На пути к свободе

      Однажды она видела сцену, которую, скорее всего, никогда не должна была лицезреть. Её мать была сильной женщиной, даже несмотря на то что её тело на вид было довольно худым и тонким. Казалось бы, как в такой миниатюрной женщине может скрываться сила? Но Джулия была сильна духом, а не имела столь колоссальную силу, как, например, рабочий мужчина. Её любой мог повалить на пол, сломить, но никто никогда даже и близко не подходил к ней в этом плане. Но был один незнакомец, который позволил себе кое-что сделать.       В тот вечер Анна с Джулией сидели за потрёпанной книгой, пытаясь выучить буквы. Маленькая девочка вся пыхтела, с мольбой смотря на мать, которая каждый раз показывала пальцем на печатную букву, не собираясь сдаваться. Её поза была напряжённой, женщина сгорбилась над столом, а её утончённое лицо было максимально сосредоточенно. Голубые глаза пристально смотрели на детское лицо, на котором каждую секунду менялся весь спектр эмоций. Анна, наверное, впервые за все дни не могла усидеть на месте. Девочка то вставала со стула, переминая с одной ноги на другую, то снова садилась. Но даже тогда она не могла нормально усесться, то подгибая под себя одну ногу, то другую. Малышка уже давно хотела забросить это дело, сдаться и пойти спать, но мать, которая ждала от неё ответа, всё не уходила, продолжая пристально за ней наблюдать.       Когда тонкий палец в очередной раз дотронулся до пожелтевшей бумаги, указывая на согласную букву, Анна почувствовала, как взгляд матери изменился. Посмотрев на неё из-под ресниц, девочка закусила губу. Она неуверенно встала со стула, наклонилась над столом и посмотрела на указанную букву, старательно пытаясь вспомнить, как же она произносилась. Для Анны они все были одинаковыми, и эти упражнения в чтении давались ей нелегко. Но девочка видела, как мать желала, чтобы та произнесла букву, поэтому Флоренс зажала руками свои виски и напряглась всем телом.       Неуверенно она открыла рот и произнесла букву «д», нерешительно поднимая взгляд на свою мать. Дыхание замедлилось, в то время как сердце успело сделать лишний удар. Девочка ждала хоть какой-то реакции, смотря на непроницаемое лицо Джулии. И в какой-то момент на красных губах появилась лёгкая улыбка. Маленькие морщинки на лбу женщины разгладились, и в этот момент Анна радостно улыбнулась и с громким вздохом упала обратно на стул. Она справилась с этим заданием и была действительно горда собой, впрочем, как и Джулия, которая убрала свою руку от единственной книги, которая была у них в доме.       Эта книга даже не была детской, по которой можно было учить ребёнка, но Джулия всё равно пользовалась ею, чтобы научить девочку буквам. Замысловатые фразы были столь длинными, что сливались в одно тягучее пятно для Анны. Девочка лишь радовалась тому, что ей просто показывали на печатные буквы и требовали их назвать, а не пытались научить её произносить всё предложение целиком. Для малышки это было не по силам, но она понимала, что когда станет чуть взрослее, то Джулия будет заставлять её делать и это.       Её мать не раз говорила, как важно уметь читать. Джулия рассказывала про своих знакомых из Подземного города, которые не могут даже написать на бумаге и пары слов, и по недовольному голосу своей матери Анна понимала, как на самом деле это было необходимо. Девочка не хотела быть неумехой в глазах матери, поэтому пыталась учиться. Порой они могли просидеть так за книгой до самого вечера, если, правда, её мать была свободна.       В тот раз Джулия как раз была свободна, и они просидели допоздна, поэтому, когда Анна произнесла столь долгожданный звук, девочка решила, что на сегодня занятие было закончено. Она видела, как женщина стала закрывать книгу, когда в тот же момент послышался настойчивый звук в дверь. Джулия без слов указала дочери на дверь своей комнаты, и Анна, тут же вскочив на ноги, побежала в указанное направление. Девочка лишь на пороге обернулась и взглянула на то, как мать открывает входную дверь и впускает в дом мужчину. Он был одет довольно богато, по сравнению с теми людьми, которые обычно заходили к ним. Его лицо было идеально выбрито, одежда не имела никаких дефектов и затёртостей, а туфли столь блестели, что, казалось бы, они и вовсе были намазаны маслом. Он бы мог понравиться Анне, но она сразу увидела, как сильно он шатался на своих ногах.       Не было сомнений в том, что мужчина был пьян. Девочке не нравились пьяные мужчины в их доме, так как они бывали довольно шумными и порой от них было немало проблем. Анна, нахмурившись, собиралась уже зайти в свою комнату, как ей велела мать, когда увидела, как мужчина, раздув ноздри, с порога занёс свою ладонь и ударил Джулию по щеке.       Оглушительный хлопок разнёсся по комнате, буквально заполняя собой всё пространство. Детский маленький рот открылся от удивления, и Анна так и застыла на месте, держась за дверную ручку. Ноги приросли к месту, ведь малышка не знала, что делать. Прятаться или же бежать спасать маму. Она могла лишь наблюдать за немой сценой из-за угла, в то время как Джулия находилась с мужчиной один на один.       Его лицо становилось красным от гнева, брови нахмурились и соединились в одну кривую линию. Ноздри расширились от эмоций, которые одолевали его в этот момент. Нетрезвый взгляд опустился на красную щеку, на которой отпечатался удар от его ладони.       Женщина даже не дёрнулась от удара. Она продолжила стоять на месте, пронзительно смотря мужчине в глаза. В какой-то момент на его лице проскользнула нерешительность и он застыл с поднятой рукой, не зная, что делать дальше. Вместо того чтобы плакать, обижаться и кричать, Джулия просто сделала шаг вперёд. Она вздёрнула вверх подбородок, упрямо смотря мужчине в глаза, как бы говоря — ну, ударь ещё раз, если посмеешь.       Она не боялась. Она стояла перед ним открытая, способная вытерпеть ещё удар, но в то же время была уверена, что этого не последует. Её взгляд был пронзительней тысячи осколков, которые могли вонзиться в мужчину в этот момент. Наверное, он это и почувствовал, так как вся его злость мигом куда-то испарилась. Его брови расправились, а сам он сделал быстрый шаг назад. Он совершенно не ожидал такой реакции, скорее готов был увидеть страх и мольбу о пощаде в глазах Джулии, но этого не последовало.       Анна была поражена реакцией своей матери, удивляясь тому, как та даже не проронила и слезинки от боли. Она также была озадачена и мужчиной, который, словно побитый пёс, выглядел столь растерянным, будто в этот момент собирался провалиться сквозь землю.       — Если ещё раз осмелишься поднять на меня руку, — заговорила женщина, пронзительно смотря на него сверху вниз. — Ты в тот же миг лишишься своей никчёмной конечности.       В её голосе не было страха, лишь безграничная уверенность в том, что это действительно произойдёт. Она не кидалась на него в ответ с кулаками, лишь выпятила вперёд свою грудь и посмотрела на него с такой ненавистью, что мужчина споткнулся, начав идти назад. Как-то выругавшись, он еле передвинул свои спутанные ноги и быстрым шагом направился подальше от их дома.       Анна не знала тогда, почему он вообще пришёл и за что ударил её мать. Возможно, он был сильно обозлён на неё, но для девочки это так и осталось тайной. Она не стала расспрашивать об этом случае Джулию, тихо скрывшись за своей дверью до самого утра. Это был единственный случай, когда Анна видела плохое отношение к своей матери. Будь она хотя бы чуточку такой же сильной, как её мать, девочка бы не попала в такую ситуацию.       Смотря из-под ресниц на своих обидчиков, она размышляла, о чём же в тот момент думала её мать. Как она показала свою уверенность, что тот мужчина сразу же струсил и ушёл? Что самой Анне сделать такого, чтобы её не трогали? Она сомневалась, что один удар удовлетворил этих ребят. Хоть девочка и сидела на земле, потеряв равновесие, мальчики всё равно направлялись к ней.       Щека нещадно болела после соприкосновения с тяжёлым кулаком. Анна чувствовала, как левая сторона лица постепенно начинает неметь. На языке чувствовался противный металлический вкус, что означало одно: во рту была кровь. Скорее всего, девочка при ударе прикусила зубами щёку, поэтому во рту было так больно и мокро. Голова всё ещё гудела, мысли путались, но Анна была в сознании. В первые секунды на глазах непроизвольно появились слёзы, но Флоренс, вспомнив о матери, шумно втянула через нос воздух и попыталась успокоиться.       Эти обидчики будут только рады тому, что увидят, как она плачет. Анне было страшно и обидно, ведь она ничего такого не сделала. Она не понимала, чем заслужила такое отношение к себе. Девочка всегда вела себя тихо и спокойно, не желая никому переходить дорогу. Она уже сто раз пожалела о том, что была столь неосмотрительна и зашла в комнату Майку, тем самым на всю жизнь приписав себе приговор.       Подняв мокрые глаза, Флоренс думала о том, неужели это было дело рук Майка. Неужели он мог подговорить своих друзей проследить за ней и напасть, чтобы никто не видел? Чего они хотели на самом деле: просто побить её или же и вовсе убить? Как некстати в голове всплыли слова Элли о том, что в приюте мало кто доживал до своего совершеннолетия. Неужели людям так просто давались убийства? И ради чего? Простой забавы?       Анне было обидно от всей этой ситуации. Она смотрела на мальчиков исподлобья, следя за каждым движением. В этот момент она была будто маленьким зверьком перед настоящим хищником. Хоть она и сидела на земле, но её коленки предательски дрожали. Слёзы обиды хотели выступить на глазах, но девочка с силой закусила губу и попыталась сдержать их. Она не хотела, чтобы они видели, как она плакала, поэтому Анна взяла себя в руки и приняла максимальное усилие, пытаясь сделать свой взгляд гораздо уверенней.       Она пристально смотрела в глаза первому мальчику, который направлялся к ней. На его лице растянулась противная ухмылка, которую так и хотелось стереть. Но что могла сделать маленькая девочка против них двоих? Она не могла физически выстоять против них. Тогда её взгляд метнулся за их спины, а уже затем в сторону, пытаясь найти выход к отступлению. Если она побежит влево, то у неё будет шанс обогнуть их и убежать. Но что будет дальше?       Заметив её взгляд, первый мальчик сдвинулся чуть в сторону, преграждая выход. В ту же секунду последняя надежда угасла, и детские плечи опустились вместе с головой. Анна осталась сидеть на месте, не зная, что теперь делать.       — Чего уселась? — спросил первый мальчик, у которого были светлые волосы. — Боишься нас?       — Конечно боится, ты посмотри, как у неё трясутся плечи! — рассмеялся второй.       Анна и не заметила, как дрожь с колен постепенно перешла на всё тело. Она действительно дрожала, но это было далеко не от холода. Как бы она ни хотела, но не могла сделать вид, будто она их не боялась. Даже смотря в лицо своему обидчику, она чувствовала, как уверенность постепенно в ней затухала.       — Ну же, плачь, — произнёс светловолосый мальчик, подходя к ней вплотную. — Чего не ревёшь, как девочка? Я сказал — плачь!       Его рука поднялась, а в следующий момент Анна почувствовала, как её вновь ударили по лицу. Боль пронзила ту же щёку, но на сей раз удар прошёлся чуть ниже, задев челюсть. Рот раскрылся, кость заболела, и девочка услышала, как из груди вырвался жалобный хрип. Повалившись спиной на землю, она двумя руками дотронулась до своей челюсти, ощущая невероятную боль. Лицо моментально опухло, и, казалось бы, было просто невозможно закрыть обратно рот. Эта боль так стремительно распространялась по всему лицу, что в какой-то момент Флоренс подумала, что у неё начали болеть сами зубы. Она нерешительно обвела языком по зубам, пытаясь убедиться, что все они были целыми и оставались на своих местах.       В груди зародился плач, но девочка тихо пыталась его остановить. Она продолжала без движения лежать на земле, подтянув к груди ноги и обхватив лицо руками. Её взгляд не был столь уверенным, как у матери, поэтому он никого не остановил. В этот момент Флоренс задумалась о том, что вместо того, чтобы учить её буквам, лучше бы её учили тому, как защищаться. Малышка была совершенно слаба, и она даже не знала, как бить в ответ. Лежа на холодной земле, Флоренс вообще не имела представления, как ей встать на ноги и ударить в ответ. Ей было столь больно, что она могла лишь мычать, пытаясь перебороть ужасную боль. Второй удар оказался гораздо сильнее, чем первый, но боль не была столь оглушительной, как тогда, когда ей проткнули насквозь ладонь ножом.       — Мелкая дрянь! — крикнул мальчик, присаживаясь на корточки. — Ты знаешь, кому перешла дорогу? Майк на тебя зуб точит, не повезло же тебе, хах!       Схватив Анну за волосы, он потянул её вверх, заглядывая в опухшее лицо. Левая сторона лица уже была полностью красной от ударов, и этот вид удовлетворил мальчика. Усмехнувшись, он потянул ещё сильнее за волосы и встряхнул руку, будто пытаясь оторвать скальп. Анна замычала, убрала руки от челюсти и схватила ладонями за пальцы мальчика, пытаясь их разжать. Голову, как и больную руку, охватила боль, но девочка пыталась не обращать на это внимания. Зажмурив глаза, она что есть силы пыталась отцепить пальцы от своих волосы, которые только ещё сильнее сжались и начали буквально рвать их.       — Отпусти меня!       — Что-что ты сказала?       — Отпусти! — что есть силы закричала девочка.       — Хах, ещё чего!       Напоследок дёрнув её за волосы ещё раз, мальчик занёс вторую руку и ударил прямо в живот. В ту же секунду Анна отпустила его руку и согнулась, словно червяк, ощущая, как воздух полностью покидает лёгкие. В груди зажгло, дышать стало нечем, а ужасная боль стала растекаться по всему телу. Тонкие ручки схватились за то место, куда угодил кулак, пытаясь облегчить боль, но это нисколько не помогало. На сей раз из глаз уже полились слёзы, которые Флоренс была не в силах сдержать. Она плакала от боли, от обиды и злости на весь белый свет. Всё, что она хотела в этот момент, — это чтобы её никто не трогал.       Она слышала над собой смех, а затем почувствовала, как тяжёлый ботинок угодил ей в живот, который она прикрывала руками. Это слегка смягчило удар, но затем нога угодила ей по коленке. Анна дёрнулась, скручиваясь в клубок, чтобы удары прекратились. Она спрятала лицо, которое и так горело огнём, пытаясь подавить всхлипы, которые рвались наружу.       — Я ничего не сделала! — закричала она. — Отстаньте от меня!       Но в ответ прилетел лишь ещё один удар. Дёрнувшись от боли, Анна зажмурилась, понимая, что настал её конец. Она не могла сопротивляться, не могла дать сдачи, не могла даже встать, чтобы убежать. Всё, что ей оставалось делать, — это терпеть и ждать, когда её обидчики наиграются и отстанут от неё. Но, судя по ударам, это должно было произойти нескоро. Они смеялись, пиная по очереди её ногами, видя, как на коже и платье остаются грязные следы от их подошв. Их забавляла слабость и неспособность девочки дать отпор, лишь ещё сильнее разогревая в их грешных душах азарт. Кто бы знал, сколь долго это должно было бы продолжаться. Никто не знал, чем бы это даже закончилось. Но в один момент все удары прекратились.       Анна чувствовала, как всё тело было словно онемевшим. Оно не слушалось, а если девочка и могла сдвинуть конечность, то она отдавалась ужасной болью. Когда всё резко прекратилось, девочка ничего не поняла. Где-то вдали, сквозь шум, который был в ушах, она слышала грохот опрокидываемой бочки мусора. Лязг металла был столь оглушителен, что Флоренс отодвинула ладонь от лица и нерешительно раскрыла глаза.       Перед глазами всё плыло и было сложно что-либо рассмотреть, но сквозь лёгкую серую дымку Анна увидела силуэт. Кто-то стоял перед ней, и в какой-то момент ей показалось, что на неё снова нападут, но этого не произошло. Только по истечении пары секунд она поняла, что этот человек стоял к ней спиной, перегораживая путь.       Девочка тяжело задышала, чувствуя, как сердце быстро стучит в грудной клетке. Облокотившись на слабые руки, Анна вновь села на колени, смотря на то, что происходило вокруг. Её взгляд то и дело натыкался на спину того, кто стоял перед ней. Она видела чёрную кофту, которая облегала тонкое тело ребёнка; видела коротко подстриженный чёрный затылок и длинные волосы, которые спадали на щёки и лицо. Что-то знакомое показалось Анне в этом мальчике, но со спины она не могла определить, что же именно.       Со своего места она могла лишь понять, что он был примерно одного роста и возраста с теми мальчиками, которые на неё напали. Все они были старше её в два раза, имея уже слегка вытянутые тела. Она видела, как его спина медленно двигается из-за равномерного дыхания, когда он стоял перед ней. Незнакомец слегка наклонился вперёд, когда на него побежал тот самый мальчик, который до этого бил Анну.       В следующее мгновение тот самый светловолосый мальчик был откинут в сторону. Анна с открытым ртом наблюдала за тем, как детское тело перелетает через плечо и с грохотом падает на землю. Громкий стон слетел с губ, когда голова ударилась об камень. Флоренс во все глаза следила за тем, как её защищают. Это не укладывалось в голове, поэтому девочка ощутила странное чувство, которое начало разливаться внутри. Ей уже начало казаться, что никто не может быть добр к ней в этом мире. За несколько дней она столкнулась с такой злобой от людей, что такой поступок, как защита, был удивителен для девочки. Она чувствовала, как сердце замирает и трепещет, а на глазах вновь появляются слёзы. Но на сей раз слёзы благодарности, а не страха и обиды, как было до этого. Анна почувствовала что-то сроду тому, как её защищала мама, убирая дочь себе за спину. Она постоянно огораживала её от возможных проблем, и, к сожалению, Флоренс поняла это только сейчас.       Все эти дни ей не хватало этого чувство — защищённости. Ей хотелось, чтобы мама вновь так же задвинула её к себе за спину от всех людских проблем. И сейчас, когда она утратила всё это, она неожиданно приобрела в этом человеке. В этом мальчике, который неожиданно появился будто из ниоткуда и встал на её защиту. Почему? Зачем? Неужели кому-то есть дело до Анны? Есть дело до какой-то плаксивой девочки, которая постоянно дрожит от страха, неспособная постоять за себя?       Все органы будто сжались в тугой узел, когда малышка увидела, как второй обидчик побежал на её защитника. Она испугалась за него, но не могла подняться с места, чтобы ему помочь. Но, судя по всему, её помощь была и не нужна.       Мальчик закричал, выставив вперёд руку, намереваясь ударить в лицо, но темноволосый защитник пригнулся, а затем резко выровнялся, нанося снизу прямой удар кулаком прямо в челюсть. Послышался хруст, а затем и вой мальчишки, когда он не удержался на ногах и повалился назад. Только тогда, обернувшись, её защитник показал своё лицо.       И Анна замерла. Она чувствовала, как весь воздух пропал из лёгких за какую-то долю секунд. Благодарность, которая кипела в ней, будто затихла или же и вовсе пропала. Вместо этого она стала ощущать странные чувства, которые начали её охватывать. Она не знала, что в тот момент происходило с ней. Неосознанно она стала задыхаться, смотря на холодные дымчатые глаза, в которых в этот момент промелькнуло беспокойство. Он посмотрел на неё какую-то долю секунды, прежде чем вновь отвернуться к тем маленьким бандитам, которые уже начинали вставать обратно на ноги.       Она узнала этого мальчика. Он был тем самым, из-за которого её жизнь перевернулась с ног на голову. Если бы он тогда не пробегал мимо, её мать была бы жива, а она бы сама не оказалась в такой ситуации. Чарли однажды назвал его имя, и Анна навсегда его запомнила. Оно словно было выточено на корке подсознания, но девочка будто боялась его вспоминать. Леви был тем самым, который приносил своим присутствием одни лишь несчастья. Но сейчас всё было по-другому. Он защищал её.       Почему он защищал её? Анна свела брови, ощущая, как непонятное чувство волной нарастает внутри. Как она могла быть благодарна именно ему? Ведь в глубине души именно его она обвиняла в случившемся. Она порой просыпалась в ночи, вспоминая тот ужасный день. Его серые глаза, холодный, бесстрастный взгляд навсегда остались в её памяти. Но сейчас он был другой. Он беспокоился о ней. Чувствовал свою вину? Анна не знала ответа на этот вопрос. Она лишь безвольно сидела на коленях, чувствуя боль во всём теле и смотря во все глаза на тонкую спину перед собой. Перед Леви стояли уже обидчики, полностью оправившиеся от падений. Леви стойко стоял перед Анной, преграждая своим телом путь, хоть мог бы даже не вмешиваться. Своими действиями он лишь нажил себе проблемы; своими действиями он поднял целую бурю внутри маленькой девочки, которая запуталась в своих чувствах.       Ребята из приюта тем временем обдумывали, как напасть. Их лица были искажены от злости, и тот, который получил кулаком в челюсть, весь пыхтел. Бледное лицо стало красным от гнева и давления, ноздри расширились, как у какого-то зверя, а глаза выпучились, будто так и норовя и вовсе выпасть наружу.       — Какого чёрта? — спросил второй, гневно скаля пожелтевшие зубы. — Уйди с дороги!       — Да, вали отсюда, пока не поздно! — подначивал его друг.       Но Леви не сдвинулся с места. Он лишь протянул руку к плечу и размял шею, слегка покрутив головой. Его рука была тонкой, но Анна заметила, как небольшие мышцы перекатились под рубашкой, когда мальчик их напряг. Детское тело ещё не сформировалось, было худощавым, но довольно сильным. Возможно, он не хотел показывать то, на что был способен, но иного выбора не было. Когда светловолосый парень сорвался с места, Леви сделал шаг навстречу.       Анна охнула, видя, как её защитник увернулся от удара, отойдя в сторону. Затем он пригнулся, когда кулак пролетел у него над головой, а уже в следующую секунду он был за спиной приспешника Майка. Одного удара правой рукой хватило, чтобы светловолосый мальчик качнулся в сторону, схватил ладонью ушибленное плечо. Он попытался сделать блок, но Леви, развернувшись, ударил его по ноге и сделал подножку, из-за чего пацан упал с грохотом на землю.       — Осторожно! — закричала Анна.       Она крикнула довольно вовремя, но, наверное, это было и не нужно, так как Леви видел, как к нему приближается второй мальчик. В его руках был опустевший мусорный бак, и он кинул его в своего противника со всей силы, на которую только был способен, когда добрался к нему достаточно близко со спины. Но мусорный бак был легко откинут в сторону, так, словно он ничего не весил. Анна видела, как лицо мальчика исказилось от злобы. С боевым криком он бросился на Леви, схватив того за плечи, пытаясь повалить вместе с собой на землю. Но Леви остался стоять на месте, лишь слегка покачнувшись. Он согнулся и резко ударил противника в живот, из-за чего тот опустил руки и скрючился, как ранее то делала Флоренс.       Пока один пытался отдышаться после удара в солнечное сплетение, другой уже снова поднялся на ноги. Опьянённый злобой, он вновь попытался атаковать Леви, но все удары проходили мимо. Темноволосый мальчик легко уклонялся от каждого удара. Он был лёгким, худым и очень выносливым. Ему без проблем удавалось отходить в сторону и резко пригибаться, а затем столь же стремительно бить в ответ. Но, в отличие от приспешников Майка, Леви попадал в цель. Они раз за разом получали удары, еле сдерживая боль. Со временем им становилось всё тяжелее стоять против своего противника, и, когда Леви перебросил через себя светловолосого парня, тот уже не встал. Он продолжил лежать на земле с закрытыми глазами, лишь тихо постанывая, держась за рёбра.       Второй, испугавшись, хотел убежать, но Леви в миг его догнал. Он дёрнул того за плечо, повалил на землю и сел на него сверху, занося кулак для удара. Костяшки врезались в скулу, и мальчик закричал, откинувшись назад. Он прикрыл лицо руками, опасаясь нового удара. Анна видела, как на лице того промелькнул страх и как слёзы брызнули из его глаз.       Они поменялись местами. Теперь эти сиротские дети знали, каково это, когда их бьют. Они испытывали тот же страх, что испытывала Анна, когда они появились перед ней в переулке. И это… нравилось ей. Это было неправильно, но девочка хотела мести. Флоренс желала, чтобы им было столь же больно, как и ей пару минут назад. Она с каким-то удовольствием смотрела на то, как её обидчики получают по заслугам. Наслаждаясь каждой секундой, она лишь надеялась, что им столь же страшно, как было и ей.       А затем она поняла, что всё это заходит слишком далеко. Мальчик больше не прикрывал лицо, когда его били, а Леви будто и не собирался останавливаться. Он бил раз за разом, до того момента, пока тело мальчика и вовсе не расслабилось, а заплывшие глаза прикрылись. Ровно в тот момент Анна вскочила с места, как ужаленная, и побежала к ним. Она перехватила руку Леви, не давая ему больше возможности бить обидчика по лицу.       Его кулак по инерции дёрнулся, и только затем мальчик поднял на неё свой взгляд. В его дымчатых глазах не было ни жалости, ни сожаления, ни сочувствия. В них были только ненависть и удовольствие от происходящего. Серая пелена сошла с его взгляда, когда он понял, кто именно его остановил.       — Прекрати, — сипло попросила Анна. — Ты их убьёшь.       — Они этого заслужили, — холодно ответил мальчик.       Заслужили? Возможно. Но Анна не хотела, чтобы их смерть была на его руках. Она сжала его кулак в своей ладони, почувствовав острую боль. Её лицо слегка скривилось, и только тогда Леви обратил внимание на её ладонь, которая была перевязана жёлтым старым бинтом.       — Что это? — хмуро спросил он, глядя на бинты.       — Порезалась, — хрипло ответила Анна. — Это неважно.       Леви ей не поверил — это можно было понять по его глазам. Он лишь напоследок хмуро окинул взглядом её руку и стряхнул ладонь, вставая на ноги. Мальчик под ним слегка захрипел: это означало, что все они остались живы, но никто больше не спешил подняться на ноги. Флоренс осмотрела переулок, где теперь творился полный хаос. Перевёрнутый железный мусорный бак лежал около стены, на которой посыпалась штукатурка, открывая вид на красный кирпич. Мусор, всякие бумажки, упаковки и отходы валялись буквально повсюду. А на земле лежало два мальчика, тихо издавая стоны боли.       Они остались вдвоём. Леви даже не смотрел на неё, в то время как Анна разглядывала его из-под ресниц. Она опасалась, но в то же время ей было сильно любопытно. Девочка не понимала, что всё это значило. Смотря на него, она одновременно чувствовала злость на этого мальчика и безмерную благодарность.       — Ты спас меня, — прошептала малышка, пронзительно смотря на него. — Зачем ты это сделал?       — Их было двое против одного, — ответил мальчик, хмуро смотря куда-то в сторону. — Это нечестно. Тем более, ты их гораздо меньше и ты девочка.       Они действительно были старше её в два раза, и с таким хрупким телосложением Анна просто не могла выстоять против них. Ей просто невероятно повезло, что этот мальчик оказался в нужное время в нужном месте.       — Так и будешь на меня пялиться? — нервно, несколько недовольно спросил он, передёрнув плечом. — Где ты живёшь?       Она не знала, стоило ли ему доверять и отвечать на этот вопрос. С пары секунд она продолжала молча за ним наблюдать, что-то для себя решая, а Леви же тем временем лишь сильнее раздражался. Он видел, как мальчик, который вышел из строя первым, начал всё больше шевелить руками: это означало, что в скором времени он и вовсе сможет подняться на ноги.       — Пойдём, — цокнул темноволосый, схватив Анну за здоровую руку. Он с силой потянул её за собой, уводя из переулка. — Ну же, шевели ногами.       Ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Напоследок она осмотрела разгромленный переулок, а затем без сожаления отвернулась и быстрым шагом последовала за своим защитником. Она брела за ним, смотря на его пальцы, которые крепко держали её за кисть. Леви быстрым шагом вёл её через переулки, пока они не вышли на одну из главных улиц. Тогда, осмотревшись по сторонам, он сбавил шаг и разжал свою ладонь.       — Так где ты живёшь? Где твои родители?       Анна остановилась, во все глаза смотря на него. Неужели он не понимал? Боль промелькнула в её взгляде, но она старалась больше не плакать. Она должна была быть сильной девочкой и больше никогда не показывать своей слабости. А Леви в тот момент что-то понял. В его голове начал сходиться пазл, и он, тяжело вобрав в лёгкие грудь, отвернулся. Его рука поднялась и дотронулась до чёрных волос, слегка взлохматив их, хотя он никогда так не делал. Ему было неловко.       — У меня их нет, — тихо прошептала Анна, из-под бровей смотря на него. — Мама…       — Я, кажется, понял, — холодно проговорил он, сложив руки на груди. — Да, раз вы были там…       — Ты наблюдал. Тогда.       Леви медленно кивнул, признавая, что это действительно было так. Он видел, как девочку выводят из морга, а рядом с ней был мужчина в халате. Леви также видел, как та кричала и обвиняла его, но он быстро ушёл оттуда, так как считал, что это не его дело. Но сегодня, услышав истошный крик в одном из переулков, он решил посмотреть, что там происходило, и вновь увидел эту девочку. На сей раз он не мог пройти мимо.       — С мамой… что-то случилось?       Анна резко раскрыла глаза и с обидой посмотрела на того. Она до боли сжала руки в кулак, вновь потревожив свою раненую ладонь, но, казалось бы, в тот момент это было неважно. Девочка сморщилась, вспомнив то мгновение, когда всё это случилось и её мать умерла. Неужели он действительно не знал? Не понимал? Не он ли это сделал? Не он ли был всему виной?       — Её убили, — прошептала она, нахмурив брови и зло смотря на него. — Почему ты этого не знаешь? Её ударили ножом!       Леви нахмурился, мельком взглянув по сторонам, замечая, как некоторые прохожие обратили на них внимание из-за повышенного голоса девочки. Он не любил, когда на него смотрели, но не мог отвести девочку в сторону, так как, стоило ему сделать шаг к ней, как она сделала два шага назад, увеличивая между ними дистанцию.       — Слушай, я действительно не в курсе, — недовольно пробормотал он. — Наверное, это произошло случайно. Ты, возможно, обвиняешь меня в этом, но я тут ни при чём. У меня с собой даже не было оружия.       — А кто тогда?       — Видимо это кто-то из тех, кто бежал тогда за мной.       — Ты их знаешь?       Он почувствовал что-то неладное. Окинув недовольным взглядом девочку, он сразу понял, для чего именно она это у него спрашивает. Засунув руки в карманы брюк, мальчик хмуро посмотрел на девчонку, которую только спас и которая хотела вновь угодить в неприятности.       — К чему ты это спрашиваешь?       — Я хочу отомстить за маму!       — Ты видела себя? — холодно спросил он, окинув её беглым взглядом. — Сколько ты весишь? Десять килограммов? Ты такая низкая, что тебя могут запросто раздавить.       Анна возмущённо открыла рот и так же быстро его и закрыла, не зная, что и ответить. На самом деле она даже не знала, много это или мало — иметь вес десять килограммов. Она не знала также, какого именно она роста, но догадывалась, что она была мала для своих лет. Леви же… был низок, по сравнению с остальными, но гораздо выше неё. Флоренс приходилось запрокидывать голову, чтобы взглянуть в его равнодушное лицо.       — Не раздавят, — заверила его Анна.       — Тебе не кажется, что это плохая идея? Те парни старше тебя минимум на десять лет, ты с ними попросту не справишься.       — Зато ты справишься!       От такой дерзости Леви опешил. Он медленно моргнул, смотря на покрасневшее и опухшее лицо девочки. На какой-то момент в его голове промелькнула мысль, что её уж сильно ударили по черепушке, поэтому та решила, что он полезет разбираться с теми ребятами. Он, наоборот, пытался держаться от них подальше и лишний раз не высовываться на большие улицы Подземного города.       — С чего ты так решила? — недовольно спросил он. — Я не собираюсь с ними вообще контактировать. И вообще, хватит этих разговоров. Забудь о мести. Просто скажи, где твой второй родитель, и я отведу тебя домой, чтобы ты не попала в очередную неприятность.       — У меня нет больше никого, — нахмурившись, пробормотала Флоренс. — У меня была только мама.       — Нет отца? — переспросил Леви, сведя брови.       — Нет.       — А где ты живёшь тогда?       — У старушки Грейс в сиротском приюте.       Леви мог бы застонать, услышав эту новость, но всё, что он сделал, — это отвёл взгляд в сторону. Ему было даже несколько жаль эту девчонку, но, с другой стороны, он не был ни в чём виноват. Дабы отогнать от себя совершенно ненужные мысли и заткнуть наконец-то свою неуместную совесть, мальчишка снова схватил девочку за запястье и потянул за собой. Он знал, где находился этот приют, поэтому потащил свою спутницу в нужное направление. Она, на удивление, спокойно и молча следовала за ним, за всю дорогу так ничего и не сказав.       Мальчуган всё недолгое путешествие думал о своём, и Анна не могла и предположить, о чём именно. Следуя за ним, она рассматривала его спину, подмечая каждую деталь. Теперь, когда он сказал, что у него и вовсе не было с собой оружия, Флоренс не испытывала к нему столь сильную ненависть. Теперь она могла позволить себе быть благодарной за своё спасение. Она шла и думала о том, каким он был сильным, и, возможно, будь она такой же сильной, она могла бы одолеть всех своих врагов. Но когда именно у неё, столь маленькой особы, появилось так много недоброжелателей?       С каждой минутой они подходили всё ближе к приюту, что не могло не расстраивать Анну. Девочка чувствовала, что добром всё это не кончится, ведь те ребята всё равно вернутся, а в самом приюте всё ещё был Майк. Как он отреагирует, узнав, что произошло? Что стоило ожидать Флоренс? Качнув головой, малышка остановилась, из-за чего остановился и Леви. Тот, недовольно обернувшись, окинул её долгим взглядом.       — Чего? — холодно спросил он.       — Я не хочу в приют.       — Ночевать на улице опасно.       — Мне всё равно, — произнесла она, опасливо смотря по сторонам. — Я не хочу возвращаться туда. Там ещё опасней.       — Почему? — не понял мальчик, отпустив её руку. — Тебя там обижают?       Анна послушно кивнула, прижимая к себе раненую руку. Хватило лишь одного взгляда на потёртые бинты, чтобы понять, что же происходило в том приюте. Те мальчики тоже были не случайностью, и Леви недовольно поморщился, цокнув языком.       — Но ты не можешь остаться на улице.       — А где ты живёшь? — с некой надеждой спросила Флоренс.       — Если ты думаешь остаться со мной, то это плохая идея. Хуже не придумаешь, — хмуро отозвался мальчик. — Давай так. Я отведу тебя в приют, но если кто-то тебя там обидит ещё раз, то ты найдёшь меня и я всех поставлю на место. Хорошо?       Это звучало заманчиво, поэтому, слегка задумавшись, Анна нерешительно кивнула. Этого хватило, чтобы Леви удовлетворился этим ответом и последовал дальше по улице. Буквально через десять минут они дошли до нужного здания, и мальчик указал кивком головы Анне, чтобы та следовала ко входу. Девочка же нерешительно застыла по центру улицы, смотря то на здание приюта, то на мальчика, который её спас.       — Ты точно поможешь, если меня снова будут обижать?       — Точно, — недовольно ответил Леви. — Давай, иди уже.       — Хорошо, — тихо ответила она и послушно отошла от него.       — Стой, — неожиданно произнёс он, а затем добавил. — Как тебя зовут?       Флоренс удивлённо заморгала, понимая, что за всё это время так и не представилась. Она знала его имя, в то время как он и понятия не имел, как её зовут. Поэтому, обрадовавшись, что он заинтересовался, девочка с улыбкой произнесла:       — Анна! Меня зовут Анна Флоренс!       — Хорошо, Анна, — произнёс мальчик, кивнув и сложив руки на груди. — Ступай в приют и не находи себе проблем на задницу.       Флоренс послушно радостно кивнула и побежала ко входу, весело прыгая на ступеньки на крыльце. Её взгляд метнулся к окну в гостиной, когда она заметила движение шторы. Девочка нахмурилась, пытаясь разглядеть силуэт, а затем шумно вдохнула воздух через ноздри, заметив Майка. Парень с недовольством смотрел на улицу, и, обернувшись и проследив за его взглядом, Анна заметила Леви, который всё так же стоял перед зданием, сложив руки на груди. Его взгляд серых глаз медленно перешёл от девочки к окну, где стоял Майк. Тёмные брови нахмурились, губы поджались, и мальчик весь напрягся телом. Он пристально смотрел в окно и стоял ровно до того момента, пока штора вновь не дёрнулась, а Майк не отошёл в сторону.       Майка победили. Впервые за всё это время этот подросток капитулировал, и Анна с открытым ртом смотрела то на окно, в котором больше никого не было, то на Леви. Она не верила своим глазам. Леви был действительно крут. И маленькая девочка лишь надеялась на то, что когда-то сможет хоть немного быть похожей на Леви.