Смотрящий за ведьмой

And the more that I believe in the less that I′m receiving (с) Paradise Lost – Permanent Solution

Зимой 2020-го на Новый Южный Уэльс обрушился шторм. Начавшись в последних числах января с сильного града, он продолжил бушевать в феврале, превратившись в ливни. За четыре дня в Сиднее выпало 391,6 мм осадков, превышающих среднюю месячную норму в три с половиной раза. Началось наводнение. Дождь помог потушить горящие лесные пожары, справиться с которыми не удавалось долгое время, но повредил линии электропередач штата, железные пути и дорожное покрытие. Районы северных пляжей изрядно пострадали от волн высотой более 16 футов. Улицы городов юго-восточного побережья стали непроходимыми из-за поваленных деревьев и поднявшегося уровня воды. С некоторых домов сорвало крыши. Разгул стихии не был чем-то из ряда вон выходящим для Феликса, а просто составлял часть его жизни. Список штормов, нанесших стране серьезный ущерб, приведенный на веб-сайте Австралийского бюро метеорологии, велся с 18-го века и включал в себя сотни записей. Сухая статистика, отражающая дату ненастья, его продолжительность, район действия и нанесенный ущерб. С каждым годом список пополнялся. Ли хорошо помнил трехдневные шторма 2016-го, свидетелем которых он стал: январский, вынудивший отменить школьные занятия на две недели, и июньский, ставший причиной первого за тридцать лет метеопредупреждения по всему побережью Нового Южного Уэльса и наводнений, оставивших без электричества девять тысяч домов. Начало грозы застало их с Джеком в гостиной, играющими в приставку. Порыв ветра швырнул в окно комнаты сломанную ветвь старой акации, растущей во дворе, разбив стекло, а через несколько секунд рухнуло и все дерево, завалившись кроной на крыльцо. В дом ворвался холодный ливень, за считанные минуты затопивший подвал и разнесший гараж в щепки. На восстановление ущерба ушло больше трех месяцев и серьезное вложение денег (страховка не смогла покрыть все расходы), но семье Ли еще повезло – Мелисса, живущая в Пойнт-Пайпер потеряла жилье. Утешением служило лишь то, что никто из семьи Ли и его друзей не пострадал. Шторма стали частью жизни Феликса с первых дней рождения. Как островную сирену, они его не пугали – ярость стихии он воспринимал как один пазлов картины бытия. Но далеко не все жители страны думали таким же образом. Они боялись, рисковали, боролись с природным явлением, а кто-то даже пытался смириться. Ли удивляло такое отношение. Вся история Австралии с первых ее дней создания, до и после открытия материка европейцами, состояла из непрекращающихся штормов и муссонных ветров. Зрелым решением было бы принять реальность и научиться справляться с последствием стихийного бедствия, – и именно так поступал он сам. Но как оказалось, даже самый грозный австралийский шторм мог легко померкнуть на фоне ярости одного из корейских «гифтов». Человеческий гнев оказался страшнее стихии. Глядя на Джисона, стоявшего напротив Бан Чана со сжатыми в кулак ладонями, Джисона, метавшего из потемневших глаз молнии, Феликс искренне пожалел о том, что дал своему «смотрящему» обещание не пускать в ход «песню» до особых распоряжений с его стороны. Ему стало не по себе. - Погоди пока, – попросил Чанбин, когда «Белоснежка» въехала на подземный этаж парковки. Феликс замер, вцепившись в ручку дверцы. Костяшки пальцы побелели от напряжения. – Ему и так достанется от директора Пака за нападение на непосредственного начальника. Хотя я уверен, что Чан прикроет Джисона. Для начала хотелось бы знать, что там вообще происходит… – «смотрящий» задумчиво почесал подбородок. – В общем, будь начеку, Боки. Ладно? - Почему? – Ли недоуменно вскинул брови. - Держись позади меня, – предупредил Со. – Джисон может быть очень быстрым – глазом не успеешь моргнуть. Он и половины своей силы на рейдах не показывал. Уж я-то знаю. - Но это же Хани… - Сейчас это не твой дружочек, Боки, а «смотрящий», профукавший свою ведьму, – Чанбин сочувственно вздохнул, потрепав сирену по голове. – И очень-очень злой любовник. Волосы Ли все еще оставались чуть влажными, благоухающими ароматом цитруса после принятого на скорую руку душа. Утреннего разговора, в котором нуждались оба агента – эдаком расставлении всех (по крайней мере, многих) точек над «i», не вышло. Со мечтал поваляться в постели с Феликсом, неприлично поздно позавтракать и поговорить обо всем на свете, в том числе и о прошедшей ночи, но звонок Бан Чана сорвал нехитрый план. Беседу пришлось отложить. В эту минуту были дела поважнее. - Ладно, – вздохнул Енбок. - Бля! – Чанбин стиснул руль. – Как же это все нехорошо. Очень нехорошо. Оказалось, что Со не удалось верно подобрать слово, описывающее произошедшую ситуацию. Феликс услышал крики, доносящиеся из-за дверей переговорной, не успели они с Чанбином сделать и шага из кабины лифта. Голос Джисона – высокий и резкий, захлебывающийся яростью, контрастировал с голосом Криса, отвечающему коллеге короткими фразами. Ли с удивлением заметил, что в тоне Бан Чана не чувствовалось сожаления, зато явственно различался сдерживаемый гнев. Коридор был непривычно пуст. Даже тонкого запаха кофейных зерен и того не чувствовалось. Работники попрятались в рабочих кабинетах, боясь высунуть нос наружу. У дверей переговорной мялась Сана, не решавшаяся сообщить Бан Чану о прибытии в офис боевой связки «Торин-Вала». - Привет, Сана, – позвал Чанбин девушку. Секретарша обернулась с затравленным видом, но узнав в визитерах друзей вымученно улыбнулась. - Там… привет, Бинни… привет, Ликси… Господи, я войти туда боюсь, – пожаловалась Минатодзаки. – Они так кричали, боже мой! Сейчас хоть потише, но вот десять минут назад… Я думала, что свихнусь! Боялась, что придется звать охрану… Вроде агенту «Питеру» звонили из больницы по поводу состояния агента «Бастет»… все-таки он не только «смотрящий», но и его опекун, так ведь? Точно не знаю, но, мне кажется, они сейчас снова начнут кричать… Что мне делать, Бинни, а? - Предоставить все нам, – Со ободряюще похлопал девушку по плечу. – Для этого мы здесь – помочь. - Хорошо бы… – облегчения в голосе Саны Феликс не услышал. - Возвращайся к себе, – сказал Чанбин. – Не беспокойся ни о чем. Я позвоню, если понадобится твоя помощь. - Ладно… – Минатодзаки нервно отерла о юбку вспотевшие от волнения ладони. – Если что… – она сделала шаг назад, освобождая проход агентам. – Ладно. Сущий кошмар… Как такое могло получиться?! - Всякое бывает, – Чанбин предупреждающе постучал в дверь. Приглашения войти не последовало. – Это часть нашей работы, – он выставил перед Феликсом руку. Ли с недоумением посмотрел на преградившую ему дорогу ладонь. – Стоп, о чем мы говорили с тобой? – одним легким движением Со отправил ведьму за свою спину. – Держись позади меня. - Хорошо. - Я серьезно, Боки. - Я понял, хен, – Ли кивнул, соглашаясь с указанием напарника. Спорить он не собирался. – Хорошо. Буду держаться позади. Пока что. - Ну с богом, что ли! – «смотрящий» повторно громыхнул о дверь кулаком и, не дождавшись ответа, ворвался в переговорную. Феликс последовал за ним, придерживаясь обещания. И тут же замер, пораженный тем, что увидел. Хан выглядел по-настоящему пугающе, излучая первобытную чистую ненависть, объектом которой был Бан Чан. Войдя в переговорную, Феликс оказался в центре бури, и не имел ни малейшего понятия, как с ней справиться. Он впервые за время знакомства видел Джисона в такой ярости. Хана крупно трясло. Он стоял перед Бан Чаном, красующимся рассеченной щекой, и сжимал в кулаке клочок бумаги, до боли похожий на типовой индивидуальный доклад. В таком документе агент излагал личный взгляд на конфликтную ситуацию, очередной рейд или задержание, но чаще всего доклад являлся дополнением к общему отчету. Одиночные задания были большой редкостью – директор Пак пытался всячески избегать их, но если выбора у него не оставалось, и ситуация требовала индивидуальной работы, то агенту все равно выделялся сопровождающий, вне зависимости от того, ведьмой он являлся или обычным человеком. Поодиночке работали только норны, не выходящие в «поле», и разведчики. Многие осуждали тактику директора Пака. Его методы считались устаревшими даже среди некоторых акционеров и руководителей отделов. Кипа бумаг, объяснительных и бессмысленных согласований тормозили расследования и тратили попусту время агентов и баснословные суммы, но покуда Пак держал контрольный пакет акций и имел плотные связи в Голубом доме, с его методами приходилось мириться. Командиры отрядов частенько отыскивали в делах лазейки, через которые расследования удавалось ускорить, но пробиваться через препоны, которые тебе ставило собственное начальство, живущее в мире устарелых правил и идей, было делом раздражающим и выматывающим. Бан Чан все чаще задумывался не только о создании новой оперативной группы вне «JYP»; он начал размышлял о создании собственного агентства. Крис понимал, что директор Пак сделает все возможное для того, чтобы не отпускать команду или хотя бы самых ценных ее «игроков». Норна и две сирены являлись сокровищем «JYP», но «Бастет» был слишком своенравен и свободолюбив, «Сова», несмотря на приближающееся «отшельничество», предан команде до фанатизма, а «Вала» толком не раскрыл свои таланты. Потенциал Ян Чонина и вовсе оставался неясным. Остальных, даже самого Бан Чана, можно было заменить. Потеря Хенджина, как снайпера, показала, что любой «гифт» расценивается руководством ненамного выше, чем обычный человек без способностей. Команда «Stray» отличалась блестящей результативностью, сплоченностью и… непредсказуемостью. Она одновременно являлась предметом гордости и беспокойства. В курилках нередко шептались о том, что каждый из «бродяжек» – мечта клинического психолога и, кажется, их личные проблемы и был тем самым клеем, что соединил членов команды крепче крепкого. «Бродяжек» считали странноватыми. И ровно так же оценивали и самого «нормального» из них, командующего Бан Чана «Батю» – странным. Иначе как бы ему удалось не только удержать вместе таких непростых людей, но еще и создать одну из самых продуктивных команд за всю историю организации? Впрочем, за последние месяцы слухов о «Stray» заметно прибавилось. Все кому не лень по сто раз на дню обсасывали подробности личной жизни углов «треугольника», состоящего из лунной сирены, ее «смотрящего» и бывшего любовника-командира. «Треугольника», который только казался призрачным – слишком уж зачастил «Бастет» в последние месяцы в кабинет «Бати». «Смотрящего» ведьмы, «Питера», рядом не было и, кажется, мальчишка ничего о визитах сирены к бывшему любовнику не знал. Намечалась интересная ситуация. Ли Минхо ходил по офису с традиционно высокомерно-скучающим лицом, младший секретарь Сана Минатодзаки безуспешно стучалась в запертую на ключ дверь, а командующий Бан Чан частенько покидал кабинет только под утро – уставший, но довольный. В штаб-квартире поползли слухи о возобновившемся романе между лунной сиреной и главой «Stray». На ничего не понимающего Джисона, улыбающегося во все тридцать два зуба, посматривали с плохо скрываемой жалостью. - Ведьма себе не изменяет, – болтали сплетники. – Я всегда знала, что пацан для Ли Минхо не больше, чем развлечение. - Даже странно, что они так долго продержались. Парнишка в Ли Минхо влюблен как мартовская кошка… вот не повезло же… Зачем было только в дом к себе тащить? Даже кольцо подарил! - Видать, сто раз обкатанный хрен все-таки лучше нового. - Похоже, снизу Ли Минхо нравится больше. - Интересно, командующий Бан… это… ну… его прямо на столе раскладывает? - Он же планировщик! Как же иначе? - Ой точно! Ха-ха-ха! Вот такие у нас нынче «планы»! - Не команда, а клиентура для психотерапевта! Все как на подбор… От проститутки Хвана, правда, сумели избавиться, и слава богу! - Я слышал, что раньше, еще во времена их службы в отряде «Quicksilver», те двое часто трахались в подсобках. Говорят, что у сирены и впрямь волшебный голос… Ну… когда рот не был занят, конечно… – круг сплетен не замыкался. - Наверняка опять съедутся. Старая любовь не ржавеет. Я знал мужика, который в «Quicksilver» фотографом работал: так вот он говорил, что те двое охренеть каким классным боевым дуэтом были. - А почему тогда Ли Минхо не сделал командира Бан Чана своим «смотрящим»? Никогда этого не понимал… - Да хер знает, че у него в башке. Ведьма и есть ведьма! - Может, думал, что молодая жопа лучше старого хуя? - Как видишь – нет. - Ой, да что я там вижу? - Паренька жалко. Жестоко они с ним. - Ничего, этих «гифтов», как собак нерезаных. Найдут другого. - Говорят, он и впрямь немного того… - Чего «того»? - Нервный он. Вдруг решит с собой что-нибудь сделать? - Хан Джисон-то? - Ну да. - Значит, возьмут в постель третьим. Делов-то! Слухи распространялись по офису со скоростью лесного пожара, липкие, гадкие, смакуемые с извращенным наслаждением латентных вуайеристов; но ни одна из грязных сплетен не приближалась к правде. Истина поражала. И грозила Бан Чану небывалым по размаху выговором, дисциплинарным взысканием Хан Джисону, скандалу среди «шишек» руководства и темным пятном в судьбе Ли Минхо, чье будущее перестало быть обозримым даже для норны. Встречи агентов диктовались не чем иным, как разработкой плана, хранящегося в тайне от всей команды, в том числе и от Хан Джисона. Но дерзкая затея обернулся провалом. - Какого хрена ты ничего мне не рассказал? – орал Джисон. Он швырнул клочок бумаги на пол. Бан Чан с покорным видом наклонился, подбирая обрывок рапорта. Смяв бумагу в комок, он пульнул им в мусорную корзину, стоявшую у стола. Точное попадание. – Какого хрена, хен?! А? Что теперь?! Вы вдвоем сидели целыми днями в кабинете, че-то там решали на двоих… – губы юноши дрожали. – Теперь-то я понимаю, почему на меня так смотрели в офисе… как на идиота… – агент судорожно вздохнул, – а я и есть идиот… – «смотрящий» замотал головой, полностью разбитый обрушившимся на него известием. – Ты вообще хоть когда-нибудь, хоть один сраный раз воспринимал меня как часть команды? Или я для тебя всегда был мальчиком со стороны? Идиотом, который болтался под ногами без надобности? Очередным «гифтом», который после потери способности будет выкинут на помойку, так же, как и Хенджин? А команда вообще знала?! Хоть что-нибудь? Хоть каплю ваших сраных с хеном планов, а? Сынмин, ты не мог не знать! – Хан стрельнул злым взглядом в норну, застывшую над разложенной на столе картой Сеула и пригородов. Ким насупился. Отвечать на вопрос он не стал, продолжая водить пальцем по глянцевой поверхности бумаги. – Просто не мог… – в груди «смотрящего» клокотало. – Значит, прикрывал?! Блядь! Ебанная команда… Да грош цена такой команде! – выкрикнул «гифт». – Над нами, сука, смеются… не в открытую, нет… но правильно смеются… теперь я понимаю… теперь я все понимаю… - Хан Джисон, утихомирься! – Чанбин выступил вперед. Феликс держался позади. - С чего, блядь?! – мощная волна гнева ударила в Со, едва не сбив с ног. Чанбин покачнулся, но ладошки ведьмы придержали его от падения, мягко упершись в спину. «Смотрящий» и сирена коротко переглянулись. «Что это такое было сейчас?», Со молча вздернул бровь. Ли недоуменно пожал плечами. «Это Джисон сделал? Но как?!» – Чанбин изумленно посмотрел на юношу. «У него никогда не было подобной силы… Что это еще за хрень такая? Или… или это из-за Минхо?» Хан был похож на изломанный остов оловянного солдатика, с той разницей, что от стойкости в нем не осталось ровным счетом ничего. Глаза горели слепой ненавистью, а крючковатые пальцы хватали воздух. – Ты ведь тоже ничего не знал, да, Бин-хен? - О чем ты говоришь? - О ебанном «плане»! – слова источали яд. – Бан-хен, с которым вы так близки, тоже не посвятил тебя в свой грандиозный замысел? Интересно, почему? – прошипел Хан. Мягкая округлость черт, придающих лицу «гифта» удивленно-наивное выражение, исчезла – ее место заняла хищническая острота. – Наверное, посчитал лишним… Ладно – я, со мной все понятно, хотя к Минхо-хену у меня масса вопросов, но ты… вроде как ведущий игрок и друг. Или нет? Важно что? Только то, что ты испытываешь к Минхо-хену, командир? Ты что думаешь, я слепой? – Джисон вплотную подошел к Бан Чану и безбоязненно заглянул ему в лицо. – Или дурак? – указательный палец «гифта» уперся Крису в грудь. – Ну, может, я и дурак, да, но точно не слепой! Ублюдский план… И что теперь?! – палец надавил на грудную клетку Чана, но юноша даже не шелохнулся. - Прежде чем влезать в самый центр разборок, мне хотелось бы услышать от каждого версию произошедшего, – терпеливым тоном произнес Чанбин. Пальцы Феликса сдавливали его локоть сдерживающими поводьями. – От каждого, замечу, – с нажимом произнес «смотрящий». – Ты, Ким Сынмин, кстати, тоже не исключение, – норна продолжала изучать карту, – можешь не стараться делать вид, что не слышишь меня. Я слишком хорошо изучил твои привычки, и похуй мне на твое «отшельничество» или что там еще. Пока ты все еще здесь, с нами. Джисон, будь добр, отойди на пару метров от Чан-хена! – «смотрящий» помахал ладонью. – Будет лучше всего, если вы оба сядете за стол, как можно дальше друг от друга, и расскажете нам с Феликсом о произошедшем, – Чанбин поочередно указал на стулья, расположенные на разных концах комнаты. – Честно, прямо и откровенно. – Со взглянул на «гифта». – Хан? Пожалуйста. Мне нужно понять. И выслушать. Каждого из вас. Все-таки Бан Чан пока еще твой командир, а у гнева есть границы. Лицо «гифта» исказила гримаса. - Начнем с тебя, Бан-хен, – сказал Чанбин. - Знаешь, я так понимаю, что команды никогда не было. Вообще. Зачем ты нас собрал, Бан-хен? С какой целью? Вам с Минхо-хеном и так неплохо жилось. И живется, судя по всему… А, нет! Вышла промашка! – Хан не двигался с места. – Минхо-хен сейчас в больнице, а ты здесь. Живой. Невредимый. И вполне бодрый. - Да бля, Джисон! – Чанбин закатил глаза. - Минхо сам попросил тебе ни о чем не рассказывать, – Крис впервые заговорил после того, как Со и Феликс вошли в кабинет. – Он беспокоился о тебе, – Бан смотрел на Хана нечитаемым взглядом. – Минхо не хотел втягивать во все это. Он собирался рассказать тебе обо всем чуть позже. - А-а-а… Так это, значит, он беспокоился обо мне? – Джисон осклабился. – Значит, хотел, как лучше? – юноша сделал шаг назад. – Понятно. Крис поморщился. - Вот это номер! – «гифт» едва не подпрыгнул на месте. – Никогда бы не подумал! И, главное, все сработало! – Хан впился в Чанбина колючим взглядом. Феликса он словно не замечал. – Я так понимаю, Бан-хен не будет тебе ничего не рассказывать, а Сынмин дал обет молчания. Тогда я сам расскажу вкратце, – «смотрящий» фальшиво откашлялся. – Дело было так: Минхо-хен… нет, погоди… агент «Бастет», так будет правильнее говорить… Так вот, агент «Бастет» и наш замечательный командир Бан разработали план, в который не посвятили никого, кроме норны Ким Сынмина и себя, любимых. Они не сообщили о нем даже руководству, представляешь? Тебе, судя по всему, тоже. Ай-яй-яй, как неожиданно! Бан Чан-хен, агент «Инсомниа», известный своей высочайшей лояльностью к организации и семейной типа заботой о членах оперативной группы «Stray» команды, решил провернуть тайную операцию. – Джисон согнул пальцы на манер «кавычек». Его руки мелко тряслись. – Но она провалилась. Вот же незадача какая! - Ясно, – буркнул Со. Феликс по-прежнему сжимал его локоть. – Садиться за стол мы не будем. Ладно. Поговорим стоя, мне несложно. - Мне сложно, – отрезал Хан. – Не хочу. Не буду. Я че, бля, клоун ебанный? Бин-хен… – голос Джисона надломился. Взяв секундную передышку, он продолжил говорить, только голос его теперь звучал тише, лишенный присущей ему жизнерадостности и яркости: – Бин-хен, вообще-то, я все еще нахожусь в должности «смотрящего», а моя подопечная ведьма… – юноша приподнял веки, обнажив усталый взгляд, – требует внимания. Никто не может задержать меня здесь. - Никто, – согласился Чанбин. Молчание Бан Чана его убивало. Не проронив ни слова, Крис проследовал к столу, усевшись между двух пустующих кресел, в обычное время занимаемых ближайшими помощниками. Со Чанбин и Ли Минхо. «Торин» и «Бастет». Сердце и разум. Вытащив обрывок рапорта из мусорной корзины, Бан Чан положил его перед собой на стол и аккуратно расправил края бумаги. Лицо агента оставалось пугающе спокойным. Пробежавшись глазами сверху донизу, Крис снова смял доклад в комок, после чего засунул в карман пиджака. Упершись локтями в столешницу, Бан Чан сцепил пальцы в замок и взглянул на Сынмина. К бумажной карте Ким успел добавить виртуальную – экран планшета, который находился при норне в любое время суток, пестрел непонятного рода значками и красными пунктирными линиями. Крис с надеждой посмотрел на карту. Ответив на невысказанный вслух вопрос командира, норна отрицательно покачала головой. - Я понял, – Бан Чан стиснул пальцы еще крепче. – Продолжай работать. - Да, Ким Сынмин, – яд в голосе Джисона смешался с горечью, – продолжай работать, ведь у тебя это так хорошо получается, – «гифт» нервно одернул футболку. Ткань жалобно затрещала. Юноша был одет просто, по-домашнему. Судя по внешнему виду, известие о состоянии Минхо застало его врасплох. Волосы «смотрящего» были всклокочены. Отросшие пряди выглядели неряшливо, будто их не расчесывали, а несколько раз пропустили сквозь пальцы. Шнурок на одной кроссовке почти развязался – длинный край опасно вытянулся из петли. Другая кроссовка испачкалась в грязи, превратившись из ослепительно-белой в серую. По горловине футболки бежала спущенная петля, а на плече виднелась крохотная прореха. – Надоело мне тут торчать. Да и смысл? Бан-хен, – обратившись к командиру, Хан отказался встречаться с ним взглядами, – мне надо в больницу. Неплохо было бы и тебе навестить Минхо-хена – все-таки он там очутился по твоей вине. Только давай делать это не одновременно. Я о визитах. Позвони мне, когда соберешься в больницу, или напиши… просто чтоб не сталкиваться там… Ах, да! Если надумаешь сдать меня директору Паку… за то, что я лицо тебе раскроил… запрещать не стану, – юноша тряхнул левой рукой, украшенной помолвочным кольцом. По верхнему краю тонкого, изящного ободка были рассыпаны мелкие бриллианты. Один из таких камней, выглядящих обманчиво беззащитно, рассек кожу на скуле Бан Чана. – Дело твое. Мне, в общем-то, на это совершенно наплевать. Так бывает, когда твой любимый человек превращается в живой труп. Тебе ли не знать, правда? – швырнув в командира последнюю порцию желчи, Джисон направился к двери переговорной. - Эй, пацан! Ты чего тут устроил? – Чанбин попытался зацепить Хана за рукав футболки, но «гифт» легко вывернулся из захвата – то ли Со был нерасторопен, то ли Джисон слишком проворен. – А ну, стой! Хан бросил на Чанбина пустой взгляд. Феликса, казалось, он и вовсе не заметил. - Ты… Грохнув дверью, Джисон исчез, словно тяжелое облако печали, не желавшее изливаться слезами при коллегах. По паркету глухо застучали подошвы стареньких кроссовок. - Я пойду за ним, – Феликс, наконец, вышел из убежища, коим для него стала спина Чанбина. Его «смотрящий» ошибся в предположениях, боясь, что Джисон обратит свой гнев и против них, так же как поступил чуть ранее с Бан Чаном. – Посмотрю, как он там. Не хочу, чтоб Сони попал в неприятности. А заодно и Минхо-хена проведаю… Я позвоню тебе, хен. Все будет хорошо, не беспокойся, – пообещал Ли. Приподнявшись на цыпочках, он успокаивающе погладил Чанбина по щеке, не замечая изучающего взгляда командира отряда. Бан Чан исподлобья, по-волчьи, смотрел на пару. – Я все расскажу тебе потом, хорошо? Я пойду. - Ладно, – меньше всего в эту минуту «смотрящему» хотелось отпускать свою ведьму вслед за Джисоном. Беспокойство за Феликса стало для него высшим приоритетом. – Иди. Только будь аккуратнее, – Со едва успел остановить себя – рука привычно потянулась к лицу сирены, к ее щекам и кончику веснушчатого носа, один вид которого вызывал нестерпимое желание шутливо щелкнуть по нему. Чанбин откашлялся, постаравшись придать лицу суровый вид. – И обязательно позвони мне. «Господи… когда я стал таким…» - Хорошо, – Ли ответил болезненно-слабой улыбкой. Со не мог винить его в этом – утро, которое сулило стать новой эпохой в их отношениях, было омрачено звонком Бан Чана и последующими за ним событиями, в которых «смотрящему» еще только предстояло разобраться. – Ты тоже. Чанбин сжал в пальцах ладошку Феликса, прежде чем отпустил его. - Мы еще не решили с тобой важные дела, – прошептал он. - Я помню, – ответил Енбок негромко. - Увидимся. Позвони, как обещал. - Угу, – кивнул Ли. – Я побегу, иначе Сони далеко уйдет… - Хорошо. Беги. - Не ссорьтесь тут, ладно? – попросил Феликс. – Наша команда и так ослабла. А если мы еще и все переругаемся, то чем будем лучше других? - Посмотрим. Я толком не знаю, что произошло, хотя… – Чанбин обернулся, перехватив цепкий взгляд названого брата, – примерно догадываюсь. - Командующий Бан, – обратился Феликс к Чану. – Я хотел бы последовать за агентом «Питером». Мне кажется, что сейчас, в его эмоциональном состоянии, ему необходима поддержка. К тому же я могу задействовать «песню», если понадобится… Хотя, надеюсь, мне не придется этого делать, – на последней фразе Ли замялся – Чанбин отлично понимал, что использование главного оружия сирены против своего друга претило Енбоку, даже если бы оно пошло во благо Джисона. Такова была натура австралийской ведьмы; и Со никак не мог перестать удивляться, почему именно Феликсу досталась способность, идущая вразрез с его характером и принципами. Ирония, да и только. - Думаю, это хорошая идея. Держи меня в курсе, – не поднимаясь из-за стола, Бан Чан пристально смотрел на сирену. Его порадовала реакция ведьмы – Ли с честью прошел испытание, выдержав взгляд командира. – Касательно Минхо… - Я справлюсь, – голос сирены зазвенел. – Я иду вслед за Джисоном не для того, чтобы позволить себе расклеиться, а оказать помощь другу. Буду решать задачи поступательно. И, конечно, вы, командир Бан, получите отчет, не сомневайтесь. - Грамотный подход, – оценил Крис тактику Феликса. - Во вторую очередь после моего «смотрящего», – добавил Ли. Бан Чан кивнул. Ему почти удалось скрыть секундное замешательство, в которое его ввергли слова сирены, но для Со реакция друга не осталась незамеченной. Феликс действовал по установленной инструкции: для ведьмы «смотрящие» всегда имели прерогативу в информировании. Так гласил свод правил, поэтому плохо скрываемое недовольство командира оперативной группы, славящегося исполнительностью, оказалось для Чанбина сюрпризом. Впрочем, Бан Чан успел уже дважды за один день удивить его. - До связи, агент «Вала», – Крис расцепил пальцы, сплетенные в замок, и откинулся на спинку кресла. – Поговорим, Бин? Поняв, что беседа подошла к концу и большего от него не требуется, Ли ободряюще кивнул «смотрящему» и бросился догонять Джисона. Следов Хана не было видно. Выйдя в коридор, Феликс заметил, как из дверей кабинетов выглядывают любопытствующие агенты. В спину сирене понесся шепоток. Прислушивавшись, Ли с ужасом различил неясные слова: «что за команда такая, вечно кто-то у них косячит… упустил свою же ведьму… да какой он «смотрящий»… позорище… псих какой-то… а этот-то куда поскакал… Ли Минхо недолго осталось, говорят…» - Заткнитесь и возвращайтесь к себе! – грохнул приказ «Вала». Двери кабинетов поочередно захлопнулись одна за другой. Подчиняясь нотам «песни», сплетники скрылись в стенах помещения. – И чтоб до конца рабочего дня наружу не выходили! Сидите и думайте над своим поведением! – повелел Феликс, дополнив команду. За створками дверей задвигались ножки стульев, но Ли не особо интересовало то, с каким рвением любители почесать языком бросились исполнять отданный им приказ. Его волновал Хан Джисон. Вероятно, «гифт» уже успел покинуть этаж и направлялся на подземную парковку – за руль он садился нечасто (сказывались нервозность и рассеянность внимания), и, в отсутствии Минхо, в рабочее время прибегал к услугам штатных водителей. Феликс надеялся на то, что Джисону придется подождать, пока первая возможная машина освободится – рабочий день находился в самом разгаре, поэтому штатный транспорт был в дефиците. Хан мог воспользоваться и такси, но растерянность и подавленное эмоциональное состояние вряд ли бы сослужило ему хорошую службу. «Гифт», скорее всего, просто не додумался бы прибегнуть к помощи сеульского таксопарка. Задержать Хана звонком Ли не удалось – «смотрящий» не поднимал трубку. И только беспокойство за приятеля позволило сирене отогнать от себя крамольную мысль: Феликс был невероятно счастлив оттого, что не оказался на месте Джисона. Жалкое звериное облегчение, которому не находилось оправдания. Но как же Ли был этому рад.

***

- Что ж, – сказал Чанбин, опускаясь в кресло, – теперь поговорим. - Поговорим, – согласился Бан Чан. – О многом. - Мне не нравится твой тон, хен. Как будто бы это я тут больше всех облажался, а не ты, – Со постучал кончиками пальцев по столешнице. Сынмин криво ухмыльнулся. – Давай-ка я сразу отвечу на главный вопрос, чтобы не испытывать твое терпение: да, мы сблизились с Боки. Именно таким образом, как тебе показалось. И нет, главного еще не произошло. Но оно произойдет. Скоро. Мне… мне нравится Феликс, – Чанбин улыбнулся. Слова признания лились легко и спокойно. Со не нуждался в советах или чужом мнении – он просто ставил друга в известность о произошедшем, не в самое лучшее время, конечно, но тут уж было не до выбора. – Не просто как ведьма. Как человек. Как партнер. Как парень. - «Боки», говоришь? – фыркнул Сынмин, не отрывая взгляда от интерактивной карты. - Это, конечно, сейчас самое главное – обсасывать интимное прозвище Феликса, – Чанбин поерзал в кресле, усаживаясь поудобнее. Норна в замешательстве уставилась на «смотрящего». - Я смотрю, тебе еще далековато от «отшельничества», если судить по реакции, – заметил Со. – Ишь как вытаращился! - Мы теряем драгоценное время, – обронил Бан Чан. Взгляд норны нырнул вниз. - Это верно, – согласился Ким, возвращаясь к заданию, по-прежнему остававшемуся для Чанбина непонятным. - Я тебя услышал, Бин. - О твоем отношении к интимной связи между «смотрящими» и подопечными ведьмами мне хорошо известно. Ты часто акцентировал на этом внимание, – вытащив смартфон из кармана, Чанбин выложил аппарат на стол – теперь звонок Феликса не остался бы незамеченным. – И, знаешь, это всегда меня удивляло. Да, кошак не делал тебя «смотрящим» и, кажется, ты считал, что его отказ дает лазейку для ваших отношений. Но ведь по правде это было такой фигней… Сделай Минхо-хен тебя «смотрящим», и что? Ты сразу расстался бы с ним? Очень сомневаюсь. Разбежались вы по определенной причине, но, похоже, ты до сих пор не понимаешь, почему так вышло. - Мы сейчас не об этом, – голос Криса звучал глухо, будто издалека. - Да брось ты, хен! – отмахнулся Чанбин. – Все происходящее является звеньями одной цепи. Уж мне-то ты можешь не заливать. - Есть что-то? – взгляд Бан Чан уперся в норну, продолжающую изучать информацию. По экрану планшета бежали тонкие пунктирные стрелки, расходящиеся в разные стороны от точки, алеющей в центре извилистой линии, обозначающей Ханган. Большая часть стрелок тянулась за границы страны; некоторые устремлялись в направлении Японии, а какие-то – Индонезии и Австралии. И лишь малая часть указывала на Китай, Бразилии или Индию. Ким отрицательно мотнул головой: - Миграции толком не начались. Рановато. Но через пару недель первые стаи начнут тянуться в привычные места зимовки. Уже сейчас птицы вовсю нагуливают жир и устраивают тренировочные полет с молодняком. Откровенно говоря, у нас не так уж и много времени в запасе. - Сколько? - Зависит от вида перелетных птиц, – Ким смахнул карту влево и ее место заняла диаграмма – выглядящее бессмыслицей набор букв и цифр. – Начало ноября – крайний срок, но я не стал бы рассчитывать на удачу, – Сынмин ткнул пальцем в экран. – Большая часть птиц покидает Корею не позже середины октября. После этого мы увидим их не раньше апреля-мая. - Хреново, – заметил Бан Чан. - Хуже всего, что мы не знаем нынешнего «носителя», – продолжил Сынмин. - Предположения у нас есть, – Крис в задумчивости почесал подбородок. Со не мог поверить глазам – Бан Чан словно не замечал его присутствия. Все что интересовало командира в эту минуту – сомнительного вида бумажная карта и ее виртуальный близнец в планшете норны. Казалось, Крис и не думает посвящать своего зама в подробности произошедшего, даром только вызвал в офис. Чанбин начал медленно закипать. Потянувшись к смартфону, он набросал своей ведьме сообщение: «Как дела? Где ты сейчас? Ты с Ханом?» Ответ прилетел мгновенно, словно Ли только и ждал, когда «смотрящий» напишет ему: «Сели в такси. Едем в больницу. Сони совершенно разбит. Как у вас?» «А у нас квас» «Что-что?!» «Ничего. Абсолютно ничего. Полное ничто. Держи в курсе. Будь осторожен» «Хорошо» «Целу…», – указательный палец завис над сенсорной панелью набора текста. Чанбин не мог решить, вправе ли он после проведенной ночи писать подобные сообщения. Вселенная взяла на себя решение вопроса: рука агента дрогнула в неподходящий момент, и ответ полетел в сторону невидимого собеседника. Чанбин замер. «Слишком?», подумал он. «Это было слишком?» Его сомнения развеялись через несколько секунд. «Я тоже тебя 💋 », – отозвался Феликс. Со расплылся в улыбке. Ответ сирены стал крохотным лучиком теплого солнышка, пробившего дыру в тягостной атмосфере, царящей в переговорной. - Это только теория. Самая вероятная, но все равно лишь теория, – зазвучал над ухом голос Бан Чана. Улыбка соскользнула с губ «смотрящего». - Нам нужно узнать места гнездования возможного «носителя», – Сынмин устало потер виски. Только сейчас Чанбин заметил следы темных кругов, залегших под глазами норны. Кажется, прорицателю пришлось прибегнуть к помощи консилера. – Но что, если «носитель» не из перелетных? - Ты говоришь о зимующем виде? – встрепенулся Крис. - Именно. - В таком случае, я не знаю, как расценивать подобный вариант. - Я тоже. Но все это только предположение за неимением точных данных, – поколдовав над клавиатурой, Ким дополнил виртуальную карту значками в виде птичьих силуэтов. Некоторые из них напоминали воробьев, некоторые – голубей, а один имел явное сходство с редким гостем, наведывающимся в пригороды Сеула с северных территорий, – чхаммэ. - Понимаю, – Бан Чан с сомнением посмотрел на перевернутый вверх тормашками экран планшета. - Я что, должен упрашивать вас обоих оказать мне честь и рассказать о том, что происходит? – Чанбин хлопнул ладонью о столешницу. «Смотрящему» порядком поднадоел спектакль, разыгрываемый командиром и норной прямо перед его носом. Он не понимал происходящего и по-прежнему терялся в догадках о состоянии лунной сирены. – Я тут для чего? Сраться? Молчать? – норна беспокойно повела плечами. – Наблюдать за вашими непонятными манипуляциями с картами? Или, может, рассказывать о своей личной жизни? - Если твоя личная жизнь касается подопечной ведьмы, то не настолько уж она и личная, – Бан Чан отчеканивал каждое слово. - Вот как мы заговорили! – усмехнулся Чанбин. – Начинаю думать о том, что Джисон тебе все-таки по делу врезал, – Со подтащил смартфон ближе к краю стола, перевел в режим виброзвонка и демонстративно, подчеркивая проведенную границу между личным и командным, опустил аппарат в карман куртки. Бан Чан внимательно следил за каждым движением друга. – Хан всегда был немного дерганным, это факт. Да и авторитетов у него особых нет. Но Джисон не фанат разборок на кулачках, – Со похлопал по карману, убеждаясь в сохранности телефона. – То, как ты выгораживаешь его поступок, то как молчишь, оттягивая время, карты какие-то изучаешь… Это просто смешно, хен! Давай, выкладывай все до малейших подробностей. Осуждать тебя не стану. Какой смысл? Я и так вижу по выражению твоего лица, что ты сам себя сто раз обругал. Так дай хотя бы попробовать помочь! Не для посиделок же я сюда притащился, в конце концов. - Нет, не для посиделок… – Крис опустил голову. - Тогда – колись. - Позвольте мне вставить пару слов, прежде чем вы начнете разговор, – Ким пододвинул бумажную карту к Бан Чану. – Мне нужно сверить информацию. Цифровой архив оказался бесполезен, значит, придется порыться в книгах, – норна поднялась из-за стола. – А вы пока побеседуйте. Я вернусь через некоторое время, – переведя планшет в спящий режим, Сынмин засунул устройство под мышку. - Когда именно? - Откровенно говоря, понятия не имею, – Ким сопроводил ответ легким пожатием плеч. – Но постараюсь сделать все как можно быстрее. Позову на помощь Чонина и парочку ассистентов. Если что узнаю, сразу сообщу. - Лады. Только особо не распространяйся об этом. - Мог бы и не просить, – с укоризной сказал Ким. - Сынмин, а ты уверен, что тебе не нужно присутствовать при нашем разговоре? – со скепсисом спросил «смотрящий». - Вполне, – норна помассировала висок пальцем. – Мне нужна информация, короткий тайм-аут и огромная чашка кофе. А набить нашему командиру морду ты сможешь и самостоятельно. У меня рука для этого, увы, слишком легкая. Крис вскинул взгляд на ведьму изумленный взгляд. - Ты же не думал, в самом деле, что я воспринимаю произошедший провал как норму? – спросил Сынмин. - Это и не норма вовсе… – промямлил агент. - И на том сошлись, – Ким поудобнее перехватил планшет. – Я оставлю вас, господа, – Сынмин бесшумно задвинул кресло под стол. – Уставшая норна – бесполезная норна. - А вот это уже интересно, – дождавшись, когда ведьма покинет кабинет и плотно закроет за собой дверь, Чанбин развернулся к Бан Чану. – Я, грешным делом, решил, что наш провидец поддерживает тебя, даже беря во внимание его растущее отчуждение. Но нет, похоже, я ошибся, неверно расценил состояние Сынмина. Что же будет дальше? - Кажется, я облажался, Бинни, – обронил Крис. Он водил расфокусированным взглядом по карте, не сосредотачиваясь в конкретной точке местности. Перед ним лежал весь Сеул, но мысли Бан Чана были где-то далеко, за пределами границ города. - Очевидно, – Чанбин осторожничал. Приступ чистого гнева, охватившего «смотрящего», схлынул. Старший приятель выглядел плохо. Очень плохо. Если бы Со понадобилось описать внешний вид командира, то он ответил словами Феликса: «разбитый». – Но мне нужно понять, в чем именно и насколько сильно, хен. - Ты осудишь меня, – еле слышно произнес Бан Чан. - Тебе только это волнует?! – поразился Чанбин. – Осуждение? Господи, ты серьезно? - Нет, конечно… Просто… - Что?! Ну что?! Говори уже! Будь я страусом, то давно бы высидел пару кладок, так ты мне все нервы измотал! - Тебя допустили бы до кладки только в том случае, если бы ты являлся доминантным самцом, – пробормотал Крис. – Да и то исключительно в ночное время, – он машинально расправил загнувшийся уголок карты. - Почему мы вообще об этом говорим? – Со в растерянности развел руками. – О страусах. Серьезно? Или это какие-то намеки, которые я не догоняю? Тайный код? Прости, но можно объясняться попроще? - У меня был план, Бинни. - Ну это я уже понял, – хмыкнул «смотрящий». - И я решил, что лучшей схемы не придумать… - Так, – поддакнул Со. – И? - И поделился ею с Минхо. - Очевидно, план он поддержал. - Без Минхо ничего не выгорело бы… – пробормотал Крис. - Ну, похоже, твой план и так не выгорел, – Чанбин не удержался от колкости. - Я все запорол, – Бан Чан скрипнул зубами с такой силой, что можно было с легкостью раскрошить полчелюсти. - Погоди… - Хотел как лучше, но все запорол. - Да погоди ты! – оборвал приятеля Чанбин. – То слова из тебя не вытянешь, то не заткнешь, ей-богу! - И я ничего не сказал ни директору Паку, ни начальнику разведывательного управления, ни остальным членам команды, – Крис оставил слова друга без внимания. Зажав большой палец между зубов, Чанбин покусал ноготь: - Гениальное решение. Спасибо за оказанное доверие с твоей стороны. Но я все еще не понимаю, о чем ты говоришь. - Задумка была очень простой. - Та-а-а-к, – настороженно повторил Со. Очевидно, план потерпел крах. Его провал грозил разбирательством со всей командой, но, главное, одна из ведьм, лунная сирена, угодила в больницу. О состоянии «Бастет» Чанбину было известно немногое: сбивчивая речь Джисона и сухие слова Бан Чана дали понять, что бессознательный Минхо находится в госпитале организации под постоянным наблюдением специалистов, но причину, по которой Ли впал в кому, «смотрящему» никто не разъяснил. Чанбин поежился. По спине пробежал холодный ветерок. - Я просто больше не мог ждать, – Крис резко отодвинул карту в сторону. – Сколько бы мы еще сидели? На любого из нас могли напасть. «Рынок» продолжает разрастаться с каждой секундой все больше. - Дело в «рыночных»? – уточнил Чанбин. - Не только в них, но да… в этот раз дело именно в них, – Бан Чан наклонился вперед. Кресло издало противный скрип – заявка на ремонт мебели пылилась в недрах секретарской, потонув под кипой похожих обращений. – Способности Хо~и идеально подходили для разведывательной деятельности… и я всегда удивлялся, почему директор Пак не настаивает на его переводе в разведотдел, к начальнику Лиму. Такая удача… – вскочив на ноги, Крис заходил взад-вперед, меряя кабинет от одного угла до другого. – Да, Минхо не самый управляемый человек, часто задает неудобные вопросы и придерживается своего мнения буквально на всё. Мне всегда нравилось это в нем… – Бан Чан замер на месте. Горящий возбуждением взгляд резко потух, словно лампочка, вывернутая из патрона. – Но идеальнее шпиона не придумаешь, если говорить о его способностях, конечно. Особенно о переселении разума. Да, Хо~я давненько не практиковался, но он сам сказал, что готов рискнуть. Мы все рассчитали… кажется, – пальцы агента сжались в кулаки. – План не был плохим или сырым, вовсе нет! Просто… просто вмешались непредвиденные обстоятельства, форс-мажор, – Бан Чан вернулся к столу и опустился в кресло. Мебель издала тихий скрип. – Конечно, я должен был все продумать, каждую мелочь, каждый штрих… – агент тяжело сглотнул. Кадык дернулся вверх-вниз. – Я так и поступил, клянусь тебе, Бинни! Никакого сбоя не должно было произойти! Но оказалось, что просчитать всё на свете невозможно… не бывает такого… – Крис вытянул руки перед собой. Уложив кисти на столешницу, он сцепил вместе пальцы, усеянные мелкие морщинки и царапинами. Ссадине на лице, оставленную кольцом Джисона, он не придавал никакого значения. Края ранки вспухли, грозясь обернуться воспалением, а рядом с порезом расцветал глубокий синяк. Глядя на увечья облажавшегося командира, Со почувствовал странное удовлетворение – Хан постарался за них двоих в силу своих возможностей. – Я просто смотрел на него… и понимал, что облажался… – Бан Чан пошевелил пальцами, – что потерял его… Он сидел рядом, в машине, как раньше, и как будто спал… так спокойно… – Крис произносил слова как молитву. – Просто ровно дышал. Вдох-выдох. Даже ресницы не дрожали. Вдох-выдох. А я смотрел на него и не мог ничего поделать… и… и всё. Чанбин внимательно слушал командира. Произошедшая трагедия, – именно таким словом стоило называть случившееся, – постепенно начала обретать в сознании агента различимые очертания. Дерзкий план был скорее безответственным и грубо слепленным, и Со не мог поверить в то, как легко Ли Минхо пошел на поводу у бывшего любовника, следуя его замыслу. «Да что с вами обоими не так?!» - Кажется, я начал понимать, – пробубнил Со. Бросив косой взгляд на коллегу, Бан Чан продолжил рассказывать: - Не помню точно, когда идея пришла ко мне в голову. - Лучше бы она в ней и осталась сидеть. - Дай мне договорить. - Валяй. Хочу понять, как ты дошел до такой жизни. И кошака втянул… Господи, как он вообще пошел за тобой, а?! Когда я только стал «смотрящим», то просто охренел от того груза ответственности, который на меня возложили. Нравился мне тогда Боки, не нравился – неважно! – Со патетично взмахнул руками. – Я действительно сомневался в своих способностях! Действительно думал, что не осилю! А ты, бля… Хен, что ты наделал?! Ты втянул в дерьмо человека, по которому продолжаешь сохнуть! Не просто коллегу, давай уж честно говорить! И где он теперь? В больнице! Это что, месть такая?! Кому? Минхо? Джисону? За что? - Не говори так, Бин, – прорычал Бан Чан. Его глаза бешено сверкали. - Ты меня своим рылом не напугаешь, не трудись, – Со откинулся на спинку кресла. Ему стоило немалых усилий сымитировать расслабленное выражение лица – изнутри его колотило мелкой дрожью. – Знаешь, я не уверен, что хочу слушать тебя до конца… Незачем. - А придется. - Ну да. Ведь на «ковре» меня спросят: был ли я в курсе происходящего? – Со подцепил карту за загнутый краешек и подтянул ближе к себе. – Что это такое, а? – он окинул расчерченный географическими метками кусок бумаги непонимающим взглядом. – Чем вы тут с Сынмином занимались? - Не был ты в курсе моих дел, – запоздало отреагировал Крис. - Да, не был, – Чанбин отодвинул карту в сторону, вернув ее на прежнее место, в центр стола. - В то время ты был чертовски занят и ебал свою ведьму, – громыхнул Крис. - Господи, да ты просто… – Чанбин не мог поверить собственным ушам. Никогда еще Бан Чан не позволял себе настолько грубо попирать личные границы человека. – Надо было свою ведьму лучше ебать. Может, тогда Минхо не ушел бы от тебя?! – за ответной «любезность» у Со не заржавело. - Ты… – не будь «Торин» опытным агентом, то растерялся бы, ощутив, как рука командира стиснула воротник куртки. Бан Чан, дрогнув под тяжестью вины и усталости, действовал молниеносно. Даже проводя в офисе по двадцать часов в сутки, Крис все еще оставался неплохим бойцом. - Что? – ровным голосом спросил Чанбин. Он не шелохнулся, не выказывая ни малейшего намерения стряхнуть руку приятеля. – Ударишь? Решил, что у тебя есть такое право? У меня рука, кстати, потяжелее, чем у Сони. Но если тебе нужно выплеснуть гнев – то, окей, можешь ударить меня. Мне не привыкать играть роль ведра для чужого душевного дерьма, – Со мрачно глядел на Бан Чана. Пальцы командира медленно разжались. - Прости… я… – захват ослаб, а затем и вовсе исчез. Крис изучающе посмотрел на ладонь, как будто видел собственную конечность впервые. – Не знаю, что на меня нашло… Извини, Бинни… я правда не хотел… не знаю, я… - Кошак попутал? – хмыкнул Со. Он привел одежду в порядок –аккуратно расправил воротник куртки и смятую горловину черной футболки. – Я не понимаю тебя в последнее время, хен. Прости, но совершенно не понимаю. Ты точно знал, что план я не одобрю. Но все равно должен был мне рассказать о нем. А сам ты о чем думал? Что все получится? Что затея выгорит? - Надеялся на это, – Бан Чан тяжело опустил руки на стол. – Я же сказал, план казался удачным. - Теперь мы знаем, что твое мнение было ошибочным, – Со ткнул пальцем в карту. – Что это за схемы? - Ареал оседлых птиц и перелетных. - Так кошак «скакнул» в птицу? – Чанбин выгнул брови дугой. – И не смог выбраться? - Да, – голос Криса звучал глухо, словно из глубокой металлической бочки, зарытой в землю по самые края. - Вот как все было… - Да… - В целом, звучит логично, но довольно странно… Когда для него было сложностью вернуться в собственное тело? – Со в задумчивости потер переносицу. – Знаешь, в какую именно птицу он «скакнул»? - Конечно. Я же наблюдал за ним, как всегда делал. - Вот только времена другие настали, – резонно заметил Чанбин. - Да, другие, – согласился Бан Чан. - Так что там было? - Минхо перенес разум в голубя. Обычного городского голубя. - Почему в него? – удивление Со было совершенно искренним. Голубь? Раздражающая оборзевшая птица, засирающая все вокруг себя на сотни миль? С чего такой выбор? - Птица не столь умная, как воробей, но границы полетов у нее обширнее. Хотя, скажем, мелким пичугам гораздо проще пробраться в помещения незамеченными, – Бан Чан слепо глядел перед собой. – Мы решили осмотреть территории сверху. - Мы? – переспросил Чанбин. – Ну пусть так. И что в итоге случилось? - Я так и не понял. - Что за ерунда?! – недоуменно воскликнул Со. – Что ты несешь? Как ты объяснишь, что произошло? - Да черт его поймет! – рвано выдохнул Бан Чан. – Ты прекрасно знаешь о том, что организация не владеет инструментарием, благодаря которому удалось бы поддерживать связь с Минхо в то время как его разум находится в стороннем носителе. Все идет на чистой воле, силе Хо~и и глупых надеждах на будущие разработки. Толку только от этого… – Крис раздраженно махнул рукой. – Я просто сижу и жду его возвращения. И так происходит каждый раз, последний случай не исключение, – ладонь агента рубила воздух. – Все всегда работало. Минхо четко понимал, где находится опасный предел его нынешних сил и не переступал черту, – ладонь опустилась на стол, обозначив воображаемую границу «от и до». – Он не рисковал понапрасну и четко планировал вернуться. - Тогда что случилось? – задал Чанбин простой и, одновременно, невероятно сложный вопрос. – Как он оказался в больнице? Что пошло не так? - Я могу только догадываться, – пыл Бан Чана угас за долю секунду. Агент был растерян. - Окей, давай попробуем понять… – предложил «смотрящий». - Мы выехали на точку, – Крис обратился к прошлому, вызвав в памяти точную хронологию событий. – Я и Минхо. - Так, – кивнул Со. - Все было в порядке, никаких проблем, – продолжил рассказывать Бан Чан. – Он выбрал носителя, перенес разум, и все шло неплохо… - Что было дальше? - Мы договорились о том, что я буду неотрывно следить за птицей на радаре. Но уже тогда я допустил ошибку, – Бан Чан с досадой поморщился, – не поставил на голубя маячок, как всегда поступал до этого момента. Поспешил, решив, что от одного раза плохого не будет. Ну а Хо~я просто согласился со мной… Мы спешили. Вот тебе и промах, в итоге… - Кошак положился на тебя… – Со не смог удержаться от обвиняющего тона. - Да, – с тоской откликнулся Крис. Под словами Чанбина крылось много больше, чем простое замечание. - Что дальше? - Минхо удалось обнаружить главаря. - Ты… ты узнал его имя?! – выдохнул Чанбин. Волна азарта сменилась жгучим стыдом. На секунду профессиональная выучка агента взяла верх над совестливостью. - Нет, – Бан Чан покачал головой. – Не успел. - Рассказывай, – потребовал «смотрящий». - Носитель подал сигнал, – Крис провел пальцем по столу, несильно потер деревянную поверхность, а затем поднес к глазам, но пыли не обнаружил. Агент растерянно моргнул. Он повторил маневр, но вновь не добился успеха. – Мы с Минхо договорились, что птица совершит в воздухе определенный летальный элемент, который обычным голубям несвойственен, – после двух неудачных заходов Бан Чан оставил попытки найти несуществующие загрязнения. Отвлечься не получалось. – По этому знаку я понял, что главарь «Рынка» обнаружен и лицо его засветилось. Минхо узнал главаря, я уверен. - Что?! – Со подобрался изнутри – сжатая, напряженная струна, готовая распрямиться. Выучка агента не покидала его ни на секунду. Чанбин внутренне усмехнулся – в этом сумасшедшем, постоянно меняющемся мире оставались стабильные вещи. Вот только стоило ли им радоваться? - Мне так кажется, – Бан Чан колебался. - Что было дальше? - Дальше дело оставалось за малым. - Его обнаружили? Эмоции Чанбина сплелись в плотный клубок. Голова шла кругом. - Нет… не знаю… вряд ли. - А что тогда? - Минхо почему-то… то есть, голубь-носитель повел себя странно… - Что значит «странно», не понимаю? – манера речи Бан Чана начала понемногу раздражать «смотрящего». То агент возвышался нерушимой скалой над командой, то принимался колебаться. Произошедшее с Минхо касалось лично Кристофера, Чанбин не мог не сделать скидку на обстоятельства, но даже принимая их во внимание, поведение друга продолжало бесить его. Бесконечные колебания были способны свести с ума любого, а не только потомка гномов Корё и без того не отличающегося образцовым терпением. В памяти Со всплыл их давний разговор с лунной сиреной, произошедший на фоне бесснежной февральской ночи, и, кажется, теперь он понимал Ли немного лучше. Минхо и впрямь виделся ему проще, нежели несколько лет назад. - Мне показалось, что с ним что-то случилось. Как будто он чего-то испугался или растерялся, – поделился подозрениями о произошедшем Бан Чан. – Довольно необычно для него… - Может, его все-таки заметили? – Чанбин поежился. Образ сирены с печальными глазами и деланной улыбкой, растаял дымом вишневых сигарет. - Не знаю… – Крис рассеянно потер мочку правого уха со следом старого прокола. Серебряная серьга-колечко валялась в дальнем ящике стола. В давнем приступе откровенности приятель признался, что именно Минхо настоял на том, чтобы тогдашний любовник сделал прокол. Бан Чан улыбался, когда рассказывал об этой, как он называл пьяную выходку, «шалости». «Шалость» исчезла, после того как Ли ушел от него. Ранка заживала долго и болезненно, периодически воспаляясь. Когда она, наконец, затянулся, то на ее месте остался небольшой шрам. – В какой-то момент птица пропала из виду, потом снова появилась, опять пропала… – агент продолжал тереть ухо. Тонкая кожица раскраснелась. – И больше я ее не видел. По крайней мере, живой. - Чего-чего? – Со едва успел подхватить падающую челюсть. – Я не понял, что значит, ты не видел ее «живой»? – ошарашенно выдавил он. – Это как? - После того как голубь исчез из поля зрения, а я не смог обнаружить ее следов на радаре, Минхо стало плохо, – агент тяжело сглотнул. Ему было сложно говорить. – Сначала его тело пронзило судорогой, он весь задергался, захрипел… выгнулся дугой, как бесноватый, – вспоминая произошедшее, Крис побледнел. Чанбин слушал друга, не перебивая. – Мне даже пришлось удерживать его голову, чтобы он не поранился… Это выглядело так страшно, по-настоящему жутко. А потом Хо~я открыл глаза, буквально на секунду, часто задышал… затем потерял сознание и больше в себя не приходил, – Бан Чан уронил руки на стол. – После того, как я вызвал наряд и наших медиков, я отправился искать носителя… И нашел – растерзанное тело птицы, лежащее на земле, – Крис растерянно рассматривал свои ладони, словно видел их впервые. – Поначалу я не понял, что кровавое месиво из костей и перьев недавно было голубем… Так я и потерял Минхо… - Что это было? – Чанбин попытался придать мыслям стройность. – Выстрел? Другая птица? Резкий приступ болезни? Линии электропередач? Что из перечисленного? А что Сынмин? Он был не в курсе? Как это возможно? – слова летели пулеметной очередью. - Да господи, если бы я знал или Сынмин! – эмоции, сдерживаемые часами, взяли верх – Криса колотило изнутри. Лицо командира «Stray» болезненно исказилось. Глаза потемнели. Губы мелко затряслись. – Он тоже ничего не понимает и не видит. - Почему? – внезапная слабость норны явилась полной неожиданностью для «смотрящего». На Сынмина это было непохоже. Но теперь настроение Ким становилось чуть более понятным. - Скорее всего, потому что все произошло очень быстро… – Бан Чан сжал пальцы в кулак. Ногти впились в ладонь, врезаясь в кожу неровно остриженными краями. – Мне трудно сказать точно. Как будто что-то вышло из-под контроля, ворвалось со стороны… Мы хватаемся за любую возможность! –выпалил Крис в лицо приятелю. - Я слышу тебя, Чан, – Со успокаивающе тронул плечо командира. – Слышу. Смущенный всплеском эмоций, Крис осекся. - Сынмин предположил, что Минхо успел перекинуть разум в другого носителя-птицу, – агент постарался говорить ровнее, но спокойствие было фальшивым. – Все-таки дело происходило в воздухе… так было бы проще. Мы думаем, что Минхо ранен или потерял контроль над следующим возможным носителем, и поэтому не может ни сообщить о своем местонахождении, ни вернуться в тело… Я очень хотел бы это знать! – Бан Чан обхватил голову руками. – Но я не знаю ничего, кроме того, что Хо~я по-прежнему жив, пусть и находится без сознания. - Правильнее было бы сказать, что неизвестно, где его сознание находится, – Со не удержался от краткого приступа занудства. - Хорошо, пусть так. Для меня и это является крохотной искрой надежды, – Крис покрутил браслет наручных часов, венчающих запястье – старомодного вида отцовский подарок, служащий напоминанием о семье и родине, оставленной ради достижения мечты. После короткой передышки агент продолжил говорить: – В прошлые рейды мы установили, где находится основное убежище главаря, но его личность по-прежнему оставалось для нас загадкой. Мы бились над ней каждый день. Почти сдались. Когда у меня не оставалось надежды, Хо~я приободрял меня… знаешь, с помощью этих своих острых шуточек. Или разговоров за чашкой чая. В этом он не менялся ни на йоту… – Бан Чан ностальгически улыбнулся. – Если же начинал беспокоиться Минхо… – Крис поджал губы. – В общем, я тоже старался поддержать его в силу того, что мне позволялось… А потом нам удалось приблизиться к цели. Оставалась самая малость: просто убедиться, найти доказательства и заняться поимкой главаря… Конечно, на этом этапе индивидуальная часть работы должна была закончиться, но нам хотелось к тому времени заполучить главный козырь. Наш с Минхо план был актом отчаяния, Бинни, я это прекрасно осознаю, – Бан Чан развел руками. – Разведка месяцами топталась на месте, а время поджимало, – в голосе агента зазвучали знакомые стальные нотки. – Жертв стало слишком много. Мы быстро слабели, в то время как «рыночные» наращивали силу. Я пытался поговорить с директором Паком, даже побывал на квартальной встрече акционеров, но они как будто не слышали меня, – усмешка пропиталась горечью. – Зациклились на своем «чипировании», и только о нем и трещали целыми днями. Да, это очень важный момент, я не спорю, но, черт возьми! – не сдержавшись, Крис грохнул кулаком о стол. Мебель отозвалась пронзительным скрипом. От силы удара ножки стола заскользили по полу. – На агентов начали нападать в собственных домах, посреди белого дня. На их семьи открыли охоту, понимаешь?! – воскликнул Бан Чан. - О чем ты говоришь? – Чанбин насторожился. – Какие нападения? – информация стала для него полной неожиданностью. - Ты не знал? – вопрос командира больше походил на утверждение. – Конечно, нет, ведь квартет ведущих организаций по борьбе с преступлениями «одаренных» заткнул рты главным СМИ страны, – Бан Чан снова усмехнулся, но на этот не горько, а подчеркнуто злобно. – Подсунули им какие-то хилые скандалы c торчками-айдолами и спонсорами молоденьких актрис. На время, само собой – пока вопрос с «рыночными» не решился бы. Вот только он все никак не решался, – Крис вновь обратил свое внимание на карту, – расправил загнувшийся уголок, выровнял заломы, – но быстро потерял интерес. Карта не могла дать ему главного – ответа на терзающий сердце вопрос. – И я добился встречи с собранием акционеров, объяснил им растущую опасность, предложил несколько идей. Но меня толком никто не слушал, – щелчок пальцев, и карта, зашелестев, отлетела на противоположный край стола. – На следующий день после собрания в Пусане вырезали семью ведущего специалиста по шифрованию из «YG», – помрачнев, сказал Бан Чан. Со застыл. - Что за херня… - Не пожалели даже пятимесячного младенца, – жесткие слова били наотмашь. – Я не знал о случившемся, пока директор Пак не вызвал меня в кабинет и не заставил подписать бумагу о неразглашении информации. Хотя о чем я вообще мог сказать и кому?! – взгляд Криса был полон недоумения. – Но таким образом он решил подстраховаться. А я решил, что мои дни в «JYP» сочтены. Долго думал… а потом… – агент закусил щеку изнутри, силясь отвлечься от приступа боли, не имеющей ничего общего с физической. Он мечтал замолчать, ничего больше не говорить, но оборвать рассказ ему не позволила совесть. – Потом я позвонил Минхо, – Бан Чан наконец-то приблизился к сути рассказа. – И он согласился выслушать меня. Приехал ко мне домой… в ту самую квартиру, в которой мы в прошлом занимались любовью… – вспоминал Крис ночь, когда Ли откликнулся на его отчаянную просьбу; ночь, когда бывший любовник доверился ему, как прежде, и протянул руку помощи. – Я ведь так и не переехал из нее… - Ох, ты ж блядь! – выразительно выругался Чанбин. - Тогда мы и задумались о плане. Вместе. - Вот как? - Он родился за пару часов, без особого напряга. Какие-то пункты предложил сам Минхо, – Бан Чан замер, уставившись расфокусированным взглядом в ровный беж стен переговорной. Образ лунной сирены отпечатался на сетчатке глаз черно-белым негативом. - Мне стало значительно легче после этих слов, – Чанбин сокрушенно покачал головой. – На самом деле – нет! - Другого способа не существовало, ты должен это понять, – в голосе Криса звучала мольба. – Хо~я вот понял. Он всегда меня понимал… – Бан Чан заморгал, стряхивая странного рода оцепенение, сковавшее его тело. – Раз «рыночные» перестали прятаться по подвалам и решили показать себя белому свету, то так стало даже проще, – объяснил он. – В противном случае нам понадобились бы крысы или кошки для переноса разума… но мы с Минхо осмелились шагнуть дальше. Это ведь не первый раз, когда он… - Погоди, так он уже делал что-то подобное? Сейчас? Недавно? Вы вообще сколько над этим планом работали?! – Чанбин чувствовал себя полностью одураченным – ненавистное с детства ощущение. - Разведкой мы вплотную занялись не так давно. Неделю назад к нам присоединился Сынмин. Всего лишь неделю назад, Бинни, а не раньше, – подчеркнул Крис. – Кстати, ты совершенно неправ, думая, что Минни с радостью поддержал нашу идею. Он был очень недоволен. Сынмин посчитал, что мы должны были поделиться замыслом со всей командой. - Редкие крохи разума! – съязвил «смотрящий». - Не ёрничай. - Не тебе, хен, мне рот затыкать, – огрызнулся Чанбин. Выбора Бан Чану не представилось – стиснув зубы, он проглотил выпад младшего коллеги. – Так что там с переносом сознания? - Разум Хо~я переносил дважды. До этого работали привычным способом, – с видимой неохотой произнес Крис. – Сегодня был третий раз. Со раздраженно потер лоб: - Знаешь… – он вздохнул. – Ладно, ничего, продолжай. - Я понимаю, о чем ты думаешь, – сказал Крис. Он бросил короткий взгляд на стационарный телефон, расположенный на тумбе, придвинутой к столу. Аппарат оставался немым. Не подавал ни звука и смартфон Бан Чана. Весьма дурной знак. Верхушка организации выносила приговор командиру «Stray» за закрытыми дверями, лишив его самого права голоса и защиты. Кажется, все уже было решено. - Мы собирались поговорить с командой, – сказал Крис. – В ближайшее время. На молчащий телефон он больше не смотрел. - Так почему не поговорили? - Я не знаю, Бин. Действительно не знаю. Наверное, ждали лучшего момента, удачи, что ли… – Крис задумался. – То, чем можно похвастаться, преподнести как достижение… Идиотизм какой! – Бан Чан уперся локтями о стол. Запустив пальцы в шевелюру, он взъерошил спутанные волосы. – Мы не спали с ним, Бин, – агент доверительно понизил голос. – Даже не думай об этом, – юноша смотрел на Со открытым взглядом, впервые за беседы. – Он бы не стал. Зачем Минхо было бы спать со мной сейчас? Он любит Джисона больше жизни. - А ты, значит, стал бы? Крис промолчал. «Вот же бля!», казалось, что Чанбина уже нечем было удивлять. Но нет, такие вещи отыскались. «Ебаная ты срань! Хен реально трахнул бы Минхо, подвернись ему такой шанс… Ну пиздец! Совсем двинулся! Да сколько же можно сохнуть по кошаку, а?! А если ты все еще пускаешь по нему слюни, то какого хера ты потащил его в самую клоаку?!» «Смотрящий» изнывал от желания выругаться вслух. Врезать старому другу тоже хотелось, разукрасив его унылую морду яркими мазками алой акварели, дополняющей набросок, сделанный Джисоном. Чанбину пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержаться. - Минхо – взрослый человек. Он – лунная сирена, в конце концов, – не дождавшись ответа на щекотливый вопрос, Со решил двинуться дальше. На помощь агент призвал все запасы спокойствия, доводы разума и методы дыхательной гимнастики, которая ни разу не подвела его в сложные моменты. Вдох-выдох-пауза. Вдох-выдох-пауза. И еще раз. И еще. В голове стало светлеть. «Смотрящий» задышал свободнее. – Если кошак ввязался в твой безумный план, значит, взял на себя часть ответственности за то, что с ним в итоге случилось. Он – ведьма и опытный агент, а не маленький мальчик. Минхо-хен осознавал возможность провала и опасность. Выходит, он посчитал, что овчинка стоила выделки, – Со ухватился за ручки кресла. Плечи расслабились. – Все мы рискуем, в конце концов. Работа такая. Бан Чан вздрогнул. «Да хрена с два я так думаю, но что мне остается?» - Произошедшее никак не снимает с тебя большую часть ответственности, как командира, – прорычал Чанбин, – как агента, как друга, который промолчал, и не только. - Скорее всего, меня снимут с должности, – Крис отвел взгляд в сторону. Мыслями командир «Stray» находился далеко от просторной комнаты переговорной – в больничной палате VIP-отделения частного госпиталя, принадлежащего «JYP». – По Минни тоже пройдутся. Да и тебя заденут, сам понимаешь. Где делал, о чем знал, почему понятия не имел, ну и так далее. Заслуги, не заслуги… неважно. Увольнять меня, конечно, не станут, придумают какое-нибудь наказание и непыльную работенку, но на своей должности я не останусь, – Бан Чан попытался пригладить ладонями непослушные вихры. Мягкие завитки волос падали на лоб. – С завтрашнего дня я буду отстранен от обязанностей командующего оперативной группой «Stray», – Крис виновато улыбнулся. - Понимаю, – подобный шаг был вполне обоснован. Директор Пак четко соблюдал положенный регламент. На время расследования проштрафившегося руководителя «Stray» могли запросто отправить под домашний арест. Случись подобное, и Со не удивился бы. - Вам временно назначат другого командующего, – сообщил Крис. – Пока идет расследование, он возьмет руководство группой «Stray» на себя. - И кто же это? - Директор Пак рекомендовал назначить Кан Енхена. Ты знаешь его. В «поле» он выходил под именем «Young K», – Бан Чан ободряюще похлопал друга по плечу. Чанбин едва удержался от скептичного вздоха – ему было не до конца понятно, кого Крис на самом деле утешает. Со стороны казалось, что, по большей части, себя самого. – Вы сработаетесь. - Я помню его, – в начале карьеры Чанбин действительно частенько пересекался с Кан Енхеном. Этнический кореец переехал из Торонто в Сеул с твердым намерением покорить столицу Южной Кореи в качестве агента. Любопытная способность «гифта» канадца проявила себя еще в раннем детстве: юноша оказался «переговорщиком». Но даже не родись он с подобной силой, добродушие, коммуникабельность и покладистый характер делали из него идеального кандидата в управленцы среднего звена. Для осиротевшей, потерявшей нескольких агентов оперативной группы «Stray» спокойный нрав исполняющего обязанности командира мог стать неплохим средством для заживления душевных ран. - С ним придет помощник-снайпер из его старой команды и, скорее всего, ведьма-стажер, – Бан Чан нацепил на губы подобие слабой улыбки. – Говорят, она не из молоденьких, ей за пятьдесят, но поступить в агенты она решила только сейчас. Семейные обстоятельства, что ли. Я особо не в курсе. Она не из этих раздражающих теток, ну ты знаешь… До недавнего времени жила в Сиэтле. У нее есть десятилетний сын. Он болеет рассеянным склерозом. Думаю, она переехала сюда в надежде вылечить ребенка, но мы же с тобой все понимаем… В общем, она тихая и старательная. Проблем не будет. - Да погоди ты про тетенек всяких рассказывать! – отмахнулся Чанбин. Он мало что соображал, не понимая, каким образом они перешли от давшего сбой тайного плану к американке с больным сыном на руках. Стараясь не привлекать внимания попавшего в опалу командира, Со вытащил из кармана смартфон, в надежде обнаружить случайно пропущенный звонок сирены. Но тщетно. Феликс не звонил. Сердце «смотрящего» сжалось от болезненного предчувствия. Вероятно, и его ведьме приходилось несладко. - Ты должен понять, что пока идет расследование, тебя не могут повысить до командующего, – объяснил Крис. – Но ты останешься при своей нынешней должности – никто тебя ее не лишит. Манипуляции Чанбина с телефоном не остались незамеченными – и дурак догадался бы, чьего звонка ждет «смотрящий». Бан Чан и сам прекрасно понимал, насколько двулично звучали его слова, касательно интимной связи «смотрящего» и ведьмы. Кто бы вообще говорил. Имел ли он право порицать кого-то, когда сам прошел подобное? Крису приходилось встречать боевые связки, скрепившие отношения брачными узами, нисколько не вредившими работе в «поле». Неудачный опыт, к коим относилась их завершившаяся связь с Минхо, не давал ему права вымещать на других людям эмоции за прошлые обиды. Чанбин в последнее время выглядел… счастливым. Феликс же начал чаще улыбаться. Ли сиял неярким приглушенным светом, схожим с тем, что излучает дальняя звезда на ночном небосводе, но свет этот отражался в глазах его «смотрящего». Помимо всего прочего, боевая связка «Торин-Вала» работала на славу. Точившая сердце сторонняя зависть не должна была разрушить то прекрасное, что установилось между двумя членами команды. Если он сам не справился с чувствами, позволив им развалить партнерство с лунной сиреной, то это вовсе не значило, что кто-то окажется таким же слабаком и неумехой. Сейчас Бан Чан должен был положиться на Чанбина, позволить ступить на дорогу в собственных ботинках. Пришло время последовать давнему совету Минхо ослабить вожжи и довериться ближайшему кругу. Ситуация не оставляла для него выбора. «Хо~я… я так виноват перед тобой… Погнавшись за добычей, я перешел грань допустимого… Что я натворил…» - Вот уж о чем я сейчас точно не думаю, так это о том, чтобы занять твою должность, – искренне возмутился «смотрящий». Он снова глянул на экран телефона. Дисплей оставался темным. - Меньшее, чего я заслуживаю – это увольнение, – мертвенным голосом произнес Бан Чан. – Но я его заслужил, так? – задавая вопрос Чанбину, Крис адресовал его себе. И сам же находил на его ответ. – Заслужил, о чем речь... - А большее? – смартфон отправился в карман куртки. Со начинал понемногу беспокоиться: от Феликса не было ни слуху ни духу. Ни словечка. Ни смайлика. Что у них там с Джисоном происходило, кто знает? И что это была за энергетическая волна, которой Хан едва не сшиб его с ног? Каково состояние Минхо-хена? Удалось ли что-нибудь обнаружить Сынмину? И насколько суровым окажется наказание для Бан Чана? Действительно ли лунной сирене посчастливилось увидеть лицо главы «рыночных»? Как ему самому теперь поступать? Одни сплошные вопросы без ответов. Снова загадки. - Понятия не имею… - Не дури, – Со нахмурился. – Пойдешь к нему? – спросил он. - К Минхо? - К кому же еще, – «смотрящий» удивленно выгнул брови. - Я дико боюсь, Бинни… – Крис ухватился за оставленную Сынмином карту как за спасательный круг, – снова увидеть Хо~ю, ставшим таким по моей вине, – бумага издала характерный хруст в его руках. Но она не могла помочь ему – ни в том, чтобы успокоиться, ни в том, чтобы найти следы утерянной души лунной сирены. – А еще сильнее я боюсь не увидеть его вообще… - Ты увидишь его, хен, – на этот раз пришел черед Чанбина похлопать приятеля по плечу. - Да… – вздохнул Крис. – Конечно. Агенты замолчали. Солнечные лучи били в окна переговорной – природа не желала поддерживать мрачный тон беседы агентов. На чистом голубом небосводе не виднелось ни облачка, и ласточки, взмывающие ввысь, выписывали в воздухе мудреные узоры, трепеща узкими длинными крыльями. Лето перевалило за «экватор», но до первого дыхания ранней осени было еще далеко. - Бинни, – Крис озадаченно водил пальцем по глянцевой поверхности карты, – скажи мне, я сплю? - Я так не думаю, хен… – вытащив смартфон из кармана, Чанбин положил его на стол. Скрываться дальше не имело смысла. Экран оставался темным – Феликс по-прежнему хранил молчание. - Все это похоже на кошмарный сон, – воздух огласился характерным звуком виброзвонка. Бан Чан вынул айфон из внутреннего кармана пиджака и, мельком взглянув на имя контакта, прижал аппарат к уху. – Да, – сухо ответил он. – Я понял. Хорошо. Сейчас буду. Спасибо, Сана. Нет, больше ничего не надо, – до слуха Чанбина долетели обрывки фраз. – Приготовь ту синюю папку, которую я просил тебя найти. Да, она понадобится. И выписки из рапортов от прошлой недели. Спасибо, я тебе очень обязан. Из больницы есть новости? – спросил Крис со слабой надеждой. – Нет? – воодушевление сменилось разочарованием. – Вот как… Я понял. Хорошо. Подготовь документы, я сейчас подойду, – агент нажал иконку «завершение разговора». Экран блокировки, украшенный стандартными обоями заводской настройки, погас. – Занятно, – невесело усмехнулся Бан Чан. – Они даже не посчитали нужным связаться со мной лично, – он бросил колючий взгляд на циферблат настенных часов. – Скинули все на Сану. Что ж… Мне пора, – Крис поднялся со стула. Ножки мебели заскользили по полу, издав противный скрип. «Смотрящий» поморщился. - Идешь наверх? – на телефон Чанбина не поступило ни единого звонка от администрации. Очевидно, директор Пак его не ждал. Либо оставил на десерт. Главной жертвой дня ожидаемо стал Бан Чан. - Да. - Я жду вестей от Боки… – Со проверил телефон. Свежих сообщений не поступало. – Но пока останусь здесь. - Ты не обязан ждать моего возвращения, – подойдя к личному столу, Бан Чан громко задвигал ящиками. На столешницу легли пухлая папка-конверт и подшивка банковских выписок. - Но я подожду. - Напрасный труд, – проверив нижний ящик и не обнаружив в нем искомые документы, Крис разочарованно потер подбородок ладонью. – Скорее всего, я не освобожусь до утра. - Как хорошо, что ты не держишь собаку и не разводишь цветы, Неловкая шутка старого приятеля вызвала у Бан Чана легкую тень улыбки. - Где же данные по передвижениям… Ах, точно! Они же у Саны… – спохватился Крис. Засунув папку-конверт под мышку, он немного потоптался у окна, проверил – заперты ли ящики стола, промочил горло глотком минеральной воды, и только после проделанного нехитрого ритуала, давно ставшим частью ежедневной рутины, двинулся к выходу. Прежде чем покинуть комнату, агент придирчиво оглядел свое отражение в настенном зеркале (чей размах позволял оценить образ вплоть до мелочей) и, оставшись довольным увиденным, коснулся дверной ручки. – Удачи желать не прошу, – Бан Чан занес ногу над порогом, – но если появится свежая информация о Минхо, то сразу же звони, – ладонь скользнула по дверному наличнику. – Я непременно отвечу.

***

Посещение больниц всегда провоцировали у Феликса приступ тошноты. Белые стены хирургического отделения, резкий запах антисептика и бледно-зеленая форма медперсонала бередили старые раны, вызывали в памяти устойчивые ассоциации с бесконечными обследованиями и часами тягостного ожидания. Головная боль. Жгучий стыд. Горячие слезы, стекающие по щекам. Отвращение, испытываемое по отношению к себе. Спазм, скручивающий желудок в плотный узел. Свежевыстиранные простыни. Исследовательский интерес в глазах и прикосновение ультразвукового датчика, размазывающего гель по внутренние стороны бедер. Подслеповатая старушка, рассматривающая информационный плакат на стене. Низкий гул потолочных ламп и сломанный кофейный аппарат в вестибюле. Казалось, что он находился на вечном ремонте – Феликс не мог припомнить, чтобы с него хоть раз сняли табличку «Не работает». Круговерть событий, оставшихся в прошлом. Моменты, которые хотелось позабыть. Идя по больничному коридору вслед за Джисоном, Енбок зазевался, погрузившись в воспоминания. Нырнув за поворот, Ли покачнулся, с трудом удержав равновесие. Запутавшись в собственных ногах, он едва не упал. - Ты в порядке? – Джисон замедлил шаг. Плечи его были горестно опущены, расфокусированный взгляд бродил по стенам коридора, натыкаясь на стойку ресепшена и двери палат, но «гифт» передвигался по больнице с невероятной скоростью. Один шаг «смотрящего» стоил трех полушагов-полупрыжков сирены. - Это я тебя должен спрашивать, – опустившись на колено, Феликс затянул ослабшие узлы на шнурках кроссовок – поочередно на одной и другой. – Палата хена здесь? На этом этаже? – глупее вопроса было не придумать, но тягостное молчание, в котором агенты провели путь от офиса до больницы, убивало ведьму. Все тридцать минут дороги Хан молчал, уставившись в одну точку перед собой. Единственными словами «смотрящего» была просьба к водителю такси подъехать к госпиталю с черного входа. На робкие попытки Енбока разговорить Джисона, тот не реагировал. Покинув автомобиль, сирена рванула вдогонку за спешащим приятелем, рассудив, что расспросы могут и подождать – а если Хан так и не захочет откровенничать, то получить нужную информацию о состоянии Минхо-хена помогут врачи отделения. Феликс настолько глубоко погрузился в размышления, что совсем позабыл написать сообщение Чанбину. А когда вспомнил, то побоялся привлечь ненужное внимание обозленного «гифта» и вынужденно отложил звонок своему партнеру. - VIP-палата, – подчеркнул Хан. – Она чуть дальше по коридору, рядом с зимним садом. Минхо-хену понравилось бы… – юноша махнул рукой в неопределенном направлении. – Там даже фонтан есть. Небольшой совсем, но симпатичный, с глиняными птичками, – Джисон почему-то смутился на этой фразе, как будто явился свидетелем чего-то запретного, недопустимого. – Я видел на сайте госпиталя, – сбивчиво объяснил он. – Там всякое было… - Сони… – Феликс посмотрел на «гифта» снизу вверх. Лицо Джисона покрывала тень, падающая от потолочной лампы. Темные длинные пятна расчерчивали веки, придавая синякам, залегшим под глазами, большую глубину. - Ему выделили охрану, – «смотрящий» говорил медленно, растягивая слова, – не знаю только, зачем… - Они обязаны были, – решив проблему со шнурками, сирена подошла к «гифту» и заглянула ему в глаза. Хан непонимающе смотрел в ответ. – Правила такие, Сони, – на запястье «смотрящего» легла теплая ладошка. - Точно, ага, – ресницы Джисона опасно повлажнели. В легких начал рождаться первый всхлип. Хан нахмурился – меньше всего он нуждался в успокаивающей ласке сирены или, не дай бог, нотах «песни». – Ликси, ты мой друг и очень дорог мне, но если ты посмеешь меня зачаровать, я тебя никогда не прощу за это, понял? – предупредил юноша. - Я и не думал… – растерянно проговорил Феликс. – Я бы не стал, Сони. Проигнорировав ответ, «гифт» аккуратно, стараясь не причинить ведьме нечаянную боль, вывернулся из захвата мягких пальчиков. – Это лишнее, – он махнул рукой. – Ладно, идем дальше, – и продолжил путь к VIP-отделению. Енбок послушно двинулся следом. Коридор довел их до небольшого холла, после чего раздваивался. В правую сторону ушли административные помещения, в левую – сектора, состоящие из нескольких палат. Каждый сектор включал в себя не больше пяти комнат, рассчитанных на трех-четырех пациентов, сестринский пост и процедурную – низшая ступень стандарта, предлагаемого госпиталем «JYP». Несколькими этажами выше располагались палаты класса «комфорт». VIP-палаты и местный исследовательский центр находились в отдельном крыле. Попасть в него можно было несколькими способами: поднявшись на спецлифте или спустившись с вертолетной площадки. Третий путь считался не слишком удобным и отнимал много времени, но именно по нему следовали агенты, не имеющие права прямого доступа на VIP-отделение. Феликс считал подобное положение вещей возмутительным. В том, что служба безопасности тянула с выдачей многоразового пропуска для «смотрящего», являющемуся по совместительству женихом пострадавшего агента, Енбок видел пренебрежение чувствами Хана. От этой мысли ему стало противно. Наверняка и сам Джисон понимал, кем он является в глазах акционеров – расходным материалом. Мириться с подобным отношением юноша соглашался только из-за близости к Минхо. - Нам сюда, – «гифт» замедлил шаг, кинув на сирену взгляд через плечо. Коридор резко оборвался – перед ними возник длинный мостик, соединяющий два больничных крыла. Преодолев его, агенты оказались перед входом на VIP-отделение. Матовое стекло раздвижных дверей не позволяло рассмотреть происходящее внутри. Посетители допускались в холл лишь после серии проверок по видеокамерам и базе биометрических данных. При первом же визите им выдавалась именная карточка и индивидуальный, ежедневно обновляющийся цифровой код. Персонал напоминал выставочных собак-медалистов, настолько безупречно вымуштрован он был. На лицах медсестер сияли искусственные вежливые улыбки. У дверей палат находилась охрана. Повсюду сияли стекло и металл. Для удобства пациентов и посетителей стояли невысокие деревянные столики и кожаные ортопедические кресла, сочетающие в себе комфортность и практичность. С экрана встроенного в стену телевизора на агентов смотрел заведующий VIP-отделением, убеленный сединами старик, в прошлом известный торакальный хирург Ким Джинхен, устраивающий видео-презентацию новой гибридной операционной. За полупрозрачной дверью виднелась арка, открывающая вход в зимний сад. Шум воды фэнтезийного фонтанчика подавлялся изоляционным материалом стен и становился слышимым только в непосредственной близости от сооружения. Дальние комнаты скрывались за перегородками автоматических раздвижных дверей – помещения занимали исключительно руководители организации и члены их семей. Рядовому агенту оставалось только мечтать очутиться в стенах VIP-отделения; сливки общества первыми пробовали на себе высочайшие достижения медицины и косметологии. Палата Минхо располагалась вплотную к палатам акционеров «JYP». Таким образом, директор Пак подчеркнул высокий статус лунной сирены и дал указание персоналу чрезвычайно внимательно относиться к состоянию Ли. Смертоносное оружие команды «Stray», живой пылающий меч «Бастет», нуждался в перековке и контроле. У входа на отделение агентов встретили. Высокая стройная женщина (чей возраст, благодаря удачной пластике лица, мог колебаться в промежутке от 25 до 45 лет), облаченная в медицинский халат такой ослепительной белизны, что глаза резало, представилась старшей сестрой VIP-отделения Чо. Сопровождали ее двое охранников, вооруженные электромагнитными дубинками и Smith & Wesson Model 60. Енбок еле удержался от смеха при виде хилой охраны. Для того, чтобы уложить обоих мужчин на лопатки им с Джисоном не понадобилось бы больше десяти секунд, а использование «песни» сократило время вдвое. Конвой выглядел нелепо и, очевидно, выполнял функцию близкую к декоративной. Феликс ощутил разочарование. Коротко поздоровавшись, женщина предупредила о строжайшем запрете на телефонные звонки и выдала индивидуальный пропуск каждому из агентов. Указывая путь до палаты Минхо, она скользила перед юношами легкой тенью. Резиновые подошвы тканевых тапочек делали шаги совершенно бесшумными. Между лопаток раскачивался длинный хвост волос, выкрашенный в модный карамельный цвет. С шеи свисала лента с именным бейджем-картой. Джисон молча следовал за сестрой Чо, не отводя взгляда от ее неестественно выпрямленной спины. Охранники держались позади. Пройдя несколько метров по коридору, процессия повернула направо и оказалась в просторном холле, по краям которого расположились огромные, плотно придвинутые к стенам диваны и изящные туалетных столики на резных ножках. - Надеюсь, вам не придется в следующий раз проделывать столь утомительный путь до палаты господина Ли, – произнесла сестра Чо бесстрастным тоном. - Хотелось бы верить, – буркнул Феликс. Джисон слушал их диалог, не выказывая интереса. Процессия пересекла холл и подошла к широкой двери, выполненной из канадского клена. Феликсу начало казаться, что они никогда не дойдут до места – каждый последующий шаг заманивал их в недра больницы все глубже, заставляя теряться в искусно выстроенном лабиринте. Приложив бейдж-карту к сенсорному датчику, заменяющему дверную ручку, женщина отворила проход и пригласила агентов пройти внутрь. Ли вздохнул с видимым облегчением. Они наконец-то достигли цели. По отделению разносились тихие звуки классической музыки и сладкий аромат женской туалетной воды. Левая стена тянулась до конца коридора, после чего упиралась в дверь, ведущую в тренажерный зал. Под потолком тускло мерцали серебристые лампады. Правая стена разделялась редкими палатами, с выставленной у двери охраной, небольшими уютными холлами-нишами, способными послужить убежищем для пациентов, решивших сменить обстановку, мягкими креслами и стойкой медицинского поста. В одной из этих палат находился Минхо. Следуя какому-то удивительному чутью, сродни звериному, Джисон подошел к третьей в ряду дверей, безошибочно определив нужное помещение. Он вопросительно посмотрел на сестру Чо. Женщина удивленно улыбнулась – именных указателей на палате не было. Коротко кивнув охраннику, средних лет мужчине со скучающим взглядом, она открыла панель цифрового замка, ввела нужный код и, дождавшись характерного звукового сигнала, ухватилась за дверную ручку. Створка раздвижной двери-купе медленно отъехала в сторону. - Мы уже передали сведения о состоянии агента «Бастет» директору Паку, – медсестра Чо заученно улыбнулась Джисону. От ее внимания не ускользнул золотой ободок кольца, опоясывающего безымянный палец. Его полный брат-близнец украшал левую кисть пациента, тускло сверкая в свете настольного ночника. – Пока, увы, без изменений. Вы будете посещать пациента регулярно, господин Хан? Вы ведь являетесь опекуном господина Ли Минхо? - Да. Мы обручены, – Джисон натужно откашлялся. Один взгляд на погруженного в сон возлюбленного – и он снова разнервничался. Маска фальшивого спокойствия слетела прочь. - Значит, вы не будете возражать против получения ежедневного отчета о состоянии агента «Бастет», – медсестра выжидающе склонила голову набок. - Нет, что вы… конечно, нет… – залепетал Хан. – Я буду очень ждать… - Пока, к сожалению, мне нечем вас порадовать, – сестра Чо поджала губы. - Я понимаю… – Джисон сник. Феликс держался позади, предоставив Хану, как «смотрящему» и опекуну, вести беседу. Вмешиваться в разговор Джисона и сестры Чо он посчитал бестактностью. - Вскоре заведующий Ким начнет обход отделения, и если у вас появятся к тому времени вопросы, то вы сможете с ним побеседовать, – сказала женщина. – Хотя, признаюсь, судя по той картине, что я вижу, говорить пока особо не о чем… – во взгляде медсестры мелькнуло нечто, что отдаленно можно было принять за сочувствие. – Но и сдаваться здесь никто не намерен, – заверила она. - Конечно… – прошелестел Джисон. - Судя по тому, что я слышала об агенте «Бастет», он – настоящий боец. - Самый настоящий, да, – Хан вцепился пальцами в край футболки. Среди шикарных интерьеров наружных помещений, современной аппаратуры и метровых проводов, обвивших палату Минхо, он ощущал себя незваным гостем – самозванцем, занявшим чужое место, слабым и безвольным мальчишкой. - Прошу, – медсестра отступила в сторону, приглашая агентов войти в палату. – Я оставлю вас ненадолго. Если возникнет какая-то проблема, то вы можете обратиться с вопросом на сестринский пост или вызывать персонал с помощью «тревожной» кнопки. Она расположена по левую руку от изголовья кровати. - Спасибо, сестра Чо. - Я покину вас ненадолго, – отвесив формальный поклон, медсестра вышла в коридор, и аккуратно, стараясь не доставлять лишнего шума, задвинула створку двери, оставив посетителей наедине с пациентом. Войдя в палату следом за Джисоном, Енбок едва не ахнул. Тонкие провода обвивали конечности лунной сирены, тянулись от кончиков пальцев к вискам. Аппаратура заполонила комнату от пола до потолка. Со стороны окна стоял медицинский штатив для внутривенных вливаний. На металлических петлях висели два пакета с раствором. Жидкость медленно опускалась по гибкой прозрачной трубке к защитному колпачку, а затем с помощью иглы, закрепленной пластырем, попадала в вену. Левое плечо было перехвачено черной манжетой, подключенной к манометру. Через глубокий вырез белой больничной рубахи виднелись закрепленные к коже электроды, передающие сигнал на регистрирующее устройство. На прикроватном столике расположился портативный увлажнитель воздуха, выдавая через короткие интервалы партию пара. Казалось, что «Бастет» просто прилег ненадолго отдохнуть, даром что вместо перины под спиной его располагался противопролежневый матрац. - Он похож на статую… – прошептал Феликс, не в силах оторвать глаз от лежащего на больничной койке недвижимого Минхо. Грудь лунной сирены тихо вздымалась и опускалась, острые стрелы ресниц отбрасывали длинные тени на запавшие скулы, а спокойное лицо было похоже на слепок античной скульптуры – древнего прекрасного божества, погруженного в сон. - Скорее, на Спящую Красавицу, – откликнулся Джисон на слова ведьмы, – но сколько бы я его ни целовал, он не проснется. - Так что же произошло? – Енбок продолжал смотреть на «Бастет» – живое олицетворение мифа о спящем Короле-под-горой. - Перенос сознания, – склонившись над любовником, Хан бережно расправил замявшийся уголок одеяла. Тыльной стороной ладони «гифт» нежно провел по щеке сирены. Смуглую кожу оцарапало пробивающейся щетиной – в последний раз Ли прибегнул к бритве поздним вечером, не успев воспользоваться утром. На левом крыле носа темнела точка родинки. - И… что пошло не так? - Об этом тебе надо узнать у командующего Бана, – Джисон не жалел яда, говоря о Кристофере. Феликс его не винил. Кто знает, как поступил бы он сам, окажись в похожей ситуации. Хан уселся на табурет, нелепое приспособление, невесть каким образом оказавшиеся в палате, набитой доверху современной медицинской аппаратурой и удобной мебелью. Вероятно, его принес один из врачей, проводящих осмотр, да так и оставил, позабыв забрать. Джисон оценил по достоинству полезность изделия. Отсутствие спинки вынудило его наклониться вперед, к краю постели, а небольшая высота – приблизиться к Минхо вплотную. Хан слышал каждый вдох Ли, с жадностью глядя на сомкнутые веки и забавно вздернутую верхнюю губу возлюбленного. Енбок растерянно переминался с ноги на ногу, не решаясь усесться рядом с Джисоном. Ему казалось, что он проявит бестактность, ведь только Хан обладал правом находиться в такой близости от лунной сирены, ставшей беззащитной. - Мне никогда не нравилась эта способность, – «смотрящий» прижал к шее любовника сложенные лодочкой пальцы. Пульс Минхо бился ровно, спокойно, как у мирно спящего человека. Вот только самого его не было – индивидуальное сознание «Бастет» находилось далеко за пределами палаты, бродило где-то, летало, позабыв все на свете. – Прогулки на ту сторону мне тоже не приходились по душе, но я хотя бы знал, чего ожидать от них… а тут… такое обманчивое спокойствие, а на деле – гиблая топь. Феликс не находил слов утешения. Обычно ему это неплохо удавалось – подобрать верные фразы, приободрить, вселить надежду, но на этот раз он был бессилен. Слова застряли в горле сухими листьями. Его сердце разрывалось на части. Малодушно отведя взгляд от сжавшегося в комок Джисона, Ли разблокировал айфон. Поверх экрана выскочило сообщение из чата KakaoTalk. Писал Хенджин. Енбок ощущал его панику всей кожей, невзирая на расстояние в две тысячи мили. «Ликси! Я слышал о том, что произошло!», строчил экс-агент. «Я звоню всем подряд битый час, но мне никто не отвечает! Что случилось? Что с Минхо-хеном? Как Джисон? Как это вообще произошло?! Ответь мне, пожалуйста! Я не знаю, что и думать! Чем я могу помочь? Мне вернуться в Сеул??? Я могу выбить билет на завтрашний рейс! Ликси! Не молчи!!!» Феликс потыкал указательным пальцем в сенсорные значки текстовой панели. «Потом, Джинни. Все потом» Сообщений от Чанбина не приходило. Кажется, разговор с Бан Чаном все еще продолжался. Енбок не спешил прятать телефон в карман, – ведь тогда ничто больше не могло отвлечь его внимание от скорбящего друга, которому он не знал, как помочь. Смартфон остался лежать в ладони. - Ты обещал вернуться через пару часов, помнишь? – Хан нежно погладил сирену по волосам. – Обещал не оставлять меня, и обманул, – «гифт» сдавленно всхлипнул. – Как теперь верить тебе, хен? Ты сказал, что любишь меня, но любящие люди так не поступают… – соленая влага прочертила след на щеке. – Вернись… – простонал «смотрящий», – или мне конец… – Джисон опустил голову на край кровати, стараясь не потревожить тонкое сплетение трубок капельницы, и уткнулся лбом в горячее плечо любовника. В нос ударил запах медикаментов. Грудная клетка лунной сирены, обтянутая больничной рубахой, ровно вздымалась и опускалась. Ведьмы не было в этой комнате. Ее не было ни в больнице, ни в городе. – Что мне теперь делать? Что мне делать, хен? – спросил он пустоту. – Вернись ко мне, пожалуйста… Я не смогу без тебя. Феликс медленно поднес руку к лицу. На ладонь ему упала горячая слеза.

***

Ночь вступила в свои права. Солнечный свет сменился имитацией дня – сияние электрических фонарей распространилось на всю больничную территорию, включая стоянку, предназначенную для служебного транспорта, кабинку охранника и прогулочные дорожки. Жизнь в городе не замирала ни на секунду. Сеул отказывался погрузиться в сон, но больничная реальность накладывала свои ограничения. Окна палат сияли тусклым светом ночников. Зал ожидания погрузился в тишину. Расположившись за стойкой ресепшна, ночной администратор устало листал страницы журнала посещений, делая пометки на полях и поминутно прикладываясь к стаканчику с кофе. Завершившие первый из сотен кругов клининга уборщики передавали смену напарникам. И только палаты интенсивной терапии и операционные работали в прежнем ритме – в безостановочной круговерти хирурги спасали чьи-то жизни. У дверей VIP-палаты, расположенной на семнадцатом этаже госпиталя, дремал охранник. Десятью минутами ранее, после недолгих уговоров и сунутой в карман брюк пачки долларовых купюр, он пропустил в комнату невысокого, крепко сбитого в плечах молодого парня. Еще днем старик обращался к посетителю не иначе как командующий Бан Чан, но решение директора Пака временно лишило агента звания, заслуженного тяжелым трудом. Юноша нравился охраннику – он слыл хорошим оперативником, оголтелым трудоголиком и справедливым человеком. Мужчина помнил день, когда будущий командующий Бан, в то время носящий кодовое имя «Инсомниа», поступил на службу. Он пришел не один. Рядом с ним находился другой агент-ведьма, тот, что лежал теперь в палате – красивый, напоминающий глазами лесного кота юноша. Только оперативное имя он тогда носил иное, как и его старший товарищ, и цвет волос был другим. «Айрис». Звучало необычно, так же, как и позывной его напарника. Один из молодых коллег объяснил тогда, что в переводе с английского оперативный псевдоним ведьмы означал слово «ирис». Что ж, в этом имелся свой особый символизм – листья цветка напоминали остро заточенное лезвие меча. Тот же коллега рассказал, что в средневековой Европе изображение ирисов нередко встречалось на рыцарских гербах – цветок считался символом доблести, воинской чести и героизма. А в Японии ирис до сих пор выступал знаком самурайского мужества и отваги. Древние греки, говорил молодой коллега, почитали богиню Ириду, в честь которой цветок получил свое имя. Она спускалась к людям по радуге, донося вести от богов, и в руках держала букет невероятной красоты. В Древней Греции полагали, что радуга связывает земной и потусторонние миры. Что ж, подобные верования вполне ложились на характер и способности лунной сирены, так же, как и на двойственность натуры ведьмы. Будучи удивительно красивым, но бескомпромиссным бойцом, Ли Минхо излучал ауру строгости, смягченной сердечностью. Момент, когда сирена сменила кодовое имя на «Бастет» остался для охранника незамеченным, так быстро это произошло, но он не переставал удивляться, почему ведьма приняла такое решение. Может, тому были причиной личные обстоятельства. Все всегда замыкалось на личном, в конце концов, – большие изменения и маленькие, почти незаметные постороннему глазу. В то время в курилках бродили слухи, что агенты приходились друг другу не только друзьями и коллегами, но и любовниками. Охранник отмахивался. По его мнению, сплетники фантазировали. Но даже если слухи и были частичной правдой, мужчине было плевать. Каждый из агентов блестяще справлялся с оперативными задачами, поставленными организацией, и не выносил сор из избы. Увы, промахи случались даже с лучшими бойцами. Теперь ведьма спала непробудным сном, окруженная вниманием медиков и тоннами аппаратуры, а ее командир, единожды споткнувшись, рухнул в грязь. Охраннику было жаль молодого командующего. По его мнению, он не заслуживал того обращения, которому агента подверг руководящий состав организации – горячая порция слухов дошли даже до такого нелюбопытного человека, как ночной дежурный. Наверное, поэтому он и поддался чувствам, пустив опального командира в палату коллеги. А просьба внучки проспонсировать покупку нового айфона развеяла последние сомнения. Неслышно задвинув створку раздвижной двери, мужчина уселся на табурет и стал коротать время в ожидании сменщика. Постепенно сон сломил его волю. Тело охранника расслабилось и отяжелело, а разум позабыл о посетителе. Бан Чан оказался наедине с лунной сиреной. Он стоял у постели Минхо и смотрел на него с дикой тоской, борясь с неистовым желанием упасть на колени. Или прижаться ртом к пухлым губам. Или коснуться мягких пушистых волос, лишенных строгой укладки. Лицо спящей сирены выглядело так беззащитно и открыто, почти невинно, что в памяти Бан Чана всплыло далекое, сменившее их первую совместную ночь майское утро, пронизанное сладким запахом секса и тихим дыханием Минхо, погруженного в сытую дрему. - Перестань на меня таращиться, хен, – прошептал тогда Ли, не открывая глаз. – Это странно… - Не могу, – Бан Чан впился губами в рот сирены, и она ответила улыбкой, поглощенной глубоким поцелуем. – Ты такой красивый, Хо~я… Я просто не могу отвести глаз… - Не могу отвести глаз от тебя… – простонал Бан Чан, глядя на лишенное сознания тело ведьмы. – Не могу… Разум Ли витал где-то далеко, за сотни миль от Сеула, отказываясь возвращаться в тело истинного носителя. Минхо выглядел полностью расслабленным, спокойным, ничем не обеспокоенным. Глубокая межбровная складка, изрезавшая его лоб вертикальной чертой, разгладилась. Длинные ресницы прикрывали глаза. На губах играла полуулыбка. Сирена будто забавлялась с окружающими, но истинного повода для веселья не существовало и в помине. Крис с трудом подавил рвущийся из груди всхлип: - Прости меня, Хо~я… Я тебя подвел. Так сильно подвел…Черт! Прости… В руке он сжимал приказ о временном отстранении от работы.