———————————————
Стайлзу не разрешалось самостоятельно исследовать лес в округе, который, по словам Скотта, был лучшей частью территории стаи. Сейчас его желание сбежать было сильным, поэтому ему требовался сопровождающий. Обычно эта ответственность возлагалась на последнего прибывшего члена стаи, и ему повезло, что таковым являлся Скотт. Дитон осматривал Стайлза, когда у него было время, и делился своей, казалось бы, бесконечной мудростью. Также он устраивал тренировки в воде, как и обещал ему Скотт, и вскоре Стайлз стал намного лучше справляться с такими важными вещами, как ходьба, движения и взаимодействие с хрупкими предметами. Побег довольно быстро вылетел у него из головы. Он даже не знал, в каком направлении нужно было бежать. Все дороги были грунтовыми и шли во все стороны света. Кроме того, у Стайлза возникло ощущение, что даже когда Скотт не наблюдал за ним, это делал кто-то другой. Большинство ликантропов почтительно держались на расстоянии, но все равно казалось, что всякий раз, когда Стайлз оборачивался, кто-то смотрел в его сторону. Если он и хотел сбежать, ему нужен был очень хороший и проработанный план, а не просто побег посреди ночи. План должен был быть долгосрочным. Чтобы он в принципе смог выйти за территорию и его не смогли бы поймать. Однажды ночью, когда он лежал в своей постели, пытаясь заснуть, он начал испытывать странное желание близости с кем-то из стаи. Скотт был занят весь день, помогая овце при родах, в чем Стайлз не хотел участвовать, поэтому он проводил свое время, общаясь с Салли и помогая ей с праздничным тортом для одного из ребятишек, с которыми он так правда и не познакомился. К сожалению, до сих пор ему было комфортно обмениваться метками только со Скоттом, поэтому он получил совсем немного феромонов сегодня. Сильно меньше, чем обычно. Скотт всегда напоминал ему обменяться метками в течение дня, так как предполагалось, что это ускорит процесс адаптации Стайлза к изменениям в его теле. Все эти метки и запахи все еще были очень странными для него, но они действительно помогали очищать разум от гиперактивного беспорядка, который создавала натура оборотня. Поэтому он всегда соглашался на метки, когда Скотт предлагал. Так что в тот день он никого близко не ощущал. Хотя завтра была пятница, и он встретится вообще со всеми в стае. На шумном ужине в честь него. Звучит круто. Вот почему он лежал без сна, уставившись в потолок, с нетерпением ожидая завтрашний день. Стайлз ворочался с боку на бок примерно до полуночи, когда решил: к черту все это. Гнездо, так Гнездо. Это все еще звучало еще более странно, чем метки, но он уже успел понять, что обмен запахами все-таки работает, и очень даже хорошо. Он тихо встал и натянул толстовку. Его голова гудела от стрекота сверчков снаружи, и сов, ловящих свою визжащую добычу. Он отчаянно желал, чтобы все затихло. Когда он вышел в гостиную, Скотт был там, его глаза сверкнули в темноте. – Что ты делаешь? – Иду в эту вашу Кучу малу. – То есть Гнездо? – Именно. Скотт, зевая, хлопнул его по плечу. – Я пойду с тобой. – Господи, я не собираюсь убегать. Я верю тебе, когда ты говоришь, что далеко я не уйду. – Но все же. Скотт проводил его до Главного здания, где оставил его у дверей. – Дерек вернулся. Он серьезно надерет тебе задницу, если узнает, что ты убежал, так что даже не пытайся. Я сегодня не в настроении для собрания стаи, – Скотт снова зевнул и развернулся, чтобы побрести по тропинке домой. Стайлз постоял на ночном воздухе еще минуту, наблюдая, как Скотт уходит, и прислушиваясь к различным звукам этой части поселения. Слева по лесу шел табун оленей. Довольно большой, около десяти особей. Также он слышал тихое сопение людей, спящих через стену справа от него, там, где было Гнездо. Он осторожно толкнул тяжелую дверь. Его шаги эхом отдались по широкому круглому залу, когда он вошел. Он уже чувствовал феромоны в воздухе, успокаивающие и гипнотизирующие его. Но когда он подошел ближе к Гнезду, запах стал более расслабляющим и менее очаровывающим. Стайлз остановился перед дверью, задаваясь вопросом, куда исчез пленительный оттенок из плавающих вокруг феромонов. Он повернулся и пошел по следу, пересекая гигантскую комнату и останавливаясь перед дверью Альфы, как рассказывал ему Скотт. Запах был сильнее. Пахло… как в раю. Это был тот же запах, который поразил его в первый раз, когда он обратился, только почему-то он был лучше. Слаще. Более соблазнительный. Стайлз закрыл глаза, его инстинкты взывали к нему. Его руки зачесались, когда он потянулся к двери. Почти как во сне, он открыл ее. Внутри все выглядело точно так же, как в любой другой комнате, в которой он бывал здесь. Снова был тот же деревянный диван, газовая плита в углу и длинный вязаный коврик, покрывающий полированный деревянный пол. Стайлз прошел через комнату так тихо, как только мог, увлеченный запахом, как рыба, попавшая на крючок. Чем дальше он шел, тем насыщеннее становился запах, еще больше затуманивая его разум и расслабляя тело. Он был настолько потерян, что решил, что, вероятно, это сон. Может быть, он уже улегся в Гнездо и заснул. Он подошел к другой двери и медленно открыл ее. Он увидел комнату, очень похожую на его собственную. Кровать в углу казалась больше, покрытая темными одеялами. Дерек лежал там, свернувшись на боку, и спал. Стайлз вошел внутрь. Вся комната пахла так привлекательно, так маняще, что Стайлз, ни о чем не думая, медленно подошел к кровати. Все внутри него требовало заползти в нее, спрятаться под подбородком альфы и уткнуться носом в его шею. Он так будет пахнуть… Он так будет чувствоваться… Ничего подобного он раньше не испытывал никогда. Тихий голосок в глубине его головы спросил: А что, если это был не сон? Именно эта мысль заставила его замереть. И тогда глаза Дерека распахнулись, вспыхнув алым и заставив его все осознать Стайлз пересек комнату за полсекунды, его суперскорость удивила даже его самого, но Дерек схватил его за шею и потащил обратно. Он опрокинул его на пол и навис над ним, высокий, сильный и устрашающий. Стайлз услышал рык – Кто тебя послал? Стайлз съежился. Голос разъяренного альфы, по-видимому, оказывал на него физическое воздействие: все его тело затряслось от страха. Стайлз импульсивно спрятал лицо, прикрыв глаза локтем и вжавшись в землю, как будто она могла поглотить его. Дерек снова зарычал, и дрожь Стайлза усилилась в ответ. – Кто тебя послал? – потребовал он, его голос был низким и хриплым, и, кажется, он в ужасном гневе, потому что Стайлз уже не мог выносить появившегося из-за крика Альфы дикого страха. Это определенно не было сном. Потому что он никогда раньше не чувствовал себя так ужасно во сне. Дерек рывком поднял его на ноги и, схватив за шиворот, вытолкнул через гостиную в зал собраний. Звука падения Стайлза на холодный каменный пол отразился эхом, когда Дерек толкнул его. Дверь в Гнездо открылась, и оттуда высунулось несколько любопытных голов. Глаза Дерека ярче вспыхнули красным, когда он приказал им идти домой. Его приказ тоже повторился эхом. Все они тут же выскочили из-за двери и метнулись на улицу. Дерек рявкнул одному из них, чтобы тот привел к нему Бойда и Дитона. – Ты расскажешь мне, – сказал Дерек с низким рокотом, присаживаясь на корточки перед Стайлзом. Его красные глаза казались ужасающими в темноте, они были полны гнева. Он не переставал рычать. – Или я заставлю тебя.. – Мне жаль, мне так жаль. Я не… Я не хотел этого. Я не знаю, почему я это сделал. Дерек усмехнулся, звук был резким и колким. Железная рука вцепилась в воротник кофты Стайлза и подняла ее владельца на несколько десятков сантиметров над полом, как будто он ничего не весил. Дерек открыл рот, чтобы сказать что-то еще, что, несомненно, заставило бы тело Стайлза задрожать от ужаса еще сильнее, когда дверь распахнулась и раздался резких вздох. – Дерек! Остановись! Дерек вскинул голову и прищурился, глядя на дверь. Дитон забежал внутрь, а за ним Бойд и еще один мужчина с темными волосами, которого Стайлз никогда не встречал. Дитон мгновенно оказался рядом с ними, подняв руки в успокаивающем жесте. – Позволь мне забрать его. Дерек снова зарычал и бросил Стайлза в Дитона, который легко поймал его. Он прижал Стайлза к груди, направляя его нос к своей шее, где Стилински глубоко, успокаивающе вдохнул аромат. Его сердцебиение несколько замедлилось, а тело расслабилось, несмотря на остатки тревоги. – Что случилось? – спросил Дитон низким, почти обвиняющим голосом. Стайлз вздрогнул, когда снова услышал голос Дерека, все еще пронизанный гневом. – Он был в моей спальне. Наблюдал за мной во сне. Стоял как овощ. Дитон, кажется, напрягся при этих словах. Он чуть отстранил Стайлза от себя и направил его – гораздо более мягко, чем Дерек – на кресло рядом. – Это не одна из твоих комнат для допросов. И это твой новый член стаи, – это звучало так, как будто Дитон ругал Альфу. – Он еще едва знает свое собственное тело: наверняка есть какое-то объяснение. Стайлз? Стайлз, переполненный стыдом, подтянул колени к груди и сжался, стараясь казаться как можно меньше. – Ты знаешь так же хорошо, как и я, что этого мы и ждали. Он первый. У них получилось, – крикнул Дерек на весь зал. Стайлз едва мог сосредоточиться из-за ужаса, снова охватившего его тело. Но даже несмотря на это, в его голове появилась мысль: кем Дерек себя вообще возомнил? – Стайлз? – мягко переспросил Дитон. Парень почувствовал, как чья-то рука коснулась его лба, приглаживая волосы назад. – Я не хотел, клянусь. Мне так жаль. Я не знаю, что произошло, – сумел сказать Стайлз в свои колени, его зубы стучали от дрожи в теле. – Дерек, тебе нужно успокоиться. Он слишком чувствителен к твоему запаху. Твой гнев перегружает его организм, – бросил Дитон через плечо с напряженной настойчивостью. Стайлз услышал, как Дерек отошел подальше, что-то бормоча и начиная расхаживать туда-сюда. Дитон распутал руки Стайлза и снова притянул его к своей шее, где тот сделал несколько глубоких вдохов, которые уменьшили его дрожь и облегчили нервную тяжесть в животе. – Мы должны начать полномасштабное расследование. Я хочу, чтобы мы узнали о нем все, что сможем: где он был, что делал, с кем разговаривал за последний год. Мне нужны судимости. Я знал, что с ним что-то не так. Оборот незадолго после Скотта не может быть случайностью. Оборот сразу, как только мы оказались рядом, тем более не может быть случайностью. У него странные глаза. И пахнет от него также странно. Теперь ты говоришь, что он чувствительный? Он синтетический. И он почти одурачил нас. – Дерек! – Дитон повысил голос, чтобы Дерек наконец услышал его. – Достаточно. Посмотри, что ты наделал. Он здесь меньше недели. Что, если ты ошибаешься? Что он теперь о нас подумает? Он до сих пор не простил нас за то, что мы вот так забрали его у отца. – А что, если я прав? – Дерек зарычал.———————————————
Дитон отвел его в Гнездо. Одеяла и подушки все еще были разбросаны по большому матрасу после того, как другие оборотни в спешке ушли. Он велел Стайлзу лечь посередине, где феромоны были самыми сильными и новыми. Несмотря на это, он не мог заснуть, после такого потрясения. – Что со мной будет? – спросил Стайлз Дитона, который сидел рядом с ним, наблюдая. – Утром будет собрание, чтобы обсудить, что делать. Дерек захочет начать расследование о твоей жизни до того, как ты обратился. Мы поговорим с твоим отцом, а также с твоими школьными друзьями. Посмотрим публичные записи. Он поговорит со Скоттом. И снова поговорит с тобой – И что он хочет найти? Дитон молчал. Стайлз все еще слегка дрожал, но его разум был затуманен феромонами, и глаза уже слипались. – Мы поговорим утром, после собрания старейшин.———————————————
Когда Стайлз проснулся, в окна просачивался свет. Бойд все еще стоял на страже у дверей, наблюдая за ним. Стайлз свернулся калачиком и попытался притвориться, что спит. Он чувствовал себя болезненно и совершенно униженно. В конце концов он встал, складывая одеяло и убирая подушку. Он подошел к Бойду, опустив глаза. – Что мне нужно делать? – Ждать, – просто ответил Бойд. Стайлз ждал. И ждал он все утро. Сначала он пытался задавать Бойду вопросы, но, когда ничего от него не добился, тихо сел посреди комнаты и прислушался к лесу снаружи. Около полудня он услышал, как группа людей вошла в зал собраний и двери Гнезда отворились снаружи. Дерек тоже был среди тех, кто вошел, его глаза теперь были обычного карего цвета. Также там был Дитон и два старейшины-оборотня, которых Стайлз не знал по именам. Они все остановились у края гигантского матраса, и Стайлз сидел перед ними как на ладони. – Стайлз, как ты себя чувствуешь? – спросил Дитон. Он единственный смотрел на него не как на преступника. – Эм. Очень стыдно. Я... – Стайлз опустил голову, когда чувство ужасного позора сжало внутренности. – Я не должен был входить в спальню Дерека. Мне действительно очень жаль. Но я правда не знаю, почему я это сделал. Дерек переступил с ноги на ногу, скрестив руки на груди и пристально смотря на Стайлза. Тот тут же опустил глаза. Остальные оборотни тоже разглядывали его, но пристальное внимание Дерека нервировало больше всего. – Он не лжет. Каждый здесь может это подтвердить. Он правда не знает, – Дитон повернулся к Дереку. Тот чуть склонил голову, не сводя глаз со Стайлза. Дитон вздохнул и снова обратился к Стилински: – Стайлз, ты пытался навредить Дереку прошлой ночью? Нам действительно нужно услышать ответ на этот вопрос. – Нет! Конечно нет. Я клянусь, – Стайлз почувствовал прилив надежды, думая о том, что они ведь смогут сразу понять, лжет он или нет. Дитон снова оглянулся на Дерека, поджав губы. Затем Дерек ступил на матрас, крадясь, как хищник, и остановился всего в тридцати сантиметрах от того места, где Стайлз сидел, подтянув колени к груди. Тот опустил глаза и голову, боясь таинственной способности Дерека причинять ему боль одним своим присутствием. – Ты действительно не знаешь, зачем пришел в мою комнату прошлой ночью? – тихо спросил он. Вопрос задел его почти физически. Это был вопрос, который он задавал себе все утро. – Ты пахнешь… – Стайлз сглотнул, в горле у него внезапно пересохло. Его щеки вспыхнули, и он захотел закрыть себе рот, но его отец всегда говорил, что единственный способ избежать серьезных неприятностей – это сказать правду. Это было вдвойне правдиво перед несколькими ходячими детекторами лжи, следящими за каждым его движением. – Я пахну..? – надавил Дерек тихо. – ...так хорошо. Я не мог… Я не знаю, что со мной не так. Я не мог остановиться, – Стайлз снова уткнулся лицом в колени от стыда. Он никогда не чувствовал себя таким униженным. – Я знаю, что это было действительно жутко, что я нагло вторгся в частную жизнь. Я правда не знаю, что со мной не так. Я ведь не такой. Я не вхожу в чужие дома без разрешения. Я не смотрю, как люди спят. Мое тело просто кажется чужим с тех пор, как я стал оборотнем. Дерек присел перед ним на корточки, и Стайлз услышал, как он глубоко дышит. – Он говорит правду, Дерек. Мальчик чувствителен к твоему запаху. Он уязвим, как любой новообратившийся, – настаивал Дитон тихим голосом. – Приведите МакКолла, – голос Дерека был жестким и непреклонным. Бойд проскользнул в двери. Они все ждали в напряженной тишине. Стайлз слышал, как Дерек глубоко дышал прямо рядом с ним. Он не мог поднять глаз, не мог пошевелиться, он был унижен и напуган. Он услышал, как Скотт, спотыкаясь, вошел в комнату и резко остановился, вероятно, осознав, что у Стайлза серьезные неприятности. – Он что, пытался бежать? – спросил Скотт с явным разочарованием в голосе. – Нет, – Дерек встал. Стайлз все еще чувствовал на себе его взгляд, который никуда не девался. – Расскажи мне о своем друге, Скотт. Скотт молчал, как ему показалось, очень долго. Стайлз слышал дыхание каждого в комнате, чувствовал запах Дерека перед собой. Даже сейчас это расслабляло мышцы его спины, а инстинкты умоляли наклонить голову набок, чтобы подчиниться Альфе. – Он мой лучший друг, – медленно произнес Скотт. – Я знаю его с первого класса. Он тогда поделился со мной своими карандашами. – Хорошо. Тогда ты знаешь, что происходило с ним в последний год? Он как-то изменился? – Если ты имеешь в виду постоянное плохое настроение… Ну, типа, я ведь бросил его прямо перед выпускным годом, – в голосе Скотта звучало раскаяние, которое Стайлз, надо сказать, оценил. Стайлз изо всех сил старался не словить гипервентиляцию от расчетливой, терпеливой манеры Дерека задавать свои вопросы, поэтому он не мог показать Скотту, что ценит его раскаяние. – Я имею в виду его запах. Он поменялся? Стал другим? Скотт сделал паузу. – Нет. Ничего такого. Он пахнет так же, как и всегда. Дерек замолчал. И тишина длилась довольно долго. – Он спрашивал о стае? – Все спрашивают о стае, – вмешался Дитон. – Ты сам себя запутаешь. – Посмотрим, – прорычал Дерек. – Бойд, глаз с него не своди, пока мы не закончим расследование, – Дерек снова присел на корточки, так близко, что Стайлз смог полностью прочувствовать его удивительный запах. Он опять был одурманен им. И это было стремно, что тебе так нравится запах человека, который пугает до дрожи. – Если я что-нибудь найду... – Дерек! – строго сказал Дитон. – Он все еще твой бета, пока его вина не доказана. – Вина? – Стайлз не смог удержаться от вопроса. Он почувствовал, как дыхание Дерека, горячее и такое сладко пахнущее, взъерошило его волосы. Это парализовало его. – Мы с тобой еще поговорим. Стайлз дрожал, слушая, как Дерек уходит вместе со старейшинами. Остались только Скотт, Бойд и Дитон. Скотт оказался рядом с ним быстрее, чем Стайлз ожидал. Дитон подошел более спокойно. – Что, черт возьми, ты сделал, Стайлз? – Скотт быстро схватил его и слегка встряхнул. – Ты пытался навредить Дереку? – Нет, – простонал Стайлз. – Я этого не делал, клянусь. Я не хотел ничего плохого. – Что ты сделал? – Скотт настаивал, его лицо выражало беспокойство. – Я просто подчинился своим инстинктам.———————————————
После этого жизнь превратилась в настоящий кошмар. Что ж, еще и в самый худший. Бойд был его постоянной тенью, а Скотт чуть ли не в туалет за ним шел. Они отменили его приветственный ужин. И это было обиднее, чем он думал. Потому что его часть – хоть и самая малая – находила эту затею классной. Когда еще устроят ужин в честь него? Никто никогда не делал ничего подобного. Это был удар, которого он не ожидал, даже если должен был, учитывая, что Дерек обращался с ним так, как будто он был угрозой уровня ФБР. Самое худшее, что сделал Стайлз за всю свою жизнь – это случайно убил свою золотую рыбку, забыв, что ее надо кормить. Какую вообще он мог нести угрозу Дереку, если тот одним своим голосом может заставить его корчиться на полу от дикого ужаса. Но все же Стайлз не мог его винить: он стоял над Дереком, пока тот спал, и просто наблюдал. Если это не была какая-то паранормальная хрень, то Стайлз не знал, что это было. На хер. Он заслуживал хоть каких-то подробностей. Он хотел знать хоть что-то. Потому что он не знал, что ему делать дальше. Но зато теперь он понял, почему оборотни приставляли к нему няньку. Его тело было для него загадкой, которую в настоящее время никто не мог разгадать. Строгий надзор продолжался в течение следующей недели. Он пропустил кино вечер и забег стаи и фактически находился под домашним арестом. Ему разрешали покинуть дом только для того, чтобы помогать Скотту с его работой. Но абсолютно странной частью происходящего было то, что Скотт и Эрика забивались к нему в постель каждую ночь, как будто они были шведской семьей какой-то. Которой они не были даже близко – Эрика терпеть его не могла, судя по ее отношению к нему. Но каждую ночь они оба молча проскальзывали к нему в постель и обнимали его. Однажды Эрика даже уткнула его лицо себе в шею, после того, как он не знал куда себя деть, сидя дома, и пробормотала: – Я не могу выносить твое унылое лицо, Стилински, – Стайлз, как ни странно, оценил это, так как это действительно помогало ему засыпать ночью, находясь в импровизированном Гнезде. Он догадался, что, скорее всего, это была идея Дитона. Скотт рассказывал ему удручающе мало, как в общем-то и Дитон. МакКолл просто продолжал говорить ему, что он невиновен, и что ему не стоит беспокоиться. По его словам, расследование Дерека ничего не даст. Но что он вообще искал? Разное, Стайлз. Дерек все объяснит. Все будет хорошо. Только в среду Дерек наконец позвал его в зал собраний. Стайлз схватил Скотта за руку, когда Бойд сообщил об этом. Он спросил Скотта, пойдет ли тот с ним: сам Стайлз был не в себе от волнения, и он не мог встретиться со своими обвинителями в одиночку. – Конечно я пойду. Дитон тоже будет там, и он на твоей стороне. Он отвечает за новичков, поэтому он должен представлять тебя, когда ты встретишься с Дереком, – успокоил его Скотт. Дитон был там, как и обещал Скотт, был и тот мужчина с темными волосами, которого Скотт назвал Питером. Седовласая женщина, которую Стайлз видел спящей в Гнезде, тоже была там, вместе с несколькими другими старейшинами. Глаза Питера вспыхнули золотом, когда Стайлз вошел в комнату. Место Стайлза было в самом маленьком из трех кругов в зале собраний, там стояло три стула. Дерек жестом пригласил их сесть, а Бойд занял место рядом с Питером. Дерек подождал, пока они оба чуть успокоятся, прежде чем заговорить. Его голос звучал тихо, но властно в большой комнате. – После тщательного расследования мы не нашли ничего, что могло бы обвинить тебя, Стайлз Стилински, – Дерек немного сдвинулся, глядя куда-то за плечо Стайлза, а не в его глаза. Стайлз не знал, что и думать о таких манерах, но слова, слетевшие с губ Альфы, принесли огромное облегчение. – Все твои друзья и твой отец говорят о тебе только хорошее. Ты не говорил о нас ничего, кроме добрых слов. Ты был другом оборотней на протяжении всей адаптации Скотта здесь. Ты не связан ни с какими группами, которые стремятся причинить нам вред. Стайлз хотел ответить, но Скотт резко ткнул его локтем в ребра. Он поймал взгляд Стайлза и слегка покачал головой. Старшие оборотни, сидящие напротив, наблюдали без комментариев. Дерек продолжил, как будто ничего не заметил, хотя и сделал паузу, когда Скотт остановил друга. – У нас есть хитроумные и безрассудные враги. И их слишком много, – продолжил Дерек, понизив голос. – Мы потеряли прекрасных людей этой стаи из-за них, – Питер отвел взгляд при этих словах, и на лицах всех оборотней возникла едва уловимая печаль. – Именно потому, что я ставлю безопасность своей стаи превыше всего остального, я так с тобой обращался. Дитон говорил мне, что мое поведение было несправедливым. Теперь я с ним согласен. Я хочу принести тебе свои извинения. Стайлз посмотрел на Скотта, задаваясь немым вопросом. Тот снова слегка покачал головой, прежде чем снова сосредоточиться на Дереке. Да что ж такое-то. Дерек глубоко вздохнул, как будто не хотел говорить то, что собирался сказать. – В эту пятницу мы официально поприветствуем тебя в стае с моего благословения, – он звучал как угодно, но только не как человек, дающий свое благословение. Он выглядел… угрюмо. Хмуро. Может быть, это было его нормально состояние, но у Стайлза было чувство, что Дерек все еще подозревает его в чем-то. Возможно, другие вынудили его отступиться, так как он не нашел никаких веских доказательств того, что Стайлз виновен хоть в чем-то. Стилински уставился на Скотта, когда все затихли. Скотт кивнул. Наконец-то. – Что не так с моим запахом? – спросил Стайлз. Оборотни все как один снова уставились на него. Седовласая женщина чуть наклонилась вперед и слегка втянула воздух. Дерек тоже уставился на него, не говоря ни слова. – Ты говорил, что от меня странно пахнет. Так как же я пахну? Дитон уже сказал мне, что с моими глазами какая-то ху… Что с ними что-то не так. И я знаю… я знаю, что это странно, что я превратился в таком возрасте. Но никто другой не говорил мне, что с моим запахом что-то не так, и Скотт говорит, что я пахну как обычно. Но у тебя схерхчувства лучше, чем у кого-либо, – сказал взволнованно Стайлз. Скотт выглядел совершенно возмущенно, но он не мог не спросить, потому что этот вопрос мучил его каждую ночь. Этот и почему Дерек назвал его синтетическим, но Стайлз уже тысячу раз спрашивал Бойда об этом, но никакого ответа не получил. Он был уверен, что у него не тот уровень доступа для этого секрета. – Твой запах в порядке, – медленно произнес Дерек. – Я ошибся. – Тогда почему ты настолько хорошо пахнешь для меня? – спросил Стайлз, хотя это и заставило его покраснеть. Он должен был понять, что с ним не так, если он собирался научиться контролировать себя. Он не хотел повторения той ночи, когда он вошел в комнату Дерека, даже если это означало, что сейчас ему предстояло сгореть от стыда. На глазах у всех старейшин. Черт. – Я твой альфа. Мой аромат создан для того, чтобы успокаивать тебя. – Это… Мне действительно жаль, если это прозвучит грубо, ведь я все еще почти ничего не знаю об оборотнях. Твой запах не просто расслабляет, он притягивает меня. Я чувствовал, что он буквально заставляет меня идти к тебе. И это чувство было настолько сильным, что я не знал, как ему противостоять. Скотт закрыл лицо руками. Да пусть делает, что хочет. Он должен был спросить. – Все так чувствуют, или это только я? Неужели я просто настолько плохо контролирую себя, когда дело касается феромонов? Меня тянуло как магнитом и… – Господи, – Скотт наконец подал голос. Мрачное настроение покинуло комнату, когда Стайлз начал свою речь, и все старейшины теперь выглядели заинтересованными, посмеиваясь и улыбаясь в ладони. – Боже мой, Стайлз. Почему ты не объяснил это раньше? Всей этой драмы могло и не быть. Дитон откашлялся, весело взглянул на Дерека, прежде чем сказал: – Что ж, мы разгадали тайну – Серьезно? – Стайлз моргнул. Он не понимал прикола и не был уверен, что хотел понимать. Скотт снова закрыл лицо руками, и Стайлз услышал, как он несчастно пробормотал: – Ох, Стайлз. Дерек больше не смотрел на него. Он не выглядел таким угрюмым как раньше, но и не веселился, как остальные оборотни. Даже Бойд не смог подавить улыбку, хотя почти сразу же взял себя в руки. – Ты не привык к механизмам... притяжения у ликантропов. Тебя просто занесло немного. Стайлз был почти уверен, что вся кровь отхлынула от его лица при словах Дитона. Скотт откинулся на спинку стула. Его лицо, наоборот, было красным – Я закрываю это дело и… – Дерек очень пристально уставился в пол, – завершаю собрание, если старейшины не против. Те единогласно согласились. Дерек встал и направился в сторону своих комнат. – Подожди! – Стайлз вскочил со стула. Окей, унижаться, так унижаться. Дерек все еще был единственным, у кого была власть дать Стайлзу шанс поговорить со своим отцом. Плюс, теперь у него был рычаг давления в виде того, что Дерек незаслуженно плохо поступил с ним. К тому же, ему явно не нравилось разговаривать с ним, так что возможно он согласится, только лишь бы Стайлз отстал – это работало раньше с Лидией. – Могу я поговорить с тобой наедине? – Боже мой, Стайлз, НЕТ! – Скотт зашипел. Дерек громко вздохнул и качнул головой в сторону своего дома, приглашая. Остальные оборотни начали расходиться. Стайлз стряхнул руку Скотта, когда тот решительно вцепился в него. Бойд последовал за Стайлзом, когда они вошли в гостиную Альфы. Дерек повернулся к нему, как только за ними закрылась дверь. Запах Альфы был здесь повсюду, пряный, возбуждающий и невероятно завлекающий. Стайлз покачнулся на месте, когда все эти чувства вдарили по нему что есть силы. Он совершенно забыл, что эти феромоны могут повлиять на него таким образом. Глаза Дерека проследили за телом Стайлза, и Альфа сделал большой шаг назад, прежде чем взглянуть на Бойда, который ухмылялся. Стайлз понял, что с таким же успехом он мог бы нарисовать на лбу огромный красный знак, который сообщал бы всем о его чувствах Гребаные оборотни. – Мой отец, – начал Стайлз, борясь со стыдом. Он кажется уже начал привыкать постоянно его испытывать. – Ты можешь сделать так, чтобы я встретился с ним раньше, чем через три месяца? – Нет, – немедленно сказал Дерек и покачал головой. – Может быть, хотя бы устроишь звонок? Дерек сделал паузу. – Он попрощался. Мы отвезли тебя домой и объяснили ему ситуацию. Он видел тебя. Он держал тебя. Он понимает, что происходит. – Да, – Стайлз почувствовал, как от слез защипало глаза, когда он представил, как отец держал его бессознательное тело. – Но я с ним не попрощался. В этом дело. А потом ты пошел и допросил его обо мне, так что он, наверное, сейчас переживает и боится, что меня теперь бросят в тюрьму для оборотней! Дерек покачал головой. – Вы увидитесь через три месяца. Желудок Стайлза резко сжался. Он сердито вытер слезы. – Разве ты мне теперь не должен или типа того? За то, что швырял мной как мешком с картошкой? Ты сказал, что обошелся со мной несправедливо, и хотел извиниться. Вот тебе способ извиниться передо мной. – Я должен тебе? – глаза Дерека расширились от услышанного. Он сделал шаг вперед. – Это ты пришел в мой дом, бета. – Я сейчас в твоем доме. И? Это так важно? – потребовал Стайлз, смелый в своем полном и безоговорочном отрицании вины. – Да, это важно, потому что в последний раз, когда кто-то пробрался сюда без разрешения, моя семья погибла, – процедил Дерек, его глаза вспыхнули красным. Бойд тут же опустил глаза. Стайлз почувствовал, что прирос к месту. – Видишь эти следы пожара? – Дерек указал на общую стену с залом собраний. – Охотник взорвал бомбу. Вся эта сторона восстановлена по крупицам. Моя мать, бывшая Альфа, и мой отец спали тогда. Как и я, когда ты пришел сюда без приглашения. Стайлз в шоке опустил голову, не зная, что еще сказать. Их отношения стали еще хуже, хотя казалось бы, куда еще ужаснее. Спасибо его языку без костей. Дерек прочистил горло. – Ты увидишь своего отца, тебе просто нужно подождать. Некоторым из нас не так повезло. А теперь уходи.———————————————
– О, я не могу поверить, что ты это сделал, – простонал Скотт, когда они вернулись в дом. – Ты наговорил столько всякой хрени. – У тебя была целая неделя, чтобы рассказать мне, что его семья была убита каким-то ненормальным в их собственно доме! – Стайлз кричал на него. – Какого. Блядь. Черта. Скотт. – Это была не моя история, чтобы рассказывать кому-то, – защищался МакКолл. – Я не сплетник. – Как мне надоели все эти гребаные секреты. Меня судили как преступника! – Стайлз не мог поверить своим ушам. – Ты, блядь, издеваешься надо мной сейчас? Ты не подумал, что это то, чем действительно нужно было поделиться? – Хорошо, я виноват, признаю. Просто… мы привыкли не говорить об этом. Это как негласное правило. Дереку слишком больно, когда эта тема всплывает, а у него очень хороший слух. – Очевидно, недостаточно хороший, чтобы услышать, как я прохожу через его гостиную, – Стайлз покачал головой, когда Скотт рухнул на диван. – Я уверен, что он слышал тебя. Он, скорее всего, просто выжидал, чтобы посмотреть, что ты будешь делать, ну и чтобы поймать тебя, – сказал Скотт и ткнул пальцем в Стайлза. Тот вскинул руки вверх. – Что ж, я хотел бы напиться и забыть о том ужасе, который был сегодня, но я не могу, потому что я гребаный оборотень с метаболизмом, работающим на все триста процентов. Так что вместо этого я обожрусь печеньем Салли. Но знаешь что, Скотт? Печенье – не алкоголь. Нет. Это печенье. – Не забудь, что твой ужин в эту пятницу! И это уже через два дня! – сказал Скотт, когда Стайлз вышел из дома. В ту ночь Эрика плюхнулась рядом с ним на кровать. Стайлз уткнулся лицом в подушку, но все равно мог сказать, что это была она. Он на автомате подвинулся, освобождая ей немного места. Однако она осталась неподвижной. – Я слышала, что кое-какому щеночку нужно провести урок полового воспитания ликантропов. Стайлз вздохнул и закашлялся в подушку, прежде чем привстать. Эрика усмехнулась и провела рукой по его волосам, что, вероятно, должно было успокаивать. Но в сочетании с ее самодовольным выражением лица это просто казалось какой-то насмешкой. – Не расстраивайся. Все мы такие были. – Неужели? – Стайлз повернулся и впился в нее взглядом. – Действительно ли ты была там, где был я? Ты наблюдала за спящим Альфой в его комнате, потому что словила краш на него? В твою первую неделю тебя тоже судили? Правда? – Ох, щеночек, – Эрика улыбнулась, явно наслаждаясь его страданиями. – Что ты хочешь узнать? – Черт возьми, я не знаю, давай-ка начнем буквально со всего. Я ничего не знаю, Эрика. Я – чистый лист. Бери да рисуй. Она так и сделала. Стайлз пожалел, что согласился. Он узнал, что оборотни не очень часто беременели, хотя и очень старались. Их высокий метаболизм и, как следствие, высокая температура создавали неблагоприятную среду для успешного оплодотворения. И их тела компенсировали это, стараясь очень, очень сильно. Слишком сильно. Стайлз чувствовал, как у него горят уши, когда Эрика объясняла ему о течках и узлах. Она делала это так, как будто говорила о погоде. – Так у меня будет… – Да. Большой. – А у вас… – Где-то раз в год. Не так уж и плохо. – И что мы... – Обычно мы разбиваемся на пары по предпочтениям или возрасту. Что насчет феромонов? Они говорят о том, что вы биологически совместимы с кем-то, чтобы иметь хотя бы небольшой шанс забеременеть. Мы называем это "запечатлением". Люди, как правило, переживают, когда это происходит с ними, так как это довольно странные ощущения. Ну и если вы не пытаетесь забеременеть, можно взять в пару любого. Хотя большинство даже запечатленных пар никогда не беременеют, так что на самом деле это не имеет большого значения. – Итак, Дерек… Он не запечатлен со мной? Эрика рассмеялась. Очень сильно. – С парнями такое не случается. Вот почему они сначала не поняли, что с тобой. Обычно только девушки могут уловить феромоны, которые им подходят. Ты особенный, щеночек. Кажется, ты играешь на два фронта. При этих словах Стайлз сел. – Да, и что насчет этого? Неужели превращение в оборотня изменило мои сексуальные предпочтения? – Так, – Скотт открыл дверь в комнату Стайлза. Совершенно очевидно, что он подслушивал их разговор – скорее всего, прятался, потому что не хотел, чтобы Стайлз задавал ему вопросы о его собственной сексуальной жизни. Кира заглянула вслед за Скоттом, дружески помахав Стайлзу. – Я отчетливо помню, как ты спрашивал меня о твоей привлекательности для геев. Не пытайся свалить все на превращение. – Я извиняюсь, конечно, но я тогда пошутил. – Нет, не пошутил! – Скотт прищурился, глядя на него. Кира наклонила голову, чтобы скрыть усмешку. – Хорошо, не пошутил, – Стайлз сдулся. Какого черта. Он всегда интересовался парнями. Это, по-видимому, было невозможно больше скрывать в этой адской дыре с этими детекторами лжи с супер нюхом. – Для протокола, это жутко, и я ненавижу вас всех. – Стайлз, честно говоря, я ждал этого годами. Я просто удивлен, что ты сделал это… как сделал. – Это не было выбором, и ты это знаешь, – пробормотал Стайлз. – Удар ниже пояса, Скотт. Удар ниже пояса, – Кира покачала головой, глядя на него. – Прости, – Скотт немедленно извинился. – Чувак, ты должен был рассказать мне... такие важные вещи. Это отстой. Извинения не принимаются. Стайлз уставился на свои руки, пока Эрика хихикала, а Кира гладила Скотта по спине. – Итак, позвольте мне убедиться, что я все понял правильно: я только что совершил каминг-аут перед всеми старейшинами и объявил о том, что хочу, чтобы мой Альфа забеременел от меня, а затем я разозлил его, подняв запретную тему (о которой все знали) его мертвой семьи, – Стайлз кивнул сам себе. – Похоже на меня. Я ничего не упустил? Эрика обняла его за плечи и игриво понюхала, прежде чем положить голову ему на плечо. Это было странно дружелюбно, в отличие от того, как она издевалась над ним на протяжении всего их сеанса сексуального воспитания. – Совершил каминг-аут? Нам все равно. Мы всегда вступали в брак по любви, а не ради детей, так что на это никогда не смотрели свысока. Кроме того, ты сказал Дереку, что хочешь, чтобы он сделал тебя беременным, а не наоборот. А в последнем действительно виноват Скотт. Он должен был сказать тебе. – Итак, – Стайлз прикусил губу. Ему захотелось заплакать. К черту такую жизнь. – Я сказал Дереку, что хочу быть маленькой ложечкой? – Опять не так, – Эрика улыбнулась и нежно погладила его по голове. – Ты всем сказал, что хочешь быть его маленькой ложечкой. Сегодня я услышала об этом от Салли, которая узнала об этом от Марии и Питера, которым пришлось объяснять всем, что ты на самом деле не сумасшедший убийца. Первое правило стаи? То, что знает один, знают все. – Это неправда, – проворчал Стайлз. – Вы все всё знаете, а я ни черта не знаю.