Дом восходящего солнца

Субботним утром Азирафель, проснувшись, протер глаза и посмотрел на круглые настенные часы – стрелки показывали 8:49. Он привел в себя порядок, переоделся и спустился в кухню. За столом сидела только мама. Она читала какую-то тонкую книгу в мягком переплете, название которой он не разглядел. — А где папа? — В ванной, – коротко ответила мама, не отрываясь от книги. Азирафель позавтракал, и они с мамой вышли из дома к гаражу. Он как обычно сел на заднее сиденье. По радио передавали прогноз погоды – ведущая бодрым и резвым голосом сообщила, что день обещает быть теплым и ясным. Азирафель смотрел в окно – дорога казалась знакомой, и, когда он увидел указатель на 38-ую улицу, по направлению которого мама повернула руль, он понял, что ему не кажется. Азирафель улыбнулся. Машина остановилась у темно-коричневого дома. — Веди себя хорошо, – мама повернулась к нему с улыбкой. — Хорошо, – Азирафель вышел из машины. — До вечера, Азирафель, – попрощалась мама. — Пока! – он помахал ей рукой. Азирафель воодушевленно, едва ли не вприпрыжку направился к дому с необычайно зеленой лужайкой. Он аккуратно постучался в дверь. Через несколько секунд послышались нерасторопные шаги. Дверь открыл Кроули в домашней одежде. — Привет. — Привет. — Проходи, – Азирафель зашел в дом. – Только тихо – Энни спит после ночной смены. — Хорошо, – он прошел за Кроули. В кухне Кроули собирал и упаковывал сэндвичи. — Знаешь, – начал он, укладывая сыр на хлеб, – раз Энни спит и наши развлечения в пределах дома ограничены, можем поехать в парк, что-то типа пикника устроить. Что думаешь? – он обернулся. — Звучит здорово, – согласился Азирафель. — Отлично. Тогда жди здесь. Кроули в скором времени принес открытый черный рюкзак, в котором уже что-то было, и уложил туда сэндвичи и бутылку воды из холодильника. Они зашли в гараж, Кроули направился к машине, но затем свернул, бросил рюкзак на пол и выкатил зеленый велосипед – самый обычный, без скоростей. — Я думал, мы поедем на машине, – удивился Азирафель. — Сегодня охренительная погода – солнце, тепло, а ты предлагаешь ехать на машине? – Кроули выгнул бровь. Он провел по раме рукой и цыкнул. — Его надо вымыть. Подножки нет, так что держи. Азирафель схватился за металлический пыльный руль, брезгливо поморщившись. Кроули достал шланг и прикрутил его к крану. Он начал с колес и педалей. — Прокати его немного вперед, – Азирафель легонько толкнул руль. – Ага, вот так. А теперь еще. Ага. Бурая полупрозрачная вода стекала по каменной дорожке. Кроули поливал велосипед из шланга, внимательно его осматривая, чтобы не оставить ни дюйма пыли. Наконец, он добрался до руля. — Отпускай, – Азирафель разжал руки и сделал шаг назад, чтобы в него случайно не попала струя воды. – Вымой там руки, – Кроули мотнул головой в сторону, – и захвати, пожалуйста, тряпку с этажерки на обратном пути. Азирафель подошел к старой, но чистой металлической раковине, вымыл руки и вытер их о висевшее рядом голубое полотенце с вышитыми на нем цветами. Он повернулся к высокой деревянной этажерке. На ней стояли картонные коробки и пластиковые прозрачные контейнеры – в основном с инструментами. Азирафель водил по полкам взглядом, пока не заметил куски ткани в одном из контейнеров. Он бережно достал сложенную тряпку и отнес Кроули. — Эта? – Азирафель протянул ее, державшему велосипед Кроули. — Ага, спасибо. Кроули тщательно вытер велосипед и отнес куда-то тряпку. Затем Кроули подхватил рюкзак одной рукой и протянул Азирафелю. Он надел его, настраивая под себя широкие лямки. — Не тяжело? — Нет, все хорошо, спасибо. Кроули выкатил велосипед из гаража и закрыл его. Азирафель огляделся – кое-что было не так. — А где второй велосипед? — Второго нет. Поедешь на багажнике, – Кроули перекинул ногу через раму. Азирафель недоверчиво покосился на блестящий багажник. — А это безопасно? – Азирафель свел брови к переносице. — Будешь крепко держаться – безопасно. Азирафель медленно подошел к заднему колесу и, пыхтя, перекинул через него ногу, схватившись за трубу, на которую крепится сиденье. Багажник был холодным и жестким – сидеть на нем было страшно неудобно, как бы Азирафель ни ерзал. Кроули развернул руль на асфальтированную дорогу. — Не уверен, что это хорошая идея. — Все будет нормально, не парься. Я не буду сильно разгоняться. — Труба скользкая, я не могу крепко держаться. — А ты держись за меня, – посоветовал Кроули, повернув голову и встретившись с ним веселым взглядом. Азирафель робко положил руки ему под ребра и мелко вздрогнул – Кроули был теплым, почти горячим и твердым. Кроули поставил ногу на педаль, второй – оттолкнулся и выехал на дорогу. Он и правда не разгонялся, крутя педали в одном и том же размеренном темпе. Азирафель минут через пять почувствовал, как у него затекли ноги и зад, но молчал, смотря по сторонам и щурясь от апрельского солнца, уже чувствовав, как оно пекло. Когда вдалеке показался парк, он незаметно выдохнул с облегчением. Кроны деревьев с маленькими листьями тихо шелестели и сквозь них солнце не било столь беспощадно. Кроули петлял по закругленным дорожкам. — Видишь подходящее местечко? — Вроде нет, – Азирафель поворачивал голову туда-сюда. Им навстречу ехали две девочки лет шести на велосипедах с корзинкой у руля – они катались наперегонки. Азирафель вгляделся в их радостные лица – у той, что ехала впереди недавно выпал молочный зуб. Они улыбнулись друг другу, и девочки умчались дальше. Азирафель посмотрел им вслед. — Хэй, Кроули! – окликнул кто-то справа. Отвлекшийся Азирафель чуть не свалился с велосипеда. Кроули плавно затормозил и повернул голову. Темноволосый парень примерно одного возраста с Кроули помахал ему рукой, в другой держа поводок. Белый терьер, заметив Кроули, сорвался с места и понесся вперед, потянув поводок так, что хозяин еле удержал равновесие и побежал за ним. — Майло! – звал парень, но Майло не сбавлял скорость. Он подбежал к Кроули, встал на задние лапы, передними оперся о его ногу и завилял хвостом, высунув язык. — Мне он никогда так не радуется, – одышавшись, обиженно заметил парень. — Он просто выпендрежник. Да, Майло? – Кроули слегка наклонился, крепко держа руль, потрепал его по голове и почесал за ухом. – Это Азирафель, – Кроули махнул головой в его сторону, а затем вперед. – Это Джейк. — Ни хрена себе имечко, – усмехнулся Джейк. – Приятно познакомиться, Азирафель. — Взаимно, – Азирафель вежливо улыбнулся. Джейк перевел взгляд на Кроули. — У вас религиозные родители? – он поднял брови. — Не-а, мы не братья – я ему некто вроде няньки, – пожал плечами Кроули. — Понял, – кивнул Джейк. – Кстати, хотел спросить. Родители Лесли утром уехали на пару-тройку дней. Понимаешь, о чем я? – он ухмыльнулся. — Понимаю, но я сегодня до девяти с Азирафелем. — А потом? – с надеждой спросил Джейк. — А потом я тут же примчусь к Лесли, – Кроули заговорщически улыбнулся. — Вот это по-нашему! – Джейк похлопал его по плечу. – Давай, до вечера. — Ага, до вечера — Пока, Азирафель, – он улыбнулся. — Пока, – Азирафель вежливо улыбнулся ему в ответ. — Пойдем, Майло, – Джейк потянул за поводок, пытаясь привлечь внимание Майло, которого распирало от счастья. Кроули оттолкнулся ногой от асфальта и поехал дальше. Они молчали, катаясь по парку, пока Кроули не нашел тенистую лужайку среди малолюдных узких дорожек. — Выглядит подходящей. Что думаешь? – он обернулся к Азирафелю, остановившись. Азирафель согласился. Он слез с багажника и последовал за Кроули, везшим велосипед по газону. — Развернись, – Кроули прокрутил пальцем в воздухе. Азирафель за спиной услышал, как вжикнула молния на рюкзаке. Кроули через плечо всучил ему запакованные сэндвичи. Он достал еще что-то из рюкзака, и Азирафель обернулся – Кроули постелил на траву красный плед с далматинцами из мультфильма. Азирафель опустился на него, пододвинув к себе ноги, стараясь занять как можно меньше места, Кроули сел в привычной расслабленной манере. Он неторопливо разворачивал упаковку от сэндвича. Азирафель следил за каждым сжатием пальцев и поворотом запястья, на пару секунд забыв про собственный сэндвич. Кроули стал для него настоящей загадкой, по мере общения с которым вопросов становилось только больше. В тот момент Азирафель думал о том, что Кроули все время спокоен, как удав. Он в принципе вызывал ассоциации со змеей своей походкой и движениями – то резкими, как выпад, то плавными. В нем не было ни капли нервозности и беспокойства, потому что взрослые именно такие, а Кроули почти что взрослый. Мысли Азирафеля прервались, когда он встретился взглядом с самим с собой в отражении темных очков. — Ты не голоден? — Да, голоден, – встрепенулся Азирафель, – просто задумался. — Окей, – не придав этому значение, Кроули вернулся к сендвичу. Азирафель торопливо развернул свой, попробовал и неожиданно для себя промычал от удовольствия. — Как вкусно! — Спасибо. Хотя с сендвичами вообще трудно налажать, – ухмыльнулся Кроули, – если не покупать дерьмовые продукты, конечно. Азирафель сперва хотел сделать замечание по поводу бранного слова, но потом подумал – а зачем? Кроули ругаться не перестанет, а портить с ним отношения Азирафель ой как не хотел, ведь они отлично ладили. Кроули не был себе на уме, как многие взрослые, головы которых вечно забиты важными делами – похоже, его действительно интересовало мнение Азирафеля. Он начал жалеть, что они видятся только по субботам. — А зачем их продавать и покупать? — Продавать, потому что делать дерьмо делать дешево и выгодно, а покупать, ну, – он пожал плечами, – у кого денег нет, у кого – вкуса. Азирафель кивнул, не придумав, что ответить. Кроули никак не прокомментировал про то, что он съел четыре сэндвича сразу, кроме того, что надо запивать. Сам он ограничился лишь двумя. Азирафель про себя отметил, что это еще одна вещь, которая ему нравится в Кроули – он позволял ему быть самим собой и не стыдил за это. Кроули лег прямо на плед, подложив руки под головой. Он что-то рассматривал в небе. У Азирафеля не было проблем с общением, со всеми у него были прекрасные отношения, но порой наступали моменты, когда разговор заходил в тупик, и он испытывал неловкость, тянущуюся словно клей, прилипший к пальцам, противный и густой. Кроули смог удивить его и этим – возможно, его спокойствие заразно, – с ним неловкости от молчания не было совсем. — А обещали безоблачное небо, – Азирафель поднял голову и увидел густые белые облака, повисшие над Тадфилдом, – утром по телику слышал. — Все могут ошибаться, – задумчиво ответил Азирафель. — Синоптики это делают особенно часто. — Погода часто бывает непредсказуема. — Это их работа – предсказывать погоду, – фыркнул Кроули и повернул к нему голову. – Дурацкое выходит оправдание. На кой черт они вообще нужны, если они не выполняют свою задачу? — В четверг во второй половине дня обещали ливень, и он действительно был, – вспомнил Азирафель. — Так зачем они нужны? Раз в хрен знает сколько верно предсказать ливень? — После него было радуга. — Точно, – хмыкнул Кроули. — Я видел даже две, – позволил себе похвастаться Азирафель. — Вторую я не заметил. Радуга того стоит, наверное, – мечтательно сказал он, смотря в небо, – Хуйню сказал, – тише добавил он через пару секунд. – Извини. — Ничего страшного, – Азирафель понимающе улыбнулся. Кроули, вытянув шею, переключил внимание на кого-то за спиной у Азирафеля. — Что там? — Парень с сахарной ватой. Черт, – протянул Кроули, – он так вкусно ее ест. Мне та-а-а-к хочется сладкую вату. Он упаковал все обертки от сэндвичей и бутылку и убрал в рюкзак. Азирафель вздохнул. — Пойдем, – согласился он. Кроули сложил плед, тоже сунул в рюкзак и сел за руль велосипеда. Снова неудобный багажник – Азирафель мысленно простонал. Они выехали на асфальтированную дорогу. — Еще бы найти эту чертову палатку с ватой, – сказал Кроули себе под нос. Они промчались мимо детской площадки, которая напомнила Азирафелю о его побеге из дома две недели назад. Он проводил ее взглядом, посмотрел вверх и нахмурился. Кусочков светлого неба почти не осталось – все было застлано облаками. Он медленно опустил голову и прищурился. — Слева палатка! – воскликнул Азирафель. — Ага, вижу. Кроули подъехал к светло-желтой палатке с колесами и затормозил. Азирафеля пошатнуло, но он смог удержаться на багажнике. — Добрый день, – Кроули обворожительно улыбнулся молодой продавщице не сильно старше него. – Одну сладкую вату, пожалуйста. Продавщица поздоровалась и улыбнулась ему в ответ. Она достала пластиковую длинную трубочку и сунула ее в круглый аппарат, напоминавшим металлическую бочку. Куски ваты, похожие на перистые облака, с шумным гудением наматывалась на нее. Когда на ней выросло большое розовое облачко, продавщица протянула ее Кроули. — Ваша сладкая вата, – их пальцы слегка соприкоснулись. — Спасибо, – он дал ей горстку мелочи и повернулся к Азирафелю, всучив ему сахарную вату. Они уехали от палатки, пропуская женщину с ребенком к прилавку. Кроули подыскал скамейку под деревом и припарковал рядом с ней велосипед. — Ты же не против, что одна на двоих? Хотя уже глупо спрашивать. — Не против, – улыбнулся Азирафель и оторвал воздушный сладкий кусочек. – Мне кажется, ты понравился той продавщице. — Тебе не кажется, – прожевав, ответил Кроули, – но меня не интересует. — Она милая, – отметил Азирафель. Кроули пожал плечами. — А у меня есть девушка, понимаешь? Азирафель охнул и молча прожевал сахарную вату. Она быстро кончилась, и Кроули метко бросил трубочку с крохотными остатками ваты в урну. — Кстати, ты боишься высоты? — Не то чтобы. Если я точно знаю, что буду в безопасности, то... — Отлично, – Кроули вскочил со скамейки. – Как насчет колеса обозрения? Был на нем недавно – там прикольно. Пойдем, пока небо совсем не затянуло, – предложил он. — Я не уверен, что его совсем затянет, – Азирафель нахмурился. — Спорим? – Кроули протянул ему ладонь. — Давай. На что? Кроули задумчиво хмыкнул. — Кто выигрывает, выбирает, чем мы займемся после колеса. — Хорошо, – Азирафель пожал Кроули руку с азартом в глазах. Прогноз погоды на радио, которое слушала мама, редко оказывался неверным. Они вновь забрались на велосипед. Азирафель поерзал на багажнике, не смирившись с тем, что на нем невозможно удобно устроиться, и Кроули поехал. Аллеи и деревянные лавочки пустели с каждой минутой. Тучи сгущались. Вдалеке, торчащее из-за деревьев, показалось колесо обозрения, и Азирафель почувствовал, как на его лоб упала маленькая капля дождя. А затем на плечо и на щеку. — На меня капает. — Можем переждать где-нибудь, – предложил Кроули. Он не успел развернуть велосипед, как хлынул ливень. Азирафель тихо вскрикнул от неожиданности. — Блять, – шикнул Кроули, маневренно развернулся и рванул к выходу, резво крутя педали. Дождь шел стеной. Азирафель чувствовал, как промок до ниточки. Мокрая одежда неприятно липла к телу. Из ботинок, наверняка, можно было выливать воду, словно из кувшина или чайника, хотя он даже не опускал ноги на землю. Кроули одной рукой откинул упавшую на лицо челку. Когда они выехали из парка, ливень самую малость подуспокоился. Кроули мчался по городу, ловко объезжая торопящихся людей с зонтами – неужели они им помогали? — Осторожно, Кроули! Светофор! Машина, ехавшая на зеленый, резко остановилась, брызнув колесами на бордюр. Раздался протяжный гудок. — Извини! Порыв прохладного ветра заставил Азирафеля поежиться и крупно вздрогнуть. — Потерпи, осталось меньше десяти минут! – крикнул Кроули сквозь шум дождя. Азирафель закивал и только потом понял, как это глупо, – Кроули сидел к нему спиной. Начались жилые кварталы. Мимо велосипеда пробежала пятнистая дворовая собака, со спутавшейся шерсти которой стекала вода. Кроули едва не врезался в нее, но вовремя повернул. — Чертова псина! Азирафель крепко вцепился в его бока, испугавшись резкого поворота. — Я вообще-то люблю животных, – громко уточнил Кроули, – но не когда они под колеса бросаются! — Такое бы никому не понравилось, – согласился Азирафель. Дождь стал еще слабее. С указателя 38-й улицы капала вода – осталось совсем немного. Вот и дом Кроули. — Слезай, – велел он. Азирафель спрыгнул с багажника в маленькую лужицу, и она брызнула на и так мокрые ноги, поэтому он не расстроился. Кроули загнал велосипед в гараж, и они забежали в дом. — Снимай обувь. Азирафель снял ботинки. — В них вода. — Пойдем наверх. Они поднялись по лестнице, Азирафель осторожно нес двумя руками ботинки. Кроули повернул в ванную. Азирафель зашел за ним и вылил воду в ванну — Они не успеют высохнуть, – обреченно вздохнул Азирафель, – придется ехать домой в мокрых. — Ты носишь ортопедическую стельку? — Нет, – недоуменно Азирафель свел брови к переносице. — Тогда высушим феном, – заключил Кроули, снова убрав со лба прилипшую челку. – Сейчас приду, жди здесь. Он вернулся со стопкой одежды. — Это самые маленькие вещи, которые у меня есть. Шорты на резинке – затянешь потуже, а футболка, ну, болтаться будет, ничего страшного. Азирафель взял их. — Спасибо. — Ага, не за что. Мокрое сразу бросай в стиралку. Если надо помыться – ванна в твоем распоряжении, но надолго лучше не засиживайся. Полотенце зеленое бери, если что. — Хорошо, спасибо. Кроули вышел из ванной. Послышались удаляющиеся шаги. Азирафель запер за ним дверь, положил стопку сухих вещей на стиральную машину и засунул в нее снятую с себя одежду. Она была больше, чем у них дома. Азирафель торопливо залез в ванну и включил теплую воду. Приняв душ, он вылез, оставив мокрые отпечатки ног на плитке, встав на носочки, стянул с высокой металлической перекладины зеленое полотенце, вытерся им и, не решив, что с ним делать, кинул в машинку, с которой взял одежду, выданную Кроули. Футболка была цвета мокрого асфальта, и на ней красовалась большая надпись "AC/DC" темно-красными буквами. Шорты были более светлые, чем футболка, ближе к краю штанины были вышиты три маленьких черных полоски. — Футболка очень маленькая по сравнению с тобой, – заметил Азирафель, выйдя из ванной. — Отец купил в Джерси, когда мне было двенадцать. А потом я решил не выбрасывать – вот она и пригодилась, – Кроули был уже босой и в домашней одежде. — А что значит "AC/DC"? — Группа такая, – ответил Кроули. – Ты правда не знаешь? Азирафель качнул головой. Кроули присвистнул. — Пойдем. В глаза сразу бросились два весомых отличия от его собственной комнаты: темные стены, покрашенные, а не покрытые обоями, и всего одна книжная полка, причем скудно заставленная – ах, да, еще пара книг на столе. На стене висело черное полотно, на котором был изображен тот же желтый смайл, что и на футболке Кроули, в которой он ездил за продуктами на прошлой неделе. Было видно, что его нарисовали краской. Напротив широкой заправленной кровати стоял простенький черный телевизор, а в углу – стеллаж с многочисленными дисками. Кроули подошел к нему и, проведя по ним пальцами, вытащил один. Внизу, под подоконником, стояли несколько горшков с зелеными растениями. — Красивые растения, – отметил Азирафель. — Ага, спасибо. Главное, их не разбаловать, – ухмыльнулся Кроули. Азирафель не совсем понимал, что он имел ввиду. Кроули открыл дисковод проигрывателя и бережно вставил в него диск. Заиграла музыка, чересчур агрессивная на вкус Азирафеля. Вокалист со странным голосом запел. Азирафель внимательно вслушивался в слова. Брови его со временем сдвигались к переносице. Кроули покачивал в такт головой. Песня кончилась. — Ну, как тебе? — Богохульно. Кроули посмеялся. — Так и должно быть, понимаешь? — Нет, – ответил Азирафель. – Почему он радуется, что попадет в ад? Почему его друзья попадут вместе с ним в ад? — Потому что жизнь по библейским законам невыносимо скучная, а он любит повеселиться. Да и с друзьями всяко лучше, даже в аду. — В ад попадают только самые плохие люди. — В ад можно попасть, если ты соврал родителям про оценки в школе и не успел раскаяться. Азирафель с сомнением взглянул на него. — Ты ходишь в церковь? — Не-а, – просто ответил Кроули. – В детстве меня водили в церковь, католическую – все, как у вас, только красивее и помпезнее. А сейчас я вырос, водить больше некому, да и в бога я не верю. Азирафель смотрел на него, округлив глаза. — Чересчур, да? Извини, – он вынул диск из проигрывателя и убрал его на место. – Ты, кстати, мне проспорил, помнишь? — Уже забыл, если честно, – признался Азирафель. Кроули ухмыльнулся. — Посмотрим что-нибудь. Он деловито перебирал диски. Вытащил один. — Не, не то, – он бегал глазами по названиям на обложках. – Это тебе нельзя, это я сейчас не хочу, это, – он вытащил еще один и прищурился, – это вообще смотреть невозможно, надо будет кому-нибудь отдать, а это, – поставив на место предыдущий диск, он вынул новый, – может, и рановато, – Кроули потер подбородок, – да, определенно рановато, – и задвинул диск обратно. – Слушай, пойдем в гостиную, пощелкаю каналы. Они спустились по лестнице и сели на диван. Диван в этом доме, конечно, был отличный. Азирафель почувствовал, как его резко начало клонить в сон, и зевнул. — Ты хочешь спать? – спросил Кроули. — Нет. Кроули взял пульт с тумбочки и включил телевизор. Сериал, новости, баскетбольный матч, ток-шоу, новости спорта, какой-то фильм – на нем Кроули остановился. Азирафель еле-еле не смыкал глаз. Первая сцена прошла мимо него, а в следующей молодые мужчина и женщина выясняли отношения. Кажется, он разбил тарелку. — Ну и дерьмо, – закатил глаза Кроули и переключил канал. Новости, ток-шоу, мультфильм для маленьких детей, сериал, опять новости, и вдруг Кроули бросил пульт на диван. На экране был анонс следующего фильма, который должен был вот-вот начаться. — О, это мы удачно. Охренительный фильм. Смотрел когда-нибудь Джеймса Бонда? — Нет, – ответил Азирафель, стараясь не выдавать сонливость в голосе. — Отец его обожает. Мы все фильмы смотрели вместе, кроме последнего. "Золотой глаз" не самый мой любимый, но тоже неплохо. О, все, начинается, – Кроули замолчал, словно они сидели в зале кинотеатра. Заставка "Metro Goldwyn Mayer". Азирафель закрыл глаза на несколько секунд и не видел название еще одной киностудии. Он, дернувшись, разлепил глаза. Заиграла музыка. Белые круги на черном фоне плавали перед его глазами. Когда они исчезли, один начал двигаться вместе с человеком внутри. Азирафель бросил все силы, чтобы сфокусироваться на нем, принимая все более горизонтальное положение. Человек в прицеле наставил пистолет в камеру, и все залилось красным цветом. Веки Азирафеля медленно опустились, и он провалился в сон.

***

Кто-то слабо пихал его в плечо. Азирафель медленно открыл глаза. Он, накрытый пледом, полулежал на диване в доме Кроули. Перед ним был выключенный телевизор, в экране которого Азирафель видел свое мутное отражение. — Хэй. Азирафель повернул голову и протяжно зевнул. Кроули сидел на диване в уличной одежде. — Я до последнего не хотел тебя будить, но уже надо собираться. — Извини, что задерживаю – ты же собирался к друзьям, – виновато и сонно ответил Азирафель, потерев глаза. — Я не настолько горю желанием туда ехать. Ну, знаешь, скорее да, чем нет, – сказал Кроули. – Твои вещи достирались, ботинки я высушил. — Точно, вещи. Они, должно быть, не высохли, – печально вздохнул Азирафель. — Энни пару месяцев назад раскошелилась на новую навороченную стиралку, которая сушит вещи после стирки, так что зря переживаешь. Азирафель неверяще взглянул на него, а затем улыбнулся. — Спасибо большое. — Да не за что, – махнул рукой Кроули. – Иди в ванную, вещи там. Футболку с шортами брось в корзину. Азирафель встал с дивана, еще раз зевнув, и поднялся в ванную. Он переоделся, положил одежду Кроули в практически пустую пластмассовую корзину, стоявшую под полотенцами, и вернулся к Кроули, ждавшему его в прихожей. Когда они вышли на улицу, тут же подул прохладный ветер. — Зябко, – поежился Азирафель. — Сейчас быстро доедем, – он снял с себя куртку. – Накинь пока. Кроули со второго раза завел машину и нажал на газ. Они проехали несколько секунд в тишине, и Кроули включил радио. Он переключил несколько радиостанций. Заиграла "Cry me a river". — У меня сложилось впечатление, что тебе нравится... другая музыка. — Тимберлейк прикольный – почему бы и нет? – пожал плечами Кроули. – К тому же девчонкам нравится. Пока играла песня, Кроули легонько постукивал пальцами по рулю в такт. — На каком моменте ты уснул? – вдруг спросил он. — В начале где-то. Там человек в круге целился на камеру, – вспоминал Азирафель. — Ни хрена себе ты устал, – хохотнул Кроули. – Я же спрашивал, не хочешь ли ты спать. — Ты так хотел посмотреть фильм, мне стало неудобно, – признался Азирафель. – Ты не обижаешься? — Нет, конечно, – усмехнулся Кроули, – из-за такой ерунды не обижаются. Ты просто говори, если что. Договорились? — Хорошо, – улыбнулся Азирафель, больше не чувствуя себя виноватым. Остаток пути они ехали молча. Азирафеля снова клонило в сон. Замутненным взглядом он заметил свой дом. Кроули остановил машину, припарковавшись напротив. Азирафель вялым движением снял с себя куртку и протянул ее Кроули. — Спокойной ночи, – сказал он, открыв дверь. — Спокойной ночи, – Кроули улыбнулся. Азирафель проводил взглядом черную машину, горящие фары сливались воедино. Дома его встретила мама. Они с папой смотрели что-то по телевизору в гостиной. Все было как обычно. Азирафель почистил зубы, переоделся в клетчатую пижаму и крепко уснул.