Ты мне должен

***

      Прозрачные стены «аквариума», где остались Влад с Эйвелин, позволяли рассмотреть парочку во всей красе. Чрезвычайно довольная команда не «супер», но все же героев, расположилась в офисном кафетерии, хрустя незатейливыми снэками. Сандра, Лео и Локид, только-только приехавшие в офис Басараба, тоже присоединились к дискуссии. — Вот бы мне так! — мечтательно протянул Патрик, подперев подбородок ладошкой. — Как так, сладкий? — улыбнулся ему бес, приложившись к горлышку неизменной фляги, пока остальные потягивали кофе из бумажных стаканчиков. — Приехать в другую страну, поселиться в Замке, влюбиться в его загадочного хозяина, — завздыхал брюнет. — Узнать, что ему 600 лет и он вампир, — про себя подумала хихикающая Сандра. Ноэ ей подмигнул. — Уехать с ним в Испанию и болтать до утра на берегу Средиземного моря, — продолжил неисправимый романтик. — Встретиться там с ликантропом, — на пару подумали бес и ведьма. — Когда вижу, как он на неё смотрит, — поддакнула Мэгги, изобразив электрический разряд, — прям мурашки по телу! — И когда она на него — тоже, — согласился Локид, — только скорее от страха. Компания хохотнула, но смех тут же сменился единогласным-умилительным «у-у-у», когда Эйвелин и Влад за прозрачной стенкой взялись за руки. Было в этом обыкновенном жесте что-то сакральное, тёплое; нечто, отчего на душе становится светло и тоскливо одновременно. — Нет, ну ты посмотри, как она в него глазами стреляет, — эмоциональный Патрик стёр невидимую слезу, — какая же красивая пара, про таких только книжки писать! Вся компания невольно задумалась: написали бы в таких книжках что-то о них? Мэгс поймала глазами Лео, но тут же отвернулась, а Локид сделал долгий глоток, избегая вида одной голубоглазой ведьмы. — Я вот про них всё сразу поняла ещё на дне рождения Мары, — добавила после паузы Сандра, немного смутившись. — Никогда не видела Влада таким увлеченным кем-то. — Ой, ведьмочка, с нашим Владом всё ещё после выставки было ясно, — отмахнулся бес, едва не проговорив то, что не следовало. — Это я её туда отвёз! — гордо заявил о своём вкладе в «общее дело» Лео. — И, можно сказать, с Басарабом познакомил. — Вообще-то это была моя идея отправить Эйви в отпуск, — кашлянула Мэгс. — Наша, — деловито поправил Стар. Как бы там ни было, но каждый ощущал себя немного причастным к счастью друга. Кто-то был рад, что после столетий душевного одиночества тот, кто тебя спас в самый жуткий час между Жизнью и Смертью, но будто угас, окаменел, вдруг подобно своему Замку ожил, стряхнул с плечей вековую пыль. Кто-то улыбался радости той, кто уже давно потерялась в своих и чужих страхах, во снах, в реальности, а сейчас, наконец, выплыла на свет маяка. Ведь так бывает, что в ком-то совершенно ином, колком, холодном, дерзком, грубом, мы и, только мы, находим то, чего так не хватало в самом себе. Судьба ли это? Чёрт её знает. — Кстати, Локид, — Мэган выразительно посмотрела на беса, прерывая всеобщие размышления, — сколько у нас там денёчков прошло с наших ставок? Гони мой выигрыш. Компания довольно присвистнула, когда Ноэ нехотя стал доставать бумажник. Памятуя объемы ставок, сумма у Райт выходила вполне неплохая. — Апельсинка, я уж надеялся, ты забудешь, — качнул головой Локид, протягивая купюры, — но заслужила! Мэгс с самой довольной миной сунула деньги в карман: Райт уже успела составить список, на что можно было бы потратить выигрыш. И теперь перебирала в голове, какой из пунктов воплотить первым. — Вы только Эйвелин не смейте говорить, а то… — А то что? За шутливыми беседами никто не заметил, что аквариум опустел, и теперь Иви и Влад стояли прямо перед ними. В руках реставратора мелькнули какие-то распечатки, а по лицу прошлось не предвещающее ничего хорошего выражение. Никто не уловил, как и когда атмосфера из шутливо-романтичной переменилась в откровенно враждебную. — Что случилось? — с мгновенно погасшей улыбкой спросила Мэган. — Это ты мне скажи, — распечатки легли на стол грубоватым жестом прямо поверх еды. Сандра и Лео, нахмурившись, смели оставшиеся орешки и чипсы в мусорку. Эйвелин, сложив руки в замок на груди, молча наблюдала, как растерянные Мэгс и Патрик подняли листы к глазам, изучая. По началу лица помощников не выражали ничего, кроме недоумения, но когда те дошли до середины документа, начали постепенно вытягиваться. — Да что там такое? — не выдержал бес. — Читаете с такими минами, будто похоронку. — Ничего такого, Ноэ, — нарочито непринужденно пожала плечиками Аньези, — просто Мэган угробила проект, над которым мы все работали этот месяц. Дракула стоял чуть позади, сверля затылок Эйвелин внимательным взглядом: о том, что Иви и здравый смысл должны вот-вот расстаться, Влад догадался ещё в кабинете, но вот о том, что так быстро и надолго, никак не мог предположить. Патрик и Мэгс всё ещё глядели в листы, однако теперь их глаза сфокусировались в одной точке. Той самой, где стояла подпись Мэган Райт под очевидно в корне неверным планом. — Эйв, я помню этот план, но в нём было на два пункта больше, и здесь не значатся укрепления, — сбивчиво проговорила Райт. — Я прекрасно знаю, что там нет укреплений! — рявкнула реставратор, заставляя друзей невольно отпрянуть на полшага. — Там даже даты стоят неверные, заложенный фундамент не успел бы застыть к моменту кладки стены! — Курочка, но ведь очевидно, что тут какая-то ошибка, — вмешался Патрик. — Ошибка? — саркастично переспросила Аньези. — Ошибка в том, что вы оба пустили это в работу без моего одобрения! — Эйвелин, погоди, — придержал её за руку Влад, но она вывернулась, даже не обратив внимание на странную волну жара, что прошлась вдоль её запястья от его касания. — Я тут годить не буду! — продолжала распаляться Иви. — Я слишком много вам давала вольностей, но на этот раз всё серьёзно, кто-то мог погибнуть. Из-за вашей ошибки! — Иви, но ведь никто не пострадал, и Влад не имеет никаких претензий, — Лео постарался разрядить обстановку. — Стену уже через пару дней отстроят заново. — При чем тут это? — не унималась Эйвелин. — Это намеренная ошибка, пропустить такой важный пункт, да ещё трижды в разных документах, случайно просто невозможно. Патрик и Лео не нашлись, что ответить, настолько несуразно и дико звучало обвинение. — Ты сейчас серьёзно? — Мэган в ступоре опустила руки, глядя на подругу так, будто та сказала нечто невозможное. Мэган и Эйвелин были знакомы со школьной скамьи, за более, чем десяток лет дружбы, Нолан наблюдал между ними разное: и громкие ссоры, что разнимались уже в кабинете директора; и обиженные молчаливые демонстрации в неделю; даже до вырывания косичек доходило. Правда, слегка, волосков на пять-десять. Но это всё осталось в школьном прошлом, на его и Патрика памяти девочки помимо незначительных споров в работе не конфликтовали от слова совсем. Что происходило сейчас прямо перед ними — повергало в шок. — Ягодка, это уже слишком. — Не лезь не в своё дело, Ноэ! — огрызнулась Эйвелин, резко тряхнув головой. В этот момент всем показалось, что от реставратора будто прошлась волна удушливого пекла. Настолько она была в ярости. Гнев захватил сознание, выжигая всё, кроме одной мысли: Мэган её подставила. — Эйв, ты правда думаешь, что я могла специально нарушить все протоколы и пустить в работу заведомо аварийно-опасный проект? — отчеканила Райт. Она всё ещё силилась найти хоть какой-то подвох в реакции Эйвелин. Но его не было. — Ты саботировала мою работу, это факт, Мэган, не отрицай! Ещё пять минут назад «подруги» теперь вспыхнули обоюдной яростью. — Что ты несёшь вообще? — закричала Мэгс, едва сдерживая слезы. — Это и моя работа вообще-то! С чего мне её саботировать? Лео влез между девочками, понимая, что ссора принимает самый нездоровый оборот. — Так, Мэгс, успокойся, видно же, что с Эйв что-то не так, — Нолан выставил ладонь вперёд, но Мэган её грубо отбросила, впервые в жизни проявив такую себя перед лучшим другом. — Какого хрена ты её защищаешь?! — в голосе Райт буквально орала обида. — Даже когда она говорит такое, ты всё равно на её стороне! Слова Мэган сработали как спусковой механизм: смолкшая на несколько секунд Эйвелин снова взвинтилась, пытаясь сдвинуть Лео и подойти к Райт. На этот раз между ними уже встали и Локид с Сандрой, Владу приходилось оставаться в стороне, чтобы не причинить вред Иви. — А, может, всё ради этого, а? — непривычно ледяной голос заставил Мэган замереть как солдатик, не моргая глядя на Аньези. Даже разнимающие застыли, внутренне ощущая, что сейчас прозвучит нечто ужасное, нечто, чему не нужно было звучать никогда. — Хочешь, чтобы Лео тебя пожалел, да? — воспользовавшись моментом, Эйвелин вышла из-за спин ребят. — Ты думала, что спровоцируешь аварию, а потом прибежишь жаловаться Нолану на неудачи и меня и, наконец, привлечешь его внимание? — Замолчи, — приказал Влад, но было поздно. Худшее было уже сказано. Мэган Райт выглядела так, будто это не стена рухнула тогда, а она сама. Если бы Иви дала ей пощечину, если бы обозвала самыми последними словами, всё было бы лучше, чем сейчас. Иногда, если сбросить человека с высоты и переломать все кости, он ещё сможет стоять какое-то время. Так стояла и Райт. — Что на тебя нашло? — прошептал Лео, отшатнувшись от реставратора. Сейчас вокруг Эйвелин будто образовалась «мертвая зона», куда не решался войти никто, кроме одного бессмертного. Вампира, кто прекрасно понимал, что происходит, но был бессилен это остановить. Лео потянулся к Мэгс, но та дёрнулась, не желая подпускать к себе никого, в особенности Нолана. Райт дрожала от угловатых коленок до выпирающих ключиц, по веснушчатым щекам текли слезы, что девушка стёрла грубоватым движением, собирая последние остатки сил. — Знаешь, Эйв, ты права, — медленно кивнула помощница, отчего рыжие волосы прилипли к мокрым щекам. — Я сорвала «твой» проект и жаловаться побежала бы «на тебя»! Ведь весь мир крутится вокруг тебя, не так ли? Эйвелин молчала, «волны», что расходились вокруг неё, вдруг стали немного слабее. — У нашей Иви кошмары, давайте устроим ей отпуск! Как там наша Иви после расставания с Картером? Иви ходила во сне, будем все переживать за неё! — театрально воскликнула Мэгс, всхлипнув, и после паузы заговорила уже тише: — Ты хоть раз поинтересовалась про Патрика и Сантьяго? Задумалась хоть на минуту, как дела у нас? Нет. Казалось, ответный огонь не нанёс повреждений, опав пустыми гильзами у ног Эйвелин. Но что-то стало каменнее в её лице, что-то из него исчезло. — Мэган, пойдём, — Патрик мягко дернул её за рукав. Рыжеволосая не отреагировала. Она смотрела только вперёд, на две надтреснутые черные щелочки глаз. — Ты никого кроме себя не замечаешь, Эйвелин, — Мэган криво улыбнулась и повернулась к Нолану: — Иди, давай, успокаивай её, как и всегда. Ведь ей ты нужнее. Патрик ухватил ладошку Райт покрепче, и, не глядя на остальных, двое вышли вон. С их уходом комната словно разделилась на две части одним огромным кратером боли и гнева — Эйвелин: по одну сторону стояли Дракула, Локид и Сандра, на второй остался только Лео, оторопело уставившийся на подругу. — Уходи, — отрезала Иви. Лео дёрнулся, как от пощечины, явно не веря ни своим глазам, ни ушам: каких-то десять минут назад вся компания весело обсуждали выигрыш Мэган в споре. Каких-то пять минут назад перед ним была Мэгс-подруга, а через коридор подруга-Иви. Пять минут назад они были друзьями. — Я тебя не узнаю, Эйв, — прозвучало до хлопка дверью, от которого внутри тоже что-то схлопнулось. Зато узнавали ведьма, бес и вампир. Иви действительно в каком-то смысле не была похожа на саму себя: зрачки расширились до такой степени, что почти полностью поглотили радужку, а взгляд был пустым, жестким. Горячие волны не гнева — ненависти — поутихли, но всё ещё ощущались каждым, кто мог воспринимать мир на более тонком уровне. — Вам особое приглашение нужно? — повернулась реставратор, тяжело дыша. Дракула сразу обратил внимание на бисеринки пота, стекающего по шее к груди, не смотря на гудевший во всю в кафетерии кондиционер. Никто из оставшихся уходить даже не думал, и их решимость будто пробивала трещину в коконе вокруг Эйв. Сама реставратор сейчас больше походила на загнанного зверя, с настороженностью реагируя на каждое их движение и слово. — Не знаю, что Ягодка принимала на этот раз, но жахнуло неслабо, — протянул Локид, рассматривая девушку с ног до головы. — Я пила только кофе! Моментально смекнув, Сандра схватила кружки ребят и сделала из каждой маленький глоток: бадьян. Безвредная трава на первый взгляд, но при правильных пропорциях и времени сбора может оказывать эффект повышенной эмоциональной возбудимости, у принявшего такой экстракт человека тумблеры всех эмоций взлетают к максимальным показателям. Однако, бадьян был только в кружках Лео, Мэгс и Патрика, Иви с ними не было, и Влад не видел кофе в кабинете, когда вошёл. — Где ты его пила, душа моя? — без нажима, но в то же время твердо спросил Дракула. — В парке сегодня утром, — скомкано выдавила Иви, приложив ладони к загудевшим вискам. Гнев, только что переплескивавшийся через край, схлынул, унося вместе с собой ощущение реальности. Она будто снова проваливалась в болотную трясину своего кошмара. — И что ты делала в парке? — Влад пытался поймать её взгляд, заставляя сфокусироваться на нём. — Встречалась с Картером, чтобы спросить про таблетки, — ещё тише. Пол под Эйвелин мешался со стенами, приближаясь, давя на сознание. Она чувствовала: ещё немного — и кошмар настигнет её наяву. Он уже утробно хрипел возле плеча, протягивая склизковатую лапу. — Я отвезу тебя в Бран, — уверенный голос. Фундамент. Как в вечер после салюта, как в ночь погони в лесу. Дракула был рядом, будто маяк на берегу её тёмных волн. Иви нашарила в пустоте его руку, крепко сжав, не замечая, что оставляет на вампирской коже мгновенно заживающее «клеймо». — Влад, прости, — Эйвелин прижалась лбом к его подбородку, почти счастливо подмечая, что вновь слышит запах кедра, а не погребального костра. — За что, глупенькая? — засмеялся на ухо вампир, прижимая её к себе. — Я так разозлилась из-за аварии, потому что хотела устроить тебе сюрприз, — теперь она тоже слабо улыбнулась, — помнишь, библиотеку? …— Я подумала, что здесь можно сделать панорамные окна и камин в центре. Тогда вы сможете наблюдать за садом во время чтения и греться у огня. Иви, наконец, оторвалась от разглядывания работы и повернула лицо к мужчине, запоздало понимая, что все это время Влад смотрел не на чертеж, а на неё. — Почему Вы решили поставить здесь камин? — внезапный вопрос от мужчины снова застал её врасплох. — В моём родном доме есть такой, — Эйвелин отвела взгляд, как обычно делала, погружаясь в воспоминания, — в детстве я часами могла сидеть на ковре возле него с книжкой. Я подумала… — реставратор снова обернулась к мужчине, встречаясь с ним глазами. Выражение его лица было сложно разобрать. — Вам не нравится? — Нет, — быстрый ответ, Эйвелин потянула воздух в себя, но Влад продолжил, — мне очень нравится… — Помню, — почти неслышный ответ, но Иви разобрала. Под её ногами и спиной вдруг появилась опора — Дракула успел каким-то незаметным для девушки образом переместить её в машину. Она устало прикрыла глаза, едва-едва через полуопущенные ресницы наблюдая за Владом и Сандрой. — Когда мы приедем в Замок, вы с Сандрой снова проведёте сеанс, и ты отдохнешь. А потом займёмся стенами и библиотекой, хорошо? — тон мужчины был таким же, каким говорят с простудившимися и страдающими детьми. — И на свидание повезешь? — насупилась Эйвелин. — Разумеется, — машина завелась. Реставратор откинулась головой на заботливо подложенную Сандрой подушку, но стоило хоть немного восстановить контроль, как сознание захватил ужас: — Мэгс! Что я наговорила ей?! — собственные слова хлестнули по ушам, звуча каким-то чуждым голосом. Ведьма поспешила коснуться её плеча, быстро шепнув про себя заклинание. — Иви, я пока не знаю как, но на тебя снова воздействовали, — Сандра покривила душой в «не знаю», вполне обоснованные версии тут были у двоих. — Мэган успокоится, и Локид ей всё объяснит, он сейчас поехал к ребятам. Справедливости ради, стоит отметить, что бес поехал к ребятам не только и не столько ради разбирательств, кто кого неправее (этого как раз Локид предпочел бы избежать всеми возможными силами), ему нужно было вернуть всех в Бран под охрану Дракулы. Учитывая внезапную смерть Райна, появление Эллиота в Лондоне и наличие магического снадобья в напитках команды, Мэгс, Лео и Патрик были в серьезной опасности. — Но… — начала упрямиться реставратор, и Сандра снова дотронулась до неё, усилив заклятье, — внутренние огоньки протестов начали потихоньку стихать, а веки тяжелеть. — Не подпускай ко мне моль, — слабо прошептала Эйвелин Владу, прежде чем погрузиться в подобие сна всего на несколько минут. Дракула кинул быстрый взгляд на расслабившуюся реставратора и тут же перевел на ведьму. Слишком многое сейчас приходилось сообщать без слов: начиная с опасения, что им вообще удастся вновь погрузится в сознание Эйвелин, заканчивая тем, почему по странному совпадению ей стало плохо ровно после встречи с таким милым бывшим парнем. К тому времени машина уже остановилась на парковке Брана, и Влад, выйдя, бережно поднял реставратора на руки, положив её голову себе на плечо. — Как ты там говорил: один раз — случайность, два — закономерность, а три — это уже традиция? — улыбнулась пришедшая в себя Эйвелин. — Лично меня устраивает такой способ передвижения. — Боюсь тебя разбаловать, — ухмыльнулся Дракула, занося девушку внутрь. В Бране царила непривычная тишина: не было ни Дворовых, ни Мары, только в гостиной вампирский слух уловил одно-единственное, давно знакомое дыхание. Клэр, будто только и ожидая их появления, вышла из темноты, внимательно разглядывая каждого. Острый взор зацепился за довольно ухмыляющуюся реставратора, кокетливо приобнявшую Дракулу за шею. — Где все? — спросил вампир, нутром чуя неладное. — Влад, можно тебя на минуту? — сдержано выдала Клэр, чувствуя, как черные щелочки угрожающе всверливаются в лоб. — Нельзя, — отрезала Иви, дав своему «лакею» знак поставить её на пол. «Лакей» недовольно нахмурился, однако сделал, что требовалось. — Если с Паулиной или Григором что-то произошло, говори при всех. Мы все тут живём. Белая сделал короткий вдох-выдох, занимая оборонительную позицию: она ожидала нечто подобное. — Вы здесь работаете и проживаете только временно, — выразительно подчеркнула Бонье, снисходительно улыбнувшись. Новый взмах серебряной стали был отражен Владом — тот встал лицом к Иви, оборвав очередную перепалку. — Эйвелин, дай мне пять минут, — в глазах реставратора плясанули недобрые искорки, — я сейчас приду к вам. Реставратор недовольно сжала челюсти, сверкнула глазами через плечо Дракулы в сторону моли, но всё же кивнула. — Пойдём, — добавила Сандра, уводя Аньези в её спальню. Клэр дождалась, пока девушки скроются на лестницах, и повернулась к Владу. — Вот так значит? — Бонье сморгнула, чуть сильнее сцепив пальцы на собственных локтях. — Твоя реставратор скоро напишет инструкцию, как запихнуть Высшего Вампира под каблук. — Лишь бы не написала, как Владыку Светлых подвести под гильотину, — отбил Дракула. — Ближе к делу, Клэр. — Ничего серьёзного, просто дочке твоей прислуги нездоровится, — отмахнулась Белая. Влад же предал куда больше значения тому, что тарри «нездоровится», но отнёс сообщение к второй степени важности и выжидательно приподнял брови. — Ты собрался проводить ритуал? — серые глаза глядели внимательно, выцепляя каждое микро-движение мышц лица, каждую мысль. — Пока нет. — Но ты хочешь снова войти в её сознание? В сознание человека, что не поддаётся магии и находится под влиянием твоих врагов? — продолжала Клэр. — Да, — без обиняков ответил Дракула, — и на этот раз я тоже погружусь в Пространство, если получится. Бонье закатила глаза, едва не зарычав от злости. — Дай мне хотя бы присутствовать для подстраховки! — Какой в этом смысл, если ваша магия на неё не действует? — вполне резонно заметил вампир. — Господи, Влад! — не выдержала Белая, всплеснув руками. — Я надеялась, мужчины за шесть веков всё же умнеют, но, видимо, твой мозг защищен не только от повреждений, но и от здравых мыслей. — Жаль, что я тебя разочаровал, — оскалился вампир, — у тебя что-то ещё? — Просто сложи 2+2 и вспомни, что произошло, когда ты в прошлый раз хотел помочь девушке, на которую точила зуб твоя ведьма, — с раздражением процедила Бонье и, не вынеся его молчания, развернулась и ушла, оставляя Дракулу один на один с воспоминанием. Валахия, Тырговиште, Замок Бран. Год 1461.        Бран гудел посудой, пел нескладным хором сотен глоток и гремел подбитыми подошвами пляшущих ног. За главным столом, как и за многими другими, изрядно опустело, гости рассредоточились по зале, скрылись в тёмных закоулках коридоров. Только Князь сидел хмур, не весел. Вино ему несладко, музыка нескладна, и танцы все не в такт. Влад то и дело бросал взгляды на опустевшее кресло подле себя и, улучив момент, вышел из-за стола, покинув празднество. На душе Князя было тяжко, будто над ним, над этим Замком и его государством медленно стягивались чёрные тучи. Гроза идёт. Дракула чувствовал её приближение. Он направлялся в спальню Катарины, хоть и сам не представлял, что должно сказать любимой. Стоило вспомнить её дикий взгляд, как внутри становилось ещё смурнее. Твоя любовь — твоя погибель, — тренькнули колокольчиком слова кале. — Зараза, — выдавил Влад, вновь почувствовав укол на своём пальце. До спальни фаворитки оставалась всего пара пролётов, но Князь внезапно для себя свернул, выйдя на просторный балкон. Холодный ночной воздух одновременно вымел лишние мысли и заставил собраться, расправить грудь. Дракула нащупал рукой эфес меча, что всегда держал при себе, и ощутил, как вверх по руке разливается сила, добавляя уверенности, решимости. В углу что-то колыхнулось, и Влад резко повернул голову, готовый пустить оружие в ход, но тут же убрал ладонь с бедра, увидев, кто перед ним. — Что вы тут делаете, Ваше Высочество? — Князь поклонился, с лёгким укором глядя на зардевшуюся принцессу. — Простите, Государь, — Мериника говорила тихо, так, что Владу приходилось напрягать весь свой слух. — Мне всегда так душно на подобных балах, вот я и вышла подышать. — Одна, без свиты? — Дракула глядел на заломленные пальцы принцессы, по размерам едва ли не вдвое меньше его собственных. Дитя. — Я улизнула, пока Луиза там с разноглазым господином, — Мериника хихикнула, стыдливо прикрыв рот рукой. Этот жест наивности заставил и Князя скользнуть улыбкой. — Локид падок на красивых женщин, — вполголоса ответил Влад, боясь смутить девушку сильнее. Однако, та уже не изгибала пальцы так сильно, а синие глаза всё чаще показывались из-под ресниц. — Папенька говорит, со мной нужен глаз да глаз. Я вечно убегаю, не люблю шум. — Ваш папенька — мудрый человек, — уже без укора заговорил Дракула, — не пристало юной девушке разгуливать по ночам в одиночестве. Может и беда случиться. — С Вами-то, Государь, и не страшно, — Мериника улыбнулась, одновременно стараясь сжать губы. — Папенька и про Вас говорит, что Вы — великий правитель, но время на Вас выпало смутное. Влад смолчал, где-то за стенами Замка грозно ухнул филин, хлопнув крылом, а над домиками, плотно окружившими дворцовые стены, оскалилась Луна. — Вы не хотите брать меня в жёны, да? Прямота вопроса застала мужчину врасплох. Влад повернулся к принцессе, бессловно шевельнув губами. Синие глаза глядели внимательно, по-взрослому. — Я знаю, Вы не любите меня, — виновато улыбнувшись, вновь заговорила девушка, — но маменька учила, что любовь приходит позже, когда дети родятся. Главное — уважать друг друга. — Правильные вещи говорит Ваша маменька. — Уважать я Вас буду, Княже, — Мериника опять затеребила золотую прядку, — и деток Вам рожу. — Ваше Высочество, — Влад невольно кашлянул, услышав столь откровенные слова, — дело не в любви и не в Вас. Мериника тряхнула светлой головкой, снова уставившись в пол, на носки собственных туфель. — Я знаю, что вы другую любите. Ту девушку, что сидела рядом с Вами за столом, красивая, — голос принцессы почти перешёл в шёпот. — Я Вам в душу лезть не стану, просто не обижайте меня, любите её, и будем жить мирно. Я Вас тоже, Княже, ни словом, ни делом никогда не обижу, буду Вам хорошей женой. — Ты юна, принцесса, — Влад угрюмо отвернул лицо, пряча собственные мысли. — Юна, да не мала! — вдруг выпалила Мериника, задрав голову. — Османы в том году забрали младшего брата, домой не пускали, письма не доставляли. А этой зимой сказали, что заболел лихорадкой и умер наш Януш. Если ты, Князь, их сгубить можешь, то я рядом буду, помогу! Османы и твои земли терзают, деревни жгут, мятежи устраивают. Дракула теперь совсем иначе смотрел на юную принцессу с горящими опалами-глазами. Маленькие кулачки зло мяли дорогую парчу платья, нисколько не заботясь об уборе. — Ступай к отцу, принцесса, — мягко проговорил Влад, гася её раскрасневшееся лицо, — хватятся тебя, беда будет. Мериника лишь сильнее стиснула платье в руках, полным решимости взором разглядывая его. Так в молчании прошло несколько секунд. Принцесса, в конце концов, смиренно склонилась перед Господарем, усмирив свой нрав. — Доброй ночи, Князь, — пискнул голосок и исчез в коридорах. Влад прикрыл глаза, медленно выдыхая: нет у него выбора, да и не было никогда. Вся дорожка давно выложена, только ждёт своего путника. В груди неприятно царапнуло неизбежностью, и Дракула медленно двинулся туда, куда так спешил каждую ночь. Дверь спальни Катарины медленно отворилась, впуская Князя. Не успел тот сделать и шага, как на грудь ему бросилась ведьма. — Влад, — зашептали мягкие губы, целуя лицо, унося тревоги. — Скучала? — Дракула, не дожидаясь ответа, возвратил поцелуи с тройным жаром, ловя её щеки, касаясь шеи, открытой груди. Катарина потянула Князя внутрь, быстро запахнув за ним дверь. На ней была лишь шёлковая накидка, что тут же улетела в сторону, оставляя девушку полностью обнажённой. — Скучал, — рыкнул ей на ухо Влад, покрывая поцелуями всё, до чего только хватало терпения дотянуться. Катарина буквально на ходу расстегивала камзол Князя, судорожно перехватывая петлички и пуговицы похолодевшими пальцами. — Люби меня, — ведьма взяла лицо Влада в ладони, глядя в глаза, — пожалуйста, люби только меня. — Кого же мне ещё любить, глупая? — засмеялся Дракула и потянулся за новым поцелуем. Катарина впилась губами в его, отчаянно, дико, так, что они оба почувствовали вкус собственной крови. Ведьма снова отстранилась и посмотрела на него: тёмные глаза блестели, не отражая в себе ничего, даже крохотного света огня. Локоны беспорядочно раскидались по лицу, по плечам, в уголке рта так и замерла капля его крови, делая её вид истовым, почти безумным. — Влад, прошу, будь только моим, — тонкие пальцы впились в его лицо. На мгновение показалось, будто она хочет стянуть его кожу. — Я смогу, я рожу тебе наследника, прошу, Влад, — голые плечи заколыхались от волнения, — прошу, пожалуйста. Дракула замер, второй раз за ночь пораженно уставившись на собеседницу. Катарина дрожала перед ним, как в лихорадке, хватаясь руками за плечи, будто тонула. Отчаянное зрелище. Только сейчас взор Князя приметил разбросанные по полу вещи, изорванное платье, что было на фаворитке всего час назад, шкатулку, поломанной грудой лежащую где-то в углу, и рассыпанные украшения по всей комнате. Свечи уже не горели, а дико отплясывали, кидая на стены и потолок безумные тени. Окна спальни были раскрыты настежь, и занавески трепетали от ночного ветра, но в комнате стояла духота, будто весь воздух раскалился и выгорел под натиском гнева женщины. Ведьма не пощадила ничего. Взгляд прошёлся по беспорядку комнаты и остановился на сундуке у кровати. Массивная крышка была откинута, и теперь он мог ясно видеть, что там внутри. Внимание привлекло знакомое светлое сукно, длинным рукавом свесившееся до пола. — Что это? — Влад взял в руки рубашку, узнавая свою одежду. — Зачем она тебе? Катарина молчала, карие глаза бегали с его лица на руки и обратно. В конце концов, девушка грубо растерла собственные щеки и подняла с пола накидку. — Оставила в память о нашей первой ночи. По голосу Катарины было не ясно, чего в нем больше: горечи, злости или обиды. Хотя, может, всё одно? Влад провел пальцем по бордовому пятну и опустился на кровать, всё ещё держа рубаху в кулаке. — Ты спасла мне жизнь в тот вечер, — тихо проговорил Дракула. — Вот именно, Влад! — выкрикнула Катарина, бросаясь к нему в ноги. — Я вымолила тебя, выдрала из Её когтей, выходила и отпоила. Князь будто не слышал, глядя лишь на испорченную одежду. — В тот день разбойник сказал, что кто-то науськал их главаря в трактире выйти на ту дорогу. Странно, что стрелка мы так и не нашли. Катарина прильнула к нему, обхватив руками мужское бедро. Её ресницы дрожали, скрывая темноту глаз собой. — Пожалуйста, Влад, не женись на ней, — ведьма шептала, цепляясь ногтями за плотную ткань. — Я не смогу так, я не вынесу. Дракула, наконец, поглядел на Катарину, сидящую на полу между его ног. По щекам знахарки снова катались слёзы, что он стёр мягким движением. — Я — твой должник, — почти шёпотом проговорил Влад, утирая новые слёзы, — я буду вечно должен тебе. Вечно, сколько я живу. — Не говори так, — ведьма завертела головой, хватаясь за его пальцы, целуя руки, — я ведь люблю тебя, не в долге дело. Я, правда, люблю. — Знаю. — Так давай поженимся, давай, а? — Катарина привстала, прижимаясь своим лбом к нему. — Я придумаю заклинание, у меня получится дать тебе сына. На этот раз точно получится. — Хватит, пожалуйста, — Влад прижал её голову к себе, чувствуя вкус соли, — я был неправ. Всё — моя вина, я должен был уйти в тот вечер. Уйти и дать тебе жить дальше, найти того, кто станет тебе достойным мужем. — Не нужен мне никто! — срывающимся голосом дёрнула ведьма, но Влад держал крепко, не давая отстраниться от себя. — Только ты нужен. Я на всё пойду, всё сделаю… Голос сломался, превращаясь в хрип; пальцы — в тиски. Ее магия слабела, она его теряла, а вместе с ним теряла и кусочек себя. Будто что-то отмирало в душе. Хотя… была ли душа у ведьмы? И можно ли любить и обладать, или это всё же разное? — Я женат, Катарина, — Влад обхватил ледяные ладони в своих, целуя, — женат по праву рождения, по долгу, на своей стране. Всё, что дано мне в личную власть — это сердце и душа. Душа — у Бога, а сердце всегда было для тебя. — И что ты предлагаешь, Влад? — невесело ухмыльнулась девушка. Слезы исчезли с лица в одно мгновение. — Смотреть на Вашу свадьбу? Нести её фату? Наблюдать, как растут ваши дети и ждать тебя ночами в холодной спальне? — Я тебя об этом не прошу, — не голос, сплошной лёд. Катарина рывком встала со своего места, завязки её накидки хлестнули Князя по груди. — Я думала, ты любишь меня! — взвилась ведьма перед ним. — Я готова ради тебя на всё, а ты просто пользуешься мной, когда угодно! — Все мужчины суть есть одинаковые, сестрица, — усмехнулся голос Эллиота в перепонки. Влад тоже встал, вырастая почти на голову над девушкой. Катарина вздрогнула, но осталась стоять под тяжёлым взором. — Ты себя-то слышишь? — гром вместо слов. — Я ничего тебе не обещал, потому что ничего дать и не мог! Ни на секунду я тебе не врал, ни в чем не обманул. Всё дал, что ты хотела, даже брата твоего в Замке поселил, никого из бояр и советников не послушал. — На что мне этот Замок и платья? — завопила Катарина, совсем обезумев от безысходности. — Я тебя хочу, Влад! — Катарина, услышь меня! — мужчина взял её за плечи, не грубо, но цепко. — Турки теснят нас на границах, жгут целые деревни. Стоит мне дать слабину, как поднимутся бунты, мои противники захватят власть, а за это время страна уже будет захвачена. Я не могу пожертвовать своим народом. — Даже ради меня? — тихо всхлипнула ведьма. Дракула отрешился, неверяще уставившись на Катарину. — Прости, Влад, я сгоряча, — заторопилась извиниться девушка. — Я вся в твоей власти, будет, как ты решишь, Князь. Филин за окном отсчитал четыре взмаха крыла, прежде чем Дракула снова заговорил. — Я уезжаю до рассвета, вернусь через три дня, — глухо проговорил мужчина у выхода, впервые не желая оставаться на ночь. — Буду ждать тебя, — с надеждой прошептала ведьма ему в спину. — Ты не пленница здесь, Катарина, — остановившись в дверях, вдруг сказал Дракула, — захочешь уйти, не упрекну. Всё дам, что попросишь. — Влад, — девушка кинулась вперёд, но дверь затворилась прямо перед ней. Катарина прижалась к прохладном дереву спиной и медленно сползла на пол, отчаянно обхватив голые колени. Она снова осталась одна. — Суть есть одинаковые, сестрица. Замок Бран. Наше время.       Влад провел ладонью по лицу, снимая ярму усталой памяти. Мериника… Некоторые грехи не искупить, каким богам ни молись и сколько столетий не проживи. Порой ему казалось, что настоящее проклятье вовсе не в неоплаченном долге, а в вечной жизни с ним и с собственной памятью. Хоть Дракула никогда по-настоящему не жалел о бессмертии и своём положении. Сверху донесся слабый оклик Сандры, человеческое ухо бы не услышало, но вампир опомнился и на полной скорости метнулся в спальню Иви. Реставратор сидела на небольшой софе, вперившись глазами в пустоту: состояние очевидно стало хуже. — Почему. это. опять. происходит?! — зло выкрикнула Эйвелин, не отдавая отчёта, есть ли кто-то ещё в комнате. Ведьма повернула голову к Владу, отвечая на его немой вопрос: — Началось почти сразу, как мы пришли. Я пока ничего не предпринимала. Дракула только кивнул и опустился на корточки перед девушкой, заключив беспокойные руки в свои. — Во мне такая ненависть, будто хочу всё испепелить, превратить в ничто, — тихо заговорила Иви, — я не могу объяснить почему, это будто чужие чувства. — Они и правда чужие, — подтвердил Влад, — но, если ты шагнёшь в пространство, они уйдут, останешься только ты. Его голос снова подействовал — Эйвелин не смогла бы этого объяснить, да объяснений и не нужно было. Всё, что сейчас было необходимо, — вновь смотреть на раскачивающийся кулон Сандры, слушать её шёпот. И лететь. На этот раз переход был иным: пустота больше не разливалась перед ними, она выросла, расцвела, как огромный бутон и поглотила троих. Сандра растерялась, не понимая, почему в прошлый раз ни Клэр, ни Локиду не удалось проникнуть в сознание Иви, а Влад, не владея сложной магией, смог это сделать без каких-либо усилий. Но в следующую минуту их вопросы стёрлись — прохладный поток энергии пробил грудь, вышел наружу и забрал их с собой, перенеся сюда. То, что они назвали «пространством» теперь стало ещё больше, шире. Ведьма принюхалась — теперь у «места» появился аромат, сложный, противоречивый, и приятный: васильки, морская соль и древесина. Вокруг неизвестный художник словно разлил разом все банки с краской, создав неизвестные до этого миру сочетания: какого цвета космос? Рождение? Потери? Улыбка? Здесь были все цвета и оттенки всех чувств и ощущений. — Изнутри ты, пожалуй, ещё красивее, — повернулся Дракула к подлинному художнику. — Сочту за комплимент, — ехидство сменилось смущенной улыбкой от нахлынувшего понимания. Влад был в ней. Он в прямом смысле слова вошел в её сознание. Настоящая, интимная близость. Иви дышала здесь полной грудью — гнев исчез, как он и обещал, тут была только она, только её мир. — Иви, — кашлянула Сандра, напоминая о своём присутствии, — я думаю, что корень всех проблем в воспоминании об уходе родителей. Ты можешь его вызвать? Девушка слегка опустила голову — она не заметила, но Влад и ведьма увидели, что от перемены её настроения краски вокруг стали серее. Больше двадцати лет Эйвелин делала всё, чтобы стереть тот день из памяти, но неизбежно возвращалась именно в него в своих кошмарах в детстве. — Хорошо, пойдёмте, — всё же кивнула реставратор. Влад и Сандра кинули друг на друга одинаково растерянные взгляды, как вдруг прямо перед ними появился ответ — лестница. Буквально из ниоткуда проявились винтовые ступени, и было неясно, ведут они вниз или вверх, а может куда-то в стороны; вампир шагнул первым, ведьма — за ним. Сандра попробовала, просто в порядке эксперимента, сотворить хоть малейшее волшебство, но итог по-прежнему оставался нулевым. Эйвелин шла впереди и, наконец, остановилась перед небольшой дверцей, скорее даже калиткой, что обычно устанавливают в саду. Сквозь прутья можно было увидеть свет, даже почувствовать, как дует летний ветерок, но больше ничего. — Только обещайте не смеяться над моей прической, — слабо улыбнулась Аньези. Влад в качестве ответа сплёл их пальцы, и они шагнули вперёд уже вместе. Калитка и правда вела в сад, с широкой лужайкой аккуратно подстриженной, мнущейся под ногами травы. Впереди, за пышными кустами, возвышался камень дома, но вовсе не это привлекло внимание троицы, а — она. Маленькая девочка, весело щебечущая под нос песенку, сидела к ним вполоборота, увлеченно катая куклу на качели. Чёрные кудряшки были собраны в аккуратные косички, какие могут сделать только заботливые женские руки, а непослушную чёлку придерживал небольшой бордовый бант. Эйвелин, увидев ребёнка, судорожно вздохнула, притянув руку к лицу. Смотреть на прошлую себя, такую беззаботную, не ожидающую подвоха, и знать наверняка, что случится с этим счастливым ребёнком уже в следующий момент, было невыносимо. Хотелось подойти к ней, к этой маленькой копии, и уберечь. Обнять, дать защиту, сказать, что её любят, что у неё есть Гувер, есть Лео и будет Мэгс, сказать, что её кошмары обязательно закончатся. Она их закончит. Но девочка бы не услышала, и потому Иви просто стояла, чувствуя, как неизбежно мокреют щеки. — Это как смотреть на аварию и не мочь её предотвратить, — тихо проговорила Сандра, коснувшись руки Иви. — Всё закончилось, — сипло ответила девушка, распрямляя плечи, снова собираясь с духом. — Эйвелин! — позвал женский голос. — Мама! — в унисон ответили сразу двое, и всё собранное вновь рассыпалось. Влад невольно задержал дыхание: в кого пошла Иви сногсшибательной внешностью понятно стало сразу. Миссис Аньези была чуть выше своей дочери, её волосы также были немного длиннее, а взгляд и черты лица — мягче. Глядя на такую женщину каждому невольно хотелось улыбнуться — в её глазах лучилась нежность, простая, глубинная, ко всему живому. В воспоминании она была едва ли старше теперешней Эйвелин, и это придавало им дополнительного сходства. Женщина несколько мгновений наблюдала за вернувшейся к игре дочерью, но что-то привлекло её внимание, и она повернулась к дому. Взрослая Иви нахмурилась — этот эпизод плохо отпечатался в детской памяти, и троица приблизилась к фигуре женщины, вслушиваясь. Мама говорила с кем-то, едва услышав первую фразу, Эйвелин узнала голос — папа. — Это ошибка, Айлин, — в тоне мужчины слышалась обреченность. По всей видимости, Эйв переняла у матери не только внешность, но и непрошибаемую упертость. — Мои видения не ошибаются, Джек. Если мы останемся, убьют и нас, и её, а так у Иви будет шанс жить вдали от опасности. Взрослая Эйвелин округлила глаза: видения? опасность? убить? Ничего подобного она однозначно не ожидала услышать. Влад и Сандра с приоткрытыми ртами глядели в одну и ту же точку: с такого расстояния можно было рассмотреть кулон, что носила Айлин — митрилловая звезда с жемчужиной в сердцевине. А это означало одно: мать Эйвелин — провидица, пифия, только они носили подобные знаки «отличия». — И без её дара? — продолжил отец. — А вот на этой ноте и ахренеть можно, — выпалили черти. — Дар и представляет для неё главную опасность! — И как ты хочешь скрыть её способности? — Они пока не проявились, — Айлин сжала в руке неприметный шнурок, — а амулет не даст способностям развиваться дальше. Джек устало облокотился на массивные двери, глядя на играющую дочь. Его лицо было скрыто в тени, не давая прочесть эмоции, однако в поблескивающих глазах чётко читалась грусть. — Это абсурд, — наконец сказал он, — лишить Эйв способностей, нашей защиты… — Гувер будет рядом, как и Лео, — пожевав губами, ответила женщина. Она колебалась, это было очевидно, так же, как и неотвратимость принятого решения. — Айлин, услышь себя! — последняя попытка достучаться. — Ты хочешь лишить нас всего, бросить дом, ради чего? Чтобы отдаться в руки этим одержимым? — Да, Джек! — едва сдержав крик, выпалила женщина. Теперь она больше не выглядела хрупкой, вокруг неё разливалась Сила, подпитывая уверенность. — Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы уберечь свою дочь! Хоть она этого никогда не поймёт и не оценит. Эйвелин стояла за их бесплотными спинами, вертя головой от матери к отцу, силясь вместить всё, что только что узнала. Айлин отвернулась от мужа, делая тяжелый вдох, внутренне решаясь на последний шаг. — На какую жизнь мы её обрекаем? — вопрос отца повис в молчании. Бесплотная Айлин вдруг остановилась возле совсем взрослой дочери, не видя её, не зная, что она здесь и всё слышит, пусть и сквозь двадцать лет. Женское плечо могло бы коснуться второго, теплота кожи матери могла бы передаться взрослому ребенку, но этого не случилось. Между ними остались только слова, только в одну сторону. — Прости меня, — Айлин прошла мимо. Эйвелин будто приковалась глазами к спине матери, не в силах перестать смотреть за тем, что больше никогда её не отпустит в будущем. Айлин опустилась на колени перед маленькой Иви, прерывая её игру. — Что это такое? — девочка с интересом рассматривала амулет в руках женщины, что та уже перекинула через тонкую шею ребенка. — Это то, что никто никогда не увидит, — ласково шепнула женщина, целуя дочь в лоб, просто чтобы та не видела её глаз. — Он будет тебя защищать. Малышка опустила головку, пытаясь разглядеть подарок, но тот, ярко сверкнув на её груди, исчез, будто растворился в коже. Взрослая Эйвелин стояла в такой же позе, перебирая пальцами пустоту на груди, пытаясь нащупать то, что было на ней много лет назад. Ничего. Там ничего не было, как не было мамы и отца. — Хватит! — вдруг оборвала реставратор, и воспоминание послушно растворилось. — Как это возможно? — вопрос Сандры адресовался одновременно ко всему произошедшему и к обоим присутствующим. Ведьма не находила объяснений, почему «пространство» подчинялось Иви, почему магия здесь не действовала, но при этом она могла колдовать над Эйвелин в обычном мире. Ровно, как и не понимала, что они только что увидели. Зато Дракула, напротив, понял практически всё. Эйвелин Мари Аньези умела строить не только здания и замки, она строила миры. То, что они назвали «пространством» и наивно окрестили созданным Сандрой местом, куда Иви могла проецировать свои воспоминания, на деле являлось крохотным миром, целиком и полностью воссозданным Аньези. Именно поэтому здесь не работала магия ведьмы, беса или Белой, и поэтому здесь не воплощались привычные им законы физики и Евклидовой геометрии. Этот мир попросту им не подчинялся. Влад и Сандра снова стояли в необъятном пространстве фантазии Эйвелин, но теперь здесь всё переменилось: лестница и калитка исчезли, а жизнерадостные цвета и звезды вокруг стали темнее и пришли в движение, создавая ощущение надвигающейся грозы. — У моей матери были видения? — Иви едва успевала дышать под тяжестью навалившегося осознания. — Они оставили меня, потому что кого-то боялись? — Ты это помнишь, Эйвелин, а значит знала всегда, — тихо, но твёрдо проговорил Влад. Девушка повернулась к нему с почти обезумевшим взглядом. — Неправда, я… — реставратор осеклась, прислушиваясь к внутреннему голосу. Скрывала? Забыла? Запихнула подальше, чтобы больше не знать? — Или тебе помогли забыть, — подсказал Влад. Доктор Райн. Иви сглотнула, ловя ртом воздух, но уже реже, глубже. Она снова посмотрела на Дракулу, внимательнее, пристальнее. Что ещё она знала, но не хотела признавать? Внутри нечто шевельнулось, задевая огромным чешуйчатым хвостом лёгкие: в окружающей картинке, отражая её состояние, снова перекувыркнулось. Впереди, выше, там, где недавно выстроилась лестница, теперь чернела тьма. Как грозовое облако, тьма бурлила, клокотала, копя внутри злобу, силу; от неё в стороны расходился дым, будто от погребального костра, вея ненавистью. Вея смертью. — Что это, чёрт возьми, такое? — пораженно выдохнула Эйвелин, рассматривая столь чужеродное здесь в царстве цвета облако. Чужое, — зацепилась мысль. — Проклятье, — почти одновременно произнесли Влад и Сандра.