Если Питер был уверен до этой секунды, что самое сложное в их отношениях — это каждодневное прощание перед университетом, то теперь он делал ставку на то, что самым сложным было работать рядом с Тони. Особенно в те моменты, когда они оставались в лаборатории вдвоем. Дело было вовсе не в том, что Старк к нему клеился или пытался залезть под одежду. Лучше бы пытался, право слово. Куда сложнее было переживать ту химию, которую Тони создавал в их отношениях на одной площадке. Сосредоточенность парня исчезала всякий раз, когда этот кретин то подваливал к нему с чипсами, то садился своей задницей на угол стола, а иногда просто хитроумно улыбался. В сущности, все эти выходки никоим образом не мешали Старку выполнять работу.
Сейчас же парень сосредоточенно пытался поставить узкий диск в отверстие установки, когда услышал у себя над ухом долгое мычание.
— Он так упадет.
— Не упадет, — пробормотал Питер, сделав новый вздох.
— Если ты подкрутишь болты, то не упадет.
— Если ты закроешь рот, то я смогу его положить.
— Если ты не закроешь свой, то я боюсь, что вынужден буду положить тебя.
— Прекрати. Все уже в курсе, что ты владеешь моей задницей, дай мне хотя бы делать необходимое, — пробормотал он, медленно продвинув диск внутрь установки.
— Мартышки сплетничают? — усмехнулся мужчина веселее и куда решительнее протолкнул диск пальцем вглубь установки. — Больше уверенности, малыш.
— Ты убиваешь меня.
— В самом деле? — Тони все еще придерживал пальцем деталь.
— Отпусти, он не упадет.
— Спорим?
Питер тяжело вздохнул и все же коротко кивнул:
— Ладно, хорошо. Хочешь поспорить? На что?
— Если он упадет, то ты сегодня будешь весь день в моей власти. Буду кормить тебя клубникой с рук, держать на своих коленях, обнимать, целовать, ласкать тебя. Хочу принять с тобой ванну и жарко трахнуть, а потом посмотреть какое-нибудь кино в кровати.
Парень тихо сглотнул в ответ, медленно приобретая красноватый оттенок, а затем чуть более хрипло проговорил:
— Ладно, а если будет держаться, то… то… ничего этого не будет и ты дашь мне поработать.
— Договорились, — отозвался тот с усмешкой и плавно отодвинул руку.
Питер поджал губы, когда диск остался на месте. Он старательно сдержал разочарованный вздох. План, вообще-то, ему чертовски понравился. Парень перевел взгляд на установку, затем посмотрел на Тони, когда услышал тихое гудение. Машина начала работать. Он сжал в пальцах отвертку и пробубнил:
— Ты был прав, она совсем не держится, нужно будет подтянуть болты.
— Где? Я не вижу. По-моему все прекрасно стоит на месте.
— Нет, смотри, — Питер поддел краем отвертки деталь, инструмент застрял в отверстии. — Ну… она не держалась. Я точно видел. Дребезжала.
— Дребезжала? — он подошел еще чуть ближе.
— Да, стучала и дребезжала, — буркнул тот, повернувшись к мужчине боком.
Конечно, она не дребезжала. Все это было с самого начала маленькой, красивой провокацией. Приятно было знать, что она так успешно прошла. Тони сделал еще один шаг к нему навстречу и шепнул в ухо:
— Ну, раз ты проиграл, то нам следует затариться клубникой, малыш.
— Как жаль. Я хотел поработать.
— Установка работает. Только нужно отвертку вытащить.
— Она застряла там намертво, — едва слышно отозвался парень, опустив голову.
Старк с коротким смешком накренился вперед, прижавшись к нему грудью, плавно сжал пальцами ручку инструмента и наконец извлек его из недр установки. Легко, непринужденно и без лишних проволочек. Питеру пришлось бы клещами тянуть ее, чтобы вытащить. Он украдкой оглядел мужчину в ответ, а затем едва заметно сжал себя за костлявое плечо.
— Не комплексуй, тебе нет необходимости быть одной комплекции со мной.
— Надо записаться в тренажерный зал, — буркнул парень.
— Тебе нужно быть увереннее в себе, — отозвался Старк, на сей раз обхватив его со спины.
Питер тихо сглотнул, когда альфа скользнул руками по его животу и груди, урчаще проговорив:
— Здесь все хорошо. Очень симпатично, не сказать, что слишком щуплый, да и не костлявый, а здесь…
Он с хищной улыбкой опустил руки вниз, на сей раз сжав его за задницу и пах, сам толкнулся плотнее и жестче на встречу и чуть более хрипло выдавил:
— Здесь просто роскошно. У тебя самая красивая задница из всех, что я видел. Два роскошных персика.
— Так, ну все… я ухожу, — выдавил омега и попытался выскользнуть из чужих рук.
— Разве то, что ты делаешь со мной за короткие мгновения, не свидетельство того, что ты любим, важен и являешься желанным? Для меня ты прекрасен, Питти. Стоит мне только приблизиться, и я теряю голову. Ты совершаешь со мной просто восхитительные трюки, малыш.
Парень тихо всхлипнул, когда рука сжала его за пах куда крепче, а вторая захватнически обхватила шею. Старк весьма наглядно продемонстрировал свои слова, когда толкнулся бедрами на встречу к упругой заднице. Голова начала кружится, а колени мелко подрагивать. Он почувствовал в воздухе сладкий запах петрикора, который обнял его так же жадно, как это делал Тони.
— Если бы ты только видел себя моими глазами, ты бы узнал, в каком я восторге от тебя. Я бы хотел трахать тебя целыми днями, а в твоей голове соорудил бы себе дом, чтобы жить там безвылазно и любоваться из окна твоими мыслями. У меня ни с кем подобного не было. Ты страшнее героина.
Питер всхлипнул надсадно, когда настойчивая рука поползла за пряжку ремня, парень замотал головой. Что, прямо здесь? В открытой лаборатории? Сюда же могли зайти в любой момент. Рука настойчиво обняла поднимающийся член. У Старка была какая-то тотальная зависимость от секса с ним.
— Не здесь, не здесь, не здесь, — зачастил парень, впившись ногтями в чужую кисть.
Тони усмехнулся в усы и жадно вклинился поцелуем в уже зажившую метку на шее, выдавив еще один сиплый скулеж из паренька, а затем крайне неохотно убрал руки. Питер мелко подрагивал в ответ, пальцы и вовсе тряслись, как в лихорадке. Он попытался собраться, сконцентрироваться хоть немного. Старк же привалился к поручням и проговорил веселее:
— Как думаешь, который сейчас час?
— Не… не знаю. Середина рабочего дня? — отозвался он, открутив крышку бутылки.
— Сейчас десять часов вечера. Рабочий день закончился четыре часа назад.
— То есть как это десять часов? — взвизгнул парень. — Почему ты не сказал?!
— Ты так увлеченно работал, я не хотел тебя отвлекать, малыш. Предпочел просто побыть рядом и понаблюдать, а потому активно прикидывался, что сам очень занят.
— Ты ел чипсы!
— Это тоже видимость занятости. Я частенько ем что-нибудь в процессе работы.
— То есть тут никого нет? — он прищурился.
— Только ты, я и эта установка.
Парень покрутил в пальцах бутылку, быстро сделал пару глотков и столь же резво поставил ее на стол, прежде чем дернулся на встречу к Тони, впиваясь в чужие губы жестким поцелуем. Старк издал довольный смешок, прижавшись спиной к холодному металлу электроустановки. Руки свободно поползли под толстовку. Он сжал пальцами мелкие бусины сосков, выуживая из мальчишки довольный полустон. Мужчина плавно сполз на пол вместе со своим трогательным сокровищем, впиваясь то в теплые губы, то в манящую шею. Джинсы отлетели на решетчатый пол коллайдера. Он совсем по-животному навалился сверху.
— Я хочу, чтобы ты царапал меня, Питти. Мне так нравится, когда ты теряешь контроль. Мне нужно… я хочу тебя всего, малыш. Мне так жарко, когда ты рядом, — пробормотал тот, сбиваясь на хриплые вздохи между глубокими толчками.
Теплая рука устроилась под затылком, смягчая неудобство от жесткого пола. Тони жался все ближе, обнимая второй рукой его под поясницу. Он качался вместе с ним взад и вперед и сипло выдыхал всякий раз, когда член проезжался по передней стенке. Многое Питер мог простить ему за секс. За такой секс. При всех недостатках обозвать Тони хреновым любовником у него язык не поворачивался.
Парень осоловело забрался руками под слои чужой одежды и скользнул ими на спину, вклинивая мужчину еще сильнее в собственное тело, а сам вцепился пальцами в кожу, оставляя отметины маленьких полумесяцев. Перед глазами все плыло от удовольствия. Мягкие губы то и дело целовали плечи или шею, зубы сжимали тонкую кожу, а руки неожиданно начали ласкать спину и задницу, подначивая его все сильнее. Питер заныл громче, впился ногтями, расчерчивая тонкие красные полосы.
Старк свалился в хриплый стон, стал толкаться резче и быстрее. Ему было жарко, хотелось еще больше. Всего: поцелуев, объятий, движений, тепла, запаха. Мужчина жалобно застонал от жадности. Тони приоткрыл мутные глаза, а затем отодвинулся корпусом и опустился вниз, обхватил губами член, превращая несчастного в кусок размягченного желе. Питер, срываясь на протяжные стоны, вцепился пальцами ему в волосы, загоняя член снова и снова до самой глотки. Разве раньше Тони хотелось кого-то так сильно? Он глубоко сглотнул, чувствуя собственную мелкую дрожь.
— Пожалуйста… ах, пожалуйста… пожалуйста, я хочу тебя внутри, — захлебываясь стонами, едва выдавил Питер. — Тони, пожалуйста!
Если секс, то только такой, до мелкого дрожания, до жарких просьб. Мужчина покорно выпустил его член изо рта и прижался всем телом, губы тут же оказались в плену чужих. Питер жадно вклинился языком, вцепился в его волосы и плечи, толкаясь навстречу в отчаянном желании чувствовать его всем телом. Всем своим существом, до самого основания. Старк усадил паренька себе на бедра, сбиваясь с ритма от нехватки воздуха, парень двигался на встречу все более остервенело, сминал его плечи, раздирая кожу, и надсадно застонал в рот, кончая обильно на грудь и живот, пара капель даже зацепила щеку. Мужчина в ответ толкнулся жестче, кончая вглубь чужого тела, и совсем уставши развалился на боку, потянув Питера следом, прямо на решетчатый пол.
— Я люблю тебя, — проговорил Старк, забравшись пальцами в каштановые волосы.
— Я… я… тоже.
Питер тихо прокашлялся в ответ, стер пальцами мелкие белые капли с чужой щеки и совсем смущено сжался, прячась в чужих объятиях, будто руки Тони были укрытием для него. Мужчина в ответ влюбленно улыбнулся и погладил его по каштановой макушке, трепетно целуя в лоб.
— Ладно, план с жарким сексом осуществлен. Предлагаю ванну и фильм, что скажешь?
— У меня нет сил куда-то ехать. Я очень устал.
— Тут есть отель по соседству. Снимем номер и отдохнем. Да? Можем заказать что-нибудь поесть. Как тебе такой расклад?
Питер все же приподнял голову и ответил ему обезоруживающе счастливой улыбкой. Это была одна из таких улыбок, от которых можно было отдать сердце на блюде. Тони уже готов был отдать свое без зазрения совести.
***
Лежать с ним в ванне и довольно балдеть, расслабляясь после долгого дня, было еще половиной удовольствия. Вторую же половину составляли холодный сидр и пицца. Он еще никогда не ел пиццу, лежа в ванне. Оказалось чертовски приятно. Парень довольно вытянулся, привалившись спиной к чужой груди, сделал еще пару глотков из бутылки.
— Пожалуй, это один из лучших вечеров за всю мою жизнь.
— В самом деле? — отозвался Старк, отхлебнув из стакана виски.
— О да. Определенно.
— Тогда давай устраивать как можно больше таких вечеров.
— Я то не против, но сладкое быстро приедается. Предлагаю так отдыхать по два раза в месяц.
— В месяц? Протестую.
— Каждую неделю — это много.
— В самый раз.
— Но…
— В самый раз.
— До чего же ты упрямый.
— Лучших вечеров должно быть как можно больше, — отозвался тот и тихо вытянул бутылку из его пальцев, а затем, перехватив парня поудобнее, опрокинулся вместе с ним вглубь ванны. Тони был источником его счастья.
***
Когда он открыл глаза, то обнаружил на часах цифры, говорящие, что у него проблемы. Парень подскочил в кровати, как ошпаренный, и рванул сразу одеваться. Джинсы ни в какую не желали натягиваться на задницу. Тони тяжело приоткрыл глаза следом и тихо замычал:
— Что случилось? Куда ты так спешишь?
— У меня сегодня экзамен. Я опаздываю.
— Подожди.
— Нет времени. До начала сдачи сессии двадцать минут.
— Я могу тебя подбросить.
— Я возьму такси.
— Не глупи. Ты даже на такси не успеешь.
Питер нервно повернулся и развел руками, почти отчаянно проговорив:
— Ну и что ты предлагаешь?
— Успокоиться и дать мне решить твою проблему. Идет?
— Я не понимаю.
— Я сейчас соберусь, и мы с ветерком доедем до твоего университета. Устроит?
— Насколько быстро?
Тони лишь украдкой улыбнулся в ответ:
— Иди, почисть зубы и умойся.
***
Старк покосился на своего любовника. В машине, как всегда, пахло дорогой кожей и солнцем. Он пододвинул солнцезащитные очки на переносице и вкрадчиво проговорил:
— Пристегнись.
— Я не слишком боюсь крутых поворотов. Жми на газ.
Тони лишь усмехнулся в ответ. Переубеждать его спросонья было бессмысленно. Мужчине достаточно было лишь со старта вдавить педаль газа в пол, чтобы парень передумал. Машина с рычанием вошла в первый поворот, и Питер судорожно потащил на себя ремень, пристегиваясь ради собственной безопасности. Гнать в тачке под сто сорок в городе — это самоубийство. В такси было безопаснее, без сомнений, но зато рядом с Тони у него были все шансы успеть на экзамены. Когда машина рванула на мост, он опасливо перевел взгляд на спидометр. Машина зарычала еще громче, выходя на сто восемьдесят.
— Ты ведь не угробишь нас? — проблеял Питер.
— Смотри на это с долей юмора. Если помрем, то экзаменов уже можно будет не бояться.
— Тони, блять!
Старк весело расхохотался и рванул между рядами, пошел на крутой обгон. Убеждать пацана, что у него многолетний опыт вождения и тот принимал участие в гонках, было сейчас бессмысленно. Парень на соседнем сиденье начал тихо молиться. Тони столь же неожиданно сбросил скорость в повороте и, проехав еще три квартала, остановился наконец перед универом. Питер судорожно выдохнул.
— У тебя еще пять минут, бери рюкзак и беги.
— Господи… ты сумасшедший… в самом деле сумасшедший.
— А поцелуй?
Питер отстегнул трясущимися пальцами ремень и накренился вбок, терпко целуя приоткрытые губы, а затем бойко схватил рюкзак и, приоткрыв дверцу, рванул в сторону университета. В аудиторию парень влетел весь всклокоченный и тяжело дышал.
— Мистер Паркер? — отозвался преподаватель, тихо усмехнувшись. — Не думал, что вы явитесь.
— Извините за опоздание.
— Ну что ж, садитесь на любое свободное место.
Он тяжело опустил рюкзак вниз и плюхнулся за стол, наконец, с облегчением выдохнув. Сам экзамен фигня. Поездочка была куда круче. Преподаватель закачал головой, оглядел его потасканный внешний облик и наконец положил пару листов перед пареньком:
— Вам достался квантовый эффект Зенона. Самая странная вещь в физике. Вы ведь знаете, что гласит этот эффект? — он приподнял бровь.
— Разумеется, профессор.
— Тогда вперед, мистер Паркер.
Парень тихо сглотнул в ответ и вытащил ручку из рюкзака. Он знал, что гласил этот эффект, ведь по сути тот отображал всю смысловую нагрузку его собственной жизни: наблюдение останавливает движение. Грубо говоря, пока вы только смотрите, ничего не происходит. Питер тихо улыбнулся и принялся за работу.
— И да, Питер, — проговорил мужчина, не повернувшись к нему лицом, — из-за ваших частых прогулов, я буду пытаться завалить вас. Вам придется очень постараться.
— Уж не в первый раз, профессор, — он тихо улыбнулся в ответ.
Питеру часто приходилось переживать такие «испытания» из-за прогулов или лени. Теперь прогулов, кажется, стало лишь еще больше. Если бы не его навыки и знания, он бы уже полетел белым лебедем из университета. Преподавателю же, похоже, больше всего нравилось именно то, как Питер восторженно распинался перед ним. Это всегда был красивый диалог на языке, понятном только им двоим.
Ему потребовалось около тридцати минут, чтобы выполнить задачи и написать заметку. Парень деловито прошел вперед сквозь длинные ряды и положил листки на стол. Мужчина перевел взгляд на его работу, скользнул взглядом по строчкам, тихо замычал и наконец кивнул в ответ, а затем показал на доску за собой и проговорил:
— Напишите на доске теорему Холла. Хочу увидеть.
— Л-ладно, — он тихо улыбнулся и, схватив кусок мела с полки, помял его в пальцах.
Очки остались в рюкзаке, а значит полагаться он должен был только на себя. Эдит не поможет. Парень прикрыл глаза и стал перебирать внутри черепа все теоремы, которые знал и которые помнил.
— Там что-то про золото было. Пластины… точно.
Питер, наконец, вспомнил нужные формулы и принялся чертить их на доске одну за другой, тихо мыча под нос песню, что услышал совсем недавно. Парень тихо замурлыкал едва слышно под нос строчки:
But it's gonna take money
A whole lotta spending money
It's gonne take plenty of money
To do it right child
It's gonna take time
A whole lot of precious time
It's gonna take patience and time
— Питер? Вы поете?
— Я… я нервничаю, когда мне приходится делать что-то перед большим количеством людей, и музыка меня успокаивает. Извините.
— Главное, не начните петь на всю аудиторию, — хмыкнул тот.
Он вновь отвернулся к доске и продолжил чертить, но мурлыкать под нос так и не перестал. Мужчина в ответ нахмурился и тихо повернулся на стуле, проговорив:
— Это Джеймс Рей?
— Да, жуткое старье, но в голове так и крутится. Моя команда всю неделю слушала эту песню, вот и заело, — отозвался тот, рисуя на сей раз построение.
— Команда? Что за команда? По фрисби?
— Нет, команда инженеров.
— У тебя есть своя команда? Где же?
— Эм… — он потер рукой загривок, под пальцами ощущались выпуклые отметины от зубов.
Это как вечное напоминание о том, что всякий раз, когда он теперь хотел или надеялся испытать неуверенность, в голове упорно звучал голос: "Ты должен быть увереннее". Следы лишь были подтверждением этого эхо. Чего стесняться теперь, когда Дейли Бьюгал так весело продемонстрировала его голую задницу на первых страницах?
— Старк Индастриз. Я работаю там, мистер Бэк.
— Теперь понятно, отчего ты так часто не бываешь на парах, — тот украдкой усмехнулся. — Всё написал?
— Да.
Мужчина повернулся на стуле и скользнул взглядом по формулам, закачал головой в ответ и едва слышно промычал:
— Все правильно. Что ж, заставлять тебя писать очередную теорему бессмысленно, ведь если бы ты ходил на мои пары, то знал, что эффект Холла мы пока еще не проходили.
— Оу, — тот выдавил виноватую улыбку в ответ.
— Неси отчетный лист, а затем проваливай.
— Спасибо.
Он прошел обратно к своему столу под внимательными взглядами, Нэд показал пару больших пальцев, явно радуясь за товарища, а вот мина ЭмДжей выдавала то, что ночка у нее была тяжелая, та лишь лениво улыбнулась своему старому другу, тихо проговорила:
— Ты засранец, знаешь ведь, что я в физике не бельмес.
Питер огляделся по сторонам и незаметно вытащил очки из рюкзака, зажал пальцем окошко включения, поставил устройство на переносицу и едва слышно шепнул:
— Эдит, настрой систему под ЭмДжей.
Подруга на сей раз довольно улыбнулась и коротко пощелкала языком, показав на стол преподавателя:
— Иди давай, лузер.
— Это ты лузер, а я молодец.
— Засранец.
— Буду ждать вас на улице.
Питер больше не ждал, не ходил кругами и наконец прошел к главному столу в центре аудитории, мужчина вздохнул:
— У тебя даже даты не проставлены, Питер.
— Но ведь зачет есть. Разве это не самое важное? — он мягко похлопал ресницами.
Визави вновь вздохнул, на сей раз почти обречено и принялся писать название своего же предмета, проставил даты и наконец поставил баллы. Девяносто четыре. Чуть меньше, чем обычно. Питер слегка нахмурился.
— Снял два балла за услуги твоего секретаря. В следующий раз, я надеюсь, ты заполнишь лист самостоятельно.
Хотел бы он сказать, что нет, но вместе этого Питер лишь одарил его легкой ухмылкой и двинулся в сторону дверей. Погода была отличная, солнце приятно касалось лица, ласкало щеки и вынуждало жмурить глаза. Он присел на одну из ступеней и глубоко втянул носом теплый запах подступающего лета. Скоро сессия должна была закончиться и у него были впереди два месяца отдыха. Сказка. Питер довольно замычал от этой перспективы.
Сзади послышались шаги, он даже не успел толком повернуть голову, когда
сверху рухнул черный мешок. Кто-то крупнее его и гораздо крепче сжал его в капкане рук. Питер так и не понял, в какой момент оказался на полу фургона. Знал лишь одно — дверца внезапно захлопнулась. Он потянул с себя мешок и сразу стал искать телефон.
— Хитрый какой, выруби его и телефон забери.
Парень коротко рыкнул, в лицо столь же неожиданно резко прилетел кулак, и фургон куда-то двинулся, а мир вокруг него противно зазвенел и стал совсем темным.
