Néc sine té, nec técum vívere póssum (Ни без тебя, ни с тобой жить не могу) Овидий. Любовные элегии", III, 11, 37-40
Музыка: The Pillows - Beautiful Morning with You
Несколько лет назад. Тонкая струйка дыма взвилась в морозное небо. Порыв пронизывающего до самых костей февральского ветра закружил горстку пепла, сорвавшуюся с кончика сигареты, над головой, пустил в пляс, швырнув белесую пыль с края крыши на вечерний город, разлегшийся у ног, и рассеял без остатка в холодном воздухе. Сеул сверкал сотнями огней – подсветкой магазинов, не спешивших закрыть двери, круглосуточных забегаловок района Хондэ, клубов Итэвона и стрел строительных кранов, нависших над разрастающимися день ото дня кварталами. И над всей этой живописной картиной возвышалась башня Намсан – молчаливый свидетель прошлого и настоящего, бесстрастный и равнодушный ко всему, кроме телевизионных рейтингов. - Достроят они этот дом когда-нибудь или нет? – очередная порция пепла взмыла в темное зимнее небо. – Пятый год ковыряются, – пухлые губы сомкнулись вокруг фильтра, украшенного традиционной серебристой эмблемой. – На таком-то жирном месте… Что у них там опять с генподрядчиками? – ароматизированный дым вырвался из ноздрей. – Неужто очередного бедолагу придушили? Если дело так пойдет, то нам грозит строительный кризис. Беда-а-а… – еще одна затяжка и длинный выдох. Еще и еще. Пока тлеющий огонек на конце сигареты не погас. Окурок полетел вниз, на асфальт – прямо под ноги прохожим, спешащим погрузиться в ночные развлечения. Рука потянулась к внутреннему карману пальто за новой порцией табака. - Увидел что-то интересное? – знакомый голос заставил курильщика скосить взгляд вправо. - Да нет, – пальцы вытащили под свет полицейского прожектора сигаретную пачку. – Все одно и то же. Скука форменная. Тот же город, те же люди, те же разговоры. Изо дня в день. - И я тот же самый, да? – улыбнулся Бан Чан. - Это хорошая часть, – сорвав верхнюю часть герметичной пленки, Минхо небрежным движением отправил обертку вслед за окурком. – Она мне нравится больше всего, – в руке, как по волшебству возникла зажигалка. - Ты много куришь в последние дни, – при виде новой сигареты Крис поморщился. - Что есть, то есть, – согласился Минхо. Откинув серебристую крышку, он крутанул колесико, вызвав из недр зажигалки ровное рыжее пламя, и поднес край сигареты к огоньку. Бумага послушно затлела, окрасившись черноватыми узорами. – Все-то ты знаешь, хен. Мне бы так… - А обещал, что бросишь, – с тихим укором произнес Бан Чан. - Ну да. Ты мне тоже много чего обещал, – навалившись на горизонтальную перекладину заграждения, Минхо запрокинул голову назад. Разлепив губы, он выпустил в темноту струйку ароматного сизого дыма. – Не беспокойся – я тщательно прополощу рот, прежде чем отсосу тебе. - Хо~я… Зачем ты так? – ладонь, облаченная в дорогую черную кожу перчатки, потянулась к сирене. - Инспектор приехал, – Ли кивком головы указал на фигуру, поднимающуюся по наружной лестнице. Тяжелые ботинки посетителя загрохотали по металлическим ступеням. – Тебе пора, Чани. Я постою здесь. Покурю. Посмотрю на вечерний Сеул. Тебе всегда удавались отчеты, не беспокойся. Все будет хорошо и в этот раз. Просто думай о том, что вечер рано или поздно подойдет к концу, смена завершится, и мы окажемся в одной постели. Звучит неплохо, не правда ли? Рука, еще секунду назад желающая прикоснуться к иссиня-черным волосам любовника, сжалась в кулак. - Ну что же ты… Поспеши, хен. Чем быстрее ты выпроводишь этого полудурка-инспектора и отвезешь Чанбина домой, тем скорее вставишь мне. Не разочаруй меня. Крис вспыхнул. Минхо мог поклясться, что услышал скрежет его зубов. Неудивительно, что немалая часть зарплаты Чана уходила на дантиста. Стресс, периодическое обострение гастрита, бруксизм и литры кофе, ежедневно заливаемые в желудок, планомерно пробивали брешь в личном бюджете агента. Ли нередко просыпался посреди ночи под громкое лязганье, издаваемое челюстью Бана, и с мстительным удовольствием пинал любовника под ребра. Хуже зубовного скрипа был только храп. Крис выводил носом такие рулады, что Минхо начал частенько ловить себя на желании придушить любовника. Чану стоило бы посетить специалиста совсем иного плана, не тратя время и деньги на стоматолога, способного решить исключительно внешнюю сторону проблемы, но не выявить глубинные причины недуга; однако юноша лишь отмахивался и отшучивался. Или решал вопрос по-другому: хватал подушку и отправлялся досыпать на гостевой диван. А если сон не шел, то садился за планировку заданий. Минхо бесило и то и другое. Пробуждаясь поутру, он хотел видеть рядом с собой любовника, объятья которого нежили его несколько часов назад, а не пустое спальное место. Постель остывала, и вместе с ней холодело и сердце сирены. День за днем Бан Чан продолжал принимать неверные решения. Требуя многого от Ли, желая владеть им, он не был в состоянии провести равноценный обмен, который пришелся бы ведьме по душе. Впрочем, со временем Минхо стал находить в ложных шагах любовника своеобразное удовольствие. Каждый его промах Ли записывал в счет отказа на роль «смотрящего», и через некоторое время сам уже перестал понимать – радует это его или огорчает. Никто из них не мог принадлежать друг другу полностью. Для Криса стороннее мнение и субординация не были пустым звуком, а в желании опекать он нередко переступал личные границы. В свою очередь, для свободолюбивой сирены делить «смотрящего» с кем-то еще означало бы предать суть ведьмы. Но даже с этим обстоятельством Минхо мог бы справиться. Больше прочего Ли страшила опасность раствориться в другом человеке – в том, кто его толком не знал, как и не понимал саму природу ведьмы. Обиды обрастали льдом. Горячее сердце сирены захолодело. Бесснежный морозный февраль, превративший город в монохромный этюд, расчертил тонкой линией события «до» и «после». Мир наполнился ничем. Изысканно пестуемое равнодушие стало личной религией для лунной сирены. - Иди, хен, – Минхо несильно подтолкнул Криса в сторону площадки, занятой криминалистами. В ее центре лежало тело мужчины. Босые ноги торчали из-под грязного покрывала. Свет фотовспышки рассекал густую тьму. Смерть застала ренегата посреди заклинания. «Песня» лунной сирены отрезала путь к бегству, а статус одного из самых жестоких главарей «рыночных», не гнушающегося изощренных пыток над жертвами, и приказ руководства «JYP» «не оставлять ублюдка в живых» подписали ренегату смертный приговор. Ведьма справилась со своей задачей блестяще. А новичок, совершивший в должности агента четвертый выезд, закончил начатое. Один удар, второй – и черное сердце «рыночного» остановилось. Как профессионал Минхо остался доволен увиденным. Названый брат Криса оказался человеком немногословным, глядящим на мир свирепыми глазами. Наблюдая за Чанбином со стороны, могло показаться, что он постоянно находится в схватке с гневом. Лишенный изящества энергетический поток бойца ворочался тяжелыми волнами, издающими низкий гул, и больше всего напоминал раскаленную лаву, стекающую со склонов пробужденного вулкана. Бескомпромиссная мощь, требующая аккуратного обращения. В случае с энергетическими потоками, подобными силе Со Чанбина, осторожным стоило быть не только окружающим людям, но и самому агенту. Но, кажется, тот довольно неплохо научился справляться со своей силой. По крайней мере, для новичка. Очередной рейд показал его надежным и сильным агентом. Бан Чан не прогадал, позвав приятеля присоединиться к оперативной группе. – Серьезно, ну… – Минхо устало потер лоб. – И не болтай особо этому инспектору обо мне, – Ли стряхнул пепел под ноги. - Почему? - Мутный он какой-то. - Посмотрим. - Знаешь его? - Видел в офисе пару раз. Ребята из «GOT7» сотрудничали с ним полгода – в то время, когда руководство раздумывало над тем, чтобы закрепить за оперативными группами по инспектору. Идея не выгорела, хотя, как по мне, она была просто недоработана. Но мужика этого изучили весьма неплохо. - И? - Середнячок. Не худший вариант. Формалист, конечно, но я без претензий. Звезд с неба не хватает, в пекло не лезет, работает чисто. Довольно внимателен к деталям. - Ясно. Но? - Что «но?» - Ну какое-то «но» должно быть. - Да нет ничего такого… - Кому ты врешь? – выпалил Минхо. – Я знаю тебя лучше твоей собственной матери. - Ну… - Давай рассказывай, – Ли сделал неглубокую затяжку. – Судя по тому, что ты мнешься как монашка, у мужика этого какое-то дерьмо за пазухой спрятано. Наверняка что-то связанное с ведьмами. Боится? Ненавидит? Ебёт? - Господи, Хо~я! - Что именно из перечисленного? - Ничего. - Ври больше! – выпалил Минхо, подозрительно прищурившись. - Ладно… Его кузина – ведьма, – нехотя признался Бан Чан. - Так. И? - И между ними сложились не самые хорошие отношения. - Насколько и почему? - Настолько, что они совсем не общаются. - По какой причине? - Она пыталась увести у него жену. Минхо хохотнул, едва не поперхнувшись густым сигаретным дымом. - Да тут целый набор! Ну понятно тогда. Теперь он в каждой ведьме видит... хм, а кого он видит, кстати? Разлучницу? Банальщина какая… Конечно же, жена бросила его исключительно из-за того, что коварная родственница соблазнила ее. Подкатила к ней орган, которого сам он лишен, по-видимому, – Ли накренился корпусом назад, бросив изучающий взгляд на мужчину, зависшего над телом ренегата. Яркий свет прожектора выхватил из темноты лицо незнакомца. – Фу, – поморщился Минхо. – Усишки?! Серьезно?! В наше время? Да я только из-за одних этих усишек бросил бы его. Кошмар какой… - Да, че-то как-то семидесятыми пахнуло, – согласился Бан Чан, приглядевшись к инспектору. - Мне кажется, что он побрил какую-то бродячую собаку, болеющую стригущим лишаем. Крис состроил гримасу. Заметив, что его персона привлекала внимание, инспектор приветственно опустил голову, после чего выжидательно уставился на оперативников. Бан Чан, не колеблясь, отвесил поклон. Минхо равнодушно кивнул. Инспектор вспыхнул, поджав губы с видом, выражающим недовольство, но на большее проявление эмоций не решился. По статусу командные агенты стояли несравнимо выше любой офисной крысы и, несмотря на выданные руководством «JYP» полномочия, инспектора не слишком отличались от среднестатистических менеджеров. В их обязанности входил сбор информации на месте происшествия и получение первого из цепочки рапортов, благодаря чему они заслужили презрительное прозвище «курьеры». Ведьмы и вовсе занимали верхушку пищевой цепочки организации – над ними стояли лишь управленцы компании, главный акционер и непосредственные командиры отрядов, в которых состояла колдунья. Ретрограды с нетерпением ожидали ужесточения закона об «одаренных», но пока он не был принят, им приходилось выдавливать вежливые улыбки и придерживаться субординации, идущей вразрез с привычными проявлениями менталитета. Немногие (по большей части бывшие полицейские и военные) допускались до проведения допросов подозреваемых, прямых арестов или участия в расследованиях. Получивших звание «старший инспектор» работников можно было перечислить по пальцам, но сегодняшний визитер в их число не входил. Он был серой мышкой среди серых мышей. Окинув инспектора холодным взглядом, Минхо отвернулся. В ночное небо взлетела очередная порция полупрозрачного сигаретного дыма. - Что ты думаешь о Бинни? – Крис тяжело навалился на перила. Вплотную придвинувшись к Минхо, он соединил их локти. - Господи… как ты его назвал? – Ли едва не расхохотался. - Знал бы ты, как его называли в детстве, – Чан потянулся к воротнику пальто сирены. На черном драпе выделялась бело-рыжая шерстинка – Дуни все утро ластился к хозяину, не желая отпускать его из дома. Криса, попытавшегося успокаивающе потрепать зверька по холке, он взглядом не удостоил. С того дня, как Минхо обзавелся собственным жильем, съехал от любовника и перевез питомцев из бабушкиного ханока под крышу загородного коттеджа, Бан безуспешно пытался наладить контакт с котооборотнями. Ненависти к нему зверьки не испытывали. Дела обстояли намного хуже – они попросту его игнорировали. Смешно, но такое отношение питомцев Минхо почему-то задевало Чана, словно те давали ему понять, что он не больше, чем очередной проходной вариант для их хозяина. – Забавно… – агент аккуратно стряхнул шерстинку с ткани. Лунная сирена выглядела безупречно. Впрочем, как и всегда. - K21? – беспечным тоном поинтересовался Ли. - Смешно, но нет. - Странно. - Почему это? - Фары К21 – чисто его глаза. Погугли, если не в курсе. Сильно удивишься. - Ерунда какая… - Да шучу я! – отмахнулся Ли. – Ну так что за прозвище застолбил за собой твой тонсен? - Двэкки его звали. Двэ-кки, – Крис продолжал тянуть время. С одной стороны, ему предстояло предоставить доклад инспектору – бесстрастному секретарю, записывающему со слов оперативного агента картину произошедшего, с другой – давило нежелание оставлять любовника в одиночестве. - Это что за диковинный зверь? – удивилась сирена. - Потом расскажу. - Очередная любопытная история для постели? Бан Чан хмыкнул. - О, значит я прав, – негромко рассмеялась ведьма. – Интересно, а Чанбин вообще в курсе, что ты страдаешь привычкой обсуждать его невинное детство сразу после того, как вытаскиваешь член из моей задницы? Как пикантно! - Господи, еще чего не хватало! – возмутился Чан. - Ты что, не замечал? Правда? - Шутишь?! - Я тебе напомню! – стряхнув столбик пепла, нагоревший на кончике сигареты, Минхо обратил взгляд к Чанбину, жавшемуся к стене. Согнув одну ногу в колене, Со уперся подошвой ботинка в неработающий напольный кондиционер, и медленно пережевывал тянучку. Встретившись глазами с Ли, протеже Бан Чана замер. Перестав двигать челюстью, он с подозрением уставился на ведьму. – Сейчас дыру во мне проделает, – Минхо несильно постучал ногтями по металлическому поручню ограды. – Дергается чего-то. Чего дергается, спрашивается? Хорошо ведь сработал. - Стесняется, – сказал Крис. - А-а-а. Не стоит. - Тебя. - Чего? – удивленно переспросил Минхо. Большие глаза распахнулись еще шире – изумление плеснулось в них темной волной. - Тебя стесняется, – пояснил Бан Чан. - С какого пересрака? Мы с ним ни разу толком не разговаривали. «Здрасьте-до свидания» не считается. - Он просто стремается к тебе подойти. Я спрашивал его – что за фигня, но Бинни молчит. - И он, конечно, знает, что мы трахаемся? - Об отношениях наших – да, знает. - Как и о том, что ты не мой «смотрящий», а просто ебырь. - А что? – лицо Криса потемнело от гнева, но вместо укола сожаления Минхо в очередной раз почувствовал слабую радость от того, что ему снова удалось задеть любовника. Хоть когда-то его эмоции выглядели настоящими, а не вымазанными приторным сиропом вежливости. В постели Чан вел себя не менее искренне, но до нее нужно было еще добраться, а секс занимал лишь часть жизни, пусть и очень важную. «Покажи, каким ты можешь быть. Хватит корчить из себя безупречную личность. Сделай хоть какую-нибудь ошибку и не бойся ее совершить. Ты не станешь от этого хуже», – Минхо жаждал расковырять броню любовника, мечтал вскрыть замки, сдерживающие его природную ярость, и насладиться ураганом гнева. Но увы, почти достигая критичной точки, Бан Чан всегда сдавал назад, оставляя сирену наедине с разочарованием. «Сука, блядь! Я гарцую тут как с квелой девицей! Но ты же не такой… я знаю это, чувствую… Ну же!» - Что? – повторил Крис. - Ничего, – Ли пожал плечами. - Хочешь его взять в новые «смотрящие»? – Бан Чан вспомнил лицо временной напарницы сирены, худенькой нервозной студентки, с которой Ли столкнулся в забегаловке, славящейся острой курочкой. Девчонка подрабатывала в ней на полставки в свободное от учебы время, перебиваясь с риса на кимчи, и зарплата «смотрящей» стала для нее подобно манной небесной. Студентка смогла позволить себе покупать мясо, сменить съемную комнату на квартиру и обновить гардероб. В ее задачи входило: прибывать на «поле» согласно указанным координатам по первому звонку сирены, тихо сидеть в машине, пока агенты работают, и не запускать учебу, дабы не позволять себе надеяться на то, что должность «смотрящей» из временной перерастет в постоянную. Увы, судя по тому, с каким восторгом девчонка смотрела на подопечную ведьму, Ли собирался огорошить ее разрывом контракта в ближайшие пару недель. В другое время Бан Чан посочувствовал бы несчастной, но с грядущим увольнением «смотрящей» для него появлялась слабая надежда занять вакантное место. А пока девчонка спала в машине, припаркованной неподалеку от высотки, и знать не знала об ожидающей ее незавидной участи. Впрочем, «Бастет» всегда был щедр со своими бывшими напарниками – их выходного пособия хватало на несколько месяцев весьма безбедной жизни. - Чанбина? – спросил Минхо. Смешно было подумать о Со в качестве «смотрящего» «Бастет», но сирена умела удивлять. - Ага. Ли покачал головой: - Нет. У нас с ним, при всем моем уважении, слишком разные типы энергии. - Ниче, сработаетесь. - Мы и так с ним сработаемся. Для этого совсем необязательно заключать специфичный контракт. Но твоему тонсену нужен кто-то… помилее, что ли. Удивление пришло на замену гневу Бан Чана. - Не понял. - Разве? Вроде не первый год его знаешь, а так и не понял? Ты видел, как Чанбин работает? Казалось бы, он прет тараном, не разбирая дороги, но это совершенно не так. Он хорошо соображает, быстро схватывает информацию, с умом ее применяет и, при этом, находится всегда начеку. Но что более важно, и чего лишены очень многие агенты – Чанбин изо всех старается избежать сопутствующего ущерба. Поэтому и кажется порой медлительным и неповоротливым. Однако думать так – большая ошибка. Похоже, он считает свою особенность слабостью, как агента, но измениться не может. И это хорошо. Представь на минутку: если потенциальной ведьме Чанбина удастся смягчить его энергию, придав большей пластичности, и при этом она сама будет нуждаться в заботе – то мало у кого получится превзойти достижения их боевой связки. - Но это не ты, Хо~я? – голос Бан Чана окрасился нарастающим спокойствием. - Вот уж точно не я. - И ты доволен тем, что имеешь? - Я никогда не бываю полностью доволен, – уклончиво ответил Минхо. - Хо~я, слушай… После того, как закончим здесь… мы ведь поедем ко мне, так? - Поедем. - Я хотел… - Зам командующего Бан Чан! – заорал инспектор. Голос мужчины напоминал смесь пожарной сирены и раненого тюленя – ничего приятного для слуха. Крис отшатнулся в сторону, как если бы его застали на месте преступления. - Твою мать! – Минхо едва не подпрыгнул, чудом удержав наполовину выкуренную сигарету в пальцах. – Чуть котооборотня не родил… – Ли с раздражением тряхнул запястьем. Под ноги ему посыпался пепел. Частицы золы упали на носок ботинка, придав дорогой итальянской коже мышастый оттенок. - Ч-черт! Как вовремя! – прошипел Бан Чан. - Тебя зовут. - М-да уж, – Крис потянулся к Минхо. Встав на прежнее место, он повернулся к инспектору спиной, закрыв тому обзор на сирену. - Мы поговорим, Чани, ты ведь этого хотел? – Ли вытянул шею, пытаясь рассмотреть невежду, топчущегося вокруг тела ренегата. Фотограф-«гифт» рявкнул на мужчину, но крик особого действия не возымел – инспектор продолжил стоять за спиной агента, раскачиваясь на цыпочках взад-вперед. - И это тоже, – Бан Чан вложил ладонь в мягкую ладонь сирены и замер, ожидая реакции. Минхо ответил на немой вопрос любовника слабым пожатием руки. – Но не только, – жест сирены приободрил Криса. - Я… - Зам командующего Бан Чан! Агент «Инсомниа»! Со снимками закончили! Подходите! Криминалисты готовы к работе! – снова заорал инспектор. Фотограф с кряхтеньем поднялся с корточек. Лицо его пылало от гнева. – Дай я посмотрю, что ты там наснимал! – мужчина потянулся к фотокамере. - Руки убрал! – взорвался «гифт». – Зам командующего! Что здесь происходит вообще, а? Мало того, что этот придурок бахилы не нацепил и чуть не затоптал тут все, так еще и пытается влезть туда, что его никак не касается! - Это тоже мое дело! – запротестовал инспектор. Глаза мелко забегали из стороны в сторону. Стоящий у стены Чанбин с немым удивлением наблюдал за конфликтом. - Да господи! – сокрушенно вздохнул Бан Чан. - Иди давай, – Минхо с досадой поморщился, – иначе он тут всех с ума сведет. Какой крикун… – Ли демонстративно вставив палец в слуховой проход правого уха. – А с первого взгляда и не скажешь, – он потряс рукой. – Поболтаю пока что с твоим протеже. - Не съешь его. - Я не питаюсь такими невеселыми людьми. - Его это порадует, конечно. - Да иди уже! – Ли в сердцах швырнул сигарету. Тлеющий окурок описал в воздухе кривую дугу, прежде чем растворился в темноте. - Ладно, – Бан Чана нехотя оторвался от сирены – сжав на прощание ладонь Минхо, он сделал шаг назад. За спиной вспыхнул свет дополнительных прожекторов. – Постараюсь закончить все как можно быстрее. - И не вовлекать в беседу меня, – напомнил «Бастет». - Да, я не забуду… – Крис нахмурился. Его внимание привлек сбившийся в сторону узел форменного галстука сирены, виднеющийся в прорези воротника. Привычным жестом он потянулся к шее Ли. - Что-то еще? – разгадав намерения любовника, сирена задрала подборок. - Нет… нет… вот так вот… отлично… тебе очень идет, – за пару движений Бан Чан вернул галстуку положенный этикетом вид. Сирена самодовольно усмехнулась. – Я пошел… - Угу. - Только не смоли больше. Ты за час уже пятую выкурил, – попросил Крис. – Скоро позеленеешь. - Не ты ли говорил, что твой любимый цвет – зеленый? - Прекращай. - Хорошо. Иди. - Все, я пошел, – Крис придирчиво оглядел Минхо с головы до ног на предмет припрятанной пачки сигарет. Вытянув руку вперед, он раскрыл ладонь. – У тебя в правом кармане курево, я знаю. - И что? - Я пока возьму и подержу у себя. А когда сядем в машину – отдам. - Я тебе ребенок, что ли? – случись подобный разговор впервые, Минхо отреагировал бы на просьбу Бан Чана грязным потоком ругательств и двухдневным молчанием-бойкотом. Но со временем Ли пришел к выводу, что требование Криса не стоит всплеска эмоций. Минхо оставался при своем мнении, не ставя любовника в известность. – Что за бред собачий? – он безропотно вынул из кармана пальто вскрытую пачку и передал Бан Чану. - Ты хотел сказать «кошачий»? – повертев трофей в пальцах, Крис сунул его в карман куртки. – Это всё? - Будь добр, удовлетвори господина инспектора и возвращайся, – Ли проигнорировал вопрос любовника. – Вместе с моими сигаретами. - Значит – всё, – кивнул Крис. Обернувшись, он прокричал работнику, отвечающему за состояние осветительных приборов: – Убавьте мощность дополнительных прожекторов! Незачем нам привлекать внимание жителей соседних небоскребов и крановщиков. И отправьте уже кого-нибудь поговорить с журналистами! В противном случае они полезут прямо сюда. Нам этого не нужно! – Бан Чан расправил плечи, оправил форменный ремень и двинулся к инспектору, кружащему над телом ренегата. Минуту назад он был Кристофером, а теперь в нем не осталось ничего от растерянного юноши, разговаривающего со своим любовником, – сейчас Бан превратился в «Инсомнию», временного исполняющего обязанности начальника оперативной группы «Quicksilver». Проводив Криса взглядом, «Бастет» хищно уставился на Чанбина. - Ну, подходи ближе, не стесняйся, – не колеблясь, Минхо запустил руку во внутренний карман пальто и вытащил на свет непочатую пачку сигарет. Со вопросительно вскинул бровь. Сирена равнодушно пожала плечами. – Мы с тобой уже на скольких совместных заданиях побывали? Трех, четырех? – содрав обертку, Ли предусмотрительно выкинул целлофан за ограждение. – Подскажи… Трех? - Четырех, хен, – от долгого молчания голос Чанбина приобрел приятную хрипотцу. – Вблизи ты еще красивее, – оторвавшись от стены, Со неторопливо проследовал к парапету, встав рядом с ведьмой. - О, спасибо! – Минхо удивленно похлопал глазами. – С чего так внезапно? – мелодично рассмеялся он. - Да ни с чего, – новоявленный агент повел плечом. – Просто говорю, как есть. Ты очень красивый, хен. Я тебя и раньше видел. Наверное, ты и не помнишь, но мы сталкивались пару раз еще до того, как я стал агентом. Но не нос к носу. Издалека, так сказать. - Вот как. - Может, тебе не нравится, что я так говорю, но ты – самая красивая ведьма, которую я только видел. - Ну почему же? – одобрительная улыбка скользнула по губам сирены. – Комплименты – вещь хорошая. Особенно когда они приходятся по теме. И их нужно уметь принимать. Вот я и принимаю. Спасибо тебе за такие слова. Мне приятно. - А еще ты – очень сильный агент. И умелая ведьма. Для меня честь работать с тобой, – Чанбин держался строго, вытянувшись в струнку. Явный недостаток роста новичок преодолевал с помощью тяжелого взгляда и мощного разворота плеч. Улыбка медленно сползла с лица ведьмы. - Интересно, что он тебе рассказал обо мне… - Он? – Со выглядел смущенным. Уверенность, которую новоиспеченный агент успел продемонстрировать, слетела с него луковой шелухой. – Ты о Чан-хене? - Впрочем, какая разница, – Ли протяжно зевнул. Постучав по дну упаковки, он вытащил сигарету и отправил в рот, сжав фильтр передними зубами. Один из резцов, крупных, как у ангорского кролика, выступал вперед, но, к вящему удивлению Чанбина, дефект прикуса придал внешности сирены обманчивой мягкости. – «Поле» все решит, – Минхо спрятал пачку в потайной карман и развернулся к парапету. Опершись локтями о железные прутья, Ли поманил кивком головы Чанбину, прося приблизиться. – Боишься высоты? - Нет, – Со подошел к краю ограды. Перед ним лениво колыхалось море ночных огней неспящего Сеула. - А я вот боюсь. До одури просто. Вот стою сейчас и думаю, как бы мне при всех в обморок не хлопнуться. - Так отойди! – шокировано произнес Чанбин. Он уже в достаточной мере успел наслушаться от новоявленных коллег про загадочную, откровенно странную сирену с замашками дикого кота и пригоршней циничных шуток в запасе. – Зачем ты нависаешь над оградой? Про то, что «Бастет» спит с Бан Чаном, при этом напрочь отказываясь сделать его своим «смотрящим», Со тоже слышал (в первую очередь от самого приятеля), и пока не мог в полной мере разобраться, что чувствует по этому поводу. Ли Минхо завораживал. «Бастет» пугал и заставлял уважать себя. Сирена сводила с ума. - Потому что это преодоление, Со Чанбин. Кто способен на него, если не я сам? - Неужели нельзя выбрать другое время для преодоления? Под ногами агентов лежало семьдесят три этажа металлических конструкций, уложившихся в двести шестьдесят четыре метра высоты. От такой громадины дух захватывало даже у смельчаков. - Для борьбы с собственными страхами никогда не бывает правильного времени, это я могу тебе точно сказать. - Не понимаю тебя, – проворчал Со. Ли щелкнул зажигалкой. Крохотный голубой язычок пламени задрожал на холодном ветру, но не погас – конструкция устройства была создана именно для того, чтобы удержать огонь, несмотря на погодные условия. - Дорогая штучка, – Чанбин кивком головы указал на «Zippo». – Приятно пахнет, – ноздри втянули сладкий вишневый аромат фирменных сигарет. - Не одобряешь? – скука в голосе сирены звучала откровенно фальшиво. Ведьма развлекала себя как могла. - Да нет, почему? Просто сам не курю и все. А так… мы все взрослые люди. - Твоему хену не нравится, – сквозь неплотно сжатые зубы Минхо выпустил струйку дыма. - Это его проблемы. Ли отозвался мелодичным смешком. - Как сказать. - Что, он шлепает тебя за это? – Со едва успел сообразить, какие слова вылетели из его рта, но язык прикусить не удалось. Поздно. - Ох ты ж! – сирена ничуть не разозлилась. Более того, взглянула на собеседника с толикой восхищения. И лукавства. – А у тебя в голове, оказывается, полно всякого говна. - Извини, я не хотел. - Мне нравится, – Ли протестующе помахал рукой. Красная точка зажженного фильтра замелькала перед глазами. – Так ты больше похож на живого человека. - Ну спасибо. Типа. - Можно обойтись без «типа». Как тебе было сегодня? - Нормально. - Нормально? Все, что ты можешь сказать о рейде – это «нормально»? – сирена закашлялась от смеха. - Ну так ведь нормально же, – Со нисколько не кривил душой. Дела шли неплохо. Гораздо лучше, чем очередные отношения с бойкой девицей, не держащей в пустой голове ничего, кроме мыслей о покупке брендовой сумочки. Давнее знакомство с Бан Чаном и его рассказы об устройстве организации помогли адаптироваться в команде почти безболезненно, а прекрасная физическая форма, смекалка и третий дан в тхэквондо помогли заслужить уважение коллег. – Никто не пострадал, кроме того идиота, который лежит под простыней. Подозреваемые задержаны. Покой граждан на некоторое время восстановлен. - М-да… Тяжело тебе будет с отчетами, – имитируя сопереживание, ведьма поцокала языком. - А что с ними? - Писать их надо, вот что. У меня и Чана рука-то давно набита, а вот тебе будет сложновато с таким красноречием. - Ну, кто знает, может я прирожденный писатель. - Ой, – Ли смешно надул щеки. – Все, конечно, бывает на белом свете… - Но мне ты не даешь и шанса? – разгадав правила общения с сиреной, Со начал ловить первые крохи удовольствия. Он будто играл в словесный пинг-понг. Выпускать ракетку из рук было никак нельзя, иначе партия значилась бы бездарно слитой. Шуточки «Бастет» держали в тонусе. – Так, может, я разживусь миленькой блондиночкой, сообразительной и покладистой – которая будет писать за меня отчеты и получать зарплату. - Ишь ты какой! – Ли повертел тонкую сигарету в пальцах. - Правильное распределение труда – залог успеха. - Это что за речевки такие? Аж жутко стало… - Один из древних постулатов гномов. - Значит, правду Чан сказал? Ты и впрямь потомок гномов Корё? – с любопытством спросила сирена. - Есть такое. А что, непохож? – в голосе Чанбина зазвенел вызов. - Ну почему же? Земля тебя явно любит, – менторским тоном сообщил Минхо, намекая на скромный рост новичка. Со едва не задохнулся от возмущения, но вместо гневного крика из его груди неожиданно вырвался громкий смех. Один-ноль, партия была проиграна в пользу лунной сирены, безостановочно смолящей вишневые сигареты. - Ну ты и царапка, хен! - К вашим услугам, господин гном, – порыв студеного ветра взъерошил безупречную укладку. Чернильные волосы, лежавшие ровно прядь к пряди, растрепались. На глаза упала густая челка, которую лунная сирена отбросила со лба, резко вскинув голову. Чанбин беззастенчиво таращился на ведьму – удивительной красоты и мощи меч в руках Бан Чана, частенько ложащийся с ним в постель. Вот только мог ли Крис считать себя полным владельцем оружия? Было ли у него на то право? И какое мнение на этот счет имел сам Минхо? Дела между ним и Чаном шли не слишком гладко – Со давно это понял, по обрывкам признаний хена, по долгим паузам после завершенного звонка, по грусти, прячущейся во взгляде сирены за озорными искорками напускного веселья. «Как же, бля, сложно… Никогда себе подопечную ведьму не возьму!», Со подобрался ближе к Минхо. Его окутало ароматным облачком дыма. Плечо коснулось локтя сирены. «Лучше уж жить целый год без говяжьей вырезки, чем с ведьмой. Быть «смотрящим»? Упаси боже! Между этими двоими и без контракта целая китайская опера развернулась, а если уж заключать договор официально… Да ну нах! Мазохистов среди моих предков точно не было. Я на это надеюсь…» - Скажу только раз. Повторять не стану, смысла не вижу. Касательно нашего сотрудничества – думаю, мы сработаемся, – ночной Сеул переливался рождественской игрушкой. Широко раскрыв глаза, сирена всматривалась в подсвеченную неоновыми вывесками магазинов темноту. В зрачках плясали разноцветные блики. – Для тебя ведь не является новостью желание Чана собрать собственную команду. - Я в курсе. - Он болеет этой идеей давно. - Ты не поддерживаешь ее? - Раньше не поддерживал. - А теперь поменял свое мнение? - Не сказал бы… Просто в случае Чана так действительно будет лучше. Если подойти к вопросу с умом, приглядеться к перспективным новичкам и наладить связь с опытными незашоренными агентами, способными поделиться знаниями, то почему бы и нет? – изо рта сирены вырвалось облачко горячего дыхания. – На одном из потоков есть норна. Паренек из какой-то фаворной семьи. Уж не знаю, наследства его лишили или что еще… но вот бы этого мальчишку к нам. Мы бы нашли ему применение. Ну и, конечно, снайпера и парочку силовиков тебе в помощь. - Неплохая картина вырисовывается. - Работы непочатый край. - И все-таки, мне кажется, ты не в полном восторге от этой затеи. - Лучше делать что-то самому и иметь часть контроля над ситуацией, чем отдавать безраздельное владение собой какому-то стремному старперу, – объяснил Минхо. - Боюсь спрашивать, откуда у тебя такой опыт. - Это не мой личный опыт, – с укоризной ответил Ли. – Но иногда достаточно просто находиться рядом и видеть некоторые вещи. Так вот, я не хочу быть непосредственным участником таких вещей. - Выбираешь меньшее зло? – Чанбин зябко повел плечами. Ветер нарастал. Стоило прислушиваться к советам Бан Чана и прикупить парочку комплектов термобелья – добротная шерсть форменной куртки и джемперы не спасали от порывов промозглого северо-западного ветра. - Предпочитаю вообще не выбирать зла, – возразил Минхо. – Но хочу делать собственный выбор. - С тобой свихнуться можно, – пожаловался Чанбин. - В этом вся и заковыка, господин Со – я гораздо проще, чем кажусь со стороны. - Мне так не кажется. - А зря. - Чан-хен достигнет больших высот, – Со внимательно следил за тем, как фотограф-«гифт» снова приступает к работе. После короткой беседы с Крисом парнишка словно воодушевился. Защелкал затвор. Замигала вспышка. Инспектор потерянно топтался у лестничной площадки, оттесненный в сторону мощным телом Бан Чана. Одно резкое слово, другое, пара росчерков старенькой шариковой ручки, – и надобность в соглядатае, присланном офисом для соблюдения формальностей, отпала. Парочка криминалистов, собирающих улики – биоматериал из-под ногтей, взятие мазка из ротовой полости и беглое обследование тела, безуспешно пытались спрятать улыбку под медицинской маской. - Я тоже так думаю. И буду рядом, чтобы не произошло. Я обещал, – Ли наблюдал за небольшой командой, работающей быстро и слаженно. - А ты хочешь этого, хен? - Конечно. Иначе бы не давал подобных обещаний. Я не из тех людей, которые разбрасываются красивыми и громкими словами по одному свистку. - А Чан-хен? - Ты о чем? - Чан-хен знает о том, что ты хочешь быть рядом? - Я только что об этом сказал, господин Со, – Ли поежился. Ветер гулял по смотровой площадке, бесцеремонно забираясь под полы пальто и за воротник. Кожа покрылась мурашками. Мочки ушей заалели от холода. - Не-е-е-ет, хен, ты сказал совсем о другом, – Чанбин назидательно потряс пальцем. Со не чувствовал стеснения, беседуя с ведьмой. Все его опасения, касающиеся личности лунной сирены, были напрасны – Ли Минхо, «Бастет», оказался не только приятным собеседником, но и человеком, обладающим специфичным, но не обидным чувством юмора. А может дело было в том, что он просто-напросто понравился сирене. Пухлые губы раскрылись в удивлении, а через мгновение сложились в понимающую усмешку. - Я уже говорил о том, что ты весьма умный человек? - Чан-хен знает? Ведьма снова улыбнулась, но на вопрос отвечать не стала. Впрочем, и не нужно было. Со все понял. Даже ту важную деталь, которую никак не мог осознать Бан Чан. - Если все идет не так, как ты представлял изначально, то почему… почему ты просто не зачаруешь его? Только из уважения и признания? Или из-за собственных принципов? Но Чан-хен ведь даже не поймет, если ты… если ты сделаешь это. Ли промолчал. - Я согласен, что такой поступок был бы подлостью, – добавил Чанбин после некоторого размышления. - Ты предлагаешь мне сделать жуткие вещи, – с укоризной отметил Минхо. - Пока нет. Но ты ведь этого и не хочешь, хен. Минхо шумно выдохнул. Недокуренная сигарета отправилась к своим предшественницам. Вытащив перчатки из кармана пальто, Ли облачил кисти в черную кожу, подбитую изнутри натуральным мехом, и пошевелил пальцами. Между краем рукава и перчатки мелькнула обнаженная кожа. Февраль, щеголяющий по утрам сизоватой изморозью, тонким слоем покрывающей крыши автомобилей, удивлял горожан бесснежьем. Под ногами хрустели промерзшие лужи, а у входа в круглосуточные магазинчики дрались за горстку риса стайка голодных воробьев. - Не хочешь… – упрямо повторил Чанбин. - Когда они закончат уже? – сирены с досадой искривила красивые губы. – Глянь только, как эта офисная крыса пялится на меня, – Ли сузил глаза. Инспектор глядел на ведьму исподлобья, пытаясь скрыть интерес, перемещающийся с испугом. Наконечник ручки забегал по страницам блокнота, вырисовывая узоры. – На роже все написано, – Минхо презрительно усмехнулся. – Ссытся нещадно, а физиономию в сторону отвернуть не может. Цирк какой! Что он там рисует? Не удивлюсь, если какую-нибудь пошлятину. - Хен… – позвал Со. Юноша с растущим изумлением понимал, что сирена пудрит ему мозги, пытаясь уклониться от ответа. Не гнушающаяся циничных замечаний прямолинейная ведьма вертелась ужом, избегая однозначного согласия или отказа. Весьма необычный факт. - Я не не хочу, Бинни, – задумчиво ответил Ли. Развернувшись корпусом на 180 градусов, он навалился спиной на ограждение, засунул руки в карманы и замер. Все его внимание было отдано Бан Чану, но тот, полностью погрузившись в работу, не замечал цепкого взгляда наблюдателя. Лишь когда инспектор двинулся с места, с явным намерением подойти к лунной сирене и заговорить с ней, Крис бросил хлесткие слова, вынудившие мужчину остановиться. - А что тогда? - Что тогда… И правда, что тогда? – Бан Чан наконец встретился с ведьмой взглядами. Улыбнувшись любовнику, не ответившему взаимным знаком тепла, он вернулся к работе, погрузившись в беседу с криминалистами. - Хен, тебя реально сложно понять, – Со чувствовал себя растерянным. Ответ задачки никак не сходился. И это чертовски его бесило. - Ты ошибаешься. Так же, как и Чани, – упершись локтями в ограду, сирена запрокинула голову назад. Перевернутый вверх тормашками ночной Сеул предстал своим полным зеркальным отражением, с той разницей лишь, что здания поменялись местами: башня Намсан, встречающаяся острием шпиля с близнецом, спешащие люди, не замечающие развернувшейся над головой картины, и падающие в никуда птицы. – Ах-х-х… Никогда не смогу променять этот город на какой-то другой. И люблю, и ненавижу его, – конец фразы потонул в оглушительном звуке клаксона кареты скорой помощи. – Всех слов на свете не хватит описать, что я к нему чувствую. - К Сеулу? – догадка скреблась в подсознание Чанбина агента затупленными коготками. Сирена не собиралась облегчать ему задачу, разговаривая загадками, но, кажется, ответ был настолько прост, естественен и однозначен, что оставалось удивляться, почему он не пришел в голову сразу. Пресловутая Бритва Оккама. «Из всех возможных объяснений случившегося наиболее вероятно самое простое». - Столько звезд, смотри… – рука взлетела над головой и потянулась в небо, разжав пальцы. – Для кого они горят, а? Каждый считает, что только для него, – ладонь хватанула темноту, а затем сжалась в крепкий кулак. – Но так ли это? – вопрос, адресованный сиреной, не относился к новичку. Он просто плыл по воздуху. Растворялся частицей нерешенных проблем. И двигался дальше, минуя того, кому изначально предназначался. – Добро пожаловать в команду, Со Чанбин, – рука бессильно упала, обвиснув вдоль тела. – Как же хочется курить, сил нет… Прожекторы за спиной агентов начали гаснуть один за другим. Оперативная группа постепенно покидала площадку. Дверь противно заскрипела ржавыми петлями – тело ренегата вынесли на носилках, накрыв дополнительным слоем ткани. Единственным источником света остались включенные фонарики мобильных телефонов, ручной прожектор в руках работника и угловая лампа, вмонтированная в участок стены над дверью черного хода. - «Néc sine té, nec técum vívere possum», – прошептал Минхо. – Ни без тебя, ни с тобой жить не могу… Чанбин смотрел на сирену, потерявшую способность заворожить любовника, и думал о том, что не желает влюбляться. Никогда. Ни за что. К черту! «Он не не хочет…», подумал агент. «Это правда. Минхо-хен не солгал. Он просто не может!» Со навалился на перила, опасно скрипнувшие под тяжестью его тела. Вишневый аромат сигаретного дыма постепенно ослабевал, становясь неосязаемым. Призрак несвершившихся событий и признаний отступал перед природным запахом Минхо, смешанным с туалетной водой – журчанием родника, зелеными лугами, раскинувшимися за лесом, вкусом цветочного меда, сияющей серебром полной луной, хрустящим снегом и тихим мурлыканьем котенка. Только одного не было в этой картине – Бан Чана, застрявшего на пороге перехода между мирами. Чанбин зябко потер руки. - На сегодня закончили, – сказал Крис, подходя к агентам. В ладони он сжимал смятую пачку сигарет, отнятую получасом ранее у Минхо. – Теперь можно и по домам. Дальше тут все больше по ерунде. Справятся и без нас. Завтра в офисе придется потрудиться. Без этого никак. Самая нелюбимая часть моей работы… Бинни, мы подкинем тебя до квартиры. - Спасибо, – даже не глядя на сирену прямо, Со удалось краешком зрения заметить, как заледенело ее лицо. - Держи, – Бан протянул руку. В центре ладони лежала темно-красная упаковка. – Это твое, Хо~я. - Не надо, – Минхо покачал головой. – У меня есть. Лучше поехали домой. Я устал. В вышине вспыхнула расплавленным серебром звезда. Рассыпавшись брызгами, она исчезла с карты ночного неба, оставив на темно-синем полотне легкий млечный след, и не успел он раствориться, как из-за тяжелых облаков вышла луна – округлая боками красавица, воцарившаяся над столицей. В глубине глаз сирены затлел слабый огонек.***
Воскресное утро кралось по спящему городу мелкими шажками. Заглядывая в окна домов, оно качало колыбели, убаюкивало поздних гуляк, перепутавших день с ночью, и спешно мирило любовников. Мерзлый воздух дрожал. Низкие тучи раздвинулись в стороны и из образовавшейся прорехи на город просыпался снег – долгожданная мягкость белоснежных хлопьев. За час Сеул превратился в сказочную картину, сошедшую со страниц детской книжки. Крыши домов потонули в сахарной шали, а узкие переулки украсились петляющими следами птичьих лапок, отпечатавшихся на стылой земле. Мороз разрисовал оконные стекла причудливыми узорами, составив из них цельные картины. Спустя два месяца зима взяла реванш за бездарное начало сезона, щедро украсив город в традиционные цвета стужи. Бледное февральское солнце лило свет в окна спальни. Небольшая комната погрузилась в хаос вещей: телефонных зарядок, тянущихся проводами к корпусам смартфонов, сваленной в кучу обуви, нетбука с распахнутой крышкой и севшим аккумулятором, и двух бутылок минеральной воды «Evian». Со спинки кресла свисали форменные белые рубашки и черные языки галстуков. Поясные ремни сжались в кольцо сонными змеями. Под диваном валялись несколько использованных презервативов и опустевшая бутылка лубриканта, предназначенного для анального секса. Часы на прикроватном столике показывали 6:23. Один из лежащих в постели обнаженных юношей пошевелился. - Как же не хочется вылезать из кровати. Чертовски не хочется… Мне понадобится три литра кофе и кусочек лимонного пирога. Помнишь, мы ели его в кафешке неподалеку от офиса? В той, что на первом этаже высотки? – Бан Чан, державший в объятиях сирену, повернувшуюся к нему спиной, прикоснулся губами к взгорью шейного позвонка. – Спасибо за ночь. Ты был таким страстным… я даже растерялся… Мне было очень хорошо, Хо~я… Ты еще спишь? Минхо? Дыхание ведьмы было спокойным и ровным. Стрелы ресниц отбрасывали на скулы длинные тени. Красивое лицо приобрело оттенок безмятежности, свойственной людям, проходящим фазу глубокого сна. - Ну спи-спи, – снизил голос Бан Чан. – У нас еще есть часик-полтора. Отдыхай. Я разбужу тебя, – он завозился, устраиваясь поудобнее. Пометив долгим поцелуем загривок сирены, Крис прошептал: – Я люблю тебя, Хо~я. Ты, наверное, не веришь мне, но я тебя люблю. Как увидел в первый раз тогда, в зале ожидания, так и пропал… Ты был таким красивым и диким, прямо как лесной кот. С мокрыми от дождя волосами и огромными глазищами. Еще и в форме ученика старшей школы, господи… – агент охнул. – Ты едва успел войти в зал, а я уже стал твоим полностью и без остатка… Хо~я, как же мне хочется, чтобы ты чувствовал хотя бы половину от того, что ощущаю я, – Бан Чан усилил объятья, но Минхо не шелохнулся. Ли беспробудно спал, не ощущая обжигающего сожаления юноши. – Хо~я, – позвал Крис. – Моя прекрасная сирена. Не уходи от меня… Я люблю тебя… Воскресное утро кралось по спящему городу мелкими шажками. Заглядывая в окна домов, оно качало колыбели, убаюкивало поздних гуляк, перепутавших день с ночью, и спешно мирило любовников. Но не тех, что лежали в одной постели двухэтажного кирпичного дома – в небольшой спальне, погрузившейся в хаос сваленных в кучу вещей. Минхо открыл глаза, убедившись в том, что дыхание партнера выровнялось. Бан Чан заснул, проиграв битву Морфею. Ли моргнул раз-другой, слепо глядя в пустоту. А затем выкарабкался из объятий любовника, отодвинулся от него подальше на край постели и плотно закрыл уши ладонями. И тогда душа сирены погрузилась в спокойствие, покинувшее ее несколько месяцев назад. Голос сердца больше не просил Минхо принять малодушное решение и остаться.