Незачёт

— Я… больше… не могу, — тяжело дыша простонал Алтан. — Слабак, — констатировала Лера, придерживая штангу. — Вес всего ничего, я и то больше тягаю. Давай ещё три раза. — Да блин… Хоть пять… Я не про это, — он, впрочем, честно сдался на четвёртом, и Лера, хмыкнув, помогла уложить штангу на подставку. Алтан сел, промокнул полотенцем пот на висках и поправил связанные в хвост брейды. — А про что? — Да всё про то же. Лера закатила глаза. — Идём на гребной. — Я всё еще с трудом верю… что ты не бредишь, — Лера говорила с ним, а сама с азартом поглядывала на мониторы: обратный отсчёт метров складывался не в алтанову пользу. — И не преувеличиваешь. — Лера… чтоб тебя, — он попытался поднажать, но чтобы нормально грести, нужно нормально дышать, желательно молча. — Мы с ним сосались… И он мне отдрочил… Прямо на кафедре… Было бы тут что… Преувеличивать… Слова тонули в натужном шорохе механизмов, когда они тянули на себя ручки, и всё же проходящий мимо мужик неприятно на него покосился. Алтан зыркнул в ответ — так, чтобы неповадно было. Лера «приплыла» первой — позволила тросу втянуться в нутро механизма, вложила ручку в паз, отстегнула липучки креплений на педалях. И, конечно, сразу же полезла с рекомендациями: положила руку на спину, своди, мол, лопатки так, чтобы касаться ими ладони, тогда правильно будет. Лерину клубную карту Алтан купил заодно со своей — один он бы точно забил спустя две недели, но Макарова была той ещё занозой в заднице во всём, что касается регулярности и дисциплины. На этой неделе, начиная со вторника, они встречались и утром, и вечером: чередовали бассейн, беговые дорожки, железо и спа. Сегодня как раз был черёд качаться, и последние три дня Алтан делал это с остервенением. — Я просто, блин, не могу думать ни о чём, кроме него, — жаловался он, пока они шли к раздевалкам. — Как мне в этом семестре учиться, вообще хрен знает. — Ну подумаешь, в препода влюбился, с кем не бывает, — флегматично пожала плечами Лера. Вадим Николаевич был последним типажом, который мог бы её впечатлить, не говоря уж о том, что мужчины её в принципе интересовали мало. Это в том числе было залогом их крепкой дружбы. — Да не влюбился я, — отмахнулся Алтан, которому вдруг отчаянно захотелось проморгаться — глазные яблоки будто зачесались. В раздевалке он уже по инерции достал телефон, пересмотрел свои сториз и кто их видел. Раньше Алтан про них вообще вспоминал лишь от случая к случаю — но, добавив Вадима Николаевича в «близкие» ещё вечером понедельника, стал чаще вбрасывать туда селфи, предварительно делая по пятьдесят кадров и скрупулёзно выбирая лучший. И бесился как сука, когда Вадим Николаевич в просмотревших загорался лишь час, два, три спустя — и хоть бы раз реакцию прислал. В общем, Алтан вёл себя ровным счётом как все те дурочки, над которыми он смеялся ещё две недели назад. Карма, не иначе. Он уже хотел было свернуть приложение, как вдруг заметил, что Вадим Николаевич появился в сети. Какой-то ажиотаж его сразу охватил, чёртовы гормоны. Скинув потную одежду, Алтан направился в душ с телефоном. Включил воду, опёрся о кафельную плитку спиной, чуть выгнулся, нашёл идеальный ракурс — так, чтобы камера захватывала его торс не ниже бедренных косточек. Живот втянул, рот приоткрыл, голову чуть запрокинул, прикусил палец, нащёлкал с разных ракурсов. Выбрал и отправил два самых удачных. Сердце забилось чаще. 20:35 [photo] [photo] 20:36 ой… 20:36 не вам 20:36 😳😳😅 «Как это не мне?» — написал Вадим, от душевных щедрот добавив несколько угрожающих смайликов. Потом, правда, вторым сообщением отправил то, чего от него следовало ожидать: «Как продвигается написание введения?». Фотографии он быстро сохранил себе, чтобы Алтан не вздумал их удалить (в телефоне уже набралась целая папка шок-контента), а потом сделал скриншот и отправил Шуре с комментарием: «Ну и как на это реагировать???». Шура ответил тремя поднятыми вверх пальцами и исчез из онлайна. Вадим понял, что совета не дождется, поэтому решил действовать по старинке. Пробивными методами. Зачем защищаться, когда можно нападать? Он отставил в сторону обед, подошёл к ростовому зеркалу, задрал майку так, чтобы скрывала большую часть татуировки, но открывала мышцы пресса. Сделал несколько кадров и, пролистав, удалил. Сделать удачное селфи оказалось не так уж просто. Если Дагбаев в этом искусстве явно был мастером, то Вадим мог лишь учиться у лучших. Пришлось покрутиться, повыбирать ракурс, — да ещё так, чтобы лицо в кадр не попадало. Попытки с десятой получился сносный кадр — и сразу улетел в диалог с подписью: «Если хотите больше, присылайте черновик доклада». Шантаж, подкуп, психологическое давление. Вадим ухмыльнулся, свернув диалог. А какими методами вы пользуетесь, чтобы добиться от студентов выполнения работ? Алтан аж поперхнулся. Первым делом, конечно, сохранил себе фотку — мало ли, одумается, удалит. Затем приблизил и принялся разглядывать... Качество было так себе, но от увиденного всё равно стало настолько хорошо, что рука сама поползла к паху. Тренировка — выплеск тестостерона, говорила Лера, мол, занимайся каждый день и будет легче. Вот только в его случае — ни фига подобного. Алтан выглянул на всякий случай из своей кабинки — и какой только извращенец решил делать их открытыми в общем душе? Но, кажется, кроме него здесь никого не было. На всякий случай повернувшись в угол и заслонив телефон от капель, принялся орудовать рукой, не отрывая взгляда от экрана. Представил, как спускается по этим рельефным мышцам губами... как сильные руки бескомпромиссно берут его за голову, не давая отстраниться... до боли, до помутнения в глазах перехватывают за волосы и шею. Так бы и выпорол тебя. И вылизал бы. И выебал. Он даже представить обещанное не успел, хотя делал это много раз за минувшие дни — в этот хватило того, чтобы вспомнить чуть хриплый голос у своего уха, и ясные глаза, глядящие холодно, строго, с насмешкой... Алтан с силой закусил губу, тихо простонал, телефон чуть не выронил. Позорно быстро. Ну, зато, возможно, Лера ему голову не до конца откусит. Уже не парясь за красоту ракурса, он сфоткался снова: раскрасневшееся от горячей воды и стараний лицо в три четверти, мутный взгляд, ладонь прижата тыльной стороной ко лбу, будто бы вытирает с него влагу в характерном жесте. И при должном желании можно разглядеть, как с пальцев сочатся мутные вязкие капли: уж больно хорошая на последнем айфоне фронталка. 20:43 [photo] 20:43 тружусь в поте лица 💦💦 спасибо за помощь Для прочтения скрытого подтекста в послании дедуктивные способности включать не пришлось: хватило увеличенной яркости экрана и функции масштабирования фотографий. Вадим всё-всё рассмотрел с той же скрупулезностью, с которой в юности рассматривал археологические находки: и выступивший на скулах румянец, и томную поволоку взгляда, и капли на пальцах, отличающиеся по текстуре от капель воды. Элементарно, Ватсон, на вас только что подрочили в душе. Польщенным Вадим себя не чувствовал, но, в общем, за что боролся — тем и уебали. Будто он на свою золотую коллекцию фотографий и скриншотов не дрочил ни разу за эти дни. Очень даже хорошо было, не в обиду премиум-аккаунту Порнхаба. «Завтра жду текст, а не фото», — написал Вадим, посчитав, что неуставного обмена любезностями на сегодня достаточно, — «Обычно введение занимает около страницы. Вы же хотите, чтобы нам было что обсудить на консультации?». Нет ножек — нет мультиков. Нет тела — нет дела. Нет текста — нет секса. Последнее Вадим сам придумал только что. Уж он-то знал, насколько большой процент успеха научной работы зависит от научного руководителя и грамотной мотивации. «Конечно хочу», — ответил Алтан тут же. И добавил: «Где встречаемся в этот раз?». Он уставился на экран, с нетерпением ожидая увидеть хотя бы значок, что собеседник начал набирать сообщение. Аж свело всё внутри от предвкушения. Но Вадим Николаевич пока молчал, а сверху всплыли сообщения от Леры: мол, ты там надолго застрял, тебя ждать вообще? Алтан чертыхнулся, выключил воду, вытер уголком полотенца закапанный экран, промокнул намокшие кончики волос. Торопливо вытерся, оделся, всё поглядывая в сторону телефона, но тот пока не вибрировал. Лера поджидала его у выхода из раздевалки, и, конечно, он не мог ей не похвастаться. — …не то чтобы я хотела это видеть, — сказала Лера, возвращая ему телефон, — но поздравляю, что уж. Академические успехи тебе теперь обеспечены. — О-о-о, нет, — усмехнулся Алтан, — поверь мне, с ним это не так работает. Руку на отсечение даю, гонять он меня будет с особым пристрастием. Но, кажется, учёба от этого станет только интереснее. Телефон Вадим отложил из педагогических соображений — и ещё потому что хотел закончить трапезу, а с Дагбаевым рацион угрожал перерасти в моцион определенного толка. Ответил он через час, и вполне ультимативно: «Сначала текст, потом всё остальное. И лучше до обеда, потому что после я иду в спортзал. Будет не до чтения». Развлекаться можно было сколько угодно, но заявка уже вписана, буквально начертана на скрижалях, как и откровенно незаслуженная «5» за экзамен, — Вадим был полон решимости поиметь с этой ситуации не только приятные воспоминания, но и галочку в отчёте. Даже если текст из Дагбаева придется вытрясти, как пыль из ковра… Выпороть. Выебать. Вытрясти. Да. До утра пятницы Вадим Дагбаева и его социальные сети демонстративно игнорировал, хотя круглая аватарка призывно светилась новыми историями. А утром, не обнаружив в почте ничего, кроме пары рекламных рассылок, хмыкнул и пожал плечами. Ну, останется кто-то сегодня без сладкого. Ему же проще, не нужно будет в спортзале вокруг зеркала плясать с телефоном, как полному придурку. Что-то подсказывало Алтану: академических успехов ради стоило завести дома и нормальную рабочую зону — особенно теперь, когда мотаться в офис не было ни нужды, ни особого желания. За обеденным столом с ноутбуком отчего-то отчаянно не сиделось, валяться с ним на диване было неудобно, а в кровати — наоборот, слишком уютно… Вот и оправдание тому, почему за все эти дни он так и не справился со страничкой текста. Ни о Римской империи, ни об СССР думать дольше получаса не выходило. Странно, отчего бы это… неужели потому, что в одной вкладке была открыта Киберленинка, а в других — гайды по технике минета? Да ладно, ерунда какая-то. Он и сам не заметил в понедельник вечером, как оказался в секс-шопе и подобрал похожий по размеру. Довольно неожиданным открытием стало то, что такой большой член не очень-то и в рот помещается. Алтан упорно старался, так, что за первые же минуты попыток проблевался и порвал уголок губ. Голос Вадима Николаевича в голове нудел, мол, такое усердие да к научной работе приложить… Каждое утро он честно открывал мак и документ на нём, цедил из себя по строчке, по фразе, а потом перечитывал и, чертыхаясь, удалял написанное. В какой-то момент спохватывался и второпях собирался в спортзал, проклиная себя за то, что забыл переложить постиранные шорты с майкой из стиралки в сушилку. Возвращался домой с Лерой — и до обеда они снимали и монтировали видосы. На обед Алтан старался выползать в город, чтобы не сидеть в четырёх стенах. По возвращении хотелось дремать… или полистать тикток… или позалипать в книжку… в общем, дела находились. Как-то так в итоге и вышло, что на утро пятницы у него был готов один жиденький абзац. Время поджимало, нужно было отправить уже хоть что-нибудь. Пришлось засучить рукава, загуглить шаблоны и красть как художник. Актуальность выбранной мной темы заключается в том, что… Основной целью моей работы является… В реферате можно обозначить объект и предмет исследования, где объектом является …, а предметом – … Да что вы знаете о грубом сексе, — с раздражением думал Алтан, пролистывая статью за статьёй в поиске удачного референса, — если не пробовали отличить предмет исследования от объекта. Вздохнув, он потёр виски, помедитировал над полупустым листом и в конечном счёте набросал… что-то, своими словами, но зато от всей души. Тема: 😩 я пытался …нет, правда буст светлых мыслей от встреч с вами, увы, выветривается на длинной дистанции :( так что нужны дополнительные индивидуалки 😏 [ссылка на документ] Письмо догнало Вадима уже на выходе из дома — дёрнул же чёрт оставить открытой вкладку на браузере. До любимой «качалки на раёне» было минут двадцать бодрого шага, но для прочтения вложенного файла потребовалось меньше десяти. Слабенько, неумело, с острым привкусом непройденного антиплагиата. Но у Вадима завышенных ожиданий не было (как и ожиданий вообще), так что он порадовался. Не так, как если бы текстовый файл сопровождала пара фотографий, но порадовался. «Прочитал ваш черновик», — написал он Дагбаеву во «Вместе», технично обойдя вставшего посреди улицы мужика в форме службы доставки, — «Есть некоторые замечания, правки пришлю вечером. Остальное обсудим индивидуально». Индивидуально, индивидуально... с неба падал хилый снежочек, медленно переходящий в такой же хилый дождь, Вадим ожесточенно катал между челюстями зубочистку, пока не перекусил её пополам. Он так-то тоже не железный, не всё ему из себя недотрогу строить и сублимировать энергию в частые тренировки. Дагбаев-то готовенький, сам напрашивается. Осталось только пальцем поманить. «Ну и поманю», — решил Вадим, поднимаясь по ступенькам в здание тренажёрного зала. «Прямо сегодня вечером, и пусть только попробует продинамить». Алтан разочарованно отбросил телефон. Ну что ж, подождём правок. Кажется, самое время было заняться всем тем, к чему тянулись руки всю неделю, но вот парадокс: теперь он снова не мог сосредоточиться. Каким же притягательным был образ другого человека, сокрытый за пеленой неизвестности. Чем он живёт? Что делает сейчас? С кем говорит? О чём думает? Алтан вот не мог перестать думать о его накаченном прессе. И о том, что таким членом при особом желании можно превратить партнёра в инвалида. Он уже, впрочем, почти научился не впадать в панику от безуспешных спазмов… «Зайди в слак», — всплыло сообщение от Кати. Кажется, ему будет чем заняться до вечера. Открыв корпоративный мессенджер на макбуке, он лениво пробежался глазами по уведомлениям из тредов, закатил глаза и прежде, чем отправиться на войну с разгневанными клиентами, открыл приложение доставки и принялся выбирать, чего бы такого перехватить не слишком тяжёлого. «Да как он вообще это делает?» — задавался вопросом Вадим, направляя телефон фронтальной камерой на себя. Картинки выходили не то чтобы несмотрибельные, но без лоска. То ли дело было в телефоне или самой камере, то ли в фотогеничности и природном магнетизме. В наличии последнего у себя Вадим не сомневался, пока не прокрался в душевую с телефоном в руке. Можно было бы и дома, но... репортаж с места событий, что-то новенькое, все дела. Часть татуировки и всё, что ниже, вплоть до волос на лобке — подарок хорошему мальчику, который вымучил из себя жалкую страничку текста. Вадим отправил фото без всякой подписи, мстительно свернул приложение и вышел из душа. И даже дома специально не стал открывать вкладку в браузере — только почта, только правки, только хардкор. По сути введение пришлось переписывать заново, правок и комментариев вышло страницы на полторы. С тем же мстительным чувством Вадим прикрепил исполосованный файл к письму и написал: «Вносите правки и приступайте к анализу материала. Если будут вопросы, пишите. Готов консультировать в любое время». Высунув кончик языка, Алтан растаскивал стикерочки по фрейму в Миро, фиксируя на них идеи брейншторминга. Говномёт случился знатный: отдел медиа запустил дохуя постироничную акцию, а в это время в какой-то провинциальной школе случился шутинг. Причём из-за посыпавшихся гневных комментариев умная лента решила вытащить пост повыше, и он обрёл ещё больший охват, а снести его догадались лишь спустя час. Алтан бы уволил смм-менеджера к херам, будь это в его юрисдикции. На всплывшее окошечко сообщения во «Вместе» он ткнул сразу, по привычке... Мироздание, храни зум за возможность демонстрировать окно приложения, а не весь экран. — Алтан, ты чего подвис? — спросил Олег. — Всё в порядке? — Ага, да, — промямлил Алтан. — Пять минуток мне дайте, я на связи, просто камеру пока выключу. Пофиксируйте пока без меня. Он откинулся назад на постели, слыша, но не слушая голоса в эйрподсах. Или слушая, но не слыша. Рабочую встречу можно было заканчивать. Он на сегодня всё. Когда наконец пришёл гугл-док с правками, Алтан на какое-то время усомнился, что тейк про вылизать относился к его телу. Чужой розовый курсор стоял неподвижно, иконочка неопознанной квагги была блёклой, но в любой момент грозилась вернуться в онлайн. Алтан нерешительно принялся править текст. Наверное, как-то так себя ощущают начинающие вебкам-модели, не привыкшие к тому, что по ту сторону экрана за ними кто-то наблюдает. Комментарии выглядели как сущее издевательство. Пару слов пришлось даже загуглить. Алтан давно не чувствовал себя таким тупым, и это злило, но по-хорошему, распаляя, что называется, исследовательский интерес. Консультировать он, значит, готов. Понять бы хоть для начала, с чего теперь вообще начинать. «В любое время — насколько в любое?» — уточнил он в мессенджере. Сердце ожидаемо ёкнуло — над сообщением по-прежнему висела фотка, которую он разглядывал без малого час, прерываясь лишь на пофантазировать с закрытыми глазами. «В любое — значит, в любое», — медлить с ответом Вадим не стал. «В университете или в другом месте, где удобно». Алтан тяжело перевёл дух и, соскочив, принялся нарезать по своей студии круги. Напроситься сегодня? На нейтральной территории? Или охуеть в край и узнать, где он живёт? К себе тоже можно было бы пригласить, но клининг как раз только завтра, за неделю поднакопилось пыли, как-то неловко… Впрочем, если завтра… Нет, кажется, до завтра он уже попросту не дотерпит. Алтан сделал скриншот переписки и открыл соседний чат. AD 17:36 [screenshot] AD 17:36 я не могу так больше LM 17:37 Мне эта информация сейчас к чему? Чуть было не зарычав, он продолжил свои метания по квартире. AD 17:40 представь на его месте, не знаю, какую-нибудь горячую преподшу, вот ты бы что сделала? LM 17:41 Я не по милфам, извини. AD 17:41 ПРОШУ ТЕБЯ LM 17:41 О боже мой, ладно. Дай угадаю, прислать ему кадры с твоей “фотосессии для онлифанс” ты не додумался? Алтан широко, насколько мог, распахнул глаза. AD 17:42 Макарова, я тебя люблю С Лерой не стоило делать три вещи: шутить, спорить и играть в азартные игры. Однажды осенью, разгорячённый вином, Алтан нарушил сразу три таких запрета — и проспорил в итоге, что устроит откровенную фотосессию, заведёт онлифанс и будет выкладывать фотки в ленту платным подписчикам. Протрезвев, они решили, что это всё-таки, ну, слишком, но сошлись на том, что эротическая съёмка — опыт забавный и никому не навредит. Если, конечно, всё-таки никуда не выкладывать результат. Алтан быстро нашёл на диске запароленный архив и принялся медленно листать кадры. На его нескромный вкус, они были превосходными: клоуз-апы с открытой диафрагмой выхватывали отдельные участки тела, размывая фон, почти нигде не было видно лица, половина кадров — в ч/б. Пришлось, конечно, ещё поискать фотографа, который согласился бы отснять Алтана связанным и полуголым, а часть кадров — ещё и с POV. Один из них Алтан и выбрал: на коленях перед камерой и зрителем, с завязанными глазами, верёвка для шибари плотно впивается в шею, а рука фотографа только-только отстраняется, отпуская его челюсть — тоненькая, едва заметная паутинка слюны тянется от большого пальца к приоткрытому рту. Помедлив, Алтан всё-таки нажал на «отправить». И расплылся в торжествующей улыбке, увидев отметку «прочитано». «Вопросы у меня уже есть», — торопливо набрал он следом. «Первый: как вам?» А действительно, Вадим Николаевич, как вам там, нормально? Он порадовался тому, что не видел себя со стороны в этот момент — более глупого выражения лица сложно себе представить. Кадр был восхитительно горячий, как какое-то персональное порно по сценарию из головы — Вадим и его младший научный сотрудник хором оценили присланное на высший балл. Осталось только донести до Дагбаева, что такие штуки безнаказанными не остаются. «Интересно, а чья это рука?» — кольнуло поплывший от гормонов мозг неприятным уколом ревности. Вадим скрипнул зубами и написал ответ: «Гораздо лучше, чем введение». Потом подумал и добавил: «Ещё пара таких снимков, и я соглашусь провести консультацию сегодня ночью». Он не сомневался, что «пара снимков» не заставит себя ждать. А дальше возможны были варианты. Звать к себе — не лучшая идея, но почему бы и нет. При грамотном раскладе Дагбаев ничего, кроме потолка и подушки не увидит. А если позовёт к себе? Тоже неплохо, можно утром смыться, взять такси, например, — жива была ещё перед глазами их встреча в ресторане и то, каким Дагбаев стал волооким, налакавшись вина. После всех этих игр в кошки-мышки Вадиму трахаться хотелось больше, чем жить. Алтан взвыл так, что, кажется, слышали соседи. Почти трясущимися руками перелистал архив три раза. Не то, не то… Вот, отлично, два снимка, неплохо дополняющие друг друга. Тёмные силуэты в профиль на фоне лайтбокса: на одном он выгнулся, будто кошечка, прижавшись к полу грудью и призывно задрав задницу, плотно обтянутую латексными лосинами; на другом, снятом с близкого ракурса — слизывал с пола капли чего-то, что на самом деле было сгущёнкой, но знать о том могли лишь посвящённые. AD 17:57 [photo] [photo] AD 17:57 у меня или у вас? Вопрос он решил поставить ребром, душевных сил на экивоки не оставалось. Ответа ждать не стал, отправился сразу в гардеробную раздражённо перетаскивать туда-сюда вешалки с одеждой. Решил сделать по-хитрому и образ подобрать вполне себе невинный: свободная шёлковая рубашка с цветами, светлые брюки с высокой посадкой. При том раскладе, которого Алтан жаждал всей душой, быть им в лучшем случае измятыми. Но, чёрт возьми, красивые дорогие шмотки на то и существуют, чтобы подчёркивать красивое и дорогое под собой. Скажем, чулки на подтяжках от Виктории сикрет. Он быстро заскочил в душ, наспех обтёрся и натёр тело любимым маслом. На неделе он познал все прелести отрастающих в паху волос, и в дурную голову пришло сходить на шугаринг. Впечатления были незабываемыми, зато результат радовал. Вадим Николаевич или оценит, или сходит нахуй. Но сначала пусть в любом случае полюбуется. Вадим смотрел на фото. Фото смотрели на него. Эти гляделки могли продолжаться сколько угодно долго, — Вадим гипнотизировал экран так, будто под его взглядом на снимке что-то могло сдвинуться. Это было... окей, это было так, что он согласен был сам написать Дагбаеву доклад и сделать презентацию к выступлению, лишь бы заполучить все оставшиеся снимки. Наверняка их было много. Наверняка там было что-нибудь восхитительное, что пополнило бы его обсессивную коллекцию. Но нет, на такой подлог он пойти не мог — тем более что существовало ещё много способов добыть фотографии. Вадим даже не сразу сообразил, что надо было ответить, и поскорее, пока рыбка с крючка не сорвалась. «Извини. Подбирал челюсть со стола». «У тебя. Жду адрес и время. И если нужно что-нибудь привезти, скажи заранее». «И только попробуй соскочить», — подумал он, вновь пожирая взглядом снимки. «Только попробуй, я тебя на столе декана без смазки выебу». Нервно рассмеявшись, Алтан нашарил на кровати вейп и, выкрутив колёсико на максимум, глубоко затянулся, чтобы выпустить целое облачко пара. Это пусть самую малость, но успокаивало. Задумчиво, отстранённо потёр шею, прежде чем ответить. AD 18:13 что-нибудь выпить? AD 18:13 всё остальное есть ;) AD 18:13 12 линия в.о., дом 31. жду к девяти, подадите пример пунктуальности? Без малого трёх часов должно ведь хватить, чтобы приготовиться и навести в маленькой студии порядок? Хотя бы попытаться?.. Разумеется, половину этого времени он потратил, слоняясь из угла в угол и записывая Лере несколько длинных голосовых. Потом дело было за малым: собрать раскиданный по поверхностям мусор и лишний хлам, убрать дилдаки, достать свечи, презервативы, смазку, тонкий кожаный ошейник с поводком; всё, кроме первого, целомудренно припрятать в ящик прикроватной тумбочки. Недолго подумав, Алтан аккуратно подвёл веки чёрным карандашом — тоненько совсем, но лицо сразу становилось другим в приглушённом свете торшера и свеч. В качестве последнего штриха он открыл на макбуке свой файл с докладом и несколько скачанных источников. Да, он собирался разыгрывать карту наивного мальчика до конца. У них же индивидуальное занятие, правильно? — Алиса, включи Parov Stelar, — попросил Алтан. — Princess. Он распахнул франзузские окна и высунулся на крошечный балкончик, с наслаждением вдыхая морозный воздух. Времени было достаточно — Вадим прыгать перед зеркалом не стал, разве что пробыл в душе на пятнадцать минут дольше обычного. Завернулся в чёрное с головы до ног, подпоясался кожаным ремнём с тяжёлой металлической пряжкой, взъерошил волосы с каплей воска, вытащил из шкафа чёрное пальто, которое носил, только когда требовалось произвести на кого-то впечатление — и всё, готов герой-любовник. Оставалось немногое: простроить маршрут так, чтобы быть ровно к девяти, учитывая остановку в «Красном и белом». Что Дагбаев пил тогда в ресторане? Шираз? Ну, сойдёт. Подумав, Вадим прихватил ещё во внутренний карман пальто запасную зубную щётку. Вдруг до утра прокувыркаются. Без пяти девять такси высадило его у нужного дома. Вадим взглянул на здание, одновременно прикидывая, сколько могут стоить здесь квартиры и не пялится ли Дагбаев в какое-нибудь из окон, как девица, поджидающая жениха. В руке у Вадима была бутылка вина, расхваленного консультантом, разве что букета роз в другой не хватало для полной картины. Но Дагбаеву подошёл бы разве что букет из хищной росянки, которой в цветочном возле дома не водилось, — с банальными жестами Вадим решил не торопиться. Резкий звонок заставил Алтана выронить золотистый наконечник-заколку. — Первая парадная, слева, — промурлыкал он в трубку, зная, что Вадим Николаевич стоял у больших металлических ворот, закрывавших арку. — На двери тоже домофон. Последний этаж.