На пути к свободе

      Она была растеряна, совершенно не знала, что теперь делать. Анна не понимала, как ей стоит себя вести и что именно от неё ждали в этот момент. Девочка чувствовала одновременно и радость, и смятение. Перед ней был её отец, который наконец-то нашёл свою дочь спустя столько лет и пришёл за ней, намереваясь забрать из сиротского приюта. В глубине души маленькая девочка всегда знала, что этот момент когда-нибудь настанет. Ранее, когда мать ещё была жива, Анна постоянно представляла, как именно это будет. В её мечтах они должны были встретиться на одной из улиц Подземного города. Одного взгляда хватило бы, чтобы они узнали друг друга, а затем в следующую секунду отец должен был встать на колени и протянуть свои руки, собираясь обнять свою дочь, а Анна побежала бы к нему и прильнула к столь родному телу, чувствуя слабый запах свежего хлеба. В мечтах Флоренс он должен был плакать от счастья, что наконец-то нашёл её, и говорить, как долго ждал столь долгожданной встречи. Но всё было совершенно не так.       В глазах этого мужчины не было радости, счастья или каких-либо других тёплых чувств. Его кончики губ слегка искривились и потянулись вниз, когда он повернулся и посмотрел на маленькую девочку. Лицо оставалось таким же непроницаемым, и лишь некие доли усталости и раздражения можно было заметить в очертаниях. Голубые глаза смотрели на неё изучающе, с неким раздражением, что не совсем понравилось Анне. Она ощущала, как её сердце забилось чаще, и первое, что она захотела сделать, — это броситься к нему в объятия, но его вид тут же остановил девочку. Мужчина совершенно не выглядел доброжелательным. Но он же был её отцом.       — Это она? — хмуро спросил он, оценивающе осматривая девочку с головы до ног.       — Да. Анна Флоренс.       — Почему она в таком виде? — брезгливо спросил он. — Вы вообще не смотрите за детьми?       Старушка Грейс шумно вдохнула воздух, с прищуром смотря на гостя, и только затем, казалось бы, впервые обратила внимание на Анну, которая была не в лучшем виде. Воспитательница со своим плохим зрением заметила потрепанный вид девочки, огромные красные и жёлтые пятна, которые были расположены по всему платью, взъерошенные волосы и ужасный запах, который вызывал рвотный рефлекс. Тонкий рот сначала открылся от удивления, а затем брезгливо скривился. Серые глаза, которые ещё больше затянулись старческой пеленой, с осуждением и неким гневом посмотрели на малышку, которая по одному только взгляду поняла, как сильно её хотели отругать. Флоренс вжала голову в плечи, готовясь в очередной раз выслушивать крики и оскорбления, но этого, к удивлению, не последовало. Старушка лишь стреляла глазами, недовольно поджимая губы.       — Конечно смотрю! — возмутилась старушка, сжимая кулаки. — Но вы знаете, что за всеми-то не уследишь? Эта девчонка доставляет мне гораздо больше проблем, чем остальные дети. А у меня их в приюте, знаете ли, восемнадцать!       — Такой маленький ребёнок и приносит проблемы? — фыркнул мужчина, складывая руки на груди. — Сколько ей лет?       — Да Бог его знает, — недовольно процедила сквозь зубы старуха.       — Мне пять, — тут же ответила Анна.       — Да, точно, — задумчиво и как-то скомкано ответил мужчина, будто и правда знал, сколько лет девочке. — Пять! Да она только ходить начала, какие от неё проблемы?       Анна непонимающе уставилась на отца, не до конца уверенная в том, шутит он или нет. Она давно уже умела ходить, да даже бегать, и, судя по тому, как снова глубоко и шумно задышала воспитательница, та тоже считала, что этот вопрос был довольно странным. По одному виду старушки было видно, что та была раздражена, но она пыталась сдерживаться, однако, как заметила Флоренс, старушка всегда пребывала в таком состоянии. Кажется, у неё давно уже был хронический стресс, и её раздражало абсолютно всё.       — Если вы не знали, то дети начинают ходить до года, — выдавила из себя воспитательница, смотря на мужчину поверх толстой оправы очков.       — Конечно я знал, — раздражённо ответил мужчина. — Думаете, я ничего не смыслю в детях?       Постепенно обстановка всё больше и больше накалялась. Анна продолжала стоять рядом с ними, смотря то на одного, то на другого. Внутри неё бурлили смешанные чувства, в которых девочка не могла разобраться. Она всё продолжала ожидать, что сейчас для неё раскроют объятия и позовут, но отец будто и не собирался этого делать. Он лишь морщил нос от едкого запаха, который доносился от собственной дочери, не в силах скрыть всю неприятность, которая отражалась на лице. Мужчина дотронулся до носа, пытаясь избавиться от запаха, а затем задумчиво провёл рукой по щетине на лице.       — Меня это не волнует, — сдержанно произнесла старуха. — Так вы будете забирать Анну или нет, мистер?       — Буду, — буркнул мужчина, сощурив глаза. — Надо что-то подписать? Какие-то бумаги, что я её забираю?       — Нет.       — То есть любой может прийти к вам и забрать ребёнка? Вы отдадите ребёнка любому прохожему?       — Да кому они нужны, — возмутилась старуха, опираясь двумя руками на свою старую трость. — Людям и самим есть нечего, не говоря о том, чтобы брать ребёнка и кормить его. Никому нет дела до чужих детей. Единственное место, где о них могут позаботиться, — это мой приют. Но денег от спонсорства и так не хватает, поэтому мы экономим на всём, чём только можно. И то, условия здесь лучше, чем если бы они жили на улице и воровали еду.       Закусив губу, Флоренс переводила взгляд с одного взрослого на второго. Она была растеряна, но мысль, что она может уйти с этого места и больше никогда не увидеть Майка, радовала её как никогда. Анна и мечтать о таком не могла, а учитывая, что она уйдёт не просто с кем-то, а с собственным отцом, это заставляло девочку светиться от радости. То, что он сейчас появился, было лучшим подарком за последние дни, поэтому окрылённая от столь долгожданной встречи девочка всё же решилась сделать несколько шагов по направлению к мужчине. Она нерешительно сделала первых два шага, протягивая свою руку, чтобы дотронуться до штанины мужчины, когда резко остановилась, пригвоздённая его хмурым взглядом. Голубые глаза сощурились, а затем недовольно распахнулись, когда обратили внимание на розовый шрам на руке.       — А это что такое? — возмущённо спросил мужчина, хватая дочь за руку и сгибаясь, чтобы посмотреть на шрам ближе. Губы ещё сильнее скривились в гримасе, и затем мужчина выровнялся и с ожиданием взглянул на старуху, продолжая держать запястье в своей руке, из-за чего Анне приходилось стоять с поднятой рукой. — Что это?       — Шрам, — ответила воспитательница, у которой дёрнулся нерв над глазом.       — Я вижу! Он что, свежий?       — Я же вам говорю, что от этой девчонки одни проблемы. Она порезала руку о стекло, нам пришлось накладывать швы и вызывать врача. Кстати говоря, раз вы появились, то можете оплатить вызов врача, на который я потратилась из собственного кармана.       — Вы не уследили за ней, а я ещё за шрам должен платить? Ну уж нет. Просто ужасное место, как только за детьми присматривают.       Мужчина отпустил руку дочери и собирался уже покинуть это место, направляясь к выходу из комнаты, когда старушка не выдержала. Она обернулась к нему, зло посмотрев в удаляющуюся спину, крепче сжимая свою деревянную трость в руках. Анна чувствовала, что обстановка лишь только сильнее накаляется, и желала скрыться от глаз долой, но в этот момент решалась её судьба. Краем взгляда она заметила движение у двери и, слегка повернув голову, обнаружила тёмную фигуру, которая пряталась у дверного проёма. Элли заинтересованно наблюдала за ними, но её лицо было мрачнее тучи.       — А вы-то уследите за этой девчонкой? От вас разит перегаром за километр. Как часто вы выпиваете? Почему вы пришли только сегодня за ней, Эрл?       Его ноздри широко раздулись, будто он собирался вдохнуть в себя весь воздух в мире. Анна нахмурилась, не совсем понимая, о чём говорила старушка, но уловила только то, что не только от неё неприятно пахло. Флоренс безвольно стояла по центру гостиной, когда её отец резко обернулся и, схватив её за руку, потянул на выход. Эрл выглядел гораздо злее, чем несколькими минутами ранее, и было видно, что вопросы старушки Грейс полностью вывели его из себя. Он шумно дышал, пока тянул за собой малышку, которая послушно тащилась за ним следом. Когда они вышли из гостиной, Флоренс прошла мимо Элли, которая с некой завистью смотрела на неё.       — Сказала же, удачливая, — только и произнесла соседка по комнате, провожая их взглядом.       Неужели удача наконец-то повернулась лицом к Анне? Судя по всему, из этого места действительно мало кто забирал детей. Девочка находилась в предвкушении, следуя за отцом на выход. Она ничего не ответила Элли, даже не успев раскрыть и рта. Анна ни с кем не попрощалась, ничего не сказала на прощание, а просто вышла из приюта следом за Эрлом. Она молча послушно следовала за ним, пока он шёл быстрым шагом по улице, таща за собой ребёнка.       Мужчина постоянно бормотал себе под нос, изредка что-то повторяя про перегар, в то время как Флоренс с неким восторгом смотрела на то, как его ладонь смыкалась на её детском запястье. Ей казалось, что он проявлял к неё тёплые чувства, не выпуская её руку из своей. Ей хотелось многое у него спросить, но она продолжала молчать, не решаясь раскрыть и рта. В голове была тысяча вопросов, которые, она себе пообещала, спросит чуть позже. Девочка видела, что сейчас отец пребывал не в духе, поэтому просто послушно брела за ним. На сей раз она не оглядывалась по сторонам, рассматривая прохожих и здания, что были вокруг. Её взгляд был направлен на широкую спину, которая была перед ней.       Он был большим. Таким широким в плечах, что за ним можно было почувствовать себя как за каменной стеной, но его ноги были худощавы. Волосы на затылке были укорочены, но даже они слегка завивались и путались между собой. Наверное, именно таким Анна и представляла своего отца. Крупным, взрослым, способный спасти её из любой ситуации. Он спас её, забрав из приюта, и она знала, что с этого дня её жизнь будет становиться лишь лучше. С неким блеском в глазах она рассматривала его, затаив дыхание, чувствуя трепет в душе, когда он обернулся и хмуро посмотрел на неё.       — Эй, — окликнул он девочку, нахмурив брови. — В том приюте у тебя осталась одежда?       — Нет, — честно ответила она. У неё было только то белое платье, запачканное кровью, но его, скорее всего, уже давно выкинули в мусорку. — Ничего нет.       — Хорошо, а то не хотелось бы туда возвращаться.       Анна и сама не горела желанием вновь идти в приют, где обитают довольно злые дети. Она до сих пор не могла прийти в себя и нарадоваться тому, что за ней пришли. Детская ладошка стала влажной от эмоций, которые захватили Флоренс.       Мужчина бурчал себе под нос практически всю дорогу, больше ни разу не обратив внимания на девочку за своей спиной, ну а ту это не особо волновало. Анна поняла, что они пришли, когда Эрл впервые отпустил её ладонь и полез в карман. Оттуда он вытащил связку ключей, которые звякнули, ударившись друг об друга. Мужчина подошёл к двери и наклонился над замком, пытаясь всунуть ключ и провернуть его, чтобы открыть дверь, но по истечении нескольких секунд у него это не получилось сделать, поэтому с его рта начали доноситься проклятья.       Анна же тем временем, пока отец пытался открыть дверной замок, начала рассматривать дом, перед которым стояла. Он был довольно маленьким, одноэтажным, с длинными узкими окнами. Сам дом стоял между двух других домов, которые в разы были больше. Вместо крыши были прибиты доски под наклоном, и даже с земли можно было видеть, как местами они начали чернеть и гнить. Из-за влаги, которая скапливалась в Подземном городе, древесина стала покрываться грибком, но Анну это нисколько не волновало. Девочка рассматривала стены, поражаясь тому, что они тоже были сделаны из дерева, а не из блоков, как большинство зданий в этой местности. Дом её отца выглядел хрупким, не таким просторным, как дом, где раньше они жили с матерью.       Они пришли в тот район, в котором Анна никогда не была. Обычно они с матерью не заходили в эту сторону Подземного города, поэтому девочка ничего не знала. В основном, это место было не так далеко от приюта, здесь не было столь широких улиц, которые так полюбились Анне, и не было так много прохожих. В этом месте было тихо, немного грязно, но не так ужасно, как в том районе, где она сегодня повстречала злобную собаку.       — Проходи, — произнёс Эрл, наконец-то проворачивая ключ в замке.       Она заходила внутрь с неким трепетом, понимая, что в эту самую секунду обретает новый дом. Возможно, он был не столь красивым, но девочка была уверена в том, что он принесёт ей много приятных моментов и воспоминаний. Делая первый шаг, Флоренс затаила дыхание, переступая порог дома.       Очутившись внутри, она медленно осмотрела маленький коридор, на стенах которого были прибиты гвозди, где висело множество курток, покрытых пылью и грязью. Несколько ботинок, чья кожа уже успела износиться и потрепаться, были поставлены в углу. В коридоре лежал даже маленький квадратный ковёр, но он был столь грязным, что Анна даже не могла определить его цвет.       Джулия всегда требовала, чтобы в доме была чистота, поэтому Анна с малых лет была приучена к порядку. Смотря на деревянный пол, на котором даже в полутьме была видны пыль и чьи-то волосы, Флоренс размышляла о том, что бы сказала на это её мать. Судя по всему, Эрла нисколько не волновала чистота, но это была лишь прихожая, поэтому Анна не могла судить только по этому помещению.       Когда мужчина закрыл за собой входную дверь, им стало довольно тесно в узком коридоре. Анна почувствовала, как её силой подвинули вперёд, и тогда она сделала ещё один шаг, заходя в гостиную. Эта комната была тоже не столь больших размеров, вмещая в себя только стол с двумя стульями и потрёпанный диван. Диван был довольно длинным, чтобы на нём уместился взрослый человек, и, судя по тому, что рядом с ним на полу лежали пустые бутылки, Эрл часто им пользовался. Спинка дивана скрывала обеденный стол, поэтому Флоренс заметила его только тогда, когда сделала ещё несколько шагов вперёд. К её удивлению, на столе тоже был хаос: различные упаковки были скиданы в одну кучу, немытые стаканы полностью заполняли всё пространство, а на краю стола и немного на полу была раскидана шелуха от семечек.       В самом помещении было довольно темно. Длинные окна были прикрыты тёмными шторами, а хоть что-то можно было разглядеть лишь тогда, когда мужчина зажёг свечу. Когда стало светлее, Анна смогла разглядеть ещё больше грязи, чем до этого. Она также увидела и несколько вещей, которые валялись на полу у дивана, и даже какую-то тряпку, которая была закинута на подоконник.       Заметив, куда именно смотрит девочка, Эрл неловко прочистил горло и первым делом подошёл к дивану, хватая свои вещи. В два шага он преодолел расстояние к дверному проёму и кинул в соседнюю комнату свои вещи, даже не заботясь о том, куда они упали. Скорее всего, это была спальня, в которой было столь же убрано, как и во всём остальном доме.       — У меня только одна комната, — хмуро проговорил он, подойдя к брошенному полотенцу и беря в руки. — Ты будешь спать в гостиной на диване. Твои вещи… у тебя же нет вещей, точно. Надо будет купить тебе пару вещей, а то это платье просто ужасно на тебе смотрится. Когда купим, надо будет придумать, где ты будешь их хранить, — его взгляд пробежался по комнате, которая была практически пуста. — Купим комод. Да, туда и будешь складывать свои вещи, а поставим его к окну. Ничего страшного, если он будет немного закрывать окно, всё равно я практически никогда туда не смотрю.       Мужчина продолжал бормотать, попутно проходя по всей комнате. Когда он проходил мимо дивана, то его нога случайно задела пустые бутылки на полу и те со звоном упали и покатились по доскам. Проклятие сорвалось с его уст, и он, нахмурившись, наклонился за бутылками.       — Чёрт ногу сломит, — пробормотал он сквозь зубы. — Давно же тут никто не убирался.       Анна тут же подбежала к нему, когда он начал собирать бутылки. Девочка присела на корточки и бегло стала хватать бутылки за горлышко, собирая и прижимая к груди. Она заметила, как мужчина остановился и как-то задумчиво на неё посмотрел, поэтому стала собирать мусор ещё быстрее. Когда её руки были заполнены, она встала обратно на ноги и выпрямилась, в ожидании смотря на отца.       — Так ты будешь мне помощницей, — хмыкнул он. — Будешь отвечать за дом.       — Да, — тут же согласилась девочка, желая угодить отцу. — Куда выбрасывать?       — Вон там на кухне стоит ведро для мусора у стены, — ответил Эрл, указав пальцем в сторону кухни.       Флоренс в ту же секунду побежала в указанном направлении. Девочка сбежала на кухню, которая была уже меньше, чем гостиная, и начала озираться в поисках ведра. Первое, что она заметила, — это поверхности кухни, которые были завалены и заляпаны жиром. На кухне было ещё больше мусора, чем в гостиной, а мусорное ведро, что стояло у стены, было наполнено до краёв. Анна никогда не видела столько отходов. Она понимала, что, скорее всего, её отец сильно не любил прибираться и всё это скапливалось ни одну неделю. В раковине лежала целая гора грязной посуды, а несколько тарелок было сложено даже на табуретку, которая стояла в стороне.       Мусор надо было куда-то складывать, но Флоренс не видела никаких вариантов. Она помотала головой, пытаясь отыскать новое ведро, но ничего похожего нигде не наблюдалось. Девочка осторожно положила пустые бутылки у стены, а затем нерешительно прошла к шкафчикам, открывая и заглядывая внутрь. К её удивлению, все они были практически пусты: лишь на некоторых полках лежали мешки с различными крупами. Анна продолжала заглядывать в шкафчики, пока не заметила один скомканный мешок из рогожи. Этот материал был довольно плотный, чтобы можно было в него всё спихать, и, судя по всему, он не был столь ценен для мужчины.       Тогда, особо не задумываясь, Анна достала этот мешок и начала прибирать кухню. Первым делом она выкинула бутылки, а затем опустошила мусорное ведро. По полу она успела собрать несколько старых отходов, когда в помещение вошёл Эрл. Мужчина шумно вдохнул, его широкие брови сошлись на переносице, и он сжал руки в кулак, смотря за тем, как по полу ползает малышка с мешком в руках.       — Что ты делаешь?       — Выкидываю мусор, — невинно ответила девочка, подтягивая к себе мешок. — Ведро было переполнено, но я нашла мешок, куда можно всё выкинуть.       — Это мешок из рогожи, — скривив лицо, произнёс мужчина. — Ты не знала, что он довольно дорогой? Его используют для картофеля. Я с ним хожу на рынок, а ты его испортила.       Анна растерянно заморгала, смотря на мешок в своих руках. Она видела, как отец начинал злиться, и от этого она чувствовала свою вину. Девочка заглянула в мешок, который внутри практически не был испачкан, но не знала, что теперь делать. Замерев на месте, она выпучила глаза и ждала, что на неё снова будут кричать, как до этого делала старушка Грейс.       — Я… не подумала.       — Ладно, — недовольно ответил тот, поджав губы. — Дособирай мусор, а затем отнесёшь всё это на помойку. Выкинешь в кучу, а мешок хорошо стряхнёшь и принесёшь обратно. Понятно?       — Да!       Анна была рада, что на неё не стали кричать, поэтому, когда отец бросил на неё недовольный взгляд и вышел из кухни, девочка с удвоенной скоростью и страстью начала всё прибирать. Первым делом она собрала и выкинула весь мусор, а затем, переложив посуду, притащила табуретку к раковине. Флоренс была маленького роста, поэтому не доставала до раковины, но стоило ей встать на табуретку, как единственная проблема отпала. Девочка усердно принялась мыть посуду, воспользовавшись старой тряпкой. Сначала она намачивала тарелки, протирала и затем смывала остатки еды водой. Это заняло какое-то время и силы, и, хоть к концу этого занятия у Анны болели руки, она была горда собой.       Следующее, чем она занялась, — это протирание всех поверхностей: Флоренс пыталась избавиться от жирного и липкого налёта. Закатав рукава, девочка вовсю орудовала мокрой тряпкой, не заботясь о своём виде. Она была и так грязной, поэтому не обращала внимания на то, что пол, по которому она ползала, был не так уж и чист. К тому времени, когда кухня была прибрана, весь запал Анны иссяк. Она встала с колен, кинув тряпку в раковину, и потянулась всем телом.       Мешок был наполовину заполнен, но девочка помнила, сколько оставалось ещё мусора в гостиной, поэтому, потянув мешок за собой, последовала в следующее помещение. За всё то время, что она убирала, на кухню больше ни разу не зашёл отец, но стоило ей переступить порог, как она тут же заметила его.       Он сидел за круглым маленьким столом, уместившись на скрипучей табуретке. Его нисколько не смущало то, что стол был до сих пор сильно завален мусором. Мужчина сидел, сгорбившись, присосавшись к новой открытой бутылке. Его рука держала голову, будто Эрл был столь уставшим, что еле мог её держать. Когда он услышал шорох мешка, который тащился вслед за девочкой, он поднял свой взгляд.       — Я прибрала кухню, — гордо произнесла Анна, опустив мешок.       — Угу, — ответил тот, почесав висок. — Тут тоже приберись.       — Конечно.       Анна подошла к столу и стала брать по одной пустой бутылке, скидывая их в мешок. Её взгляд то и дело возвращался к мужчине, который делал вид, будто находился в комнате один. Взгляд голубых глаз был направлен прямиком в деревянную столешницу, а рука продолжала держаться за горлышко стеклянной бутылки. Раз в пару секунд он прижимался губами к горлышку и поднимал бутылку, делая несколько глотков. Флоренс чувствовала слегка неприятный запах, который резал нос, щекоча и буквально заставляя чихать. Такой же запах она ощущала и в барах, в которые часто заглядывала Джулия.       — Почему ты за мной так долго не приходил? — неожиданно спросила Анна, продолжая убирать бутылки со стола.       Эрл поднял слегка затуманенный взгляд на девочку, которая искоса на него поглядывала, занимаясь уборкой, пока он бездельничал и только и делал, что выпивал. Густые брови сначала слегка приподнялись, будто человек пытался уловить вопрос, а затем нахмурились. Голубые глаза выглядели уставшими, гораздо больше, чем час назад, когда он только пришёл за девочкой в приют. Флоренс подумала, что он так и не ответит на её вопрос, когда повисла минута тишины, но затем мужчина прочистил горло и выпустил из рук бутылку.       — Я был занят, — ответил он, отводя взгляд. — Было много… дел.       Затем его взгляд быстро метнулся к бутылке, что не прошло мимо внимания Анны. Она медленно оглядела комнату, в которой всё ещё находился бардак, отмечая количество пустых бутылок, и так же медленно кивнула, принимая его ответ.       — Ты решил прийти только тогда, когда мама умерла?       — А зачем мне было приходить раньше? — спросил он, ударив кончиком пальца по донышку бутылки.       — Ты же мой папа.       — Какой я ещё отец, — фыркнул он, откидываясь на спинку стула. — Джулия была та ещё шлюха, поэтому она могла залететь от любого. Думаю, даже она сама не знала, от кого была беременна.       Маленькое сердце сжалось. Анне было неприятно это слышать, но она, заглотнув свою обиду, продолжила убирать, краем взгляда поглядывая на мужчину и то, как тот взял в руки бутылку алкогольного напитка и пристрастился к горлышку, делая глотки. Бутылка постепенно пустела, а в голубых глазах появился нездоровый блеск.       Как он мог так говорить? Они были с ним похожи, как две капли воды, поэтому Анна не поверила ему. Она знала, что он её отец, просто, скорее всего, он был сильно обозлён на её мать. Анна и предположить не могла, что же между ними могло произойти, что их дороги разошлись. Флоренс не знала о существовании этого человека, хотя они жили в одном городе. Как так получилось, что они ни разу даже не пересеклись? Анна верила, что всё это произошло из-за какого-то недоразумения. Её мать никогда бы не лишила её отца просто так. Джулия была хорошей матерью, и даже после её смерти Анна с большей теплотой начинала думать о ней.       — Не говори так про маму, — тихо попросила девочка, пряча взгляд. — Она была хорошей. Она…       — Умерла, бросив тебя, — констатировал мужчина.       — Это не так.       — Так, так, — произнёс он, вставая из-за стола, беря бутылку с собой и уходя в свою комнату. — Все тебя бросили. Ты никому не нужна. И бросать тебя и впредь будут. Это жизнь, Анна, и она порой совсем не справедлива. Вот знаешь, как она меня нагнула? Я тебе всё расскажу, как взрослее станешь.       Эрл продолжал говорить, и его слова переросли в бормотание, когда он скрылся в дверном проёме. Анна удивилась, что он так быстро поменялся, стоило ему начать пить, и это ей совсем не понравилось. Ещё час назад он был слегка сварливым, но совершенно другим человеком. Неужели алкоголь так сильно влиял на него? Она чувствовала обиду от его слов, но, несмотря на это, всё равно продолжила убирать. Девочка слышала, как кровать под весом мужчины заскрипела, а затем услышала его крик, чтоб Анна приняла после душ, так как от неё воняет отходами.       У Флоренс было много вопросов, которые она так и не успела задать. Эрл ушёл слишком быстро, оставив её в комнате совершено одну. А она хотела узнать о многом. Вопросы так и сыпались ей на голову, пока она продолжала убирать. Бутылки все были отправлены в мешок, который к концу уборки был наполнен до краёв. Анна собиралась уже выходить и выносить мусор, но она и понятия не имела, куда именно его выкидывать. Желая задать этот вопрос, девочка тихо направилась в спальню.       Замерев у входа, она увидела мужчину, лежащего на кровати поверх одеяла. Кровать была узкой и стояла в конце маленькой комнаты, вдоль стены которой располагалась старая секция. Анна посмотрела на бутылки и мусор, который стоял на полках, понимая, что она не дотянется до них. А затем её взгляд зацепился за что-то, что лежало на нижней полке среди потрёпанной книги.       Анна бегло посмотрела на Эрла, который лежал на боку и не шевелился. Удостоверившись, что тот не заметил её, девочка тихо прошла к секции и потянулась к полке. Рукой она нащупала нечто прямоугольное, а взяв в руки и поднеся к лицу, поняла, что это был рисунок. Очень достоверный рисунок, потому что Анна сразу же поняла, кто был изображён.       Молодая Джулия смотрела с лёгкой улыбкой на губах. Не было ни привычной красной помады, ни накрашенных глаз, ни облегающего платья. Она была совершенно другой. Молодой, невинной, открытой. В столь знакомых глазах не было ни грусти, ни печаль, ни настороженности. Она будто никогда не встречала никаких невзгод в своей жизни, радуясь каждому моменту. Белое платье сильно выделялось на фоне серого дома, рядом с которым они стояли.       Рядом с матерью стоял и Эрл. Он был тоже значительно моложе, чем сейчас, но он практически не изменился с того времени. Всё те же непослушные волосы с медным отливом, те же густые брови, тот же угол скул и челюсти и орлиный нос. Только щетины не было. Молодой мужчина стоял рядом с Джулией, придерживая её за плечи. Они оба выглядели молодо и счастливо, и это были не те люди, которых знала Анна. В глазах Эрла больше не было этих счастья и лёгкости, что были на фотографии. Его взгляд был тяжёлым и усталым, будто он был на грани несколько месяцев. Лицо стало более суровым, не таким гладким, как раньше. Флоренс не знала, сколько именно лет прошло с момента этой того времени, но понимала, что внутренне эти люди сильно поменялись. Их что-то заставило поменяться.       Этот рисунок был необычный. Тот, кто нарисовал это, был самым настоящим художником. Анна поражалась тому, как возможно было так красиво и чётко нарисовать, не упуская никаких деталей.       Когда кровать заскрипела, Анна тут же отбросила рисунок обратно на полку и сделала несколько шагов назад. Она затаила дыхание, смотря на мужчину, который перевернулся на спину. Его глаза были закрыты, но в руках до сих пор лежала бутылка, только пустая. Эрл пил очень быстро, но, видимо, алкоголь брал его столь же стремительно.       Подкрадываясь к кровати, Анна нерешительно присела на колени и дотронулась до мужской руки. Она слегка сжала пальцы, пытаясь разбудить мужчину, который засопел, а затем дёрнул носом.       — Папа, — позвала осторожно Анна, пытаясь разбудить того.       — Чего? — тихо спросил тот сквозь сон.       — Куда отнести мусор?       — Выкинь его… — пробормотал мужчина, затем замолчал, захрапел, а уже после буркнул. — За…       Храп разнёсся с новой силой, и девочка поняла, что так и не узнает ответа на свой вопрос. Анна тяжело вздохнула, поднимаясь с колен, и собиралась уже уходить, когда вновь послышалось бормотание. Замерев на пороге комнаты, Флоренс навострила уши, пытаясь разобрать слова.       — Чёртов… — прошептал Эрл, делая шумный вдох, а затем свист вперемешку с храпом. — Аккерман…       Анна нахмурилась, пытаясь разобрать ещё что-то, но больше мужчина не произнёс ни слова. Прикрывая за собой дверь, девочка думала о фамилии, которую услышала из бормотания отца. Она ни разу не слышала эту фамилию, и, сколько бы она ни думала, ей она не казалась знакомой. Но одно она знала точно: Эрл точил зуб на этого Аккермана, а за что — она хотела выяснить.