Когда распускаются ландыши.

***** Колдун наносит ещё порез. Всматривается, вслушивается. Ничего! Омега так и не реагирует. Что он опять делает не так?! Но останавливаться альфа не собирается. Не сейчас, когда на кону стоит могущество и всевластие. Колдун ловко перехватывает ладонью рукоять ножа. Снова режет… ещё… и ещё… Кровь алыми каплями падает на песок, впитываясь его не окрашивает. Это удивительно. Да только колдун этого не видит, не обращает внимание на такие мелочи. Он в азарт входит. Запах молодой, сладкой крови сознание туманом застилает. Он как хищник - напиться своей властью над беспомощным существом не может. Это же так приятно себя властелином над ведьмой чувствовать. Но всё же альфа изменения видит. Как воздух становится тяжёлым, душным - чувствует. Что ветер исчез - понимает. Как тучи ниже становятся, давят - видит. Но эти изменения в природе колдуна не волнуют. Он их в серьёз не воспринимает. Что ему до бесполезных стихий, они ему уж точно не страшны! Прошло несколько минут, а омега так и висит истекая кровью. Колдуну невдомёк, что так не должно быть. Кровь омеги не должна становиться прозрачной. Аромат не должен исчезать. Не всё знает о ведьмах колдун. Не всё… Альфа нож с раздражением за пояс проталкивает, опять ошибку совершает, нельзя нож магический на глаза показывать, нельзя! Да только своей ошибки колдун не замечает. Его раздражение растёт, злится колдун, бесится. В руках рукоять плети сжимает, думает не нанести ли ещё ударов по телу. Да так и стоит руку в замахе держит не опуская, а смысл бить бесчувственное тело! Надо как-то омегу в чувства приводить. - Как ты думаешь, омега, что станет с твоими детьми если я их отдам воинам? - наклоняется к голове Ландыша колдун, шепчет, - Их ведь поймали, слышишь Джин? Поймали! Не доставлю я наместнику удовольствия испытать блаженство от обладания такими сладкими мальчиками. Я их сначала сам попробую, а потом своим воинам отдам. Как думаешь, сколько они протянут? - И уже во весь голос хохочет. ***** Чихун держит в руках стонущего Нурика. Ужас охватывает тело альфы, боль любимого ему вены в жгуты крутит. Вид крови на рубашке парализует, он только и может, что держать и смотреть. Только это продолжается несколько секунд. Снова стонет Нурик - новая полоса крови появляется на спине. Наконец Долирий отмирает, подхватывает сына на руки, под живот свои руки подкладывает, а Хосок уже рубашку стягивает. В другое время Чихун бы руки альфе откусил за то, что к чужому телу прикоснулся, да только не сейчас. Он уже к лавке, что около печи стоит, несётся. Хватает полотенце, в ведро с водой окунает, выжимает и так же быстро к омеге двигается. Мокрой тканью нежную кожу аккуратно протирает. Все видят как один за другим на спине омеги порезы появляются. Один… второй… третий… всего девять насчитали. Но раны не глубокие, хотя и чувствительные - омега от боли стонет. - Чихун, сходи в мою комнату, там на полочке чёрная бутылочка с отваром стоит, принеси, - Нурик еле шепчет, ему так больно ещё не было. Чихун накрывает полотенцем спину и быстро идёт в комнату. - Отец, опиши что со спиной, - это омега уже альфу просит. - Порезы у тебя сынок на спине, словно кто-то специально их наносит, но неглубокие. Такие, чтобы боли доставить побольше, - Долирий старается говорить спокойнее, но голос срывается. Разве это нормально в руках истекающего кровью сына держать! - Значит не вредить хотел, просто забавляется, играет, - шипит омега, потому что Хосок меняет полотенце, стараясь как можно меньше касаться ран. - Кто это играет? - не понимающе в один голос спрашивают Долирий и Хосок. - Не знаю отец, я пока не понимаю, что происходит. Может мальчики что-то скажут. Больше ничего не успевает сказать омега. В комнате появляется Намджун, а из комнаты Нурика выходят Юнги и Чонгук, за их спинами топчутся два прелестных создания. Намджун вскрикивает и кидается к отцу, который сидит и на руках держит Нурика спиной вверх. От запаха крови альфу мутит, он понимает, что на спине брата раны. Но как? Он ведь только несколько минут как из комнаты вышел! Альфа звереть начинает. Его брата ранили! Он найдёт виновного и оторвёт его руки! - Кто? Когда? - хрипит Намджун, - Отец! - Не знаю Намджун, сами в шоке. Он из комнаты вышел, сказал только, что ты в себя пришёл и чтобы я тебе нагоняй устроил. И всё. Вскрикнул и падать стал. Чихун поймал, а там… на спине раны от ножа. Девять порезов. - Кто мог ему нанести удар в комнате! Это же невозможно! - Намджун крутит удивлённо головой, - разве такое возможно, чтобы не видеть нападающего. - Это наверно колдун, - раздаётся тоненький голосок, - альфы поворачивают на голос головы. Из-за спины Чонгука выглядывает личико омеги. - Этот колдун, он может такое сделать, - уже убедительнее продолжает мальчик и выходит из-за альфы. Чонгук недоволен, что его омегу разглядывают посторонние, но он понимает, раз Техён решил сам голос подать, значит это важно и поэтому надо свое недовольство придержать. - Здравствуйте, - Омега чуть кланяется и тянет за руку брата, - я Техён, а это Чимин. Нас к вам папа отправил, а сам… - смелость омеги испарилась и вот уже слёзки на глазах и голосок дрожит. Но он пытается совладать со своими эмоциями, потому как чувствует как дрожит Чимин и тоже вот-вот расплачется. Альфы сразу как наседки, мальчиков своих ручищами своими к груди прижимают, по ручкам гладят. Омеги спиной к груди надёжной прижимаются, за руки цепляются. Долирий с любопытством омег разглядывает. Нурику легче, он это чувствует и поэтому можно немного отвлечься. Поудобнее сына на руках устраивает, а сам ждёт когда мальчики продолжат говорить. В комнате ещё один персонаж появляется, это Чихун несётся со всех ног к любимому. Он даже не сразу заметил, что в комнате то теснее стало. На колени перед омегой падает: - Хороший мой, больно? - в глаза любимому заглядывает, - Я принёс то, что ты просил, что делать скажи! - Сначала поздоровайся Чихун, смотри каких ладных омег наши сорванцы оторвали! - Нурик тихо смеётся, боль немного отступила, да и феромоны альфы лучше всех лекарств лечат. Альфа голову поворачивает и рот открывает от удивления: - Это же… это же такие как ты! - Обалдеть! От реакции альфы на омег напряжение, что висело в воздухе, рассеивается и альфы вдруг начинают смеяться. Нурик тоже хихикает и морщится от неприятного саднения ран. Правду говорят - смех лучшее лекарство! Чихун понимает, что своим появлением омеги облегчение всем принесли, и как-будто камень с души свалился. Да и его реакция улыбку у милого вызвала. Его Нурик улыбается! Это же так хорошо! - Чихун, полей на спину из бутылочки, - просит Нурик, когда смех стихает. - Это будет больно? - Альфа опять нервничает, ему совсем не хочется доставлять боли любимому. - Не больнее, чем я тебе занозы вытаскиваю, - омега спину подставляет, - Давай, лей! Не сахарный, и не такое выдерживал! Чихун немного помедлил, потом открывает бутылочку. Сначала нюхает - запах приятный. Затем осторожно начинает выливать содержимое на порезы. Жидкость попадая на рану начинает пениться, приобретает серый цвет. Альфа останавливается, он не знает что делать дальше. - Давай, выливай всё, - командует омега, - Мне не больно. Правда! Когда раны все покрыты пеной, жидкость кончается. Все молчат. Смотрят как лопаются грязные пузыри и молчат. - Цвет у пены какой? - опять пытает альфу омега. - Грязно серый. - Колдовство, - произносит омега, - значит это дело рук колдуна. Чихун принеси мне рубаху чистую, а вот тот, самый смелый мальчик, - Нурик кивает Техёну, - Техён, да? Подойди, оботри полотенцем мою спину, а потом в печь его брось. Не бойся, это не заразно. - А я и не боюсь! - Мальчишка осмелел, головёнкой уже крутит, всё вокруг рассматривает. Из рук Чонгука выпутывается и идёт через комнату к вожаку, что сына держит. Полотенце ручками подхватывает, начинает настой втирать, до рук Долирия доходит. Вопросительно смотрит: - Можете руки убрать? Тот хмыкает, надо же, ещё один командир в моём доме появился! Но сначала одну руку от тела отрывает, а когда омега втирает отвар, руку назад возвращает. Так же поступает и со второй. Он с удовольствием разглядывает сосредоточенное личико омеги. Какой хорошенький! Ладный такой! У вожака сердце от счастья тянет сладко, он родную кровь чувствует. Не зря на свете жил, внуков дождался. Осталось только об этом мальчишкам рассказать. Долирий понимает, что разговор будет, и даже очень не лёгкий. Но его не избежать. Это позже. Сейчас же дайте альфе от счастья немного помлеть. Не один вожак за действиями Техёна наблюдает: Хосок с любопытством смотрит, уж больно уверенные жесты у мальчика. Словно всю свою недолгую жизнь только лечением и занимался! Чихун с тревогой наблюдает, ловит каждое изменение на личике любимого. Но видит, что ему становится легче и с облегчением выдыхает. Намджун с жадностью разглядывает омегу. Ему кажется, что он видел эти глаза. Ему кажется, что аромат так знаком. Мальчик пахнет чем-то близким, родным. Пахнет так, как может пахнуть ребёнок, который в себе соединил в букет ароматы родителей родителей. Глядя на то, как спокойно себя чувствует брат, Чимин уже перестаёт нервничать. Аккуратно выпутывается из рук недовольно вздохнувшего альфы и к брату присоединяется. Второе полотенце ему Чихун протягивает, омега начинает помогать Техёну. В две руки они ловко убирают с тела омеги пену от раствора и крови. Потом Техён оба полотенца к печи несёт и в топку кидает. Назад возвращается. Рубашку из рук альфы берёт и вместе с Чимином ловко надевают на омегу. Потом помогают присесть Нурику рядом с отцом на лавку и только тогда отходят немного в сторону. Стоят так, что оказались напротив всех присутствующих. - Здравствуйте. Нас папа к вам отправил, вы ведь оборотни, да? А как вас зовут? Вожак встаёт первым, за ним встают остальные. - Я, вожак стаи в которой вы находитесь. Зовут меня Долирий. Это мой сын - Намджун. С моим сыном Нуриком вы уже познакомились, - омега с улыбкой кивает мальчикам. - Это мой друг, правая рука, да и просто очень хороший альфа - Хосок. - Со своими истинными вы тоже познакомиться успели, - тут альфа усмехается по доброму, - Вон стоят, недовольные. Как будто у них игрушку отобрали! Все в комнате улыбаются, а альфы фыркают. Но вожак то по сути прав - омеги то стоят в стороне как не родные, а волки недовольны этим фактом. Мальчикам место в объятьях альф и только там! Но они тоже улыбаются. Понимают, что омеги всё правильно делают. Они на чужой участок вступили, представиться должны как положено. Что они и делают. И делают это правильно, от этого только на душе легко, а волки альф от умиления над своей парой попискивают. Совсем грозность волки растеряли, даже голос как у котёнка - тонким стал. Но… это только со своей парой! - Ваши имена нам уже сказали, - продолжает вожак. - А вот почему вы в воде оказались и где ваш родитель, это мы хотим от вас услышать. Но для этого лучше уж за стол присесть. В ногах правды нет, а вы только в себя пришли. Так что располагайтесь и поговорим. Вожак рукой жест в сторону стола приглашающий делает. Сам первым садится, пример показывает. Омеги к столу подходят и уверенность теряют. Неловко топчутся, не зная куда садиться. Этот вопрос Юнги и Чонгук быстро и по своему решают. Быстро, но аккуратно, за ручки омег подхватывают и рядом с собой устраивают. Вожак от умиления чуть слюни не роняет. Потом встряхивается и уже серьёзно, но с лаской, на мальчиков смотрит. Ждёт пока те усядутся. А омеги опять начинают нервничать. Альфы видя это, за руки мальчиков берут, свежестью воздух наполняют, чтобы омегам легче было. - Может вы будете вопросы задавать, а мы отвечать? - Опять Техён голос подаёт, - Нам так легче будет рассказать. Долирию очень хочется голосок и Чимина услышать, почему тот отмалчивается и только испуганно пушистыми ресничками хлопает? Чем так напуган малыш? - Ну тогда начните с того, откуда вы и как на водопадах оказались, да ещё и одни! Вы ведь ещё несовершеннолетние, или там, где вы жили разрешено юным омегам без присмотра взрослых гулять? Омеги растерянно ресничками пушистыми хлопают, переглядываются. Чимин кивает брату - говори. - Мы жили с папой в провинции. Наш папа там лекарь. Мы… нас… нас папа отвёл на водопады, сказал, чтобы прыгнули, не боялись. Мы прыгнули, а там вода такая мутная… ничего не было видно сначала. А потом я Чимина увидел, он в на месте одном крутился, его вода так затянула, что он не мог выбраться. А я его за руку схватил и вытащил, а потом… потом… а потом я ничего не помню. Глаза открыл, а на меня волк смотрит, я так испугался! А он кааак побежал… - Тэхён тараторит, торопится объяснить, да только толком ничего и не сказал. - Не спеши, торопыга, - Долирий улыбается, - Давай по порядку: Значит вы жили с папой? - омега кивает. - Как папу зовут? - У Долирия в груди сдавливает от волнения, ему так хочется, чтобы ответ подтвердил его догадки. - Джин, нашего папу зовут Джин. Вожака отпускает, он просто от радости задыхается - омега выжил, детей родил, внуков перед собой видит альфа, его частички напротив сидят и глазками сверкают! Счастье-то какое! Состояние вожака все волки присутствующие чувствуют. - Джин значит… - повторяет альфа, - тогда давайте подробнее: почему вас папа на водопады привёл и воду заставил войти. Тэхён опять на брата смотрит, тот кивает. И омега начинает свой рассказ: о жизни в поселении рассказывает, про дедушку Хеджина, про добрых соседей. Про дом, в котором они жили тоже подробно говорит. Когда про дом рассказывает, никто и не замечает как напрягается Хосок. Он жадно вслушивается в подробности, каждое слово ловит, вперёд подался и слушает. Юнги и Чонгук замечают поведение альфы, по началу поглядывают недовольно - им кажется, что отец уж слишком на их омег пялится! Но потом понимают - не омеги так альфу заинтересовали - рассказ! - Можно я перебью тебя? - подаёт голос альфа, - Скажи, а в доме есть комната, где на стене цветы нарисованы? - Есть, - кивает омега, - в этой комнате мы с братиком спали, а там не только цветы нарисованы… - Тэхён удивлённо уставился на альфу, - а вы откуда знаете?! Такой же вопрос у всех присутствующих на лицах написан - Я сейчас, - подрывается с места альфа, - Без меня не рассказывай пожалуйста, я быстро! - Хосок почти бегом покидает комнату. ***** Хосок за своей любимой женой торопится. Лия здесь, с омегами за столом сидит, никуда не ушла. В этом альфа уверен. Выскакивает на крыльцо, глазами сразу же жену видит. Руками возбуждённо машет: - Лия, ты должна это услышать! Омега немного обеспокоенно смотрит на такого мужа, что могло его так потрясти, что кричит как потерпевший! - Что случилось Хосок? Что-то с сыновьями? - Ты должна это услышать! - Не давая объяснений альфа за руку тянет жену в дом. Омега неловко себя чувствует. Вроде в этом доме часто бывает, как своя здесь, а почему-то неловко. Ведь здесь важный разговор идёт и явно не для всех ушей, а Хосок её в дом ведёт! Вожак же не приглашал! - Проходи Лия, присаживайся, - Долирий улыбается, видя неловкость, что омегу сковывает, - Садись рядом со своим неугомонным, может он нам сейчас пояснить сможет, чего как ужаленный вскочил. - Техён, можешь ещё раз рассказать про комнату в которой вы спали? - просит Хосок, потом опомнился: - Лия, это Техён и Чимин, а это Лия, моя жена и мама Юнги с Чонгуком. Омеги на этом кусочке фразы покраснели, щёчки алым цветом залились, глазки потупили и за спину альф делают попытку спрятаться. Да сидя это плохо получается. А альфы на отца недовольно рычат - чего их мальчишек в краску ввёл! Сами бы маме представили своих омег! - Ой, да не рычите вы! - Хосок машет руками на сыновей, - сам знаю, что вы должны были это сделать. Да вот только сейчас ваше недовольство исчезнет. Повтори мальчик, пожалуйста. Тэхён справляется с робостью, поднимает глаза, встретился взглядом с глазами женщины. Та с удовольствием разглядывает личико омеги и улыбается ласково, совсем как папа. Омега начинает рассказывать заново, описывает двор, дом, комнаты. Когда доходит до описания спален замолкает, испуганно смотрит на Лию, по лицу которой текут слёзы. - Я что-то не то говорю? - омега тоже расстроен. Чонгук сразу же обнимает одной рукой за плечики, второй ручку держит, большим пальцем пальчики ласкает - успокаивает. - Всё то, - всхлипывает Лия, Хосок жену приобнял, слёзы пальцами вытирает, что-то тихо на ушко шепчет. Женщина кивает и уже к мальчишкам обращается: - Вы с папой в нашем доме жили, мальчики. Юнги, Чонгук… эти добрые люди наш дом сберегли, спасибо вам! - Наш дом? Тот самый, в котором мы жили?! - У альф глаза круглыми стали, смотрят изумленно то на маму, то на омег. - Ну вы даёте! Сколько ещё интересного нам узнать предстоит о наших членах стаи! - не выдерживает возгласа вожак. Это же надо так судьба повернулась. Оказывается пришедшая в стаю женщина с двумя полукровками - Лия! - Ну и чего раскудахтались?! - смеётся Нурик, он уже сидит и спина только немного ноет. - Не знаете что ли, все родственные души одной нитью связаны и рано или поздно соединяются! Судьбой так заложено было, чтобы Лия с детьми в стаю пришла и Хосока здесь встретила. Судьба распорядилась жизнью Джина, который в дом Лии вселился и детей там растил. Нить омег к своим половинкам притянула, так что ничего особенного не произошло! Всё как и положено произошло. Ведьма фыркает на сидящих за столом, встаёт. Омегу немного покачивает и Чихун уже любимого за талию держит, ворчит недовольно, любя: - Ну куда тебя понесло, неугомонный! Сказал бы я подал! - Не ворчи, - Нурик улыбается, спина почти не болит, ручки у наших мальчишек волшебные, вылечили! - и подмигивает омегам, а те пуще прежнего краской заливаются, хихикают. - Мне самому надо кое-что взять. Омега уходит в свою комнату, через минуту возвращается. В руках несёт свой плащ, разворачивает, внимательно смотрит на рисунок - как сразу не заметил? Узор походит на тот, что покрывает росписью плащи мальчишек. А омеги уже сами тянут шейки, завитушки и цветочки знакомые рассматривают и удивлённо бровки поднимают. На Нурика смотрят, ответа ждут. - Отец, так получается Джин мне свой плащ отдал, а как же он без плаща то жил?! - Нет… у папы плащ другой, - слышится голосочек. И все понимают, у второго омеги наконец-то голос услышали. Юнги довольно выдыхает. Голос у пары его чудесный, как колокольчик звенит - переливается! А волк не может даже пискнуть, плачет от радости. Хвостом слёзы вытирает и подвывает от восторга. - Ну наконец-то и твой голос услыхали, - выдыхает Долирий, - а то уж думал не дождусь! - У меня горло болит немного, - чуть сипит омега, - вода холодная была, поэтому и голос потерял. Чимину стало спокойно, страх за свою и брата жизни, отступил. Он понял, что здесь их не обидят и поэтому быстро в себя приходит. - У папы плащ другого цвета и узор другой, - повторяет Чимин, - Но этот очень на наши походит, может это плащ бабушки. Папа говорил, что бабушка ему плащ свой перед уходом отдавала. - Чимин, ты можешь сказать где ваш папа сейчас? - Долирий опять пристаёт с вопросом. - Он нас к вам отправил, а сам… - омега запнулся, - а сам домой вернулся. Там.. там… там правитель опять в свой гарем омег отбирает, папа сказал, что он ищет Ландышей, чтобы наследника родить. С простыми омегами у него ничего не выходит. Только папа… он… он…- голос становится всё тише, - Он с нами попрощался, он вернулся чтобы нас защитить. Сказал, чтобы мы оборотней нашли, среди них есть наш отец, его Намджуном зовут, а мы не зна… - омега вдруг от догадки слово не договаривает и так с открытым ротиком и сидит, на Намджуна смотрит. - Этто… это вы наш отец? Так? У альфы и так голова кругом идёт. Он всё что здесь происходит переварить пытается. А тут ещё мальчик в глаза пытливо смотрит. Что ему сказать?! Что не помнит кто такой Джин! Что не знает, как так получилось, что всё забыл! Что делать то господи?! Небо, помоги! - мысленно взмолился альфа, - что делать то?! - Ой мальчик, не спеши, - на помощь сыну приходит Долирий. - Я всё расскажу и не только тебе. Видимо пришло время всё вспомнить и рассказать стае кто мы, как здесь оказались и кто нам в этом помог. Давай Хосок, созывай всех на круг, буду ответ перед стаей держать. Намджун хмурится. Созывают на круг редко, на его памяти дважды такое было. Раз вожак так решил, значит действительно что-то важное сегодня все узнают и принимать решение будет стая, а не вожак. И может так случится, что не в пользу вожака будет решение. Но слова Долирия никто не оспаривает. Молча встают из-за стола и идут к дверям. Юнги и Чонгук своих мальчишек за руки держат, не отпускают. На крыльце стоит Хосок. - Вожак всех волков на круг вызывает, оповестите соседей, через час говорить будет. Понеслись гонцы в соседние стаи. Пока весточку несут, на крыльце волки стоят молча. Омеги за спинами альф прячутся. Так и стоят пока соседи не прибыли. Прибывшие взволнованы не меньше хозяев. Но никто ничего не спрашивает, молча на площадь перед домом вожака собираются. Усаживаются полукругом, чтобы всем видно было крыльцо. Тесноты не боятся, здесь все равны и прижимаются плечом к плечу, поддержку друг-другу таким образом высказывая. Сегодня важное решение будет принято. Долирий всматривается в лица альф и омег. Огромный костёр лица освещает. - Здравствуйте, соседи, - вожак почтительно голову наклоняет, - Извините, что из тёплой постели поднял, но дело неотложное. - Сначала хочу представить всем вам наших гостей. Это омеги, что пришли к нам из людского поселения и по воле судьбы оказались истинными сыновей Хосока и Лии. Альфы расступаются. Юнги и Чонгук крепко, но очень бережно, держат за руки своих омег. Глазами на всех собравшихся строго смотрят, ищут хоть какой-нибудь недобрый взгляд. Но волки гудят одобрительно, омеги, хоть и молоды, но такие ладные! Тэхён и Чимин слегка кланяются, здороваются. А Долирий продолжает: - Не только за этим я вас созвал. Все знают откуда мы пришли шестнадцать лет назад, но как мы смогли пройти сюда, это вам неизвестно. Так вот… Я должен вам рассказать, а потом выслушаю и приму любое ваше решение. Вожак начинает рассказ. Говорит долго, обстоятельно. Чтобы по максимуму объяснить и причины и последствия своего поступка. Говорит, а сам опять боль и злость своего сына чувствует. Он горячего взгляда спину печёт огнём, в душе боль разрастается всё больше. Вина наполняет чашу, что и так болью и переживаниями переполнена. Но Долирий говорит уверенно, чувство стыда и вины только перед сыном и внуками чувствует. За остальные свои поступки извиняться не будет. Он столько жизней спас, пусть сын судит за то, что его чувствами распорядился и счастья лишил, а остальные правду пусть принимают и оценивают поступок как вожака. Замолчал вожак. Стоит, голову гордо держит, взгляд сильный, уверенный не опускает. Свою правоту и правильность поступка считает правильным. Тихо на площади. Волки думают, оценивают, себя на место вожака ставят - как бы они себя повели в тот день. Очень тяжёлый был выбор у вожака. - Пожалуй я первый выскажусь, - встаёт со своего места вожак-сосед. - В той ситуации у многих бы голову сорвало, да и рассудок помутился, но твои помыслы были чистыми, а решение правильным. Я твоё решение принимаю и считаю правильным. Только вот вопрос - а где Джин сейчас, раз дети его здесь? - На этот вопрос отвечу, когда все своё слово скажут, - Долирий отступает немного, потому что его за плечо сын тронул, просит пропустить вперёд. - Я нарушу правила, но больше никому не разрешу оценивать поступок моего вожака. И не потому, что он мой отец! А потому, что Долирий действительно поступил правильно, я был очень зол и не мог здраво принять всё то, что раньше вас услышал. Вспылил, обвинил вожака. Я был не прав! Боль потерь не имеет право туманить разум злостью. В той ситуации отец был прав и хоть мне и больно, но я это принимаю. Перед вами стоят мои сыновья. Я ещё не осознал полностью, что это такое - быть отцом, но надеюсь Техён и Чимин простят мне моё отсутствие и дадут шанс на право стать для них лучшим отцом. Альфа развернулся лицом к омегам, что стояли и хлюпали носиками и раскинул руки, приглашая их в свои объятья. Омеги кинулись на шею альфе и прижались к груди. Им стало так легко, альфа пах… Наконец-то они поняли, чей запах мальчишки всегда чувствовали на папе. Он был такой тонкий, почти невесомый, но они всегда его чувствовали. Несколько раз даже у Джина про это спрашивали, но слышали в ответ только - вам показалось! А ведь не показалось! Нет! Омеги в два голоса ревели, а альфа не скрывал своих счастливых слёз - дети его признали! Он отец! Юнги и Чонгук недовольно ворчали - чего так долго держит их мальчиков?! Нурик, Чихун, Хосок и Лия посмеивались и тоже вытирали слёзы. Семья почти воссоединилась, разве не счастье?! - Так что с омегой-то? - Раздаётся ещё один голос. Это другой вожак стоит на ногах и ответа требует. - С мальчишками познакомились, вину вожака не нашли. Чего звал-то Долирий? Уж не похвастаться тем, что ещё двух Ландышей отхватил?! Это ведь не честно! У тебя теперь три ведьмы в стае, нам обидно и завидно! - А сам хохочет. Напряжение, что ещё несколько минут назад висело над площадью, развеялось как утренний туман и альфы с омегами вздохнули свободнее. Зашумели волки, чужому воссоединению рады. Ведь это такое счастье - своих детей найти! - А давайте потеснее сядем, вот нам Техён и Чимин всё и расскажут, и про жизнь и про папу, - Долирий спускается с крыльца, к сидящим идёт. За ним следуют остальные. Вожаку приятно до слёз, что сын его умным и рассудительным таким вырос. И вину отца за вину не считает, но всё же гложет душу недоговоренность. Они ещё поговорят. Обо всём поговорят. Сейчас главное надо выяснить. - Придётся вам мальчики всё про себя заново нашим членам стаи и гостям рассказать, - Долирий смотрит на омег, - Осилите? Те кивают. - Ну тогда говорите, а мы послушаем, да не спешите, нам надо каждую мелочь услышать, чтобы решение правильное принять. Опять стоит тишина на площади. Ярко горит костёр, дрова даже не трещат, наверное тоже вслушивается в голосочки, что звенят и летают над головами, и в самое сердце волкам проникают. Омеги рассказывают без остановки. То Техён говорит, то Чимин. Много много рассказали: о тиране правителе, что в страхе людей держит, о колдуне, который страшнее чем правитель, о жизни своей рассказывают. Иногда смеются вместе со всеми над некоторыми казусами, что происходили в жизни омег. О папе рассказывают. Намджун в каждое слово жадно вслушивается, ему так хочется увидеть омегу, которому так многим обязан. Что-то греет изнутри, жаром по венам растекается, в каждую клеточку проникает и альфа чувствует, что его жизнь смыслом наполняется. А вот за омегу, что в поселение вернулся тревожно, сердце стучит больно. Волк тоже внимательно всё слушает, иногда поскуливает, иногда требовать начинает - надо идти в поселение за своим омегой, чего сидишь как пень?! Альфа недовольно рыкает, к порядку своего волка призывает. Но зверюга совсем от рук отбивается, уже бунтует, скребёт в грудине, ругается последними словами, и где только набрался?! - Намджун, успокой своего волка, - Долирий немного недоволен, уж слишком громко возмущается животина. - Да я уже не знаю как его заставить молчать. Впервые меня слушать отказывается! Омеги замолчали и с любопытством прислушиваются к перепалке отца и сына. - А как это вы с волком разговариваете? Он что, вас понимает?! - Техён удивлён. - Понимает?! - у волка от возмущения голос на писк срывается, - понимает?! - Придётся по другому с ним разговаривать, - вздыхает Намджун, - если я тебя выпущу, ты успокоишься? - У волка спрашивает. Тот от такого предложения сам не свой - крутится волчком, хвостом по бокам молотит и прыгает как заяц - так рад! - Да я буду тише воды, только выпусти! Дай с омегами познакомиться, а? - Нурик, можешь покрывало принести? - просит Намджун. Омега быстро подхватывается и в дом уходит. Возвращается с покрывалом. Встаёт около брата, ткань растягивает, альфу прикрывает. Нечего наготой омег стеснять, да и Юнги с Чонгуком напряглись, смотрят исподлобья. Ух и ревнивцы! Даже к отцу родному ревнуют, ох и воспитывать придётся ему альф, чтобы своими дурацкими закидонами дров не наломали. Намджун одежду скидывает. Миг… и перед всеми волчара стоит: огромный, серая шерсть как шёлк переливается. От огня блики ловит и сверкает льдинками разноцветными. Зверь огромен, омегам бы испугаться, а они с любопытством головы тянут. Да и чего бояться - то, рядом их альфы находятся, защитят! А волк стоит, внимательно глазищами на мальчишек смотрит, пасть приоткрыл, хвостом виляет. Ну прям собачка - душка! - А можно его потрогать? - Техён к Чонгуку обращается, - Можно? Он не укусит? - Нет не укусит, это же твой отец, он скорее свой хвостик отгрызёт, чем тебе навредит. Альфа уже ровно дышит. Понимает важность момента. Так и должно происходить, ребёнок должен знать не только альфу, но и волка - эту связь разорвать невозможно. Но рядом с омегой к волку подходит, чтобы Техёну не так боязно было, всё же небольшой страх омеги чувствует. Мальчик стоит около волка, тот по грудь ему. А волк глаза зажмурил и дыхнуть боится. Омега ручку протягивает, к голове прикасается, по шерсти ведёт и радостно вскрикивает: - Чима, иди сюда! Он такой мягкий! Руками уже двумя по голове гладит, переходит на плечи, а волк… волк просто счастлив. Чимин не такой храбрый как его брат, но всё же тоже подходит, с волком знакомится. Одной ручкой за руку Юнги держится, другую тянет опасливо, к шерсти прикасается и замирает. Голову к альфе поворачивает: - А у твоего волка тоже такая шерсть мягкая? Своего покажешь? Юнги чуть кондрашка не хватила. Его омега хочет с волком познакомиться! А волк сознание на мгновение теряет от такой новости. - Ты сейчас волка моего хочешь увидеть? Хочешь нас сравнить? - Не сравнить, - краснеет омега, - Просто вы наверное одинаковые, а как вас различать? Над площадью смех рассыпается. Волки смеются над наивностью детской. Но смеются по-доброму. Откуда мальчику знать, что у каждого волк свой и не похож на другого! - Я обязательно своего волка покажу Чима, ты пока с волком отца поближе познакомься. Омега ручки тянет к зверю, осторожничает, сначала пальчиками трогает. Потом смелеет и вот уже в четыре руки волка с братом поглаживают. Волк от радости и ласки на спину валится, брюхо своё открывает - доверяет своё самое незащищенное место. Показывает, что не опасен. Омеги попискивают, крепкое звериное тело изучают, лапы трогают, когти острые пальчиками проверяют, удивляются смирению волка. Тот позволяет с ним делать то, что никому и никогда не позволял. - Ладно дети, - Долирий нарушает идиллию - Намджун, перекидывайся, мы не договорили, а уже рассвет вот-вот наступит, а мы к сути не пришли. Хоть и недоволен волк, но всё же альфа прав. Намджун перекидывается, брат покрывало придерживает, пока альфа одевается. А омеги с восторгом на отца смотрят. Для них это невиданный аттракцион, чудо! Но тоже успокаиваются, рядышком со своими альфами сидят и только глазки от восторга поблескивают - дети! Что тут скажешь! - Получается правитель Ландышей каждый год ищет весной? - Долирий опять вопросы сыпет. Омеги кивают: - Да, вот уже три весны всех омег на площадь сгоняют, и он отбирает молодых омег, их потом в дом правителя уводят. Никто ещё не вернулся назад и что с ними никто не знает, - подтверждает Техён. - Но ты говоришь, что правителю нужны только чистые омеги, но Джин то взрослый, ему ведь нечего опасаться, - в голосе альфы надежда. - Ему Ландыш для силы нужен, - Нурик наконец вставляет своё слово, - он убивает Ландышей чтобы сильнее быть! И может случится так, что и… - омега договорить не успевает. - Думаешь твои раны подтверждают то, что Джин в руках мучителей и его пытают? - У Нмджуна во рту пересыхает от догадки. Его омега в руках палачей и вот почему ему так плохо было, почему сердце болью заходится и неспокойно на душе. Альфа связь со своим омегой чувствует, боль его через себя пропускает. - Получается ты прав, Намджун, Джина схватили и неизвестно что с ним. - Папу колдун убьёт, да? - Чимин еле держится, слёзы опять на глаза набегают. Юнги обнимает омегу, пытается как-то успокоить, но как такое пережить?! - Нурик, - опять вожак к сыну обращается, - Ты же говорил, что к тебе приходит ведьма, премудростям колдовским учит, может она что-то говорила? Тот качает головой: - Нет, она просто учит лечить. Но знаете что я подумал, надо идти в поселение и выручать Джина, вот это будет правильно. - Но это будет нападение с нашей стороны, вожак прав, если пойдут к людям, битвы не избежать, а значит будут жертвы. - Знаю, отец, - Нурик упрямо смотрит в глаза альфе, - между ведьмами очень сильная связь, а Джин и дети, это связь сильнее прочих. Колдун знает о нашей связи, раз он мучает омегу, значит делает это намеренно. Заставляет страдать родителя, детей призывает на помощь. Надо идти выручать омегу, - уже твёрдо заявляет ведьма, - Если вы не можете рисковать своими жизнями, то я могу! И пойду! Не спрашивай почему я так решил - не знаю. Знаю одно - так будет правильно! Нурик больше ничего не говорит. Просто уходит в дом. Он принял решение и его никто не сможет остановить!