На пути к свободе

      Анна получила свой первый урок жизни, и он был столь же познавателен, как и ужасен. Она всегда считала, что жизнь в Подземном городе для неё безопасна, но это было ровно то время, пока была жива её мать. Как только той не стало, каждый будто хотел преподнести Флоренс новый урок. Не прошло и пары дней, как она усвоила первое правило этого мира: нельзя заходить на чужую территорию, если ты не способна защититься. Безрассудно было открывать все двери подряд, даже не подумав, что может за ними ожидать. Конечно, девочка и не подозревала, что мир так жесток, что даже в обыкновенном сиротском приюте первый попавшийся парень мог вытащить из закромов нож и напасть.       Теперь же Анна боялась куда-либо заходить без разрешения. Она опасливо входила даже в гостиную комнату, где всегда было много детей. Девочка смотрела на всех собравшихся исподлобья, наблюдая за каждым, будто ожидая, что те могут напасть в любой момент. Ей не нравились взгляды, которые на неё кидали другие сироты. Практически никто не смотрел на неё с жалостью, что было плохим знаком. В холодных глазах детей было или безразличие, или злорадство. Поначалу девочка не понимала, почему они могли всё это чувствовать по отношению к ней, но только спустя некоторое время она всё осознала.       После случая с Майком она не могла никому доверять. Майк выглядел обычным парнем, и, если бы не нож в его руках, он, возможно, даже понравился Анне. Девочка боялась на него смотреть, но она не могла не отметить его довольно простецкий и безобидный вид. Ровно до того момента, пока его кто-то не выводил из себя. Тогда взгляд Майка менялся, становился каким-то сумасшедшим, а его лицо преображалось до неузнаваемости. В нём будто скрывалось какое-то безумие, которое периодически всплывало на поверхность. Порой он вёл себя очень грубо и не совсем адекватно, поэтому Анна пользовалась его советом — держалась от него подальше. Она боялась, что он может поджидать её за углом в коридоре и решит закончить своё дело. Флоренс сомневалась, что кто-то будет сильно волноваться, если её прирежут одним днём. Казалось, все дети в этом доме были недобро настроены к ней.       Даже когда их всех позвали на завтрак, Анна, придерживая свою замотанную больную руку, исподлобья смотрела на заполненный стол. Она увидела только одно свободное место, и оно, как назло, было рядом именно с голубоглазым блондином. Будто заметив, как она засомневалась, Майк пнул ногой стул рядом с собой и придвинул вторую порцию каши к себе. Её каши. На его лице расплылась дьявольская улыбка, и он посмотрел на Анну так, будто она была лишь раздавленной букашкой на его подошве ботинка.       Разумеется, страх превысил голод, поэтому малышка осталась без завтрака. Анна не стала садиться за общий стол, а никто не принялся её уговаривать. Старушка Грейс до этого каждому кинула в тарелки по ложке каши и ушла в другую комнату, поэтому Флоренс могла спокойно подняться обратно к себе в комнату, где её никто бы не стал трогать. Она сидела в закрытой комнате пару часов, наблюдая в окно за людьми, которые куда-то спешили. Они выглядели столь разными и уникальными, что девочка с интересом рассматривала каждую деталь лиц и одежд.       Кажется, она запомнила столько лиц прохожих, что могла их всех назвать своими знакомыми. Она даже как-то радовалась, когда по улице проходили те люди, которых она уже видела ранее. Так за несколько часов она заметила девушку, которая бродила по главной улице, постоянно осматриваясь по сторонам. Её светлые волосы волной спадали на спину и грудь, прикрывая открытое декольте. С такого расстояния было сложно рассмотреть цвет глаз, но они были довольно большими и выразительными. Её платье было красивым, облегающим, ярко-зелёного цвета, но что больше всего понравилось в наряде Анне — так это красный платок на плечах, который девушка постоянно трогала руками.       Она будто нервничала, озираясь по сторонам, и Анна долго наблюдала за ней, слегка склонив голову. Девушка отошла чуть дальше и пропала из поля видения Флоренс, и тогда та решилась приоткрыть окно и выглянуть на улицу. Высунув наружу свой нос, девочка наклонилась и посмотрела в конец улицы, замечая, как медленно бредёт вдоль домов девушка с красным платком. Она продолжала выглядывать кого-то в толпе, пока практически не остановилась, на пару секунд замедлив шаг.       Анна продолжила за ней наблюдать, видя, как та повернулась и резко зашла в переулок. Она полностью скрылась в тени, а буквально через пару секунд вслед за ней в переулок зашёл и мужчина. Девочка даже подалась вперёд, когда заметила более-менее знакомую фигуру. Возможно, ей могло это привидеться, но казалось, что этого мужчину в чёрном плаще она видела пару дней назад со своей мамой.       Что-то подсказывало ей, что это было он, но в то же время Анна сомневалась, ведь множество мужчин носили такие плащи. Девочка никогда не лезла в дела своей матери, но почему-то сейчас ей стало как никогда интересно, что же происходило всё это время. Почему её мать встречалась с непонятными людьми и кто этот мужчина, который постоянно прячется в переулке с дамами?       Анна даже стала заводиться, выглядывая в окно, пытаясь найти в тени две фигуры. Проходили минуты, но никто так из переулка и не выходил. Девочка уже теряла своё терпение, настойчиво барабаня пальцем по карнизу. Она не сводила взгляда с переулка, но в какой-то момент увидела движение внизу. Опустив взгляд, Флоренс видела, как к зданию подходил мужчина в белом халате. На какой-то момент в груди у малышки всё сжалось, и она подумала, что это за ней пришёл Чарли, но затем она заметила не тёмные прилизанные волосы, а светлые взъерошенные. Будто почувствовав на себе пристальный взгляд, мужчина поднял голову вверх и взглянул на открытое окно.       Флоренс тут же отпрыгнула в сторону, боясь, что её заметили. Она не знала, можно ли было так безрассудно высовываться из окна, и испугалась, что её будут ругать, поэтому, подождав пару секунд, она прильнула к окну обратно и осторожно его закрыла. Посмотрев вниз, она больше не видела мужчину в белом халате, что могло означать, что он вошёл в их дом. Анна уже хотела было отойти от окна и закончить свою слежку, чтобы её никто больше не поймал за этим делом, когда её взгляд зацепился за знакомую фигуру.       Мужчина в чёрном плаще и с широкой шляпой на голове быстро шёл по дороге. Но не это зацепило взгляд Анны, а красный платок, что раньше был на плечах девушки, а сейчас небрежно торчал из кармана незнакомца. Удивлённо открыв рот, девочка прижалась к холодному стеклу и начала провожать взглядом мужчину в плаще. Попутно она смотрела по сторонам в поисках девушки в зелёном платье, но её нигде не было.       — Флоренс! — послышался хриплый голос старушки Грейс снизу. — Спускайся, Анна!       Это тут же заставило Анну забыть и о девушке, и о мужчине в плаще и быстро отойти от окна. Отдёрнув серое платье, которое старушка откопала в недрах старых вещей, Флоренс поспешила к двери. Прежде чем выйти, она высунула голову и осмотрела коридор на наличие других детей, а уже затем выбежала и двинулась к лестнице. Девочка бежала быстро, перепрыгивая пару ступеней за раз, за что и поплатилась. Очутившись на первом этаже, Анна тут же встретила со злым взглядом старушки, которая недовольно упёрла руки в бока.       — Нельзя бегать по дому! — начала ругаться та. — Тем более дурачиться на лестнице! Ты же бестолковая, ещё и упадёшь! Сначала порезанная рука, а теперь что? Запнёшься, упадёшь и ногу сломаешь? А потом что? Всю жизнь на костылях?       Анна опустила голову, даже не пытаясь смотреть на воспитательницу. Она всем видом пыталась сделать вид, что ей было стыдно, но на самом деле это было не так. Тем временем она из-под ресниц тихо рассматривала мужчину в белом халате, который застыл на пороге в гостиную. Теперь, когда он был так близок, она удивилась, как можно было подумать, что это был Чарли. Эти мужчины кардинально отличались друг от друга и не имели ни единой общей черты.       — Это и есть наш пациент? — холодно спросил он, посмотрев на девочку сверху вниз.       — Да, она, — хмуро ответила старушка, молча показывая Анне угрозу в виде пальца, когда девочка бегло на неё посмотрела.       — Хорошо, сейчас проведём осмотр, только для начала помою руки. Где у вас тут раковина?       — Вон там, сейчас покажу, — добродушно ответила тут же старушка и позвала за собой мужчину.       Анна наблюдала за тем, как эти двое скрываются в маленьком коридоре, направляясь в ванную комнату. Тем временем девочка не стала дожидаться их появления и направилась в гостиную, но, войдя внутрь, тут же пожалела об этом. Первое, что заметила сиротка, — это голубые глаза, которые тут же на неё уставились. В них можно прочесть было всё: недовольство, презрение, озлобленность. Флоренс не понимала, чем всё это заслужила, но не горела желанием спрашивать это у самого Майка. Девочка была так напугана после случившегося, что ужас охватывал её только при виде парня. Он же будто был только этому и рад.       Его тело расслабилось на диване, развалившись, будто показывая, что вся эта комната принадлежала лишь одному ему. Анна тут же решила покинуть помещение, но стоило ей сделать шаг назад, как она наткнулась на чьи-то ноги. Подняв взгляд, она заметила Грейс, которая пихнула девочку вперёд, заставляя войти обратно. Указав рукой на одно из пошарпанных кресел, старушка, прихрамывая, направилась за табуреткой для гостя.       Ничего не оставалось, кроме как послушно сесть в кресло, потупив взгляд, чтобы не обращать внимания на Майка, который напрягся при появлении врача. Флоренс не до конца понимала, что будет происходить, но внутри уже всё сжималось от неприятного предчувствия. Когда, ничего не сказав, её взяли за раненую ладонь, Анна поняла, что дела её плохи.       Она не хотела, чтобы кто-то смотрел её рану. Малышка всё ещё боялась, что вся правда раскроется, и тогда ей точно не жить. Когда холодные пальцы мужчины начали развязывать узелок на бинтах, Анна начала пытаться выдернуть свою руку. Мужчина на это сопротивление только крепче сжал запястье, не позволяя девочке вырвать руку.       — Тише, ничего не бойся, — холодно проговорил доктор. — Я лишь помогу тебе. Я добрый и ничего плохого тебе не сделаю.       Анна теперь сомневалась, что на свете действительно был кто-то добрый, помимо её матери. Даже та же старушка Грейс, которая выглядела более-менее безобидной, часто на неё кричала и ругалась, а один раз даже ударила палкой. То, что этот мужчина ничего не хотел ей сделать, тоже не походило на правду, так как девочка видела его увесистую кожаную сумку, которая раскрылась на полу, и из неё были видны различные инструменты. Эти скальпели, зажимы и прочие инструменты напомнили Флоренс то, что она видела в морге на столе. В памяти вновь сплыла пила, и девочке стало не по себе. Она почувствовала, как внутренние органы сводятся от спазмов, и непроизвольно поёжилась.       Хоть она этого и не хотела, но она позволила размотать узел на бинтах и посмотреть ладонь, когда увидела недобрый взгляд воспитательницы и её вновь поднятый палец. Это был плохой знак — Анна уяснила — поэтому девочка молча продолжила сидеть. Осматривая руку Анны, мужчина лишь раздражённо покачал головой, замечая ужасные нитки, которые сильно перетягивали нежную детскую кожу. Он осмотрел и припухшие красные края раны, слегка дотронувшись до вздутой плоти. С его уст то и дело срывался тяжёлый вздох. Он на протяжении двух минут осматривал столь отвратительную работу, ничего не говоря, но девочке было всё равно. Она хотела лишь одного — чтобы он не трогал ни её ладони, ни её саму, и поскорее бы убирался. Флоренс боялась, что, осмотрев столь глубокий порез, он мог сказать, что эта рана была получена не от стекла, а от острого ножа. Будто опасаясь такого же исхода, с другого конца комнаты, раскинувшись на диване, за ними наблюдал Майк.       Он кидал недовольные взгляды в их сторону, закинув одну руку за голову, а вторую уместив на плоский живот. В его зубах находилась спичка, которая появилась непонятно откуда и которую он перекатывал из стороны в сторону. Поза у парня была расслабленной, но он так же нервничал, как и Анна, пока в их доме находился взрослый мужчина. Когда доктор покачал головой и поднял голову, ища глазами старушку Грейс, весь мир будто замер для девочки. Она напряглась всем телом, по спине пробежал холодок, а где-то в желудке всё сжалось от волнения. Заметив её перепуганный взгляд, Майк поменял положение тела и сел на диване, оперевшись руками в колени.       — Мисс, — позвал мужчина женщину в возрасте.       В эту секунду всё и должно было решиться. Маленькая детская ладонь сжалась, и девочка почувствовала ослепительную боль, но не это её волновало в этот момент. Запрокинув голову, она начала осматриваться в поисках старушки, которая буквально только что отошла, пока девочку осматривали. Вытирая мокрые руки полотенцем, женщина хмуро посмотрела на доктора и послушно к нему подошла. Тонкие руки, на которых уже даже успела обвиснуть кожа, упёрлись в бока.       — Я посмотрел, — произнёс мужчина, поправляя свои светлые волосы. — Что могу сказать… Швы неаккуратные, но они выполняют свою роль. Гноя нет, это хорошо, но края слишком припухшие. Были использованы не медицинские нити, и кожа в скором времени может начать гнить из-за них. Я всё же советую срезать нити, открыть рану и заново зашить.       Анна тут же вся побледнела. Она видела краем взгляда, как усмехнулся Майк и откинулся на спинку дивана, закинув назад руку. Он выглядел вполне себе довольным, в то время как девочка испытывала самый настоящий ужас. Только представив, что она вновь переживёт то, как игла протыкает её кожу, Флоренс начинало колотить. Глаза защипало, и уже через секунду в уголках появились небольшие капельки слёз. Девочка с мольбой посмотрела на наставницу, которая, нахмурившись, поджала губу и смотрела на гостя.       — Это обязательно?       — Я, конечно, не могу вас заставить, — ответил доктор, пожав плечами. — Но я объяснил, что может произойти в дальнейшем. Плюс ко всему, если оставить так, как есть, то останется шрам на всю ладонь. Посмотрите, — мужчина взял детскую ладошку и разжал кулак, показывая на кривые края. — Тут была неплотно сжата кожа и кусочек выпирает. В дальнейшем произойдёт деформация.       — Да, выглядит и правда не очень, — задумчиво ответила старушка. — Но это было лучше, чем если бы девочка и вовсе истекла кровью.       — Я не спорю, — ответил доктор, посмотрев на неё исподлобья. — Но всё же зашивать раны должен квалифицированный врач. Не домохозяйка.       — Вас не было на месте, — возмутилась старушка, сложив руки на груди. — Я посылала свою девчонку за помощью, но в больнице никто не мог никого отправить, чтобы помочь. Где были все врачи, когда они так были нужны? Девочка буквально умирала в собственной луже крови.       — Все врачи были на операции, — хмуро ответил мужчина. — Квалифицированных врачей не так много, поэтому будьте благодарны, что я вообще нашёл время в своём плотном графике и пришёл к вам.       Старческие губы сжались в тонкую кривую линию. Было видно, что старушка Грейс начинала раздражаться, но, на удивление, она ничего больше не стала говорить. Раздув ноздри, она пристально смотрела на мужчину, который отвернулся, чтобы вновь оценивающе осмотреть зашитую рану.       — Что вы предлагаете? — в итоге нарушила тишину Грейс, когда молчание затянулось.       — Как я и сказал ранее, — слегка раздражённо ответил мужчина. — Открыть рану и заново зашить руку, но на сей раз аккуратно, а не так, будто надо заштопать порванные колготки.       — А можно как-то облегчить боль, если вы будете вновь открывать рану? — сдерживаясь, спросила старушка, ещё плотнее сжимая губы. Она еле пропустила колкую фразу мимо ушей, пытаясь не обращать внимания на молодого индюка, который решил учить её жизни. — В прошлый раз она еле пережила этот стресс. Боюсь, у неё будет психологическая травма.       — Мне жаль, я ничем не могу помочь. Обычно при плановых операциях мы в больнице используем морфий, но он очень дорогой и его крайне сложно достать с поверхности. Я не могу потратить столь ценный препарат на этот случай.       Старушка Грейс тяжело выдохнула и с сожалением посмотрела на Анну, которая поняла, что ей вновь будет столь же больно, как в прошлый раз. Перед глазами проплыла картина, где её рука была полностью в крови, впрочем, как и пол в ванной комнате, на котором она сидела. Флоренс не хотела больше ощущать те страх и панику, которые охватывали её в тот момент. Пустив слёзы, девочка вырвала свою ладонь из рук мужчины и вскочила на ноги. В одно мгновение она очутилась рядом с воспитательницей и вцепилась руками в юбку. Запрокинув голову, малышка со всей мольбой взглянула той в глаза.       — Пожалуйста, не делайте этого, — взмолилась она, и слёзы тихой поступью полились по розовым щекам. — Я не хочу! Ничего не произойдёт, пускай будет так!       — Но у тебя будет шрам.       — Ну и что? — искреннее спросила девочка. — Он мне не будет мешать!       — Может пойти гной, — ещё более нерешительно ответила старушка.       — Не пойдёт! — заверила малышка, смотря на женщину сквозь пелену слёз. — Только не разрезайте мне руку, пожалуйста… Я не хочу снова видеть кровь…       Её голос дрожал с каждым новым словом. Она всё крепче цеплялась за толстую юбку, словно она была спасательным кругом. Старушка Грейс была единственным взрослым человеком, который мог решить её судьбу, поэтому Анна сделала самый жалкий вид, на который только была способна. Она заревела в голос, выпуская весь страх наружу, но для большей убедительности прильнула лицом к ноге воспитательницы. Она чувствовала, как та нерешительно опустила свои руки ей на плечи, поэтому в следующее мгновение девочка подняла заплаканные глаза и потянула руки наверх. Но даже если бы старушка Грейс и хотела, то она не смогла поднять девочку на руки, как то делала ранее её мать.       — Наверное, мы не станем этого делать, — неуверенно пробормотала воспитательница.       — Тогда я дам вам мазь, которой следует мазать шов, чтобы он не загноился и не было никакой инфекции, — недовольно пробормотал мужчина, потянувшись к своей сумке. Раскрыв её, он достал оттуда белый тюбик и передал его женщине. — Мажьте два раза в день, надеюсь, с этим вы справитесь.       Старушка Грейс возмущённо на него посмотрела, но молча приняла мазь, тут же спрятав её в карман юбки. Когда её руки вновь были свободны, наставница положила их девочке на голову, пытаясь успокоить ребёнка. Анна, понимая, что вроде бы всё было не так плохо, как могло быть, начала постепенно успокаиваться. Она из-под мокрых ресниц наблюдала за мужчиной, который, встав с табуретки, стал закрывать свою сумку.       — Швы нужно снимать на девятый день, — сообщил он, беря дорожную сумку в руки и выпрямляясь во весь немалый рост. — Мне прийти, чтобы их снять?       — Сама справлюсь, — передразнила его старушка, поморщившись.       — Ну, тогда расплатитесь за вызов, и я пошёл.       Воспитательница строго на него посмотрела, а затем перевела свой взгляд на Анну и её руку, которую даже не забинтовали обратно. Скрипя зубами, она осторожно отодвинула девочку в сторону и пошла на выход провожать доктора и расплачиваться с ним. На несколько минут Анна осталась в комнате наедине с Майком. Флоренс даже не смотрела в его сторону, пристально наблюдая за фигурами в коридоре. Казалось, девочка даже дышать боялась.       — Повезло тебе, несчастная, — хмыкнул Майк, вставая со своего места. — Всегда ли так будет?       Анна задержала дыхание, слыша его шаги. Она не понимала, зачем он вообще с ней разговаривает и почему не может сделать тоже вид, будто её и вовсе не было в комнате. Девочка не знала, почему он постоянно обращал на неё внимание. Флоренс практически дрожала, подобно осеннему листу, когда к ней подошли. Он был слишком близко, но малышка не смела даже сделать шаг в сторону. Только когда он встал прямо перед ней и наклонился, она подняла на него зашуганный взгляд.       — Ты такая забавная, — медленно проговорил он, протягивая каждую букву. — Так и хочется с тобой поиграть.       Сердце пропустило удар. Мокрые глаза защипало, но Флоренс не стала больше плакать. Она стояла на месте, боясь пошевелиться, в то время как Майк пристально смотрел ей в глаза. В его глазах вновь появился ненормальный огонёк, который делал парня безумным. Кто вообще знает, что бы он сделал, если бы в комнату неожиданно не вошли.       Переведя взгляд на дверной проём, Анна заметила Элли, которая замерла у входа. Её широкие штаны и байка висели, словно тряпка, на бесформенном тонком теле. Соседка зло смотрела на Майка, будто нисколько его не опасаясь. Быстро обернувшись, парень лишь искоса взглянул на девочку постарше, а затем развернулся на пятках и направился на выход. Он шёл столь вальяжно, что его самоуверенности можно было только позавидовать. Проходя мимо Элли, которая оказалась у него на пути, он, не сбавляя хода, толкнул её плечом и вышел из комнаты. Элли лишь покачнулась от удара и потёрла плечо, смотря на Анну, которая вся побледнела.       — Псих, — пробормотала соседка, быстро кинув взгляд назад. — Он тебя достаёт?       — Нет, — тут же быстро ответила малышка.       — Не ври, — буркнула девочка. — Вижу же, что достаёт. Он просто нашёл слабую жертву. На самом деле, он не такой крутой, как тебе может показаться. Просто перед ним не стоит показывать своего страха.       Анна смотрела на то, как Майк остановился в конце холла, встретив на своём пути ещё двое парней. Они были гораздо младше главного злодея, но их ухмылки нисколько не отличались от ухмылок Майка. Эти мальчики будто подражали ему, так же всунув руки в карманы штанов, когда тот к ним подошёл. Что-то сказав ему, они дождались, пока подросток сделает шаг по направлению к коридору, и затем последовали за ним. Напоследок Майк обернулся, будто почувствовав на себе взгляд Анны. Его губы дрогнули в кривой ухмылке, а затем парень, отвернувшись, направился по своим делам. А девочка продолжила стоять и смотреть на пустой проём, чувствуя, как сердце продолжает неровно биться от страха.       — Звучит так, будто ты его не боишься.       — Не боюсь, — уверенно ответила Элли, а затем добавила. — Наверное. Знаешь, что главное? Не показывать свой страх, как бы сильно ни тряслись у тебя коленки.       Это было правило номер два: не показывать своего страха. Для Анны это было пока сложно, но она пообещала себе, что обязательно этому научится. Ей понравилось, с какой уверенностью стояла Элли и смотрела Майку в глаза. Казалось, она его совершенно не боялась, в то время как Анна готова была сквозь землю провалиться, лишь бы не оставаться с ним в одной комнате.       В этот момент маленькая девочка подумала о том, что хочет быть такой же крутой и бесстрашной, как Элли. Брюнетка, возвышаясь над Анной на целых десять сантиметров, продолжала стоять, сложив руки на груди. В её пронзительных тёмных глазах до сих пор была видна уверенность, и у Флоренс складывалось ощущение, что Элли могла справиться с любой неприятностью в этом мире. Это было здорово.       Анна же, казалось бы, была полной противоположностью. За последние дни она нервничала так часто, как, наверное, никогда за свои пять с хвостиком лет. Ранее Флоренс даже не знала, что такое страх, а теперь он будто бы был постоянным спутником в её жизни. Девочка как никогда хотела в объятия своей матери, но понимала, что этого уже никогда не будет. Теперь она пыталась найти опору и поддержку в других людях, и на какой-то момент ей показалось, что они с Элли вполне могли подружиться. Будто подумав то же самое, брюнетка криво улыбнулась.       — Не хочешь со мной прогуляться? — вдруг спросила Элли.       — Прогуляться? — удивлённо спросила девочка. — А нам можно… выходить?       — Конечно, — фыркнула в ответ бунтарка. — Никто не контролирует. Главное — это вернуться до комендантского часа. Старуха Грейс никогда не смотрит на то, что все уходят из дома в течение целого дня. На самом деле, мне кажется, будто она даже рада, что днём становится меньше народу и значительно тише.       Флоренс задумалась, и в момент, когда она хотела уже дать ответ, в комнату вернулась воспитательница. Старушка недовольно бурчала себе под нос, одной рукой поправляя толстые очки на переносице, в то время как во второй руке она держала пожелтевшие от времени бинты. Судя по всему, ими пользовались уже ни раз, так как вид у них был довольно потрёпанный.       — Мы перевяжем тебе руку, — произнесла Грейс, подходя к пострадавшей, и, увидев лёгкий испуг во взгляде, недовольно добавила. — Да не бойся, это не больно. Просто помажем этой дурацкой мазью ладонь и забинтуем, чтобы ничего не попало в рану. Понятно?       Анна послушно кивнула и дала свою ладонь, когда старушка присела на скрипучую табуретку и протянула свою руку. Мазь была холодной, но не приносила никакую боль, как ожидала девочка. В какой-то момент стало даже приятно от лёгких поглаживаний и небольшого холода, от которого боль постепенно стала стихать. Анна с лёгкой неприязнью смотрела на набухшие края рваной плоти и даже как-то обрадовалась, когда старушка начала обматывать бинтом её руку. В скором времени маленькая ладошка полностью была скрыта бинтом, и наставница, опираясь руками о колени, тяжело поднялась на ноги. Старушка взяла свою трость в руку и медленно побрела на выход, даже ничего не сказав.       Девочка была безмерно рада тому, что правда не раскрылась. Врач не стал отрицать того, что рука была поранена из-за разбитого стекла, что делало жизнь проще. В какой-то момент, увидев сумку с инструментами, Анна и вовсе испугалась, что будут делать что-то страшное, но всё обошлось. Рука болела, но Флоренс могла вытерпеть боль, но не это интересовало девочку в этот момент.       — Ну? — вновь подала голос Элли, которая молчаливо до этого смотрела на всё это действие. — Пойдёшь со мной?       — Пойду, — тут же ответила Анна, слезая с кресла.       — Отлично.       Флоренс не знала, куда именно они собираются, но ей было всё равно. Она послушно последовала за новой подругой, которая направилась на выход. Открыв дверь, они выбрались наружу, и Анна остановилась, ожидая, что где-то с дома послышится недовольный крик старушки, но было довольно тихо. Элли не стала дожидаться её, даже не взглянув, идёт та за ней следом или нет, поэтому Анне не предоставили время подумать. Девочка сбежала вниз по крыльцу и ускорила шаг, чтобы поспешить за брюнеткой, попутно осматриваясь по сторонам.       Они брели по улице, протискиваясь между взрослыми, и шли так уверенно, будто направляясь в конкретное место. Элли шла твердо, расправив плечи и спину, ни на что не обращая внимания. Она даже не шелохнулась, когда услышала, как какой-то парнишка позвал её по имени. Анна же скосила взгляд в то направление, увидев мальчика постарше, сидящего на деревянном ящике. Видимо он подрабатывал грузчиком, так как вокруг него было ещё много наполненных ящиков, а дверь в дом была открыта. На голове у него имелась дырявая шапка, сам он был одет в широкие зелёные штаны и белую грязную майку. Парень выглядел неопрятным, а когда он, заметив взгляд Анны, и вовсе улыбнулся, девочка увидела дырку вместо переднего зуба.       — Кто это? — спросила Анна, оборачиваясь к Элли, которая полностью проигнорировала парня и шла дальше. — Ты его знаешь?       — Да, — неохотно ответила девочка. — Он тоже был в приюте, но, как только ему исполнилось шестнадцать, он добровольно ушёл и устроился на работу. Ему повезло.       — Почему?       — Как почему? — удивлённо переспросила Элли. — Он же нашёл работу. Не каждому так везёт.       — Но он грузчик, — неуверенно пробормотала Анна.       — И что? Он зарабатывает и ему хватает на общежитие. Он не живёт на улице, а его работодатель иногда даёт ему овощей.       Анна теперь по-другому посмотрела на парня, который провожал их взглядом. В тот момент девочка задумала и о том, какое же её саму будет ждать будущее. Ранее она никогда не думала о таком, а сейчас, посмотрев на беззубого парня, её посетила мысль о будущем. Что её ждёт? А что ждёт Элли? Что происходит с детьми из приюта, когда они вырастают?       На самом деле, этот вопрос никогда не всплывал ранее. Девочка никогда не задумывалась и о собственном будущем, так как была довольно мала и находилась на попечении у матери. Но сейчас было всё по-другому. Ей же нужно было уже интересоваться тем, как она будет жить дальше? Чем будет заниматься? Как зарабатывать?       Анна даже не представляла, как именно люди зарабатывают деньги и на что живут. За все года Флоренс ни разу не спросила, кем работала её дорогая мама, и сейчас, оглядываясь назад, затруднялась с ответом. У неё не было даже предположений. Откуда тогда у неё были деньги на еду и жильё? Анна даже не знала, была ли у матери профессия. Чарли же был совершенно другим. У него была официальная работа, и девочка даже не сомневалась в том, что он обучался этому многие годы. Быть врачом или кем-то, связанным с медициной, было почётно, и Флоренс даже в какой-то степени уважала мужчину. Смотря же на парня, который окликнул Элли, Анна сомневалась в том, что он обучался тому, чтобы быть грузчиком. Особого ума не нужно было, главное — сила, поэтому Флоренс сомневалась, что на грузчика был какой-то особый отбор и что не каждый желающий мог получить эту работу.       — Элли, — тихо позвала её Флоренс.       — Чего? — спросила та, даже не оборачиваясь, продолжая идти.       — Скольких ты ещё знаешь, которые выросли и ушли с приюта?       — Нескольких.       — Так мало? — удивилась девочка. — Почему?       Элли обернулась, хмуро посмотрев на соседку. Её взгляд ничего не выражал, но затем в тёмной радужке промелькнула грусть. Анна тут же поняла, что здесь было что-то не так, но она и предположить не могла, что именно. Когда Элли отвернулась, девочка подумала, что та проигнорирует и так и не ответит на вопрос, но буквально через две минуты соседка тихо заговорила.       — Часто в приюте дети умирают гораздо раньше, чем они достигают совершеннолетия. Бывают разные причины. Кто-то умирает от болезней, кто-то на улице. Некоторых забивают до смерти. Я знала одного, которого закололи в глаз.       — Что? — испуганно спросила Анна, прижимая раненую руку к груди.       — Да, — подтвердила Элли, кивнув и нахмурившись. — Перешёл дорогу не тому человеку. Поэтому в этом мире никому не стоит доверять. Те люди, которых ты считаешь друзьями, могут предать тебя в любой момент. Поэтому надо быть осторожней. И не заводить друзей.       Анна замедлила шаг, ошарашенно смотря Элли вслед. Девочка считала, что нашла себе первого друга, но та предупреждала её, что этого не стоило делать. Но, смотря на безобидную и столь смелую Элли, Флоренс сомневалась, что та могла что-либо сделать плохое. Сомнения терзали малышку. Она хотела спросить у соседки, разве они не друзья, но почему-то не стала этого делать. Вместо этого Анна закусила губу и прибавила шаг, чтобы догнать Элли, но та шла слишком быстро.       В какой-то момент на улицах стало чересчур много людей, и все они столпились в такую кучу, что между ними невозможно было пройти. Анна засуетилась, когда ей перегородила дорогу компания из взрослых людей. Мужчина, который еле стоял на ногах, покачивался из стороны в сторону, облокачиваясь на двух девушек, которые стояли от него по бокам. Они весело и звонко смеялись каждый раз, когда пьяный мужчина пытался неуместно пошутить. Его язык еле двигался, из-за чего изо рта вылетали несвязанные фразы, которые были никому не понятны.       Две девушки, что были по бокам, выглядели очень молодо. Они, наверное, едва достигли совершеннолетия, так как их лица были ещё несколько детскими и округлыми. Обе были друг на друга похожи, одеты в одинаковые серые облегающие платья, но их волосы и цвет глаз отличался. Пожалуй, их можно было даже принять за сестёр в этих нарядах, но Анна засомневалась в том, что они приходились друг другу родственницами.       Рядом с этой троицей шёл ещё один мужчина, но он, судя по всему, знал свою меру в спиртном. Он не так сильно шатался, но его взгляд был затуманен, а щёки были столь красными, что не было сомнений в том, что у него были ещё проблемы с давлением. Одной рукой он держал за талию свою спутницу, а во второй находилась полупустая стеклянная бутылка. Мужчина постоянно кого-то проклинал и время от времени припадал к красным губам женщины.       Возможно, Анна бы и не обратила на них внимания, если бы они не предстали прямо перед ней. Вдали она видела удаляющийся силуэт Элли, которая будто и не замечала, что за ней больше никто не идёт. Флоренс почувствовала тревогу, не желая оставаться одной на этих улицах города, поэтому попыталась протиснуться между компанией. Девочка пыталась пройти между ними, но остановилась, когда вдруг заметила, как мужчина с красными щеками оторвался от женщины, показывая её лицо.       Анна узнала её. Она удивилась, как не узнала её по зелёному платью, которое так привлекло её ещё час назад, когда она наблюдала за этой девушкой из окна. На её плечах не было красного платка, ведь девочка сама видела, что он был у незнакомца в чёрном плаще. Флоренс даже как-то обрадовалась, узнав её, потому что час назад она задумывалась о том, куда же та пропала. Девочка даже на мгновение подумала, что ту убили в том переулке, но сейчас эта мысль выглядела абсурдной.       Эта девушка была ещё красивей. Вблизи можно было рассмотреть миловидное лицо и красивые большие глаза, которые не видно было с окна третьего этажа. Анна жадно рассматривала девушку, пока та не обратила на неё внимания. Легко улыбаясь, та лишь скосила взгляд на маленькую девочку, а затем перевела на мужчину, который в этот момент что-то начал рассказывать. Прикрыв слегка ресницы, та томно смотрела на мужчину и даже глазом не повела, когда мужская рука резко опустилась ей на ягодицы. Звонкий хлопок разнёсся по улице, и Анна удивлённо раскрыла рот, удивляясь, как та даже не дёрнулась.       Только в последний момент, подходя к девочке, мужчина слегка повернулся, чтобы обойти небольшую преграду на своём пути. Полупустая бутылка угодила девочке в плечо, но та даже не пискнула. Флоренс лишь нахмурила брови, дотронувшись до плеча, а затем развернулась, смотря удаляющейся компании вслед. Анна уже не видела силуэт Элли, которая скрылась за поворотом, поэтому, недолго думая, девочка побежала за компанией, которая звонко смеялась.       Она перешла на бег, чтобы догнать девушку, и, обогнув её, встала прямо перед ней. Схватив её за край платья, Анна дёрнула за него, привлекая к себе внимание. Девушка в зелёном платье остановилась, продолжая с лёгкой улыбкой смотреть на малышку, но её взгляд изменился. Он был несколько недовольным и нервным, но бледное лицо продолжало быть миловидным и спокойным.       — Что вы делали с ним там, в переулке? — спросила Анна, смотря девушке в глаза. — С тем мужчиной. Он знал мою маму.       — О чём ты? — нервно спросила девушка, продолжая улыбаться. — Я не понимаю, о ком ты говоришь, девочка.       — Тот мужчина в чёрном плаще и со шляпой. Вы заходили вместе в переулок.       Её лицо в тот же миг изменилось. Казалось бы, оно стало ещё бледнее, чем было, а в глазах появился испуг. Взгляд косо прошёлся по краснолицему мужчине, который был явно недоволен тем, что они остановились. Он дёрнул рукой, подзывая ближе к себе девушку, продолжая идти.       — Ты обозналась, — бросила девушка, скрывая испуг и принимая холодное выражения лица. — Уйди с дороги.       Даже не обращая больше внимания на девочку, дама в зелёном платье продолжила свой путь. Компания дальше пошла вдоль улиц, больше ни на кого не смотря. Анна, обернувшись и взглянув туда, где в последний раз видела Элли, нахмурилась. У неё была доля секунды, чтобы принять решение. Она не побежала искать соседку, а поддалась своему любопытству, направившись за шумной компанией.       Флоренс шла за ними тихо, находясь на приличном расстоянии, чтобы её не заметили. Никто за всю дорогу даже не остановился, не обернулся и не обратил внимания, что за ними следили. Мужчины были явно не в том состоянии, чтобы заметить хоть что-то, а девушки были заняты своими спутниками. Анне это было только на руку, поэтому она осторожно продолжала за ними идти.       Они долго плутали по улицам города, пока не дошли до здания, над которым висела знакомая яркая вывеска. Флоренс нахмурилась, заметив заведение, мимо которого они совсем недавно проходили ещё с матерью. Они тоже часто туда заходили, и маленькую девочку подолгу оставляли сидеть одну за столом. Сейчас же, наблюдая из-за угла за тем, как компания поднимается по лестнице и заходит в бар, Анна понимала, что она не сможет оставаться незамеченной. Девочка хмуро наблюдала за тем, как те входят через дверь, а буквально через пару секунд из заведения вышла женщина. Розаулин.       Подняв сигарету ко рту, она затянулась ею и выдохнула тягучий дым. Эта женщина была хозяйкой этого заведения, и даже всё в её движениях говорило об этом. Анна сразу же спряталась подальше за угол, чтобы та её не заметила. Девочка ещё помнила то, как Розаулин пришла за ней к Чарли, намереваясь забрать её к себе.       Анна понимала, что даже если захочет войти в бар, то Розаулин сразу же заметит её, и тогда появятся новые проблемы. Чарли говорил, чтобы Анна опасалась эту женщину, поэтому девочка решила последовать этому совету. Её слежка была окончена, поэтому Флоренс развернулась и собиралась пойти обратно в приют, когда заметила, что она была не одна.       Развернувшись, Анна увидела двух мальчиков, которые были с её приюта. Именно они разговаривали часом ранее с Майком, что означало, что от них тоже не стоило ждать ничего хорошего. Ей сразу не понравилось то, как они на неё смотрели. В их глазах были азарт и нескрытая угроза, поэтому девочка поняла всё гораздо раньше, чем они двинулись с места.       Они были намерены сделать Анне больно — она в этом нисколько не сомневалась. Она не думала, что люди, которые имели дружбу с Майком, хоть чем-то отличались от него самого. Не нужно было быть гением, чтобы распознать в них плохих людей. Как и большинство детей из приюта, они были одеты в поношенные вещи. Но не это делало их плохими, а то, с каким настроем они стояли в этом тёмном переулке.       Возможно, они с самого начала шли за Анной. Наверное, они так же следили за ней, как девочка следила за шумной компанией. Они дождались удобного момента, показавшись только тогда, когда рядом никого не осталось. Это было умно, и Анна с сожалением подумала о том, насколько она была неосмотрительна.       Эти мальчики были выше и старше её, и тем более их было двое, а она одна. Она не умела обороняться, драться и защищаться, поэтому у неё не было никаких шансов выстоять перед ними. Где-то в глубине души Флоренс поняла, как же безопасно было в приюте. Там она могла спрятаться в своей комнате, а также в самом доме были Грейс и множество детей, в то время как в этом переулке она была совершенно одна.       Ей было страшно, но она вспомнила второе правило, которому научила Элли. Как бы сильно ни тряслись коленки — не показывать своего страха. Поэтому, хоть у Анны всё и сжалось от страха внутри, но она расправила плечи и посмотрела первому мальчику в глаза. Она не хотела показывать им, какие чувства охватывали её в этот момент. Как сердце бешено стучалось в груди, а по спине пробежала толпа мурашек. Как в горле образовался ком, когда второй мальчик тоже двинулся в её сторону.       Анна лишь могла стоять с поднятой головой. Ей хотелось отступиться назад, заплакать и убежать, но вместо этого она продолжала стоять на месте, не отводя своего взгляда. Она смотрела в синие глаза, в которых было ехидство. Анна стояла до самого конца, ровно до того момента, пока первый мальчик не подошёл вплотную и не занёс свой кулак.       Она успела лишь моргнуть, заметив руку, а затем почувствовала удар в лицо. Её голова дёрнулась, щека загорела от боли, а ноги не устояли на месте. Покачнувшись, Анна завалилась на землю, увидев перед глазами звёзды, которые меркли с каждой секундой. Но сквозь дымку в глазах она видела второго мальчика, который подходил к ней со злобной ухмылкой на лице.       Второе правило было верным. Но никто не озвучил Анне третье правило: бей первым.