Между двух миров

Ядвига Петровна       Огонёк на фитиле задорно приплясывал отбрасывая тени на деревянные стены. Тучи заволокли небо, пряча от любопытных глаз серебряную Луну, а великая темная богиня покровительствующая всем нечистым, оказалась на нашей стороне, оттого никто кроме меня, Кота, Горыныча и Кощея не узнал, о нашей тайне.       Труп русалки нашли за полночь. При странных обстоятельствах и в том месте, где проходили раз двести, если не больше. В овраге у третьей сосны, если считать от старой плакучей ивы у пруда. Среди кучи опавшей хвои его было трудно заметить — окутанные в железные цепи белые кости присыпало иголками. Не провались я в этот овраг, не нашли бы никогда.       Жуткая, долгая и несправедливая смерть. Она умирала медленно. Цепи прожигали плоть до костей. Русалки боятся железа. Стоит металлу коснуться кожи, она покрывается саднящими ожогами, которые, вопреки всем законам смерти, не затягивались.       Убить нечисть можно намного проще и быстрее. Например, осиновым колом или святой водой. Но убийца предпочёл этот вариант. Психопат. Очень опасный, хладнокровный и абсолютно точно не человек.       Можно было бы подумать на других русалок. Как-то Водяной рассказывал, что жёнушки его ненаглядные пару раз друг-другу заколки, да гребни железные подсовывали, отчего руки у половины из них изуродованы шрамами. Водя как только узнал, виновных в ссылку отослал на самое дно пруда, и русалки с тех пор больше не чудили. Ничто, конечно, не мешает снова попробовать избавиться от соперницы тем же способом, но, как сказал Кощей, они слишком хитры для этого. Придумали бы что-нибудь поинтереснее. Да и убить себе подобную таким варварским методом не смогли бы.       Вывод напрашивается только один: тут или маг постарался, или опять в наших краях охотники на нечисть появились. Первый вариант отмела сразу, ибо ни одна живая душа не в силах проскользнуть в город без моего на то дозволения. А вот от мысли, что где-то по Мышкину бегает фанатик, кровь стыла в жилах.       Ни одни клинок и яд не сравнится с таким оружием как знание. Кто владеет им — тот владеет миром. И, что-то подсказывает мне, наш психопат об этом знает.       Череду беспокойных мыслей прервал громкий бас Горыныча и не уступающее ему шипение Кота. По опыту знаю, если сейчас с метелкой не подоспею, пол кухни, ироды, разнесут.       Наскоро плеснула в лицо холодной водой, оправила сарафан и, на ходу переплетая косу, поспешила спасать имущество и Кота заодно.       Картина взору представлялась интересная. Кот со Змеем сидели за столиком, чай из самовара потягивая. Причём настолько увлечённо, что Горыныч хвостом своим уже почти ножку стола сломал. За этим всем безобразием сидя в кресле с газетой флегматично наблюдал Кощей. Вмешиваться то ли побоялся, то ли просто решил процесс моего выселения из города ускорить. Нет избушки — нет вредной Бабы Яги.       Не повезло мужику. План его раскрыт и уничтожен. Кощей и сам это заметил, когда отсалютовал стоявшей в дверном проходе мне. А вот Горыныч с Котом облавы не заметили.       — Дурной, что ль? Сходи, на ладан подыши! — прорычал Змей, когда Кот в очередной раз начал разговор про упокоенную русалку. — Нельзя никому ничего говорить! Только паники нам для полного счастья не хватало!       — А как тогда?! — шипел Кот. — Перед Водяным ответ кому держать, а?!       Вечно у них так. Знают друг друга вечность почти, а все как кошка с собакой.       — Нам держать! Да, только всё по уму сделать нужно. Скажем Водяному, мол сбежала ненаглядная твоя. С первым встречным бесом!       — Пф, и куда ж они из Мышкина побежали, дубина? Куда бежать?!       Горыныч задумался. Подпер могучую голову лапой и крепко пригорюнился. Как ни крути прав котяра: из Мышкина нечисти нет дороги.       — Так, господа, давайте-ка, кончайте буянить, — заканчивая бессмысленный спор, шагаю в кухню. — Сейчас всю округу сюда сгоните.       — Ядвига Петровна, ты чего не спишь? — забывший о перепалке Кот подскочил со стула, подхватывая меня под руку. — Бледная как смерть. Иди, отдохни. Утро вечера мудренее.       — Ага, чтоб вы мне к утру от избушки только ножки оставили? Нет уж, увольте.       — Яда, так мы ж в шутку. Сама не знаешь, что ли? — буркнул змей, недовольно косясь на котяру.       — Знаю. Только от этого совсем не легче. В одном с тобой согласна: правду говорить нельзя. Поймать фанатика намного проще, когда он уверен в своей неуязвимости. Если поднимется паника нам всем крышка.       За столом повисла долгая тишина. Не знаю, сколько бы мы так молчали, думая каждый о своём, если бы Кощею не наскучила газета.       — Ядвига… — под пристальными взглядами особо заботливой нечисти Кощей поправился, — Ядвига Петровна, ваша идея промолчать отлично вписывается в рамки здравого смысла, что вам обычно несвойственно. Только вот вместо того, чтобы придумывать историю побега, предлагаю просто объявить ее без вести пропавшей и через несколько дней провести ритуал прощания, или как это у вас называется?       В очередной раз зачесался язык спросить в каком переходе нам уважаемый мэр диплом о высшем магическом образовании приобрел. Все больше терзают смутные сомнения, что в колледже он был знатным прогульщиком. Нечисть само по себе существо мертвое, от того никаких пышных проводов ей не устраивали. Не принято у нечистых друг друга в путь последний провожать.       — А что, он дело говорит… — задумчиво пробасил Горыныч.       — Впервые соглашусь, — мурлыкнул котяра.       Удивительная идиллия длилась недолго. Не прошло и десяти минут, как Кот со Змеем опять сцепились.       Иногда смотрю и думаю: и вот эта нечисть поучать меня берётся. Пришлось вытолкать обоих за дверь, пригрозив, что, если не уйдут, отправлю на подмогу к Лешему весной травы да коренья собирать. Нечисть посыл уловила и тут же ретировалась.       А вот мэр оказался не столь догадливым и уходить явно не планировал. Даже наоборот. Обложился непонятно откуда появившимися бумагами, стабильно раз в пятнадцать минут требуя от скатерки крепкий кофе. Вредная тряпка, негодуя, бубнила, но в прихоти гостю не отказывала. Только вместе с чашкой все норовила пирожок подсунуть.       — Господин мэр, я, конечно, дико извиняюсь, но третий час ночи как-никак…. Вас там Кикимора уже заждалась.       — Переживет. Я никуда не спешу, — не отрываясь от бумаг «обрадовал» он.       — Слушайте, у вас, наверняка, есть в городе любовница! Вот у нее и ночуйте.       — Любовницы нет. Есть Баба Яга с маниакальной одержимостью ищущая приключений на одно прекрасное место. Мой тебе совет, иди спать, пока у нас в доме два трупа не образовалось.       Как же чешутся руки. Придушить бы гада. Ну, ничего, и не таких воспитателей воспитывали. Вот разберусь с фанатиком и устрою мэру сладкую жизнь.       — Не помню, чтобы моя избушка переходила в разряд совместно нажитого имущества, — оживилась врождённая вредность. — И вообще, неприлично незамужней девушке на ночь чужого мужика в доме оставлять!       — Когда ты тащила этого самого пьяного мужика к себе домой, это тебя не смущало.       Хитрющий взгляд синих глаз вогнал в краску. Дожили! Баба Яга на собственной кухне краснеет, как девчонка. Расскажешь кому, со смеху помрут. Позор для репутации.       Нарочито громкое сопение и убийственный по моим меркам взгляд никакого эффекта не произвёл. Разве, что теперь Кощей старательно делал вид, что не смеётся. Получалось плохо. Плечи то и дело вздрагивали, выдавая его с головой.       — Не обязательно здесь караулить. Ваши банки и тряпки меня не интересуют. Можете идти, — шутливо приказала костлявая морда. — Клянусь, ничего интересного, кроме вас, здесь нет.       Реплика была проигнорирована. Если раздражителя нельзя устранить, нужно абстрагироваться. Не тратя больше времени на бессмысленные разговоры, направилась в спальню. Пусть делает, что хочет. В одном Кощей прав. О чести в моем случае переживать последнее дело.       Горячий душ и тёплое махровое полотенце окончательно расслабили забитые мышцы. Натянув лёгкую голубую ночнушку, с головой нырнула под одеяло, в надежде спрятался от дурных мыслей.       Сон не шёл. Слишком неспокойно и тревожно было на душе. А ещё непривычно одиноко. Последний раз так паршиво себя чувствовала, когда сестра с горящими глазами представляла семье жениха. Тогда мир рухнул в первый раз. В широкоплечем улыбчивом парне, я узнала своего любимого Ванечку. Парня с которым долгие два года тайно обменивались письмами и проводили долгие ночи в объятия друг друга. Второй, когда все от того же Ванечки поступило предложение стать любовницей короля…. Кажется, сегодня будет третий.       Тихий настойчивый стук заставил смахнуть непрошенные слёзы и высунуть голову из-под одеяла.       — Входите!       Дверь со скрипом поддалась, впуская в тёмную спальню незваного гостя.       — Если пришёл проверить, не повесилась ли с горя, то спешу огорчить.       — Если бы ты надумала вешаться, я бы услышал, — снисходительно улыбнулся Костлявый. — У меня очень хороший слух. Вполне в состоянии определить плачет девушка или планирует убиться.       Кровь стремительно подступила к щекам. Только этого для полного счастья не хватало! Кто я теперь для него?! Явно не свирепая Баба Яга, которую нужно уважать, а в идеале побаиваться. Девчонка.       — Не придумывайте, Господин мэр.       Он только усмехнулся протягивая платок и тазик со спелыми сливами.       — Ешь. Принёс бы шоколад, но ты его не любишь.       — Следите за мной?       — Я глава Тайной канцелярии его Величества, — напомнил мэр. — Знать все про всех моя работа, ведьмочка.       — Не называй меня так!       — Как хочу так и называю Яда, заканчивай указывать. Бесишь, — игнорируя недовольное сопение. Костлявый устроился в изножье кровати. Был бы тут Горыныч, свернул бы шею за такую самовольщину. — Ты не виновата в том, что произошло. Некоторые вещи просто происходят вне зависимости от того, хотим мы этого или нет.       Теперь вдруг резко стало понятно зачем он остался. Для него я маленькая глупая девчонка, возомнившая себя всесильной Бабой Ягой. Взрослый дядя просто побоялся, что неокрепшая психика может не выдержать. Не захотел брать грех на душу.       — Ты убивал кого-нибудь своей ошибкой?       В голубых глазах на секунду отразилась зверская тоска.       — Один раз. Это было год назад. Если бы можно было отдать свою жизнь в обмен на ее. Я бы это сделал не задумываясь, — Костлявый резко замолкает, будто сказал что-то лишнее, неприличное и запретное.       Остаток ночи проводим в полной тишине, молча каждый о своём. Он о девушке, в смерти которой винил себя, я о русалке, которую не смогла спасти.