Сын шамана

НоНо солнечно улыбается, заплетая длинные травы в косы: так они смогут образовать ровный шаманский круг, и пламя не будет распространяться дальше по лесу к поселению. Рядом сидит подружка, младше него на пару лет, тоже омега. Она методично обдирала листья с ветвей азалиевого куста, чтобы высушить те, использовать затем для пряных напитков зимой. Обыденные летние занятия молодежи, когда закрома ещё полны еды. Девочка неловко улыбается, когда НоНо перехватывает ее запястье, прекращая движение, и подносит указательный палец к собственным губам, прося прислушаться, обратить внимание на странные звуки.  — Мама! — подружка срывается с места, возвращаясь в деревню первой, Потому что с той стороны раздается лязг стали, крики боя, ржание лошадей. НоНо же сворачивает в сторону леса, но уже видит. Он уже видит, как сабля касается шеи его отца. Растерявшись, парень замирает на месте. И настоящим чудом его не замечает высокий мужчина, в пылу сражения срываясь с места навстречу высокой женщине с вилами в руках. / Джемин скачет следом за братом, который настроен крайне решительно по отношению к племени Инко. Джехён решил истребить их; истребить просто потому, что не готов к браку, не хочет иметь дела со слабаками; не намерен и дальше потакать отцу, который каждый чертов раз выбирает не его; и даже омегу предложил взять самого не годного. А потому логика молодого мужчины проста: не будет ближайшего племени Инко, не будет и бестолкового супруга или супруги. Шестнадцатилетний альфа на вороном скакуне влетает в деревню, но осознает, что уже навсегда опоздал. Он видит горящие дома, видит уже связанных людей, которых придирчиво осматривают преданные его старшему брату люди. И каждый альфа гордится теми, кого поймал, или кого убил. Среди этого хаоса Джемин выцепляет на пути в лес замеревшего паренька. На его голове пышный венок полевых трав, среди которых есть и ястребиные, лебединые, вороньи перья. Если так подумать, то это скорее майхабши. На стройной фигуре длинная туника со сложным вышитым узором — всё тайные символы, обереги и помощники. Широкий пояс до самых колен, простые холщовые штаны, закатанные до середины голени. Какие же сильные икры у этого парня. Джемин только догадывается о том, что перед ним — знатный, особо важный тут человек. И лучшее, что он может сделать — захватить того себе. Альфа спрыгивает с коня, достаёт путы и трусцой подбегает к замеченному пареньку. Он накидывает на руки и корпус того первую петлю, поверх пропускает вторую, которая и валит сына шамана с ног. НоНо сопротивляется, крутится, кричит. Привлекает внимание. И это добавляет Джемину проблем. Так что он и сам начинает кричать и рычать, отгоняя от них слуг Джехена: жадных до наживы молодцев, которые скорее третьего сына разгадали в пленнике нетронутого омегу. Так что Джемин достаёт из ножен короткий меч и выставляет тот перед собой, обещая убить любого, кто посмеет подойти. Только тогда слуги возвращаются к своим делам. И НоНо тоже сдается. В какой-то момент он умудряется перевернуться на спину и вглядеться в лицо своего пленителя. Альфа теряется под этим взглядом и перестаёт так сильно тянуть пеньковую верёвку, опускает поднятую с холодным оружием руку. Страх, смирение, послушное ожидание — всё это в одних карих глазах, опушенных чёрными ресницами.  — Отец, — НоНо дёргает подбородком в сторону умирающего шамана, одними глазами умоляя о последнем свидании, Язык Инко не знаком Мокам, но это не значит, что такое простое слово как 'отец' окажется непонятным, не тронет сердце любого человека. И Джемин, бросив взгляд на ком перьев, на человека в крови, хватает незнакомца на руки и сам подносит того к родителю. Коснувшись коленями влажной от крови травы, НоНо в последний раз смотрит на отца. Сам ГоНо вдруг улыбается:  — Будь счастлив, сынок,  — Отец, что происходит? Как я буду счастлив без тебя?  — Слушай свое сердце, — шаман выдыхает и роняет голову, Он больше не дышит. Зато из глубины леса раздаётся волчий вой.  — По коням! Везите, кого сможете! — Джехён уже в седле, поперёк которого лежит девчонка лет двенадцати, не старше; он первым покидает деревню. Джемин языком смачивает свои губы и вновь хватает сына шамана на руки, несёт ревущего, а потому абсолютно не сопротивляющегося к своему коню, кое-как устраивает поперёк седла, запрыгивает на круп сам и с места срывается в галоп. И хотя ему уже не догнать старшего брата, позади остались ещё люди из его отряда. А волчий вой так и преследует их. НоНо хватается руками за штанину Джемина и тянет ту в правую сторону. Альфа иного племени едва не спадает с жеребца, хмурится и резко дёргает поводья вправо, ставя коня свечкой, и сходит с тропы, порывистыми движениями усаживает омегу к себе лицом. Сын шамана что-то лепечет, осознанное, уверенное. Дёргает подбородком в сторону. Это может быть ловушкой, а может быть спасением. Откуда сыну вождя племени Мок знать?  — Великий Волк пал, нам нужно свернуть с тропы его убийцы! Пожалуйста! Сверни вправо! — НоНо поднимает брови домиком, и именно это помогает Джемину осознать искренность его слов, довериться понятному языку жестов, универсальному для всех народов, Альфа пришпоривает коня и рысью сворачивает в чащобу, удерживая омегу за талию. Он постоянно осматривается, опасается каждого хруста ветки. Но всё же слышит, как волчья стая проносится мимо. И как вскоре становится тихо. Джемин первым спрыгивает с коня, стягивает НоНо и ставит того перед собой на ноги. Он куда внимательнее теперь рассматривает сына шамана, каждый раз вновь и вновь поражаясь красоте того. И ощущая тонкий аромат. Неведомый, но сладкий. Да и сам омега теперь может рассмотреть альфу перед собой. Потому что Джемин высок и худосочен; у него богатая одежда: жёлтая, расшитая золотом рубашка, хорошие штаны и кожаная обувь по колено. А за спиной колчан со стрелами и надёжный буковый лук; на поясе — короткий меч, в ножнах. Но самое важное — его выражение лица: глубокие карие глаза, высокие скулы и смуглое лицо; черная чёлка и прямые брови, потрескавшиеся по ветру губы — всё это отражение внутреннего ума, строгости, потаённый силы. Они оба даже не молоды — юны и прекрасны. Сын вождя вдруг улыбается. Он отходит на шаг от пленника, протягивает перед собой две руки, опускает одну на собственное сердце:  — Мин, — вторую кладёт на голову, расставляет пальцы в стороны, изображая корону, и добавляет, — ДжеМин, Сын шамана щурится в улыбке и кивает, вновь дёргает подбородком:  — Джемин, Джемин радостно кивает и вытягивает руки в сторону НоНо, ожидая, пока тот назовёт себя.  — НоНо, — омега чуть склоняет голову на бок,  — Но-о-Но? — растягивая гласные уточняет парень, видит пару кивков и ударяет в ладоши, неловко смеясь, — Познакомились, что дальше-то? А… Со мной безопасно, Парень опускает ладони на грудь, а потом рисует пальцами круг, строит 'дом' над головой, повторяя о безопасности. Что понял омега? Что этот альфа везёт его домой, и что этот альфа богат, и что НоНо лучше не сбегать. А потому мальчишка кивает и пытается выдать свою самую солнечную улыбку. Но разве получится такая, когда ты связан по рукам и ногам, когда несколько минут назад твоего отца убили, когда тебя везут в неизвестном направлении? Но Джемин… Оказывается поражен в самое сердце этой улыбкой. Он вновь сажает НоНо на коня, запрыгивает и сам в седло, ведёт шагом, удерживая поводья одной рукой, пока вторая крепко держит омегу за стан. Альфа знает, что его видели, и что видели, как он взял кого-то в плен, ещё и долго отстаивал. А значит, сейчас ему необходимо придумать НоНо должность, найти работу, и как следует спрятать.