Дети пустого города

       Я ощутил смесь разочарования и облегчения, когда Анжелина сообщила нам, что из-за бури тренировка отменяется.        — Ладно, — тихо сказал я в ответ, — послушай, нашлось место для первого занятия по защите. Сегодня в восемь, восьмой этаж, напротив гобелена с Варнавой Вздрюченным, которого лупят тролли. Можешь передать Кэти и Алисии?        Она слегка удивилась, но пообещала известить остальных. Я же набросился на сосиски с пюре, стараясь делать вид, что не чувствую на себе очередного пристального взгляда. Он был хорош тем, что он был один (другие тоже были, но очень даже щадящие, вскользь, они были всегда и к ним я уже давно притерпелся), но плох тем, насколько он был пристальным, сверлящим, давящим, словно нарочно пытающимся заставить меня вжать голову в плечи. Ещё он был очень знакомым, и потянувшись за молоком, я с приливом облегчения и здоровой злости встретился глазами с Гермионой.        — М-м?! — Спросил я с полным ртом.        — Затеи Добби не всегда безопасны. Помнишь, он оставил тебя без костей в руке?        Всё ещё слегка раздражённый, я проглотил всё, что было у меня во рту.        — Не он, а Локонс; и эта комната, это не просто дикая выдумка Добби, Дамблдор тоже знает о ней, он упомянул её при мне на Святочном балу.        Лицо у неё аж просветлело:        — Дамблдор сказал о ней?        — Вскользь. — Я пожал плечами, вспомнив тот давний разговор на святочном балу.        — А, тогда хорошо, — бросила она и больше не возражала, а я снова принялся за горячие, прыскающие обжигающим вкусным соком сосиски.        БОльшую часть дня мы с Роном разыскивали ребят, записавшихся в «Кабаньей голове», чтобы сообщить им место встречи (я был несколько огорчён тем, что Чжоу и ее подругу нашла Джинни, а не я), но к концу ужина все двадцать четыре человека, пришедших в «Кабанью голову», были оповещены. В половине седьмого я, Рон и Гермиона вышли из гостиной; у меня в руке была карта мародёров, представляющая собой в данный момент кусок старого пергамента. Пятикурсникам дозволялось ходить до десяти часов, но мы, поднимаясь на восьмой этаж, нервно озирались.        — Стоп, — сказал я, когда мы одолели последний марш лестницы. Я развернул пергамент, постучал по нему волшебной палочкой: — Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.        На пустом листе появилась карта Хогвартса. Черные точки с именами показывали, где находятся разные люди.        — Филч на третьем этаже, — сказал я, — Миссис Норрис на пятом.        — А Амбридж? — Взволнованно спросила Гермиона.        — У себя в кабинете. Порядок. Пошли. Так, — сказал я, когда траченный молью тролль перестал дубасить палкой учителя танцев и оглянулся на нас. — надо три раза пройти мимо этой стенки, сильно сосредоточившись на том, что нам нужно.        Так мы и сделали. Рон от напряжения побелел и глаза его съехались; Гермиона что-то бормотала себе под нос; Я смотрел прямо перед собой, сжав кулаки и повторяя то, что думал ночью.        Мы должны уметь сражаться, дай нам место, где мы сможем учиться, где нас не найдут...        — Гарри! — Вскрикнула Гермиона, когда мы повернули после третьего прохода.        В стене снова появилась полированная дверь. Рон смотрел на неё с опаской. Я же схватился за медную ручку, открыл дверь и первым вошел в просторное как спорт-зал помещение без окон, освещенное факелами, вроде тех, что горели в подземелье восемью этажами ниже. Вдоль одной из обитых маггловскими звукоизоляционными панелями стен тянулись книжные полки. Ещё ночью, проведя рукой по стене, я отметил во-первых, мягкий материал панели, в котором, да, останется здоровенная вмятина, если в неё врезаться спиной, отлетев от заклинания, но это лучше, чем если вмятина останется в твоей спине; а во-вторых, заглушающую магию, толкаюшуюся и гудящую в материале, сквозь который не пробились бы отсюда не только звуки, но и ощущения творящегося за стеной массового неумелого обращения с чарами. На добротном дощатом полу лежали тут и там большие подушки. На столах в дальнем конце от книжного стеллажа-гиганта стояли приборы: вредноскопы, стервовизоры, детекторы лжи и большой треснутый Проявитель врагов — тот самый, который висел год назад в кабинете Лже-Грюма.        Но помещение было не совсем таким, как в первый раз этой ночью. Тогда подушек на полу не было, а было покрытие, похожее на то, что кладут на крыши маггловских зданий (я даже помнил название - рубероид); книг было меньше, ну, по крайней мере целая стена точно не была посвящена длинному стеллажу с учебниками и справочниками; а ещё на стенах не было никаких факелов, зато когда я попробовал создать отдельное от палочки заклинание люмос и заставить похожий на небольшую, аккуратную шаровую молнию клубок света висеть в воздухе, сделать это оказалось легче, чем в любом другом помещении. Словно магическая аура пространства была настроена на восприимчивость к заклинаниям света. Я тогда подумал, что это даже здорово - каждый участник, приходя, будет зажигать свой шар и только ко всеобщему приходу у нас будет двадцать с лишним источников света, как раз достаточных, чтобы осветить такое обширное помещение. К тому же, пусть и как-бы отдельный от тебя, но шарик всё равно будет постоянно подпитываться твоей энергией, и без такого "нахлебника" выполнять заклинания в жизни будет ещё проще, чем на тренировке.        Много позже, понявший эту комнату лучше кого-либо другого Невилл Лонгботтом объяснит это всё тем, что в первый раз я настраивал комнату один, и она отразила моё подсознательное внутреннее представление о том, что мне нужно; а теперь, когда со мной были друзья, комната подселила в этот мой "внутренний мир" и элементы их мнения, хотя "вёл" по прежнему я.       Однако пока мне пришлось просто принять эти отличия.        — Эти пригодятся, когда будем делать Оглушение. — Рои с энтузиазмом пнул подушку.        — А сколько книг! — Воскликнула Гермиона, кинувшись к полкам, и водя пальцем по кожаным корешкам «Путеводителя по практическим проклятиям», «Как превзойти Темные искусства» и «Самообороны чарами»... — Ух! — Сияя, она обернулась о мне и стало ясно, что книжные сокровища наконец-то убедили Гермиону в правильности задуманного дела. — Чудо, Гарри! Здесь все, что нам нужно!        И без дальнейших разговоров сняв с полки «Прочь от порчи», она уселась с ней на ближайшую подушку.        В дверь тихо постучали. Я обернулся. Пришли Джинни, Невилл, Лаванда, Парвати и Дин.        — Ого! — сказал, озираясь, Дин. — Что это за комната?        Я начал объяснять, но закончить не успел, явился Колин Криви с младшим братом и увязавшимся за ними (впрочем, тут же и на пергаменте Гермионы подписавшимся) Найджелом. И пришлось начинать сначала. К восьми часам все подушки были заняты. Я подошел к двери и повернул торчавший в замке ключ. Замок успокоительно щелкнул, все умолкли, повернувшись в мою сторону. Гермиона педантично отметила свою страницу «Прочь от порчи» и отложила книгу.        — Ну, — заговорил я, слегка волнуясь, — мы подыскали место для занятий, и, кажется, вам оно подошло.        — Изумительно! — Сказала Чжоу, и несколько человек отозвались одобрительным ропотом.        — ЧуднО! — Недоверчиво озираясь, сказал Фред. — Однажды мы прятались тут от Филча, помнишь, Джордж? Тогда это был чулан с вениками.        — Гарри, а что это за штуки? — Спросил из дальнего конца Дин, показав на Проявитель врагов и вредноскопы.        — Детекторы Темных сил, — объяснил я. — В принципе, все они показывают приближение врагов и Тёмных магов, но на них нельзя чересчур полагаться, их легко можно обмануть.        Я обернулся и заглянул в Проявитель врагов: там двигались смутные фигуры, но узнать их было нельзя. Я отвернулся.        — Гарри, — начал голос, от которого во мне поднялась волнующая лёгкость, — а ты знаешь, почему тут стены такие...        — Такие "шипастые"? — Обернулся я к Чжоу. — Это звукоизоляционные панели. Вещь маггловская, но здесь они и явно зачарованы так, что служат ещё и маго-экраном.        Рон и Гермиона заморгали, но потом одинаково хмыкнули.        — Вы чего это? — Подозрительно спросил Захария Смит.        — Да ничего. — Усмехнулся Рон.        — Я вот думаю, с чего бы нам начать и... — Я заметил поднятую руку. — Да, Гермиона.        — Я думаю, надо избрать руководителя.        — Гарри - руководитель, — немедленно откликнулась Чжоу и посмотрела на Гермиону как на сумасшедшую.        Мой желудок сделал с разбегу об рёбра очередное обратное сальто.        — Да, но надо проголосовать по всей форме, — не смутилась Гермиона. — Тогда его полномочия будут официальными. Итак, кто за то, чтобы руководителем был Гарри?        Все подняли руки, даже Захария Смит, хотя и сделал это с видимой неохотой.        — Ну ладно, спасибо, — сказал я, чувствуя, как краснеет лицо. — И... что, Гермиона?        — Еще я думаю, нам нужно название, — бодро сказала она, по-прежнему с поднятой рукой. — Это укрепит дух коллективизма, правда?        — Может, назовемся Лигой против Амбридж? — С надеждой сказала Анджелина.        — Или группа «Министерство Магии — Маразматики»? — Предложил Фред.        — Я думала, скорее, о таком названии, — сказала Гермиона, бросив косой взгляд на Фреда, — которое ничего не скажет посторонним, и мы сможем спокойно упоминать его вне занятий.        — Оборонное Движение? — Предложила Чжоу. — Сокращенно ОД, никто ничего не поймет.        — Да, ОД, это подходяще. — Подала голос Джинни. — Только пусть оно означает «Отряд Дамблдора», раз Министерство боится этого больше всего на свете.        Ответом ей был одобрительный шум и смех.        — Министерство больше всего боится армии. — Возразил я.        — И как это будет звучать в сокращении? — Ехидно спросила Джинни.        — А... АД... Ну а почему бы и нет?        — Ты серьёзно? — Спросила меня Гермиона.        — А правда? — Медленно проговорила Джинни, и Рон закончил за сестрёнку:        — Почему нет?        — Ну да, — воскликнул Джордж, — тогда мы сможем упоминать это место любыми вариациями слов "ад", или "преисподняя"!        — А тем, кто не будет нас понимать, — продолжил Фред, — будем говорить, мол "да ты чего? Не в курсе? Ну даёшь!", и уходить от ответа с загадочными мордами...        — И это ни капельки не привлечёт к себе внимания, — саркастично сказал Терри Бут с Когтеврана.        — Справедливо, — признал я.        — Но ведь дарит такую крутую "отмазку" насчёт "а что за ад?"! А если спросят "что за ОД", то что нам делать? — Спросил Рон.        — По моему, если не делать этого демонстративно, и не привлекать к этому внимания... — подала голос Чжоу.        — И тоже справедливо! — Сказал я, куснув губу, чтобы заставить себя вмешаться в спор и снова обратить на себя внимание. — Так, мнения разделились. Одно рассматриваемое название "Отряд Дамблдора", сокращённо "ОД", никто его не поймёт, и в этом его плюс; но могут начать задавать вопросы, в этом его минус.        У меня дрогнули руки от нервов, и решил "а, к чёрту", и принялся ходить взад-вперёд, чтобы не трястись. Я чувствовал себя так, словно был актёром в спектакле, и мне посреди выступления стёрли из памяти всю подготовку включая зубрёжку сценария.        — Второе, это "Армия Дамблдора", сокращённо "АД", его можно заменять на "ад", или "преисподнею", и ничего из этого непосвященный человек не поймёт, в этом его плюс; но могут начать задавать вопросы, а ещё оно привлекает внимание, это минус. Однако "ОД" тоже привлекает внимание, хотя и меньше. При этом, к Аду у нас есть готовая отмазка, да и люди скорее всего это подхватят - кому не захочется шутить про встречи в преисподнии, пусть даже и не будет понятно, откуда это пошло? Для нас же в этих шутках будет смысл.       Я резко остановился, повернулся и встал прямо ко всем.        — Особый смысл.        — Смысл в том, что раз уж они строят из себя ангелов, то мы тогда сатана? — Усмехнулась Джинни.       " ЧТО?! "        Словно кувалдой меня по голове огрели.        До меня не сразу дошёл смысл её слов. Смысл, который не понял больше никто в этой комнате, и я сперва тоже, но потом как понял...        — А? — Тупо переспросил я.        — Ну, или в том, что раньше ты был просто Чертёнком, а теперь когда вырос, полноценно возглавишь ад?        Я уставился на Джинни, сказавшую это, словно пытался разглядеть за ней ещё кого-то...        Нет... невозможно...        ***       "Мне шесть. Дело было в парке, куда возили на прогулку начальные классы, но я здесь играл часто и раньше. Хоть это было и не очень близко к Тисовой улице, но зато здесь были другие ребята, и они меня не прогоняли. Только вот теперь я здесь уже со своим первым классом, а из моих обычных здешних знакомых почти никого нет."        — Почему ты постоянно дерёшься с Дадли, — практикантка педагогического колледжа старалась говорить таким тоном, словно спрашивает из чистого интереса.        Я неопределённо что-то замычал и повёл плечом, прижимая к распухающей губе костяшки. Впрочем, по моему взгляду исподлобья, мою реплику явно придумали за меня.        — Дадлик-то первый? — Вмешалась тётя Петуния, — да он же просто ангел, как ты смеешь..?        Даже практикантка, кажется, не считает Дадли ангелом, однако всё равно она на стороне милого, румяного, светлоголового пухляша; который, пусть и "слегка избалован", но хотя бы пытается подлизываться к старшим; и это вызывает у меня безотчётное желание ощетиниться стальными колючками, или хотя-бы заиметь парочку крепких, острых рогов...        — Значит я тогда сатана, да?       ***       "Прошло два года. Тот же парк. Но темнота вокруг."       — Почему тебя так зовут?        Я дёрнул лопаткой.        — Нет, по-че-му? — Эта девчонка, Огонёк, почему-то, почти всегда могла меня разговорить, когда ей хотелось, хоть она и не говорила мне ничего особенного. Меня словно дразнила её интонация.        — Ну, это пошло от "Чертёнка" или "Чертилы". — Неохотно ответил я.        — Чертилы?        Я наконец повернулся к собеседнице, спросив взглядом что-то вроде: "а что?"        — Ну, мне ребята говорили про...        — Про случай с "сатаной" что ли? — Хмыкнул вместо меня Том. — Его забыли через два дня. Чертёнком его прозвал Логи, потому что... — я наступил нахальному толи врагу, толи приятелю на ногу, — ну, в общем, из-за одного случая. — Закончил Том. — А Чертилой стали звать из-за того, он постоянно прыгает с высоты и почти никогда себе ничего не разбивает. Ну от них пошло и остальное... И стоп, я у тебя опять говорилкой работаю?! Я же тебе говорил, ещё раз заставишь меня говорить вместо себя, и я тебя прикончу!        Но я лишь рассмеялся в ответ, пока Том испепелял меня угрожающим взглядом.        — Но вы же шутите, да? — Спросила девочка. — И ребята тоже не дразнятся, а просто шутят?        Я кивнул. "Дразнятся", это когда Дадли и его приятели придумывали мне очередную обидную кличку вроде "Моргалик" (за странно подёргивающийся левый глаз), или "Рожа Треснула" (за шрам, который, как я предпочитал думать, напоминал разряд молнии, но многие ассоциировали его с трещиной на оконном стекле). Ребята же из парка действительно просто шутили так. А прозвище Чёртики, либо Чертёнок, произошедшее от этой шутки мне даже и нравилось...        ***        Откуда она знает? Чёрт, нет!        Нет!        На уровне здравого смысла же..!        Огонёк, как и ребята из спец-класса давно уже... давно уже что?        Нет, сейчас не время, не время! Сейчас лучше просто хмыкнуть, словно я с опозданием понял какую-то шутку для посвящённых, и продолжить собрание...        Но почему при мысли о том, чтобы всё вспомнить во мне что-то протестует, в груди поднимается тоскливая пустота, а в голове толи писк, толи звон? Это и есть блок памяти или я уже настолько боюсь эти воспоминаний... или я чего-то не помню вообще и боюсь этого? А ведь боюсь чего-то и сильно... ненавижу страх... самое поганое, что чувствуют люди, вместе с тоской или болью... а если всё одновременно...        — Ага, конечно! — С весёлым сарказмом отозвался я, пытаясь придать опустевшим глазам соответствующее тону голоса выражение (лицо не тронул, при резкой смене эмоции изначальное настроение застывало на нём словно маска, так что лишь глаза могли выдать, что что-то не так) — Я ведь всегда об этом мечтал!        — Мечты сбываются! — Недовольно буркнул Захария, пытаясь скрыть непонимание и раздражение.        — Так, поднимите руки кто за АД... — К моему облегчению отвлекла всех от меня на пару секунд Гермиона, — теперь кто за ОД... Итак, теперь наше название "Армия Дамблдора"!        Большинство ребят вскочили на ноги и зааплодировали.        — Хорошо, — сказал я, прогоняя лишние мысли, когда все снова уселись. — Может быть, начнём? Я подумал, стоит начать с обезоруживающего заклинания Экспеллиармус. Знаю, оно довольно элементарное, но мне оно помогало, и...        — Я тебя умоляю, — сказал Захария Смит, закатив глаза и сложив ладони. — Неужели ты думаешь, что Экспеллиармус поможет нам против Сам-Знаешь-Кого?        — Применял. — Коротко бросил я. Раздражение окончательно помогло мне прийти в себя. — Спасло мне жизнь. В этом июне.        Захария разинул рот. Все молчали.        — К тому же, среди нас новички, — я посмотрел на Денниса Криви с Найджелом Натаном, — да и старшим было бы неплохо вспомнить базу, а мне понять, кто на каком уровне. Если считаешь, что ты выше этого - я никого не держу.        Смит не пошевелился. Остальные тоже.        — Хорошо, — сказал я, из-за взоров устремлённых на меня, ощущая сухость во рту, и вставший в горле неколючий (и слава богу), но мешающий комок. — Давайте разобьемся на пары и приступим.        Давать инструкции было очень непривычно и еще непривычнее видеть, что их выполняют. Все немедленно встали и разделились. Как и следовало ожидать, Невилл остался без партнёра.        — Давай со мной, — сказал я. — Так, на счет три... Ну, раз, два, три...        Комнату огласили крики «Экспеллиармус». Волшебные палочки полетели во всех направлениях; шальные заклятия попадали в книги, и те взвивались с полок. Невилл за мной не успевал, палочка вырвалась у него из руки, ударилась в потолок, вызвав дождь искр, и со стуком упала на книжную полку, откуда я извлек ее Манящими чарами и кинул владельцу. Оглядев комнату, я понял, что поступил правильно, начав с основ; очень много происходило вокруг неопрятного чародейства. Многим вообще не удавалось обезоружить оппонентов, те только отлетали на несколько шагов или вздрагивали, когда слабые чары шаркали мимо.        — Экспеллиармус, — сказал Невилл, взмахнув палочкой, и я, пойманный врасплох, почувствовал, как моя палочка вырвалась из руки.        — ПОЛУЧИЛОСЬ! — Вскричал Невилл. — Первый раз получилось!        — Молодец, — поддержал я, не добавив, что в реальном поединке противник вряд ли будет глазеть по сторонам и держать волшебную палочку у колена. — Слушай, Невилл, можешь поработать по очереди с Роном и Гермионой минуты три? А я пока пройдусь, посмотрю, как идут дела у других.        Я отошёл на середину комнаты. С Захарией Смитом происходило что-то странное. Всякий раз, когда он хотел обезоружить Энтони Голдстейна, палочка вылетала у него из руки, хотя Энтони не шевелился и не издавал ни звука. Мне недолго пришлось ломать голову над этой загадкой: в нескольких шагах от Смита стояли Фред и Джордж и по очереди нацеливались волшебными палочками ему в спину.        — Извини, Гарри, — сказал Джордж, поймав мой взгляд. — Не мог удержаться.        Это было ещё более шокирующе, чем то, что меня слушались остальные. Интересно, а они проявляют такое уважение к преподавателям?        Я обходил другие пары и пытался поправить тех, кто действовал неправильно. Джинни, как я увидел издалека, стояла против Майкла Корнера; у неё получалось довольно лихо, а Майкл либо был слаб, либо поддавался, и я почувствовал вину за то, что не могу заставить себя подойти ближе и поправить их - мне просто не хотелось задумываться о том, что сказала Джинни. Да и нельзя было сейчас. Эрни Макмиллан чересчур размахивал волшебной палочкой, так что противник успевал проникнуть под его защиту. Братья Криви сражались увлеченно, но бестолково, книги валились с полок по большей части их стараниями. Полумна действовала неплохо, но неуверенно: иногда у Джастина Финч-Флетчли палочка вылетала из рук, а иногда только волосы вставали дыбом.        — Всё, стоп! — Крикнул я, но вышло сипло, и я кашлянул, чтобы прогнать комок. — Стоп! СТОП!        Мне нужен свисток, — подумал я и сразу увидел его на ближайшей полке с книгами. Я схватил его и громко свистнул. Все опустили оружие.        — Это было неплохо, — сказал я, — но до совершенства весьма далеко, не зря мы с основы начали. — Захария Смит смотрел на меня недовольно, но я игнорировал. Соберись, Гарри, ну, как бы продолжил урок профессор Люпин? — Из самых распространённых ошибок: нечёткое произношение заклинания, через чур сильное "махание" палочкой и неуверенное исполнение. Ребят, я понимаю, что вам, возможно, не хочется лупить вашим оппонентом об пол и стены, тем более, что они вот такие вот у нас, выглядят опасно, но они мягче чем кажутся, сами потрогайте; а на полу лежат подушки. В любом случае, вы не научитесь контролировать силу вашего заклинания, если ни разу не заставите никого взлететь на воздух, и не взлетите сами. Попробуем еще раз.        Я снова прошел по комнате, время от времени останавливаясь, чтобы дать совет. Действия ребят постепенно становились более четкими. Поначалу я избегал подходить к Чжоу и ее подруге, но, обойдя всех два раза, больше не мог ее игнорировать.        — Ох, нет! — Всполошилась Чжоу, увидев, что я подхожу. — Экспеллиармиос! То есть Экспеллимеллиус... Ой, извини, Мариэтта!        Рукав ее кудрявой подруги загорелся: Мариэтта погасила его своей волшебной палочкой и гневно воззрилась на меня, словно это я был виноват.        — Я из-за тебя занервничала, — виновато сказала Чжоу. — До этого все получалось.        — И сейчас неплохо, — ляпнул я, но, увидев, как она подняла брови, поправился: — Нет, паршиво, конечно, но я видел, что у тебя получается нормально. Я издали наблюдал.        Чжоу рассмеялась. Мариэтта посмотрела на нас с кислым видом и отвернулась.        — Не обращай внимания, — сказала Чжоу. — Она вообще-то не хочет ходить, это я ее уговорила. Родители велели ей не раздражать Амбридж. Понимаешь, ее мама работает в Министерстве.        — А твои?        — Мои тоже не велели вступать с ней в конфликт, — сказала Чжоу и гордо выпрямилась. — Но если они думают, что я не буду драться Сам-Знаешь-с-Кем после того, что случилось с Седриком...        Она запнулась; повисла неловкая пауза; мимо уха у меня просвистела волшебная палочка Терри Бута и стукнула Алисию Спиннет по носу.        — А мой папа очень поддерживает все, что против Министерства! — С достоинством сказала Полумна Лавгуд. Видимо, она слушала разговор, пока Джастин выпутывался из мантии, взвившейся выше головы. — Он говорит, что Фадж способен на всё — взять хотя бы, сколько гоблинов он убил! А в Отделе тайн ему разрабатывают страшные яды, и он травит всех, кто с ним не согласен. И еще у него этот Чертохолопый Головосек...        Чжоу сперва неловко улыбнулась (видимо сестрёнка по факультету иногда и ей рассказывала те ещё истории), но к концу речи у неё всё таки был удивлённо приоткрыт рот.        — Не спрашивай, — шепнул я ей, и она хихикнула.        — Гарри, — окликнула его из дальнего конца комнаты Гермиона, — ты следишь за временем?        Я взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже десять минут десятого.        — В целом, очень неплохо, — сказал я. — Но мы запаздываем, надо уходить. Через неделю тут же, в то же время?        — Пораньше бы! — Взмолился Дин Томас, и многие закивали.        Но всех осадила Анджелина:        — Начинается игровой сезон, тренироваться тоже надо!        — Тогда давайте вечером в среду, — сказал я, — и выберем дополнительный день. А сейчас выходить по моей команде.        Я взял Карту Мародёров и проверил, нет ли на восьмом этаже преподавателей. Потом стал выпускать ребят по трое и по четверо, напряженно следя за движением черных точек. Я хотел убедиться, что они благополучно следуют к своим спальням: Пуффендуйцы на втором этаже в коридоре, ведущем к кухне; Когтевранцы в Западной башне замка, Гриффиндорцы по коридору с портретом Полной Дамы.        — Все прошло очень хорошо, — сказала Гермиона, когда мы, наконец, остались втроем.        — Потрясающе! — Подхватил Рон. Мы выскользнули в коридор; дверь тотчас же слилась с каменной стеной. — Ты ведь видел, как я обезоруживал Гермиону?        Гермиона была уязвлена.        — Всего раз. Я доставала тебя гораздо больше.        — Не раз, а по крайней мере три, а то и четыре.        — Ну, если считать тот раз, когда ты споткнулся о собственную ногу и вышиб у меня палочку, то два...        Они спорили всю дорогу до гостиной, но я их не слышал. Я поглядывал на Карту Мародеров, а сам думал то о том, что сказала Чжоу: что она из-за меня нервничает (так значит, она чувствует тоже самое? А что чувствую я сам? Даже сформулировать сложно, что-то вроде пушистого такого щекотания в груди...); то о том, как шестилетняя Джинни Уизли могла оказаться в том полузаброшенном лесопарке около...        "- Около чёртовой точки совмещений!!!"        Ну конечно же! Склад!        Мысли, до этого с попеременным успехом фокусировавшиеся на приятном, тут же завертелись в другую сторону, как механизм туго разгоняющегося велосипеда.        Огонёк проходила в парк через склад, точку совмещений, находящуюся в нескольких местах одновременно...        Кажется из Эгама, не очень далёкого от Литл-Уингинга городка. Она упоминала какую-то больницу... кажется как раз больница была недалёко от Литл-Уингинга... но из маггловского там только толком необорудованная семейная клиника, да местный травмпункт... если честно, никогда не слышал о магических больницах, кроме святого Мунго... И у Огонька были братья! Она часто говорила о них... называла количество? Упоминала по именам? Не помню... вот чёрт, не помню!        Нет, это всё бред какой-то...        И как Огонёк могла остаться в живых и оказаться Джинни? Хотя... может её и не было в том автобусе? Ведь я только предположил, что она была вместе с остальными... Стоп, автобус? Автобус... Ну я же помню, что причиной бед был какой-то автобус..!        Но это значит она тоже... Проводник? Врождённая активация, как у Френ? Нет, быть не может, ведь ситуация с Френ была фактически искусственно создана.... случайная активация при рождении или из-за какой-то болезни? Кстати, а почему она лежала в больнице? Или и Джинни, и Огонёк, это всё таки ещё и та девчонка, пострадавшая с братьями (- "снова рыжие братья!" - "заткнись") из-за того агрессивного фантома.        Он тогда вселился во что-то рандомное и трансформировал это... — Твою-ж мать! — ...в грёбанного гигантского паука... о котором... рассказывал Рон.        Тогда фантом вселился бы в уже трансфигурированную в паука игрушку, и это залатало бы всю нестыковку... а ведь она была, нестыковка то, я помню, что голову над ней ломал...        Таких совпадений не бывает.        И на какой она стадии?        Если нашла и прошла точку совмещений, то уже точно от третьей... но нет... Чёрт возьми, нет, как это могло произойти, это же Уизли! Уизли мать их! Как они-то могли допустить вторую и третью стадию, эти стадии не возникают в нормальных семьях, разве что изредка! И что она делала в Эгаме, Оттери-Сент-Кечпуол на другом конце страны! И как далеко всё зашло? Но нет, скорее всего всё тихо-мирно застряло где-нибудь стадии на четвёртой. Пятую-то активирует в проводнике только другой проводник, а...        " - Если она действительно Огонёк, то ты же сам её и активировал. Вообще ничего не помнишь?"        " - Я не мог. Я бы никогда, никого... без необходимости не стал бы никого..."        " - А разве это было без необходимости? А ты и в правду всё забыл."        " - Заткнись, не до такой же степени! И я всё равно вспомню. Я могу это вспомнить! Всё равно могу!"        " - Ага, только не сейчас, не сейчас и не сейчас..."        " - Потом!"        " - Вот-вот. Ты просто трус."        " - Заткнись, Том, потеряйся!"        " - Ахах, трус! " — Дёрнуло болью шрам. Голос начал приобретать зловещие нотки. Уже не мальчика Тома, а...        " - ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ!"        Я выдернул из кармана кислотку, открыл, вопреки обыкновению экономить, отщипывать помаленьку закинул пластинку в пасть целиком...        Смех потонул в невыносимом, всепоглощающим жжении. Мир исказился, а в голове вспыхнул фейерверк. Я схватился за Рона, чтобы не грохнуться на пол. Гермиона ахнула.        — Дружище, ты как?! Ты в порядке? — Тут же дёрнулся Рон.        — Мгхм... — кивнул я.        — Шрам? — Выдохнула Гермиона.        — М-м, — на сей раз отрицательно замычал я, покачал головой, махнул рукой, мол "Это другое" и показал фантик из под конфеты.        Рот намертво завязала кислота. Мне казалось, что у меня вдобавок склеены челюсти, прожжён язык и проплавлены зубы.        — Неужели целиком заглотил? — Изумился Рон. — Совсем мозги отшибло?        — И не пугай так пожалуйста. — Как-то жалобно попросила Гермиона. — Мимбулус Мимблетония.