***
Шатен был очень легко одет. Та же бежевая футболка и джинсы. Он уже насквозь промок, как и его портфель. Выход был только один. Подросток забежал в знакомый подъезд, а потом начал звонить в звонок. Через пару секунд, ему сразу же открыли. – Макар, впусти пожалуйста. – Что случилось? Почему ты... что ты тут делаешь? Ты разве не в реабилитационном? – удивлённо расспрашивал Илья Антона. Но тот несколько раз отрицательно мотал головой. – Нет-нет. Я не хочу сейчас в подробности вливаться, впусти, пожалуйста. Макар кивнул. Впуская друга. Он начал быстрее того загонять в ванную, дабы согреться под теплой водой, а то он весь мокрый был. Как бы не заболеть ему. Зеленоглазый зашёл в ванную и начал отдышиваться. Он бегал так долго, что казалось, он упадет в обморок. Парень почувствовал головокружение и потемнение в глазах, а потом он начал куда-то падать. Илья тут же оказался рядом, подхватив друга, и не сильно начал бить того по щекам. – Антон, блядь! Парень неожиданно вновь открыл глаза и встал с руки Макара, мотая голову из стороны в сторону. – Прости. Я не знаю, что это. – Какой же ты проблемный, Антон. – выдыхая, произнёс Макар. Шастун сжал губы в полоску, а потом аккуратно кивнул, соглашаясь с этими фразами. Он проблемный. – Вот тут черный свитер и серые брюки. Как отогреешься, переодевайся и проходи на кухню. Поговорим. – говорил Илья, ставя стопку одежды на стиральную машину. А потом он удалился, оставляя парнишку одного. Антон присмотрелся на себя в зеркале. Какой же он урод, боже. Подросток сел на край ванны, тяжело вздыхая. Может не надо было убегать? Но один вид этого здания, просто убивал. Парень теперь совершенно не знает в каком направлении ему двигаться. Все пути кажутся безвыходными. – Вот я дурак, блять... сделал, не подумав. – уже скуля от безысходности, ответил кудрявый парнишка. – Да пошёл в пизду, этот Арсений. Я сделал всё правильно, он мне только жизнь портит. Нахуй я вообще на слова отца согласился, пиздроёб он. Лучше бы никого не слушал. Парень до конца винил всех. До конца надеялся, что не он виноват. Он не любит жалость. Лучше винить других, ненавидеть других, общаться плохо с другими, но зато самому тебе, так и никто не сможет причинить боль. Он постарается её закопать так глубоко, чтоб все думали, что он самовлюблённый эгоист, обвиняющий всех. Возможно так и есть. Но не это ли способ, убежать от собственных проблем? Думая, что проблемы исходят от окружающих, гораздо легче жить, когда понимаешь, что самому тебе исправлять ничего не надо. А если бы у тебя в жизни были свои же проблемы, тебе пришлось их долго разгребать. Лучше не признавать своих проблем и винить всех, во всём происходящим. Это лучший способ, опять же, убежать от проблем. Легче? Конечно легче! Но иногда проблемы появляются такие большие и огромные. А ты понимаешь, что никто к этому не причастен. И значит ты сам должен их решить, боже, как же тяжело будет их решить. Антон будет стараться винить других всегда, он никогда не признаёт, что у него действительно есть проблемы. Ему кажется, лучше думать, что проблемы происходят из-за других, чем понимать, что фактором всех появляющих проблем являешься ты. Он снял футболку, а затем джинсы и нижнее белье. Подросток аккуратно зашел в ванную, включая кран, из которого полилась струя горячей воды. Слегка жгло кожу и в основном тело, но позже, он привык. И теперь это ощущалось так приятно. Хотелось сделать воду горячее, но казалось, что вода и так на максимальном. В каком-то месте, чуть сдерло кожу. Антона это не волновало. Он просто прикрыл глаза, растворяясь будто в кислоте. Вся ванная комната уже была в паре, стёкла запотели, в ней было так жарко. Но Антона это не волновало. Уже прошло сорок минут точно, Макар там даже стучался. Он уже тут сидит достаточно долго. Но Антона, это уже давно не волновало опять же. Парня только хватило, чтоб помыть голову. И то, еле как. Он прям чувствовал, как все жизненные силы выходят из него каждую минуту. Он так устал.***
Антон переоделся во все принесённые вещи Макара. И аккуратно вышел из ванны, заходя на кухню. Он не обращал внимания на Илью, который наливал чай. Он сейчас будет ему нотации читать, а он и так уже заебался. – Я покурю? – увидев на столе пачку сигарет, спросил он. Илья ничего не ответил, только вздохнул, продолжая наливать чай в две кружки. Антон принял это, как знак согласия. Парнишка взял со стола зажигалку и одну сигару. Подожгя её, он прислонил к губам, затягиваясь. Блять, как давно он не курил. Такое наслаждение. Всё же ему кажется проще умереть либо от передоза наркотиков или сигарет, но зато постоянно ощущать этот вкус. – Твой отец надеялся, что ты вылечишься. Зачем же ты людей подводишь. – Не подвожу. – Мы уже всей компашкой пытаемся тебе помочь. А ты даже сбегаешь с реабилитационного. – Так не помогайте, в чём проблема? Я просил разве? – Друзей не просят. – А мне не нравится, когда вы помогаете. Теперь надеюсь вы услышали, чего ваш друг не хочет. – съязвил Антон, хмурясь и вновь затянулся. – А сам ты, не сможешь попросить помощи. – Макар, ну не нуди. – Я сейчас позвоню твоему отцу. И он узнает, что приключилось с тобой. – Только попробуй. Друг называется. – чуть насторожился подросток с зелёными глазами, прислоняюсь спиной к холодильнику. – Это для твоего блага. – Хватит, может? – Не хватит. Надо хорошенько с тобой поговорить, чтоб ты знал, что от наркотиков не так-то легко избавиться. – Я не знаю, как у Эда получилось. Но значит, у меня организм такой. Значит у меня судьба такая, сдохнуть от передоза наркотических веществ. – Судьбу можно изменить. А ты даже не пытаешься! – Илья сел за стол, пододвигая к себе кружку чая и чуть отпивая. Подросток докурил сигарету и сразу же достал новую, опять зажгя её. – Судьбу нельзя изменить. На то это и судьба такая. Продолжение моей жизни блять, смекаешь? – Если ты не будешь бороться, то так и будет. – Ай, что там бороться. Легче сдохнуть. Устал я блять, бороться. – Шастун, тебя к психиатру надо. Не только к наркологу. Про смерть он мне тут что-то говорит. – Я не знаю, какая у тебя психика. Но видимо ебнутая. Я говорю, устал бороться, а ты мне намекаешь на то, чтоб я ещё и к психиатру ходил. Может ещё к неврологу, доктору, педиатру, косметологу, сексологу ходить, а блять? – затягиваясь второй сигарет, выкрикнул шатен. – Не надумывай. Я не имел ввиду сходить куда-то. Я завуалировано ответил, что ты вечно стремишься к смерти, наркотикам и к передозу. – произнёс Илья. Не сводя взгляда с друга. Он выкуривает уже вторую сигарету, а к чаю так и не притронулся. – Ну проехали, Макар. Ладно? Антон докурил сигарету и уже хотел уходить из кухни, как услышал. – Зачем ты вообще в глубоком детстве связался с той компанией? Хочешь быть крутым, можно быть крутым и без этой херни. – Шастун остановился. Макар опять напомнил ту самую тему, от которой не хочется жить. Парень нахмурился. – Отъебись. Не твое дело. Это моя личная жизнь. Я к тебе не лезу, ты ко мне не лезь, блядь! – выругался на Макара Антон. Илья смотрел безразлично. – Ты сам виноват, что связался с этой компанией. Знал же, что тебе хуже будет. – не сдавался Макар. – Пошёл нахуй! Подросток зашел в комнату, тяжело вздыхая. Он прошел внутрь, ложась на кровать. Ему нужно отдохнуть, хотя бы пару часиков.***
Парень потирает глаза. И осматривает комнату. Была какая-то слабость в теле, и уже была ночь. Он посмотрел на настольные часы, в которых виднелось: 02:52. Долговато он спал. Видимо настолько утомился, парнишка встал с кровати и сразу почувствовался озноб. Накинув сверху на себя одеяло, он вышел из комнаты и увидел на столе горевшую лампу и сидящего за ноутбуком Макара. – Чего не спишь? – охрипшим голосом спросил кудрявый мальчишка, прислоняясь к стене. – Да директор попросил придумать новый интерьер в бар. Вот сижу в фотошопе, думаю, как бы сделать. У тебя голос севший, всё порядке? – убирая ноутбук в сторонку, тоже спросил Илья. Он потянулся и пару косточек у него хрустнули. – Не знаю. Холодно мне. Илья встал из-за стола, близко подходя к парнишке. Он приложил руку ко лбу подростка и потом удивлённо на него посмотрел. – У тебя лоб горит. Ты весь горячий. Заболел всё же. – жалостно протянул друга. Макар подошёл к кухонным шкафам и достал пару пачек таблеток. Быстро выудив несколько штук из пачек и налив стакан воды, Макар ответил: – Иди ложись на кровать обратно. Конечно, на улице был ливень, а ты в обычной футболке был, заболеть запросто. Подросток ничего не ответил и пошёл обратно в постель. Он лег, укрывшись одеялом до головы. – Сними вещи верхние, пожалуйста. И прими эти таблетки. Вот тебе градусник, давай посмотрим, чего у тебя там. Если ночью хуже будет, то буди. – Ладно. – Шастуна хватало на пару слов, ибо жизненных сил всё ещё не было. Он снял одежду, ложась под одеяло и выпил таблетки, а потом положил под подмышку градусник. Через пару минут пришел Макар. И аккуратно вытащил градусник из подмышки почти полусонного друга. – Тридцать девять и три. Антон, молодец. Так, ты выпил таблетки? Парень просто кивнул. – Лежи. Спи. Буди, если хуже будет. Антон в очередной раз кивнул, проваливаясь в глубокий сон. Становилось чуть жарковато, поэтому он слегка убрал одеяло.***
Антон просыпается от головной боли и трёт виски, пытаясь придти в себя. Приняв сидячее положение, он увидел на тумбочке « Антон, на холодильнике коробка с таблетками. Выпей, когда тебе плохо будет. Мне надо с директором обсудить всё про бар. И прости, я всё же написал твоему отцу о тебе. Не отбрось коньки, ладно? » Антон порвал это листок и злостно откинул от себя, в потом еле встал с кровати и на ватных ногах и дошел до таблеток. Выпив таблетку от головы, он сел на диван, тяжко выдыхая. В дверь начал кто-то стучаться. Антон не спешил открывать. – Антон. – голос отца за дверью, заставил вздрогнуть его. Подросток ничего не ответил, просто тихо встал с дивана. И взял со стола коробок сигарет, вытащив одну, он закурил. – Я знаю, что ты там. Открой, мы всего лишь поговорим. – Когда говорят поговорим уже не всего лишь. – Ну пожалуйста, Антон. У подростка уже сил не было. Он наплевал на всё, на то что даже сейчас сигарету в руке держит. Быстро подойдя к двери, он открыл, уходя обратно на кухню. Отец пошёл за ним. – Антош, что случилось? Чем тебе там не понравилось? – Побывал бы ты там и понял, насколько все нелегко. – затягиваясь, ответил подросток и сел на диван. Антон до последнего скрывал, что случилось в реабилитационном. Даже Илье ничего не говорил, не их собачье дело, как говорится. Да и болезненную тему вспоминать не хотелось. – Антон, мама волнуется. – Тебе повезло, что я не в силах от тебя убежать. – Ты бледный какой-то, все в порядке? – отец подошёл рядом к сыну, ложа руку на его плечо. – Слушай, пап. Хорош меня преследовать, я уже взрослый, сам разберусь. – Нет, Антон. Взрослые и полные ума люди, до наркотиков не доходят. – Ты сам себе проблем создаёшь. – Я всего лишь хочу тебе помочь. – А я всего лишь хочу, чтоб ко мне больше не приставали. – съязвил вновь шатен, докуривая сигарету. Отец на это не обратил внимание, когда сын употребляет наркотики, зачем он должен зацикливаться на сигарете? – Что не так? У тебя было нормальное детство, никаких проблем у тебя вроде бы не было. Мы тебя обеспечивали хорошо, живешь в большом доме, полно друзей. Почему ты сейчас такой.. – Какой? – Такой закрытый, злой и пессимистичный? – О господи. Пап, а ты не думаешь, что со временем люди меняются? У них другие интересы и черты характера. – уже заебавшийся Антон устал слушать отца, поэтому он уже начал выкрикивать. Как и обычно делал. – Но почему ты стал меняться в плохую сторону? – Меня так задолбало. Что всё идёт как-то по-обычному. Жизнь скучная, не думал? У меня всё есть, в этом и смысл. Всё! Мне до безумия скучно в этом мире. Ну какая эта жизнь? Где мой экстрим? И я увидел наркотики. После них, боже, такое наслаждение. Мне после них так жить хочется, понимаешь? Я становлюсь оптимистом. А вы преграждаете мне путь к мечтам. – Наркотики убьют твою жизнь! – Да лучше так, чем всю жизнь прожить, как нудист. – Тош, может запишем тебя к психологу? Он тебе поможет, веселье в жизни правда есть. Просто у кого-то он должен быть принципиальный. – Хватит говорить о психологе! Я нормальный. – Но такие вещи по-просту не говорят. – Я не хочу в реабилитационном. Там ужасно. – уже грустно продолжил парнишка, зарываясь руками в волосах. Андрей сел рядом с сыном. – Ты выглядишь бледным. Опять же, что случилось? – заметив слегка потрескавшие губы. Бледность лица и глубокие синяки под глазами. – Ночью температура была. – безэмоционально ответил сын. Зачесывая волосы назад. – А сейчас как? – Пойдет. Они замолчали. И Антон отпустил голову вниз, хмыкая. Андрей задумался, а потом спросил. – Арсений Сергеевич тебе не нравится? – через некоторое время, решил всё же спросить отец. – Ты уже знаешь о моём враче? Нет, он вроде бы.. я не знаю. Иногда он мне кажется таким ужасным, но потом я понимаю, что это я идиот. А он просто хочет мне помочь. Я тупой, я это понимаю, но не делаю всё для этого. Хотя специалист он хороший. – Давай мы встретимся сегодня дома у нас. Я приглашу Арсения Сергеевича и вы всё обсудите? – Нет, пап, он меня убьёт. Он такой злой был, когда я убегал. – Значит всё-таки убежал из реабилитационного... – сожалеюще сказал отец, вздыхая. Антон ничего не ответил, отводя взгляд в окно. – Давай вы попробуете поговорить? Антон, я тебя не смогу оставить в покое, пока ты не под присмотром кем-то. – Ладно. – Ты принимал уже? – Нет. – А я думаю, чего ты такой не злой. – Я сейчас могу и наорать. – Ладно. Тогда собирайся, поедем домой. – вставая с дивана, произнес Андрей. Антон тоже встал, начиная идти в свою комнату. – Я сейчас позвоню Арсению Сергеевичу. – У тебя есть его номер? – Да. Он мне позвонил с твоего, когда мы потеряли тебя. Потом мы познакомились и он узнал, что я твой отец. Парень решил ничего не отвечать и зашёл в комнату, начиная собирать вещи.***
Подросток боялся приезжать домой. Андрей сказал, что Арсений уже дома. И ему было до жути страшно. Он же не убьет его? Да, точно, не убьет. Но блять, а что он ещё сделать может? Да много чего.. Они подъехали к дому. И парень еле вышел из машины, и с отцом поплёлся домой. Он так давно тут не был будто. Заходя в прихожую, на него сразу налетела мать. Крепко обнимая. – Антошенька. Ты как? – обнимая, спрашивала мама. – Нормально. – Всё хорошо? – Ой, мам, всё в порядке. – слегка обняв её, она от него отошла. Зеленоглазый шатен снял обувь и спросил. – А Арсений Сергеевич... там? – Да, Антош. Он тебя ждёт, мы с папой уйдем за продуктами. Я надеюсь, вы сможете поговорить сами. – В смысле уедете? – Неудомевал подросток, смотря на маму. Которая надевала куртку, а отец стоял рядом. – Уедем. Арсений Сергеевич, попросил оставить вас одних. – Нет! Не за что. – Ну, Тош. Поговори с ним, уверена, он ничего плохого тебе не сделает. Родители уже смылись. А он так и стоит в прихожей, боясь пройти в гостиную. Он тихо хотел пройти, как из-за угла вышел врач. – Здравствуйте... – пытаясь говорить уверенно. Но не получалось. Попов нахмурился, скрещивая руки на груди. – Куда ты убежал а, Антошенька? – явно говоря не с доброй интонацией. Ответил нарколог. Подросток промолчал и аккуратно отходя в сторону, начать делать ноги, пока его не убили. Мужчина неожиданно его догнал, беря за воротник, и прижимая к себе. – Зачем. Ты. Убежал? – прямо говоря в лицо. Врач его отпустил и не сильно кинул его на диван. Подросток смотрел на него снизу вверх. – Я.. я..не знаю. Простите пожалуйста. Я не до конца понял, что сделал. – отпуская голову вниз, промямлил шатен. – Не отводи взгляда. – Я не могу смотреть Вам в глаза. – Почему же? – Да, Арсений Сергеевич, я облажался, извините. – Так, значит сейчас едем в реабилитационный... – Нет! – буквально прокричал парнишка, резко вставая с дивана. Но из-за этого они стали непроизвольно близко стоять, что можно было услышать дыхание. Попов поднял одну бровь, не понимая. – Извините. Я не хочу в реабилитационный.. куда угодно. Но пожалуйста, только не в реабилитационный. Пожалуйста. Я готов от Вас никуда не сбегать, но я не хочу в реабилитационный. Я прошу Вас... – он впервые так жалобно, кого то молил. Арсений единственный, которого он мог бояться. От одного взгляда мурашки по коже. – Я не уверен, что ты говоришь правду. Видите ли, ты мне столько обещал и ни одного обещания не сдержал. – у Попова всё такое же было безоэмоциональное лицо. Он лишь слушал парня, что стоял слишком близко, но ему это не мешало. – Простите. Правда простите. Я уже не знаю, как извиняться. Я виноват, да, я во всём виноват. Но простите. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...простите.. – уже в конце шёпотом ответил Шастун, отпуская голову вниз. Арсений слушал его и задумался, а потом ответил: – Хорошо. Просто ответил: хорошо. Одно слово сказал и всё. – Ты будешь под моим присмотром. У меня дома. Я надеюсь, ты сейчас говоришь не просто так. – Да. хорошо. Я правда не буду больше убегать. – Ну посмотрим, котёнок. – всё же улыбнулся Попов, не сдерживаясь. Смотря на очаровательного Антона, каждый захочет улыбнуться.