Живые/Мёртвые

На мне изящное и роскошное платье цвета невинности и чистоты. Оно было приталенное, с красиво расшитым стоячим воротником из такого приятного бархата, что хотелось в нём утонуть. Если посмотреть вниз и вытянуть одну ножку, то можно увидеть точно такие же элегантные полусапожки чистейшего цвета. Весь мой образ кричал об предстоящем событии, вселяя в головы людей, что я счастливая невеста и их будущая королева. Такая же непорочная и величественная. Но то и был именно образ… Я всегда была по жизни бунтаркой — и мне это нравилось. Признаюсь, что находится в подобной роскоши мне нравится, но вместе с тем, мне придётся взять на себя бразды правления новой восходящей Империи — Империя Единорога. Я буду возводить её из руин. Я буду той, в ком будут признавать первую королеву Священной Империи Единорога, названная в честь моего герцогства, дома… — Ты сегодня лучшая, помнишь об этом? — ухо обдало тёплым и свежим дыханием. Я ехидно улыбнулась, разглядывая Дункана — своего будущего мужа и короля. Снова посмотрела в чистое зеркало — на моём челе красилась блестящая корона, так же, как и на его, но ему она, почему-то, подходила больше. — Вы так обворожительны, миледи! — принял мою усмешку Дункан. — Я знаю! Ну, и ты… ничего, — с прищуром разглядывала его светлый костюм, что так отличался от его обычного зелёного дорожного плаща и старых сапог. — Не собирай волосы. — Что? — рассеянно провёл по волосам мой жених, ещё больше их пригладив. — Ах! Как был оленем, так им и остался! — цокнула я языком, разворачиваясь к нему лицом, но моя прыть чуть угасла, когда мои почти столкнулись носами. Мы так близко… — Тебе совсем не нравится? — приторно-грустно произнёс герцог Оленя, дотрагиваясь до белой ленты, сдерживающая его чуть волнистые каштановые волосы. — А мне кажется, что с собранными волосами я более… по-королевски выгляжу. — Нет, ты просто, как дурак, — протянула ладонь к его локонам, дивясь их мягкости. Развязав ленту, уронила её на пол. Молча стояли. — Всё? — нарушил тот молчок. — Ну-у… наверно, нам пора. Церемония же скоро начнётся, я как раз за тобой зашёл. — Ага… — чуть поникла я, слабо улыбаясь. — Дункан. — М-м? — Спа… — слова, которые я так не любила произносить кому-либо, застряли комом в горле, но тут я вдруг кое-что вспомнила, и выдала: — Спасибо. Ты хороший человек… для неотёсанного мятежника. Дункан сначала не понял, но потом его улыбка становилась всё шире и шире. Он внемлил: — Да и ты неплохой. Для заносчивой графини. — Ничего я не заносчивая! — рассмеялась звонко я. — Да? — он вдруг подался вперёд, прижав меня к зеркалу. — Сегодня это выясним. Когда будем делать наследников. Я так и открыла рот, а этот наглец воспользовался ситуацией, и накрыл своими губами мои, втянув во что-то сладостное и приятное. Мы — как добропорядочные будущие супруги — ещё не касались друг друга, а тем более не целовались. М-м-м-м… это приятно. — Неплохо, — облизнулась я, выгнув брови. — Да, сойдёт. Надеюсь, наследников ты делаешь лучше. Дункан прыснул, ущипнув меня за и без того румяную щёку. Одновременно выдохнув, мы взялись за руки, и направились на нашу церемонию, в нашу новую Империю, в наше будущее, которые мы начнём с чистого листа и вместе.