***
…Раскаленный воздух обжигает слизистые, и она закрывается рукой от слепящего её песка и пыли, которые затрудняют дыхание. Она знает, что должна использовать магию, но беспомощность накрывает внезапно. Магия клокочет в ней, но не находит выхода, потому что нечто мешает. Она не знает, где её палочка, и ощущает бессилие перед этой стихией. Гермиона видит свои руки, которыми опирается на землю. На них, словно коричневые татуировки, нарисованы какие-то руны и непонятные символы. Страх сковывает её, и она задыхается от ветра, внезапно швырнувшего ей в лицо горсть песка. Глаза нестерпимо режет от мелкой пыли, и она может смотреть только вперед, потому что буря ослепит её, если она повернётся и задохнется в этом красном облаке. Но что-то важное бьётся в мыслях, она должна что-то спасти любой ценой. Мерлин, она не может умереть здесь, и её руки закрывают лицо белым платком, облегчая дыхание и защищая от клубов песка. Паника не проходит, и собственная беспомощность внезапно вызывает приступ злости. Слезящимися глазами она пытается рассмотреть две фигуры впереди, которые расплываются в песчаном облаке, словно мираж. Между ними вспыхивают проклятия. Даже с такого расстояния она видит, как они двигаются, будто бы по кругу, и вокруг них от магии искрится воздух. Внезапно мимо неё проскальзывает силуэт тёмно-красного цвета с огненными прожилками, напоминающими раскаленную лаву в трещинах застывшего камня. Существо словно объято пламенем. Фигура ловко движется в этих клубах песка, взвивается вместе с ветром и закручивается, как торнадо, раскаляясь и обдавая жаром всё вокруг. И тут Гермиона с ужасом понимает, что этих силуэтов вокруг десятки. Они летят, словно наперегонки, то переплетаясь между собой, то бросаясь в разные стороны, будто бы их отбросила друг от друга неизвестная сила. Она видит, как одна из этих огненных фигур заметила её и, танцуя и извиваясь, неумолимо приближается к ней. Все эмоции внезапно исчезли, словно воронкой затягиваясь в небытие. От близости фигуры она задыхается, песок забивается в глаза, и она падает на землю… Гермиона проснулась от собственного крика. Холодный пот выступил на лбу, и её тело била крупная дрожь. Ей казалось, что она всё ещё задыхается и ослеплена песком. — Гермиона. Она увидела склонённое над ней лицо Малфоя и обнаружила, что он держит её в объятиях. В его голосе она услышала неподдельный страх за неё. Мерлин, какой реальный сон! Казалось, она чувствовала каждую песчинку на ладонях, ощущала, как ветер отбрасывает волосы и обжигает кожу лица. — Тебе снился сон, — услышала она в темноте чуть хриплый от сна голос. — Ты кричала. Она сглотнула сухой комок и усилием призвала окклюменцию, чтобы избавиться от остаточного страха. — Это просто кошмарный сон, — проговорила она, всё ещё не отдышавшись. — Я уже в порядке. Он прошептал «Люмос», и в комнате зажегся приглушённый свет. Малфой внимательно смотрел ей в лицо. — Такое часто с тобой бывает? — спросил он ровным голосом, словно опасался напугать. — Нет, — пробормотала она, — обними меня, пожалуйста. Драко улегся и крепко прижал её к себе. В его руках она успокаивалась, дыхание выровнялось и появилось чувство облегчения, что это был всего лишь сон. Свет погас и комната погрузилась в темноту. — Ты обращалась к целителям с этим? — Услышала она вдруг. — С чем? С кошмарами? — Да. — Разве это повод? — спросила Гермиона. — Неужели тебе никогда не снятся страшные сны? От этого есть зелья без сновидений. — Часто принимать зелья вредно, — проговорил он медленно, — и мне уже давно не снятся такие кошмары, от которых я бы просыпался с криками и трясся, словно словил гномью лихорадку. — Мне в первый раз за… за долгое время приснилось подобное. Он помолчал немного и задал вопрос, который Гермиона больше всего не хотела слышать. — Ты расскажешь, что тебе снилось? Она непроизвольно вздрогнула, припоминая сон в мелочах. Конечно, это не укрылось от Драко. — Мне снилась… песчаная буря, — с трудом подбирая слова, сказала Гермиона. — Как в тот день. В Эмиратах. Но я была в её эпицентре, меня засыпал песок, было трудно дышать и чувство… — она попыталась объяснить, — было чувство беспомощности, как бывает во снах. Когда ты хочешь бежать, но не можешь. Или некуда. Он ободряюще кивнул, ожидая продолжения, но Гермиона молчала. — А дальше? — осторожно спросил он. Она судорожно сглотнула и прошептала: — Было очень страшно, я задыхалась от песка, а вокруг… — её тело пронзила дрожь. — Не рассказывай больше, — он прервал её, крепче обняв, — используй окклюменцию и избавься от этих образов. Она с усилием очистила разум, выравнивая дыхание и расслабляясь. — Если подобное повторится, я буду настаивать на целителе, — услышала она его серьёзный голос, и эта забота согрела её. — Не оставляй меня, Драко, — прошептала она едва слышно, но он расслышал, и его губы скользнули по виску невесомым поцелуем, и он так же тихо ответил: — Я не оставлю тебя. Обещаю, — он прижимал её к своей груди, и она слышала, как часто бьётся его сердце, словно от волнения. Ей снова показалось, что он вот-вот скажет что-то ещё, но глаза слипались и нестерпимо хотелось спать от перенесённого стресса. Гермиона провалилась в сон с чувством защищенности в его руках, на этот раз без кошмарных сновидений. Она ощущала его дыхание на коже, он что-то прошептал, но она уже крепко спала и не услышала.***
В понедельник утром Трейси смущенно положила ей на стол свежий номер Ежедневного Пророка. В нём была небольшая заметка о Гермионе и Драко. Конечно же, автором была Рита Скитер. Несмотря на это, статья была на удивление обтекаемой. Журналистка не смогла раздобыть их совместное колдофото и горячие подробности от ближайшего окружения, поэтому писала пространно. В Министерстве магии съёмка была запрещена, а нигде больше вместе они не появлялись.«Что связывает экс-пожирателя смерти и героиню второй магической войны?»
Далее можно было прочитать о баснословных суммах на счете у Малфоя-младшего с аккуратным упоминанием, что он по-прежнему является одним из самых желанных холостяков магической Британии, несмотря на некоторые обстоятельства его прошлого. Скитер предположила, что их связывает нежная дружба, которая выросла из их недавней совместной командировки в Арабские Эмираты (Гермиона практически слышала скрип её зубов из-за отсутствия колдофото). И не забыла добавить, что международные переговоры закончились провалом, и тиара так и не вернулась на родину. — Я ничего ей не говорила, Гермиона, — тараторила Трейси тем временем, — она предлагала мне галлеоны, но я отказалась. Это было сказано с поистине мученическим выражением лица, как будто её помощница подвергалась сильному искушению, впрочем, скорее всего, так и было. Гермиона с удовлетворением ещё раз пробежалась глазами по статье, убедившись, что Скитер не стала рубить с плеча и писать провокационную статью. У неё не было никаких фактов, кроме догадок. Хотя они с Драко теперь не скрывали отношения, но не вели себя откровенно при посторонних, поэтому зацепиться журналистке было не за что. Зато целый разворот Пророка был посвящен Гарри Поттеру и его головокружительной карьере в Министерстве в качестве аврора. Приводилась сводная статистика его подвигов за последний год, несколько успешных разоблачений чёрных магов и раскрытых преступлений. В общем, про Избранного можно было написать куда больше. Гермиона улыбнулась, вспоминая вчерашнюю встречу с Поттерами и Забини. Они пригласили их на Итон-Сквер и провели весёлый вечер. Гарри, похоже, окончательно смирился с тем, что они с Малфоем теперь пара, и даже не закатывал глаза, когда Драко собственнически обнимал Гермиону. Дафна Забини становилась всё круглее, а Блейз всё ещё метался с выбором имени для дочери. Они с Гарри наконец-то сошлись во мнениях касательно шотландских йети, которые на прошлой неделе добавили проблем аврорату и стирателям памяти. Группа лыжников-туристов была буквально сражена наповал зрелищем большой семьи снежных людей, которая преспокойно вышла прямо на их глазах из леса и как ни в чем не бывало прошествовала к замерзшему озеру на водопой. С собой у маглов были фотоаппараты и камеры, на которые они сняли весьма подробный репортаж о повадках удивительных существ. Авроры едва успели предотвратить сенсационные новости по телевидению и в газетах, а стиратели работали с маглами всю ночь, заменяя воспоминания о йети очень милым сюжетом о пришедших на водопой оленях. Этому факту очень радовался Забини, воспринявший это как аллегорию. Он обещал всем и каждому, что добьётся того, что снежных людей приравняют к волшебникам по умственным способностям, и те больше не смогут уходить от ответственности за нарушение Статута Секретности. — В противном случае я сниму с себя полномочия юриста Министерства и устроюсь в отдел по защите магических существ, где буду бороться за то, чтобы йети жили исключительно в магическом мире! — добавлял он, выпивая свой огневиски до дна, как бы демонстрируя всю серьёзность своих намерений. Джинни посматривала на Драко и Гермиону с таким довольным видом, что последней даже становилось неловко. А когда они объявили, что через неделю отправляются в отпуск на приватный остров, даже серьезный Гарри улыбнулся от потока шуток на этот счет, который как из рога изобилия лился из Забини. Драко без устали подливал Поттеру огневиски, упрашивая его выдать ему амулет на время отпуска на случай чрезвычайной ситуации. — Малфой, я не могу этого сделать, ты будешь в отпуске, а так не положено, — отмахивался от него Гарри, но Драко не терял надежды его уговорить, приводя всё новые и новые аргументы в пользу амулета. Когда тот категорически отказал, Малфой с самым серьёзным видом пообещал всю следующую неделю закидывать его официальными прошениями. — Мерлин, Малфой! — схватился Гарри за голову. — Ты истинный сын своего отца, тот вот уже две недели заваливает меня просьбами о сопровождении его охраной на какой-то там приём. И ты туда же… Почему он, кстати, не воспользуется частными охранными предприятиями? — Не доверяет им, — ответил Драко, — считает, что самые сильные волшебники работают на министерство, а в частных агентствах знают только «экспеллиармус». — У нас тоже его знают, — насупился Гарри, — и по протоколу используют первым. Забини сдержанно фыркнул, но тут же принял серьёзный вид, когда Дафна пнула его под столом. В общем, вечер прошел в дружеской обстановке, и Гермиона даже не вспоминала о кошмаре, который так испугал её ночью. За обедом в министерстве они уже так привычно сидели с Драко за столиком, и внимание присутствующих уже не было таким пристальным. — Я был у министра, и он одобрил отпуск и мне, и тебе, — сообщил ей Малфой, кивая проходившей мимо Гринграсс. — Интересно, — протянула Гермиона, — а он знает… о нас? — Конечно, — невозмутимо сказал Малфой. — Ты рассказал? Или он из Пророка узнал? — подозрительно посмотрела она на Драко. — У него свои источники, — загадочно ответил Малфой, — неужели ты думаешь, он не знает о том, что творится в его министерстве? Затем он с сожалением сообщил, что должен отбыть на три дня в командировку, и вернется только поздно вечером в четверг. — Кингсли настоял, чтобы я завершил несколько международных встреч до отпуска, — сказал он, — я попрошу Дейзи приглядывать за тобой внимательнее по ночам. Гермиона удивленно вскинула глаза, но тут же поняла, о чём он. Сон. Он переживает, что в его отсутствие ей опять приснится кошмар. — Не стоит, Драко, я буду пить зелье без сновидений, если почувствую, что плохо засыпаю. — Нет, — категорически отмёл он её слова, — никаких зелий без назначения целителя. Если это повторится, а я буду в командировке, я настаиваю, чтобы ты посетила Мунго. Гермиона поняла, что спорить с ним бесполезно. Ладно, он уедет, а с Дейзи она договорится как-нибудь сама. — Хорошо, — улыбнулась она. Он внимательно посмотрел на неё. — Ты подозрительно быстро сдалась, имей ввиду, я предугадаю все твои хитрости. Мы же помним, что интриги это не твоё, Грейнджер, — ухмыльнулся он. — Кстати, не забудь взять с собой мобильный телефон и зарядное устройство для него. Ты запомнил, как им пользоваться? — перевела тему Гермиона. — Да, ничего сложного, — Драко закатил глаза, — один конец в розетку, другой — в телефон. Я даже знаю, как написать тебе сообщение! — гордо сообщил он, и Гермиона невольно рассмеялась его самодовольному тону. После обеда они разошлись по своим отделам, и она тоже была вынуждена признать, что за эту неделю должна сделать больше, чем обычно, чтобы передать свои дела на время её отпуска Энтони и Трейси. Поэтому, когда Драко отправился в командировку во вторник, она не спешила в дом на Итон-сквер после работы. За эти несколько дней, которые Гермиона официально жила в нём, она не успела почувствовать себя там полноценной хозяйкой. Она иногда ловила себя на удивлённой мысли: вот стоит её любимое кресло в кабинете Драко — ах да, я же теперь живу с ним. В его гардеробной разложена вся её одежда: так это же теперь их общая гардеробная. Отправляясь из министерства домой, она бросала летучий порох с секундной задержкой, постоянно напоминая себе, что она переехала на Итон-сквер. В первый вечер вторника, когда она поздно вернулась с работы, Гермиона вошла в полумрак гостиной, и перед ней сразу же возник Дирк, который услужливо предложил подать ужин, и, получив согласие, исчез. Сил на то, чтобы готовить самой, сегодня точно не осталось. Гермиона присела на диван, чтобы выложить из сумки документы, которые хотела просмотреть перед сном ещё раз, как вдруг раздалось покашливание Арманда. — Добрый вечер, — Гермиона опасливо смотрела на портрет, гадая, какое у него настроение сегодня. — Мальчишка сказал мне присматривать за тобой, — нахмурился нарисованный лорд, — ты припадочная что ли? Гермиона подавила в себе смешок, чтобы ненароком не вызвать его гнев. — Нет, он просто… заботится. Видно было, что лорд хочет сказать что-то ещё. Он горделиво вскинул подбородок (совсем как Люциус Малфой!) и проговорил: — Расколдуй грека. — Кого? — она в замешательстве осмотрела комнату, и тут её взгляд упал на бюст Сократа. — А-а, но мистер Малфой, это невозможно, он сделан маглами и не может разговаривать. Лорд выглядел разочарованным. Видимо, ему было скучно сидеть со своим догом на портрете в одиночку, и он хотел вести беседы с гипсовой головой. — Может, — Гермиона осторожно подбирала слова, — вы расскажете мне про свои приключения? Я с удовольствием послушаю. Нахмуренные брови поползли вверх, делая жёсткое лицо удивлённым. Он даже устроился в своем кресле поудобнее, дёрнул своего пса за ошейник и изобразил скуку на лице: — Тогда слушай, девчонка. Будет тебе известно, что я был правой рукой Вильгельма Завоевателя! Я надеюсь, что это громкое имя тебе известно. — То есть, вы дружили с маглами? Арманд смутился, отвлекся на свой стол, подписал какую-то бумагу и осторожно покосился на неё: — У каждого короля должен быть личный маг, поэтому ничего удивительного, что Вильгельм выбрал волшебника из славной династии Малфоев! — Несомненно, — пряча улыбку, пробормотала Гермиона. — Ты будешь внимать мне? — уязвлённо проговорил портрет, делая вид, что совсем не заинтересован в том, чтобы его слушали. — Да, конечно. И Гермиона провела почти час, слушая захватывающие истории Арманда, как он в одиночку сразил кракена, напавшего на их корабль, как наслал проклятье на пиратов и излечил от драконьей оспы самого короля. В конце концов, портрет устал рассказывать и притворился спящим. Гермиона ухмыльнулась и вышла из комнаты, отправившись ужинать. На следующий день она до позднего вечера засиделась в гостиной, слушая очередную историю лорда, который старательно изображал, что делает Гермионе великое одолжение, но она видела, что он получает огромное удовольствие, разглагольствуя и нахваливая собственный героизм. В итоге портрет утомился и захрапел. Гермиона осталась задумчиво сидеть перед камином в гостиной. Сегодня Арманд рассказывал о морских приключениях, о прекрасных сиренах, заманивающих моряков в свои сети, про жутких морских чудовищ вроде гидры и подобных существах, которые во времена Вильгельма Завоевателя свободно перемещались между магическим и магловским мирами. Она вдруг вспомнила про свой кошмар. Те огненные существа в её сне… они были похожи по описанию на ифритов. Гермиона никогда раньше не видела их изображений. Может ли быть такое, что она, не зная, как выглядят эти ифриты на самом деле, увидела их во сне? Что, если это её бурная фантазия разыгралась? Наверняка, эти существа выглядят совсем не так. Но она же может это выяснить. Собственно, она узнает, как они выглядят, прямо сейчас. И она отправилась в кабинет Драко. Вспыхнули настенные лампы, и комната озарилась мягким светом. Гермиона спокойно подошла к книжному шкафу и произнесла, коснувшись палочкой пустой полки. — Волшебные существа Среднего Востока. Через мгновение перед ней возникло белое свечение, и материализовалась ветхая энциклопедия. Гермиона подхватила её и опустилась в своё кресло. Сейчас она убедится, что ифриты выглядят по-другому, и кошмарные существа в её сне просто плод её фантазии. Руки перелистывали пожелтевшие от времени страницы с изображениями всевозможных существ. К каждому прилагалось довольно подробное описание, кое-где даже необходимые заклинания для борьбы или укрощения. Примерно половина книги посвящалась разновидностям джиннов. Гуль, Марид, Силат… Ифрит. Гермиона перевела взгляд на картинку и почувствовала, как руки похолодели. Небольшое изображение двигалось на странице. Оно было нарисовано тонкими чёрными линиями, но сомнений быть не могло — это то самое существо из её кошмара. Ифрит на картинке взмывал по странице теми же легкими, танцующими движениями, что и в её сне. Джинн состоял из огня, и когда двигался, пламя становилось его огненным хвостом. Его тело было усеяно сетью трещинок, между которыми словно текла раскаленная лава. Вместо глаз, носа и рта были черные провалы, в глубине которых тлели угли. Магия, наложенная на изображение, подсвечивала нарисованный огонь на странице. Гермиона судорожно сглотнула и перевела взгляд на описание. «Ифриты — разновидность джиннов. Являются самыми сильными и непокорными духами. Демонизированы в арабских странах. Часто встречаются в песчаных бурях. Чем больше буря — тем больше она притягивает этих существ. Ифриты подпитываются эмоциями живых существ. При длительном контакте с ними есть вероятность летального исхода (время смертельного контакта зависит от силы конкретной особи и магического потенциала мага, а также его физического состояния). Известны случаи нападения ифритов на целые караваны, когда те попадали в бурю.» Гермиона перевернула страницу, нервно сглотнув. «По свидетельствам Геродота, в 525 году до н.э. во время песчаной бури от нападения ифритов в Сахаре погибло пятидесятитысячное войско персидского царя Камбиза II.» Появилось желание захлопнуть эту книгу, отправить её обратно на полку и не вспоминать об этом больше никогда. Гермиона уже собиралась поступить так, как её внимание привлекла сделанная от руки заметка на полях:«Expecto Patronum»
Значит, прав был Малфой, что бороться с ними можно так же, как и с дементорами. Она задумалась, насколько силён её патронус, и сможет ли он отогнать хотя бы десяток этих ифритов? Мерлин. Она ещё и об этом думает. Зачем, скажите на милость? Гермиона захлопнула книгу и отлевитировала её на полку, откуда она с тихим шипением исчезла. Грейнджер поднялась и отправилась спать. Лежать в огромной кровати Малфоя одной было не очень уютно, но это же временно, успокоила она себя. Перевернувшись на другой бок, Гермиона закрыла глаза и попыталась заснуть. Сон не шёл, и мысли то и дело возвращались к этим ифритам. Внезапно её телефон пикнул, и его дисплей осветился тусклым светом. Она нетерпеливо схватила его. Сообщение от Драко! «Я соскучился по тебе.» Гермиона улыбнулась в темноте, почувствовав радость. Как вовремя он написал это! Неприятные мысли об ифритах сразу исчезли куда-то даже без окклюменции. Сообщение от Драко сработало не хуже патронуса, разогнав неприятные мысли без остатка. Она написала: «Я тоже скучаю по тебе! Очень жду твоего возвращения.» Телефон немного помолчал и снова пикнул. «Береги себя.» Она быстро набрала: «Ты тоже. Спокойной ночи!» Ответ не заставил себя долго ждать: «Спокойной ночи!» Гермиона отложила телефон и улеглась в постель. Этим сообщениям совершенно точно не хватало чего-то. И она вдруг остро осознала, что ей хотелось бы в них прочитать, но… Она видела это в его глазах, видела это в его поступках и даже читала между строк. Даже в его недоговоренных фразах и вскользь брошенных словах Гермиона слышала то, что он ни разу ей не говорил. Почему? Внезапно телефон снова пискнул, и Гермиона порывисто его схватила. Губы растянула счастливая улыбка. «♥♥♥» Драко отыскал на клавиатуре сердечки. Это было так мило, что Гермиона не удержалась и рассмеялась вслух. Наверное, и он тоже подумал, что их диалог остался незаконченным. Она набрала ответные сердечки в сообщении и отправила. Вот теперь всё как надо.***
В четверг у Гермионы было приподнятое настроение. Драко сегодня вечером вернётся. Мерлин, она так соскучилась! В середине дня она получила сообщение от Джинни, которая спрашивала, можно ли заглянуть вечером на чай. Гермиона обрадовалась, Малфой говорил, что вернётся поздно, и они с Джинни вполне могли встретиться. Едва дождавшись окончания рабочего дня, она отправилась на Итон-Сквер. Не прошло и получаса, как из камина вышла Джинни. — Давненько мы с тобой не встречались наедине, — заявила Джинни, располагаясь на диване перед камином. — Уже освоилась на новом месте? — хитро спросила она, оглядываясь. — Привыкаю, — пожала плечами Гермиона. — Как Джеймс? — Я сбежала от него сегодня, каюсь. — заговорщически сказала Джинни. — У меня уже крыша едет от его выкрутасов! Ты не представляешь, что он натворил во вторник! И подруга начала подробный рассказ о шалостях сына. — Так что вот тебе мой совет, Гермиона, — подытожила Джинни с авторитетным видом, — когда появится ребенок, обязательно нагружай его отца детскими заботами чаще, а сама уходи к подругам, как это делаю сейчас я, — и она довольно откинулась на спинку дивана, пригубив чай, заботливо поданный самой Гермионой (что, кстати, привело в горестное состояние эльфийку Дейзи). Гермиона невольно улыбнулась такому заявлению: — Джинни, тебе не кажется, что рано давать мне такие советы? — рассмеялась она, украдкой взглянув на портрет Арманда Малфоя, не слышит ли он их разговор. К счастью, тот крепко спал. — Почему же? Хороший совет будет актуален всегда! — весело ответила она. — У вас всё так быстро происходит, что завтра вы вполне можете объявить о свадьбе, а через неделю уже будете ждать первенца! — Ну нет, — рассмеялась Гермиона. — Мы не говорили об этом. — Как знать. Ещё месяц назад вы друг друга терпеть не могли, во всяком случае, старательно создавали такое впечатление. Две недели назад начали отношения, а сегодня ты уже живешь у него. Так и до детей недалеко, — ухмылялась Джинни. — Кстати, он уже в любви признался? — Нет, — честно ответила Гермиона. — Какое упущение с его стороны, — протянула Джинни, но тут же в её глазах зажглись озорные огоньки. — Готова поспорить, он сделает это в отпуске! Только представь: приватный остров, на котором только вы вдвоем, тёплое море, белый пляж… Над вами звёздное небо, на сколько хватает глаз… Гермиона, он точно сделает это в отпуске! Грейнджер со смехом отмахнулась от неё, пока та фантазировала на эту тему. И вдруг Джинни спросила: — А как на счет тебя? Ты любишь его? Этот вопрос заставил Гермиону стать серьёзной. Она небрежно взяла подушку, положила себе на колени и непроизвольно водила по бархату ладонью. — Знаешь, я могу сказать, что почти… Всё к этому идёт, — она застенчиво улыбнулась своим мыслям. — Мне хорошо с ним. Я не знала, что это бывает вот так… — Как? — Джинни смотрела заинтересованно. — Так правильно. — Гермиона подбирала слова. — Он нужен мне. Я скучаю по нему. Мы понимаем друг друга, как мне кажется. — Она помолчала немного. — Я всегда полагалась только на себя, но с ним я чувствую себя слабее, и это ощущается так естественно. Не знаю, как объяснить… Мне нравится, что он принимает решения, беспокоится обо мне. — Да, Гарри мне рассказал, как он требовал для тебя защиту, — кивнула Джинни, — он ругался, что Малфой ревнует на пустом месте. Это правда? Это ведь тот самый араб, правильно я поняла? — Да, это он, — подтвердила Гермиона. — Он действительно ревнует, но при этом доверяет мне. Недавно мы чуть не поссорились из-за этого эмира. И Гермиона рассказала историю про сплетни Трейси. Джинни пылала праведным гневом, направленным на помощницу, и приятно удивилась поведению Малфоя в этой ситуации. — Ах, вот как он тебя уговорил переехать к нему! А я-то удивлялась, — одобрительно сказала подруга. — Мне очень импонирует умение Малфоя перевернуть любую ситуацию в свою пользу. Как говориться, если жизнь дала тебе лимон, сделай из него лимонад, — она довольно рассмеялась. А Гермиона продолжала говорить, неожиданно для себя рассказав про свой кошмарный сон и реакцию Драко на него. — Подожди, — посерьёзнела Джинни, — что ты видела во сне? Гермиона безэмоционально пересказала сон. Без подробностей, но упомянула ифритов, и как она нашла в книге их изображение. Джинни больше не смеялась. С каждой минутой она становилась всё напряжённее и больше не шутила. — Гермиона, — вдруг сказала она, — напомни мне, почему вы с арабом оторвались от остальных в тот день? — Из-за бури. — Это понятно, но что этому предшествовало? — Мы летели на пегасах, я вдруг почувствовала страх, это была паническая атака. Из-за этого Джарван приземлился, и мы отстали от остальных, — сказала Гермиона, пытаясь оставаться безразличной. Острый взгляд Джинни прожигал её насквозь. — Ты что-то не договариваешь, — она вдруг подвинулась к подруге, — расскажи мне. Ты с лица спала, когда мы заговорили об этом. Было что-то еще? Гермиона внезапно ощутила потребность рассказать. Может, Джинни успокоит её, и они вместе посмеются над этим? И она выложила подруге всё: про предсказание на кофейной гуще, про свистящий шёпот, который преследовал её, про то, как она спросила у Джарвана про женщин его семьи. — То есть… — медленно произнесла Джинни, — эта старуха предсказала тебе опасность, связанную с бурей, львом и драконом? Какую-то решающую битву? — Да, вот такой бред, — неловко улыбнулась Гермиона, сжав подушку пальцами. Но Джинни оставалась серьёзной. — И ты говоришь, — все тем же тоном продолжала она, — то, что предсказала старуха, сбылось как минимум, у двоих женщин? — Да, но это может быть стечением обстоятельств, — поспешно проговорила Гермиона, — у меня же вот не сбылось. Ни песка, ни скорпиона, — она неловко рассмеялась. — Мерлин милостивый, — глухо проговорила Джинни. Она встала и прошлась по гостиной, словно размышляя об этом. Затем вернулась на диван. — Ты говорила об этом с Драко? — она выглядела взволнованной. — Не-ет, — немного растерянно ответила Гермиона, — зачем ему весь этот бред? Ответом ей был пугающий взгляд подруги, которая со страхом смотрела на Гермиону. — Но ведь это действительно ерунда какая-то, — Гермиону удивила реакция Джинни, — набор слов… Драко посмеётся над этим и всё. Поэтому я не стала даже говорить ему об этом. Джинни сидела, неестественно выровнявшись и напряженно о чём-то думала. Затем повернулась. — Гермиона, — она явно старалась подбирать слова, — я помню твоё отношение к прорицаниям. Ты рассказывала, что образованные маглы не верят в это. Но пойми, — она набрала воздух в легкие, — в магическом мире никто не будет смеяться над предсказаниями. Тем более Малфой! Он из чистокровной семьи, а у них обычно со всей серьёзностью относятся к подобному. Ты должна ему всё рассказать! Гермиона в замешательстве смотрела на подругу. Она совсем не ожидала такого поворота. Вместо того, чтобы посмеяться над этим бредом, Джинни уговаривала её поверить в него! — Но подожди, — она постаралась мыслить рационально, — бурь с песком у нас не бывает! Скорпионы со львами не водятся. — Это может быть аллегория, — рассеянно проговорила Джинни, — дракон — это явно о Драко. Остальное не знаю. Но это очень серьезно. Обещай, что ты расскажешь ему! Гермиона молчала. — Нет, обещай! Или я сама ему всё расскажу! — решительно пригрозила Джинни. — Малфой предчувствует опасность, иначе бы он не вёл себя так! Если ты всё ему расскажешь, он сможет принять меры! — Ну хорошо, — неохотно согласилась Гермиона. — Расскажу, не волнуйся так. Ничего нам не угрожает. На Багамских островах, песчаных бурь точно не будет, — попыталась пошутить она. Но Джинни не улыбнулась. Она напряженно о чём-то думала. — Повтори еще раз, что сказала старуха, — потребовала она, — попробуй вспомнить дословно. Гермиона вздохнула и повторила слова бабушки Сири. Джинни внимательно выслушала её и засобиралась домой. На прощание она еще раз взяла с Гермионы обещание, что та расскажет всё Драко, взамен пообещав ничего не говорить Гарри. Гермиона осталась сидеть на диване, когда подруга ушла. С запоздалым раскаянием она подумала, что лучше б не рассказывала Джинни ничего. Она уже и так почти выкинула из головы это дурацкое предсказание. Если бы не тот самый кошмар, она бы, вероятно, и не вспомнила бы… Раздался гул камина, и в комнату вошёл Драко. Гермиона порывисто кинулась ему на шею, ощущая, как радость вытесняет все эти невнятные тревоги. Она прятала лицо у него на груди и бормотала: — Мерлин, как я соскучилась по тебе, — слова вылетали сами собой, легко и непринужденно. Его руки крепко обвились вокруг её талии, и губы прошептали на ухо: — Я тоже.