Проверку на натурала успешно не прошёл

      В Морио сегодня дождь. Джоске эту погоду не выносит, потому и несётся по улице, закрывая причёску портфелем. Он уже чуть не плачет, подскальзываясь на лужах, пытаясь бежать со всеми алтайскими озёрами в туфлях. Он бы забил и вернулся домой как только первые капли упали на тротуар, но до этого они забились с Окуясу встретиться у него, а падлючий ливень хлынул недавно. Джоске ругается, едва не падает, но уже видит спасительную крышу под старым железным шифером.        Окуясу хватает великодушия выйти во двор и отпереть калитку, как только увидел несущегося как горная коза на роликах Джоске в окне. Хигащиката пулей минует ворота, бросив: «Привет», — и влетает в дом, сбросив на крыльце Тихий океан в зелёных туфлях сорок второго размера. Окуясу на такой жест обижаться не стал, лишь харкнул во дворе и пошёл ставить чайник.       Несколько минут Джоске потребовалось, чтобы успокоиться, крутясь перед зеркалом. Помпандур не растрепался, и его обладателю осталось только снять мокрые носки и гакуран, да вытереться кухонным полотенцем, чтобы перестать напоминать мокрого кота. Он вальяжненько вваливается на кухню и бухается на стул, пока Окуясу хлопочет, ставя кружки и раскладывая нехитрые угощения.       «Раскрой ухо, Чучундра, — Джоске отпивает зелёный чай с молоком и тянется за жучком из песочного теста, — У меня есть история, которая вылечит тебя от запора». Окуясу подыгрывает и оттопыривает и без того торчащее ухо. -Я дрочил. -Ну, охуеть… -Ты дальше слушай. Я уже закончил, лежу-балдею… -И? -Негров хуи, — Хигащиката звучно запивает свой жучок чаем, сглатывает, не жуя, и тянется за моти, на которые Окуясу решил раз в полгода раскошелиться, — Валяюсь я и понимаю, что ещё охота. И вот вроде стоял, а кончить не получилось. Кайфа ноль, понимаешь? -Угу. У меня так по утрам, когда поссу. -Да и самое обидное — я походу перестарался, разнылся как вокзальная шмара под мигрантом, и угадай чё? -Че? -Мамка запалила.       Хлюпанье чая с обеих сторон. Джоске начинает подозревать, что Окуясу нездоров, поскольку не угрожает отсечь руку, когда Хигащиката тянется за очередной моти. -В твоём случае — соболезную. -Окуясу, ты порнухи тупой пересмотрел: когда тебя палят за дрочкой, тебе не будут сосать. Тебе дадут пизды. -Ты прав.       Окуясу не открывает окна дома, и потому стоит духота, аж запотевают стёкла. Горячий чай тоже добавляет, и Джоске вытирает шею от пота. -Поцелуешь меня за пять миллионов йен? -Поцелую. -А за миллион? -Естес’на. -А за пятьсот? -Джоске, ты денег стрельнуть хочешь? -Нет, это я так, прикалываюсь.       Джоске снова звучно хлюпает, и Окуясу ему вторит. Это у них такой своеобразный язык. Хигащиката подпирает щёчку и смотрит на запотевшее окно. На подоконнике развалился Stray Cat и иногда зевает как настоящий кот. Он перебирает босыми пальцами, трогая деревянную ножку стола. В такие моменты его губы кажутся ещё больше. Они у него и так крупные, очаровательным бантиком. Окуясу смотрит на него сквозь полусонную дымку на глазах. Мягкие щёки, лазурные глаза, сильная шея, широкие плечи, грудь, огромные руки. Качок с лицом ангелочка. Ниджимура улыбается искренней и глуповатой улыбкой. Ему даже хочется потянуться к руке Джоске, погладить его пальцы. Откуда бы такая нежность в нём? Он таки протягивает руку и с неловкой нежностью поглаживает ладонь, как нежится к рукам бульдог. Джоске его не останавливает. Ему нравится эта ласка. Он хочет ответить взаимностью и кладёт голову на плечо лучшего друга. Окуясу вспыхивает и убирает руку, кладя её Джоске на плечо, чтобы поза была более дружеской, но тихонько начинает поглаживать шею, от чего ему щекотно. Они таки выпрямляются и смотрят в глаза нос к носу, тупенько улыбаясь. Обоим приятны эти странные телодвижения, неумелая взаимная нежность. -В приставку, пока папа спит? -Ага. Только послушай, я чего разговор-то про дрочку начал: я ж тебя хотел спросить. -Подрочить тебе что ли? — Окуясу наклоняет голову набок и хлопает короткими ресницами. -Ты чё, ёб’н, не-е, нет, — Джоске смеётся и машет руками, — Я хотел спросить: у тебя порнуха есть? -Да, есть парочка порножурналов. Где спиздил, где попросил купить, где продали. Тебе надо чтоль? -А то. -Ну пойдём, я их у себя храню.       Джоске нужны порножурналы для другой цели. Он хочет переключиться на женщин, наверняка он просто не нашёл свой типаж, вот и думает о шее Окуясу. Шея. Почему шея, Хигащиката? Тебя странные вещи возбуждают. Вещи. Вот педаля, носки опять забыл отдать! Главное, постирал же, а тут опять забыл. Надо их в портфель положить, чтобы не забыть. Если выражаться просто, то Джоске напрягает его сфокусированность на мужиках как сексуальном объекте. Он это для себя объясняет отсутствием женского окружения, потому и обратился к братану.       Журналы Окуясу хранил в своей комнате под кроватью. Он поднялись по лестнице и прошли мимо комнаты Ниджимуры старшего, который храпел в собачьей лежанке, её Окуясу купил, чтобы отец не дрых в сундуке. Комната Кейчо была заперта на ключ, после его смерти Окуясу перебрался в комнату подальше, сделав из комнаты покойного эдакий памятник.       Он облюбовал для себя комнату в конце этажа, в которой у Коичи пробудился Echoes. Понравилась она ему, потому что у неё был балкончик, который даже что-то выдерживал, пускай и скрипя под ногами, как колени после двадцати. Туда он затащил свою кровать, покрытую облупленным лаком, с купленным ради минимальной гигиены чехлом на матрас, на котором ещё Тутанхамон дрочил в лапти. Но чистенький белый чехольчик скрывал серый продавленный матрас как пятёрка по английскому скрывает трояк по математике: вроде неэффективно, но лучше, чем ничего. Постеры SOAD, Bathory, Kiss и полароидные фотки он разлепил поверх обоев, чтобы скрыть пятна на стенах, не стал заморачиваться с письменным столом, поставив его в тёмный угол и притащив с кухни табурет. А зачем париться, когда дело касается учёбы? Зато вот порножурнальчики лежат как настоящая святыня: они отложены в отдельную коробочку от картриджей 999 в одном, 900 игр на которых являются вариациями тетриса, запрятаны под кровать, странички в отличном состоянии, с бумажными закладками, а не изогнутыми страницами. Эти закладки обычно лежат на страницах, где даются ссылки на порнографические сайты. Задача в таком случае, следующая: найти у кого-нибудь компьютер с доступом в Интернет и дверью, запирающейся на ключ, и перепечатывать по буквам длинную ссылку. А иначе никак, поисковиков-то нет, только прямые ссылки. На запрос и загрузку страницы уходит около получаса, а потом самое сложное: скачивание на дискету. В этот момент остаётся только молиться, прям вставать перед столом на колени, иначе — дисконнект. Окуясу носился денно и нощно с этими ссылками. А вот, кстати, и волшебная дискета, загадочно подписанная инициалами. Окуясу придумал отличный способ наваривать бабки на ней: давал одноклассникам, у которых был компьютер, напрокат. Но, ясное дело, проверенным ребятам. Сейчас эта дискета лежит на самом дне коробочки, а журналы Окуясу выгреб и разложил как товар на прилавке перед Джоске. Мол, любуйся, какая коллекция.       Джоске тянет руку к одному, листает его медленно и с интересом, как мама рассматривает каталог самых ублюдских вещей во Вселенной, чтобы потом грянуть громом позади ничего не подозревающих вас и заставить примерять посылочку счастья с видом Коко Шанель, наряжающей в маленькое чёрное платье и приталенный жилет кривозубую крестьянку, которая по природе своей не оценит всего великолепия этих очаровательных нарядов. Хигащикате даже как-то обидно пролистывать фото: белозубые девушки улыбаются ему во все тридцать, сворачиваются в петли, пытаются удержать нитки, напоминающие нижнее бельё, так из кожи вон лезут, чтобы быть красавицами, а он ничего не чувствует. Ему абсолютно наплевать, как наплевать на несговорчивого и хриплого дворника возле школы, с которым старшие ребята даже боярышник бухать не ходят, настолько тот сыч. Джоске листает и листает, уже начинает читать он нечего делать статьи в этих журналах. Где история модели, где советы по выбору дилдо. Да перепечатывать ссылку по буквам интереснее будет. Но Окуясу пристально смотрит за эмоциями Джоске, и когда тот вскидывает брови или задерживается на какой-то странице, он вытягивается, заглядывает через плечо. Его распирает любопытство, что же такого интересного для себя нашёл друг.       Так в отдельную стопочку складывается один журнал, второй, третий… Бумажные и глянцевые, постарше и помоложе, с большой и маленькой грудью, японки и европейки, в чулках и коротких фланелевых юбках, в мужских рубашках и с татуировками — все скидываются в одну кучку. Джоске даже неловко за его требовательность. Он не может понять, чего ему хочется, он всё бегает и бегает несколько раз по странице, пытается очертить контуры тела модели, сравнивает разные фотки: без толку. Он вздыхает и берёт ещё журнал. Окуясу сохраняет энтузиазм, наблюдает, на каких фото братан заостряет внимание, тычет в какое-нибудь фото пальцем и говорит: «А эта?». Джоске знай качает головой или издаёт протяжное «ну-у-у».       «Ой, тяжело с тобой, — Окуясу поднимается с пола и разминает поясницу, — Пойду, отолью». Джочке мычит в ответ, мол, флаг в руки, чмок в пупок, чёрный елдак в анал.       Хигащиката остаётся наедине с полуголыми девушками и чувствует себя опустошённо. Ему вообще не нравится эта тенденция великого нестояния. Вчерашняя мастурбация на друга, детальное представление мужских физиологических особенностей. Да ну его на хрен, чё за говно происходит с ним с последнее время? Он слышал, что у спящих рядом братьев или сестёр с возрастом начинает проявляться сексуальное влечение друг к другу. Подобное, вероятно, происходит с людьми, у которых нет разделения. Может быть во всём виновата историчка? Точно, историчка! Как Джоске сам не догадался, это её вина! Всё из-за того, что Джоске видел, как Окуясу лежит со спущенными штанами раком и стонет от швабры, гладящей простату как я свою кошку полвторого ночи, когда насмотрелась страшилок про трупопровод и Григория. Абсолютно точная и простая разгадка! Просто он слишком много видел, вот потому ему и легче детализировать свои сексуальные фантазии не с полуголой левой девчулей, а с Окуясу. Джоске ведь видел его грудь, такую большую, крепкую, с тёмно-розовыми сосками. И член тоже видел — Джоске начинает расписывать в воображении гениталии лучшего друга: длиной где-то с его ладонь, не слишком много, не слишком мало. И толстый такой, легко брать его рукой. Головка… У Джоске, кажется, течёт слюна: головка розовая, небольшая, чуть прикрытая крайней плотью. Её несложно отодвинуть, и тогда можно увидеть шляпку грибочка полностью. О, и яйца, они у Окуясу большие такие. Иногда кто-то из дуэта Джосуясу (на этом названии Окуясу настоял, потому что увидел его в интернете, и ему понравилось) кончал от пыток пенсионерки. Когда Джоске смотрел на то, как солдатня в виде предэякулята обильно смазывает пенис друга, Хигащикате хотелось почувствовать, какая она тёплая и липкая, облизать это красивое хозяйство…       Джоске сводит колени и наклоняется за следующим журналом. На хрен, на хрен, на хрен, ну его на хрен, в штанах зашагала армия КНДР вообще не по правильным причинам. Надо отвлечься. Он хватает журнал, но видит, что их там два. Наверное, складывались наспех, потому с лёгким сердцем сын лучшего лётчика вытаскивает один из второго и откидывается назад, забившись в носокровном припадке: внутри обычного пин-ап календаря лежит журнал Playgirl.       Медлить нельзя. Джоске утирает кровь и садится, вцепившись в журнал с такой силой, будто Окуясу уже здесь и отбирает его. Откуда такая вкуснятина у него? Он же натурал, зачем ему журнал с тремя мужчинами в трусах на обложке… Фу-у-ох-х… Джоске чувствует, что ему надо перестать на это пялиться. Он запихивает журнал обратно в календарь и лезет дальше в коробку. Господи, опять Playgirl, на этот раз завёрнутый в обложку от другого журнала. Несколько номеров этой похабщины распиханы по разным календарикам. Окуясу Ниджимура, ты что-то скрываешь от меня? -Джоске, — голос Окуясу в дверях звучит тихо и сипло. -Ась? — невинные глазки в обрамлении пушистых девичьих ресниц не очень в такой ситуации помогают. Джоске стоит перед коробкой на четвереньках, копошится в мужиках, из-за чего винтовка Mauser 98 в штанах немного отвлекает на себя внимание. Не самое натуральное зрелище, думаете вы? Да, Джоске в этой ситуации не очень похож на православного натурального мужыка, который лепит на стекло своего дизеля наклейку с голой бабой. Думаете, Джоске больше в этой ситуации похож на гея, которого загнали в угол? Нет. Потому что Джоске-то натурал, а вот к другу есть вопросики. -Я просто искал журнал, вот и нашёл календарик, — он машет злополучным календарём, — Прикольный. А вот это, — он показывает сексуальных мужчин, — Оттуда выпало. Эт чё, твоё? -Нет, не моё! — Окуясу вспыхивает и немного срывается на повышенный тон, — Знаешь Ч-чио Ямамото из параллели? У неё мамка строгая, вот она и держит их у меня. Это не моё, понимаешь?! -Да понимаю, а орать зачем? -Потому что ты лезешь в мои вещи! -Так они же не твои!       Молчание. Оба смотрят друг на друга непонимании и смущении. -Извини, Окуясу. Я просто не знал, что не твоё, — Джоске садится и бросает журналы несчастья в коробку. Дружба дороже членов. -Извини, что накричал, — Ниджимура виновато засовывает руки в карманы, — Я просто испугался, что не о том подумаешь. -Не, нет, что ты, — скрывающий стоячелло в своей привычной манере машет руками и улыбается, — Я знаю, что ты не такой, мне просто стало интересно. Я возьму себе вот этот календарик, можно? -Да бери, только не обоссы.       Голые тёлки и мужики скиданы в с водой холодной большие бачки коробку, а Джоске и Окуясу сидят внизу и режутся в первую Mortal Combat. Джоске победоносно ржёт, а у противника горит жопа, и он клянётся всем богам, что сломает лучшей девочке жопу. После очередного «You will never win» очевидный победитель тычет Окуясу в бочок, щипает его и хихикает. -Так, давай на желания, а то мне скучно. -Да иди ты со своими желаниями, я же проебу. -Конечно — Джоске смотрит на рассерженного бультерьера глазами котёнка, — Даже если я буду сидеть к телевизору жопой. -Нарываешься? — Ниджимура с серьёзной рожей вызывает The hand. -Не, Окуясу, я просто хочу реально попробовать, — Хигащика знай улыбается, когда маячит перспектива отхватить в ебасосину, — Я хочу сделать вот так, — и он садится на Окуясу в положение лицом к лицу, пах к паху. Он пристраивается таким образом, что может обхватить друга за плечи. Ну, он почти это и делает, обнимает за бока, кладёт голову на плечо и шутливо дует охреневающему от жизни Ниджимуре младшему в шею как котику в ушко. -Д-джоске, ты чё… — до этого Окуясу сидел опёршись на диван спиной и вытянув ноги вперёд, а сейчас задёргался, согнулся, но наглеца не сбросил. -Хочу так сидеть, — в глазах Джоске бегают хитрые искорки, — Ты всё равно тёплый такой, большой. Чего стесняться? -Ух-х… — Окуясу не находит ничего в ответ. Да, это странно, но тело Джоске очень мягонькое, кожа такая белая и нежная, она вкусно пахнет, а голос раздаётся прямо возле уха. Да, ему нравится это тело, смущает, волнует, влюбляет в себя. Но твою мать, они играют в Mortal Kombat! Обнимашки могут и подождать.       Джоске задумал хитрое дело. Он решил, что проверить друга на но хомо самое время. А вот нечего на него орать. Джоске ведь просто посмотрел, что же тут криминального? Да и сидеть на Окуясу приятно, такие сильные ноги, это чувствуется через штаны. Весь такой большой, тёплый, как нестиранный мишка, которого все называют пылесборником, а тот прошёл с тобой и воду, и трубы медные, и был единственным, которому понравился твой фанфик по Stars love zero gravity, который всё равно удалён. Этот мишка и ты вообще единственные, кто этот мульт посмотрели и прониклись.       Джоске прижимается к шее Окуясу и чувствует его запах. Вы заметили, как тяжело описать запах человека? Но это именно тот приятный запах от кожи, вперемешку с запахом чистых и высохших волос и немного пота. Ему так нравится, хочется укусить эту желтоватую кожу. Джоске принюхивается сильнее, немного трогает губами, обхватывает своего любимого друга за бока и прижимается сильнее. Промежность трётся о пах, и Хигащиката замирает: он чувствует другой запах, которым раньше шея не пахла. Он принюхивается — боже, это курево? -Окуясу, — Джоске произносит это имя так нежно и сладко, как обращаются к сговорчивой буфетчице, когда забыли деньги, — Ты куришь? -Аыыы… -Чего?       Красивое личико показывается из приятных складок, спина выпрямляется в момент, а внизу чувствуется упор во что-то, как если бы вы сели на палку колбасы. Джоске смотрит на то, что в теории должно быть Окуясу Ниджимурой. По факту это кровяное месиво из носа, красная рожа и дрожащие руки. Окуясу походу потерял сознание, только мычит что-то про какой-то стояк. По всей видимости, в этом старом доме проблемы с сантехникой. Джоске осторожно слезает с жертвы эксперимента и садится рядом, положив руку на диван и упираясь в него локтем. Он виновато смотрит на любимого друга, которого довёл до такого состояния. Видать, обхватил так сильно, что придушил. -Ой-й, Джо-оске, — Окуясу тянет гласные и хрипит, глядя в потолок. -Извини, Окуясу. -Да не, нормально всё со мной, — в подтверждение своих слов он утирает кровь, — Просто напрягся я как-то сильно. Вот тут, — и он показывает вниз. А ниже только промежность, — Что-то не то со мной. -Дай посмотреть! — Джоске внезапно оживляется и наклоняется над стояком. Да, это действительно стояк, причём через штаны от такой мощный. Подленькая часть лучшей девочки ликует. -Э-э, ебать, да не надо! — Ниджимура закрывает заинтересовавшее экспериментатора место, — Мне не надо, чтобы ты туда смотрел! -А с хуя ли у тебя танк к бою готов? — Джоске улыбается лисьей улыбочкой. О да, всё идёт по плану. Давай, Окуясу, покажи свою натуру, если он правильно понял эту нервозность по поводу журналов. Так ты всё-таки любишь сильные мужские спины и бёдра? -У тебя грудь такая мягкая… — опять вместо друга сидит помидор, — Ты совсем как девушка, вот я и представил, что на мне тяночка сидит, грудью своей упёрлась, шею щекочет. Так приятно… -Охренеть у тебя манекены для фантазий, — Джоске отстаёт от пневмата в тканевом чехле. Всё ясно, Окуясу просто представил девушку. -Я же чё вообще, — обладатель шестнадцати сантиметров оживляется, — Я снова хотел у тебя попросить. -Опять потрогать? — Джоске с усталым видом берётся за края майки. -Агась.       Джоске снимает майку и обнажает грудь. Окуясу всё никак не привыкнет, какая она большая. Снова белая, нежная кожа, сами груди такие упругие, соски будто стали ещё больше, чем в прошлый раз. Но, скорее всего, Окуясу просто кажется. Он берётся за грудь уже уверенно и нежно. Сжимает в ладонях, чувствует соски, но не смеет трогать их пальцами. Он пытается замаскировать стимуляцию сосков в жмяканье, накрывает их ладонями, трёт, проводит кругами, Окуясу вцепляется в сиськи лучшего друга так сильно, словно месит тесто. И Джоске сидит с прямым лицом, но красный как рак, чувствует себя распутной девкой. Но чёрт, пацан-то с пацаном ничего страшного?       Внезапно Джоске ахает. Негромко, от неожиданности, но в тишине, которая уже длилась долго, это раздаётся громким стоном. Окуясу позволил себе слишком много: он поцеловал грудь Хигащикаты. Нежно, смазано, неуверенно, но поцеловал, когда лучшая девочка отвлеклась. -Зачем? — Джоске вскидывает свои брови домиком и смотрит как котёнок, которому подстригли когти: нахрена это было сделано? -Извини пожалуйста, увлёкся, - Окуясу виновато отстраняется, — Походу, это не помогает. -Можешь подрочить при мне, чего я там не видел, — Хигащиката складывает руки на груди и подтягивает колени, чтобы его член не было видно. -Братан, ты лучший, ты знал? — сервелат наконец-то освобождается от плена трусов.       Джоске подавляет слюновыделение и смотрит на член друга. Сука, кто сказал, что важен размер? Член небольшой, но как вкусно выглядит: толстый, в предэякуляте, выпирающий из домашних коричневых семейников в клеточку. И Окуясу проводит по члену, отодвигая крайнюю плоть. Головка такая красная, наверняка она сильно пахнет. Пенис Джоске сейчас взорвётся. Колени затрагивают его голые чувствительные соски, он чувствует, что кончит в любой момент. Окуясу закрывает глаза, когда мастурбирует. Вот как, значит. Ниджимура уже не может, он откидывает голову на диван и стонет. Его хриплый голос звучит необычно и приятно. Джоске знает, что нельзя смотреть на мастурбирующих друзей, но Окуясу — лучший друг, они очень близки, а значит — нет у них друг от друга секретов. Это тёплая дружба мужчин, потому что для гетеросексуала помыться с мужчиной — это помыться, а не потрогать чужой член.       Окуясу эякулирует себе на живот. Боже, кажется Джоске чувствует, как сперма оседает у него на лице. Да, на лицо, Окуясу, на лицо, кончи на это развратное лицо, дай любимому другу своей густой спермы. Э, твою мать, чё за мысли? Оба шумно дышут, хотя экспериментатор к себе не прикоснулся. Похоже, он кончил себе в штаны, ну что за человек.       Несколько минут возвращения из режима хорни. Подозрения Хигащикаты уже не перекрываются возбуждением, от этого осталось только чувство фрустрации из-за эякуляции при странных обстоятельствах. Иногда человеку нужен оргазм ради очищения мыслей, а не сексуальной разрядки. -Это типа я так тебе понравился? - Окуясу как-то пугается этого вопроса. -Джоске, иди на хрен, не неси хуйню, - да, походу он или обиделся, или испугался, - Тебе делать что ли нечего, всех в пидорасы записывать? - и Ниджимура поднимается, потопав в ванную.       Да, возможно, Джоске действительно подозревает неоправданно. Но вроде как порножурналы и стоячелло вполне могут навевать подозрительные мыли. Из вежливости можно перестать говорить об этом сейчас, но упустить возможность придумать прикол, который запомнится на всю жизнь, Хигащиката не может.