Мир вверх дном

      Октябрь перелистывал свои последние страницы, ароматная осенняя буря понемногу утихала, готовясь войти в свой последний, завершающий чудесную пору месяц. С ней утихало и все остальное. Душевные терзания, распаленные умы, саднящие раны. Правда, как показывает накопленый столетиями чужих жизней опыт, ничто все же не заживает до конца. Не проходит. Как не заростают дыры от гвоздей, когда-то и зачем-то забитых в старый забор. Их можно было только заполнить.       Самый старший из детей Педро сразу предупредил, что явился в Энканто ненадолго и, несмотря на все просьбы своих сестёр, не собирается задерживаться больше, чем на пару дней. Там, в родном горном городе старших Мадригалей, куда после смерти Альмы переехал жить Бруно, его ждала «куча неотложных дел».       — Что ж, спасибо и на том, — по-доброму усмехнулась Пепа брату, в следующую секунду по бледному её лицу прошлась полупрозрачная тень грусти, — А то я уже забыла, как ты выглядишь.       — Не большое горе, — хмыкнул брюнет, проходя вглубь коридора вслед за сестрой в гостинную. Каре-зеленые глаза обвели стены помещения по кругу.       — Ты вынесла отцовские иконы?       — Как видишь… Насколько я помню, раньше ты не сильно молился. Почти никогда.       — Раньше я был учителем, — по худому лицу растеклась скептическая улыбка, — было больше воли, смелости, знаешь ли.       Дочь Альмы сверкнула на брата неопределенным взглядом.       — А сейчас?       — А сейчас… Сейчас душа уже наглоталась за жизнь страха, вот и потянулась хоть к какой-то надежде.       Надежда, как и удача собственно, не особо любили Бруно Мадригаля. Их пути всегда шли вразрез. Несмотря ни на что, Пепа всегда считала, что именно он заслуживал её больше, чем кто-либо другой. Она часто думала об этом, когда засиживалась в кресле долгими вечерами с книгой в руках, сюжет которой уже давно знала наизусть. В современном мире людям все тяжелее удаётся слышать свои мысли.       Объяснять не стоит. Рыжеволосая просто не знала человека добрее и бескорыстнее, чем её брат. Как бы она на не злилась на старшего временами, где-то на периферии разума та всегда корила себя за то, что совсем не похожа на него. Как и за то, что никогда не пыталась стать таковой. Пепа Мадригаль была тем человеком, что сразу нравился всем, но о котором позже люди говорят за глаза. Бруно же таким, на кого узкомыслящие гуляки, называющие себя людьми, с первых секунд льют волну грязи, а после благодарят за незаслуженную щедрость и доброту, недоумевая от своей прежней глупости. За всю свою жизнь женщина не встречала похожих людей.       В коридоре на пару секунд мелькнула медовая шевелюра, очевидно Камило возвратился со школы.       Ну, может быть, об одном таком ей и было известно.       — Мам, мы с Эмилио будем делать домашку по физике.       Младшая сестра Джульеты усмехнулась. Как всегда, не удосужился даже подойти. Ох уж эти дети.       — Buenas dias, сенйора Мадригаль! — улыбчиво и громко пропел высокий брюнет, ступив одной в гостинную, и тут же поспешил вслед за другом наверх.       — Ох, ну конечно, физика… — прошелестела себе под нос зеленоглазая.       Вмиг голову пронзила пугающая мысль.       — Камило?!       Не дождавшись ответа, рыжая понеслась в коридор за сыном.       — Камило, где Мирабель?       Громкий голос матери заставил подростка недовольно цыкнуть языком, остановившись на самом верху лестницы. Не успел. В спину тому едва не врезался рассеянный Монтойа.       — Я не знаю мам, её не было в автобусе, — как можно более ровным тоном сказал Мадригаль.       Бледное лицо её вспыхнуло.       — Камило, я же просила тебя присматривать за сестрой, она же не знает города. Как ты мог её оставить?       — Она не ребёнок, чтобы нуждаться в няньке, — отчеканил кудрявый. Эмилио с опаской кинул взгляд на сжимающиеся ладони одноклассника, потом на мать семейства, что несомненно разорвала бы отпрыска вклочья, не будь здесь посторонних. Весёлая семейка.       С тонких губ зеленоглазой уже был готов слететь очередной укор, но входная дверь отворилась, пропуская внутрь дома двух девушек. До ушей присутствующих доносилось их тихое беззаботное хихикание. Тот факт, что одной из них являлась кузина его друга собственной персоной, вызвал у брюнета неимоверную радость. Слава Богу. Мадригаль будет жить.       — О, corazon, — старшая бросилась к племяннице, — ты в порядке? Не заблудилась?       Мирабель, сверкая темными угольками глаз, успокаивающе улыбнулась тёте.       — Tia Пепа, я же не ребёнок, что со мной может случится?       Эмилио неспеша, будто в замедленой съёмке повернул голову в сторону шатена. Стиснувшейся челюсть Камило не говорила ни о чем хорошем. Внутренний голос подсказал парню, что тому следовало бы увести лучшего друга подальше во избежание непредсказуемых последствий.       — Это Джемайма, — брюнетка указала на незнакомую Пепе девушку. Милая темнокожая колумбийка, чуть выше самой Мирабель, с короткими волосами, заплетенными в афрокосы, она вежливо кивнула хозяйке дома, — Мы учимся в одном классе, сегодня я по невнимательности пропустила автобус, но встретила её, оказывается мы живём недалеко друг от друга.       — О, это же отлично, — колокольчиком прозвенел голос младшей дочери Альмы, — мы всегда рады друзьям Миры. Зайдёте?       Монтойа аккуратно нажал тому на спину меж лопаток, чем подталкивая двигаться дальше. Сработало. Шатен, поначалу немного сопротивляясь, все же заработал нижними конечностями и спустя пару мгновений оба парня уже сидели в комнате Камило, удобно разместившись на полу. Вокруг были разбросаны листы бумаги, с напечатаным на них текстом и пометками маркером в некоторых местах. Подростки и в самом деле готовили домашнее задание, вот только не по физике.       Всеми любимая сенйора Меледнес обрекла, кхм-кхм, то есть, ощасливила юного Мадригаля небывалого содержания новостью — первую четверть учебного года тот будет выполнять обязанности старосты среди старшеклассников, что может быть лучше? Другого пути по усмирению Камило и его неугомонной компании, по её мнению, не было.       Что ж, сейчас обладатель медовых кудрей старательно и, на удивление, даже немного увлечённо редактировал сценарий для театральной постановки. Под неизменным руководством местного эрудита Эмилио Монтойи, конечно же. Скажем так, паренёк задолжал лучшему другу за всю выполненую Мадригалем домашку за прошлый год.       — Да нет, так не пойдёт, здесь надо вставить ещё хотя бы пару реплик, — взбушевался брюнет, глядя на хозяина комнаты карим взглядом из-под нахмуренных бровей, — Мы и так вырезали уже почти половину, это ведь не полная картина!       Кажется, интерес к работе пришёл не только к Камило. Средний отпрыск Пепы лишь покачал головой.       — Если бы добавим сюда ещё хоть пару предложений, эта сцена не будет вписываться в пять минут. На неё лишь столько дано.       Кареглазый обречённо вздохнул.       — Да, но…       Договорить тому не дал внезапно раздавшийся откуда-то из коридора звук. Из гостевой.       Эмилио почти мог слышать, как в пальцах Мадригаля опасно заскрипела ручка, вот-вот треснет. Шум был не особо громким, на первый этаж вряд-ли было слышно, не то что в спальне старшего сына семейства. Брюнет постарался разрядить обстановку, не очень хотелось в такой прекрасный осенний день стать свидетелем убийства.       — О, ну это, — нервно промямлил он, — ты слышал, что One Direction распадаются? Мне сестра уже все уши прожужжала. Наверное, девчонки решили устроить последний прощальный концерт, ха… Камило, стой!       Монтойа еле сдержался, чтобы не ухватить друга за штанину, когда тот встал и резким шагом подошёл к двери, держа свой путь в очевидном направлении. Ребенок семьи атеистов, Эмилио за пару секунд успел возвести молитвы о благополучии сестры зеленоглазого всем известным ему богам.       И вот, когда ладонь Мадригаля уже была коснулась металлической ручки, будто предчувствуя надвигающуюся опасность, кто-то убавил звук практически до минимума. Шатен застыл, вместе с этим опустились и наэлектрезированные завитки его кудрей. В долю секунды тот уже оказался на полу в своей прежней позе, былое негодование в парне выдавали только редко подрагивающие ресницы. В искреннем недоумении брюнет кинул в пастельно бежевый потолок неверящий взгляд. Не может быть…       — Так вот, если мы не уберём отсюда реплику Софии…       Камило выглядел совершенно спокойным, это спокойствие и уравновешенность звучало и в его тоне и застыло, затерялось в тугой жёсткости волос. Словно ничего и не было. Неимоверно. Сколько ещё открытий успеет сделать бедный парень о своём лучшем друге за сегодняшний день? Да и не только о нем… Может пора снова начать посещать церковь?       Длинными пальцами подцепив ближайший к нему лист, подросток чуть ли не подскочил на месте от интенсивного стука в дверь. Да что за хрень?       В комнату проскользнула милая мордашка Мирабель. Ну все.       — Tia Пепа сделала тостонесов, попросила передать вам, — из-за деревянной преграды показалась небольшая глубокая миска с ароматным содержимым и девушка сделала пару шагов вглубь комнаты.       Гостю семейства Мадригаль понадобилось несколько долгих секунд, прежде чем понять, что карие, такие же как и у него глаза, обращены прямо к нему. Неаккуратным резким движением тот встал на ноги и принял угощение из чужих рук, растягивая при этом губы в дурацкой неуместной улыбке.

— Не вздумай только говорить с ней, я тебя предупреждаю, ничем хорошим это никогда не заканчивается.

— Спасибо…       Ну что ж…       Брюнетка улыбнулась в ответ и, обдав его ветром цветастой юбки, удалилась так же быстро, как пришла.       Тепло тарелки приятно грело ладони, Эмилио решил, что сейчас лучше не говорить ничего. Не его дело. Парень приземлился на место, напустив как можно более непринужденный вид. Лицо Камило не сменило ни единой эмоции за последние пару минут. На появление кузины тот даже не поднял глаз.       В абсолютном молчании прошла и последующая минута. И если бы сейчас кто-то мог предложить Монтойе приобрести способность беззвучного поглощения еды, то он не раздумывая отдал бы за неё последние сто семьдесят песо, что с самого первого дня учёбы тот копил на татуировку. Потому, что хруст кулинарного изделия на собственных зубах на данный момент мог сравнится по громкости с погоней многотонного динозавра за стаей словнов. Настолько тихо было в стенах помещения.       В темной голове подростка вариант отсиживания дома под боком с четырнадцатилетней сестрой казался уже более заманчивым. Лучше уж прослушать часовую лекцию младшей по поводу новой стрижки Гарри Стайлза, чем все это. Ну, уже ничего не поделаешь.       — Я думаю, мы можем уговорить Меледнес, чтоб она позволила продолжить время. Ты прав, так мы упустим много важного, а пара минут погоды не сделают.       Звук щелкнувшей шариковой ручки разрезал тишину и Мадригаль принялся что-то дописывать на листе, который тот все это время исследовал. Брюнет прочистил горло.       — Ты уверен?       Хозяин спальни поднял на него глаза.       — Не больше, чем уверен в том, что мы отхватим за своеволие, но Лео должен узнать, что они с Хуанитой не могут быть вместе потому, что она его тётя именно от неё.

*

      Если говорить в общем, то впринципе октябрь минул без происшествий. Также, как предыдущий месяц, плавно и ярко, в свои права вступил загорелый ноябрь. Отдающее лёгкой прохладой, его дыхание уже чувствовалось поздно вечером сквозь тёплые толстовки парней или касалось девичьих лодыжек, которые не прикрывали подолы юбок.       Учёба для подрастающего поколения энкантовцев продвигалась медленно, но не без веселья. «Ловушка для крыс», такое прелестное название было придумано представителями культуры среди школьников для той самой пьесы. Звучит довольно интересно.       Довольно интересно, но недостаточно развлекательно. Так решили трое скучающих парней, что, незаметно пробравшись за кулисы, включили светящийся диско-шар с соответсвенным музыкальным сопровождением прямо во время финальной сцены со смертью главного героя. То ещё зрелище. Не считая учительской части зрителей, смеялись все.       Кроме Камило.       С видом уставшего от жизни человека тот лишь откинул кудрявую голову назад, раздумывая о том, сколько же его стараний пошло коту под хвост. Почему он это не предвидел? Сам же был таким. И хотя раньше, может быть, подобное и вызвало бы у того определённые позитивные эмоции, это будоражащее предвкушение очередной затеи никогда не оставляло Мадригаля равнодушным. Но на данный период жизни парень изо всех сил старается догодить одной старой ведьме, чтобы так как можно скорее избавила того от этого тяжёлого груза быть ответственным за группу взбалмошных подростков. Ему такое счастье не нужно.       В который раз за последний год зеленоглазый ловит себя на мысли, что безнадёжно стареет.       Что ж, ничего не поделаешь. Бороться с этим было лень, поэтому Мадригаль решил для себя с этого же дня начинать интенсивную подготовку к пенсии. Хер с ним, с колледжом, золотым тридцатником и кризисом среднего возраста.       «Надо будет сегодня же поссорится с продавщицей в местной булочной за право на скидку в пять процентов. И пусть только скажет, что там не было стикера! Кстати, что там с той паутиной в подсобке?»       Но если серьёзно, то средний ребёнок Пепы и правда устал. Два месяца того ужасающего процесса, что старшие называют учёбой, выжал из него все соки. Грызть гранит всякой ненужной ему хрени и попутно вытирать слюни гормонально нестабильным одноклассникам, оказывается, чертовски сложно. И страшно.       Ему не верилось, что в таком духе придётся провести ещё таких же два долгих месяца. Ничего хорошего.       Также из рубрики тотальных разочарований…       Многоуважаемая мисс Эсти Линн Диаз-Андерсон, не удосужившись закончить за школьной партой и первой учебной недели, запропастилась с семьёй в Австралию на свадьбу к двоюродному брату. Как вишенка на торте. Камило скептически размышлял о том, какой же чудесный подарок преподнесет ему его удача следующим? Парень вприниципе не мог придумать чего-то, что могло сделать ситуацию более удручающей.       Слава Иисусу, что хоть любимая сестрёнка не доставала. После того случая Мирабель отдалилась, стала меньше говорить. И пусть временами бывало на девичьих губах проскакивала неуверенная улыбка, теплоты в ней поубавилось. Как и искренности. Карие глаза все больше смотрели в пол. Камило не был уверен, что чувствует по этому поводу. Да и не было у него времени. Сейчас подросток просто хотел, чтобы вся эта фигня с беготней по кабинетам, возня с бесконечными журналами и списками, ежедневные собрания за полчаса до начала уроков уже наконец-то прекратилась. Ну это жесть, раньше в такое время Мадригаль ещё и в школе не появлялся.       — Камило, скажешь, чтобы они обсудили смену меню в столовой.       — Лиз, я тебе говорю, никто не будет менять уровень глюкозы в пудинге из-за того, что у тебя диета.       — Камило, почему ты не начал сбор средств на ремонт шкафчиков?       — Я начал, если бы ты не смывался черт знает куда с классных часов и хоть иногда заходил в школьный чат, то знал бы.       — Эй, Мадригаль, сегодня идём на пати к Бетансесу, ты с нами? У него бассейн, а у его родителей винной подвал, прикинь!       — Сегодня не могу, Гомес. Завтра контрольная, а мне ещё нужно сделать отчёт по практической с литературы за прошлый месяц.       — Камило, тебе известно, когда Диаз-Андерсон появится в школе? Ребят из параллели их руководитель уже достала.       — На этой неделе. У неё самолёт в среду.       — Камило, не хочешь сходить в кино после школы? Родителей не будет дома…       — Руби, у меня есть девушка. Хватит, это уже…       — Камило Мадригаль!       Да что же это за проклятие…       Зеленоглазый резко поднял кудрявую голову на стоящую у доски учительницу, выражение лица которой сведетельствовало о её не лучшем расположении духа. Ребята, что почти десять минут долбили ему мозг, игнорируя тот факт, что то был урок географии с самой злючей училкой в Энканто, сейчас уже включили режим великих слепых и невинно хлопали глазами на свои учебники. Шатен вздохнул.       — Да, мисс Беновитц.       Высокая полноватая женщина недовольно поджала ярко накрашеные губы, обводя парня пронзительным взглядом.       — Раз у тебя есть время на разговоры во время урока, ты должен знать, какая страна Латинской Америки Карибского бассейна имеет самый низкий уровень ИЧР.       Камило был уверен, что знал ответ на вопрос. Он впринципе много чего знал.       Но на данный момент, к своему огромнейшему сожалению, в голове у того было абсолютно пусто. В классной комнате зазвенела тишина. Ну твою ж мать, а. Подросток бросил быстрый взгляд на сидящего в диагонали от него Эмилио, но подсказка со стороны друга была бы очень очевидной, ведь тому посчастливилось сейчас оказаться сидящим за первой партой. Не день, а хрень.       Вот это придумал…       — Гаити.       «А?..»       Среднего отпрыска Пепы пробирает дрожь от чужого шепота. Мирабель… Она, что-ли?       Кузина, что до этого находилась за пределами его внимания, как и поля зрения, хотя сидела практически за соседней партой слева, вмиг самым ярким пятном засветилась на всеобщей картине класса. Блять, ну вот зачем?       — Я жду ответа, молодой человек, — будто ногтем по доске заскрежетал голос преподавателя. У Мадригаля зло закололо в затылке. Прекрасно.       Не поворачивая головы и уронив карий взгляд в книжный разворот, брюнетка ещё раз еле слышно шепнула правильный ответ. Дура, попадётся ведь.       Казалось все присутствующие разом давили на многострадальную макушку шатена, он внутренностями ощущал на себе чужие глаза, ожидающие его слов. И так всегда. По хребту прокатилась холодная капля пота. Спокойно, Мадригаль. Нашёл себе проблему.       Сделав глубокий вдох, Камило твёрдо заговорил, манерно улыбаясь в лицо этой высокомерной женщине.       — Простите, но я не знаю, мисс.       Густые, за жизнь не тронутые пинцетом брови той сначала взлетели на морщинистый лоб, а потом встретились на переносице. Это выглядело комично.       — В следующий раз вы не отделаетесь просто замечанием. Мисс Кёрк, прошу продолжайте, — кивнула учительница одной из девушек за передней партой, что, видимо, до этого отвечала на какой-то вопрос.       Зеленоглазый еле удержался, чтобы не бросить в сторону родственницы победную ухмылку. Ага, будет тот ещё принимать от неё помощь. Не в этой жизни. Пусть хоть подавится своей добротой. А ему нет дела. Совсем.       Тёмные кудряшки девушки опустились на глаза, словно в попытках укрыть свою хозяйку от чужого взгляда. Слишком похожая картина.       Среди горла у Мадригаля стал ком, а внутри затянуло противное чувство.       Нет, не сейчас.       Но когда уже казалось в черепной коробке вот-вот зазвенит собственный голос, полный искренней злобы, а перед глазами всплывёт круглое девичье лицо с влажными дорожками слез, в кармане брюк завибрировал мобильный. Шатен незаметно вынул аппарат и, спрятав его под партой, открыл оповещения. Экран подсвечивался новым входным сообщением от до боли знакомого парню номера.

«Камило Мадригаль!!! Мы нашли место в эконом классе, с меньшими удобствами, правда… но! мы вылетаем обратно сегодня в полдень)) заберёшь меня завтра с аэропорта?»

      Впервые за день лицо его посетила улыбка. Походу, пенсия отменяется.