На пути к свободе

      Анна почувствовала, как ветер обдул её щёки, возвращая в эту реальность. Девушка моргнула, фокусируя свой взгляд на густой гриве лошади. Кажется, она слишком сильно погрузилась в свои мысли, насколько, что даже не заметила, как солнце начало опускаться к земле. День близился к концу.       Назойливая муха летала рядом с широкой шеей лошади, постоянно садясь на густую шерсть, которая стала уже чуть влажной от пота. Верный конь шёл из последних сил, измотавшись за целый день путешествия. Порой он спотыкался из-за усталости, но продолжал идти вперёд. Когда назойливая муха опускалась на его морду, в попытке залезть в глаз, он нервно качал головой.       Флоренс молча обернулась и посмотрела назад на небо. Её волосы начинали колыхаться на небольшом ветру, и девушка заподозрила неладное. Только обернувшись, она заметила, что сзади, где-то там вдали, образовались тёмные густые тучи. Пройдёт не так много времени, как эту тучи догонят их.       Её взгляд невольно перешёл на Леви, который хмуро смотрел на дорогу впереди. Он даже не моргнул, не посмотрел на Анну, когда она обернулась. Мужчина оставался сидеть смирно и ровно, подобно застывшей статуе.       Анна свела брови и медленно отвернулась. Они шли молча всю дорогу, и никто из них не произнёс ни слова после того происшествия в лесу. Флоренс чувствовала себя всё ещё неважно. Испугано. Девушке хотелось забраться в тёплые одеяла и укрыться с головой, скрыться от этого гнилого мира, но, увы, этого сейчас невозможно было сделать.       Возможно, она была даже благодарна за то, что Леви был таким молчуном. Она не хотела разговаривать о том, что произошло в лесу. Одна мысль о неудачном изнасиловании заставляла подняться волосам на затылке. К горлу в тот же миг подкатывал ком, а руки становились холодными и ватными.       Невозможно было не думать о том, что произошло ранее. Анна постоянно возвращалась к этому моменту, хоть и гнала мысли прочь от себя. Она лишь благодарила всевышнего за то, что Леви успел вовремя. Что было, если бы он не услышал крика и не вернулся?       Анна зажмурилась с такой силой, что лицо всё перекосилось. Она махнула головой, а затем невольно протёрла рукой лицо, пытаясь прогнать плохие ощущения. Девушка решила, что эти лица омерзительных мужчин она просто обязана вычеркнуть из своей памяти.       Она раз за разом переключала внимание на что-то другое: на кромки деревьев или длинную траву на поле. Флоренс пыталась занять мысли, избавляясь от фантомных прикосновений к своему телу. Девушка настойчиво смотрела вперёд, глядя на то, как впереди виляет дорога.       А затем почувствовала, как холодная капля упала ей на нос. Вздрогнув, Анна подняла взгляд на небо, видя над головой тёмную тучу. Капля за каплей срывались с облаков, стремительно направляясь к земле. Не прошло и пяти секунд, как начался дождь, и шея коня стала ещё более мокрой.       Откуда не возьмись дунул холодный ветер, пробирая до самых костей. Флоренс поёжилась, а затем вытерла ладонью щеку, которая стала мокрой от дождя. Тучи уже стремительно летели над их головами, направляясь ещё дальше, а дождь только усиливался.       Уже через минуту медные волосы облепили бледное лицо. Леви продолжал молча сидеть за спиной, и складывалось ощущение, будто он и вовсе не дышал. Анна не слышала от него ни единого звука, ни шороха, ни ещё чего-нибудь. И тогда, когда ресницы уже полностью отяжелели от капель дождя, девушка обернулась к попутчику и заговорила:       — Что нам делать?       Она требовала ответа. Они продолжали шагать вперёд на лошади по ливню, словно его и вовсе не было. Одежда начинала прилипать к телу, отчего становилось некомфортно и холодно. Пройдёт ещё несколько минут, как их зазнобит. Но Леви будто не ощущал никакого дискомфорта. Он лишь медленно опустил взгляд на Флоренс, внимательно и как-то задумчиво заглянув ей в глаза.       — Тебя смущает дождь?       — А тебя нет? Мы можем заболеть, если промокнем до нитки.       — Я привык, — как-то отстранённо ответил Леви, переводя взгляд вперёд. — На вылазках за стену нет удобств, к которым все привыкли. Если идёт дождь — мы не останавливаемся, а продолжаем экспедицию.       — Но мы сейчас не за стеной, — ответила Анна, сведя брови. — Вокруг нет титанов, готовых нас сожрать, поэтому мы можем разбить лагерь. Ведь можем?       Леви не сразу заговорил, и Флоренс даже подумала, что её вопрос так и останется без ответа. Девушка почувствовала, как вода закатывается ей за шиворот, из-за чего невольно вжала голову в плечи.       — Деревня в часе езды.       — За целый час мы будем мокрые до нитки.       — Ты хочешь разбить лагерь сейчас?       — Да, — уверенно произнесла Анна.       Она не хотела быть промокшей и уж тем более не хотела заболеть от поднявшегося ветра. Возможно, план Леви добраться до деревни был разумней, но у неё больше не было сил трястись в седле, причём под дождём.       Но она знала, что, если Аккерман настоит на своём, она не сможет пойти против него. Она примет его решение, так как он был более разумным и ответственным, знающим своё дело. Но неожиданно Леви потянул поводья на себя, из-за чего конь остановился.       В следующую секунду мужчина без каких-либо проблем спрыгнул с седла и выровнялся в свой рост. Он перекинул повод через шею коня, чтобы удобнее взять в руку, и начал вести лошадей в сторону от дороги. Анна продолжила сидеть верхом, с интересом наблюдая за его действиями.       Они отошли от дороги на несколько метров и подошли к дубу, который широко раскинул свои мощные ветви в разные стороны. Рядом стояли кусты и тонкие молодые деревца. Леви подошёл ближе, а после обернулся к Анне и протянул ей руки.       Девушка опешила, смотря на то, как он к ней тянется. Флоренс почувствовала смущение, когда Аккерман взял её за талию, а затем потянул на себя вниз, словно снимал с лошади какого-то ребёнка, а не взрослого человека. Его руки были, на удивление, тёплыми, и прикосновения буквально обжигали. Те места, где его пальцы дотрагивались до мокрой ткани, словно искрили.       Анна ощутила, как внутри у неё что-то оборвалось, когда её резко стянули вниз. Очутившись на земле, она почувствовала, как ноги невольно задрожали из-за долгой дороги. Девушка схватилась за локти Аккермана, дабы не упасть, а затем подняла на него свой взгляд.       Он смотрел на неё в этот момент. Она совершенно не могла понять его взгляда, как раньше, так и сейчас. Леви был один из немногих, кто мог скрывать свои чувства, но Флоренс хотела приоткрыть эту завесу тайны. Но всё в миг пропало, когда Леви неожиданно убрал свои руки и отошёл в сторону, повернувшись к сумкам, которые висели по бокам коня.       Анна поджала губы, наблюдая за его действиями. Мужчина как ни в чём ни бывало снимал их вещи. В этот момент Флоренс чётко ощутила, что их будет ждать долгое путешествие. Она не знала, к чему это всё приведёт, но не стала строить надежд. В какой-то момент она, видимо, смирилась.       — Я построю палатку, — вдруг донёсся голос Леви. — Сними пока уздечку, пусть животное отдохнёт и попасётся.       — А он не убежит?       Анна с сомнением посмотрела на коня, который терпеливо стоял, ожидая, пока Леви закончит. Аккерман же на её вопрос кинул беглый взгляд на животное, а затем разом стянул сумки. Казалось, в этот момент конь испытал нечто похожее на облегчение.       — Он устал, никуда не убежит. Будет стоять рядом и есть траву. Далеко не уйдёт.       — Ладно, — согласилась Флоренс.       Она послушно подошла и притронулась к огромной голове коня. Девушка осторожно погладила его по носу, и только после того, как убедилась, что он не агрессивно настроен, начала расстёгивать ремешки на уздечке. В один миг она всё расстегнула и потянула вниз, вынимая трензель изо рта, из-за чего лошадь тут же опустила голову и начала есть траву.       Леви тем временем опустился на корточки и стал вынимать нужное из сумки. Он действовал быстро и уверенно, а Анна не знала, куда себя деть. Она чувствовала, как усталость за день берёт своё. Девушка была истощена, как морально, так и физически, поэтому, оставив всё на Аккермана, Флоренс подошла к мощному стволу дерева и облокотилась о него.       Всё, чего хотелось в этот момент, — это лечь в сухое и тёплое место и уснуть. Хоть они и находились под деревом, но капли дождя всё равно до них доставали. Анна постоянно вытирала ладонью своё лицо, смахивая влагу. Ей ужасно не нравился дождь, и, кажется, она была единственной в этой компании, кто был недоволен такой погодой.       Леви игнорировал ливень, быстро сооружая палатку, а конь спокойно стоял и ел траву. Небо было полностью затянуто огромными тучами, и на горизонте становилось уже так темно, будто наступила ночь.       Спать в палатке и проводить в ней всю ночь совершенно не хотелось, но и идти дальше под ливнем не было сил. Анна обхватила руками колени и просто ждала, не сводя своего взгляда с Леви. Он же просто игнорировал этот взгляд, продолжая делать свою работу.       Не прошло и пары минут, как небольшая палатка была поставлена под деревом. Аккерман поднялся на ноги и отряхнул свои руки, а Анна продолжила сидеть и смотреть на это творение. Палатка была совсем крошечной, скорее, для одного только человека.       — Забирайся внутрь, — сказал Леви, указывая рукой на палатку.       Анна послушно поднялась и поспешила в палатку. Девушка сняла грязную обувь и нырнула внутрь, а после, повернувшись лицом ко входу, посмотрела на то, как Леви направился обратно к лошади. Девушка видела, как с его тёмных волос стекает вода и как он откидывает со лба прилипшие пряди.       Казалось, он не спешил в палатку к Анне. Вместо этого он сложил вещи обратно в сумку, а после отнёс её ко стволу дерева. Флоренс наблюдала за тем, как мужчина занимается мелкими делами, а после не выдержала:       — А ты не залезешь в палатку? На улице вообще-то дождь идёт.       — Он мне не мешает.       — Не мешает? Да ты мокрый насквозь.       — Пустяки.       Он дёрнул плечом и встал около ствола дуба, смотря на его потрескавшуюся кору. Казалось, он готов смотреть куда угодно, лишь бы не на Анну. То, что он не собирался прятаться от дождя, несколько раздражало девушку. Флоренс отодвинулась в сторону, освобождая у входа немного места, и громко похлопала по дну палатки.       — Садись.       — Я же сказал…       — Леви… — прервала его Анна, посмотрев на него исподлобья.       — Если я сяду внутрь, ты от меня отстанешь?       — Да.       Леви сложил руки на груди, долго смотря на девушку, а затем опустил руки по швам и направился к палатке. Он нагнулся, чтобы залезть внутрь, а очутившись рядом с девушкой, сел чуть поодаль. Мужчина поджал под себя ноги и обхватил их рукой, пустым взглядом смотря на поле, которое начало заливать водой.       — И почему ты стала такой занудной? — холодно спросил он.       На его лице не дрогнул ни единый мускул, и Анне вообще показалось, что ей послышались эти слова. Она взглянула на Аккермана, всматриваясь в его профиль, а после так же повернула голову и уставилась на поле перед собой. Между ними повисла тишина, и был слышан лишь звук капель, разбивающихся о палатку.       — Из-за тебя, — в итоге тихо произнесла Анна, а затем чуть громче повторила. — Я стала такой занудой из-за тебя.       Возможно, Леви не готов был услышать, что она произнесёт эти слова. Его рука чуть сильнее сжалась на коленке, но он тут же ослабил хватку, будто ничего и не произошло. Всё это время он был холоден с ней и не собирался открываться, но, возможно, этот вечер готов был всё исправить.       — Я была милой и послушной девочкой до твоего ухода, — почему-то произнесла Флоренс, решив наконец-то выяснить отношения. — Эта девочка разбилась на осколки, как только её оставили одну.       — Там ты оставалась в безопасности.       — Это ты так думал, — хмыкнула она. — Но что оказалось на деле? Я была бы в большей безопасности, если бы рядом был ты. Ты облажался, Леви.       Это было грубо, но она заставила его измениться в лице. Флоренс испытала даже какое-то удовлетворение, когда увидела, как помрачнело его лицо, а вместе с этим на переносице свелись брови. Места в палатке было крайне мало, поэтому ничего не было удивительного в том, что в конечном счёте их плечи стали соприкасаться.       — В тот момент я думал иначе, — тихо и недовольно произнёс он.       — Почему ты не мог просто поговорить со мной?       Он скосил взгляд, посмотрев в её лицо, а затем поджал губы и взглянул на коня, который отряхнулся. Леви, как и всегда, не собирался отвечать на вопросы, которые были ему неудобны, но Анна была настроена решительно. Они оказались привязаны друг к другу, были словно в одной лодке, откуда невозможно было сбежать.       — Если ты просто хотел уйти от меня… Если я перестала тебе быть интересной…       — Я не искал повода пропасть из твоей жизни, — выдохнул устало Леви.       — Тогда в чём дело?       — Я уже объяснял эту ситуацию.       — Объяснял, но мы ни к чему не пришли. Если бы твои чувства были бы сильными и настоящими, ты бы меня не бросил. Ты ничего ко мне не испытывал?       Она почувствовала, как горло сжалось от этих слов. Анна ощущала, как сердце пустилось в пляс в грудной клетке, не способное замедлить свой ритм. Губы начали дрожать, а из глаз готовы были политься слёзы, если бы она услышала то, чего не хотела.       Возможно, её эмоциональное состояние было нестабильным после того, что она пережила ранее днём. Она готова была плакать из-за того, что ей пришлось испытать, но всё это время она сдерживала себя. Сейчас же, казалось, это готово было выплеснуться наружу.       Леви хватило бы одного слова, чтобы уничтожить всё то, что было между ними. Их отношения раскололись бы на части, как и раскололась бы на части сама Анна, подобно упавшей хрустальной вазе. В какой-то момент Флоренс даже не заметила, как она задержала дыхание в ожидании ответа.       Ей казалось, что прошли минуты, прежде чем она услышала его голос, но на самом деле прошли какие-то доли секунды. Аккерман ответил быстро, не задумываясь, не давая себе времени. Он говорил то, что чувствовал.       — Я испытывал к тебе чувства, — нахмурившись, ответил он.       — Испытывал, но бросил, — чувствуя, как к глазам подкатывают слезы, произнесла девушка.       — Анна, давай не будем поднимать эту тему.       — Нет, я хочу услышать всё от тебя. Говори то, что происходит на самом деле. Если ты действительно… любил меня? То что стало после? Ты перестал испытывать ко мне эти чувства?       — Анна, — предупреждающе проговорил он, чуть ли не переходя на рычание.       — Скажи мне, Леви! Если всё в прошлом, то поставь уже эту точку и отстань от меня! Дай мне знать.       — Что ты именно хочешь от меня услышать?       — То, что ты любишь меня! — вспыхнула Флоренс, широко раскрыв глаза. — Или что не любишь меня, я не знаю! Скажи уже хоть что-то! Прошло столько времени с тех пор, как я появилась в Разведкорпусе, а ты только и делаешь вид, будто мы совершенно чужие люди. Ты понимаешь, что причиняешь мне боль этим?       Леви закусил губу, а затем выругался. Он собирался встать и покинуть палатку, но Флоренс схватила его за локоть, не давая сдвинуться с места. Аккерман повернул голову к ней и увидел, как в её глазах стоят слёзы. Они ещё не потекли ручьём по её щекам, но в любой момент готовы были хлынуть.       — Понимаешь?       — Я только и занимаюсь тем, чтобы, наоборот, не причинять тебе боль, — не выдержал Леви, хмуро смотря на девушку перед собой. — Не подхожу, не общаюсь, держу тебя на расстоянии, лишь бы не впутывать тебя в этот ад, который творится вокруг. Ты не будешь счастлива со мной. Я солдат Разведкорпуса, я убиваю Титанов и в любой день могу уйти из этой жизни. Если ты будешь привязана ко мне, то что ты будешь испытывать, когда меня не станет? Когда разведчики принесут к порогу твоего дома мою обглоданную руку или ногу и скажут, что это всё, что они сумели принести?       — Этого не случится!       — Анна, не будь наивной, это случается на каждой вылазке! — сквозь зубы проговорил Леви. — Я вижу заплаканные лица детей, жён и матерей, когда им возвращают останки дорогих им людей! Я вижу, какую боль они испытывают, вижу, как они готовы умереть на месте, чтобы не переживать эти страдания! Ты хочешь себе такую участь? Хочешь так же страдать, Анна?       — Я и так страдаю!       Анна закричала ему в лицо, не в силах сдерживать свои эмоции и слёзы, которые хлынули из её глаз. Казалось, они впервые говорили так искренне, не скрывая ничего, не боясь повышать голос и говорить то, что думали. Их крики не были слышны в поле из-за ливня, который только усилился. Капли дождя даже попадали внутрь палатки из-за ветра, но никто из них не замечал этого. Эти двое по-прежнему были мокрыми, с их лиц и волос капала вода, но никто не обращал внимания.       Сейчас всё внимание было устремлено на совершенно другие вещи. Анна видела, как Леви смотрел на неё. Он слушал её и отвечал — то, что он до этого никогда не делал. Возможно, он открылся только из-за того, что произошло сегодня днём, и хоть это и было печально, но это только играло Анне на руку.       — Страдаю из-за того, что ты отталкиваешь меня, Леви! — высказалась ему девушка, приближая своё лицо. — Я больше страдаю из-за твоих поступков и решений, чем если бы тебя сожрали чёртовы Титаны! Когда это случится? Никто не знает! Возможно, это будет через месяцы, а может, через годы, но я испытаю больше счастья, если ты будешь рядом со мной это время! Да даже если у нас будет только пару дней, но они будут искренними, такими, как раньше, то я буду самой счастливой девушкой на земле. Мне хватит и пары часов, да даже пару минут. Ощутить то же счастье, как и тогда, в Подземном городе…       Её голос дрогнул, и она начала замолкать. Голова чуть наклонилась, и Анна стала опускать взгляд вниз, чувствуя, как Леви не подаётся к ней, как ей того бы хотелось. Она знала уже до того, как он откроет рот, что будет.       — Так, как раньше, уже никогда не будет.       Это был удар, который она не готова была переживать. Вмиг ей стало больно и плохо, и Флоренс отвернула голову, чувствуя, как слёзы предательски льются по щекам. Она чувствовала себя унизительно от того, что он видел это, но и в то же время ощущала злость, которая нарастала с каждой секундой.       — Почему? — закричала она, обернувшись. Её глаза с гневом смотрели в его холодные серые. — Потому что я не такая наивная? Потому что не такая красивая? Не такая хорошая? Или, может, потому что мои руки в крови?       — Это…       — Ты ничем не лучше меня, Леви! Ты такой же! Мы оба — испорченные дети Подземного города! — закричала Анна, поддавшись истерике.       Девушка приподнялась на коленях и толкнула Леви руками в плечи. Мужчина лишь дёрнулся от удара, но устоял на месте. А Флоренс тем временем продолжала его толкать, будто желая, чтобы он упал на спину. Она требовала от него ответа, но сама же не давала ему сказать и слова.       — Дети, которые не должны были рождаться! — продолжала Анна, с каждым разом всё сильнее и сильнее ударяя его по плечам. — Дети, которые должны были умереть в этих трущобах! Мы столько раз были на грани смерти… Так почему мы до сих пор живы?       — Возможно, потому что у нас есть какое-то предназначение…       — Предназначение? — переспросила Анна, остановившись. — Мы живы, чтобы, может, страдать? Это и есть наше предназначение? Почему мы не можем быть счастливы?!       — Анна, успокойся.       Леви перехватил её руки, когда она снова собиралась его ударить. Он крепко сжал запястья и наклонился, пристально смотря ей в глаза. Его дыхание опаляло губы, но Флоренс в этот момент не видела в этом ничего романтического. Она была на взводе, ничего не замечая. Пелена гнева перекрыла её сознание.       — Успокойся, — повторил тихо и медленно Леви, крепко держа её в руках.       — Моя мама… — сквозь зубы проговорила Анна. — Моя мама умерла, когда мне было пять лет. Её зарезали прямо у меня на глазах. Я была ребёнком, когда осталась совершенно без родителей. Без любви. Без заботы. Следом я получила недоотца, который только и делал, что пил и унижал меня. И даже несмотря на то, что он был полным уродом, я всё равно его любила! Но и он умер! А после умерла моя единственная подруга детства. Итан предал меня. Умерли мои друзья, Фарлан и Изабель. Томас. Все, кто мне дорог, умирают. Почему?.. Ты остался единственным, кто был мне дорог, так почему…       — Анна…       Неожиданно Флоренс вскочила на ноги и выбежала из палатки. Она больше не могла смотреть на Леви. Не разбирая дороги, Анна неслась по полю. Её лицо было мокрым от слёз и дождя, которые нещадно били по коже. Ноги путались между собой из-за травы, но девушка продолжала бежать. Она готова была выть во всё горло от боли и непонимания. Казалось, всё, что копилось в ней эти годы, наконец-то вышло наружу.       А затем она упала на землю. Что-то тяжёлое повалилось на неё сверху, из-за чего от ужаса Флоренс закричала и начала колотить ногами и руками. Девушка мотала головой из стороны в сторону, не в силах разглядеть что-то из-за дождя.       — Хватит! — прозвучало у неё над ухом.       Она не сразу поняла, что это был голос Леви. Только после того, как её тряхнули, Анна открыла глаза и сумела разглядеть его фигуру. Он наклонялся над ней, его руки держали её запястье, а выражение лица было чем-то между испуганным и раздражённым. Вода ручьём стекала с его волос и падала Анне на лицо.       Откуда он взялся, не было понятно, но, судя по всему, он выбежал из палатки вслед за ней. Флоренс, скорее всего, бегала не так быстро, как он, раз Аккерман столь стремительно нагнал её. Сейчас же он выглядел запыханным не из-за бега, а из-за бушующих чувств. Его серые глаза буквально горели в темноте.       — Не трогай меня!       — Ты можешь не убегать и выслушать уже меня? — сквозь зубы проговорил Леви, наклоняясь к ней. — Если ты так желала это услышать, то я скажу тебе! Да, ты всё ещё дорога мне! Я отталкивал тебя, чтобы защитить, так как со мной ты не будешь в безопасности, и я делал это, потому что считал, что это был единственный правильный выбор. Он не дался мне легко. Мне тоже было сложно. Я не хотел покидать тебя, но решил, что так будет правильно. Что я думаю по поводу тебя? Недостаточно хороша? Недостаточно мила? Что за бред, Анна! — прорычал он сквозь зубы. — Ты совершенно обесценила себя! Ты не замечаешь, насколько же ты необыкновенная. Надо быть слепцом, чтобы не видеть того света, что плескается в твоих глазах. Красива? Несомненно. Умна? Разумеется. Милая? Ты похожа на ребёнка, когда улыбаешься и на твоих щеках появляются ямочки. Ты столь открыта миру, что, кажется, такого человека просто не может быть на свете. Ты добрая, отважная, сильная и очень отличаешься от тех девушек, которые обитают как в Подземном городе, так и на поверхности. Ты не утеряла красоту в глазах, несмотря на то, что пережила за свою не долгую жизнь.       Анна замерла на месте, перестав наконец-то сопротивляться. Девушка широко распахнула свои голубые глаза и смотрела на мужчину, который нависал над ней. Он говорил горячо, быстро и правдиво, и от того, с какой решительностью горели его глаза, было понятно, что он говорил это от чистого сердца.       Флоренс будто забыла о том, что находилась в этот момент в поле. Забыла и о том, что они валялись на мокрой траве. Что было холодно и мерзко, что над головами были тёмные тучи, и дело близилось к ночи. Что где-то могли поджидать недобросовестные люди. Это всё было неважно в этот момент.       Она медленно моргала, смотря на лицо Леви. Он равномерно дышал, замолчав на мгновение, смотря ей в глаза. Его губы поджались, а затем взгляд изменился, и впервые Анна увидела в нём боль.       — Я всегда готов был сделать для тебя всё что угодно, — произнёс он. — Я не был убийцей, но стал им для тебя. Я всегда пытался стать кем-то лучшим для тебя. Готов был наступить на свои чувства, перешагнуть через себя или же нарушить закон, согласиться на сумасшедшую сделку, лишь бы вытащить тебя в лучшую жизнь. Я правда старался, но, как ты и сказала, в какой-то момент облажался.       Анна затаила дыхание, слушая его исповедь. Впервые говорила не она, а он, и девушка боялась сказать даже слово, лишь бы не прервать его. В её глазах всё ещё стояли слёзы, но она не плакала. Просто лежала на холодной земле, чувствуя, как на лицо продолжает капать дождь.       — Я сожалею, Анна, — в итоге произнёс Леви, наклонив голову. — Прости меня за всё, что тебе пришлось пережить. Прости за боль, которую я тебе принёс. Если тебе всё ещё интересно… То ты мне действительно дорога. Я не знал, что такое любовь, но, видимо, это именно она.       Флоренс замерла, не в силах что-либо сказать, а Леви, словно избавившись от тяжёлого груза, выдохнул и сел. Мужчина запрокинул голову и смахнул со лба мокрые волосы, а когда опустил взгляд, понял, что Анна привстала на локтях и смотрела на него.       — Ты серьёзно? — тихо спросила она, смотря на него исподлобья.       — Анна, — как-то устало произнёс он её имя.       — Докажи, Леви.       — Как?       — Поцелуй меня.       Она смотрела на него пристально, слегка опустив подбородок, дожидаясь его действий. Она всё ещё не верила ему и, на самом деле, ожидала, что он встанет и уйдёт, но он неожиданно подался вперёд. Его лицо стремительно приближалось к ней, ладонь поднялась и осторожно коснулась щеки, а после Анна ощутила его холодные губы на своих губах.       Прикосновение было лёгким и воздушным, но всего лишь на секунду, после чего Леви плотно прижался и углубил поцелуй. Его губы тут же жадно обхватили её губы, искушая, подавляя, а затем раскрывая для того, чтобы их языки сплелись в огненном танце.       Анна удивлённо вздохнула, не ожидая такого напора, а затем блаженно прикрыла глаза. Девушка расслабилась, чувствуя, как Леви ещё больше наклоняется, буквально повалив её обратно на мокрую траву. Их поцелуй был не таким, как когда-то.       Сейчас он был пропитан той болью и чувствами, которые за это время они оба испытывали. Этот поцелуй говорил всё за них самих, постепенно перерастая из страстного в более нежный и чарующий. Анна чувствовала прикосновения к своим щекам, ощущала, как Леви подаётся впервые вперёд, словно он наконец-то открылся по-настоящему. Его каменная стена, которая была выстроена перед всем миром, пала именно в этот момент перед ней. Она увидела его настоящего.       Она ощущала весь возможный спектр эмоций в этот момент, опрокинутая на землю. Анна перестала ощущать и холод от земли, и дробь дождя по лицу и телу. Все чувства сконцентрировались на одном лишь Леви. Флоренс была так поглащена им, что забыла обо всём на свете.       Они оба наслаждались этим моментом, так, будто это был единственный шанс. Они утопали друг в друге, словно больше не будет такой возможности. Анна погружалась в этот поцелуй, ощущая, как внутри будто всё бурлит от переполненных чувств. Девушка опустила руки в тёмные мокрые волосы, слегка их сжимая между пальцев.       Когда Леви отстранился, она готова была поклясться, что все чувства, которые она испытывала в этот момент, он смог прочесть в её глазах. Он видел, как горели и словно полыхали её голубые глаза в темноте. Она смотрела на него так, как никогда на свете, и от этого в его сердце что-то сжалось. Леви провёл своей ладонью по мокрой щеке, которая была такой то ли от слёз, то ли он дождя.       — Ты говорила, что под дождём можно промокнуть и заболеть.       Его губы тронула слегка заметная улыбка, и это было нечто. Анна словно сумела глотнуть свежего воздуха после долгих лет скитаний под землёй. В этот момент она почувствовала себя как никогда живой.       — Да уже всё равно, — произнесла девушка, слегка улыбнувшись. — Дождь как дождь.       Она протянула руку и дотронулась до его волос, которые спадали на лоб, а затем приподнялась и слегка обхватила губами его губу. Их поцелуй вновь был лёгок и нежен, и Анна пыталась запечатлеть в памяти этот момент. Когда они ночью вот так лежали в поле под дождём, целуясь впервые за столь долгое время разлуки.