***
Владимир встретил их тёплой июньской погодой, золотыми куполами и пряным запахом вишни. Её здесь было так много, что из неё делали буквально всё: от соков и компотов до варенья и пирогов. Андрей лично позаботился купить всей команде по приветственными пирожкам, как только они дошли от вокзала до ближайшей пекарни. Перекусив, они направились в гостиницу, неподалёку от Клязьмы: живописное место в сосновом бору по левому берегу реки. Их номера были напротив друг друга. С момента заселения они всё ещё не пересекались, и, к удивлению Саши, это было к лучшему сейчас. Было время отдохнуть, сходить в душ и просто побыть наедине со своими мыслями. Последнее было крайне сложно осуществить: за предыдущую неделю до концерта здесь, они целиком и полностью были в работе, и все переживания и волнения Саша лично закрыла под замок в своём сознании. А вот сейчас, уютно расположившись в плетёном кресле на балкончике с чашкой кофе, она всё-таки достала ключик и открыла этот тайник. Всё было так… сумбурно. Точно туман в голове, собранный из череды последних событий: загруженный график, напряжённые отношения с Андреем, Демид и его общение с ней, опять Андрей и его проблемы с Демидом и его общением с ней. Саша сжала пальцами глаза, вдыхая в себя успокаивающий сосновый запах. Она не хотела обо всём этом думать, но, чёрт побери, ей приходилось. Думать о том, как между ними теперь всегда висят не заданные друг другу вопросы и немые обиды. Думать о её совершенно разрушительной влюблённости в лучшего друга и попытках в себе это заглушить. А заглушить мешал он, чёрт, это он делал. Он так запутал её. Дело было в Демиде, она это чувствовала, и с момента начала их занятий по танцам, Андрей не давал ей об этом забыть. Саша не была дурочкой и иногда ловила на себе взгляды Демида, хотя он даже близко не подходил к ней с вопросами помимо работы. Однако взгляды были, и даже в среду они чуть дольше задержались за разговором после тренировки, так, что она совсем забыла про время и не успела заехать в один магазин. А Андрей даже не стал дожидаться её и сразу словил такси до дома, как только увидел, что она с Демидом разговаривали во дворе студии. Просто кивнул им и ушёл. Он злился на каждую их встречу, но ни слова не говорил ей об этом. Возможно это и было к лучшему, потому что иначе она бы окончательно запуталась в том, что происходит. По факту, даже если бы что-то и получится с Демидом, это никак не должно тревожить Андрея. Никак. Его поступки… неправильно и так жестоко по отношению к ней, пусть он даже не подозревал об её чувствах. А они рвали ей грудь по ночам. Они буквально скребли по стенкам усталого сердца, когда она точно знала к кому он возвращался по вечерам. Она тоже злилась и больше не хотела играть в игры, где всё сводилось к их попыткам выяснять отношения. Их не было. И у Андрея не было права хлопать дверью в перерывах занятий. Сурово молчать, стоило ему заметить взгляд Демида на неё или случайную улыбку. Не было права так играть с ней. Но игра продолжалась, и к своей кульминации она дошла здесь, в первый день их пребывания во Владимире, в день репетиций. Всё обернулось плохо, и, если её сердце мучалась до этого дня, то сегодня оно буквально взвыло о помощи. С мыслью о безответной любви она ещё могла смириться, но мысль о том, чтобы потерять самую крепкую дружбу — это было то, что могло ранить больнее всего. А сегодня они были на грани, чтобы её потерять. — Это классно. Как местные восприняли идею о школе? Ты говорил многие просили об этом здесь. — Прекрасно, знаешь, — отвечал Демид, пока они сидели на веранде кофейни в парке. — Молодые ребята очень активные, их только позови. А ты ждёшь кого-то? — Ммм, да. Но он… опаздывает. Немного. Саша отвела взгляд. Много. После контрольной репетиции сегодня они с Андреем договорились поболтать в кофейне в центральном парке. Она правда ждала этого разговора. Градус напряжения был почти невыносимым, и на концерте это вылилось бы во что-то нехорошее. Их взгляды друг на друга. Это была боль, которой раньше не было. Резкие ответы. Его сжатые челюсти. Но вот, прошло уже двадцать минут, а его всё не было. Это было очень не похоже на него. Демида же она встретила абсолютно случайно, во Владимире он обосновался у друга на эту неделю, которую пробудет по работе здесь. Демид заметил, как она нервно сжимала края рубашки. — Ты выглядишь грустной. — Нет, всё в порядке, — покачала головой девушка, — Он скоро… — А, ты Андрея ждала. Вот он идёт! Саша резко обернулась. Он действительно шёл к ним. Только по его выражению лица Саши не могла понять… какого чёрта? Они встретились взглядом. Девушка нахмурилась. Это ей надо злиться. Это он устроил. Демид словно и не заметил немого диалога между ними и как ни в чём не бывало подошёл пожать руку парню. — Привет! А мы вот тут пресеклись, не знал, что и вы тут окажетесь. — Здравствуй, — смог выдавить из себя Андрей, пожимая тому руку, но его взгляд тут же вернулся к Саше, — Я думал, мы договорились вдвоём встретится. — А я думала ты смотришь на время, когда договариваешься о встрече. Ты опоздал почти на полчаса. — Но ты и не скучала, как вижу. Зачем он ей это говорил? Да что с ним происходит? Саша продолжала сжимать в руках края рубашки, точно это был спасательный круг. Внутри у неё поднималось столько расстроенных чувств, но она смогла их сдержать. Девушка неловко попрощалась с Демидом, и теперь они остались вдвоём. Он сел напротив. Как она, парень поджал губы. — У тебя что-то случилось или ты просто так решил заставить меня сидеть тут и ждать тебя? — Я пришёл вовремя. — Ты издеваешься? — она неверяще посмотрела ему в глаза. Андрей нарочито специально пожал плечами, и она бы поверила этому, если бы не ходящие желваки на его челюсти. — Нет, я не издеваюсь, Саш. Пришёл я вовремя, но как-то не хотел отвлекать от твоего весёлого диалога с Демидом. Решил рядом прогуляться. — Он проходил мимо и мы немного поговорили, пока я ждала тебя… Ты мог просто подойти. — Не мог. Не хотел, понятно? — ответил он, его взгляд нечитаем. Саша видела все оголённые эмоции на его лице, но и он тоже видел. Видел, что она уже была на грани. Видел, что еле сдерживала слёзы. Почему он так себя ведёт? — Я не понимаю, что с нами случилось, Андрей, — покачала она головой. — Мы никогда так не разговаривали. Мышца на его лице дёрнулась, но он продолжал держать оборону. Только от неё этого не нужно было делать. Но сейчас он не хотел об этом слышать. — Раньше нас было двое. — Причём здесь это? — моргнула она несколько раз. Двое? — Демид. — Не надо скидывать на Демида то, что ты ведёшь себя, как придурок. — Саш, ты поняла о чём я. Не надо этого. — Нет, это ты не понял! — сорвалась она, выскакивая с места, привлекая внимание посетителей кафе. Но ей было плевать, ей было неприятно и обидно, что пока она билась в попытках убить в себе чувства к человеку, этот человек делал ещё больнее. Это нечестно. — Ты не понял, что это глупо. — Глупо? — он тоже уже не сидел, и его глаза горели и бегали по её лицу. — Саш, ты правда не видишь или как? Как он появился, он всё время рядом с тобой, на занятиях, после них. Его стало… чёрт, много! Давай, вы ещё может начнёте что-нибудь, а то непонятно в каких вы отношениях. — Что? Ты в своём уме? В каком смысле отношениях? — Саша чувствовала, что больше она не готова была слышать обвинения в свой адрес. — Да пошёл ты, Нестеренко! Он резко поднял на неё взгляд, сам закипая. Она смело смотрела ему в глаза, не скрывая слёз, которые всё-таки нашли выход из неё. Думал, что ему можно такое ей предъявлять? Саша забрала сумку с кресла, но Андрей не дал ей уйти, останавливая за руку: — Куда ты? — От тебя подальше! — прошипела она сквозь слёзы. — Ты плачешь. — А тебе не наплевать? Тебя же волнует только Демид и то в каких мы отношениях. Молчишь? Значит в точку. У тебя нет права, — смотря прямо ему в глаза, чётко проговаривала каждое слово она, — мне такое высказывать. Потому что это было голой правдой. Андрей выругался себе под нос и отошёл от неё на два шага назад. Взмыл руками. А она уже торопилась на выход. — Может и есть, Каштанова! — кричал он ей вдогонку, заставляя её обернуться. Она видела, что его почти трясло, — Может и есть! Хочешь услышать моё мнение: я не могу видеть вас рядом. Когда он касается тебя. Каждый раз, когда… твою мать, не делай этого, Саш. Что-то внутри заставляло прислушаться к тому, что он этими словами хотел доказать. Что-то тёплое и живое. Рвущееся к ней. Но сейчас её мозг не готов был это анализировать: она не будет сейчас возвращаться. Слишком больно. — Нет, Нестеренко, у тебя нет права. Ты говорил, что нас двое? — спросила напоследок она. — Нас никогда не было двое, Андрей. Двое друзей. Это правда. Да, двое лучших друзей, во всяком случае до сегодняшнего дня, — сквозь пелену слёз говорила она. Понимать, что сейчас она ссорилась с самым близким человеком, с другом, что они рушили всё хорошее между ними этими ядовитыми словами — это было больно. — Но в том смысле, о котором говоришь ты… нет, нас не было двое. Ты знаешь, о чём я. Да, он знал. Даже пение птиц, как ей казалось, стихло. Ветер только развевал им волосы. Тишина. Всё та же боль. И его молчание. Кажется, он хотел что-то снова выкрикнуть, но точно не мог. Только так внимательно, удивлённо смотрел на неё, что это практически вскрывало её душу. Они впервые заговорили об этом. О них. Но они к чёрту не были готовы. Не так. Всё слишком через обиды и слёзы. Возможно она ждала того, что он ответит, но он только продолжал смотреть на неё. С усилием сглотнув, она ушла, впервые не попрощавшись.***
Саша не помнила, как провела эти часы до вечера. Разговор с Андреем её опустошил. Сначала выпотрошил все эмоции, а потом не оставил после себя ничего. Она ещё немного поплакала в номере и кажется даже заснула на несколько часов. А где-то около восьми ей написал Демид. Предложил присоединиться к нему и его друзьям из Владимира в парк на шашлыки. Возможно в любой другой день она бы отказалась, но находиться в гостинице и уподобляться невесёлым мыслям не было больше желания и сил. Завтра выступление. Она должна собрать себя в кучу. «Я приду», — написала девушка и уже через сорок минут вернулась в тот же парк, без труда находя нужную беседку. Но только Саша уже не была уверена, что это было хорошей идеей. Поначалу. Кроме Демида она никого не знала, но после бокала вина в голове стало легче. — Ещё бокальчик? — подмигнул Демид. — Нет, спасибо, — застёгивая спортивную кофту, тактично отказалась Саша. В груди девушки боролись противоречивые чувства. Стремление отключиться от всех переживаний и сомнение. Обида и желание поверить горящим ревностью глазам. Злость и его руки, просящие позволить взять её в тёплые родные объятия. Она глубоко вдыхала летний запах воды и костра. Смех. Вечерняя влажность. Ещё никто не купался, вода была ещё очень холодной по ночам, но пара ребят закончили уже третью банку пива: — Прыгнем, а? — Вы с ума сошли, ещё не время, парни, — покрутила у виска девушка одного из друзей, когда они стояли на пирсе. Она позвала всех к беседке. На пирсе остались только двое неизвестных парней с другой терассы и сама Саша. Ей хотелось тишины, и слишком успокаивающей казалась сейчас вечерняя тишь, здесь на берегу. Она подставила лицо заходящему солнцу и прикрыла глаза. Может и есть, Каштанова! Может и есть. Не могла перестать видеть его глаза. Его пропитанные чем-то таким терпким и знакомым слова. Они кровоточили. Как и её. Болью, еле сдерживаемой ревностью. — … болван, ты. А она чего стоит здесь? Может искупаться хочет? — Саша слышала голоса точно издалека и осознала, как глупо было оставаться здесь с незнакомцами только, когда слишком резко оказалась в окружении ледяной воды. Чёрт возьми, думала она, уже под водой. Мутная картинка перед глазами сквозь толщу воды. Тишина. Кто-то кричал там, на суше. Она не знала, не различала. Слова заглушались водой. Слышала только своё бешеное сердцебиение в ушах. Холод, сковавший ноги. Страх, сковавший сердце. Её фобия с детства: не достать ногами дна. То, что там бил ледяной ключ, она поняла уже когда левую ногу сковала судорога. Как глупо, промелькнула мысль, а в голове только обрывочные сцены их последнего разговора. Эта ссора, обидные слова, невысказанные чувства. Как глупо было так закончить всё. Вдруг это было последнее, что они сказали друг другу? Вдруг..? Резкий толчок наверх, её пальцы вцепились в спасательные руки, и вот она уже чувствует под собой деревянную поверхность. Её поворачивают вбок. Она из последних сил отхаркивает воду. Тело трясёт, но по сравнению с водой воздух хотя бы немного согревает продрогшую кожу. Она все ещё не может отцепить дрожащие пальцы от чьих-то рук, что продолжали держать её всё это время. Саша инстинктивно прижимается к ним в поисках тепла. Они её не подводят, подхватывают, и всю дорогу, пока её несут она только слушает быстрый стук сердца и доверчиво вжимается в горячее плечо. — Всё, котёнок, я здесь, здесь, всё хорошо, скоро будем в тепле, согреемся, — от его родного голоса над ухом она осознаёт, что всё это время холод на щеках был от её слёз. Истерика рвалась наружу, но всё, о чём сейчас она могла думать, это как безопасно было в его руках. В эти минуты. Она с ним. Его мелкие поцелуи в голову и горячее дыхание, которым он согревал её ледяные ладошки, пока они ехали до номера в такси. Как они оказались в номере она видела так обрывочно: из-за пережитого стресса девушку клонило в сон, но Андрей не давал ей это сделать. — Надо в душ. Сможешь сама? — поддерживая её за спину спросил он. Саша кивнула, забирая у него полотенце. Он неуверенно вышел из ванной, сомневаюсь в том, что у неё есть на это силы. Однако девушка точно подгоняемая остатками адреналина, на автомате вошла в заранее нагретую парнем душевую кабину и долго стояла под горячими струями, пока ноги и тело окончательно не ожили. Из протёртого от пара зеркала она смотрела на себя, перед глазами мелькали кадры, которые её мозг успел запечатлеть сквозь толщу воды. Чувство паники и беспомощности. Что было бы если Андрей так неожиданно не оказался рядом? Кто-то бы ещё бросился её спасать? — Кошмар, — голос вновь задрожал, а руки в ужасе прикрыли рот. Её истерику вновь успел заглушить Андрей, точно заключая её в объятия, как только она взглянула на него. Глаза такие напуганные, она в панике искала его. — Всё хорошо, — шептал ей и вёл на кровать. Он укрыл её одеялом, присев рядом, и дал сделать пару глотков воды. Саша заметила, что парень переоделся в спортивные штаны, мокрая одежда висела на стульях. Чёрт. Он же тоже промок, вытаскивая её из воды. — Ты… — Я в порядке, — отмахнулся он, его беспокойные глаза ни на секунду не отрывались от неё, точно она прямо сейчас могла исчезнуть или упасть в обморок. Когда он запустил пальцы в её волосы, заботливо убирая короткие пряди за ухо, она не смогла сдержать вздох облегчения. Доверчиво она прижалась щекой к его ласкающей ладони, видя какими тёплыми и нежными стали его шоколадные глаза. Он и правда был сейчас с ней. И то, что чуть не случилось буквально полчаса назад… — Андрюш? — Да? — Ты же не уйдёшь сейчас? — неуверенно спросила девушка, мысленно готовясь потерять тепло его рук. Так не желая отпускать. Она не была уверена, что не заметила тень улыбки, раскрасившая его лицо, но уже через какое-то время матрац рядом с ней прогнулся и она оказалась прижатой спиной к его груди. Так тепло. Так… дома. Да, именно это слово описывало её ощущения в тот момент. Уютно расположившись в коконе его рук, Саша уже не могла найти в голове ни один страшный момент пережитого ужаса, даже того дня в голове. Ничего. Лишь его дыхание, руки, крепко обнимающие её и переплетённые ноги. Сначала она подумала, что ей показалось, но тут его губы преданно прижались к её ушку, поцеловав в мочку. Она замерла. — Прости меня, Саш, — Сильнее прижал к себе, его чуть дрожащие пальцы гладили такие же дрожащие её. Она развернулась в его руках, на неё смотрели его такие полные беспокойства и вины глаза. — Прости, меня, котёнок. За ту ссору. За предыдущие, за то, как смотришь на меня теперь. Я такой дурак. Прости меня, ты сейчас чуть не… я не знаю, что бы я делал, если бы потерял… — Тш, я здесь, — теперь она взяла на себя роль успокаивать. Она гладила его по щеке, стирая слёзы, которые он пытался сдержать. Сейчас это было неважно. Важен лишь этот номер, они в руках друг друга и эти узы их волшебной связи. Связи, которую они, казалось, растеряли, но сейчас крепнувшую с каждой пролитой слезой, с каждым «прости». Дыхание успокоилось, и так и не отрывая рук от лиц друг друга, они уснули, его слёзы высыхали на её пальцах, а её — на его. Впервые так спокойно и с чувством, что правильно. Впервые правильно.