***
— А потом, я случайно опрокинул целый котел! — взмахнув руками, воскликнул Чи Ко. — Ха-ха-ха! — рассмеялась Эрика, — Неужели все тогда остались после этого голодными? — Э, не-е-ет! Я кое-что придумал! Я просто вскипятил оставшийся бульон с речной водой, а потом на этой основе сделал рыбную похлебку! — Великие боги... Рыбная похлебка на мясном бульоне. Надеюсь, все остались живы? — закатив глаза, вздохнула драконокровка. — Ага-ага! Мало того, что "живы", но еще сыты и довольны! Мальчики тогда так измотались, что за обе щеки уплетали это варево и добавки просили! — гордясь за себя, рассказывал Чи Ко, — С того дня я запомнил четко: Что смешивать между собой необычные ингредиенты - вовсе не опасно, а познавательно, вкусно и полезно! Например, вот вы знаете, из каких ягод я сварил вам это? — Я отчетливо ощущала лесную малину и чернику. И еще шиповник... — припомнила Эрика, снова отпив остатки ягодного сока. — Хе-хе-хе, это даже не треть всех ингредиентов. — загадочно произнес мальчик-зайка. — Поделитесь секретом? — слегка смутилась девушка. — А никого секрета и нет! — снова заулыбался зайцекровка. — Я смешал лунную ягоду с черникой, замешал это на лечебных травах и варил до... Объяснить Чи Ко не успел, как дверь в комнату Эрики распахнулась и на пороге показался командор Люциус. Выражение его лица было далеко не радостным... — Чи Ко. — сурово обратился мужчина, — Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен прямо сейчас связать тебя и за уши отнести обратно на корабли?! Командор явно был недоволен тем, что один из его офицерской группы снова нарушал приказы Лорда Глэдиса. — Командор! А я тут как раз... — начал было объяснять мальчик, как его перебил сам Люциус. — Нарушаешь четкий приказ!? Это уже пятый раз, Чи Ко! Лорд ясно приказал тебе: Сидеть на кораблях. Заботится о раненых и следить за состоянием кораблей. — Ну... Но... Но я же... Я хотел... — заикаясь, мальчик едва не заплакал. — На этот раз я не стану покрывать твои проступки. — покачал головой рыцарь, — Идем со мной. Объяснишься Лорду лично. — Я пойду с Вами, мастер Чи Ко. — подбодрила Эрика зайчика, который уже от стыда был готов расплакаться. — Не бойтесь, обещаю, я Вас защищу. — Х-хорошо... — зажимаясь, коротко кивнул мальчик. Люциус вывел Чи Ко из комнатки, как отец сына, которого следовало строго отчитать. Эрика, отложив опустевшую посуду в сторонку, встала и вышла следом. Она хотела лично поговорить с Глэдисом. На то были причины...***
В центральном святилище атмосфера не менялась уже четыре месяца... Помещение было подготовлено для работы Амадарафа. Высокое цилиндрическое помещение, радиусом в три сотни метров, было лишь своеобразной "прихожей". На деле, в центральной его части располагался подъемный механизм, соединяющий это святилище со святыней храма, укрытой далеко внизу, под поверхностью воды. В этой самой "прихожей", Глэдис Амадараф расположил свое рабочее место, где проводил исследования. Объектом этих исследований был обломок "сферы Хроник", того самого артефакта, которым пользуются гуманоидные терминалы для хранения и архивации данных. Именно то, что скрывал в себе этот обломок, требовалось изъять и предоставить Картису Колдиту. Именно это задание исполнял для него Амадараф. Ученый подходил к делу ответственно. Порой забывая поесть и поспать, он сутками проводил в астральном плане, пытаясь по крупицам добыть сокрытое в осколке Хроник, затем, переписывая свои наблюдения на пергамент. Но человеческое все же брало свое... Часто Глэдис засыпал за рабочим столом, когда переписывал свои наблюдения. И теперь усталость и гнетущая обстановка дали о себе знать... Сознание ученого отключилось, когда тот закончил очередную часть записей. Даже когда в зале послышался звон, похожий на щебетание маленького колокольчика, Глэдис продолжал тихо дышать, пребывая в тяжелом сне. — Ну вот, опять... — сказал "колокольчик", быстро-быстро миновав кипы книг и стойки с инструментами для раскопок. Огонек, похожий на солнечного зайчика, приблизился к спящему ученому и снова прощебетал: — И не говорите потом, что я Вас не предупреждала! — задорно пригрозил огонек, снова подлетая к горам книг. — Так-так-так, посмотрим... Хм, "Природа магии и формы первородной энергии." Амелия Амадараф, сто сорок пять страниц... Нет. Даже не почешется. А это что? "Теории о единой стихии магии." Пьер Амадараф, пятьсот девяносто семь страниц. Ой, это слишком! Я не хочу его смерти... Хм-м-м-м... А если это. "Сказки тетушки Жаклин". Жаклин Амадараф, триста пять страниц. Нет, это уже было... Ага! Вот оно! "Язык хроник - Язык звезд", Лиандра Амадараф, двести девяносто девять страниц. Ха. Подходит! Из высокой кипы книг вылетела одна, на вид довольно массивная, позолоченная и расписанная. Огонек подхватил эту книгу и та подлетела в воздух, аккурат над головой, уснувшего за работой, ученого. — Плашмя, или корешком? — спросил огонек у спящего. Ответом послужил тихий стон. Очевидно, спать в такой позе было весьма неудобно. — Как прикажете, мой господин. — повернув книгу плашмя, почтительно отозвался огонек, отпустив тяжелую книгу из магического захвата. Тяжелая книга рухнула прямо на голову Глэдиса, издав громкий хлопок. От неожиданности, Глэдис вскрикнул, схватившись за свою голову в приступе глухой боли! — Черт возьми!!! — во весь голос выругался ученый. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! — так же громко засмеялась фея, показавшаяся из под стола перед лицом Глэдиса, — Я снова Вас подловила, когда Вы уснули за работой! Второй раз за месяц. — В следующий раз выбери книгу поменьше, Кали... — растирая ушибленное место, слабым голосом попросил Глэдис. — Ничего не обещаю, господин. — ответила Кали. Это была личная фея Амадарафа. Искусственно созданная отцом Глэдиса, Кайланом, она была подарком главы семейства своему сыну, на свадьбу. Малышка Кали, была доброй и веселой феей, любящей пошутить, но к делу относящейся серьезно. Её придумала мать Глэдиса, а создал именно отец, применив свои знания в области формы магии. Предназначалась она, в первую очередь, как тайная защитница, но Кайлан превратил фею в самый настоящий "Живой Архив", который мог сохранять информацию, в неограниченном объеме, и предоставлять её по первому приказу. Кали помогала своему господину во всем, что касалось исследований. Архивировала его записи, сравнивала их с его предыдущими наблюдениями и предоставляла доступ к другим "файлам", созданным его семьей в далеком прошлом. Но и обязанности защитницы никуда не делись. В случае необходимости, Кали могла стать для Амадарафа дополнительным источником энергии, или же боевым помощником, обладающим собственными заклинаниями и навыками магического боя. Глэдис же, поняв, что снова не смог побороть усталость и уснул прямо за столом, бессильно выдохнул. В этом обличии, его тело было слишком слабым... Он один, и никто не поможет ему в этом деле. Ни у кого, даже у Эрики, драконокровки, некогда бывшей знаменитой наставницей, не было необходимых знаний. Только Глэдис мог анализировать то, что смог узнать и переносить погружение в астрал, в виду своего происхождения. Поэтому и работал на истощение, сбивая к кровь пальцы, иногда используя её вместо чернил, так не вовремя закончившихся! — На чем я остановился?... — спросил сам у себя он, перечитывая то, что успел записать. — Мы узнали, что перескочить поле Энигмы можно лишь на короткий промежуток времени, прежде чем Хроники запустят механизм защиты. — напомнила фея, присев на плечо Глэдиса. — С использованием первородной энергии. — вспомнил Глэдис. — Да. Это же означает, что можно увеличить время пребывания там, если подобрать нужную формулу? — предположила фея. — Именно. Но это уже потом... Так, Кали, нужно архивировать все мои записи. Начни с самых новых, они важны. И еще... Мне нужно поднять старые заметки отца о Хрониках. Мне нужно знать, возможно ли перенастроить защитное заклинание сферы. — Да, господин... Сию минуту. Фея взлетела над столом Глэдиса, вытянув маленькие ручки над исписанными листами пергамента. Текст на этих листах тут же засветился бирюзовым сиянием, а буквы начали одна за другой пропадать с их поверхности, обращаясь в магическую дымку, которую втягивала в себя маленькая фея. — М-м-м-м... Ничего похожего на наш случай, я не нашла... — с досадой проговорила Кали, — Но есть кое-что интересное. В заметках Натали Амадараф указывалось, что поле Энигмы возможно "сегментировать", находясь в астральном плане и используя первородную энергию. — Использовать первородную энергию... В астральном плане? — смутился Глэдис. — Да. Она смогла доказать свою теорию, применив лишь малый, доступный ей процент этой энергии. Поле было сегментировано, но лишь частично... — Значит и у меня должно получиться. — решительно заявил Глэдис. — Давай попробуем. — Прямо сейчас?! — изумилась фея, глядя на бледное, уставшее лицо своего лорда, — мой господин, Вы слишком устали! Проводить перемещение в астрал в таком состоянии - смертельная опасность! Извините, но я отказываюсь! — У нас не осталось времени, Кали! — повысил голос Глэдис. — Мы уже месяц назад должны были завершить тут все работы! — Мой господин, Вы слишком переусердствуете! — не сдавалась Кали, — То, что Вы делаете сейчас, должно занимать годы! Прошу Вас, господин, отдохните! Нельзя так себя нагружать, это опасно! — Кали, слушайся ме... — не договорил Глэдис, как у него резко заболела голова. Перед глазами заплыли белые пятна, а к горлу подкатил ком. Перед глазами все закружилось, а давление резко подскочило, едва не выталкивая из глаз кровь. Глэдис вскрикнул, боль остро ударила прямо в голову. Переутомление и чрезвычайно высокая умственная нагрузка, едва не привели к беде... — Господин! — испугалась Кали, подлетев к Глэдису и приподняв его лицо за подбородок. — Мой господин, не пугайте меня! С Вами все хорошо!? Скажите что-нибудь! — Кали... — прошептал Глэдис, с трудом сумев разглядеть личико феи, перед собой. — Мамочки мои... Мой господин, вы так устали... Прошу Вас, поспите. Вы уже третью ночь не спали как следует. — Все хорошо, Кали... Просто... Дай мне минутку. — выпрямившись на стуле, приказал Глэдис. — Ваш отец был бы Вами очень сильно недоволен. — обижено сказала на это Кали, после чего улетела наружу, продолжать архивацию оставшихся записей Глэдиса. Услышав о своем отце, который всегда говорил: "Чтобы работать на отлично, нужно не хуже отдыхать!", ученый поник... Сейчас подобное было просто недопустимо... На счету каждый час и минута. Глэдис беспокоился и за своих людей, которые замерзали медленно но верно. И ради того, чтобы скорее вывести их с "Ледяного клыка", нужно было уже заканчивать. Пытаясь восстановить дыхание, Глэдис услышал, как снаружи шатра послышались шаги. Лязг стали доспехов выдавал Люциуса. Стук каблуков же и отчетливый аромат Лунарийских духов, выдал присутствие Эрики. Только вот... Откуда доносится запах свежего мясного консоме? — Лорд Амадараф? Вы здесь? — встав снаружи шатра, обратился Люциус. — Да, командор... Я здесь. Входите. — пригласил Глэдис и внутрь сразу же вошел командор гвардейцев. И не один. Вместе с ним на входе в шатер, опустив от стыда высокие ушки, прошел и Чи Ко. Последней, смахнув волосы со лба, показалась Эрика. — Лорд Глэдис, докладываю. — сурово начал Люциус, — Чи Ко снова ослушался вашего прямого приказа, своевольно прибыв в храм с кораблей, сквозь начавшуюся бурю. Без дозволения, он привез на архипелаг большой запас провизии и хвороста из стратегического запаса. — Не наседайте на него, командор. Не прояви мастер Чи Ко подобной инициативности, ваши люди бы не отделались пятью обмороженными бойцами. — осадила его Эрика, как равная ему по рангу. — П-п-простите меня... Господин... Я просто хотел помочь... — начал оправдываться Чи Ко. Глэдису стало легче, после того как он увидел эту троицу. Только вот осознание того, что Чи Ко подверг себя такой опасности, на корню убило только было зародившийся позитив. Амадараф дал знак Эрике и Люциусу покинуть шатер, оставив его наедине с Чи Ко. — Будьте с ним полегче, мой господин. — напоследок сказала Эрика, последней выйдя из шатра. Снаружи тут же начала доноситься перепалка Люциуса и Эрики по поводу её манер. — Чи Ко, у меня нет слов... — вздохнул Глэдис, — Я не затем дал тебе место в офицерской группе "Алмазной гвардии", чтобы ты своевольничал подобным образом. — Я хотел помочь... — опустил голову мальчик-зайка, — Вы здесь... В морозе и без еды... Тяжелая работа и столько замерших... Я... Я не смог... Мне было плохо... — Я понимаю тебя. — Глэдис встал со стула и приблизился к малышу, присев перед ним на колено, — Но и ты должен понимать, что эта работа, по силам лишь нам. Лишения и жертвы, тяжелые условия и постоянное напряжение... Подчинение приказам и вера в наши силы. Все это делает нас теми, кто мы есть. — Но я... Я не могу... — уже заплакал Чи Ко, прижав ладошки к личику, пытаясь спрятать слезы. — Иди ко мне. — Глэдис осторожно приблизился к мальчику и обнял его. В ответ, Чи Ко обхватил Глэдиса за шею ручками и заплакал в плечо своего самого родного и близкого человека. — Глэдис... — проплакал Чи Ко, сильнее обняв его. — Тс-с-с-с, не плач малыш. Не плач. Все хорошо. Ты умница. — успокаивал его Амадараф, прикрыв глаза. Он ощущал, как замерз Чи Ко, когда его ушки коснулись его кожи. Продрог малыш... — Я не хочу, чтобы ты так рисковал собой. Тут слишком опасно для тебя, Чи Ко. А я обещал твоим родителям, что присмотрю за тобой. Помнишь? — мягко начал Глэдис, — Ты еще слишком мал, для таких условий. Потому я и приказал тебе оставаться на кораблях и занимать ранеными. — Но вы тут... Вы голодные... Вам холодно... Я хотел помочь! — не отпуская его, еще громче заплакал Чи Ко. — И я благодарю тебя за это, мой маленький братик. Ты для нас всех опора и утешение. Ты - сердце и душа "Алмазной гвардии" и если с тобой что-то случится, что же будет со всеми нами? Ты об этом подумал? Глэдис отстранился от мальчика, вытирая с его маленького личика слезки. — Кто же без тебя позаботится о нас, если ты вдруг заболеешь или погибнешь от холода? Чи Ко, ты для нас важен, и не только как офицер. Никогда не забывай об этом. Ты должен верить в нас. В наши силы и способности. Побереги себя, малыш. мы справимся, а твоя помощь будет для нас бесценна, когда я закончу свою работу здесь. — Глэдис... Но я же... — Тс-с-с-с. — Приложив палец к губам, прервал его ученый, успокаивающе улыбнувшись своему братишке, — Это мой приказ тебе, как офицеру. Когда буря утихнет, возвращайся сразу на корабли и готовь для всех побольше консоме. Путь в Галлий будет небыстрым, а ребята голодными. Тебе это по силам? — Д-да... — кивнул мальчик-зайка, слегка успокоившись, — Я вернусь... К Вашему прибытию, обещаю, все будет готово, мой господин... — Вот и славно. Спасибо, Мастер Чи Ко. Мастер Чи Ко не удержался и снова обнял Глэдиса, поняв, что его не лишат звания и положения. Но то, что ему предстояло сегодня же покинуть храм, слегка удручало. Но ничего не поделаешь, "Алмазная гвардия" должна подчиняться нынешнему главе клана Амадараф, как было заведено с момента основания ордена. — Обещаешь вернуться скоро? — спросил у него Чи Ко. — Я вернусь к тебе, братик. Потерпи еще немного и мы вернемся в Галлий. Все вместе. Только впредь слушайся приказов и не своевольничай так. Договорились? — Клянусь памятью моей мамочки и моего папочки. — пообещал мальчик, своему старшему братику. — Умница. Теперь беги. — отпустив его, сказал Глэдис, слегка покачиваясь встав на ноги прямо. Зайцекровка, сверкнув глазками и ярко улыбнувшись, кивнул господину и выбежал из шатра, где Эрика и Люциус, точно обиженные брат и сестра, стояли надувшись друг на друга, как после ссоры. — Вы закончили? — поинтересовался Люциус у Глэдиса. — Да, командор. Чи Ко вернется на суда, когда поутихнет буря. Проводите его в малое фойе, и подготовьте раненых к отправке. Отправятся на суда, вместе с ним. Обратным маршрутом пусть волшебницы Эрики возвращаются в храм. — Как прикажете, господин. — поклонившись, ответил Люциус, затем обратился к Чи Ко, утирающим личико от высохших слез, — Пошли, шалопай. Надо погрузить обмороженных, будешь помогать. И не вздумай халтурить. — Я все сделаю, командор! Положитесь на меня. — бодро ответил Чи Ко и он вместе с командором, как со строгим дядей, отправился обратно. — Чи Ко! Пока ты не ушел! — вдруг окликнул его Глэдис. — Мой господин?! — резко повернулся малыш. — Я был бы не против перекусить... Найдешь для меня чего-нибудь? — решив еще больше приподнять настрой братика, попросил Глэдис. — Ой точно! Я как раз поставил пропарить рис! Ой... Ой-ой-ой-ой!!! Я же поставил рис пропаривать, мама! — осенило Чи Ко и он сорвался с места, словно если он не успеет, начнется самый настоящий пожар. — Эй, ты куда! А ну стой! — крикнул ему в догонку Люциус, бросаясь в погоню. Когда оба пропали из поля зрения, в помещении остались только Эрика и Глэдис. Кали все еще занималась архивацией, пребывая в рабочем трансе. Драконокровка с умилением наблюдала за убегающим малышом, едва сдерживаясь, дабы не засмеяться. — Вы с ним так похожи... — сказала мягко Эрика. — Я был вторым человеком, после его матери, кто держал его на руках, после рождения. — рассказал Глэдис, возвращаясь в свой шатер. Эрика прошла следом. — Он удивительный зайцекровка. Талант общения с духами очень редко передается по наследству... Но и без того у него достаточно талантов, чтобы достойно нести свое звание. — Да, я вижу...***
После того, как Чи Ко принес еду, Глэдис с удовольствием весь вечер провел с ним, после чего малыш уснул. Люциус, явно недовольный тем, что мальчик все еще тут, но как заботливый офицер, позволил ему поспать, прежде чем отправлять обратно. Эрика смотрела на Глэдиса и отчетливее всех видела, что тот на последнем издыхании. Усталость на лицо. И на лице. В том как он дышит, как ходит и часто держится за лоб... Истощение... Ночь уже сгущалась, а он продолжал работу, словно не замечая того, что вот-вот свалится с ног. Драконокровка решилась... — Глэдис, присядь. — попросила Эрика, размяв пальцы и начав читать заклинание про себя. Амадараф не стал противиться. Он снова вернулся за свой стол и хотел было взяться за перо, как его остановила драконокровка, — Подожди... Позволь помочь. Девушка ласково начала водить пальчиками по лицу Глэдиса, наполняя его целительной энергией. Она словно водила по ранам теплой, влажной тканью, снимая напряжение и умиротворяя разум. — Не думала, что скажу это однажды, но все же... — начала девушка, опустившись на колени Глэдиса. — Я скучаю по временам, когда мы были в бегах. — Не могу сказать того-же, Эрика. — слабым тоном сказал Глэдис. — Глэдис. С тех пор, как мы присягнули Галлию, ты изменился. — полностью прислонив ладони к лицу своего господина, заявила драконокровка, глядя прямо в глаза. — Ты отдаляешься от нас. От своих людей, от "Алмазной гвардии". От меня... Голос девушки был обеспокоен. Она волновалась. Очень сильно. Глэдис от стыда отвел взгляд. Да, он все еще любил эту драконокровку. И она любила его. Они были вместе с тех пор, как "Алмазная гвардия" только вошла в Галлий. Но после того, как Глэдис принял решение присягнуть Картису Колдиту, Амадараф посвящал все свое время исполнению обязанностей для Императора. А после прибытия на "Ледяной клык", Глэдис совершенно никого вокруг не замечал, работая на износ и не жалея себя. — Сейчас нельзя иначе, Эрика. — подразумевая свою работу, заявил Амадараф, — Теперь судьба этих людей и ордена зависит лишь от меня. Я не хочу подвести их... — Глэдис, ты уже сделал все, что можно, для их спасения. — подбодрила драконокровка, сильнее прижавшись к Глэдису. Жар её тела уже проходил сквозь плотную одежду. — Я люблю тебя... И буду любить, пока бьется мое сердце. — нежно, словно поцелуй, проговорила юная драконокровка, — И глядя как ты мучаешь самого себя, моя душа обливается кровью... — Эрика. Не надо... — снова посмотрев на нее, прервал Глэдис, — Ты не поймешь, как сильно тяжело мне самому. Словно... Каменная стена падает на меня, а я в одиночку пытаюсь удержать её голыми руками. Это... Очень тяжело. — Так позволь мне помочь тебе, любовь моя. — Эрика приблизилась еще больше, — Или же я сделаю это сама. Колдунья решила применить запрещенный прием. Она поднесла ладонь к своим губам и резко сдула с ладони в лицо Глэдиса волшебную пыль, которая должна была наложить на разум Амадарафа чары драконокровки. — Поцелуйте меня, мой господин... Вы так устали... Я помогу Вам. Этой ночью, я - только Ваша... Драконокровка поцеловала Глэдиса, разум котрого не мог сопротивляться чарам девушки. Его руки обняли её против воли, а сама Эрика более и более страстно начала вписаться в его губы жадным поцелуем, зарываясь руками в густые волосы. "— Я люблю тебя..." — это была последняя связная мысль драконокровки, прежде чем её тело сковало наслаждение и возбуждение.