Встретим рассвет на крыше дирижабля?

С самого детства Берт любил ветренную погоду. Небо манило его, звало летать среди птиц и самолётов. Часто мальчик залезал на крыши и расставлял руки, словно крылья, и мечтал о полётах. Но родители ругали за опасность вылезать на крышу, одноклассники не понимали тягу к небу, а в вузе все были заняты сдачей экзаменов и грёзами о работе на земле, авиадиспетчерами. Безрассудную мечту пришлось забыть, спрятать в потайные углы. Работа в клане Топпат дала возможность вспомнить романтику полётов. Да, Кёртис работал по профессии, но на перекурах с коллегами он не жаловался на сильные порывы ветра. Однако пары смешков от коллег было достаточно, чтобы связист бросил курить и больше не выходил со всеми на западную часть крыши. И вот, закрытый от всех, он нашёл убежище на восточной стороне, где мог быть собой, но каждый раз ощущал горечь от воспоминаний. *** Ветер сегодня был такой сильный, что Свену приходилось придерживать шляпу. Он стоял в своём излюбленном углу и подставлял лицо солнцу. Кёртис стоял за ним, чуть подали. Напор воздуха хлестал по щекам и пальцам, спутывал волосы и заставлял пластиковую оболочку наушников гудеть. Как только он снял шляпу, ветер ударил и в уши, охлаждая голову. Чувство раскованности опьяняло, и вот свободная рука невольно приподнялась, а пальцы начали искать удобное положение. Он опомнился поздно: Свенссон уловил движение руки и повернулся боком. Берт тут же сунул руки в карман и сжал челюсти. Сейчас начнётся... – Тоже не получается взлететь? – это была не насмешка, не упрёк, ничего из подобного. Такую постановку вопроса он слышал впервые. Как это расценивать: интерес или "вопрос-обманка" с целью посмеяться? – Ну, типа. А что? – Хех, да просто... Давай вдвоём! Миг спустя Свен уже стоял рядом с широко расставленными руками и улыбался своей наивной выходке. Кёртис растерял свою невозмутимость и вытаращился на парня, приоткрыв рот. Сейчас в этом раскрепощённом юноше трудно было увидеть офисного червя, торчащего в кабинете до глубокой ночи. Эти расправленные плечи, ясный взгляд и прямые черты лица – вот она, скрытая натура шведа. Связист вдруг словил дежавю: они снова разделяли те же эмоции и чувства. Берт не сразу, но всё же осмелился приподнять руки, скорее из поддержки и разделения впечатления. – Как же я люблю свободу! – Свенссону пришлось выкрикнуть эту фразу, чтобы та долетела до напарника, но это имело свои последствия. Связки слишком напряглись, и в горле тут же запершило. – Чёрт, докричался, – он тут же отошёл к двери, где стояла его термокружка. Да, кофе не лучший вариант, но горло смочить надо. Когда немного полегчало, он вернулся на прежнее место, но энтузиазм поубавился. Кёртис хотел помочь, поэтому махнул рукой, подавая сигнал. – Сейчас сильно горло болит? – он говорил очень громко, но без надрыва. Теперь настала очередь Свена заморгать глазами от удивления. – Н-нет, уже не совсем- – Тогда слушай. Ты кричишь на связках и срываешь голос. Попробуй извлекать звук не визгом, а гортанью, – на этих словах он вначале слегка надавил на шею, а потом положил ладонь ровно под ключицы. – Вот здесь должно резонировать больше всего. Из меня учитель не очень, я знаю, но попробовать стоит. Юноша непонимающе положил руку себе на грудь, словно пытаясь понять, как это повлияет на громкость голоса. – Ну, молча точно ничего не выйдет, скажи хоть что-нибудь! – Окей, окей, сейчас... Я люблю свободу! – получилось слабо и неуверенно. Но Свенссона уже было не остановить: он продолжал добиваться хоть какой-то громкости, пока наконец фраза не вылилась легко и звучно, а ладонь не почувствовала силу резонирования. – Я люблю свободу!! – обычно мягкий тембр голоса наконец приобрёл полноту звучания, что даже сам оратор поверил своим словам. Он взглянул на Берта и увидел, что уголки губ слегка приподняты: это высшая степень удовольствия и радости. – Молодец, Свен. Хоть что-то у меня получилось объяснить... Он не успел договорить фразу, как оказался в объятиях. Свен прижал его к себе крепкими руками на две-три секунды, но потом ослабил хватку и слегка отстранился. – Спасибо, – его глаза искрились от счастья. Кёртис не мог оторвать взгляд от голубых глаз, от этой очаровательной естественной улыбки и спутанных прядей волос. В эту минуту холодный швед, казалось, горел ярче солнца от радости. Связист ещё немного приподнял уголки тонких губ и кивнул в ответ на благодарность. – Это меньшее, что я мог сделать для тебя. Хорошее начало дня задало темп всему дню, и для Берта рабочий день прошёл мирно, без происшествий. Но вот ночью, уже почти засыпая, он вспомнил все детали разговора, и вдруг странная мысль прошибла его, словно удар током. Парень подскочил в кровати и убрал от лица пряди чёрных волос. – Боже, неужели я влюблён?..