В Аду сегодня пасмурно...

      Чонгук быстрым шагом вошел в тронный зал и тут же встретился с прожигающим взглядом Тэхёна. Тот сидел на троне и тер пальцами виски. Видимо, действительно устал сегодня. Однако решимости Чонгука это ничуть не убавило — ни чужая усталость, ни откровенно злой взгляд.       — Что еще? — не слишком-то довольно поинтересовался Тэхён.       — Я все еще считаю, что нам нужно поговорить, — он замер, не доходя до трона. — Сейчас, Тэхён. А не когда ты созреешь.       — Чонгук, — со вздохом, — я тебя один раз попросил и прошу еще раз — выйди. Я не настроен сейчас с тобой общаться.       — А я настроен на общение, — твердо парировал Чонгук, и глаза Тэхёна опасно сузились. — Буквально настаиваю на этом.       — Ты понимаешь, что я могу тебе просто приказать?       — А ты все вопросы со мной будешь решать приказами? — вопросом на вопрос ответил Чонгук, осклабившись. — Именно так собираешься строить отношения?       Задело. Было заметно, что на самом деле задело. Тэхён сжал зубы так, что четко проступила линия челюсти.       — А с чего ты взял, что я собираюсь их с тобой строить? — цедя сквозь зубы.       — Не ты ли сегодня перед всеми кланами пафосно вещал, как сильно я тебе нравлюсь? — Чонгук развязно усмехнулся. Он стоял, широко расставив ноги, держал спину прямо, нагло разглядывая Тэхёна. — Как ты там сказал-то? А, точно, — втрескался. Или просто лгал, чтобы запугать демонов?       — Нет, — выдавил Тэхён, — я говорил серьезно.       — Тогда какого черта бегаешь от меня? Весь такой из себя Князь, а на деле трусишь даже поговорить, — издевался Чонгук, откровенно провоцируя.       — Я же сказал тебе, — Тэхён поднялся и шагнул к нему, — что слишком зол и, честное слово, сдерживаюсь из последних сил.       — Ну так не сдерживайся.       Полыхнуло. Волной силы, разлетевшейся по всему помещению. И Чонгук шумно выдохнул, чувствуя, как бешено заколотилось сердце, а во рту скопилась слюна.       — Хочешь, чтобы я…       — Да, хочу. Я готов, слышишь? Хочешь врезать? Ну так врежь! Хочешь высказаться? Вперед! Высказывайся! Хочешь наказать? Накажи. Но хватит меня игнорировать! — Чонгук шагнул навстречу, ощущая, как лезут из десен клыки, а за спиной разворачиваются крылья. Он возбуждался. От злости Тэхёна, которую чувствовал физически, от силы, которая исходила короткими частыми волнами. — Решись уже хоть на что-нибудь, Тэхён! Потому что я находиться от тебя на расстоянии больше не намерен.       Чонгук упустил момент, когда Тэхён переместился к нему — всего мгновенье, и на его шее сжалась хватка когтистой руки.       — Готов, значит? — низко пророкотал Тэхён. — На все готов, Гук-и?       — Да, — хрипло ответил Чонгук, чувствуя, как от накатывающего желания колени становятся ватными, а член твердеет.       — Тебя уже трясет, — отпустив горло, чтобы тут же схватить за волосы на затылке, — и не от страха, Гук-и. Так заводит? Ты дрожишь лишь от того, что я стою рядом, — Тэхён больно потянул, вынуждая отклонить голову в сторону. — Готов был от этого отказаться, угробив меня? — он попытался отрицательно мотнуть головой, но Тэхён держал крепко. — Так хотел силы, да? Ну так бери.       Шею обожгло болью, когда Тэхён, ни капли не осторожничая, вонзил в нее клыки. Чонгук не удержал вскрика и вцепился в его плечи, почувствовав, как в него хлынула сила, которую он жадно принимал. Первые несколько секунд, а потом… Поток был настолько широким, что вскоре его просто распирало от ощущения клубящейся в теле мощи. Слишком много. Слишком быстро.       — Тэхён… Остановись, — взмолился Чонгук, но тот и не думал его слушать, продолжая напитывать. — Это слишком… Пожалуйста.       Он скулил. Глаза закатывались, тело крупно сотрясало, дыхание перехватывало. Чонгуку казалось, что он полыхает, возбуждение туманило сознание, сила продолжала вливаться в него, а удовольствие граничило с болью. Плохо. Хорошо. Больно. Он ощущал себя заполненным до предела, но Тэхён, кажется, не собирался останавливаться.       — Умоляю, хватит…       Все прекратилось так резко, что Чонгук не смог устоять на ногах. Стоило Тэхёну разжать хватку, как он рухнул на колени, судорожно хватая ртом воздух. А вскинув взгляд, увидел искривленные в ухмылке губы.       — Ты же так хотел этой силы, Чонгук. Отчего же сейчас так жалобно хнычешь?       Язык прилип к нёбу, и пришлось приложить усилие, чтобы ответить.       — Её слишком много, я… не выдерживаю.       — Да что ты? — издевательски так. — А ведь это лишь малая часть. Я даже не ощутил потери, веришь? Может, продолжим, а? Хочешь еще, Чонгук-и?       — Н-нет, — он замотал головой. Собственная мощь, которую он теперь ощущал, пугала. Казалось, сейчас он может сделать все что угодно. Что же тогда ощущает Тэхён? Как сдерживает все это? Одна мысль о том, насколько Тэхён сильнее, сводила с ума. — Я не смогу ее принять.       — Ладно, — прозвучало как-то очень уж многообещающе, — тогда продолжим иначе, — ухватив за предплечье, Тэхён одним движением вздернул его на ноги. — Садись, — указывая на трон, с которого только что скинул подушку.       Несмотря на то, что от желания хотелось позорно свести колени, потираясь уже хотя бы об одежду, а сознание мутилось, он все же соображал. И понимал, что сесть на трон для него — верная смерть.       — Я… не могу, Тэхён. Меня развеет пеплом.       — Не развеет, — спокойно ответил тот. — Давай, Чонгук. Ты же хочешь доверия от меня? Ну так доверяй и ты мне. Я же сказал, что влюблен в тебя, и ты мне буквально недавно об этом напомнил. Ну так что? Веришь, что даже в этом обличье я не убью тебя?       Чонгук медленно выдохнул и сухо сглотнул. Верит ли он? Во все глаза разглядывая Тэхёна, Чонгук силился прочитать ответ на его лице. Тот смотрел требовательно, но выжидательно. Не торопил. Не приказывал. Позволял принять решение самостоятельно.       И Чонгук кивнул.       Потому что верил. Потому что помнил, как Тэхён снова и снова бросался на его защиту, как в итоге всегда делал выбор в его пользу, как оставил позади родной мир и пошел с ним в Ад. Как, чуть не убив, сам же вылечил.       Решившись, он подошел к трону и под пристальным немигающим взглядом Тэхёна сел. И замер.       Шли секунды, но ничего не происходило.       — Молодец, — похвала горячими вспышками прошла по позвоночнику. — Ну что? Получил, что хотел? И силы моей хлебнул, и на троне сидишь. Удобно, кстати?       — Нет, — улыбка сама наползала на губы. — Ты прав — чертовски твердо.       — Я же говорил, — хищно ухмыляясь в ответ, Тэхён приблизился вплотную. — Но ты что-то слишком быстро расслабился. Думаешь, на этом твои страдания закончились?       — Не думаю, — Чонгуку не было страшно, скорее интересно, что же еще захочет сделать с ним Тэхён. Он позволит все. — Готов страдать дальше, — добавил уверенно.       — Да уж будь добр, — нависающий над ним Тэхён наклонился ниже, сминая губы в поцелуе.       Лаская его рот, Тэхён путал пальцы в волосах, иногда дергая, а Чонгук охотно отвечал, царапаясь языком об острые клыки. Он хватался за плечи Тэхёна, гладил спину, касаясь крыльев, забирался пальцами под обрывки рубашки, желая ощутить голую кожу. Не сопротивлялся, наоборот, чуть сдвинулся назад, к спинке трона, опираясь на собственные крылья, когда Тэхён поставил колено между его ног. Чонгук тут же несдержанно заёрзал, через одежду потираясь членом о ногу Тэхёна, и глухо застонал в чужие губы.       — Вот так мне больше нравится, — прошептал Тэхён. — Оказывается, на троне можно не только важно восседать, да? — стирая кровь, провел пальцами по губам Чонгука, чтобы тут же скользнуть ими в рот. Чонгук покорно прошелся по коже языком, вылизывая. — Хочу поиметь тебя в рот, Гук-и, — он прикрыл глаза, застонав, — что скажешь? — и убрал руку, давая возможность ответить.       А Чонгук изначально шел сюда готовый абсолютно на все. И сейчас ему, наполненному чужой силой, сидящему на чужом троне, хотелось просто дать Тэхёну все, что тот пожелает. И отдаться ему так, как он пожелает. Если тот предпочитает трахнуть его рот, то так тому и быть.       — Скажу, что с удовольствием отсосу своему Князю прямо на троне, — и провокационно облизнул губы, смачивая их слюной.       Тэхён гулко сглотнул и выматерился.       — С ума меня сводишь, гадёныш, — судорожно воюя с собственной ширинкой. Чонгук на это только хмыкнул и попытался отпихнуть Тэхёна, чтобы встать, но не тут-то было. — Нет, ты сиди, сам же хотел.       И поднялся на троне, так что теперь стоял, возвышаясь над Чонгуком. Наконец совладав с ширинкой, чуть сдвинул штаны и белье, и несколько раз провел ладонью по члену перед самым лицом Чонгука. А он не стал теряться — подавшись вперед, провел мокрым от слюны языком по поджавшимся яичкам. Вытянул шею, чтобы двинуться дальше, вверх, по венке на члене.       — Сильнее запрокинь голову, — приказал, и Чонгук подчинился. Тэхёну пришлось согнуть ноги в коленях, чтобы толкнуть головку между услужливо распахнутых губ. Должно быть, не слишком удобно, но им обоим, кажется, было совершенно плевать на это. Чонгук и вовсе не мог контролировать ровным счетом ничего, способен был лишь сидеть с открытом ртом да прятать зубы, чтобы не поцарапать. И это безумно заводило. Собственная беспомощность рвала крышу, член уже просто пульсировал от налившейся крови, а по венам продолжала гулять сила. — Хорошо, Гук-и. Теперь надо будет потерпеть.       Тэхён не собирался его жалеть, так что Чонгук, прекрасно понимая, что последует дальше, шире открыл рот, старательно расслабляясь. Ощутил, как член скользнул по языку до самого корня, как головка уперлась в горло, и прикрыл глаза, смаргивая выступившие слезы. Второй и даже третий толчок он выдержал, но стоило Тэхёну качнуться сильнее, Чонгук закашлялся. Однако даже отпрянуть не было возможности — он упирался затылком в спинку трона, поэтому оставалось только давиться членом, судорожно хватая носом воздух, и чувствовать, как по подбородку стекает слюна, которую он не может проглотить.       Тэхён все же пожалел, похоже. Не двигался, позволяя привыкнуть, за что Чонгук был искренне благодарен. И в сотый раз порадовался частично смертной сущности своего Князя, ведь будь Тэхён чистокровным демоном, вряд ли щадил бы его горло.       — Все хорошо? — прозвучало ласково, и по его щеке прошлись тонкие пальцы, стирая слезы. — Справишься?       Лишенный возможности ответить, да даже хотя бы кивнуть, Чонгук сжал ягодицы Тэхёна через одежду и потянул на себя, давая понять, что можно продолжить. Член вновь заходил во рту, гладко проезжаясь по языку и нёбу, а затем головка туго скользнула в горло, раздвигая стенки. Чонгук сглотнул, облегчая проникновение, и Тэхён вошел полностью.       — Вот так, молодец, — выдохнул удовлетворенно, коснувшись подбородка и укладывая ладонь на шею. Чонгук же быстро и коротко дышал носом, стараясь надышаться впрок — что-то ему подсказывало, что потом такой возможности не будет. — Ущипни меня или хлопни ладонью, если будет совсем тяжело, — предупредил Тэхён и двинулся, выходя почти полностью, чтобы снова толкнуться вперед.       Тэхён, пока еще медленно, враскачку имел его горло под уже нечастые сдавленные звуки, которые издавал Чонгук, давясь. Держал его за волосы, то сжимая их в кулаке, то просто путая, и с каждым движением так потрясающе хрипло стонал, что Чонгук понял — он научится идеально заглатывать член ради такого. И плевать, что челюсть ноет с непривычки, что кожу на лице стягивает от слез и слюны, а горло неприятно першит. Такой Тэхён звучал просто охуенно. А еще он с какой-то внутренней дрожью осознавал, как потрясающе они, должно быть, выглядят со стороны: Чонгук, сидящий на троне с запрокинутой головой, и Тэхён, стоящий над ним и глубоко, по самые яйца, загоняющий в глотку член.       Ему нравилось. Он наслаждался чужой властью над собой, наслаждался тем, насколько Тэхён сильнее, тем, как тот его просто использует в погоне за удовольствием. Или, скорее, наказывает. Ну да, за дело. Чонгук понимал — он заслужил и чего-нибудь похуже, но Тэхён как всегда решил действовать по-своему. Тем не менее наказание выходило изощренным и ироничным: его тело распирало от силы Тэхёна, а горло — от его члена. И вроде тот дал ему все, чего Чонгук так сильно жаждал, однако по итогу он сидел на троне не для того, чтобы править, а лишь затем, чтобы его было удобнее использовать.       От особенно сильного толчка Чонгук застонал и ощутил, как подрагивают мышцы Тэхёна под его руками. Тот уже всхлипывал и рвано дышал, двигаясь быстро и вколачиваясь глубоко. А Чонгук бесполезно ёрзал задницей по камню трона и нелепо вскидывал бедра, однако себя не касался. Хотелось так сильно, что было почти больно. Казалось, ему хватило бы одного прикосновения длинных пальцев Тэхёна, чтобы обкончаться к чертовой матери. Только вот светит ли ему?       — Гук-и… — простонал Тэхён на выдохе и подался назад, оставив во рту только головку. — Я сейчас кончу.       Чонгук только сильнее сжал губы, прошелся языком, лаская, старательно втягивая щеки. Тэхён отпустил его волосы, и Чонгук воспринял это как сигнал к действию — взялся отсасывать сам, активно двигая головой. Тэхёну хватило нескольких коротких толчков, чтобы кончить — он замер, всхлипывая, а член во рту подрагивал, исторгая на язык теплую сперму.       — Такой красивый, — негромко произнес Тэхён, проводя ладонью по щеке. Чонгук мысленно усмехнулся — ну да, красивый... растрепанный, весь в слюне и слезах, влажный от пота и доведенный до крайней степени возбуждения.       Тэхён медленно отодвинулся, и Чонгук смог толком вдохнуть и сглотнуть слюну, смешанную со спермой. И да, наконец-то закрыть рот — челюсть от непривычной нагрузки пиздец как затекла и ныла.       — Все хорошо? — тот сел сверху на его бедра, смачно проехавшись по стояку, и Чонгук закусил губу в нетерпении.       — Все отлично, — хрипло-хрипло. Тэхён хмыкнул, скептически воззрившись на него. — Все правда хорошо.       — Серьезно? — не поверил тот. — Учти, отныне за все косяки буду требовать горловой.       — Я не против, — он улыбнулся. Губы нехило так припухли и на ощупь казались гладкими-гладкими, — и за косяки сосать, и просто так.       — Что-то ты покладистый такой, даже страшно, — Тэхён хихикнул, но вдруг в секунду стал серьезным: — Учти, еще раз посмеешь меня предать, отсосом на троне не отделаешься.       — Я не предам, — заверил он. — Обещаю, больше никогда, — Чонгук уткнулся носом в шею Тэхёна, втягивая ставший каким-то родным запах. — Прости меня, — сдавленно произнес он. Чонгук не привык извиняться, но эти слова дались поразительно легко. — Я хотел остановить ритуал, как раз тогда, когда ворвался Хосок. Потому что понял, что не хочу… без тебя не хочу, Тэхён. И я знаю, что ты не сразу начнешь доверять мне, как прежде, но…       — Дурак, — тот чуть отклонился, снова проезжаясь задницей по его возбуждению. — Я простил. Злился, конечно, но в целом простил, Чонгук, прекрасно понимая мотивы твоих поступков, — и тут же добавил с ухмылкой: — А если бы не простил раньше, то точно простил бы сейчас, ты ведь так старался.       — Язва. Готов стараться дальше, когда тебе захочется. А теперь слезь с меня, пока я не кончил от одного лишь трения о твой зад.       — Слезть? — Тэхён удивленно заломил брови. — Ты думаешь, что все? Отделался одним шикарным минетом? Ну уж нет, — и выглядел при этом так кровожадно, что Чонгук против воли гулко сглотнул. — У нас целая ночь впереди, так что готовь задницу, мой хороший. Драть буду… В воспитательных целях, так сказать.