Убегаевка строгого режима

Переделав дела по хозяйству и подоив козу, Мирон присел на брёвна. Рудбой до сих пор чистил у Бэрни, но никаких дурацких песенок и весёлого насвистывания из хлева не раздавалось. Не то настроение, нечему радоваться. Мирон прикурил чёрт знает какую за день сигу и, выдыхая дым, сплюнул. Они рассказали Славке и Ване о том, что завтра уезжают. Как отреагировал второй, Мирон не знал, Рудбой молчал, только всё время ходил задумчивый, а он не спрашивал. Славка же, когда он выложил ему всё в палатке, долго водил пальцами по его лицу, внимательно смотрел, чуть прищурясь, как будто запоминал, потом крепко обнял и уткнулся носом в висок Мирона. Так они проспали до утра и больше к этой теме не возвращались. За весь день он Славку вообще не видел, уборочная была в разгаре, и тот всё время находился на работе. Да и Ваня всего пару раз мелькнул на улице и тоже больше носа не казал. — Давай мы их с собой позовём, а? — пробормотал Рудбой, приземляясь рядом. — У нас с Ванечкой только всё стало на мази. Я вообще пиздец не знаю, что делать. — Как будто я знаю, — вздохнул Мирон, поднимаясь. — Ладно, предложим, а там пусть они сами решают, ехать или остаться. — Тогда идём сейчас, я видел, Славка уже вернулся домой, чего тянуть-то, — подорвался Рудбой. На дороге, напротив калитки соседей, стоял чёрный, с заляпанными грязью номерами «Ленд Крузер». — Нихуёвые к ним гости пожаловали, — присвистнул Мирон и замер. Дверь авто с водительской стороны открылась, из салона вышел стриженный под «ежик» качок. Его бицухи, обтянутые коротким рукавом футболки, внушительно бугрились, широкие плечи и узкие бёдра выдавали в нём человека, который большую часть своей жизни проводит в спортзале. — Н-да, если у тебя мозг размером с грецкий орех, остаётся только мышцы наращивать, — еле слышно проворчал Рудбой. Они так и стояли у себя во дворе, прикрываясь забором. Чужак тем временем подвигал плечами, повертел головой, разминая шею, и пару раз подпрыгнул. По всему выходило, что гости, кем бы они ни были, пригнали издалека. Тем временем у качка зазвонил телефон. — Да, — пробасил он. Он слушал молча, только всё больше хмурился, а потом возмущённо рявкнул: — И куда я её отгоню в этом зажопинске? Деревенские уроды мне всё, что можно и нельзя, с тачки скрутят, пока я хожу. Что, без меня не обойдётесь? Его оппонент что-то долго ему втирал, а качок, всё больше зверея, коротко рыкнул: — Мочите их, к хуям, и весь разговор! У Мирона и Рудбоя физиономии вытянулись. Вытаращив глаза, они уставились друг на друга. — Это кого мочить? — прошелестел Рудбой, и Мирон увидел, что у друга даже губы побелели. — Они наших собрались... — Я этого мордоворота, кажется, где-то видел, — пробормотал Мирон, чувствуя, как внутри всё похолодело, — не помню, где. — Пора что-то делать. — Рудбой закусил губу и замер. — Если у него ствол, то нам пиздец, — прошептал Мирон. — Но парней надо выручать. Давай попробуем этого вырубить, а дальше по ситуации. Рудбой кивнул и, одним махом скинув футболку, вышел на улицу. Мирон только улыбнулся. Бро, если требовали обстоятельства, соображал моментально. Вот и сейчас за полсекунды допёр: Мирон ведь сказал, что рожа качка ему знакома, значит, тот точно Питерский, а татухи на теле Рудбоя выдавали в нём пришлого человека. В глубинке нечасто встречались забитые, в Убегаевке тем более. На местного качок стопудов внимания не обратит, а с ним, возможно, соизволит перекинуться парой слов. — Здоров, — подвалил к нему бро расхлябанной походкой, прикурил и хмыкнул, — в гости пожаловали? — И тебе, — буркнул тот. — Чего надо? — Да так, в этой помойке редко такие тачилы появляются. Рудбой обходил его, и тот по инерции разворачивался за ним. Когда он оказался к Мирону спиной, тот рванул к нему, подпрыгнул как можно выше и ударил ребром ладони по шее. Придурок хрюкнул, пошатнулся, но устоял, у него только колени подогнулись. Рудбой с разворота заехал ему кроссом в рожу, и он наконец-то упал на спину. — Здоровый, гондон, — пропыхтел Мирон, потирая руку. Он так вмазал, что отбил её, боль прострелила до самого плеча, а этот отморозок даже не шелохнулся. — Мне всегда было интересно, откуда такие тупые уроды берутся? — Вот и спроси у его подельников. — Рудбой кивнул на дом соседей, заходя во двор. — Они ща нам всё по полкам разложат. Потом всех вместе укатают, если те, что в доме, похожи на этого. — Надо было его, наверное, связать, — прошептал Мирон, бесшумно поднимаясь на крыльцо. — Чем? — одними губами спросил Рудбой, осторожно открывая дверь. В сенях оказалось пусто, но из приоткрытой двери парни услышали разговор. Точнее — кто-то нехило прессовал Славку и Ваню. — Вы мне тут не пиздите! — рычал незнакомый голос. — Бабло гоните, пидоры! Славка что-то ответил, но Мирон, сколько ни напрягался, так и не смог разобрать его слова. — Нет, я не понял, — вызверился другой голос. — Они нам что какую-то пургу втюхивают? Я сейчас вам, щенки, яйца отстрелю. Где бабки? Послышался удар, и в проём между кухней и комнатой упал стул, на котором сидел привязанный Ваня. Парни не видели его лица, только сцепленные в кулак, привязанные к спинке руки, но Рудбой так вздрогнул, что Мирон это почувствовал. Тот рыпнулся в дверь, и Мирон кое-как сумел его удержать, оттаскивая подальше. В следующий момент почти такой же качок, что остался лежать у машины, вздёрнул Ваню вверх, поднимая вместе со стулом, и только чудом не увидел их. — Звони Кислому, пусть волыну тащит, — распорядился первый. — Харэ на этот цирк зырить, достали. — Не отвечает, — отозвался второй. — Пойду, выйду, посмотрю. Мирон, всё это время не дававший Рудбою ринуться на амбразуру, прошипел: — Я закрываю дверь, а ты вон ту фуфаечку на него набрось. Рудбой снова кивнул, стаскивая с гвоздя старую замызганную телогрейку. — Он там в уши долбится, что ли, козлина, ни хера не слышит, — гудел бугай, выходя в сени и приложив мобилу к уху. Как только он шагнул за порог, Мирон бесшумно и плотно закрыл за ним дверь, отгораживая от тех, кто находился в комнате. Рудбой, отделившись от стены, рывком накинул ему на голову фуфайку. — Что за?.. — носорогом заревел тот. — Кто? Падлы! Его голос звучал глухо, и парни не опасались, что там, внутри, кто-то услышит. Рудбой пнул громиле в живот и сразу заехал кулаком в бочину, но и бугай не растерялся, махал своими ручищами, словно кувалдами, и пытался освободиться. Он зарядил Рудбою в плечо, и неизвестно, чем бы всё закончилось, но в тот момент, когда он всё же сдёрнул с себя душегрейку, Мирон точным ударом в висок отправил его в нокаут. Рудбой подхватил падающее тело, оттащил его в кладовку, и они вместе связали его верёвкой, болтающейся на гвозде. — Пасть ему заткнуть надо, — решил Мирон, озираясь по сторонам, — а то очнётся и заблажит. У стенки на рваных галошах валялись чьи-то грязные носки. Поморщившись, Рудбой скатал их в комок и засунул бугаю в рот. — Задохнётся, блин, — прыснул в кулак Мирон. — Да и хрен с ним, — отмахнулся Рудбой. Оставив чужака отдыхать, они снова с опаской приоткрыли дверь и прислушались. — Ну что, надумал говорить? — уставшим голосом спрашивал последний визитёр, непонятно к кому обращаясь — к Славке или Ване. — Бро, нам надо его как-то отвлечь, — пробормотал Мирон. — Давай я в окно с улицы, а ты отсюда? — предложил Рудбой. — Хорошо, — согласился Мирон, — только на глаза ему не показывайся. Когда друг исчез, Мирон, стараясь не шуметь, тихо просочился внутрь и заглянул в комнату, чуть-чуть отодвинув шторку, висевшую на двери. Почему-то в деревнях не было межкомнатных дверей, как в городских квартирах, вместо них вешали шторы. В их ситуации этот факт оказался только плюсом. Обзор, конечно, так себе, но хоть что-то. Он принялся внимательно изучать обстановку. Славка и Ваня, привязанные к деревянным стульям, сидели возле торцевой стены. У Мирона в груди всё сжалось, когда он увидел, в каком они состоянии: в кровь разбитые лица, порванная одежда. У Славки сильно заплыл глаз, и он явно с трудом удерживал голову поднятой. У Вани прилично распух нос, из которого тонкой струйкой сочилась кровь, стекала по подбородку и капала на спортивки. Тот шмыгал носом, облизывал губы и морщился, но кровь не останавливалась. — Убью, — прошипел Мирон. Он даже не обратил внимания на то, что никогда за всю свою жизнь не хотел уничтожить ни одного человека. Бывало, люто ненавидел, дрался, презирал, игнорировал, но чтобы до звёздочек в глазах желал убить, такого с ним не случалось. Но этого кабаняру точно завалит, если придётся, даже не задумываясь. Тот ходил туда-обратно перед своими пленниками, гнал всякую лабуду, по большей мере запугивал и не замечал, что делается у него за спиной. В это время в открытом настежь окне мелькнул Рудбой. Он тут же спрятался, но когда понял, что громила его не видит, заглянул в комнату. Мирон даже отсюда увидел, как друг переменился в лице. Его губы сжались в тонкую линию, глаза прищурились, он тяжело посмотрел в спину амбала и стукнув в стекло костяшками пальцев, присел. Громила дернулся, резко шагнул к окну и высунулся во двор. Рудбой снизу со всего маха засадил ему кулак в подбородок. Амбал взвыл, хватаясь за рожу и сгибаясь пополам. — Ржавый! — горланил он, видимо, взывая к тому, кто лежал в сенях с носками во рту. Это стало знаком для Мирона. Схватив небольшую чугунную кочергу, мирно стоявшую у печки, он влетел в комнату и врезал бандиту по хребту. Потом ещё раз и ещё. Тот упал на колени, прикрывая руками голову, и уже не орал, а что-то мычал. Мирону этого показалось мало, он отбросил кочергу и принялся пинать придурка ногами. Он не ожидал от себя такой ярости, однако остановиться не мог. Мужик давно завалился на бок, сворачиваясь клубочком. В этот момент в комнату запрыгнул Рудбой. Он вздёрнул чужака вверх и снова врезал ему пару раз по морде. Когда тот отключился, друг брезгливо оттолкнул от себя бессознательное тело. — Я, блядь, не знаю, что за шняга тут происходит, но, походу, нам всем пора съёбывать, — просипел тяжело дышащий Мирон. * * * В полном шоке Рудбой обвёл глазами комнату. Знакомая до последней трещины в стене, сейчас она выглядела чужеродно, дико и неправильно. Взгляд остановился на окровавленных физиономиях парней. — Чё уставился, — невесело хмыкнул Ваня и болезненно скривился. — Нас кто-нибудь освобождать собирается? — Заткнулся бы лучше, — на автомате огрызнулся Рудбой — его всё ещё потряхивало от адреналина. — Скажи спасибо за помощь. — Извини, позже скажу, — нервно ухмыльнулся тот. — Я немного занят. — Какого хрена здесь вообще происходит? — раздался обалделый голос Мирона. — За что вас... — Не хочу прерывать содержательную беседу, парни, — прогундосил Славка, болезненно щурясь, — но сейчас эти ублюдки очнутся — и нам пизда. Высказанная здравая мысль слегка прочистила мозги. — Блядь! — спохватился Мирон, бросился к Славке и начал распутывать верёвки. Рудбой, ругаясь сквозь зубы, в это время отвязывал Ваню. Наконец освобождённые пленники, морщась и шипя, кое-как поднялись со стульев. Вместе они быстро скрутили бандита и кое-как отволокли в чулан к его приятелю. Рудбой открыл рот, намереваясь потребовать объяснений, но понял, что его сейчас никто не услышит: явно забыв об их существовании, парни заметались по комнате, хлопая дверцами шкафа и выдвигая ящики комода. Ваня поспешно выкатил из-под кровати небольшую современную сумку на колёсиках, откинул крышку, аккуратно пристроил на дно ноут — на панели мелькнула эмблема «Эппл», — затем второй, сверху устроил небольшой айпад той же фирмы. Ещё один с испуганным и озабоченным видом протянул Славке: — Проверь глушилку, мастер хренов, там что-то слетело. — Не должно было вроде, — сквозь зубы процедил тот, мимоходом облачаясь в чёрные джоггеры. Достал свитшот белого цвета — на груди вырвиглазным шрифтом красовалась дурацкая надпись: «Antisocial». Посмотрел на чистую ткань, провёл рукой по испачканному кровью лицу, покачал головой и отложил свитшот в сторону. — Ага, конечно, — съязвил Ваня, выхватил из тумбочки пачку влажных салфеток, выругался бросил на пол и пошёл к умывальнику. Славка потащился за ним. Кое-как они привели себя в относительный порядок, и стало особенно жутко смотреть на все их синяки и гематомы. — Эти кабаны нас по нюху, как ищейки, нашли? Нет. Значит, мы по-любому накосячили. — Не мы, а ты, — беззлобно пробурчал Славка, подключаясь к сети. — Это твой планшет. — Ну, я, — не стал спорить Ваня, продолжая рыться на полках шкафа. — Кто из нас программер? Ты должен был следить, где я прокололся! — Усилок воткни, — не обращая внимания на его бубнёж, рассеянно бросил Славка, рухнул в кресло, сосредоточенно облизывая распухшую губу. Ваня выхватил из-за тумбы небольшую пластмассовую коробку, воткнул вилку в розетку. Славка цокнул языком, хмуро пялясь в экран планшета, пальцы запорхали над клавиатурой с такой скоростью, что у Рудбоя зарябило в глазах. «Мы, как психи, на пригорок за связью бегаем, а у них тут, блядь, 4G!» — стукнуло в мозгу возмущённо. — Скоро там? — между тем осведомился Ваня, тоже скидывая с себя привычные треники с майкой. Выудил из наполовину собранной сумки модные скинни с дырами на коленках. Охренеть, а ведь перед поездкой на дискотеку про «пидорскую одежду» больше всех орал! Рудбой едва не закатил глаза. Ваня невозмутимо натянул раскритикованные им когда-то штаны, напялил серую толстовку, сунул ноги в кроссы. — Быстрее, Слав! — Ща, — пробормотал тот под нос, продолжая тапать в экран. — Пара секунд... всё. — Он поднял голову, кое-как фокусируя взгляд. — Ты шмотки собрал? — Почти. — Тот утрамбовал последнее барахло в сумку, застегнул молнию. — Бля, документы где... — Он выскочил в кухню. Замерев у окна, Рудбой с Мироном наблюдали за происходящим перед ними бедламом в абсолютном и всепоглощающем ахуе. Привычная картинка мира не просто пошатнулась — разлетелась вдребезги, Рудбой даже ущипнул себя, чтобы проверить, не спит ли он где-нибудь, бухой в дупель. — Что, ёб твою мать, здесь творится?! — гаркнул он, усилием воли приходя в себя. — Что за хуйня?! — Ой... — Как раз в этот момент вернувшийся в комнату Ваня вздрогнул, встал, как вкопанный, натыкаясь на его явно очумелый взгляд. — Бля, парни, — суетливо повёл он плечами, — мы тут... нам, в общем... Бля. — Он смущённо почесал затылок. — Хуй знает, что и сказать-то. — Кто вы такие? — помог ему не потерявший самообладания Мирон. — Явно не те деревенские дурачки, которыми прикидывались. Слав? — Да мы это... — с нехарактерным для него стеснением пробурчал тот и замялся. — Проблемы у нас, короче. Очень большие. Некогда объяснять, линять надо. Прямо сейчас. Мирош, — он обернулся к тому, виновато горбясь, напоминая нашкодившего первоклашку, что при его росте и комплекции выглядело даже забавно, — прости, а? Мы вам немножко наврали. Так было надо, мы не могли... в общем, ничего не могли. Я... — Может, все объясняшки попозже? — прервал его Ваня. — Времени реально с гулькин хуй, а нам ещё со зверьём разбираться. За нами в любую минуту могут нагрянуть новые гости, и тогда... — Не договорив, он красноречиво цокнул языком и зябко поёжился. Глядя на его разбитую физиономию, Рудбой поймал себя на мысли, как ему хочется подойти, приобнять, утешающе погладить по затылку. Он злился, что его водили за нос, но, с другой стороны, сейчас и правда не время для выяснения отношений. — Мы с вами, — объявил он, переглянулся с Мироном и облегчённо улыбнулся, заметив на лице друга ту же упрямую решимость, которую испытывал сам. — Это опасно, вы... — Не обсуждается, — добавил Мирон, подхватил сумку, направился к выходу. — Совсем не сечёте? Водила с дороги видел, из какого дома мы выходили. Мы в это дерьмо замазались не хуже вас, влезли в чужие разборки. После этого вы нам предлагаете оставаться тут и ждать, пока эти уроды очухаются и придут мило побеседовать? — Да, что-то я тупанул, — кисло хмыкнув, признал Славка. — Ладно, сваливаем. — За нами папашки так и так приехали бы, чтобы в Питер увезти, — вставил Рудбой. — Кстати, надо их предупредить, что не надо. — Хорош трындеть, бля! — прикрикнул на всех нервный Ваня. — Шагайте живее, что мы вошкаемся! Время — деньги! — По дороге всё расскажете, — выдвинул ультимативное условие Рудбой. — Не вопрос дядь, — криво усмехнулся Ваня. — Чё уж теперь скрываться, раз так пропалились. Оглядев последний раз комнатёнку, проверяя, не забыли ли чего-нибудь, они гурьбой двинули на выход. * * * — Чёрт! — тихо выругался Ванька, как только они вышли. — Шарика надо к Палне отвести, я его накормил, она завтра вернётся, присмотрит за ним. Славка согласно покивал, на ходу засовывая ничего не понимающего Гришку в переноску. Ванька уже дёрнулся бежать, но в этот момент в калитку влетел тот самый качок, которого Мирон и Рудбой уделали первым. — Допрыгались, щеглы, — прошипел он. — Завалю, нахуй, всех. Парни замерли в оцепенении, глядя на его перекошенную злобой рожу и направленное на них дуло пистолета с глушителем. Славка от страха зажмурился, прощаясь с жизнью... Раздался выстрел и практически одновременно с ним жуткий вой и мат. Славка распахнул глаза и обомлел: несущийся на них идиот со всего маха наступил на грабли, которые именно Славка как всегда забыл у забора. Не заметив их, качок весьма ощутимо получил черенком по роже. — Суки ебучие! — разъярённо пробасил он, одной рукой схватился за свою ряху, а второй с пистолетом беспорядочно махал, словно собирался снова стрелять, но никак не мог сфокусироваться. Этой крохотной заминки хватило Рудбою. Пригибаясь, видимо на случай, если этот говнюк опять начнёт палить, он рванул к нему. Ванька схватил валявшееся около крыльца полено и ринулся следом. Славка спрятал в сенях переноску с котом и собрался последовать примеру друзей — задолбали уже всякие отморозки! — но в этот момент застонал привалившийся к двери Мирон. Он съехал на корточки и прижал руку к плечу, ткань серой футболки быстро пропитывалась кровью. Не задумываясь, Славка резко потянул на себя штору на окне. Довольно старая ткань расползлась в его руках, и он быстро приложил кусок к ране Мирона. — Мироша, ты как? — прохрипел он, напуганный происходящим. — Больно, — выдохнул тот. — Я потерплю, с этим качком надо что-то делать. Славка наконец обратил внимание на Ванек, которые окучивали того. Пока он приходил в себя после подлого нападения грабель, Рудбой врезал кроссом ему по рукам и выбил злосчастную волыну. Пистолет красиво взмыл в воздух и приземлился в большой бочке для воды, сразу уйдя на дно. Ванька не стал ждать и от души приложил бандита поленом по башке. Поднимая пыль, этот неугомонный наконец-то упал и вырубился. — Пацаны, Мироша ранен, — хрипло произнёс Славка. Ванька с Рудбоем кинулись к нему, но Мирон остановил их: — Сначала свяжите, а то этот демон опять восстанет. Ванька сбегал в квартиру и притащил моток бечёвки. В четыре руки они махом упаковали третьего гостя и, засунув ему в рот кусок кухонного полотенца, отправили прохлаждаться к дружкам. — Бля, если бы не грабли, — потрясённо выдохнул Ванька, — он бы нас всех четверых завалил. — Вот, а ты меня ещё ругал, что я грабли вечно где попало бросаю, — нервно фыркнул Славка, глядя с тревогой, как тряпка на плече Мирона постепенно становится красной. Кровь не останавливалась. — Я их в стратегически важном месте оставил. Ванька слабо улыбнулся и снова пропал в хате, через минуту выбежал с аптечкой. — Рана сквозная, — нахмурился он, — но это даже к лучшему, пулю не нужно вытаскивать. Нам самим её не зашить. Это же плечо, не то и не туда прихреначим — рука перестанет двигаться. Врач нужен. — Вы Шарика ведите, — велел ему и Рудбою Славка, — шмот собирайте — и сюда, я пока подорожник найду и Мирону плечо перевяжу. Я не спец в медицине, но если этот сорняк вылечил мою руку, может и ему помочь. По крайней мере, хуже не будет. Нам бы только медпункт в каком-нибудь захолустье найти, к нашей медичке нельзя соваться. Нужно подальше свалить, пока эти не освободились. — Он помолчал, внимательно выискивая нужное растение, и крикнул им вдогонку: — Фильку не забудьте! Он промыл рану с обеих сторон, кое-как повытаскивал нитки от футболки, понимая, что тщательно и долго обрабатывать ранение нет времени, поэтому залил перекисью и, приложив подорожник, забинтовал. Ванька влетел на крыльцо. — Муська и Шарик пристроены, жрачки им оставили, вещи в машине, можно ехать, — оттарабанил он, запихивая Фильку в переноску к Гришке. Потом пошарил в аптечке и сунул Мирону в руку обезбол. Подумал немного и выдавил из другого блистера ещё одну таблетку. — Антибиотик нужен, чтобы заражение не началось. Рудбой в это время таскал в старый жигулёнок их сумки. Сложил, упаковал, почесал затылок и снова рванул в дом. Схватил небольшую канистру с водой и пакет кошачьего корма. — Так, всё собрано, — заявил он. — Мы там ещё нам в дорогу похавать прихватили, можно ехать. — Нужно достать из бочки волыну, — прошептал Мирон, закрывая глаза, — пушка уродам не игрушка. Рудбой согласно кивнул и пошёл вылавливать пистолет. Тем временем Славка помог подняться Мирону, обнял его за талию и медленно повёл. — Не ссы, Мироша, всё будет заебон, — шептал он, не понимая, кого подбадривает, его или себя. — Мы чё, на этом драндулете до Питера погоним? — озадаченно спросил Рудбой, когда они наконец загрузились и Ванька завёл мотор. — Пересядем в райцентре, не хари, — успокоил тот, хотя какое уж тут спокойствие, всех четверых так трясло, что зубы чечётку отбивали. Видимо, откат накрыл после случившегося. На выезде из деревни они столкнулись с Алексеем. Славка вышел из машины. — Лех, нам срочно нужно уехать, — предупредил он, — технику мы всю наладили, дальше вы и без меня справитесь, не впервой. Расчётные мои оставь пока у себя, думаю, мы ещё приедем. — Жаль, что уезжаете, — вздохнул тот. — Нам тут нужны такие, хваткие и молодые. Кто-то ведь должен деревню поднимать. За деньги не беспокойся, сохраню, а вы возвращайтесь, наши все рады будут. — Обязательно, спасибо за всё. — Парни пожали фермеру руку и распрощались. У них не было времени долго базарить. Неизвестно, когда бандюги оклемаются и освободятся. Попетляв по райцентру, они заехали в гаражи и остановились возле одного, неприметного и старого на вид. Пока Рудбой со Славкой помогали Мирону выйти из «шахи», Ваня открыл проржавевшие ворота, и парни увидели заблестевшую на солнышке новую шикарную «бэху». — Ебануться! — вырвалось у Мирона и Рудбоя одновременно. — Карета подана, — усмехнулся Ванька. — Пересаживаемся и погнали! * * * Некоторое время ехали в полной тишине. Кое-как перевязанный бледный Мирон дремал на заднем сиденье, привалившись к плечу Рудбоя. Сам тот таращился в окно, упорно изображая статую. Славка давил педаль газа, гоня, как сумасшедший, чтобы успеть убраться подальше от деревни. «Убегаем из Убегаевки», — пришла нелепая мысль. Ваня посмотрел в зеркало, ловя ледяной взгляд голубых глаз. — Как Мирон? — спросил тихо. — Я ебу? — процедил Рудбой, озабоченно косясь на друга. — Крови не очень много, но надо перебинтовать получше. Или хоть в аптеку заехать. — По-нормальному, нам бы в больничку, — посетовал Ваня. — Сука, нельзя, с пулевым нас сразу в ментовку сдадут. — Не сдадут, — подал голос Славка. — Денег врачу сунем, и о’кей. — Смотря какой врач попадётся, — возразил Ваня. — Палевно, ненадёжно, людно, в больницах всегда километровые очереди. — И что ты предлагаешь? — угрюмо спросил Рудбой. — В райцентры не соваться, — озвучил тот свои соображения. — В деревнях тоже ловить нечего, значит, нужен небольшой посёлок, там обычно простой медпункт и фельдшер. Глушь, народа нет, частный дом, самая тема. Тихонько на лапу сунем, попросим помочь. — На такой тачке через глушь колесить — один хуй засветимся, — неохотно выдал Рудбой. — Только выбора нет, поехали. Через час им удалось найти подходящее место. Оставив Славку в машине с Мироном, Ваня и Рудбой пошли договариваться. Наврали с три короба, объясняя, как дурачились, стреляя по банкам из батиной охотничьей винтовки, и случайно поранили друга. Фельдшерица — немолодая тётка с устало-равнодушным лицом им явно не поверила, но вопросов задавать не стала, безмолвно сунула в карман четыре мятых красных купюры и кивнула, приглашая вести в комнату пострадавшего. Слава небу, всё оказалось не слишком страшно, нагноения не началось. Врачиха вколола Мирону анестетик, обработала раны, наложила несколько швов. После перебинтовала, написала, какие таблетки купить в аптеке рядом, и махнула рукой, указывая на выход. Славка медленно повёл Мирона к машине. Тот вроде взбодрился и уверенно стоял на ногах, но, видимо, Славка не мог иначе. Как пить дать, чувствовал себя виноватым перед Мироном — ведь это из-за их проблем тот пострадал. Ване тоже было не по себе: Рудбой зыркал исподлобья, пока не приставал с вопросами, но напряжение, буквально повисшее между ними в воздухе, недвусмысленно намекало на грядущие разборки. Помимо аптеки, парни совершили набег на крохотный магазинчик в конце улицы, затарились ещё продуктами, покинули гостеприимный посёлок и до самого вечера гнали по трассе, шугаясь любого подозрительного авто и тщательно следя, нет ли погони. — Ну? — нарушил гробовую тишину Рудбой ближе к ночи. Мирон, проспавший до этого несколько часов, более-менее оклемался, хотя выглядел по-прежнему бледным и болезненным. — Чего? — покосился на Рудбоя Ваня. — Объяснить ничего не хотите? — поинтересовался тот. — Я уже терплю из последних сил. Ваня вздохнул, собираясь с мыслями. Ну вот, началось. — На самом деле, это длинная история. Мы со Славкой... Со Славкой Ваня дружил с самой начальной школы. Вот как подрались первого сентября прямо на торжественной линейке первоклассник Ваня Светло и третьеклассник Славка Карелин, так после и заделались друзьями. А ещё через два года к ним примкнул Мишка. Он был сиротой, жил с древней бабкой, умел крутиться, чтобы заработать лишнее бабло, но при этом не оскотинился. Бабка потом померла, Мишка угодил в детдом, и Ваня со Славкой стали ему единственными близкими людьми. Вместе чего только не творили, чудили как могли, вместе пробовали в первый раз и бухло, и сигареты, и всё остальное, вместе по клубам гудели, вместе за ум брались. В старших классах Мишка влюбился в девчонку, женился сразу после выпускного, родил двух девчонок-близняшек и вроде остепенился. Славка учился в институте информационных технологий, Ваня поступил в финансовую академию, и на некоторое время они Мишку потеряли из виду. Переписывались в соцсетях изредка. Так и шло, пока однажды они не столкнулись с Мишкиной женой нос к носу на улице. Та выглядела ужасно: серые пряди волос свисали из-под растянутой вязаной шапки, грязные джинсы, несуразная зелёная куртка с засаленными рукавами, заплаканное бледное лицо с кругами под глазами. В руке она сжимала ополовиненную бутылку дешёвого вина. Славка с Ваней буквально вытаращили глаза. Жена у Мишки была не из гламурных, обычная девчонка, но всегда ухоженная, аккуратная, а здесь бомжиха какая-то. Они её сначала даже не узнали, почти прошли мимо, как у Вани в голове словно щёлкнуло. — Ира? — неуверенно позвал он, обернувшись ей вслед. — Ирка, ты? Та остановилась, разворачиваясь к ним, сфокусировала мутный взгляд и вздрогнула, узнавая. — Ирин, ты чего такая? — озабоченно спросил Славка и прищурился. — Где Мишка? У вас что-то случилось? — Миша... — хрипло повторила та, губы её искривило. — Нету больше Мишки, умер он! А я одна с детьми осталась. — Она прижала ладони к лицу и вдруг разрыдалась. — Что?! — Как — умер?! В полном шоке Ваня со Славкой подхватили её под локотки, отвели домой, ненавязчиво задавая вопросы, постепенно проясняя обстановку. И буквально выпали в осадок, узнав подробности. Оказалось, что Мишка, их весёлый, непоседливый друган влип в историю. — Будто проклял кто, — вытирая глаза, тихо всхлипывала Ирка, как сомнамбула двигаясь по крохотной кухне, то порываясь поставить чайник, то порезать хлеб, то почистить картошку, чтобы пожарить и угостить их. Славка мягко, но настойчиво обнял её за плечи и усадил на табуретку. — Перестань суетиться, Ирин, — попросил негромко. — Нам ничего не надо, мы не голодные. Рассказывай всё как есть. — Кстати, где ваши девчонки? — уточнил Ваня, аккуратно отбирая у Ирки её бутылку с недопитой дрянью, убрал под стол. Ирка медленно подняла голову. — У соседки, — пояснила тускло. — Не могу... Не хочу, чтобы они меня в таком виде... И сил нет. Мишка полгода назад попал в ДТП, вроде не сильно, только в той машине сидели полные отморозки. Сказали, что Мишка им теперь на ремонт тачки и за моральный ущерб полмиллиона должен. Откуда нам их взять? Не в столице живём, чтобы миллионами ворочать. — А менты? Ирка посмотрела больными глазами. — Мы ходили в участок, — пояснила глухо. — Они и слушать не стали, сказали, это не в их компетенции, мол, надо было сразу ГИБДД вызывать. Они все заодно. — Ясно. Что потом? — Мишка зарабатывал хорошо, но семья большая, да я в декрете. Родителей нет, помочь некому... — Почему он не позвонил нам? — в ступоре вопросил Славка. — Мы бы обязательно впряглись, не чужие люди. Почему? — Мишка не хотел ещё и вас впутывать. Сначала думал, сам выкрутится, где занял, где оформил кредит, продали всё, что могли. Насобирали половину. Оставшееся взять было неоткуда, а эти мрази не хотели ждать, грозились на счётчик поставить. Мишка не знал, что делать, взял всю сумму и пошёл в казино. Думал, выиграет, отдаст бандитам, те отвяжутся. Переглянувшись со Славкой, Ваня задумчиво покивал. Мишка и раньше был рисковый, ещё в школе с картами обращался филигранно — и их научил в своё время. Но никогда особо этим не увлекался, так, для развлечения. Здесь получилась безвыходная ситуация. Мысль о том, как их друг метался, рвался на части, а они ничего не знали, обожгла. Ведь они звонили ему, кажется, совсем недавно, он уверял, что у него всё в порядке. Врал, выходит? Какой же дурак-то! — У него не получилось? — хмуро уточнил Ваня. — Почему? Мишка в карты умел профессионально. — Умел, — морщась, подтвердила Ирка. — Он выиграл крупную сумму, на долг хватало. Только эти твари из казино его просто так отпускать не собирались. Подкараулили поздно вечером, избили и все деньги отняли. Заявили, что по-честному столько выиграть нельзя, значит, он мухлевал, поэтому всё по-справедливости. Мишка пришёл сам не свой, напился до аута. Бандиты угрожали, наседали сильнее, вот Мишка и не выдержал. Мы с девочками домой с прогулки вернулись, а он в комнате висит. Хорошо, дочки не увидели... Ирку затрясло, она опять зарыдала, шаря под столом рукой, чтобы достать припрятанную бутыль. Ваня ногой задвинул её подальше. — После похорон бандиты ко мне заявились. Сказали, теперь я им должна долги отдавать, иначе убьют и меня, и детей. А где мне денег взять? У меня нету больше! Ничего нет! И Мишки нет!.. — Она завыла, у неё началась истерика. Дрожащими руками выволокла из холодильника початую бутылку — на этот раз с водкой — и отхлебнула прямо из горла. Белый как мел Славка перехватил её руку, решительно отбирая алкоголь. — Ир, это не выход, — сказал твёрдо. Ваня заметил, как он сосредоточенно хмурится — верный признак, что уже начал обдумывать план. — У тебя дочери, о них подумай. Мы поможем, я обещаю. — Когда последний срок? — кое-как выдавил Ваня: его, как и Славку, тошнило от ужаса и безысходности. От того, что они опоздали и ничего не вернуть. Умом Ваня понимал, что Мишка умер, но всё равно иррационально злился на его глупость, что не позвал, не обратился за помощью. Ещё больше злился на неведомых уёбков, из-за которых всё случилось. — Ч-через неделю. — Ровно пол-ляма? Никаких процентов не набежало? — Г-грозились, — Ирка заикалась и продолжала реветь, явно не веря уже ни во что, — н-но пока нет. — И на том спасибо, — пробурчал Славка. — Ирин, не плачь. Мы достанем деньги. — Где?! — неожиданно вскакивая на ноги, взвизгнула та. — Тоже в притон попрётесь? Мишка сгинул, теперь и вы туда же?! Не смейте, слышите? Не смейте! — Она судорожно вздохнула и вдруг схватилась за сердце, стремительно синея, упала на пол. Ваня отчётливо помнил, как они тогда переполошились. Славка хотел «Скорую» вызывать, но Ирка вроде пришла в себя, успокоилась. Они заверили её, что ни в какие авантюры влезать не будут, добудут бабло легальным путём. Врали, разумеется: их просто колотило от бешенства и желания отомстить уродам за друга. Ну и деньгами попутно разжиться. В память о Мишке. К тому же они не могли допустить, чтобы его жена с детьми пострадали. Так они вписались в дикую аферу. Мишкина ошибка заключалась в том, что он от отчаяния растерялся, не продумал последствия, решил действовать в одиночку. А без подстраховки лезть в этот вертеп категорически нельзя. Несколько дней Ваня со Славкой просчитывали риски. Разработали план, простой, но надёжный, и отправились в стан врага. Вспомнив все свои карточные навыки, Ваня уселся за столик, пристально следя за игрой и стараясь соблюдать баланс — не в минус, но и не сильно в плюс, так, по мелочи. Пока он отвлекал внимание, Славка разведывал обстановку. Незаметно подсадил в телефон охранника специальную программку, подсоединился через неё к локальной сети и скачал информацию. После уже удалённо взломал базы — и солидная часть накоплений казино через границы и офшоры, через хуй и заборы, через тридцать три пизды загадочным образом исчезла со счетов, растворившись в интернетном пространстве. Три дня Ваня ломал голову, как лучше отмыть украденные бабки, с нервами и матом, второпях, чтобы успеть. Наконец сумел кое-как. В сроки они не уложились, но результат стоил того. Вот только оказалось, что пока они возились, Ирку от стресса шарахнул инфаркт. Молодая здоровая девушка угасла за несколько часов, дети остались сиротами. Это был страшный удар. В полном шоке, Ваня со Славкой едва сами не ушли в запой. Сели вечером на кухне с водкой, и всё думали, думали, соображали, что теперь делать. Ту сумму, на которую выставили казино, единогласно решили перечислить в детский дом, куда попали Мишкины с Иркой девчонки. Зря, что ли, рисковали и влезали в криминал? Хотя бы так компенсировать. * * * — И что дальше? — прервал Рудбой затянувшуюся паузу. Ваня вздрогнул, выныривая из воспоминаний. — Что, — медленно повторил он. Помолчал, глядя в окно на быстро проносящиеся мимо деревья. — Понравилось нам со Славкой этих ворюг на бабки кидать. Из Хабары свалили — сначала в Москве крутились, потом в Питер перебрались. Схема отработанная, хули ещё надо? Сколько раз свой фокус-покус проворачивали, никому не снилось. У Рудбоя, и даже вялого из-за ранения Мирона, отвисли челюсти. — Вы... вы?.. — Воры, — помог ему Славка равнодушным тоном. — И мошенники, — добавил Ваня не менее флегматично. — Лично я ни капельки не жалею. Эти твари не святые, навариваются путём неправедным, обманывают, подставляют, даже убивают. Подсаживают так, что хуй слезешь. Сколько народа сгубили, взять хоть Мишку. Я бы их вообще всех поубивал, если бы мог. — Но мы не можем, — невесело хмыкнул Славка. — Зато можем кое-что другое. Против них с их же оружием, как говорится. — Угу, — продолжил Ваня. — Славка ворует, я отмываю. Всё примитивно, как два пальца об асфальт. — Охуеть, — подал Мирон голос в наступившей тишине. В нём не было упрёка, но Ваня почему-то почувствовал себя неуютно. Возможно, впервые в жизни. — Мы не для себя, — буркнул он, стараясь, чтобы слова не звучали как оправдание. — Точнее, не только. Большую часть в детдома перечисляли. — Робингуды хреновы, — бросил Рудбой слегка язвительно. В тоне угадывались ошеломление, злость, разочарование, восхищение, что-то ещё. Но злости было больше всего. — Ни хера себе! Я думал, мой бойфренд классный — и честный! — парень, а он обыкновенный жулик. Ваня издал принужденный смешок. — Ошибаешься, — возразил мрачно. — Я жулик необыкновенный. — Вот уж точно, — неожиданно хохотнул Мирон. — Слав, а ты чего молчишь всё время? — Я за рулём, — глухо, словно ему трудно говорить, отозвался тот. — Как ты себя чувствуешь, Мирош? — перевёл тему. — Обезбол дать? — Пока терпимо, — отмахнулся тот. — Раз вы такие ловкие, что за красавцы к вам пожаловали? — вернул разговор в прежнее русло Рудбой. Ваня вздохнул. — Проебались мы, — сообщил неохотно. — Наступили на те же грабли... бля, опять грабли! — хмыкнул грустно. Потёр виски. — Короче, хату мы снимали со Славкой в Питере, по соседству мужик с семьёй обитал. Нормальный такой, врач по профессии. Однажды он Славку очень выручил, достал его сестре редкое лекарство, которое в России не производили. Для серьёзной операции понадобилось, и он достал. Ничего взамен не попросил, охуенный дядька. А потом... — Он замялся, переводя дух. Вспоминать мерзотную историю и свои косяки не хотелось, но куда деваться? Не отстанут ведь. Да и имеют право знать. Всё равно всё пошло по пизде, теперь ещё вопрос, примут ли их парни с таким-то прошлым. Скрывать не вариант, не по совести как-то, пусть и нету у них со Славкой той самой совести. — Потом он попал на бабки, — как ни в чём не бывало продолжил Славка. — Точь-в-точь как Мишка. Мы с Ванькой сперва труханули от странного дежавю, но... — Мы к тому времени почти соскочили, — развёл руками Ваня. — Надоел этот криминал, опасно что пиздец. На ментов по хую, игорный бизнес весь нелегальный, у братков самих рыло в пуху, вряд ли бы пошли катать на нас заявы и светить перед федералами доходы, но собственные СБ никто не отменял. — В принципе, верно, — согласился Мирон. — Только идиоты верят в полную неуязвимость. — На каждую хитрую жопу найдётся свой хуй с винтом, — более конкретно высказался Рудбой. Ваня и бровью не повёл. — Именно, — подтвердил хладнокровно. — На нас многие точили огромный зуб, могли вычислить в любой момент и на запчасти разобрать. Опять же, бабло есть, куда нам больше, солить? Вот и решили — пора закругляться. А здесь такая ситуация! Будто знак, чтобы поставить настоящую точку. Тогда, с Мишкой, мы не успели, тут появился реальный шанс спасти человека. Только сумма требовалась реально серьёзная, не пол-ляма рублей, — вздохнул он. — За вечер не набрать, а надо было здесь и сейчас. Ну, Славка и откопал в даркнете казино — совсем другого уровня. По своей воле никогда бы туда не сунулись, слишком уж круто. — И? — поторопил Рудбой. На лице читалось острое любопытство, как у ребёнка, которому рассказывают захватывающую сказку. — Что — «и»? — огрызнулся Ваня. — Ссыковали по-страшному, но рискнули, мать его, провернули как обычно. Славка следы замёл — оказалось, не до конца! Повезло, что вовремя заметили, чисто случайно. Вещи похватали — и в тот же день сбежали из города. Хорошо, для бабла схему заранее подготовили: мы его через всякие ебеня на нужный счёт уже в дороге переводили. Соседу скинули и отключились из сетевого пространства. Совсем. — В смысле? — не понял Мирон. — Мироша, не тупи, — вздохнул Славка. — Я следы затереть до конца не успел, мы облажались. Они нас по любому сигналу в любой момент бы засекли, нашли и закопали. Мы отыскали деревушку поглуше, тачку спрятали, чтобы не привлекать внимания. Хорошо, зима была, народу мало, да и мы ночью приехали. Сняли бесхозный домик на год — залечь на дно, а там как получится. Но совсем всю аппаратуру отключить не могли, у нас оставалась кое-какая работа, в основном, Ванькина. Я спецом удалённый доступ настроил, следил в оба. Но всё равно попались. — Вот и вся история, — сумрачно подвёл итог Ваня. Покосился исподлобья на Рудбоя. — Презираешь меня теперь? — Нет, — скривился тот. — Хотя это всё лютая ебанина и жесть. Я даже представить не мог. — Прости. — На хуй мне твои извинения, — буркнул Рудбой. — Пообещай — оба пообещайте — больше не лезть в это говно! Иначе вас точно пришибут. И нас заодно, потому что мы же вас, блядь, не бросим. — Мы и так... — пробормотал Ваня неразборчиво. — В смысле, давно завязали. Правда, что с этими утырками из казино делать, я не знаю. Рано или поздно они нас найдут. — И всё-таки мне эта рожа кажется знакомой, — подал голос Мирон и поморщился, трогая забинтованное плечо. — Больно? Плохо, тошнит? — сразу всполошился Славка. — Может, остановиться? Есть хочешь? Или пить? — Перестань, ты мне не нянька, — отмахнулся тот, но Ваня заметил, как он довольно улыбнулся. Будто вообще впервые получал чью-то заботу и ему это ужасно нравилось. — Чья рожа? — озадаченно спросил Славка. — Водилы, — ответил тот. — Где-то я его... Где-то... — Может, в клубе? — предположил Рудбой. — Работал охранником, потом в казино перескочил, там зарплата явно повыше. Хоть и жизнь покороче. — Нет, — мотнул подбородком Мирон и глубоко задумался. — Охранник... Бля, ну точно! Он у Димки в охранниках ходил! Помнишь Димку? — Естественно, — пожал плечами Рудбой. — Провалами в памяти не страдаю. — Этот гоблин работал у него телохранителем. — Если и так, то что? — по-прежнему не вдуплял Рудбой. — Значит, он его хорошо знает, — терпеливо пояснил Мирон. — Приедем в Питер, я ему отзвоню. Димка — раздолбай похуже нас, алкаш и веществами балуется тайком от папаши. Папаша у него — зверь, Димка на него раз сто жаловался, мол, денег не даёт, заставляет работать, всё такое. Если тот узнает про его художества, из семьи выгонит и наследства лишит. Димка мне круглую сумму торчит с давних времён. Думаю, не откажет в услуге. Добудем аккуратно через него информацию, а там, может, и придумаем, как от казино и братков отбояриться. Все связи поднимем, даже папашкины, если понадобится. Хотя и не хотелось бы. — Да уж, — задумчиво резюмировал Рудбой. В воздухе разлилась ватная тишина. — Спасибо, — негромко сказал Славка, наконец нарушая паузу. — Мирон, ты... — Прелесть, — со смешком брякнул Ваня, чтобы немного разрядить обстановку. На душе было очень паршиво, но он старался не подавать вида. Ему категорически не нравилось происходящее, он бы предпочёл не впутывать парней в их со Славкой стрёмные проблемы, но он знал, что отговорить не выйдет, глупо и заикаться об этом. Оставалось надеяться, что все останутся живы. В крайнем случае, снова подадутся в бега, не впервой. Но... «Пусть всё сложится, пожалуйста!» — внезапно обратился он сам не зная, к кому. Ко Вселенной, наверное, поскольку никогда не был особо верующим. Но сейчас так отчаянно захотелось поверить. В его беспутном и тупом существовании только-только появился смысл, хоть какой-то просвет. Не проебать бы. Покончить с тёмным прошлым и начать жизнь с чистого листа. Он почувствовал на себе чужой взгляд и обернулся. Рудбой смотрел прямо на него и улыбался, подбадривая. Значит, перестал злиться. Это и есть главное, понял Ваня. Остальное фигня, разгребутся как-нибудь. Он облегчённо выдохнул и улыбнулся в ответ.