Гон

Удивление в золотистых глазах Лана было настолько неподдельным, что Ридо решил ответить просто: — Да. А у вас что, такого нет? — Нет. Никогда. Зачем делать это с мужчиной? Разве у людей мужчины тоже... рожают детей? — Лан, — сталкер иронично уставился на анара, — чего-чего, а до такого мы ещё не докатились. Блин, ты сам говорил, что вы тоже не всякий раз плодитесь! Ещё скажи, что чисто ради кайфа ни с кем не спал! — Не скажу, — Лан сморщил нос, вспомнив, как провёл овар в прошлом году, — я делал это с инеками. — С кем? Так ваши бабы называются? — Нет. Инеки — искусственные анары, созданы служить и выполнять желания. Первую инеку мне подарил отец, на первый овар. — Нехреновый подарочек! — присвистнул Ридо. — И сколько тебе тогда стукнуло? — Десять — время Взросления, — Лан снова провёл рукой по шее и груди, расстёгивая комбинезон и резко меняя тему: — Моя одежда испачкалась и плохо пахнет, её надо... почистить. — Согласен, хоть как по мне, ничем ты не пахнешь, — машинально потянул ноздрями сталкер, — но тряпки реально изгваздались. Снимай, закину в машинку со своим шмотьём. Порошка мало, но сойдёт и так. — Хорошо, — Лан стащил комбинезон с плеч до пояса и посмотрел на Ридо, — дальше не смогу. Помоги. Наклонившись к анару, парень принялся снимать с его бёдер одежду, стараясь делать это как можно осторожнее, чтобы не причинить боли. Ещё в туалете Ридо отметил, что нижнего белья пришелец не носит, но с его пушистостью нужды в этом не было. Особенно с учётом того, что всё стратегически важное для мужчины прячется внутри, до сих пор заставляя сталкера удивляться. Странная анатомия, чего уж тут, но на то Лан и пришелец, чтобы быть другим. Сняв с анара обувь, Ридо впервые увидел его ступни — такие же безволосые, как и ладони, с маленькими, короткими пальцами и почти человеческой формы. Но, в отличие от его собственных ног, анарские не то что не воняли, а вообще ничем не пахли. Такому различию оставалось только позавидовать, что Ридо и сделал, бросая на пол один ботинок Лана за другим: — У вас что, вообще запаха нет? — всё же спросил, не удержавшись. — Есть. Я чувствую его, — нос анара снова сморщился, — но для большинства других рас мы не пахнем. — Клёво, — собирая вещи Лана, кивнул сталкер, — лады, пойду я всё это постираю, а ты отдыхай пока. — Подожди, — остановил его, прихватившего и пустой поднос, голос Лана, — возьми это, — анар коснулся браслета-ксира, легко нажал на один из украшающих металл камней, и тот выпал из гнезда на ладонь. — У вас это зовут... алмазом. Оно ценно? — Ещё как! За этот камешек можно выручить кучу бабла! — радости Ридо не скрывал. — То, что надо, чтобы с голоду не сдохнуть. Только... я пытался их достать, ещё в твоём корабле, но не смог, а ты только нажал и всё. Почему? «Наша одежда, ксиры, оружие реагируют только на прикосновение хозяина. Это сделано, чтобы обезопасить остальных», — мысленно ответил Лан, продолжая лежать в полнейшем неглиже и совершенно не смущаясь. — Классная система, — не мог не оценить Ридо, — лады, пошёл я. Забросив поднос и тарелку в мойку и обещая себе обязательно всё это вымыть сразу после того, как вернётся, сталкер прошёл в ванную и отправил комбинезон Лана и кое-что из своего в стиралку, чудом дожившую до сегодняшнего дня. Впрочем, особого чуда-то и не было. Городишко, который сталкер, будучи ещё пацаном, ненавидел за провинциальность и удалённость от мегаполиса, именно благодаря этому и уцелел. В отличие от самого мегаполиса, разрушенного в первые же дни войны. Потому-то и дожили до сегодняшнего дня стиральная машина, телевизор, который, правда, нихрена не показывал из-за отсутствия вещания, как такового. Сохранился и ДВД-плеер с кучей дисков к нему и не только категории ХХХ. Ещё в довоенные интернетные времена мать часто записывала образовательные программы, фильмы о Земле и животных точно так же канувшей в прошлое компании BBC. Ридо тогда не понимал — нафига она это делает, если в любой момент всё можно найти в инете, но спорить с матерью не собирался. Не продал он это хозяйство по одной простой причине — это было прошлое. То прошлое, с которым больно расстаться, но ещё больнее — видеть каждый день. И сталкер сложил всё в родительской спальне, сунул на одну из полок шкафа, в котором практически не осталось одежды. К тому же, в отличие от довоенных книг, диски никому нужны не были, дали бы за них копейки, неликвид, короче. Но зато теперь им находилось отличное применение! Ридо решил, что по возвращении из бара притащит в спальню и телевизор, законнектит оба девайса и устроит Лану домашний кинотеатр. Приятное с полезным, так сказать. Язык землян анар уже начал осваивать, так что поймёт, о чём речь. Хмыкнув, сталкер вспомнил и о своих фильмах. Тех, которые прятал от отца и матери и смотрел, когда родителей не было дома. Их тоже показать пришельцу? Или пощадить хрупкую инопланетную психику? Для Лана и так стала открытием бисексуальность людей, а если он увидит содержимое тех дисков?.. Но, с другой стороны — это готовое учебное пособие по сексуальной жизни людей. Куда проще показать это, нежели отвечать на бесконечный поток вопросов. Пусть лучше на актёров смотрит, чем копается в мозгу Ридо в поисках схожих картинок. Они-то там, конечно, были, но... Сталкер не горел желанием делать свои интимные воспоминания достоянием анара. Во всяком случае — пока. Достав из нагрудного кармана анарский алмаз, а точнее — бриллиант, Ридо всмотрелся в камень повнимательнее. И вроде бы ничего отличного от земных камешков, которые он видел на картинках и в кино, и всё же... что-то было не так. Приглядевшись ещё внимательнее, сталкер понял, в чём дело. Огранка. Она была совершенно другой, и потому камень иначе преломлял свет, не слепил глаза, когда на него попадали солнечные лучи, но ведь и служил не для понтов. Интересно, сколько за него даст Махно? Хитрожопый хохол найдёт к чему прикопаться, чтобы сбить цену! Не раз и не два у Ридо возникало желание просто оторвать скупщику башку, когда за с трудом добытые в руинах вещи он получал совсем не то, на что рассчитывал. Но и это была точно такая же несбыточная мечта, как бесплатно поиметь Чару. У Махно штат охранников был побольше, он мог себе это позволить, являясь монополистом по части скупки барахла. Конкуренты хохла долго в городе не задерживались, по «странной» случайности с ними происходили всякие нехорошие вещи, вплоть до смертельного исхода. И, ясное дело, Махно был ни при чём. Он вообще редко покидал свою контору, расположенную рядом с баром. Собственно, она занимала вторую половину здания, некогда бывшего роскошным рестораном. Сидя за прилавком, он приветливо улыбался клиентам, которые приносили на оценку и продажу находки, и по-собачьи скалился должникам. Те, кто имел несчастье попасть в Чёрный Список хохла, на своей шкуре понимали, что такое людоедские проценты и практически пожизненная кабала. Ридо чаша сия миновала, ему пока что везло: в должниках не ходил, головы, перебрав в баре, не терял и в авантюры старался не ввязываться. От природы он обладал «чуйкой», внутренним колокольчиком, звякающим всякий раз, когда задуманное могло вылезти боком. Справедливости ради стоило отметить, что Ридо далеко не сразу научился его слушать и доверять: любовник-торчок и напарник, едва не всадивший в спину нож, были отменным тому доказательством. Но, как известно, на ошибках учатся, а дураком Ридо не был никогда и выводы делать умел. А потому, подбрасывая на ладони бриллиант, внимательно к себе прислушивался. Сдавать или нет? Насколько тщательно будет Махно изучать товар? Сколько изъянов в нём отыщет? Какие вопросы станет задавать, рассматривая камень через специальную лупу ювелиров? Но и не сдавать нельзя — в карманах гуляет ветер, а ведь теперь ему не только себя кормить. Решив, что придумает отмазки на месте — импровизации ему всегда хорошо удавались, Ридо снова набросил на плечи куртку, прихватил оружие и двинул в сторону бара, тщательно заперев за собой дверь.

***

— Твою мать, Ридо! А говорили, что ты сдох! — громадная, поросшая густыми чёрными волосами ручища опустилась на плечо сталкера, а верхняя губа вздёрнулась над золотыми зубами, означая улыбку. Так Гоша — бессменный охранник Махно — поприветствовал парня, появившегося на пороге. — Смотри, сам не сдохни, — буркнул в ответ Ридо, — босс твой у себя? — А у тебя есть продать? — наигранное веселье тут же исчезло из глаз громилы. — Может, мне сначала покажешь? — Разве что это, — средний палец сталкера был достаточно красноречив. — Или чего побольше надо? — Иди нахер, — рявкнул охранник, всё же отодвигаясь, давая парню возможность пройти. Ридо в чёрном списке Махно не значился, да и часто приносил по-настоящему ценные вещи, а потому задерживать его не стоило. Но и отказать себе хоть в небольшом кураже Гоша не мог. Отвечать Ридо не стал, открыл дверь, оказавшись в кабинете Махно и в который раз удивляясь роскоши, которой окружил себя скупщик. Сам хохол в вечной белой, вышитой красно-чёрным крестиком рубашке, со свисающими ухоженными, но жидкими усами, сверкающей лысиной и толстыми щеками, казался неуместным на этом фоне. — Ты дывы! — на родном языке, который уже давно понимали все сталкеры, погудел Махно. — Давно не бачылысь. Що прынис? — И тебе не кашлять, — парень сморщился от густого запаха чеснока, который Махно потреблял в невероятных количествах, утверждая, что это лучшее средство от любой заразы, начиная с простуды и заканчивая радиацией. Чесночная вонь сопровождала скупщика повсюду, являясь визитной карточкой и предупреждая о появлении Махно ещё до того, как он вносил в помещение рыхлое пузо. — Есть тут одна штука. Смотри, — Ридо достал из кармана бриллиант и показал хохлу. — Сюды давай, — ухоженная рука протянулась в сторону сталкера, — подывымось, що воно такэ. Опустив на пухлую ладонь камень, Ридо уселся в кресло, стоящее у стола, не сводя глаз с Махно. А тот покрутил бриллиант в пальцах, посмотрел на свет, а потом пристроил у глаза ювелирскую лупу и вперился в трофей. Рассматривал долго, время от времени кряхтя, словно камешек был урановым слитком и весил дохрена и чуть-чуть больше. Поворачивал его и так, и эдак, исподтишка бросая на Ридо короткие пронзительные взгляды серых, заплывших жиром, но не утративших цепкой внимательности глаз. — Ну? Сколько дашь? — не выдержал наконец сталкер. — Это бриллиант. — Та ты що! — отложив камень, всплеснул руками хохол. — И дэ ж ты цэ взяв, га? — Где взял, там больше нет, — изобразил на лице сожаление Ридо, — так сколько? — Двисти. — Чего? Ты шутишь? — парень ловко схватил свою находку. — Это брюлик, хохол, он стоит больше. — Цэ ты так гадаешь, — медленно протянул Махно, прокручивая в голове кажущуюся абсурдной, но в то же время — удивительно здравую мысль. С этим камнем не всё было ладно. Ещё никогда Махно не видел, чтобы алмазы ограняли так. Никогда. А камней повидал он предостаточно, как до войны, так и после. — Ты дэ його взяв? — повторил скупщик вопрос. О том, что неподалёку грохнулось нечто, взорвавшееся до того, как военные успели его исследовать, Махно, естественно, знал. Что это было? Ходили слухи, что НЛО, но в пришельцев хохол не верил. Но откуда тогда этот странный камень? С настолько необычной огранкой? А что если ушлый москаль успел побывать в упавшей с неба штуковине и кое-что оттуда прихватить? Бриллиант, который можно купить сейчас за бесценок, а потом продать. Но только не воякам! Не в этот раз! Стоит им заполучить это — и самого Махно вряд ли кто-то увидит. С военными шутки были плохи, хоть пока они смотрели сквозь пальцы на бизнес хохла. Он умел вовремя подмазать, где нужно, послать пару-тройку презентов командирам — рука мыла руку до войны и продолжала делать это после. Но этот бриллиант... Пожалуй, не стоит продавать его военным. — Слушай, — Ридо поднялся, — я не отвечать на твои вопросы пришёл, а продать камень. Не хочешь? Я найду, кому его задвинуть. Не только у тебя на вояк выход есть. — Тыхо! — пристукнул по столу кулаком Махно. — Куды зибрався? Дай ще раз подывлюсь. Немного поколебавшись, сталкер снова положил бриллиант на стол, ожидая, когда же хохол наконец-то прекратит гипнотизировать камень немигающим взглядом и назовёт цену. Нормальную, а не ту смехотворную, что уже прозвучала. — Ты ж знаешь, що воно звидты! — ткнул Махно пальцем в потолок. — Га? — приподнял бровь, ожидая от сталкера подтверждения. — Сколько? — игнорируя вопросы и намёки, спросил Ридо, собираясь снова забрать находку. — Чотырыста. — Не смешно. — Шистьсот, — нехотя увеличивал цену Махно, уже решив, что камень обязательно купит и продаст одному из состоятельных клиентов, обожающих редкости-странности и отваливающих за них кучу денег. — Не слышу. Сколько? — в тёмных глазах Ридо теперь тоже не было намёка на улыбку. Он успел изучить повадки хохла и жопой чуял, что камешек тот купит и готов заплатить за него куда больше. — Висимсот. Всэ. Цэ остання цина. — Штука или я ухожу. — Ты хворый? — изобразил удивление на вспотевшей физиономии Махно. — Здоров, как бык, чего и тебе желаю. Штука, и ни рублём меньше. Пауза затягивалась и становилась неприлично долгой. Её тишину разбавляло сопение покрасневшего от натужных подсчётов в уме хохла и едва слышное посвистывание сталкера. А потом Махно резко накрыл бриллиант ладонью: — Добрэ, кровопивэць. Будэ тоби штука. Прежде чем вернуться домой, Ридо зашёл в бар и оставил там часть вырученных денег: набил рюкзак продуктами, прихватил несколько бутылок пива и самопальной, ядрёной и вонючей водки, купил пару блоков сигарет, патроны к пистолету и собирался уже покинуть знакомый до боли кабак, как рядом с ним материализовалась Чара. У опытных шлюх всегда срабатывает нюх на денежного клиента, а Ридо сейчас именно таким и был. — Сигаретой угостишь? — игриво подмигнула сталкеру блондинка, усердно изображавшая Мэрилин Монро постапокалиптического разлива. — А что мне за это будет? — в свою очередь спросил Ридо, прикидывая — стоит ли потратить полсотни на удовлетворение половых потребностей или лучше забить на это дело и поспешить домой. — А что ты сегодня хочешь? — Чара придвинулась ближе, и запах её духов — удивительно приятных — защекотал ноздри парня, напомнив о том, что уже слишком давно его партнёршей была только собственная рука. — Программу максимум или как? — Или как, — буркнул сталкер, протягивая ей сигареты и поднося зажигалку, — я спешу. — Как скажешь, сладкий, — расплылась в улыбке шлюха, — тогда пошли, чего время терять. И Ридо покорно потопал за Чарой в её небольшую, пропахшую духами, дымом, потом и сексом комнатушку. Опустил рюкзак на пол, потому как тот был уже увесистым, и сел на хлипкий стул, только теперь ощущая усталость, которая так несвоевременно заявила о себе. — Выпьешь? — Чара заперла дверь на защёлку и снова повернулась к нему. — Нет, не хочу. Я же сказал — спешу, — глядя на медленно приближающуюся девицу, Ридо расстегнул ремень и молнию на старых, видавших виды джинсах, — давай, не лечи мне мозги. — Ты сегодня грубый, — фыркнула Чара, опускаясь на колени между раздвинутых ног парня и привычно обхватывая рукой ещё вялый член, — и уставший. Много дел? — Чара, — рука сталкера легла на белые жёсткие волосы и наклонила голову шлюхи вниз, — работай. Больше вопросов она не задавала, за что Ридо был почти так же признателен, как за профессионально исполненный минет, которым наслаждался, откинувшись на стуле и закрыв глаза. Это было именно то, что нужно, чтобы расслабиться и просто ловить кайф, плыть по течению, чувствуя, как удовольствие вытесняет хлопоты долгого и суматошного дня.