***
Скотт обещал — Скотт сделал. Прошёл огромный крюк, добыл последние китайские роллы, и теперь его внутренний волк с гордостью наблюдает за результатом. Но кто его обвинит? Смотреть на то, как оголодавший друг вскрывает пакет с заправки, очень даже приятно. — Скотти, ты свято-о-ой! Стайлз стонет на все лады и блаженно закрывает глаза, откусывая что-то явно острое и отвратительно овощное. Скотт уже в курсе, что его лучший друг, между прочим, умнейший человек из всех его знакомых, подрался с торговым автоматом и чуть не разбил его, опрокинув панелью вниз. Затем этот самый парень, который с нечеловеческим спокойствием и терпением вдалбливал ему законы ликантропии, повздорил с санитарами, решившими выпроводить его из отделения, и чуть не убил охранника потоком не кончающихся возмущений. Всё это Скотту рассказала мама по телефону, прося прийти поскорее и увести Стайлза из отделения. Сам Стайлз на фоне прокричал, чтобы друг принёс ему чего пожевать. И вот они здесь: с вездесущим запахом терияки и обязательством больше не шуметь так. Скотт должен своей маме как минимум целую вечность спокойной жизни. Ах, если бы это было возможно… — Как давно ты разучился жевать перед глотанием? — Я не ел со вчерашнего утра, чувак! Этот чёртов автомат отказался выдавать мне мои орешки, но, к счастью, ты пришёл и избавил меня от голодной смерти, за что я очень тебе благодарен! Даже, так и быть, готов отменить запрет за приставку. Оцени по достоинству мою щедрость, Скотти! — Лучше б едой поделился. — Эй, не разбивай мне сердце! — Стайлз настолько возмущён, что игнорирует стекающий по пальцам соус, — Я так люблю свой ролл, что готов выйти за него замуж! Так что если хочешь кусочек, лучше подготовься к драке. Скотт улыбается. Чуть понаблюдав за движением чужих челюстей, он беспардонно сваливается на скамью, и Стайлз, возмущённо сопя, едва успевает сдвинуть пакет со вторым роллом. С другой стороны от Скотта тоскливо лежит сумка с помятыми апельсинами и задорно колыхается гелиевый шарик. У Скотта сжимается сердце. Ради Лидии Стайлз просидел в больнице все выходные, потратив на чёртов шар и фрукты оставшиеся карманные, и эта отчаянная забота не может не ранить его. — Ты здесь уже вторые сутки, — осторожно начинает он, — Всё нормально? — Ну, врачи говорят, что у неё что-то вроде нервного срыва, это не опасно, но навестить нельзя. — Боже, Стайлз, я не о Лидии! — Скотт потирает лоб и искоса смотрит на недоумевающего друга, — Типа, да, мне жаль, что с ней такое произошло, но я беспокоюсь о тебе. — Дружище, я в порядке! — широко улыбается Стайлз. Эта улыбка вместе с лихорадочным взглядом вызывает желание треснуть друга по щеке. — Почему я не должен быть в порядке? Всё в норме, ты же знаешь, я умею спать в стрёмных позах, это уже привычка. — Стайлз, это нездорóво. — произносит Скотт строго и всматривается в лицо напротив, — Сколько аддерала ты принял? И когда? Стилински только отмахивается, выбирая грязные пальцы об рукава рубашки. — О, какая разница, как и когда я их принял, важнее всего то, что я сейчас сытый, довольный и почти спокойный. Представляешь, этот охранник думал, что я какой-то наркоша и пытался добыть обезбол в лаборатории, хорошо что Мелисса пришла и… Скотт смотрит на него с таким выражением, что Стайлз прерывается и неохотно бубнит: — Ну, может, я выпил тройную дозу около пяти утра. — Стайлз! — Что?! Блин, чувак, к такой херне я тоже привык. Мне просто хотелось подольше не спать, чтобы, если что, помочь Лидии. — К ней же никого не пускают? — А если бы она вышла? — Зачем ей выходить? У неё свой душ, туалет и телик в палате! — А если бы что-то случилось? Нет, ну ты только подумай, Лидия же там совсем одна, с последствиями нервного срыва. Знаешь, сколько раз к ней зашли врачи, чтобы проверить? Всего два. Два! Это при том, что её мама на работе, и даже этот придурок Джексон не пришёл её проверить!.. Скотт чувствует, что отключается уже к середине этих оправданий. Нет, он не винит Стайлза и уж тем более не винит ни в чём Лидию, просто… Он знает, каково это — быть вдалеке от любимой. Ни с чем не сравнимое чувство тоски, когда волк внутри воет и скребётся, стараясь вырыть нору в его рёбрах и спрятаться там навсегда. Ему горько, одиноко и страшно, а в полнолуние волк начинает злиться и требовать выхода этой бессильной тоске, этой отвратительной, удушающей ярости. Скотт ненавидит это чувство, но ему повезло: в такие моменты рядом всегда был Стайлз. Стайлз подтирал ему сопли, Стайлз подставлял плечо для слёз, Стайлз направлял на путь истинный и отвлекал разборками со свалившейся на них ликантропией. И теперь настало время для Скотта сделать что-нибудь. Только вот… Стайлз годами добивался внимания школьной королевы, параллельно пытаясь найти кандидата для «дружеской взаимопомощи, выражающейся во взаимной потере девственности». Лидия была идеалом, ради которого упрямый Стайлз готов был забить на себя и выжидать её часами, а потом идти к Скотту, растёкшемуся на парте «ванильной амёбкой», чтобы наставить его на путь истинный. Стайлз думает, что он в порядке, и в режиме влюблённого придурка упирается активнее Скотта. Чёрт! Он не знает, как переживает сам Стайлз эти безнадёжные чувства, а мозг не может ничего предложить взамен желания пойти к Лидии и силой оборотня заставить её пригласить его на свиданку. Ну что за безнадёга! Как же заставить друга вернуться в родную кровать?.. — … и вот почему она определённо не будет включать этот дерьмовый телик! Сам подумай, какой там отстой. Я бы не хотел марафона старых новостных сводок вперемежку с гороскопами за две тысячи шестой, а ты? — М? А, да, звучит стремно. — Ну вот и я о том же! — победно восклицает Стайлз. Он вскакивает и подлетает к стеллажу с жалкой кучной книжек, стоящему неподалёку, — А вот ещё смотри! — он с подцепляет какую-то брошюру и брезгливо вертит её в руках, — Вот это уже просто до безумия отвратительно. И это должна читать юная утончённая барышня вроде Лидии? Не то чтобы я надеялся найти здесь хоть сколько-нибудь приличные книги, но, не знаю, даже захудаленький роман подошёл бы. Типа, разве не для того создаётся вся дешёвая беллетристика, чтобы заполнять больничные полки и головы юных и утончённых барышень? — И что, в следующий раз ты принесёшь сюда свои заметки по оборотням и прочим адским тварям, чтобы избавить Лидию от скуки? — Так! — Стайлз направляет на него свёрнутую газету, — Во-первых, никакого следующего раза в больничке для Лидии и Стайлза, уж я прослежу, — он отшвыривает газету и пытливо смотрит на Скотта, — Во-вторых, ты думаешь, ей бы понравилась такая литература? — Огосподибожемойябольшетакнемогу! — Чё? Скотт хватает друга за шкирку и тащит к выходу. — Мы идём домой. Твой отец убьёт меня, если я не притащу твою задницу отсыпаться под его надзор. — Пусти! — Стайлз выворачивается и пихается, но куда ему до силы оборотня. Санитары с облегчением смотрят им вслед. Но Стилински просто так не сдаются, верно? — Эй, Скотти, давай на следующей неделе устроим марафон приставки и дешёвых ужастиков, закусь оставь на меня, только дай мне хотя бы вещи забрать, эй Скотти, слышишь меня? Ско- Скотт слышит. Ровно на десятую секунду раньше остальных, и потому сразу разворачивается. Стайлз бросается следом за ним. Они вбегают раньше санитаров, обшаривают взглядом пустую палату и врываются в душевую, забив на все приличия. Санитары и врач влетают следом и видят абсолютно пустую ванну, на дне которой ещё пузырится пена. Стайлз смотрит на Скотта с растерянностью. Комнатка два на три наполнена дыханием и сердцебиением слишком многих людей, но всё это перебивает липкий, кислый запах ужаса, который отпечатывается на подкорке сознания вместе с душераздирающим воплем. — Набери отцу, а я позвоню Эллисон, — произносит он, хот Стайлз уже набирает номер. Скотт не ожидал, что шанс отплатить другу выдастся так скоро.***
«Когда-нибудь ты станешь альфой, сын мой. И тогда тебе часто придётся действовать неожиданно». Старик Руари оказался отчасти прав: Кейси не стал альфой своей стаи, зато влюбился в ведьму-катастрофу, сбежал с ней на другой материк от психованной убийцы и теперь зачем-то согласился завербовать нового бету вместо лидера. Укус Дерека всё ещё нужен, но, вернувшись с «разведки», их лидер заключил, что у Кейси разговор пойдёт убедительнее. Почему? «Потому что вы похожи. Ты сам поймёшь, что делать». Что ж, остаётся только верить чутью вожака — у самого Кейси энтузиазма тащиться ночью на кладбище ровно ноль. Единственный плюс: разговор точно будет приватным. Собственно, поэтому он сейчас прётся через промозглый лесопарк и пытается свалиться в канавы. У Бикон-Хиллз не самое старое кладбище, но он идёт по той его части, где на месте могил — обвалившиеся ямы с лесным мусором, а надгробия превратились в груды камней. Кейси недоволен. Он приходит из семьи, чтящей традиции и предков, и на погосте их деревни всё ещё стоят склепы и надгробия семнадцатого века. Особая гордость его почившего отца и всей стаи. Тоже почившей. Он шипит, спотыкаясь об особо крупный осколок надгробия, и ищет взглядом мелькающие среди деревьев фонари. Ушиб уже не болит, но вот сердце… Куин разрушила всю его жизнь, вряд ли она поберегла что-то настолько незначительное, как память предков. Но серьёзно, эти американцы даже не пытаются? Мёртвые не приносят вреда, но готовы всегда выслушать, и их молчаливая поддержка сейчас как никогда нужна. Он надеется, что этот Айзек хотя бы разделяет его мнение, не зря же Дерек говорит, что он проводит на кладбище всё свободное время. Это дельный способ сбежать от мира, который тебя не понимает или не принимает. Не то чтобы до воцарения Куин его жизнь была плоха… Ладно, Марион и младшие братья были единственным светом в его клетке из обязанностей. Это, разумеется, намного лучше, чем когда над тобой издевается собственный отец — Кейси не может вспомнить, чтобы Руари хоть пальцем его коснулся, — но ощущение плена в собственном доме может быть похожим. Кейси невесело улыбается, слыша приближающийся гул мотора. И почему их объединяет боль, а не приятные воспоминания? Он почти выходит к границе основного кладбища, когда слышит кряхтение и чертыхания. В принципе, постоять в кустах и понаблюдать — тоже неплохая идея. — Почему из всех мест, в которые можно свалиться, ты выбрал могилу? — произносит надтреснутый саркастичный голос. Кейси усмехается: определённо, сын гробовщика должен перестать брать ночные подработки. Хотя простуду в наши дни очень просто вылечить, достаточно одного укуса… — Эй, я впечатлительный парень, гулял-гулял и преисполнился. Знаешь, так спокойно тут, тихо, соседи не докучают, только ты за каким-то чёртом в темноте шаришься. Дай думаю прилягу, составлю тебе компанию. Как тебе такое объяснение, а, Айзек? — Стайлз, заткнись. Иначе помощи не жди. — грозится Лейхи, и поток нервного сарказма сменяется невнятным бубнежом откуда-то из-под земли. Кейси довольно кивает: ему тоже не нравится, когда тараторят. Хотя Марион бы сказала, что это прикольно и придаёт шарм. Сквозь тонкие голые стволы он видит, как кудрявый парень, очевидно, Айзек, опускает ковш эскалатора в свежевырытую яму и вытягивает оттуда долговязого паренька. Стайлз. Об этом парне говорил Дерек. Кейси тянет носом сырой воздух и скалится: даже на расстоянии он чувствует густой аромат энергии. Ему не понять, магия это или нервное возбуждение. Пацан мог бы стать неплохим оборотнем, но у альфы другое мнение, так что Кейси просто продолжит смотреть. А смотреть есть на что: к терпкому запаху парней примешиваются ещё двое, совсем знакомых, и один из них волчий. Начинается возня. — Стайлз, ты в порядке? — Да-да, я в норме. Вы нашли её? — Нет, ничего. След обрывается здесь. Разочарованный вздох вызывает недоумение. В этой злачной компании есть ещё кто-то? Дерек никого не упоминал. — Кого-то ищете? — интересуется вылезший из кабины Айзек. Кейси чувствует, как Стайлз болезненно дёргается и широко озирается. Потерявшийся — кто-то очень важный? Важный для Стайлза? Тогда, может, стоит вмешаться? — Пропала Лидия Мартин. Знаешь её? — осторожно спрашивает Эллисон. В ответ она получает язвительный смешок. — Кто не знает школьную королеву? — желчно отвечает Айзек. Кейси думает о том, что этому парню понадобится больше помощи, чем они думали, — Что же с ней стало? — Она… была в больнице и пропала, — выступает вперёд МакКолл, не дав Стайлзу вылить на Айзека поток новых возмущений, — Поисковые отряды уже действуют, но пока ничего нет. Сейчас очень холодно, а она совсем без одежды, и… — Стоп. Лидия сбежала из больницы голая? — Айзек удивлён, но в этом удивлении сквозит непонятная радость. Злая, отчаянная. И при этом — первородный, животный страх. Браун вспоминает рассказы Дерека и хмыкает: мальчишка беспокоится за знакомую, но надеется, что слухи о ней обеспечат его спокойствием хотя бы на недельку. Печально это, на самом деле. Айзек уже одичал настолько, насколько возможно в его положении. Какова вероятность, что стае удастся вырастить из него волка и при этом не погасить остатки человечности? — Да, — выдавливает из себя Скотт, — врачи говорят, это последствия нервного срыва или типа того. Лидия, вроде как, скоро должна прийти в себя, но в любом случае надо найти её, пока она не замёрзла. — Ну, я ничего не видел, — с показным безразличием отвечает Айзек, — если увижу, позвоню в полицию. А теперь извольте свалить, работать мешаете. Кейси отворачивается и шагает обратно во тьму. Краем уха он слышит, как будущий бета влезает в свою кабину и как, переговариваясь, уходят остальные. Ему не следует говорить с Айзеком сейчас: вокруг лишние глаза, наверняка к поискам подключились охотники, поэтому для начала стоит найти девчонку и выпроводить её из леса. К своему удовольствию, Кейси уверен в своих способностях больше, чем Скотт. Выйдя с территории кладбища, он снимает обувь и ветровку и прячет их за ближайшим пнём. Под когтями влажная земля, лёгкие наполняются свежим ночным воздухом, а глаза застилает знакомая золотая пелена. О да, как же это приятно! Этот лес не похож на изумрудные нивы его родины, но встречает так же приветливо. Со смоляного неба на листья тоннами проливается дождь. Кажется, что вокруг и не Калифорния вовсе, а старый бор, окруживший его деревню. Как красиво! Как хорошо! Кейси мчится, вспарывая лапами почву, и думает, что должен поскорее найти незваную гостью. Ей не место в этой чаще, в обители покоя, лоне гармонии и тишины. Эта девчонка может всё испортить, заставляя поисковые отряды идти глубже и нарушать все границы. Ни один волк такого не допустит! Кейси дышит ровнее, расслабляет мышцы, переходя на лёгкую рысь, концентрируется… Да, вот оно! За три минуты он добегает до места, что представилось ему в видении. Поляна, огранённая погнившими дубами. В центре — огромный пень, покрытый рытвинами и трещинами. Его могучие корни выгибаются из земли подобно хвостам китов и являют собой свидетельство тех лет, когда они питали силой росшее здесь исполинское древо. Кейси застывает, прислушиваясь к ощущениям. Да, верно. Это место силы. Разрушенное, забытое, но всё ещё живое. Здесь пахнет энергией: чистой, первородной, давшей жизнь всем тем созданиям, которые оказались навеки запечатлены в сказках и легендах. Кейси склоняется перед ним в благоговении. Традиции и порядки, которым он учился в своей семье, его чувства и желания теперь обращены к этой святой обители. Здесь мёртвые и живые могут говорить. «Здесь я мог бы…» — он сглатывает, делая шаг вперёд. И замирает: возле пня, уткнувшись лицом в колени, сидит человек. Кейси смаргивает, прогоняя наваждение. Голова вдруг начинает гудеть, а энергия пространства перед ним сдавливает со всех сторон. Он снова принюхивается: среди местных запахов аромат девочки такой ничтожный и тонкий, что едва уловим, но Кейси понимает: стоит только поймать, и больше его не удастся спутать ни с чем. Лидия не ранена, и это здорово, но почти не напугана, что странно. Он крадётся тихо, чтобы случайно не повергнуть её в ужас, но его осторожность оказывается напрасной: девушка не поднимает головы, когда он легонько касается её плеча, а когда Кейси поворачивает её лицо к себе — глядит так, будто все чувства разом покинули её тело. — Лидия, — зовёт Кейси. Ноль ответа. — Ты слышишь меня? — произносит он, щёлка пальцами перед её носом. Девушка не реагирует. «Это необычный транс», — думает Браун, поднимая Лидию на руки. Она довольно лёгкая, но мышцы почему-то сводит, будто он без разминки поднял новый для себя вес. Нехорошо. Кейси хмурится, оборачиваясь. На пне за ним медленно пляшут тени, хотя ветер стих уже к вечеру. Странное место. Он фыркает, расправляя плечи, и делает шаг вперёд. Какая, к чёрту, разница? Нельзя больше терять время. Как только он отходит от поляны метров на сто, ливень чуть редеет, и Кейси отпускает окончательно. Девушка в его руках чуть дёргается, намекая на скорое пробуждение, и Кейси ускоряет шаг. Лес вокруг больше не видится похожим на родной, в нём царят другие порядки, но волку почему-то не жаль. Видимо, тот пень, возле которого сидела Лидия, наслал эту иллюзию, и он чуть не попался. Хорошо, что его сбило присутствие этой девочки… Кстати о ней. Кейси всматривается в лицо перед ним и осторожно тянет её запах. Хм, что ж, это странно. Он мягко опускает её и прислоняет к дереву. Отсюда до кладбища недалеко, до дороги так вообще рукой подать. Чужие веки уже подрагивают, и ему стоило бы уже ретироваться, но что-о в этом запахе его не отпускает. Мартин… Семьи с такой фамилией проживают по всему свету, кажется, он слышал о нескольких родственных кланах в Ирландии и Британии. Но почему именно эта девчонка кажется ему такой знакомой? Кейси хмурится, стараясь почувствовать, поймать вновь эту промелькнувшую мысль… и отскакивает, как можно дальше: из всех ароматов, которые сейчас окружают его, именно Лидия всё ещё пахнет домом. Из туч на мгновение выглядывает луна, озаряя холодным светом бледное лицо. Длинные ресницы на нём приоткрываются, и Кейси отскакивает, скрываясь в ближайших кустах. Он следует за девчонкой по пятам, пока та не выходит прямо на полицейский патруль, а затем, убедившись, что она в безопасности, снова опускается на четвереньки. Кто эта Лидия Мартин? Почему от неё пахнет так, словно Кейси и не покидал пределов родной Ирландии? И, чёрт возьми, как это связано с компанией олухов, которых так хочет себе Дерек? Слишком много вопросов для одной ночи. Он тормозит возле местечка, где оставил свои вещи, и удивлённо поднимает брови. На пне, держа в руках его куртку и ботинки, сидит Айзек и с живым интересом смотрит прямо на него. — Кажется, это твоё?***
Скотт почти засыпает, когда ему звонит Стайлз. — Она нашлась! Вышла прямо к отряду папы, представляешь? — Ага, понял, — улыбается Скотт, пытаясь подавить зевок, — ну и славно. — Знаешь, все эти разборки с оборотнями должны были лишить меня способности удивляться чудесам, но вот он я! — счастливо провозглашает ему трубка голосом друга, — Удивляюсь такому, как ребёнок. — Наверное, Лидия не уходила далеко. — Да, а ты не смог учуять её из-за дождя, — гундосят ему в трубку. Стайлз пытается подбодрить его даже сейчас. Скотт в который раз благодарить судьбу за такого друга. — Прекрасно! Теперь бы ещё выспаться и подсыпать Айзеку перца в носки завтра в раздевалке. Подумать только, а я за этого хмыря волновался, Дерека от него отпугивал! — Хм, кстати об этом. — произносит Скотт, включая всю свою серьёзность. Отоспаться перед школой уже вряд ли удастся, так что разговор можно и не откладывать до утра, — Я почуял кое-кого другого ночью. — Блять!.. — устало выдыхает Стайлз. МакКолл не может его винить: иногда он просто ненавидит свою волчью натуру. Телефон у уха громко скрипит пружинами в кровати Стайлза, — Ну и кого же ты увидел? — Кейси Брауна. — Одного из припевал Дерека? — голос друга теперь звучит озадаченно, — Он что, решил принять освежающий душ под открытым небом? — Я не знаю, — отвечает Скотт честно, ловя новый разочарованный вздох, — Он стоял на краю кладбища и наблюдал за нами, когда мы говорили с Айзеком, а потом ушёл. — Стоп. — Скотт слышит, как Стайлз лихорадочно подскакивает и чем-то шумит у себя на столе, — Он сто процентов пришёл к Айзеку. Дерек решил разведать обстановку через бету? Или он должен был сразу перейти к агитации? — Я не знаю, — повторяет МакКолл, — Он просто послушал нас и свалил, когда уходили мы. — Видимо, испугался поисковых отрядов, — заключает Друг. Скотт слышит, как выравнивается чужое дыхание, — Может, это он вывел Лидию? Правда, она ничего не помнит. Ты не знаешь никаких оборотничьих фокусов, которые были бы похожи на это? — Нет, — произносит Скотт и чувствует, как улыбается, — Я могу осмотреть её потом, если ты беспокоишься. — Ну, было бы неплохо, хотя на ней не было никаких повреждений, — тянет Стайлз задумчиво и оглушительно зевает, — ладно, пойду я. Отец убьёт меня, если к утру я не буду похож на человекообразное. — Ночи! Скотт кладёт трубку и долго смотрит в потолок. Возможно, он слишком много думает, но это не простое совпадение. События развиваются слишком быстро, и он переживает, что не сможет за ними поспевать.***
— Неплохо. Сделай так ещё раз? Кейси хмыкает, втягивая и выпуская когти на руке. Айзек наклоняется ближе, рассматривая их, и проводит пальцем по острым краям. — Круто. И вы все так можете? — Практически все. У большинства полный набор: клыки, когти, выносливость и прочие примочки. Ну, и сила, разумеется. — Сила… — выдыхает паренёк, смакуя слово на кончике языка. Кейси ухмыляется, встаёт на все четыре и срывается с места. Он наворачивает круги вокруг, петляя между деревьями, запрыгивает на молодой дубок и спрыгивает прямо перед Айзеком. Тот выглядит впечатлённым, даже присвистывает, вызывая у волка всплеск самодовольства. — Круто. Хотя на четвереньках ты смотришься убого. Кейси пожимает плечами. Нет смысла возражать, когда собеседник прав. Хотя в драке или на охоте никому нет дела до того, кто как выглядит. — Зато это даёт устойчивость при беге, даже если не обращаешься в волка. Обычно это в приоритете над остальным. — А ты можешь обратиться? — Нет, я не могу. — качает головой Кейси. Ответом ему служит разочарованный взгляд, — Только очень сильный оборотень способен полностью сменить форму. Обычно это альфа. — Альфа? Типа вожак стаи? — пытливо переключается Айзек. Получив кивок, он снова задаёт вопрос: — А у тебя есть вожак? Или ты сам по себе? — Есть. Мой альфа отправил меня к тебе. Айзек вскидывает брови в удивлении. Кейси снова пожимает плечами. Сил на то, чтобы активно разговаривать, у него уже не осталось. — То есть ты тут не из-за Лидии? — Изначально нет. Я решил найти её, чтобы было поменьше любопытных глаз. Я как раз возвращался, чтобы снова найти тебя. Но ты нашёл меня раньше. — А, я увидел, как ты крался за Лидией, и мне стало интересно, — ответил Айзек, кидая Брауну его ботинки, — Так зачем я твоему альфе? — Ты хочешь войти в стаю? На минуту вокруг воцаряется тишина. Кейси терпеливо ждёт, и, когда она прерывается, Айзек с напускным бесстрастием произносит: — Прости, я не расслышал. Твой вожак хочет, чтобы я… — Вошёл в стаю. Всё верно, — кивает Кейси, складывая руки на груди, — Он говорит, у тебя есть потенциал, поэтому и отправил меня к тебе. — Откуда он знает, что я хороший кандидат? — Нарушил пару законов, следя за тобой в школе. — А, тогда я догадываюсь, кто это мог быть, — бормочет Айзек, улыбаясь чему-то себе под нос. Подумав немного о своём, он снова поднимает глаза на собеседника, — Став оборотнем, я буду сильнее и быстрее, чем когда-либо? — Это один из плюсов нашей жизни. — И вступить в стаю можно только через укус? — Не обязательно, мы принимаем к себе не только оборотней. Но если хочешь всё то, что есть у меня — да, только укус. Причём укус альфы, а не кого-то другого. — Ясно, — Айзек вдруг криво усмехается, глядя на него дерзким взглядом, -Твой лидер знает, что у меня дома пиздец, верно? Хочет заманить меня возможностью отомстить моему отцу. Но ведь ничего не бывает просто так. Что альфа хочет от меня? Кейси старается выглядеть невозмутимо, пряча в груди довольный рык. Мальчишка задаёт правильные вопросы, у него сильный дух и крепкое тело. Определённо, он будет прекрасным бетой, стоит только правильно ответить. — Честно? Дело в стае. Нам, как и обычным волкам, без группы живётся очень трудно. Обычным особям нужна защита, альфам — верные сторонники. Вместе мы способны противостоять любым врагам, потому что на нашей стороне сила численности. Та самая работа в команде из сериалов, только в жизни. — И твой альфа хочет… — Чтобы его стая увеличилась. Видишь ли, нас пока немного, но скоро будет гораздо больше. Стая из пяти человек спокойно контролирует территорию в половину Бикон-Хиллз, а мы планируем завладеть всеми окрестностями. Присоединившись, ты станешь частью этой силы. Люди больше не будут доставать тебя, а отец не рискнёт даже пикнуть в твою сторону. К тому же… — Кейси усмехается, представляя образы в голове, — моя девушка — ведьма, которая способна отравить кого угодно, но она предпочтёт закатить вечеринку в твою честь, с мясом, сладостями и всем таким. Тебя будет ждать очень тёплый приём. Что скажешь? Айзек смотрит на него, и на его лице отражается борьба тысячи и одного сомнения. Кейси снова вздыхает. — Хорошо. Это нормально, ты пытаешься быть рациональным, молодец. Однако вот тебе пища для размышлений: у волков много природных врагов, но они остаются на вершине пищевой цепи. Если решишься, приходи сюда, — он протягивает Айзеку бумажку с адресом лофта. Тот принимает её и с любопытством осматривает со всех сторон, — Если что, скажи, что ты к Дереку. Тебя пропустят. Ну, бывай! Кейси разворачивается и направляется в сторону города, на ходу натягивая ветровку и вслушиваясь в то, что происходит позади. Не минуя и двадцати метров он слышит, как Айзек упрямо сопит себе под нос: — Может быть, и приду. Всё равно уже нечего терять.***
Утром Эллисон сталкивается с дедушкой. Он улыбается ей нарочито приветливо и уступает место перед кофемашиной, с пониманием осматривая её помятое лицо. — Весьма самоотверженно с твоей стороны. — Что? — Присоединиться к поискам. Как я понял, та девушка — твоя подруга. Похвально рисковать собой ради друзей. — Оу, я ничем не рисковала, — мямлит Эллисон, осоловело зевнув, — разве что своим режимом. Со мной были Скотт и Стайлз, так что я была в безопасности. — Ещё друзья? — дедушка вскидывает брови в довольном удивлении, но что-то в его взгляде заставляет Эллисон взбодриться. С этим человеком нужно быть настороже, — Ты довольно быстро освоилась. — Ох, Скотт и Лидия первые заговорили со мной, так что всё благодаря их компании, — улыбается она натянуто. Как бы соскочить от этого разговора? Джерард, кажется, очень увлечён её социальной жизнью. — Надеюсь, это хорошие ребята? Не хочу, чтобы ты пострадала. — Они замечательные, Лидия лучшая по успеваемости, Стайлз самый умный из всех, кого я знаю, а Скотта всегда можно положиться! Тебе не за чем беспокоиться, дедушка, — снова улыбается Эллисон и косится на часы, — Уже поздновато. Я, пожалуй, пойду. — Не позавтракав? — После бессонной ночи ничего не лезет в горло, — Эллисон продолжает выдавливать из себя улыбки, убирая кружку в посудомойку и поспешно ретируясь с кухни, — спасибо за компанию, Джерард! — Эллисон, подожди! — окрикивает он её. Девушка поворачивается, стараясь выдержать внезапно потяжелевший взгляд чужих глаз, — Не пойми меня неправильно, дорогая. Ты живёшь полной жизнью, как и все подростки, и я очень рад за тебя. — Но? — она настораживается, против воли обхватывая себя за плечи. Защитные жесты, Арджент. Просто блеск. Тебе не пристало так себя вести! Хорошо, что Джерард не комментирует это. — Но я хочу, чтобы ты помнила, Эллисон. Сколь бы прекрасными не казались тебе друзья, для тебя не должно быть ничего важнее семьи. — он подходит к ней и снова заглядывает в лицо, — надеюсь, ты понимаешь это, милая. — Д-да, — кивает она, в мыслях желая превратиться в невидимку, — Да, Джерард, я понимаю. — произносит она бесстрастно. Похоже, ответ всех устраивает, потому что суровая сталь в чужих глазах сменяется на сытое удовлетворение. — Вот и славно, милая. Не против, если я подброшу тебя до школы? Эллисон в ответ только кивает. Она взлетает по лестнице, на ходу целуя маму в щёку, и старается не думать о том, что её дед был бы прекрасным волком.***
Ладно. Айзек останавливается и переводит дух. Он не спятил, произошедшее ночью — не бред от бессонницы, а чистая правда. И он всё решил. Тогда к чему сомнения? Айзек упрямо стискивает кулаки, решительно пересекает оставшиеся пять метров и дважды стучит. Металлический грохот гулким эхом проносится по окрестностям. Сонная окраина, как клишировано. И умно. Никто лишний раз не сунется, ни один любопытный придурок не решит заглянуть на огонёк. Идеально. И не надо никаких стрёмных нор в лесу. Айзек усмехается, отвлекаясь на эту шутку, и не успевает среагировать на быстрые шаги за дверью. — Привет! Вы к кому? — следует за дверным скрипом. Айзек с удивлением осматривает девушку перед собой. Коротышка, смуглая с чёрными волнистыми волосами и чуть выдающимся прямым носом. Вряд ли больше шестнадцати. Слишком милая, слишком хрупкая, чтобы быть в стае. Он с сомнением вертит в руках адрес. Может, он зданием ошибся? — Эй? Всё в норме? Выглядите потерянно. Ищете кого-то конкретного? Айзек задерживает дыхание, встречаясь с ней взглядом. Её глаза — тёмно-карие, с оранжевыми искорками, — глядят изучающе, и глубоко внутри них горит костёр и носятся бесенята. «Моя девушка — ведьма, которая способна отравить кого угодно». Он сглатывает и быстро произносит. — Извините, мне сказали прийти сюда если решусь. Я ищу Дерека. — О! — лицо напротив расцветает в улыбке, — Так ты наш новенький? Заходи! Она разворачивается и вспархивает вверх по лестнице, оставляя его в недоумении. Он торопливо поднимается следом, захлопнув за собой дверь, и обнаруживает себя в скудно обставленном жилище. Девушка, которая встретила его, вертится в кухонной зоне, умудряясь не запутаться в длинной, до пят, юбке. — Проходи, садись! Хочешь кофе? Дереку позвонили, он ушёл вместе с Кейси, так что придётся тебе немного подождать. Ты не против? Айзек, как зачарованный, проходит и садится за барную стойку. Его нос улавливает запах свежего хлеба и чего-то мясного, и его желудок позорно урчит, заставляя инстинктивно съёжиться. Ведьма с пониманием хмыкает. — Давно не ел? — Если честно, со вчерашнего утра. — Ни слова больше! Спустя мгновение на столе перед ним магическим образом появляется глубокая тарелка, в которую щедро наливают что-то, напоминающее картофельное рагу, но сосисками и беконом. Рядом на стол опускается кружка превосходно пахнущего кофе и блюдо с питой, и Айзек понимает, что оказался в раю. — Чего смотришь? — смеётся над ним вестник манны небесной, — Налетай! Или боишься? — Ну, после того, что сказал Кейси… — отвечает Айзек, вопреки сказанному весело принимаясь за еду. — И что же он сказал? — спрашивает ведьма нарочито незаинтересованно. Лейхи мог бы съязвить, но рагу оказалось изумительным, так что он не станет богохульничать. — Что ты любого можешь напоить ядом, — говорит он и тут же добавляет, — но скорее предпочтёшь устроить для меня мясную вечеринку. — Божечки! Он вправду так сказал? — Почти слово в слово. Господи, если ты реально закатишь для меня праздник, я умру самым счастливым на свете! — Нравится? — улыбается она польщённо. — Ещё бы! — охотно отвечает Айзек и блаженно стонет, — Просто божественно! Что это такое? — Коддл, ирландское блюдо. Я встречаюсь с самым типичным и самым гордым ирландцем из всех, кого когда-либо знала. — Я не заметил. — Вот как? Кейси рыжий, кудрявый и весь в веснушках. А ещё у нас обоих характерный акцент. — Прости, в лесу было слишком темно и мокро, чтобы оценить его гражданство по достоинству. — Ох, и правда… На какое-то время воцаряется тишина, прерываемая лишь бодрым постукиванием ложки о тарелку. Только опустошив тарелку, Айзек понимает, что за ним всё это время пристально наблюдали. — М, что? Я сделал что-то не то? — Нет, ничего такого, — она подпирает подбородок кулаком и задумчиво окидывает его взглядом, — просто поняла, насколько ты похож на волчонка. — Да? Круто. Наверное, поэтому Дерек меня и выбрал? — произносит он беззаботно. В животе от приятной тяжести поднимается истома, от которой не так просто избавиться после бессонной ночи. Но вздремнуть ему не дают. — Айзек, посмотри на меня. Он вздрагивает и в шоке пялится на ведьму перед ним. Она знает его имя? И, похоже, умеет читать мысли. — Не удивляйся так сильно, Дерек и Кейси тоже знают. Мы вообще многое знаем о тебе. — Звучит немного крипово. — Да. Извини, я не представилась. Меня зовут Марион Нееман, я ведьма и советница стаи Дерека Хейла. И у меня есть к тебе вопрос, Айзек Лейхи. Почему ты решил стать оборотнем?***
Дерек в раздражении трёт виски. От тех жалких двух часов сна, которые он умудрился вырвать перед звонком, только усилилась мигрень. Кейси выглядит не лучше — с этими мешками под глазами и рыжей щетиной. Альфа задумчиво проводит рукой по скулам. Ему и самому не мешало бы побриться, иначе есть риск нарваться на очередные ехидные комментарии (причём, к его сожалению, весьма справедливые). Боже. Будто мало ему Питера со Стайлзом! Была бы его воля, он бы и не пошёл никуда, а как следует отоспался и принял душ. Но голос в динамике панически звенел, так что пришлось идти и брать с собой Кейси для подстраховки. Марион, которая, в отличие от них, осталась в лофте довольная и выспавшаяся, получила чёткую инструкцию: если хоть что-нибудь произойдёт, даже самое незначительное, сразу звонить им, а если альфа и бета не вернутся к вечеру — нестись со всех ног к Скотту. Или Стайлзу. Или, на худой конец, Эллисон (при условии, что ведьма ни в коем случае не попадётся на глаза остальным Арджентам). Всю дорогу до школы оборотни тоскливо вспоминали начинавшие булькать кастрюли на плите и синхронно урчали животами. Они встречают Джексона в пустой раздевалке. Его состояние… Короче, Кейси смотрит на Уиттмора как на недоумка. Его физиономия не выражает ничего, кроме мучительного «Какого хрена ты не пришёл раньше?» Джексону оправдываться нечем, но он всё равно пытается, нагло выставляет себя жертвой коварного альфы. Кейси поворачивается к Дереку и адресует ему немой вопрос. Он пожимает плечами: этот укус был ошибкой, сделанной в момент эйфории от новой силы, а сам новоиспечённый оборотень не изъявил желания вступить в стаю. Бета устало вздыхает, игнорируя возмущения Джексона по поводу их «идиотской стайной телепатии». — Моё тело постоянно лихорадит, я не могу нормально спать, зато у меня появились провалы в памяти. Я не на это рассчитывал, подставляя горло! Дерек, ты не предупреждал, что так будет. Если это часть трансформации, почему у Скотта она прошла так легко? Я хочу ответы, вы двое, поэтому не смейте игнорировать меня! Кейси бросает на него раздражённый взгляд, а потом смотрит на Дерека и вскидывает брови. Дерек снова трёт подбородок и, подумав, кивает: у них нет ответа, но, быть может, Марион найдёт что-то в своих книгах. Кейси хмурится, недовольно скалясь и пугая этим Джексона, но достаёт телефон и набирает смс. Альфа поворачивается к Уиттмору. — Я не могу дать ответ, но есть человек, который может. Когда и где встречаемся? Домой они добираются только через три часа: на телефон Кейси вместо ответа приходит список покупок. Дерек настолько преисполняется, что не замечает виноватых обещаний Кейси вернуть долг после обмена валюты — кажется, у них найдутся проблемы повнушительнее его растранжиренного кошелька. Например, его машина. «Камаро» заполняется посудой, пакетами из продуктового, складными табуретами и парой толстых одеял. Дерек лениво размышляет, зачем это всё, если в лофте им пока всего хватает, но он слишком устал и поэтому просто не сопротивляется. Кейси, похоже, занимает ту же позицию. Практически всю дорогу он дремлет на соседнем сидении, но на повороте к лофту сонно информирует: — Я собираюсь спать до четырёх. К пяти мне нужно будет уйти. — Собеседование? А документы? — Мы разобрались с ними после встречи с Питером. — У вас не будет проблем со школой? Кейси невесело усмехается. — Мне девятнадцать. Дерек с подозрением косится на бету. Кейси закатывает глаза и поясняет: — Я серьёзно, можешь посмотреть в документах. Плюс, моя мама родилась в Миннесоте, у меня есть гражданство. — Неплохо. Что насчёт Марион? — ВНЖ . Ого. Так ведьма-коротышка почти его ровесница? Вот это новости. Дерек заинтересованно приподнимает брови и чувствует, как Кейси тихо чертыхается. Значит, снова тайны? Очень интересно. Стоит разузнать поподробнее. — И… сколько ей? — Блин! Эм, — Кейси запинается и болезненно корчит лицо, — Слушай, может, не надо? Она не любит эту тему, буквально каждый год считает. Дерек резко поворачивает, паркуется аккурат под окнами и всем телом поворачивается к бете. Тот смотрит умоляюще, но быстро сдаётся. Избегая пристального взгляда, он обречённо выдыхает сквозь зубы: — Блять, она меня убьёт. Двадцать два. Дерек в прострации. Конечно, это не новость века, многие люди выглядят моложе из-за разных причин. Например, тот же Кейси — долговязый, худой, с лохматой рыжей гривой и веснушками по всему телу. Несмотря на это, Дерек был уверен, что именно он старший в паре, с учётом поведения обоих… Впрочем, какая разница? Оба совершеннолетние, оба могут спокойно оставаться в городе без риска быть депортированными. Дерек облегчённо расправляет плечи: повезло, что и в этот раз проблема, о которой он не подумал, решилась сама собой. Его стая достаточно самостоятельная, чтобы справляться с таким без его участия. Интересно, Айзек будет таким же самостоятельным? Он задаётся этим вопросом, выходя из машины. Ответом ему служит запах. Кейси тоже насторожился, его нос красноречиво дёргается, а губы тянутся в удивлённом: — Так скоро? — Это хорошо, — бросает Дерек, захлопывая дверь и направляясь к двери, — Но он там с Марион. Кейси тут же бросает на землю покупки и несётся следом за лидером. — Чёрт, Марион! Они входят и быстро поднимаются, готовые к крикам о вранье и виноватым «я подумала, так будет лучше». Но вместо этого Дерек слышит смех, запах свежей выпечки и звон тарелок в раковине. Он удивлённо идёт на звук, и тут ему под нос суют что-то горячее, острое и очень мясное. — Вы поздно. Попробуешь? Я впервые готовила что-то такое. Дерек принимает тарелку с чили и замечает, с каким нетерпением Кейси посматривает в его сторону. Марион тоже пялится с ожиданием, и он послушно направляет ложку в рот. Парочка перед ним задерживает дыхание, и тут… — Вкусно, — выдавливает из себя Дерек, пытаясь унять дрожь. Ведьма перед ним белеет. — Что-то не так? Слишком остро? — Нет, я просто… — он старается дышать ровнее и часто моргает, — Ты нашла тот блокнот с рецептами? — Да, — она осторожно кивает, — когда делала уборку, потому что ты умудрился развести бардак, имея три кастрюли и две ложки. Подумала, что ты любишь такое, и решила приготовить. Так… — она пытливо поглядывает на него снизу вверх, — Правда нравится? Дерек улыбается. Члены стаи часто хотят угодить своему альфе, делая подарки и предлагая пищу. Он знает, что такое бывает у бет, но впервые встречается с подобным у эмиссаров. В прочем, он же не знает, как вёл себя Дитон с его мамой. А Марион, будучи человеком, справляется весьма неплохо. И близко к оригинальному рецепту. — Очень! — произносит Дерек и ободряюще треплет ведьму по макушке. Он вручает тарелку Кейси, чей желудок не перестаёт бессовестно завывать, и идёт в зону кухни. Айзек сидит возле стола, согнувшись над мусорным ведром, чистит овощи. Он усердно ковыряет помидоры ножом, весь обляпанный соком, и так же усердно игнорирует тот факт, что на стул перед ним опускается его будущий альфа. — И как она заставила тебя помогать? — Я сам вызвался, — отзывается Айзек. На входе Кейси блаженно стонет с набитым ртом, вызывая у Марион счастливый смех. Лейхи осторожно смотрит в их сторону, а потом решается встретить взгляд Дерека. Его губы трогает усмешка, — Вы не торопились. — Дела стаи, — Дерек пожимает плечами, — а потом пришлось скупить половину магазина. — Тебя поставила под каблук советница? — Поверь, не я носился по магазину в поисках её любимого джема. — Он того стоит! — выкрикивает Кейси, направляясь к выходу. Точно, покупки. Марион улыбается и спускается следом за ним, молча кивая лидеру. Наступает тишина. Айзек весь подбирается, выпрямляется и откладывает нож. — Так, значит… оборотни? — Да. — И стая? — Да. — Ясно, — он молчит немного, прежде чем спросить: — Какова вероятность, что я обращусь, а не умру? Дерек раздосадовано рычит. — Как много она рассказала? — Достаточно для точного ответа, — дерзко отвечает мальчишка. Дерек не впечатлён. — А конкретнее? — Про изменения тела, про полнолуния, про охотников, про грызню за место альфы, про войны за территории. Это точно не всё, что мне полагается знать как члену стаи, но- Дерек приподнимает бровь. — Уже считаешь себя одним из нас? Мальчишка перед ним начинает злиться. — Разве не очевидно? — Спрашиваю ещё раз: ты согласен? — Почему бы просто не сказать, какую часть моей туши тебе необходимо разгрызть? — Так, ну-ка не ругаться! — с шутливой строгостью прикрикивает Марион. Они с Кейси ставят покупки с другой стороны от стола и садятся поближе к альфе. Атмосфера ощутимо меняется. Чувствуя это, Айзек съёживается, но решительно. — Слушай, Дерек, ты ведь следил за мной, потому что я подхожу вам. Зачем вы допрашиваете меня по третьему кругу? — Ты согласен стать частью стаи, несмотря на то, что узнал. Почему? — Потому что хочу то, что есть у вас. Я не о силе, — произносит он почти бесстрастно. Дерек чувствует его нервозность и замечает напряжённый взгляд Кейси. Ну, нет смысла мучить всех сомнениями. Он ведь давно всё решил. — Учти, будет больно. Молчание сменяется радостным стуком чужого сердца. Айзек весело усмехается: — Значит, у меня всё же будет вечеринка? — Конечно! — смеётся Марион. Она подрывается и крепко обнимает его, доверительно шепча на ухо: — Я только ради этого и мотала их магазинам! Айзек неловко отвечает на её объятия, стараясь не смотреть в сторону Кейси. Тот закатывает глаза, отворачиваясь и пряча улыбку. Когда слезливая часть завершается, альфа и человек выходят из-за стола. Айзек, весь вымазанный в томатном соке, закатывает рукав толстовки и наблюдает. Перед ним происходит превращение: лицо Дерека растягивается, из-под губ показываются клыки, уши заостряются, и вот перед ним не прежний Хейл, а зверь, хищник в людском обличии. Настоящий волк. — Готов? — утробно рычит зверь. Айзек смотрит в его алые глаза, сглатывает и кивает. прогоняя сомнения. Прежде чем на запястье новой беты расцветает укус, альфа Дерек Хейл провозглашает: — Добро пожаловать в стаю, Айзек Лейхи.***
— Типа, мы говорили не так уж и поздно. Почему вы такие уставшие? — Сначала я ждал Кейси, потом мы обходили территорию. Твоя очередь. — Привык не спать после ночных смен, да и смысла в этом нет. — А я умная ведьма, я высыпаюсь, в отличие от некоторых. — Марион. — А? — Помолчи, пока Дерек не начал рычать. — Ничего не знаю, он терпит меня ради моей восхитительной еды. Так ведь, Дерек? — Ага. — Вот, берите пример со своего альфы! А теперь кончайте чесать языками и начинайте резать баранину, если всё ещё хотите свою вечеринку. Под ехидные смешки и бодрый стук ножей они провели весь вечер. А затем них был самый мясной и самый вкусный ужин, который Айзек когда-либо ел в своей жизни.