Кладбище

      Не найдя места для парковки недалеко от подъезда Ангелики, Рихард, недолго думая, остановился прямо на выезде. Он не собирался бросать там машину надолго, хотел всего лишь выгрузить оборудование. Однако не успел он заглушить двигатель, как уже поймал на себе недружелюбные взгляды двух старушек на лавочке. Настроение у него с утра было не самое лучшее, поэтому он даже ждал, когда те ему что-нибудь скажут, но они благоразумно промолчали.       Когда в дверях подъезда показался Тилль, Рихард махнул ему рукой и громким шепотом сказал: — Забери скорее коробки, пока эти две, — он кивнул головой в сторону скамейки, — не растерзали меня одними взглядами.       Тилль оглянулся на пожилых женщин, улыбнулся им и доброжелательно кивнул. — Добрый день, — поздоровался он. — Приносим свои извинения за неудобство, мой друг сейчас отгонит машину подальше, я только заберу пару тяжелых вещей.       После этого он снова повернулся к Рише, взял из открытого багажника большую коробку, а коробку поменьше попросил поставить сверху. — Как отгонишь машину, поднимайся, — сказал он. — Четвертый этаж.       Подавив в себе какое-то детское желание назло всем — и особенно Тиллю, — оставить машину прямо здесь, Рихард всё-таки кивнул и снова завел двигатель. В конце концов, обнаружить свою машину с проколотыми шинами, а то и вовсе на штрафстоянке, не очень хотелось. — Подождешь меня? — попросил он прежде, чем закрыть дверь. — Я помогу донести коробку, вторая не слишком тяжелая. — Как скажешь, — Тилль кивнул, отошел к скамейке, на которой старушки выглядели уже гораздо более приветливо, и поставил свою ношу с краю, поскольку держать ее в руках оказалось довольно тяжело.       Рихард справился со своей задачей довольно быстро, забрал у него маленькую коробку, и они вместе вошли в подъезд. В небольших пятиэтажках лифт никто сделать не додумался, поэтому с коробками пришлось подниматься по лестнице. — Надеюсь, ты знаешь, что будешь делать, — заметил Тилль. — По крайней мере, есть на чем работать, — он взглядом указал на их коробки. — Я плохо представляю себе план такого тестирования. — Я его всю ночь придумывал, — усмехнулся тот. — Все будет зависеть от того, на что согласится эта твоя девочка и какие результаты покажет в процессе. Я выпросил у Агнет энцефалограф, позволяющий записывать данные в течение суток. Если она не против весь день просидеть дома и никуда не выходить и сообщения сегодня придут, мы сможем посмотреть, что в этот момент творится у нее в голове. Еще я подготовил несколько тестов, начиная банальными картами Зенера и заканчивая кое-чем серьезнее. Пойдем от простого к сложному. Оливеру уже удалось что-нибудь найти? — Нет, он еще работает… Разве карты Зенера помогают определить медиума? — Тилль нахмурился. Первые два этажа дались относительно легко, но на очередном лестничном пролете его темп заметно снизился. — Я думал, это тест на телепатию. — Большинство медиумов просто талантливые телепаты, — Рихард тоже сбавил шаг. Его коробка весила гораздо меньше, но и у самого сил было тоже меньше, чем у Тилля. — Ты приходишь к ним, чтобы поговорить со своей умершей бабушкой, а они просто считывают твои мысли и рассказывают тебе о ней так, как будто общаются с ней. И потом, вся эта метафизика — довольно неизученная вещь. Вполне возможно, что принцип работы и телепатов, и медиумов один и тот же. Просто одни считывают информацию с живых людей, другие — с мертвых. Даже не так. Они считывают информацию с того, что принято называть сознанием, душой, как угодно, если допустить, что оно существует. И какая при этом разница, в каком состоянии находится тело? — Огромная разница, — уверенно заявил Тилль. — Тело само по себе является излучателем энергии, оно усиливает сигнал, который исходит от этой, как ты выразился, души. Именно поэтому экстрасенсы, которые способны чувствовать и живых, и мертвых, всегда могут отличить сигналы. А те, что не чувствуют мертвых, могут догадаться о том, что человек мертв, по отсутствию сигнала. Из этого следует вывод, что если природа медиумов и телепатов одинакова, то человек, проявляющий способности медиума, то есть тот, кто слышит мертвых, должен иметь и более сильную способность к телепатии. То есть слышать живых, вообще не напрягаясь. А я никогда не сталкивался с таким. Из этого я делаю вывод, что это все же разные способности. И механизмы у них разные.       Рихард поставил коробку на перила, придерживая ее руками, и с интересом уставился на Тилля. — А ты умеешь это? Различать живых и мертвых? Вообще, если разделить всех экстрасенсов на ясновидящих, телепатов и медиумов, я был уверен, что тебя можно отнести к первой категории. Или я чего-то не знаю о тебе? — Я не чувствую ни живых, ни мертвых, — заверил его Тилль. — Я просто вижу… прошлое и будущее. Но я даже не всегда могу понять, прошлое это или будущее. И уж тем более не могу определить, вижу ли я людей живых или мертвых. Поэтому да, я скорее ясновидящий, а не экстрасенс в том смысле, в котором это слово часто употребляется. Мы идем или тут постоим? Всего один пролет остался. — Идем, — вздохнул Рихард, снова поднимая коробку.       Если Ангелика — медиум, не осознающий своих возможностей, а Тилль прав насчет различной природы медиумов и телепатов, вряд ли его тесты дадут какие-то результаты. Но, как по-другому ее можно было проверить, Рихард не знал. Как определить, может ли человек общаться с мертвыми? Спиритическим сеансом разве что. Насколько Рихард мог судить из того, что читал, медиумы относятся к наиболее сложно изучаемой категории экстрасенсов.       Он посмотрел в спину идущему впереди Тиллю. Вот кого бы проверить с помощью тех же карт Зенера. Крайне интересно было бы посмотреть на результаты. Но когда-то он сказал Рихарду, что не позволит себя изучать, поэтому тот промолчал. — Если ты прав, тогда у нас надежда только на энцефалограф и его данные во время переписки с Минной, — вслух сказал он. — Но тесты я бы все равно провёл. Кто сказал, что медиум не может быть и телепатом заодно? — Тут ты прав, — согласился Тилль.       Они как раз добрались до квартиры. Дверь за ним никто не запирал, поэтому они беспрепятственно вошли, и Тилль с удовольствием поставил на пол тяжелую коробку, которая к тому моменту стала весить целую тонну.       Ангелика и Клос вышли им навстречу. Девушка немного недоверчиво посмотрела на Круспе и его коробки. — Здравствуйте, — осторожно поздоровалась она. — Рихард, это Ангелика, — представил Тилль. — И ее друг Клос. А это Рихард, тот самый коллега, о котором я говорил. — Тилль сказал, что ты согласна на несколько тестов, чтобы выяснить, есть ли у тебя какие-то экстрасенсорные способности? — спросил Рихард. — Да, конечно, — Лика кивнула. — Я говорила, что согласна на все, если это поможет вам разобраться в том, что происходит. Только, — девушка немного застенчиво улыбнулась, — я никогда этого не делала. — Я тоже, — Рихард улыбнулся в ответ. — Знаю только теорию, будем учиться вместе. — Он огляделся. Квартира не казалась слишком большой, а народа в ней было уже достаточно. — Мы сможем найти место, где нам бы никто не мешал? Тебе нужно будет максимально сосредоточиться. — Конечно.       Девушка провела его в гостиную, попросив Клоса побыть с Риделем на случай, если тому что-то понадобится. Пока Рихард с помощью Тилля распаковывал свое оборудование, девушка заметно волновалась, с недоверием глядя на монитор и кучу неизвестных ей проводов. — Что это такое? — наконец спросила она. — Энцефалограф. Будет записывать данные с твоего мозга. Это совершенно небольно. Будет, конечно, немного мешать, но ты сможешь потерпеть до утра? Можешь спокойно ходить по квартире, заниматься своими делами, спать, читать. Электроды я закреплю на голове, они будут передавать данные на монитор. Еще несколько приборов запишут твой пульс и давление. Эту камеру, — Рихард достал из своей коробки небольшую видеокамеру, — мы установим так, чтобы было видно твой ноутбук. Это нужно для того, чтобы синхронизировать данные энцефалографа с тем, когда будут приходить сообщения. — Конечно, делайте все, что нужно, — кивнула Ангелика.       Пока Круспе закреплял на голове девушки электроды, периодически сверяясь с инструкцией, Тилль закончил устанавливать все остальное. — Теперь, если ты не против, я задам тебе несколько вопросов, — предложил Рих. — Это еще не тесты, просто сбор анамнеза. Ты останешься? — спросил он у Тилля.       Ангелика тоже посмотрела на него, безмолвно прося остаться. Все эти странные провода и коробочки, которые Рихард нацепил на нее, здорово пугали. Она никогда не любила врачей и обследования, но сейчас у нее не было другого выбора. Ей казалось, что присутствие того, кому она доверяла, поможет немного успокоиться. — Конечно, я предпочту понаблюдать, если это не будет вам мешать. И я бы хотел заснять это все на камеру, раз уж она у нас есть. — Не будет, снимай, — пожал плечами тот.       Они с девушкой сели на диван, оставив Тиллю кресло. — Я уже все рассказала Герру Линдеманну вчера об этих сообщениях, — заметила Ангелика, — не знаю, что могу добавить к этому нового. — Меня интересуют не сообщения, но для начала прекрати так волноваться, — Рихард взглянул на прибор, подсчитывающий пульс Лики, показания которого давно перевалили за сотню. — Ничего плохого я тебе не сделаю.       Ангелика рассмеялась и сделала глубокий вдох. Рихард долго расспрашивал ее о том, бывали ли у нее раньше предчувствия, которые затем сбывались, вещие сны и прочие малопонятные вещи, но на все получал отрицательные ответы. В конце концов Ангелика действительно расслабилась, голос ее стал звучать увереннее, она периодически улыбалась, но все еще изредка бросала взгляды на Тилля. — И что, ты никогда не приходила на экзамен, выучив всего один билет и вытянув именно его? — удивился Цвен, словно Лика хоть раз обязана была так сделать. — Нет, — Ангелика отрицательно покачала головой, — мне нравится учиться. Я вообще не припомню, чтобы когда-нибудь надеялась на везение и пыталась угадать. — Никогда не оставалась дома, хотя куда-то собиралась? Не пропускала электричку в метро, чтобы поехать на следующей, просто потому, что эта тебе не нравилась? — Нет. Не помню такого. — А духов в детстве вызывала? Тарелку крутила? — Рихард склонил голову набок и улыбнулся. — Это было, — девушка тоже рассмеялась. — Кто ж этим не занимался? — И как результаты? Она двигалась? — Двигалась, но это ведь наверняка делал кто-то из девчонок. — А ты? — Я никогда специально этого не делала. В любой компании найдется тот, кто сделает, но я этого не делала никогда. — Ладно, тогда давай перейдем к тестам. — Рихард достал из коробки маленького плюшевого зайца и протянул девушке. — Подержи его, постарайся запомнить ощущения и выйди из комнаты. Я его спрячу, а ты потом будешь его искать. — Похоже на детскую игру, — улыбнулась Лика, беря зайца в руки. — Мы так играли раньше. — Я же говорил, что это нестрашно.       Ангелика несколько секунд держала игрушку в руках, закрыв глаза и сосредоточенно хмурясь, затем отдала ее и вышла из комнаты. — Это будет весело, — заметил Рихард, засовывая зайца за рамку с фотографией, стоящей на полке. — Это действительно больше похоже на игру, — ответил Тилль с улыбкой. — А никаких серьезных методов изучения телепатии и ясновидения не существует. Они все похожи на игру. Если, конечно, ты не снимаешь «Угадай карту» и тебе не нужен рейтинг на телевидении.       Рихард улыбнулся и позвал девушку. — Только не нужно заглядывать во все места, — попросил он, — попробуй с первого раза понять, где он.       Ангелика кивнула и вдруг сразу посмотрела на рамку с фотографией. — Он там? — она взглянула на Круспе, удивление которого заметно читалось на лице.       Тот молча достал зайца из-за рамки. — Как ты это узнала? — Когда мне нужно было что-то быстро спрятать, я всегда засовывала это туда, — рассмеялась Лика. — Фотография стоит так, что за ней ничего не видно с любого места комнаты. — Да, это было слишком банально.       Все следующие разы Рихард проявлял фантазию, запихивая зайца в самые невероятные места, и больше Ангелика ни разу его не нашла. — Ладно, давай теперь перейдем к картам Зенера. — Рих положил перед собой колоду довольно странных на вид карт. — Здесь двадцать пять карт пяти видов. Круг, крест, три волнистых линии, квадрат и пятиконечная звезда. Сначала я буду доставать карту и не смотреть ее, ты должна угадать, что на ней нарисовано. — Хорошо, — Ангелика кивнула, усаживаясь поудобнее.       Было видно, что она совершенно перестала волноваться. Из двадцати пяти карт она угадала всего шесть. — Это плохо? — спросила она. — Это результат человека, у которого нет никаких неординарных способностей, — ответил Рихард, снова тщательно перетасовывая карты. — Сама решай, плохо это или хорошо. — Нет, я бы не хотела обладать никакими способностями, — Лика передернула плечами. — Не нужно мне такого счастья.       Тилль сначала наблюдал за тем, как Рихард заново начал тянуть карты, а Ангелика — пытаться их угадать, но довольно быстро ему это наскучило. Этот тест отличался от предыдущего лишь тем, что теперь Рихард смотрел на карту прежде, чем Лика ее угадывала: так проверялись способности к телепатии. Энцефалограф тоже не фиксировал ничего интересного, поэтому Тилль тихо встал, убедился, что камера на штативе все снимает, и вышел из комнаты.       В другой комнате, где Ридель все еще воевал с ноутбуком, он появился в разгар жаркого обсуждения какой-то темы, в котором он не понял ни одного слова, кроме предлогов. При его появлении Клос заметно смутился и замолчал, а Олли, как всегда, только ухмыльнулся, заметив чуть растерянное выражение на его лице. — Как там у вас с Айболитом? — спросил он. — Еще не обнаружили в девочке Нострадамуса? — Нострадамус был астрологом, а не медиумом, — заметил Тилль. — У тебя как дела? — Да никак, — на лице Оливера отразилась досада. — Либо очень классный спец отсылал эти сообщения, запутав следы так, что они идут по кругу, либо тут и правда без чертовщины не обошлось. Но я установил несколько программок. Теперь смогу удаленно смотреть, что происходит на ее ноуте. И, как только шутник появится, я его поймаю. — Ты в этом уверен? — Если только сообщения и правда не идут прямиком с того света, я их отслежу, — уверенно заявил Оливер. — Но больше я пока ничего сделать не могу. — Скопируй мне тогда просто сами сообщения. Все, что пришли от уже погибшей Минны, и несколько тех, что пришли раньше. — Думаешь по стилистике что-то понять? — заинтересовался Оливер. — Хочу показать их Алексу. Мне кажется, из всех нас он в письменном слове разбирается лучше всех. — Разумно, — кивнул Оливер и снова повернулся к ноутбукам. — У Ангелики там все в порядке? — обеспокоенно спросил Клос. — Все хорошо, — заверил его Тилль. — Если хочешь, можешь сам убедиться. Думаю, они там уже почти закончили.       Клос с готовностью согласился, поэтому в комнату к Рише и Лике они вернулись уже вдвоем. Те действительно почти закончили. Результат был такой же, как и с предыдущим тестом, только на этот раз Ангелика угадала еще меньше — всего четыре карты. — Ну как ты? — поинтересовался Клос, убедившись, что своим вопросом он им не помешает. — Я не экстрасенс и не имею ко всему происходящему никакого отношения, — улыбнулась Ангелика. — Что не может не радовать.       «Если только Тилль не прав и ты не медиум, — отметил про себя Рихард, — но этого я проверить не могу». — А что, по этим картам реально можно определить экстрасенса? — Клос недоверчиво покосился на Круспе. — Это всего лишь один из самых простых методов, — пожал плечами тот, а потом внезапно повернулся к Тиллю и спросил: — Хочешь попробовать?       Это было нарушением всего, что он ему обещал, и он сам не знал, зачем предложил пройти тест. То ли расслабленное и довольно веселое настроение сыграло свою роль, то ли просто наличие Тилля и карт Зенера в одной комнате. Впрочем, положа руку на сердце, Рихард не припоминал, чтобы обещал ему не предлагать подобных вещей. Он обещал не задавать слишком много личных вопросов — и только.       Лика внезапно горячо поддержала эту идею. — Попробуйте, это совсем нестрашно, — она поднялась с дивана, уступая Линдеманну место напротив Цвена. Рихард улыбался и выжидающе смотрел на него, перетасовывая карты.       Тилль немного растерялся. Проверять его способности было как-то странно: и он, и Рихард доподлинно знали, что они есть. И к тому же оба знали, что видения будущего и прошлого у него случаются по собственному расписанию, он никак на это не влияет. В то же время ему самому было любопытно. Убедив себя, что это станет неплохим контрольным измерением, он медленно кивнул. — Конечно, почему нет? Похоже, это весело. Только эту штуку, — он показал на датчики энцефалографа, — не будем цеплять, ладно? — Как хочешь, — Рихард не ожидал, что он согласится на тест, и был рад тому, что есть. — Это и в самом деле долго, раз уж я на Лику это надел, не будем экспериментировать. — А это недолго, — Ангелика сняла с руки пульсометр и протянула его Рише. Тот посмотрел на Тилля. — Наденешь? — Давай, — Тилль сел на диван, где до него сидела Ангелика, и протянул ему руку.       Рихард закрепил пульсометр на его запястье, аккуратно сложил тщательно перемешанные карты, а затем наклонился к нему и тихо, чтобы не услышали Лика и Клос, прошептал: — Обещаю не подсказывать.       Он отстранился от Тилля, бросив взгляд на дисплей пульсометра, и с удивлением заметил на нем завышенные показания. — Ты что, волнуешься? — Либо так, либо это ты меня волнуешь, — отшутился Тилль, который и сам заметил, что сердце вдруг зачастило.       Рихард рассмеялся. — Сосредоточься, — попросил он, — и не на мне, а на картах.       Он вытащил первую карту, заглянул в нее и посмотрел в глаза Тиллю. Рихард знал, что невольно может подсказать ему. Он не просто умел гипнотизировать людей — при желании он мог внушить им свои мысли, заставить сделать что-то. И, хоть он почти никогда не пользовался этой способностью специально, сейчас, желая получить положительные результаты, мог подсказать ему правильный ответ неосознанно.       Тилль пожал плечами, не представляя, как это можно угадать, и назвал то, что первым пришло ему голову. Смотрел он при этом не на карту, как рекомендовал Рихард, а ему в глаза. — Крест. — Угадал, — в его голосе проскользнуло немного удивления, хотя он и ожидал чего-то подобного. Впрочем, одна карта еще не показатель. Он вытащил следующую, снова мельком взглянул на нее. Там снова был крест. Когда люди просто угадывают, они редко называют две одинаковые карты подряд.       Тилль чуть прищурил глаза, глядя на него. Ему в голову снова пришел крест, но он решил, что это будет слишком. Тем более это все равно не было похоже на его обычные видения. — Круг, — из странного чувства противоречия назвал он.       Рихард молча перевернул карту рисунком вверх, пытаясь скрыть разочарование. — Ошибся, — улыбнулся он. — Снова крест.       Пульс Тилля снова резко участился, и он с удивлением уставился на карту. Потом посмотрел на Ришу и непроизвольно сел прямее. — Давай дальше, — попросил он.       Рихард заметил перемену в его настроении и ускорившийся пульс. И уж теперь-то он точно был уверен, что не он его волнует. Цвен вытащил еще одну карту, и по странному стечению обстоятельств это снова был крест. Поднимая взгляд на Тилля, Рихард почувствовал, как собственное сердце тоже забилось быстрее. — Крест, — не раздумывая, ответил Тилль. — Да конечно, в третий раз подряд? — не сдержался Клос.       Ангелика ткнула его локтем в бок и что-то прошипела. Рихард даже не обратил внимания на его слова, словно вообще забыв о присутствии посторонних людей в комнате. Все это почему-то перестало быть таким веселым, как было с девушкой. Если сейчас снова выпадет крест, он, пожалуй, начнет волноваться. Но на этот раз он вытащил из колоды квадрат. Простой квадрат. Он улыбнулся, понимая, что напряжение отпускает, и снова взглянул в глаза Тиллю, решив про себя, что, если тот снова угадает карту, он начнет его мысленно путать. — Квадрат, — спокойно сказал Тилль.       Следующая карта оказалась тремя волнистыми линиями, но Рихард, поднимая на него взгляд, повторял про себя: «Круг, круг, круг». Если он все-таки невольно подсказывал ему, хотя и обещал этого не делать, он ошибется. — Волнистые линии.       Рихард едва успел положить карту с линиями на диван, когда Тилль уже назвал новую: — Круг.       Рихард перевернул карту и вот теперь действительно был удивлён. Там был круг. Но он ведь даже не успел ее увидеть. Он точно знал, что карты не просвечивают, да Тилль и не взглянул на них ни разу, он смотрел исключительно на него. Рихард взял следующую карту, тоже больше не заглядывая в нее. Зачем? Он и так был уверен, что Тилль сейчас назовет правильный рисунок. — Снова круг, — сказал Тилль. Он впал в какое-то странное состояние, абсолютно не сомневаясь в том, какой будет карта. — Квадрат. Волнистые линии. Два креста подряд.       Цифра на мониторе пульсометра росла медленно, но верно и уже достигла значения сто сорок ударов в минуту. Тилль продолжал видеть карты, но внезапно их образ расплылся и вместо них появились монеты. Монеты медленно падали, как будто кто-то замедлил скорость воспроизведения, их было пять штук. Они по очереди достигли пола, чуть отскочили и вдруг превратились в разноцветный бисер. Теперь их были десятки. Десятки мелких разноцветных бисеринок сыпались и раскатывались по асфальту. Цифра на пульсометре перевалила за сто шестьдесят.       Рихард неотрывно смотрел в глаза Тиллю, понимая, что тот его уже не видит. Его взгляд проходил как будто сквозь Цвена. Он больше не называл карты, а Рихард давно перестал вытаскивать их из колоды. Показания пульсометра достигли критической отметки, и он тихо, но настойчиво запищал.       Этого звука хватило Круспе, чтобы выйти из оцепенения. Он моргнул, выдохнул, и тронул Тилля за руку. — Тилль.       Он успел увидеть еще маленькую куклу с ярко-рыжими волосами, прежде чем услышал голос Рихарда и почувствовал прикосновение его пальцев. Сфокусировав взгляд на лице, Тилль чуть удивленно приподнял брови. — Что?       Круспе растерялся. Он спросил это так буднично, как будто мгновение назад просто угадал очередную карту. — У тебя пульс зашкаливает, — он указал глазами на пульсометр и снова внимательно посмотрел на друга. Нет, ему не показалось, с ним только что определенно что-то происходило. — С тобой все в порядке?       Тилль ненадолго прикрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул, после чего пульс на глазах снизился до девяноста ударов с небольшим. Открыв глаза, Тилль улыбнулся и тихо шепнул Рише: — Потом. — А во что это вы тут играете? — спросил Оливер с порога комнаты. Как давно он там стоял, никто не знал: все были слишком увлечены тестом, который проводил Рихард.       Круспе мгновенно отпустил руку Тилля и, не оборачиваясь, принялся торопливо собирать карты в колоду. — Карты угадываем, — ответила за всех Ангелика. — Представляете, Тилль угадал все! — Один раз ошибся, — педантично поправил ее Клос. — Зато после этого штук десять подряд угадал. — А, ну Линдеманн у нас известный ясновидец, — хмыкнул Оливер и подошел к ним с Цвеном. — А мне покажете, как он это делает? — Мне кажется, хватит на сегодня с меня, — Тилль поднялся на ноги, чувствуя, как по черепной коробке начинает разливаться тупая ноющая боль. Он крайне редко страдал мигренями, обычно они были связаны с его видениями. — Ты закончил? — Да, я все сделал, — отмахнулся Оливер. — Ну давай, одну карту, просто ради интереса, — попросил он и протянул Рише руку. — Дай колоду, пожалуйста.       Рихард молча отдал ему карты и отошёл в сторону, внимательно наблюдая за Тиллем. Сейчас он очень сильно жалел, что они не надели на него электроды энцефалографа перед тестом. Если уж пульс выдавал такие показания, можно было только догадываться, что было бы на энцефалограмме.       Оливер перетасовал колоду, поглядывая на недовольно хмурящегося Тилля, и достал одну карту. — И что там?       Тилль не имел ни малейшего представления. Странное состояние, в котором он пребывал, пока тест проводил Рихард, исчезло. Возможно, потому что Круспе успел провести свой тест прямо перед тем, как его посетило очередное видение. Теперь же оно прошло, оставив за собой только все нарастающую головную боль. — Я не знаю, — честно ответил Тилль. — Что, даже не попробуешь? — разочарованно протянул Оливер.       Лика и Клос с интересом наблюдали за происходящим. — Хорошо, круг, — Тилль сказал это, только чтобы что-то сказать. Опыт подсказывал ему, что просто так Ридель от него не отстанет. — Нет, тут крест, ничего похожего на круг. — Оливер бросил карту и достал следующую. — А здесь? — И здесь не знаю, — терпеливо ответил Тилль. — Но если ты опять настаиваешь, то я опять скажу круг. И буду говорить так, пока тебе не надоест. — Скучно с тобой, — обиделся Оливер и показал всем квадрат. — Ладно, поехали, раз уж больше мы пока ничего сделать не можем. Хватит надоедать хозяевам.       Собрав карты и все, чем они больше пользоваться не будут, в коробку, Рихард попросил Олли установить камеру так, чтобы было видно экран ноутбука Ангелики, а самой девушке рассказал, что и как делать с энцефалографом, и пообещал завтра же с утра приехать, чтобы снять электроды и проверить показания. — А если будут приходить сообщения, что мне делать? — Лика посмотрела на Тилля. Сейчас, когда они все уходили, ей снова стало тревожно. — Спроси, где маньяк держит своих жертв, — предложил Тилль. — Вдруг она ответит. И попробуй, как и в прошлый раз, отключить интернет-соединение.       Ангелика кивнула. Проводив своих гостей к выходу и закрыв за ними дверь, она обхватила себя руками и повернулась к другу. — Я уже почти готова была попросить их остаться у меня жить, — смущенно призналась она. — С ними весело и даже вся эта история не выглядит такой страшной. — С чокнутыми всегда весело, — со смешком отозвался Клос. — Ладно, не дрейфь. Один хакер, я тебе скажу, офигенный, второй, судя по всему, — он уже поднес руку к голове, чтобы покрутить пальцем у виска, но вовремя спохватился, — экстрасенс. Что бы это ни было: чья-то дурная шутка или реально сообщения с того света, они наверняка разберутся. Пойдем поедим лучше, умираю с голоду. Когда там твои родители вернутся? — К вечеру. Пойдем.       Ангелика отправилась на кухню, искренне надеясь, что они действительно разберутся. И звук пришедшего сообщения в Скайпе больше не будет пугать ее до обморока.