошла уже знакомая ей фигура. Следом вошла еще одна, поменьше, с маленьким темным хвостиком на макушке. — Ну что, как прошло собрание с тренерами? — Мэрр, которая ещё до собрания просила Жюли и Эмильена зайти к ней, решила поинтересоваться, что посоветовали им тренеры перед выходными. — Да как обычно, про тактику и лыжи говорили, потом там че-то посмеялись. Собственно, ничего нового, — Эмильен присел рядом с девушкой, пока Жюли ставила телефон на зарядку. — Ага, без тебя они проходят достаточно скучно, — сказала Жюли, которая уже также сидела рядом с друзьями. — Понятно, — Мэрр вздохнула и прижалась к Жюли. — Умничка, только будь уверенной в себе до самого конца, а я всегда постараюсь тебе помочь. — Спасибо, Маша, — француженка ответила подруге крепкими объятиями. — Эмиль, учись, как надо гонки бегать, — девушка с намешкой посмотрела на друга, он ухмыльнулся. — Да я и так неплохо поднялся. — Тут согласна, но иногда твоё отношение к промахам и ещё к каким-то неудачам меня пугает, — Мэрр уже было немного не до смеха. — Не нужно так остро на это реагировать. Будь как Жюли, спокойно все воспринимай и двигайся дальше. Эмильену было явно не очень приятно слышать такие вещи, он не любил, когда ему ставили кого-то в пример. — Мэрр, давай сейчас не об этом, пожалуйста. — А что? Начал замечать свои недостатки, свои слабые стороны? Ты хотя бы их иногда скрывай, чтобы на тебя потом не навалилась куча хейта. — Я просто люблю быть таким, какой я есть, я не хочу создавать какие-то иллюзии, — парень грозно посмотрел на подругу, та лишь вскинула бровями. — Тогда борись до конца, как это было всегда. Такого Эмиля я знаю, смелого и дерзкого, а не ту размазню прошлогоднюю. Он не выдержал и вскочил на ноги, наклонился к девушке и заглянул ей в глаза. — Мэрр, я просто хочу блять, чтобы все видели меня собой! — Агрессию хоть сдерживай, а то фанаты будут бояться фоткаться, — она понимала, что перешагнула все рамки, но остановиться была не в состоянии. — А знаешь что? Я и без тебя пойму, что мне надо, а что не надо! Эмильен вскочил на ноги и ушёл, просто ушёл, негромко, но хлопнув дверью напоследок. — Да, лишнего наговорила... — Мэрр с сожалением вздохнула. Жюли кивнула и какое-то время молчала. Она и сама понимала, что по большей части в словах подруги была колкая и, возможно, неприятная, но правда. Поэтому спустя несколько минут в комнате наконец раздался её тихий нежный голос. — Думаешь, он обиделся? Мэрр глянула на подругу, уголки губ слегка содрогнулись. — Нет, это просто защитная реакция человека, особенно эмоционального, на озвучивание вещей, которые ему неприятны. Это не обида, а немного другое чувство, его невозможно описать. Но думаю, что завтрашний день он потянет, а потом и сам поймёт, что незачем так себя вести. Жюли опять покивала, она уже настраивалась на будущее гонки. Поговорив ещё примерно десять минут обо всем на свете, девушки разошлись, желая друг другу только самого наилучшего...***
Эмильен долго не мог уснуть. Вроде бы он и не хотел видеть Мэрр, все же не совсем приятные вещи она ему говорила. Но с другой стороны, она же говорила правду, такую колкую, но правду. Завтра он покажет, что, скорее всего, понял то, что она хотела до него донести. Она читает все его чувства только по глазам, выражению лица, жестам. Провести её очень сложно, но... Но был чёткий план, как обмануть психолога, который читает тебя насквозь.***
Утро Мэрр провела перед окном, наблюдая, как постепенно над горами поднимается алый диск солнца, как сосны приветствуют новый зимний день. Она опять хотела курить, просто так, не из-за чего-то. Только пара мятных подушечек во рту спасали её от прикосновения к заветной коробочке. Она сдержалась, ведь прозвенел будильник, озарив молчаливое утро своим громом. Пора начинать новый день, полный эмоций и хорошего настроения.***
Сегодняшняя гонка стала настоящим пожаром чувств двух человек, которые так и стремились соединиться. Эмильен был на высоте, он понял, что такое бороться, он полностью был погружен в гонку. Он смог показать себя такого, каким он есть. Мэрр, несмотря ни на что, подгоняла его все время, даже не обращая внимания на то, что он даже ни разу на неё не глянул. Только на последнем кругу, когда ему надо было додержать преимущество над Стурлой, он быстро взглянул на девушку. Та уловила это едва заметное движение и начала о чём-то догадываться. Что если у Эмиля есть какой-то план?..***
После гонки она, как обычно, шла вдоль трассы, утопая в снегу. Девушка всегда ходила коротким путем, срезая угол. Это все же лучше, чем волочиться по трассе почти два километра в таких же условиях. В микст-зоне было много народа, как журналистов, так и тренеров и спортсменов. Мэрр часто приходила сюда, чтобы как можно быстрее поздравить и поддержать ребят. Так произошло и в этот раз. Девушка, перебегая трассу, заметила парней и устремилась вперёд. Вот она уже стоит за заборчиком и рассказывает о пережитых во время гонки эмоциях, об ошибках ребят по дистанции. Без этого они уже не представляли ни одной своей гонки. — Каждый из вас сегодня получил какой-то опыт, и думаю, что это поможет вам разобраться в проблемах, с которыми вы сталкивались. Парни дружно ей улыбнулись. Но взгляд Мэрр упал на такую родную белозубую улыбку... — Эмиль, а ты... — она ухмыльнулась, его хитрые глаза сейчас как щелочки, которые едва заметны на лице. Дальше она решила не продолжать. Все парни, весело смеясь несмотря на результаты, пошли к вакс-кабине. Только Эмильен остался около стоек для оружия и инвентаря. Его и девушку разделяла всего лишь перегородка. Парень поджал губы и посмотрел на Мэрр, которая долго всматривалась в пустоту белого неба и голубыми проплешинами. Она почувствовала этот взгляд на себе, но не обернулась, хоть он и был полон нежности. Всё-таки если он и хотел что-то устроить, то надо хотя бы взгляд сделать менее эмоциональный. Девушка и сейчас, особо этого не заметив, прочитала его буквально насквозь. Тут произошло то, чего Мэрр ну никак не могла ожидать. Эмильен наклонился к её уху, резко выдохнул холодный воздух. Его руки оказались на плечах девушки, потом они их крепко сжали. Дыхание прямо в ухо становилось все чаще. В конце концов парень отпустил её и бросился за парнями, к вакс-кабине. Он так и не проронил ни слова. Мэрр поняла суть его плана: он хотел проверить, как сможет прожить без неё несколько дней, как быстро она сможет понять суть его плана. Нет, он не был на неё обижен, он понял, что это была колкая правда. У него просто был план. Правда, Эмиль не учёл одного: Мэрр слишком быстро удалось понять, что он задумал. Она невольно снова прочитала его насквозь. Как солнце будто читает горы, засвечивая из-за них на свежий морозный город.***
А горы были далеко, как и Жюли, готовая на все ради победы. Она стала той Жюли, которую Мэрр знала с самой первой её гонки. Она никогда не сдаётся и реально готова на все, чтобы радовать и себя, и других. Сегодняшняя великолепная победа позволила ей сохранить не только жёлтую майку лидера общего зачёта, но и красную, в зачёте пасьютов. Мэрр, подгоняя подругу каждый круг на одной и той же позиции в конце подъёма, поражалась её готовности. Её уверенный взгляд, техника и лёгкая улыбка на последнем отрезке. Вот она, Жюли, настоящий лидер команды на данный момент.***
Через пару часов стартовала мужская эстафета. Девушка только успела сходить за бургером и стаканчиком какао, когда гонка стартовала. Она не была уверена в победе, даже подиум был каким-то недосягаемым сегодня, хоть парни и первые три этапа этого и не показывали. Кентен сейчас не тот, он гораздо менее уверен в себе, гораздо больше отстаёт ходом. Сейчас последний этап — не его. Не досмотрев первую стрельбу до конца, Мэрр почувствовала, как ускользнула эта ниточка, соединяющая команду с подиумом. Не было смысла его подгонять и дальше, Кентен никогда её не слушал на собраниях, считал, что справится сам. Мэрр всегда лишь хотела ему помочь и иногда даже плакала по ночам от его упрямства. Почему ты такой? Почему не хочешь послушать свое сердце...***
Стоя недалеко от парней, которые обнялись в ожидании товарища на финише, она понимала, что они тоже что-то чувствовали, понимали, что шансов на подиум не очень много с такой готовностью, как сейчас. Тем более, о первом месте даже не шла речь: норвежцы доминируют как в личных гонках, так и в командных. От этого становится неинтересно наблюдать за соревнованиями, заранее зная победителя. Мэрр замечала в глазах парней досаду и горечь, но они все равно будут бороться до конца, хотя бы когда-то, но они станут сильнее...***
Девушка шла к отелю, когда вокруг уже стемнело. Высокие ели превратились в одну массу, а солнце даже не засвечивало из-за гор. В наушниках играли любимые рок-группы, а снег привычно хрустел под ногами. Она уже была недалеко от отеля, когда почувствовала огромную руку на своём плече. Мэрр оглянулась и в тусклом свете фонаря разглядела силуэт Эмильена. Может, решил всё-таки заговорить? Но она не успела проронить и слова. Парень наклонился к её лицу и просто смотрел в глаза. Это был не очень знакомый его взгляд, он будто перебирал каждую косточку девушки. Но было одно но: в нем читался и гнев, и уверенность. Именно сейчас ей не хотелось ругать его за слабый последний круг, когда Эмиль опять отдал все силы, чтобы догнать лидера. Она и не хотела его хвалить за более менее стабильные результаты. Она просто хотела смотреть в эти бездонные глаза цвета моря, в котором она так хотела утонуть. Эмильен слегка улыбнулся, показав белые клыки. Затем как-то неожиданно отпустил плечи Мэрр и быстро скрылся в темноте... Девушка долго стояла и думала, что все это значит, что это был за взгляд... Она вспомнила. Такой взгляд у Эмиля был в её кошмаре. Мэрр не на шутку испугалась, но поняла одно: он просто хочет, чтобы им были довольны. Сейчас он доволен собой и зол на себя одновременно. И ей не хотелось ничего в этом менять. Это то, что называется гармонией эмоций внутри...***
"А горы были далеко, За солнцем прятаться умели. А птицы — в небе высоко, Но опуститься не успели..."
Перед тем, как провалиться в глубокий сон, в голову Мэрр неожиданно пришли эти слова...***
— Я не понимаю, что со мной происходит, просто не понимаю. Я хочу её снова увидеть, поговорить... Хочу снова быть с ней рядом, — тихий голос как будто был слышен во всем отеле. — А что ты вообще понимаешь? — другой голос, такой же родной и тихий, также раздался из ночной тьмы. — Что я не могу без неё существовать...***
Все утро, лёжа в тёплой постели, Мэрр была в предвкушении последнего соревновательного дня в Австрии. Она очень хотела, чтобы он подарил ей много незабываемых эмоций. Наконец встав с кровати и подойдя к ванной, девушка почувствовала, будто кто-то стоит под дверью, не решаясь войти. Приоткрыв её, Мэрр увидела только пустой коридор. Но звук чьих-то шагов издалека все же раздавался...***
На стадионе сегодня валил снег, но это никак не мешало ей стоять на той же позиции на трассе. Ожидая эстафету, девушка читала комментарии болельщиков и прогнозы на подиум. Никто не поставил француженок выше третьего места, что немного разочаровало Мэрр. Многие также писали, что состав новый, неопытный, надо будет провести много гонок, прежде чем они начнут регулярно заезжать в призы. Но Мэрр чувствовала: они еще всем покажут, как надо...***
Стабильный этап Лу, немного неудачный у Анаис, достаточно хороший у Хлои позволили девушкам передать эстафету на втором месте. Посмотрим ещё, как Жюли сможет вытащить команду и на лидирующую позицию. Всё-таки Эльвира не так уже и стабильна в стрельбе...***
Мэрр вскрикнула от радости и неожиданности, когда Жюли закрыла все мишени на последней стойке, а соперницам пришлось использовать доппатроны. Она убегала за победой, хоть шведка и отыгрывала отставание достаточно быстро. Жюли никогда не бросала бороться на последнем кругу, она сможет довести дело до конца... — Юля, ты просто королева! Порадуй не только себя, но и других. Эта яркая победа запомнится всем надолго. Да, это была большая неожиданность как для тренеров, так и для Мэрр. Но что-то она чувствовала уже в самом начале гонки. Счастливые улыбки девочек сияли во всех камерах на всех телеканалах, что делало этот день по-настоящему незабываемым, как в прошлом и позапрошлом сезонах...***
От преследования счастливая Мэрр уже ничего не ждала, просто борьбы за подиум от Эмильена. Достойное третье место, которое, если бы не пара лишних промахов, было бы вторым, но что есть, то есть. Его глаза горели желанием бороться, особенно когда он проносился мимо девушки. Он просто был рад тому, что хоть что-то у него получается. Кентен порадовал стрельбой и достойной деревянной медалью, но ходом он гораздо слабее Йоханнеса. Против него пока никто не может бороться... Сегодняшний день стал самым запоминающимся за всю неделю, и можно было спокойно идти отдыхать на пару дней, зная, что результаты проделанной работы — это призовые места почти в каждой гонке.***
Уже стемнело, за окном сыпал колючий снег. Мэрр, сидя около окна, почему-то резко вспомнила тот самый кошмар, который приснился ей ещё перед началом соревнований. Как же опять захотелось курить... Сладкий дым опять обволакивает лёгкие, опять согревает душу... Мятной жвачки как назло под рукой не было, поэтому, чтобы снова не сорваться, девушка решила, что лучшей идеей будет просто сходить в ближайший магазин. Выйдя из номера, Мэрр ещё раз проверила кошелёк в кармане. Курить хотелось безумно, но надо было лишь потерпеть пару минут до покупки жвачки.***
Магазин был совсем недалеко, в соседнем здании, но надо был пройти по слабо освещенной улочке, чтобы добраться туда быстрее. Мороз покалывал щеки, а изо рта выходил кудрявым парадом пар. Внутри было светло и уютно, но Мэрр не тратила много времени, чтобы взять только жвачку и йогурт на ужин. В такой поздний час людей почти не было, поэтому, быстро оплатив покупки, девушка вылетела из магазина. Она хотела как можно быстрее прийти в отель, чтобы последний вечер в Австрии провести с командой. Взяв в рот пару подушечек такой желанной в этот момент жвачки, девушка быстрым шагом двинулась в сторону отеля. Где-то на середине пути Мэрр почувствовала неприятный взгляд на себе, но сначала не обратила на это никакого внимания. Когда чьи-то шаги стали приближаться, сердце забилось чаще. Наконец она обернулась, но ничего не успела сделать. Огромное тело уже над ней нависало, держа за руки. Спустя пару секунд Мэрр смогла узнать Ветле, своего буквально злейшего врага. Он просто стоял и дышал ей в лицо со своей высоты. — Отпусти меня, придурок, — девушка попыталась вырваться, но ладони словно тиски сжали запястья сильнее. — А если нет, то что? Меня кто-то убьет, да? Так я и поверил, — в его голосе звучала явная насмешка. — Эмильен тебе устроит, по отелю будешь летать. — Что, слишком высокого о нем мнения, да? Да кто он такой, чтобы тут мне что-то устраивать? — Ветле свысока грозно посмотрел на Мэрр, она все ещё не отрывала взгляд от этих хитрых голубоватых глаз... — Ты бы никогда так не сказал, если бы знал, что он делает ради меня, — девушка начинала плакать... Нет, не от обидных слов норвежца или испуга при его виде. От безысходности. От того, что это случилось именно тогда, когда она оказалась беззащитной, тогда, когда на пару минут она вышла за жвачкой. Глаза Ветле начали бегать, он выглядел встревоженным. Но почему?.. — Я не понимаю, почему именно ты меня так бесишь, мелкая... — норвежец подошёл ещё ближе, его дыхание уже паром обволакивало лицо Мэрр. — Может быть потому, что и я тебя на дух не переношу? Он улыбнулся, но глаза продолжали бегать то по телу девушки, то по снегу вокруг. Тут его огромная рука оказалась где-то наверху, наконец отпустив запястье... Сон. Она опять вспомнила этот ужасный сон. И, похоже, сейчас он станет явью. Эмильен где-то там, в тепле отеля, они уже не разговаривали нормально пару дней... Он не сможет её защитить, так же как и все остальные члены сборной. Кулак со свистом несётся к груди Мэрр, она успевает поставить подножку, но безуспешно: он слишком огромен и силён, чтобы она его завалила. Тело начинает ныть от боли, где-то посередине груди будто образовалась огромная дыра. Тут ноги подкосил ещё один удар, который пришёлся в самое неприятное место на колене. Костяшки норвежца резко оказываются прямо перед глазами, она еле успела зажмуриться, прежде чем они ударят прямо в переносицу. Ноги уже не держат, а из носа тонкой полосочкой потянулась кровавая струйка. Только снег, попавший под шапку при падении, охлаждает горячую голову, позволяет мыслям стать более менее разборчивыми. Голова раскалывалась, но чудом она могла трезво мыслить, пока снег вокруг становился красноватым... Мэрр не больно. Мэрр не страшно. Мэрр хочет, чтобы кто-то ещё хоть раз спас её от этой ужасной реальности, которую она тщетно пытается изменить. — Сдохни... — это было последнее слово, прозвучавшее откуда-то далеко, прежде чем перед глазами не появился непроглядная тьма...***
Мэрр очнулась, когда за окном мерцали звезды, заставившие её открыть глаза. Голова безумно болела, глаза она едва могла открыть из-за этого. Тут она заметила, что нос был заботливо перевязан бинтом, который уже стал красным от крови. Её тело было переодето в сухую одежду: штаны, в которых она обычно ходила по отелю, и футболку для сна. Кто мог это сделать? Или это был очередной жестокий сон?.. Мэрр смогла оторвать голову от кровати, отчего перед глазами все поплыло вбок. Да, похоже, головой она всё-таки обо что-то ударилась, причём достаточно сильно... Но девушка, опираясь на диван, смогла встать с постели и пройти пару метров до двери. Ноги подваливались внутрь, а колено, по которому Ветле смог неприятно ударить, будто раскалывалось на кусочки прямо под кожей. Когда-то в детстве девушка неприятно на него упала. И вот перед Мэрр только дверь, которая отделяет её от тёмного коридора. Почему-то ей не хотелось оставаться в кровати, а пойти куда-то туда, утопая в ночной тьме. У нее едва хватило сил, чтобы надавить на ручку и открыть ее. Вокруг тьма, как она и думала, собственно, именно так всегда по ночам в отелях. Но вздох откуда-то сверху заставил её обернуться. Перед глазами опять все поплыло... Но знакомый силуэт вовремя подхватил уже летящее на холодный пол тело в свои сильные руки. Мэрр всегда могла узнать эти руки, такие нежные, заботливые... Дыхание снова обволакивает шею, а взгляд устремляется прямо в глубину души. Эмильен... Кошмар снова нахлынул в её памяти. Эти полные гнева алые глаза, какая-то странная улыбка... Он не такой. Пара спокойных зеленоватых глаз снова заглядывали в душу, а эти тёплые чувства, что пробудили бабочек в животе, также не давали девушке покоя... Руки отпустили Мэрр, которая уже достаточно твёрдо стояла на ногах. Они стояли напротив друг друга, чувствуя только свои же пристальные взгляды... И вот он, немного устрашающе, но с умилением смотря на девушку, ждал, пока она произнесет что-то первой...***
По дороге в аэропорт голова все ещё немного болела, но из носа уже не вытекала литрами кровь. Как сказал врач команды, перелома нет, и это можно считать чудом: удар пришёлся прямо на хрупкие кости. За окном автобуса пейзажи сменяли друг друга с маленькой скоростью: то лес у самого подножия гор, то гладкие белые просторы, то освещенные солнцем леса. Рядом тихонько посапывала Каролин, а где-то сзади девушка слышала голос её вчерашнего спасителя. Тут она почувствовала, что он сзади, прямо на сиденье за ней, ведь только что туда кто-то присел. Резкое дыхание в щель между сиденьями подтвердило её догадки. И вот настал момент, когда Мэрр поняла, что пора действовать. Она вспомнила те самые слова, что спонтанно пришли к ней в голову в ночь с субботы на воскресенье... Они сами вылетали изо рта: — А горы были далеко, За солнцем прятаться умели. А птицы — в небе высоко, Но опуститься не успели. Вокруг — то темень, то сиянье, Вот — сумерки и тишина, И инея в лесу сверканье, Луны белесой вышина. Та ночь так мила, молчалива, Верхушки гор затмив собой, Она так нежно и красиво Уж прячется за той горой. Бежит стихия — ветер быстрый, Дрожат уставшие снега. Он полетел по горам искрой, Та высока, та далека... А горы были далеко, За солнцем прятаться умели. А птицы — в небе высоко, Но опуститься не успели...