***
Валахия, Тырговиште. Год 1461. «Хотите, я расскажу вам сказку? В этой сказке есть молодой граф польского Королевства, есть его прекрасная супруга, и… её маленькая тайна. Граф тот был молод, горяч, он жаждал власти и уважения в обществе. В жены себе он взял первую красавицу города, к которой сватались многие чужеземные князья. Спустя год брака граф возжелал появления наследника, да вот графиня та никак не могла родить. Шёл год за годом, а во чреве женщины было всё также пусто, как теперь и в сердце её супруга. В городе поползли неприятные слухи — графиню стали за глаза называть «пустоцветом», а граф принялся всё чаще навещать постоялые дворы, да грозиться найти себе новую жену. Женщина совсем отчаялась и в надежде заиметь наследника обратилась к старцу, что жил в глухой чаще леса. Старец сказал молодой графине, что желание её огромно, а значит и плата будет соразмерной, всякая жизнь требует смерти. И графиня была согласна даже на это, лишь бы ощутить шевеление жизни в своём чреве. Что именно наказал графине сделать старец, осталось неизвестно. Ходила молва, что женщине пришлось съесть ещё бьющееся сердце лесного чудовища, а кто-то считал, что графиня загубила десяток девственниц и приняла ванну в их крови. Но итог был один: не прошло и полугода, как она понесла. Старец не обманул, жертва, принесенная графиней, дала свои плоды. Женщина явила на свет не одного, а сразу двоих наследников: девочку, что была также прекрасна, как и её мать, и мальчика, что был ужасен, как и грех, что она совершила. Дали тем детям имена: Катарина и Эллиот. Вот только не был счастлив милорд, узнав весть о рождении долгожданных наследников. Увидев сморщенное, искореженное тельце сына, и абсолютно ненужную ему дочь, граф пришёл в ярость и выгнал супругу вместе с детьми из дома, наказав идти куда глаза глядят. Путь изгнанников был долог и тернист — маленький горбатый мальчик, что превратился в уродливого мужчину; красивая девочка, что выросла в не менее пленительную женщину; и их больная графиня-мать, что быстро растеряла былую красоту и состояние, и скончалась едва детям исполнилось десять зим. Как выживали брат с сестрой, никто не знает, но говорят, в одной деревне неподалёку от Тырговиште, поселилась травница по имени Катарина. Но сказка эта не о графе и графине, а о лжи, обмане и темном колдовстве. Не так ли, ведьма?» Девушка смахнула прилипшие к взмокшему лбу волосы и свернула письмо, боязливо спрятав под толстую книгу. — Ты понимаешь, что происходит, Эллиот?! — в панике выпалила Катарина, тщетно пытаясь успокоить дрожащие пальцы. Наполовину заплывший бельмом глаз мужчины — единственное напоминание о его былом уродстве, сощурился, рассматривая место, где только что покоилось письмо, пока второй глядел спокойно, не моргая. — Ты знаешь, кто его мог послать? — мужчина накрыл ладони сестры своей, прижимая к столу. — Не уверена, — Катарина нервно закусила губу, — этот Локид не особо меня жалует, но он не стал бы посылать писем. Помеченный бельмом глаз переместился на лицо сестры, грубые пальцы огладили её щеку, задержавшись на ставшей такой мягкой в последнее время коже. Дракула не обманул, пообещав награду за свое спасение — Катарина жила в собственном доме и носила лучшие платья из заграничной парчи, её ушки и шею украшали золото и камни, а вокруг знахарки теперь витал аромат не только трав, но и духов. Эллиот ощутил слабый укол ревности за то, что теперь сестрица проводит столько дней и ночей подле Князя. — Отдай письмо мне и никогда о нём ни с кем не заговаривай, — мужчина выдернул листок из-под книги и спрятал в кармане. — Я найду того, кто нам угрожает. — Эллиот, это может быть кто-то из свиты Влада! — испугавшись своего же предположения, Катарина зажала рот рукой, — что если он расскажет обо всем Дракуле? Нас обоих отправят на костёр! — Тише-тише, сестрица, — мужчина обошёл стол кругом, обхватив девушку за плечи, полы его плаща накрыли её руки. — Наш писатель мог сразу пойти к Князю и всё рассказать, но вместо этого предпочёл сначала оповестить нас. Он не так прост. — Считаешь, он хочет нас шантажировать? Но ради чего? — Катарина быстро стёрла слезы, уткнувшись лбом в щеку брата. — Хоть бы мой Князь не узнал. Последнее сказано шёпотом. Услышав слова девушки, Элиот резко отстранился, схватив её за подбородок, и развернул к себе лицом. — Ты не забыла, ради чего мы это делаем, сестрица? — хватка была жёсткой. Катарина дернула головой, освобождаясь из цепких пальцев. — Не смей так со мной, Эллиот! — девушка встала, в глазах, где мгновение назад блестели слезы, теперь полыхал огонь. Ведьминский огонь. — Я стольким пожертвовала ради тебя, ради нас! — Как и я сестрица, как и я, — примирительным тоном добавил мужчина, обхватив запястье девушки, — не забывай, мы — всё, что у нас есть, больше никого, — Эллиот слегка потянул руку сестры на себя, заставляя снова взглянуть в его глаза. — Ты никогда не будешь нужна Князю так, как мне. По лицу Катарины на мгновение проскользнула тень горечи, но тут же сменилась молчаливым согласием. — Ты — моя семья, Эллиот, я всегда помню об этом, — в руку мужчины вернулась крупная монета, что он всегда носил в кармане. Мужчина кивнул, несколько секунд рассматривая лик сестры, освещённый огнём многочисленных свечей — Катарина могла позволить себе жечь их сколько угодно, и с сожалением подумал, что в тех комнатах, где в последнее время ютится он, едва ли найдётся небольшой восковой огарок. Сбрасывая неприятные мысли, Эллиот привычным жестом подкинул монету большим пальцем в воздух и поймал на раскрытую ладонь. — Мне пора, прощай, Катарина, — оставив лёгкий поцелуй на щеке сестры, мужчина накинул на голову капюшон и вышел в ночную тьму. Едва пройдя пару метров по скрытому от глаз прохожих проулку, Эллиот вдруг остановился, поигрывая в руке сверкающей в темноте монетой — с противоположного конца улицы к нему приближалась фигура в почти таком же плаще, что был на нем. За тем исключением, что полы плаща незнакомца удерживались не потрепанным шнурком, а серебряным символом Дракона, да сама ткань была куда плотнее и благородно отражала лунный свет. Эллиот быстро понял, кто перед ним во мгле, и, подкинув монету в последний раз, спешно прошёл дальше. Князь, приметив блеск в руке подошедшего почти вплотную незнакомца, обернулся, но тёмная фигура словно растворилась в ночи.***
Румыния, Бухарест. Наши дни. Эйвелин почесала ногтем у виска, медленно проходясь черными глазами по подготовленным Мэган документам. С каждой изученной строчкой туфелька, кокетливо приспущенная с пятки, подёргивалась: иногда одобрительно-медленно, порой раздражённо-резко. Стар и Райт давно научились распознавать полутона настроения начальницы, особенно, когда та была не в духе, а сегодня Эйвелин по всем признакам была также далека от «в духе», как и от родного Лондона. — А почему тут… — Это был -дцатый подобный вопрос за сегодняшнее утро. Однако, Мэгс успела ответить ещё до того, как Иви закончила. Реставратор удовлетворённо кивнула и погрузилась обратно в отчёты, а Патрик и Мэган в напряженное ожидание. Мэгс, опершись бёдрами на стол, нервно кусала кожу вокруг ногтей, и брюнет то и дело раздраженно шлёпал девушку по рукам. Райт, опомнившись, послушно убирала ладонь ото рта, но через секунду та возвращалась на место. Вдруг непрерывно раскачивающееся кресло под Эйвелин замерло, вместе с дыханием помощников — реставратор перелистнула очередную страницу отчёта. Пять секунд на изучение. Плавные покачивания восстановились, возвращая парочке кислород. Иви и сама чувствовала, словно в просторном кабинете офиса Басараба, что им выделили для чертёжных работ в последние дни, воздуха становилось всё меньше. Возможно, причиной этому была третья бессонная ночь к ряду, а может, тот факт, что всякий раз, как она поднимала взгляд, то встречалась с расположенным за прозрачной стеной кабинетом самого Влада. В такие моменты листы отчёта перелистывались с утроенным усердием, а ручка врезалась в бумагу с такой ненавистью, будто та нанесла реставратору личное оскорбление. По другую сторону стены атмосфера едва ли отдавала бóльшим весельем. По лицам троих собравшихся можно было сверять сводки погоды на сегодня: хмуро, серо и уныло. Сандра зевнула, прикрыв рот рукой, Локид подхватил — ведьма отзеркалила обратно. Зевотный круг. Влад же, сидящий в своём директорском кресле, глядел мимо друзей, задумчиво покручивая в руке Parker. — Дырку просмотришь, — фыркнул Локид, проследив направление взгляда друга. — Чего? — вампир неспешно повернул голову к помощникам, на лице — лёгкое недовольство. — Того, что у нее в затылке уже реально скоро два новых отверстия появятся. — Смотри, что бы в твоей голове лишние не прорисовались, — съязвил Дракула, кладя ручку на стол. — Давайте уже как-то закруглять эту тему, а то с каждым днём углов в фигурке вырисовывается всё больше. У меня запаса виски не хватит, — Локид устало откинулся на диван и снова прикрыл рот рукой, зевая. — Прекращай! — Сандра заехала ему по колену, но все же не сдержалась и тоже зевнула. Бессонные ночи теперь преследовали не только Эйвелин: вечернее время было единственным, когда бес, ведьма, вампир и Белая могли относительно спокойно и без посторонних ушей обсудить сложившуюся ситуацию. А точнее странные видения Эйвелин, её кошмары и необычные тактильные ощущения, что испытывал Влад при контакте с ней. Белая, или глава Ордена Светлых, или Клэр Анастази Бонье де Вилар — предводительница ведьм всех форм и мастей, летавиц, лесовиков, кикимор, нефелимов, вейл и прочей, условно «светлой», нечисти. По задумке Дракулы, именно она должна была помочь выяснить с предельной точностью, является ли Эйвелин Аньези её «подведомственной». Три ночи к ряду вся сверхъестественная компания занималась выяснением связи между реставратором и ведьмой, проклявшей Влада в прошлом. И сегодня в уравнении Катарина-ведьма-Эйвелин должна была проясниться последняя переменная, собственно поэтому все и ожидали прихода Клэр. Влад взглянул на часы — Белая вопреки своим привычкам задерживалась на полчаса. Сандра и Локид от скуки переругивались на соседнем диване. Басараб, потеряв интерес к беседе в собственном кабинете, снова бросил оценивающий взгляд на команду за стеклом, вполуха слушая их разговор. Сцена за стеклом сменилась: покончив с отчетами, Эйвелин переместилась к столу в центре комнаты, туфелька вернулась на законное место, отстукивая каблуком беспорядочный ритм. Теперь волосы девушки закрывали обзор и не давали рассмотреть выражение девушки, но Влад сделал бы ставку на раздраженно-сосредоточенное. — И сразу после дня рождения Мары ты бросила Картера? — Патрик навис над склонившейся над столом Иви. — Так-так-так, — оживились заскучавшие за трескотнёй ведьмы и беса чертята. — Именно, — Иви произносит долго, растягивая слоги вслед за расчерчиваемой линией по листу. Дракула едва заметно развернулся в своём кресле, невольно отмечая, насколько идеальны линии тела самой реставратора: прямая линия каблука-шпильки переходит в слабые волны стройных ног, круто изгибаясь на бёдрах, выгодно подчёркнутых юбкой-карандаш, и буквально преломляется на тонкой талии под шёлком блузки. Тёмные волосы, наконец, переброшены на одну сторону, и-и-и бинго! Губы Эйвелин слегка сжаты, глаза, не отрываясь, рассматривают чертёж, разложенный на столе. — Сосредоточенность — есть, раздражение — на месте, — черти сделали пометку в блокнотиках. — Я даже не знаю, тебя поздравить или посочувствовать, — Мэгс подняла голову, глядя на подругу и краем глаза подмечая будто застывшую картинку в соседнем кабинете: все остались ровно в тех же позах, что и минуту назад. — Мне подать циркуль, — с прохладцей произносит Эйвелин и вытягивает руку вперёд. — Лично я сочувствовать точно не буду, — Патрик манерно взмахнул ручкой и перехватил циркуль, оставляя Иви ни с чем, — а после праздника так тем более. Патрик и Мэган переглянулись — на лицах обоих отразилась одинаковая заговорщицкая улыбка. Эйвелин же, сердито закинув руки в замок на груди, приподняла брови в ожидании продолжения. — Эйв, прости, но факт: я наблюдаю вас с Картером уже почти год, и всякий раз, когда ты говоришь о нём, у тебя такое же выражение лица, как когда я смотрю «Почтальона». А это самый скучный фильм в мире. Сказать тебе, какое у тебя лицо, когда ты говоришь о своём боссе? Эйвелин сделала оборот глазами и попыталась вернуть себе злосчастный инструмент, но попытка провалилась. Помощники одновременно сделали ладошками «салютики», беззвучно завизжав. — Примерно такое же, как у меня, когда я смотрю на Кэрри из «Секса в большом городе», — дополнительно пояснил Стар. — А Патрик обожает Кэрри и её наряды, — продолжила Мэгги, указывая на брюнета кончиком карандаша. Мужчина удовлетворённо подтвердил кивком головы. По лицу незамеченного наблюдателя за стенкой скользнула тень улыбки, что тот поспешил скрыть за кашлем. — Я вам тут своей работой сплетничать случайно не мешаю? — саркастично-вежливым тоном поинтересовалась Иви, вырывая из пальцев Патрика карандаш. — Нет, — спокойно отбил помощник, поправив платочек на шее. — Кстати, Эйв, а чем закончился вечер? — перебивая готовящийся возмущенный ответ, спросила Райт. — Мы ушли после салюта, когда вы с Владом… Мэган кинула умоляющий взгляд на Патрика, но тот тоже не нашёлся вовремя, что сказать. Чёрные глаза Эйвелин угрожающе сузились, уставясь на подругу. — Когда мы с Владом «что»? — её тоном можно было резать бумагу, как минимум. Две ладони поочерёдно опустились на стол, отхватывая часть территории. — Нам вот тут тоже очень интересно стало, — чертята оторвались от блокнотиков, побросав карандаши. — Ну вы сначала так станцевали, — Мэгс сбилась с мысли, встретившись с лицом напротив. — Взорвали танцпол, порвали наше сознание и разбили сердца, — подсказал Патрик, но тоже осекся, когда глаза начальницы сверкнули в его сторону. — А потом… — нерешительно начала Райт, но её перебили. — А потом я познакомилась с пассией Влада и ушла к себе в комнату спать, — резко перебила Эйвелин. — С этого места поподробнее, пожалуйста, — черти свесились из котлов, — что там про «пассию» было? — ЧЕГО?! — едва не заорали Патрик и Мэган, в ужасе уставившись на Иви. — Значит так, — Эйвелин резко выпрямилась, откинув волосы назад. Райт и Патрик прекрасно знали эту позу, как и этот тон. Хорошего ничего не жди. — Я напоминаю в последний раз: мы здесь не в отпуске, мы работаем, если кто-то забыл. И сейчас перед нами — наша работа, ею мы и займёмся. Я ясно выразилась? — Ясно! Яснее некуда, — восхищённо отозвались чертята, прислонив копытца ко лбам и отдавая честь, — нет, ну что за женщина… Мэгс и Патрик в отдельном приглашении не нуждались, Эйвелин снова отделилась от них незримым, но вполне ощутимым барьером — сейчас хоть гранату кинь, хрен пробьешь. Стар послушно разложил инструменты на столе, передавая часть реставратору, и троица молча погрузилась обратно в чертежи. Иви как могла старалась не вспоминать о том вечере, а главное — не смотреть. Не смотреть за это треклятое стекло, где он снова восседает в идеальном пижонском костюме на своём идеальном пижонском кресле. Она и сама не знала, откуда в ней столько злости, но, когда за стеной послышался скрип открываемой двери, поняла весьма отчётливо. Казалось, в кабинет сначала вошло странное серебристое свечение, и только потом его хозяйка — Клэр Бонье. Эйвелин невольно задержалась взглядом на её сверкающем белоснежном костюме, почти таком же, как и был на ней в ночь их знакомства, и незаметно для себя самой сжала карандаш в руке. Блондинка грациозно стряхнула с волос капли воды и прошла вглубь кабинета. Ровно в тот момент, когда Иви решила отвернуться, её глаза натолкнулись на пару холодно-голубых, глядящих прямо на девушку, так резко, словно никакого стекла и расстояния вовсе не было. Всего один пустой вдох, и реставратор тряхнула головой, возвращаясь к работе. Жалюзи за её спиной бесшумно закрылись, но память будто назло заработала слишком активно. Три дня назад, вечер дня рождения Мары. Замок Бран. — Влад, не представишь нас? — незнакомка, стоя посреди просторной прихожей, прошлась по Эйвелин оценивающим взглядом. Одна рука женщины по-прежнему покоилась на плече Басараба — таким же жестом домохозяйка награждает любимую столешницу, помечая территорию. Белоснежный костюм гостьи, как и её волосы, отливал ослепительным серебром, отражаясь бликами в серых глазах, что фактически сверлили Аньези. Та, кажется, буквально вросла в пол, бросив все силы, чтобы стоять ровно и сохранять твёрдое выражение лица. Хозяин Замка не спешил с ответом, быстро оглядев Иви, его глаза переместились к Локиду и, получив немой ответ, вернулись к тяжело дышащей девушке. — Мисс Эйвелин Аньези, моя реставратор, Клэр Бонье — бизнес партнёр, — кинул Басараб, продвигаясь к лестнице, — Локид, проводи нашу гостью в мой кабинет. Эйвелин на автомате подмечала происходящее, словно пролистывала кадры старой фотопленки. Вот Локид несвойственно бережно отпускает её и передаёт в руки Владу, вот уже его рука обхватывает её талию, давая опору. Басараб что-то говорит, идеально-гладкий лоб гостьи на миг искажается недовольной морщиной и исчезает из поля зрения. Под ногами снова твёрдый камень лестницы, а кажется, что зыбучий песок. Иви засасывает, тянет в самую трясину, где уже ждёт голодный монстр, но она сопротивляется. И будет сопротивляться до последнего. Всегда, как и учил её Гувер. Слишком поздно доходит, что собственные пальцы так стиснули руку Влада, что наверняка причиняют боль. Но она ошибается. Больно не от тисков — касания Иви сейчас буквально прожигают его кожу насквозь, заставляя регенерировать каждую секунду. Мужчина ничем не выдаёт себя, лишь немного сильнее прижимает кажущееся сейчас совсем хрупким тело Эйвелин к своему боку на очередном повороте. — Я сама, — она хотела не то оттолкнуть его, не то оттолкнуться. Вышло ровным счётом ничего. — Ну, разумеется, Вы сама, — произнесено с едва прикрытой издевкой, мужские руки не сдвинулись и на миллиметр. Влад видел, как отчаянно всё её естество сопротивляется собственной слабости, заставляя каменеть мышцы под тонкой кожей. Несколько раз ему казалось, что она вот-вот упадёт в обморок, но Иви лишь делала глубокий вдох и продолжала идти, твёрдо и ровно, хоть каблуки порой опускались на пол неуверенно, будто проверяя его на прочность. — Зачем приехала Ваша бизнес-партнёр? — с трудом открыв глаза и разогнав очередное видение, выдавила Эйвелин. — Хотите сейчас поговорить о падении акций моей компании? — немного раздраженно переспросил мужчина. Его голос — это якорь, маяк, просто чтобы не заблудиться во тьме. Пусть раздраженный, пускай говорящий о глупостях, но необходимый в эту минуту. Трясина кошмара начинала отпускать. Медленно, с отвратительным чавканьем раскрывала пасть, позволяя сделать чуть более глубокий вдох. Вот она — дверь, её спасение. За ней безопасно, внутри — знакомо, а значит спокойно. — Вас ждут внизу, — Иви, наконец, смогла разжать пальцы, выпуская мужчину из своего хвата. — Подождут, — холодно улыбнулся Влад, открывая перед ней дверь и слегка подталкивая внутрь. Знакомый запах спальни, что она давно подчинила себе, превратив в морскую соль с нотками васильков, действовал успокаивающе. Когда входная дверь закрылась, с её плеч словно что-то упало, освобождая, походка снова стала увереннее, взгляд — чётче, ярче. Первым делом реставратор кинулась в ванну, не потрудившись закрыть дверь — Влад проследил за ней взглядом, видя, как та ссыпала горсть таблеток в руку и проглотила сразу две. Эйвелин замерла у раковины, опершись на ту ладонями и рассматривая себя в зеркале: отрешенно, будто незнакомую картинку. Басараб каким-то шестым чувством осознал: она не узнает свое отражение. Едва запекшаяся корка в сознании дала новую трещину — ещё одна такая, и рана разорвется окончательно. — Мисс Аньези, — Влад вырос сзади, Эйвелин не почувствовала его движение, но увидела отражение в зеркале. — Эйвелин, посмотрите на меня. Девушка послушно повернулась, встречаясь с ним взглядом. В его глазах что-то изменилось, и это что-то заставляло смотреть, не отрываясь. Внизу живота будто подцепили крюком и резко дёрнули вперёд, Иви удивилась, как вообще смогла устоять на ногах. — Вы в безопасности, Вам ничего не угрожает, — продолжил говорить Влад. Зрачок девушки расширился вслед за его, передавая импульс в сознание, на удивление без ожидаемого сопротивления. Это была крайняя мера, но ей нужно прийти в себя. Иви медленно кивнула, зрачки пришли в норму, и тело слегка расслабилось. Влад потянул её за руку и подвёл к кровати, усаживая, сам же опустился на колени на ковёр. Эйвелин сделала круг головой, будто только сейчас до конца понимая, где находится. — Вы уже второй раз оказываетесь в моей спальне ночью и без приглашения, — скривила бровь реставратор. — Начинаю сомневаться в Вашей порядочности. — Как говорится, один раз — случайность, два — закономерность, а три — это уже традиция, — усмехнулся в ответ Влад. — А в моей порядочности сомневаться не стоит, она не выдерживает никакой критики. Эйвелин рассмеялась, просто, не натянуто. Кусочки пазла собирались в привычную реальность: запах ночного сада, приносимый ветерком с балкона, щекочущие шею волосы, тёплые, немного грубоватые мужские ладони. Девушка опустила глаза, желая проверить чувства на правильность — действительно, Влад держал её за руки, точнее, придерживал сжатые кулаки. — Спасибо, — большой палец слегка огладил самый край мужской ладони. За окном всё ещё играла никем не выключенная музыка, пахло ночными фиалками. Приступ отступил, но Влад почему-то не уходил, а она не гнала. Сейчас его взгляд не казался холодным, а её — колким, сейчас обоим было тепло. Громкий стук в дверь заставил обоих отпрянуть друг от друга, музыка на заднем фоне стихла. Не дожидаясь приглашения войти, на пороге показалась незнакомка в белоснежном костюме. — Влад, я жду тебя в твоём кабинете, — блондинка, что была представлена Клэр Бонье, уверенно вошла в комнату и оперлась лопатками на дверной косяк. Серые глаза безучастно прошлись по комнате, скользнули по реставратору сверху-вниз и, будто не увидев ничего примечательного, перешли на Влада. — Не очень-то гостеприимно с твоей стороны, — серые глаза превратились в узкие щелочки, на губах блеснула прохладная улыбка. Так не смотрят на просто деловых партнёров. — Я приду, когда закончу с мисс Аньези, — произнесено настолько вежливо, что отдаёт хамством. Влад подал реставратору руку, поднимаясь, но та лишь презрительно скривилась. — Не стоит, — резко обрубила Эйвелин, расправляя плечи. — Все рабочие вопросы мы можем обсудить завтра. Тон в мгновение стал ледяным, лицо — непроницаемым. Вокруг неё так быстро выросла стена, что остальных грозилось откинуть на пару десятков метров. — Вам вызвать в’рача? — Клэр достала портсигар и извлекла тонкую папиросу, теперь неотрывно наблюдая за реставратором. — Выглядите не здор’ово. — На Вашем месте я бы беспокоилась не о моём виде, — делая акцент на последних словах, Иви улыбнулась одними губами и указала на дверь, — всего хорошего. Блондинка ответила кривой улыбкой и отвернулась, выжидательно глядя на Влада. Басараб вежливо открыл перед Клэр дверь, пропуская вперёд, сам же замер на несколько секунд в проходе, наблюдая за старательно избегающей его взгляда Эйвелин. — Надеюсь, она пр’инимает лекар’ства? — долетело из-за закрываемой двери, в которую тут же прилетела сброшенная с ноги туфля. Кончик карандаша хрустнул и надломился вместе с основанием от слишком сильного нажима. Эйвелин грубо стряхнула обломки с листа и вытянула новый карандаш, дёрнув головой. — Не отвлекайтесь, — кинула реставратор поднявшим на неё головы помощникам, и две макушки послушно вернулись в прежнее положение. За скрытой жалюзи стеной обстановка из скучающей превратилась в откровенно напряжённую: приход Клэр пусть и был ожидаем, но в тоже время будто перенёс тучи снаружи вовнутрь. Сандра нервно одёрнула юбку, вставая для приветствия, Влад ограничился вежливой улыбкой, и только Локид продолжил сидеть на диване, попивая виски. — Добр’ый день, Влад, — Клэр оставила пару вежливых поцелуев на щеках вампира и опустилась в предложенное кресло. Приветствие Сандры, как и присутствие Ноэ, было проигнорировано. — Прошу меня простить, с последними рунами всё пошло не по плану, оказались строптивее, чем я рассчитывала, пришлось задержаться. — В спешке уже и акцент забыла? — Ноэ презрительно хмыкнул в сторону Белой. Бес органически не переносил «лягушатницу», просто потому что Белая. Просто потому что бес. — Пр’икуси язык, бес, — внешне беззлобно кинула Клэр, однако, сигарета в её руках зажглась сама, без помощи зажигалки. — Прошу прощения, повелительница, — Сандра услужливо поставила перед гостьей пепельницу и чашку чая, показав Локиду за спиной неприличный жест, отчего бес только сильнее развеселился. Клэр же даже не повернулась, будто не замечая появления девушки в поле зрения. Сандра — урождённая ведьма, и по праву происхождения принадлежит к Ордену Светлых, потому подчиняется Клэр. В тоже время она — ведьма, спасённая Тёмным, и состоит на службе главы Ордена Тёмных, Влада Дракулы. К несчастью, такое двоякое положение в иерархии делает ведьму в глазах Бонье «средней», а значит, чужой. — Давай сразу к делу, — кинув усмиряющий взгляд за спину гостьи, начал Влад. — Люблю твой подход, — Клэр улыбнулась, проведя большим пальцем по нижней губе. Ноэ на заднем плане картинно закатил глаза. — Тебе удалось проверить вещи, что я дал? — Бонье кивнула, притягивая чай поближе к себе. — Твоя новая р’еставр’атор — не Катар’ина, теперь я это могу заявить с полной увер’енностью, — Белая помешивала в кружке сахар, слегка задевая края и разнося по кабинету слабый звон. — Она может быть её потомком? — Абсолютно точно — нет, — по кабинету пронёсся вздох облегчения, — я проверила карту рода Катарины, она была последним ребёнком в семье, — ложка снова прошлась по дну кружки, издавая скрежещущий звук. Локид поежился, чуть сильнее сжимая свой стакан виски в руке. «Лягушатница» и так вызывала в нем отвращение на подсознательном уровне, но этот её невыносимый п’рононс, появляющийся, как он считал, только для создания умного вида, вдобавок к мерзкому звону елозинья ложечкой по чашечке… — Черт, да сладкий он уже! — не выдержал Ноэ, клацнув зубами. В бедро беса незамедлительно прилетел упреждающий тычок. — Что, нервишки шалят? — мило улыбнулась блондинка. Ответная реплика была перекрыта вопросом от Влада. — А её сны и странные ощущения от прикосновений? — Дракула сразу припомнил ожог, что остался на его коже от её касания. Серые глаза поднялись, глядя на собеседника мягко, почти сочувственно. Голубые в ответ — подчёркнуто прохладно. — Влад, я тебя понимаю, — рука Белой легла на стол, будто желая оказаться сверху мужской, — ты глава Ордена уже сколько? Веков пять? — Практически, недавно был юбилей, — усмехнулся мужчина. — Тебе по должности положено видеть подобное, — Клэр вновь поболтала чай в кружке, так ни разу и не отпив, — да и не удивительно, что ты видишь в других женщинах тень той, что когда-то так любил. «Весьма спорное заявление. Особенно учитывая, как всё закончилось», — подумал про себя вампир, но вслух ничего не сказал. — Твоя реакция на неё объясняется различием ваших энергий, — Ноэ перевёл взгляд на друга в немом «я же говорил», Белая продолжила: — Ты — Высшая нечисть, а в ней может сидеть блуждающий ген охотника, такое иногда бывает. — Но Эйвелин никак не отреагировала ни на кого из нас, — Сандра неуверенно посмотрела на женщину, та в ответ лишь снисходительно улыбнулась, всё также не поворачивая головы. Локид стиснул челюсти, наблюдая за поведением Клэр. — Она и не смогла бы. Ген блуждающий, способности в зачаточном состоянии, да и магического потока в ней нет. Твоя реставратор не более чем обычная женщина, в крови которой случайно примешан ген охотников. В любом случае, никакого интереса она не представляет, — Клэр, наконец, сделала крошечный глоток и закашлялась, зажав рот рукой, — простите. Сандра, быстро сообразив, подала Белой стакан воды, та выпила, и кашель постепенно стих. — Ты в порядке? — Влад обеспокоенно посмотрел на Бонье — существа её ранга не болели обыкновенными человеческими недугами. На мгновение ему показалось, что Клэр словно истончилась за время, что они не виделись, но мысль исчезла, как только серые глаза вернули себе привычную остроту взгляда. — Да, просто последствия не очень удачного заклинания, — утерев губы салфеткой, произнесла Белая, — можем продолжить. — А как бы Вы объяснили её сновидения? Эйвелин видит замок, чувствует погоню, — снова вклинилась Сандра вежливым тоном, от которого у Локида свело челюсть. — Тут всё ещё проще, — пожала худым плечиком Клэр, закинув ногу на ногу, — я успела разузнать про неё. В возрасте пяти лет ваша реставратор перешла полностью под опеку деда, судя по сведениям, что я нашла, её родители оставили дом и больше никогда с ней не контактировали. Ребёнок, брошенный родителями, — банальная психологическая травма в раннем детстве возвращается в виде панических атак и ощущения опасности. Троица, не сговариваясь, повернула головы в сторону скрытой полосками жалюзи стены. — М-да, хорошо, что мы на неё ещё испанскую инквизицию не натравили из-за своих подозрений, — Локид почесал лоб ребром ладони. Сандра немного виновато рассматривала собственные колени, выражение лица Дракулы было сложно разобрать. — Пр’изнаться, Влад, я не знаю, зачем ты вообще позвал эту девчонку р’еставр’ир’овать столь ценное здание, — Белая поставила кружку на стол и поднялась, расправив ладонями стрелки на брюках, — если понадобится пр’овер’енный специалист, дай знать. — Спасибо за информацию, Клэр, — Влад и Сандра тоже поднялись для прощания, Локид лишь махнул рукой. — Мой реставратор меня полностью устраивает. — Как знаешь, Др’акула, — Белая, смерив беса самым прохладным взглядом, прошла к выходу, — если достанешь обр’азец кр' ови девчонки, я смогу р’ассказать куда больше. — В этом пока нет необходимости, — дежурно улыбнулся мужчина и открыл дверь, провожая гостью. Клэр на несколько секунд замерла в проходе, будто желая добавить что-то ещё, но вместо этого легко поцеловала вампира на прощание и покинула кабинет. Едва Белая удалилась, как Ноэ вальяжно вытянулся на диванчике, доставая сигареты. Сандра перехватила пачку из его рук и тоже закурила, переваривая услышанное. — Ну что, убедился? — выдал давно зудящий на кончике языка вопрос бес, делая затяжку. — В том что Эйвелин и Катарина — разные люди и не связаны по крови? В этом я теперь не сомневаюсь, — абсолютно ровным тоном заключил Дракула. — Но? — подстегнул Локид. — Но на этом всё, — припечатал Влад, показывая всем видом, что продолжения разговора не будет. — Знаешь, Влад, — Локид с чрезмерным усердием затушил почти целую сигарету и поднялся с дивана, — ты так отчаянно пытаешься объяснить то, что происходит с тобой и Эйвелин проклятьем, ведьмами и чем угодно ещё, кроме самого очевидного. Дракула хотел оборвать очередную тираду беса на тему его дрогнувшего 600-летнего сердца, но Ноэ не дал ему такой возможности. — Только вот над чем подумай: если вдруг выяснится, что Иви всё же связана с твоим проклятьем, что делать будешь? — вопрос беса повис в воздухе. Локид прекрасно знал, чем чревато снятие даже самого простого проклятья для обычного человека, что уж говорить шестивековом проклятье, наложенном на Высшего вампира. Это знал и Влад. — Моё проклятье нельзя снять без самой Катарины, — быстро ответил Дракула — а раз мы выяснили, что Эйвелин — это не она, то и для его снятия она не пригодится. Это была правда, но не вся, с проклятьями история всегда путанная, особенно, когда завязаны они на долгах перед Смертью. Такие детали Влад решил временно оставить за скобками, хоть и видел по лицам друзей, что мыслят они примерно в том же направлении. Ноэ вышел первым, следующая за ним Сандра на мгновение остановилась, быстро бросив через плечо: — Очень тяжело найти чёрную кошку в тёмной комнате. Особенно, когда её там нет. Оба помощника вышли, оставляя Дракулу наедине с собственными мыслями. Мужчина запоздало заметил, что всё это время прокатывал между пальцев крошечную пилюлю снотворного, взятую взаймы три дня назад у владелицы. Взгляд сам упал на плотно зашторенную перегородку, где кипела не менее оживленная дискуссия. — Какого хрена?! — вскипела Аньези, перелистывая страницы огромного чертежа и ища свои последние наработки. — Влад их забраковал, — тихо ответила Райт, боясь новой порции гнева Эйвелин, — как и прошлые, и позапрошлые. Пока сошлись на том, что колонны нужны только в четырёх местах по периметру. В глазах реставратора полыхнул такой огонь, что Патрик и Мэган удивились про себя, как несчастные чертежи ещё не превратились в кучку пепла. — Ах только по периметру, — сладко протянула Иви, сворачивая чертёж в аккуратный рулон, — я ему сделаю по периметру! Чертежные принадлежности одним махом переместились в тубу. Помощники попытались что-то вставить в попытке остановить танк имени Эйвелин Аньези, но с таким же успехом можно было пытаться кинуть обычную веточку под колеса бронетранспортера. — Ну вы это, пишите там, звоните, — услыхавшие разговор за стенкой черти спешно кидали вещи в чемоданчики, — всего вам доброго, хорошего, держитесь! Тонкие каблуки Аньези зацокали по коридору, будто гвозди, вбивающиеся в небезызвестный вампирский гроб. Локид и ведьма, столкнувшись с Иви в коридоре, приняли самое верное решение — ретироваться, пока и их не зацепило ударной волной. А судя по хлопку двери в кабинет Басараба, взрыв обещал быть знатным. Правда, ретировалась парочка в соседний кабинет — оттуда и вид хороший, и расстояние вполне безопасное. — Мисс Аньези, какой приятный сюрприз, — Влад сработал на опережение. Иви и бровью не повела, продолжая стоять у входа, походя на ледяную статую с чертежами в руках. — Приятный? — от её усмешки Ад бы замёрз. — Сейчас станет ещё приятнее. — Многообещающе, — дерзнул Влад и, встретившись с пылающим взглядом напротив, пожалел, что не прикусил себе язык. Тогда, ещё в первый день, когда позвал это создание проводить реставрацию в Бране. Тем временем, почуяв запах жаренного, ведьма и бес быстренько организовали себе пару весьма широких зазоров между жалюзи, воспользовавшись магией и легким шоком Мэган и Патрика. Теперь четверка, едва ни влипая лицами в стекло и беззлобно пихаясь, устраивалась в подобии вампирско-реставраторского кинотеатра имени Дракулы-Аньези. — Раз Вы завернули уже третий по счету чертёж с планом перестройки, — Иви, не отрывая взгляда от мужчины, прошла в центр кабинета с тубой наперевес, — а моя компания стремится угодить всем прихотям наших клиентов, — говорит таким сладким голосом и с таким чувственным придыханием, что мысли мужчины невольно сбиваются в кучу и летят в неизвестном направлении. — В рамках нашего договора я могу вносить до пяти правок на данном этапе, — прочистив горло говорит Влад, просто чтобы вернуть себе способность трезво мыслить. — Ну разумеется, — ещё более сладкая улыбка, и аккуратные пальчики медленно пробегаются вдоль тубы вверх, наталкиваясь на крышку. Он сам не понимает, почему сейчас с таким интересом наблюдает за её действиями. Эйвелин с самой обольстительной улыбкой на губах неспешно свинчивает крышку и извлекает последней чертёж. По другую сторону «экрана» Сандра едва не поперхнулась, Патрик ослабил вдруг ставший тесным нашейный платок, а Мэган благодарно приняла стакан присвистнувшего Локида, допив тот одним махом. Бес едва удержался, чтобы не наколдовать ведёрко попкорна, что сейчас прошёлся бы кстати. — Поскольку Вы — наш ценный клиент, — на этих словах тонкая кисть ложится на пресс-папье на столе Влада. Взмах — пресс отлётает на пол с глухим стуком, — я буду лично вносить все правки при Вас, чтобы Вы могли сразу же ознакомиться и дать свое одобрение. От разворачивающейся сцены четвёрку отделяла тонкая перегородка и пара метров расстояния, но даже через него ощущалось, как поднялась температура в комнате. Влад с абсолютно непроницаемым лицом наблюдал, как очередные канцелярские принадлежности летят на пол его собственного кабинета. Ноэ про себя отметил, что примерно с таким же выражением Дракула в прошлом отрубал головы. — Он хочет её выставить, — заключила Сандра, наблюдая за боссами за стеклом с выражением любопытного натуралиста, изучающего брачные игры пары свежеоткопанных жучков. — Ага, скорее Иви ему эти чертежи на голову наденет, — возразила Мэгс. — Ошибаетесь, девочки, — встрял Патрик, покачав головой, — он её хочет, но не выставить. Бес гоготнул, одобрительно отбив ладонь брюнета в воздухе. — Ты мне начинаешь нравиться, сладкий, — под укоризненно-весёлый смех пошутил Ноэ. — Блондины не в моём вкусе, — кокетливо дёрнув плечом, отбил Стар. — Двадцать баксов на то, что он её выставит, — не отрываясь от наблюдений, Сандра достала из кармана деньги и протянула над плечом. Бес, что по натуре тяготел к азартным играм, принял ставку. — Принимаю и ставлю на противоположный исход, — хмыкнула Мэгс, доставая такую же купюру и протягивая Локиду. Дверь в кабинет ведьмы открылась, но никто не удосужился повернуться. — А вы чего тут все? — послышался голос Нолана. Судя по шагам, Лео подошёл и встал рядом с Локидом, выглядывая над головой Мэгс. — Смотрим лучшее реалити-шоу, — отозвалась рыжеволосая и протянула ладонь в сторону парня, также не глядя на него, — я тебе смс посылала, чипсы принёс? — Ага, ты просила с крабом, но я взял с луком. Всё равно съешь полпачки крабовых и будешь страдать, что надо было взять другие, — Лео вложил пачку в руку Райт, не видя, как щеки девушки слегка порозовели. — На что ставки? — На то выставит наш босс Эйвелин, или ваш босс наденет пару чертежей на голову нашему, — Локид сунул руку в пачку, доставая пару чипсов, и захрустел над ухом Сандры, за что получил возмущенное фырканье в ответ. — Я удваиваю и ставлю на секс, — отозвался Патрик. Все едва не выронили чипсы на пол, уставившись на коротышку. — Господь с вами, прям как малые дети! — возмутился брюнет, нервно дёрнув платок. — Вы посмотрите на эту парочку! Я от них скоро гетеросексуальностью заражусь. — Хочу поменять свою ставку, — быстро отозвалась Мэган и сунула в руку Ноэ полтинник, — даю им неделю. — Три дня, — вставил Нолан, раскрывая кошелёк. — Ставки сделаны, ставок больше нет, — изрёк бес, пряча купюры в карман. — А ты сам чего? Неужели воздержишься? — ухмыльнулась Сандра, повернувшись лицом к мужчине. — Тут настолько тонкая грань между «убить» и «трахнуть», причём в обе стороны, что даже я не стану рисковать, — хмыкнул Ноэ, похрустывая чипсами. Если бы Иви была в спокойном состоянии, она бы смогла оценить масштабы мужского терпения. Стоит добавить, что будь она в спокойном состоянии, то, скорее всего, не стала бы сносить вещи со стола клиента и нагло располагать на нём свои. Вот только состояние было отнюдь не спокойным, даже не близко. Её сны, словно дав реставратору небольшую передышку, накинулись с тройным остервенением, с упоением раздирая сознание и наслаждаясь её агонией. Эйвелин больше не видела лес, Замок, не ощущала погоню. Она горела. Заживо горела в дичайшей боли и злобе. Никогда при жизни она не чувствовала столь испепеляющей ненависти. И что самое страшное — порой ей казалось, что сон не заканчивается ночью, что эта злоба и боль просачивается в её реальность, отравляя, заставляя думать и чувствовать то, что ей не принадлежит. И в такие моменты Иви злилась на саму себя за бессилие, и от бессилия выплескивала свой гнев на окружающих. На её благо этим «окружающим» оказался 600-летний вампир, чьи нервы выдерживали и не такой шторм. — Вы закончили? — бесстрастным тоном поинтересовался Басараб, сдвинув ноутбук чуть ближе к себе и освобождая Эйвелин место. — Почти, — с уже заметно меньшим жаром ответила реставратор, подпирая листы чертежа поднятым с пола пресс-папье. — Кофе? От неожиданного вопроса, Иви подняла голову, будто желая удостовериться, не шутит ли он. Она только что влетела в его кабинет и отгребла добрую половину личного стола, а он предлагает кофе? На лице Басараба не было и тени ухмылки, только спокойно-выжидательное выражение. — Лучше чай, чёрный, — всё же ответила реставратор. Влад снова её удивил, не вызвав секретаря, а самостоятельно встав и пройдя к небольшому шкафчику у правой стены. Спустя пару минут возни и журчания воды, перед ней стояла чашка дымящегося чёрного чая. — Спасибо, — немного сконфуженно ответила девушка, отпивая. — Ни разу не видел, что бы Вы пили чай вместо кофе, — бросил Влад, вернувшись в своё кресло и открывая ноутбук. Так, будто ничего и не произошло. — Чай только на самый паршивый случай. — Ну что Вы, Вы далеко не самый паршивый случай, — уголки рта Басараба слегка изогнулись. Эйвелин прикусила губу, сдержав улыбку, и вернула подставку для ручек на положенное место. — Мне кто-нибудь объяснит, за каким хреном она вообще туда пошла? — Лео бессильно развёл руками, — тут же полно места, и вам специально выделили этот кабинет. — По-моему, тот самый хрен сидит во-о-он в том кресле, — нашелся Локид, вызывая взрыв хохота. В руке Иви мелькнул простой карандаш, что тут же утонул в женской причёске, поддерживая пучок — её старая привычка ещё со школьных времен. Влад, увидев столь необычный аналог шпильке, слегка приподнял бровь, но вопросов задавать не стал и продолжил отвечать на письма инвесторов. Краем глаза мужчина поглядывал за работающей Эйвелин: на её лицо снова вернулась сосредоточенность, что странным образом расслабляла девушку, делая её позу более естественной, а движения — плавными. Закатав рукава шелковой блузки, реставратор чертила смелые, уверенные линии, пожалуй, олицетворявшие её саму. На прежде пустом листе бумаги стали прорисовываться очертания будущей комнаты, Влад слегка наклонился, чтобы рассмотреть, но для него изображение было лишь шифром из черточек и прямоугольников. Эйвелин же видела здесь сводчатый потолок, ряды витражных окон и море разноцветных лучей, играющих среди каменных плит пола. — Подойдите, пожалуйста, — Иви, не отрываясь от черчения, махнула рукой в свою сторону. Влад поднялся и встал рядом, почти вплотную, чтобы смочь рассмотреть, на что она ему указывала, — если расположить колонны буквой «П», то вот здесь, — тонкий палец указал на нижний угол чертежа, — останется свободное пространство, скрытое от остальной библиотеки. — Это с северной стороны от входа? — Иви глянула на Басараба и не сдержала смешок. Брови мужчины были сведены, кулак прижат к нижней губе — он явно силился понять, что она показывает, но успехи оставляли делать лучшего. — Нет же, смотрите, — реставратор быстро вернула себе профессиональный тон и провела пальцем линию от входа, попутно объясняя обозначения. И он увидел. Вместо черт, кружочков и прямоугольников теперь перед ним открылись широкие двери библиотеки. Вторя её словам и движениям рук по «карте», вырастали массивные деревянные стеллажи, расставлялись по полкам пахнущие стариной и чернилами книги, усаживались удобные и лёгкие кресла. Влад поднял на неё взгляд, больше не нужен был чертёж, чтобы ясно увидеть описываемое — Иви рисовала. На обратной стороне его век, невидимыми красками, что дарили реальные ощущения. Уюта, комфорта, красоты. Мара была права. Эйвелин — красива, по-настоящему, не в идеальном макияже и подчеркивающей фигуру одежде, с нелепым карандашом в причёске и следами грифеля на коже. Её красота иная, она освещает всё вокруг, превращает развалины в новое, уродливое — в прекрасное, монстров — в людей. — Я подумала, что здесь можно сделать панорамные окна и камин в центре. Тогда вы сможете наблюдать за садом во время чтения и греться у огня. Иви, наконец, оторвалась от разглядывания работы и повернула лицо к мужчине, запоздало понимая, что все это время Влад смотрел не на чертеж, а на неё. — Почему Вы решили поставить здесь камин? — внезапный вопрос от мужчины снова застал её врасплох. — В моём родном доме есть такой, — Эйвелин отвела взгляд, как обычно делала, погружаясь в воспоминания, — в детстве я часами могла сидеть на ковре возле него с книжкой. Я подумала… — реставратор снова обернулась к мужчине, встречаясь с ним глазами. Выражение его лица было сложно разобрать. — Вам не нравится? — Нет, — быстрый ответ, Эйвелин потянула воздух в себя, но Влад продолжил, — мне очень нравится. Оставьте этот вариант и покажите визуализацию до начала. — Конечно, — чёрные глаза слегка сощурились от улыбки, делая её взгляд почти лисьим. С обсуждением чертежа было покончено, но почему-то оба продолжили стоять на ничтожно близком расстоянии. Иви, отложив инструменты, посмотрела прямо в лицо Влада: благородные, почти королевские черты, что лишь подчеркиваются короткой щетиной, делая их ещё более яркими, мужественными. Сегодня на нём нет привычного пиджака, и этот факт будто дополнительно сокращает расстояние между ними. — Вы ведь прекрасно знаете, чем отличаются Тициан и Рубенс? — внезапно посетившая её мысль вызвала обоюдную улыбку. — Я немного знаком с живописью, — пожал плечами мужчина. Отчего-то вспомнилась его ладонь на её спине, обнажённой вырезом платья и частое дыхание на его шее, разносящее мурашки по всему телу. Твёрдый хват мужских рук, что, казалось, не отпустят никогда, в котором и самой хотелось раствориться без остатка. Между ними миллиметры — один шаг до края. Звонок. Иви отступает первой, доставая телефон из сумочки — Гувер. За стеной раздаётся тягучий разочарованный вздох. — Сегодня много работ в Замке, — девушка спешно собирает чертежи со стола, — все документы будут у Вас завтра. — До вечера, Эйвелин, — звук своего имени заставляет её руку замереть на долю секунды, но она быстро продолжает скидывать инструменты в сумку и почти бегом покидает кабинет Басараба. Уже закрывая дверь, Иви принимает звонок, отчаянно стараясь заставить свой голос звучать, как подобает праздной туристке в Румынии. Пока Роберт заваливает её вопросами о местных достопримечательностях, Эйвелин выбегает на улицу, попутно раскрывая зонтик и перепрыгивая через лужи по пути к парковке. — Надеюсь, Лео тебя не бросает на произвол судьбы? — придерживая телефон плечом, девушка пытается откопать в бездонной сумке ключи от машины. — Нет, Роб, мы видимся почти каждый день, не переживай, — ключи наконец найдены, и Иви с облегчением выдыхает. Гувер продолжает что-то говорить, но Эйвелин будто с размаху окунается с головой в ледяную воду, звуки вокруг заглушаются, доносясь словно из-под плотной толщи. Ощущение чьего-то взгляда дрелью врезается в затылок — Иви, нервно сглотнув, оборачивается, осматривая совершенно обычную парковку. Никого, лишь пара мужчин беседуют у авто, совершенно не обращая на неё внимание. — Тигрёнок, ты там? — в стальной голос врываются нотки беспокойства. — Да, деда, прости, отвлеклась, — натянув улыбку, ответила девушка, забираясь на водительское сидение и заводя машину. Темно-синий Nissan, арендованный Аньези, покидает парковку, провожаемый парой полных кипучей ненависти глаз. Пальцы нервно заламываются, отсчитывая секунды до броска, но их хруст прерван звонком. — Чего тебе, Эллиот? — раздраженно принимает вызов. — Неужели, Румыния тебя плохо встретила, сестрица? — слышится неожиданно весёлый голос мужчины. — Эйвелин почти постоянно под присмотром Дракулы или кого-то из его свиты, — незнакомка зло цедит сквозь зубы, пнув камень, — сейчас она была так близко, я едва сдержалась… — Ну-ну, не стоит действовать так опрометчиво, — лёгкий укол в ответ. — Знаю! Не учи меня, — девушка быстро берет эмоции под контроль, тон снова становится ледяным, — действуем по плану, аккуратно. — Кстати, если что-то пойдёт не так, я могу наведаться к её деду, и она мигом прискачет прямо к нам в руки, — сладко протянул Эллиот. — К Гуверу? — в голосе женщины звучит явная издевка. — Этот милый старичок вырвет тебе позвоночник и даже рубашку не испачкает. Не смей лезть к главе Ордена Равновесия без подготовки! — шипит почти змеей, прохаживаясь вдоль парковки. — Ладно-ладно, Катарина, — неохотно соглашается. Сегодня у мужчины подозрительно хороший настрой, и это напрягает собеседницу. — Эллиот, я повторяю ещё раз: с Дракулой и этой Аньези нужно быть предельно осторожными. Владыка Тёмных оторвет нам головы голыми руками, если что-то пойдёт не так. — Я всё знаю, Катарина! — рявкнул мужчина, резко меняя настрой. — Вот и умница, дорогой, — сладким голоском почти пропела женщина. Связь оборвалась. Поправив причёску и макияж в зеркале бокового вида соседней машины, Катарина направилась вслед за отъехавшей Аньези.