***
Эйвелин стояла перед скопищем тьмы, клокочущем, поглощающем краски вокруг. Она смотрела на эту бездну гнева, и бездна будто смотрела на неё в ответ. Чернота глумилась: смотри, я пожираю этот мир, вытягиваю из него жизнь. Вытягиваю её из тебя. Мелкая дрожь, такая, как когда стоишь в летней одежде под внезапно свалившимся ливнем, охватила всё тело. Справится, или проклятье сожрёт и её? — Пожалуй, на сегодня хватит, — послышался голос Дракулы позади. Иви обернулась, и проклятье отзеркалило её движение, переклубилось, выбурлило в сторону вампира, узнавая своего Хозяина. Эйвелин почувствовала эту перемену лопатками, собственными глазами видела, как тонкая струйка дыма отделилась от общей «кучи» и потянулась к Владу. — Нет! — предостерёг вампир, но поздно. Инстинктивное, короткое движение в попытке остановить — Иви коснулась черноты, и глаза девушки подкатились. Эйвелин провалилась в то, что раньше назвала бы сном, а сейчас с полной ясностью — воспоминанием, вот только не её. Провалилась так легко и жутко, как если ухаешь с разбегу ногой в яму, не глядя на дорогу. На этот раз воспоминанию не доставало деталей, будто кто-то намеренно скрыл картинку, оставив лишь разрозненные кусочки, но и их хватало с лихвой. Вокруг гудела обозленная толпа — это Иви могла утверждать наверняка — толпа кричала, вопила и подначивала. Толпа жаждала крови. И что-то внутри подсказывало, что она эту кровь получит. В нос шибануло удушливым запахом: древесной смолы, дыма и отсыревших веток, что мазутом осели в забитых легких. Желудок свело спазмом, но даже не от запаха костра. А от другого, сладковатого, и на первый взгляд даже аппетитного — запаха жареного мяса. Эйвелин зажала рот ладонью, каким-то шестым чувством, догадавшись, что именно за запах она слышит. Толпе было мало, она возопила пуще прежнего, не в силах насытиться. Среди разнокалиберных воплей вдруг выделился один, он словно протянулся стальным прутом сквозь глотку каждого кричащего, заставив на миг смолкнуть. Нечеловеческий вопль нечеловеческой боли. Этот жуткий голос впивался во внутренности, желая разорвать, искромсать напоследок, унести с собой в могилу столько, сколько успеет ухватить. Эйвелин хотела зажать уши, сделать хоть что-то, лишь бы не слышать раздирающий душу на части крик, но здесь у неё словно не было тела, и всё что она могла — являться бесплотным свидетелем. Крик всё нарастал, лишь подкрепляясь извергаемыми из страдающей глотки проклятьями, и Иви не знала, что чувствует в этот момент: жалость или желание заткнуть орущее горло, да хоть кинжалом. — Смерть ведьме! — опомнилась толпа, победно заулюлюкав под аккомпанемент разгулявшегося под пожираемой жертвой костра. — Пусть ответит за свои грехи! — кричало спереди. — Сдохни уже душегубка! — вопило сзади. — Сколько невинных погубила, тварь! — Умри! — Смерть ведьме! От гомона и жуткого смрада раскалывалась голова и терялось сознание, но Эйвелин была лишена возможности закрыть глаза или сбежать. Когда крики бесчинствующих людей, казалось, дошли до апогея, раздался последний — и стих. Стихли все голоса, будто кто-то удалил окружающие звуки. Воспоминание прояснилось, и Иви вдруг ощутила, как желудок прилип к позвоночнику: она теперь ясно различила её. Ведьму из снов, что видела сотни раз и столько же забывала. Она хохотала. Умирающая, привязанная к позорному столбу ведьма хохотала и плясала обгоревшими ногами на собственной будущей могиле. Её волосы, её обугленная одежда — всё трепетало, сплетаясь с языками беспощадного пламени, но на лице только одно — усмешка. То было жуткое торжество, торжество мёртвых над живыми. Все как пригвожденные смотрели на эту дикую пляску, стараясь различить слова. Потемневшие от запекшейся крови губы ведьмы лихорадочно шевелились, выдавая что-то ещё кроме агонизирующего ликования. — Поплатитесь, все, как один поплатитесь за Князя своего! — пока она говорила этот дьявольский хохот не стихал, разливался волнами пепла и смрада вокруг. — И ты всех больше поплатишься, Дракула. Ты — вечный мой должник, будь ты проклят! — снова дикий хохот, дикий пляс костьми на костре. Вот она — испепеляющая ненависть, что порой изъедала внутренности, вот он — удушливый запах погребального костра. Эйвелин знала с самого начала, кричала в ночь и не зря: это не её. Сейчас перед ней заживо сгорала ведьма, чтобы через сотни лет стать её кошмаром. — Будь проклят, Влад Дракула! — раскатисто смеялась ведьма в безумном танце. — Когда будешь иметь всё, я приду и попрошу должок! Ты мне должен, Влад. Каждое слово — предсмертным колоколом, выжженным клеймом прямо в грудь. Смех ведьмы взвинтился и, дойдя до наивысшей точки, обуглился и сгинул в пепел вместе с ней. Вслед за ними исчезло и воспоминание вместе с окружающим миром. Видение осыпалось углями по полу: Эйвелин вновь стояла посреди собственной спальни, пораженно глядя в одну точку. Мозг лихорадочно работал, сопоставляя все, что только что увидел, стараясь найти хоть какое-то разумное объяснение, но выходил лишь сюрреалистический ужас. — Я видела её, — прошептала самой себе Иви. Давно забытые, стертые сны проявились, как фотопленка в растворе, подкидывая дров в топку сознания. — Она снилась мне столько ночей, но я каждый раз забывала, но теперь понимаю, помню — это была она. — Её звали Катарина, — подсказал Влад, тихо наблюдая за ней. Эйвелин медленно подняла взгляд на мужчину. — А ты… — в горле вырос ком, что она едва сглотнула сквозь боль, — Влад Дракула. — Да, — тихий ответ прокатился громом по комнате. Эйвелин медленно моргнула, будто пыталась втиснуть эту мысль в голову. Прошла секунда. Затем другая. Тишина. Взрыв смеха. Иви действительно буквально взорвалась смехом, таким сильным, что показалось, что треснули ребра. Живот скрутило спазмом, мешая говорить и дышать, слова вылетали через силу, выплевываясь со звенящими смешками. — Ты…вампир? — Эйвелин принялась, пошатываясь ходить по комнате, оглушая замерших Влада и Сандру нездоровым весельем. Иви даже не ждала ответа — он давно был перед ней, только она в упор не видела очевидного, и от этого смех делался ещё громче. Влад перемещался с нечеловеческой скоростью, это он был в лесу в ту ночь, когда на неё напали, и он приказал нечисти убираться. Он даже замок свой выкупил! — И пригласил… меня… — смех начинал походить на хрип, — реставрировать…свой же… Бран. Сандра обеспокоенно смотрела на сгибающуюся в истерике девушку, но Влад не двигался, давая Эйвелин время, и она тоже осталась на месте. — А ты тоже…вампир? — Иви стёрла выступившие слезы. — Я — ведьма, — кратко ответила Сандра, на что Эйвелин часто закивала, едва не вывернув шею. — Как та… Катарина… прокляла, — Иви снова покачнулась, от непрерывного смеха начала кружиться голова. Влад быстро подошёл к тумбе и налил полный стакан воды, пытаясь впихнуть его в руку хохочущей и извивающейся Эйвелин. — Не хочу я твою… воду… Дракула, — заливалась Аньези, едва не теряя сознание. — Заранее прошу прощения, — выпалила Сандра, и прежде чем двое успели опомниться, вылила оставшуюся в графине воду прямо на макушку Иви. — А на меня-то за что? — фыркнул Влад, стряхивая капли с шеи. — Прости, промахнулась, — с лёгким сарказмом ответила Сандра, но улыбки тут же стёрлись, возвращая обоим серьёзные выражения лиц. Хохот смолк — Иви притихла, ощущая холодные струи стекающие по макушке за воротник, по лицу, в вырез блузки. Истерика спала, но разум продолжал сопротивляться. — Это бред. — Знаю, но это правда, — мягко держа её поверх локтей, проговорил Влад. Эйвелин прикрыла глаза — в памяти всплыл вчерашний разговор с Лео. …— Знаешь, вчера я вспомнила, что видела в лесу перед тем, как отлучиться. У меня была галлюцинация о чудовище с огромными глазами и такими странными, как будто вывернутыми в обратную сторону лапами. — Тарри, — кивнул Лео, слегка повеселев. — Помнишь, Гувер рассказывал нам в детстве про странных существ с длинным гибким телом? Они охотятся по ночам на мелких зверушек и очень чувствительны к переменам в погоде и эмоциям людей… Чёрт… И даже здесь ответ был перед ней, но она просто выволокла всё из головы! Её сон про Мару, лес и нападение тарри — вовсе не был сном, Мара и есть то странное существо с глазами-блюдцами, что так напугало её ночью. Она ведь сама однажды об этом сказала: …— Тарри чувствует, — быстро проговорила Мара, когда реставратор всё же поддалась и пошла за ней. — Ты помогать Тарри, и они помогать тебе… — А кто Локид? — злость на саму себя заставляла мозги шевелиться чуточку быстрее. — Бес, — усмехнулась Сандра, и Эйвелин отзеркалила: почему-то этот факт казался наиболее приемлемым и наименее удивительным. — Моя мама… — Иви смолкла, пытаясь уложить в одно слово то, что можно было описать в цикле романов. — Провидица, — подсказал Влад. — Бред, — снова изрекла Аньези, но уже куда менее уверенно. Отчего-то осознание связи Влада и её воспоминаний, существования нечисти и вампиров ощущалось куда более нормальным, чем мысль, что мама могла быть одной из них. Потому что… Потому что это слишком. — Мам не могла, она же просто… — никто не перебивал, но она все же не смогла договорить. Просто «что»? Просто существовала лишь в обрывках детских воспоминаний, что стараниями доктора Райна почти исчезли. Ведь Эйвелин, по сути, её никогда и не знала. — Эйвелин, — отзвук собственного имени заставил поднять взгляд и посмотреть на говорящего, — задай себе вопрос: где мы только что были? Аньези снова потупила взор, задумавшись: и правда, что это за гипнотерапия, где она может впускать других людей в свое сознание? Когда может создавать проекции и менять окружающее по своей воле? Где есть живая чернота проклятий? — Может, это снова галлюцинации от таблеток? — тихо произнесла девушка, сама не веря в собственные слова. — Нет, это сделала ты. — Твёрдо проговорил Дракула. — А Сандра? Ты же ведьма. — Иви отчаянно пыталась найти объяснение где угодно, только не в себе. — Я не умею создавать миры. — Я тоже, — быстро выпалила Аньези, вызывая тихий смех напротив. — Это невозможно! — почти закричала реставратор. — Я не верю. Чушь. Такого не может быть, потому что… просто не может по определению. Она — Эйвелин Аньези, архитектор, художник-реставратор, человек. Она не строит миры, не видит нечисть, не помнит прошлое других людей. Нет. — Ты всегда это умела, Эйвелин, и всегда знала, просто забыла об этом, — снова негромко и уверенно. Иви мотнула головой. Ещё раз. И снова, сильнее. Она же просто реставратор, не более чем человек, способный восстановить старый домишко. И построить на его месте нечто новое, воплотить свою фантазию в реальность. Это ли не магия? Пусть и такая приземлённая. — Даже погасив свои способности, ты продолжила создавать собственные миры. На бумаге, на земле, вокруг этого Замка, — будто продолжил её мысли Дракула. — Я ухожу! — вырвалось с размаху. Отрицание. Иви схватила телефон, сумку и пустой стакан не пойми зачем, и выбросилась прочь из комнаты, прочь из этого Замка. Ни Влад, ни Сандра её не остановили, только проводили тяжёлыми взглядами, прежде чем спуститься за ней. Эйвелин летела к парковке, не разбирая дороги, в голове стучало: не может быть, не бывает. Не может быть, что все детские сказки Гувера про Тёмное и Светлое оказались явью, не могли её родители быть прорицателями или провидцами, или Бог их знает, кем ещё. И уже тем более не могла она. — Что не могла? — с выжидательной снисходительностью поинтересовались гадины, сложив чешуйчатые лапки на коленках. Ничего не могла. Даже подумать в этом направлении не могла, даже открыть эту дурацкую машину не могла! — Чёрт! — туфля гневно пнула шину, отчего авто разразилось громким воплем сигнализации. — Заткнись! — заорала на неё Эйвелин, но машина кричала громче, перекрикивая гомон в её голове. — Это ключи от офиса, — мягко напомнил Влад, клацнув брелоком в кармане. — И ты пытаешься вскрыть мою машину. — Скажи спасибо, что не твой череп! — взвинтилась Аньези, бросив в него бесполезной связкой ключей. — Спасибо, — с лёгкой улыбкой выдал Дракула, Иви взревела от бессильной злобы сквозь стиснутые челюсти. — Я уезжаю! — напомнила им обоим девушка, пиная обувью гравий, и ища глазами свою машину. Влад лишь сделал шаг в сторону на и без того просторной парковке, уступая ей дорогу. Иви прошуршала мимо, смиряя вампира гневным взором. — Может ей хоть клыки показать? — предложили черти. — Или паспорт Владыки Тёмных? Что-то совсем распоясалась: вампиров взглядом пытается уничтожить. Эйвелин на негнущихся ногах прошествовала к своему Opel, на ходу вытряхивая из головы любые мысли. Она просто уедет, уедет и всё закончится. — Исчезнут Тени? — всё тем же противно снисходительным тоном поинтересовались гадины. — Пропадёт нечисть? Может, собираешься навестить доктора Райна и рассказать о всех печалях? — Сука! — вновь выкрикнула реставратор, ударяя уже вторую машину. — Ты перестанешь избивать автомобили или мне переоформить страховку? — вежливо поинтересовался Влад, с почтительного расстояния наблюдающий за схваткой реставратора и немецкого автопрома. — Ключи! — рявкнула Эйвелин, повернувшись к нему. — Отдай мне ключи! — Прости, любовь моя, ты их зашвырнула, когда пыталась меня ими убить, — Влад неопределённо указал головой в сторону, — не знаю, где они. — Тогда выключи сигнализацию! — потребовала Эйвелин, перекрикивая Opel. — Пульт ты тоже выбросила, — Дракула невидимой стрелой переместился к ней, едва не впечатывая в дверь авто. — Прекрати! — запротестовала девушка, по ощущениям пытаясь отодвинуть от себя гранитный памятник. — Я не могу… — Знаю, Эйвелин, это не легко, но просто, — тихо, вкрадчиво, но отчего-то громче орущей сигнализации. Перед внутренним взором снова завертелись образы чужих воспоминаний и тени собственных чувств, но всё имело одно начало и конец — Влад. Иви запрокинула голову, глядя на тёмное небо, обыкновенное, ничем не примечательное небо — капля за каплей к ней возвращались крупицы самоконтроля. — Та девушка, что являлась мне в кошмарах, она прокляла тебя, и поэтому ты стал таким? — И да, и нет, — кратко ответил Влад. — Катарина действительно прокляла меня, но вампиром я стал не из-за неё. — Когда ты собирался мне обо всем рассказать? — поджала губы реставратор, жалея, что у неё, наверное, не найдётся способностей, чтобы хорошенько врезать Владыке нечисти. — Когда внуки родятся, — пожали плечиками чертята, — или, как насчёт на смертном одре? — Как ты себе представляешь этот разговор? — с легкой издёвкой переспросил Дракула. — Доброе утро, любимая, кстати, я — вампир, а в тебе есть часть моего проклятья. — Мог бы своими 600-летними мозгами и что-нибудь получше придумать! — отбила Эйвелин. — Вот и придумал, — ледяным тоном отрезал Влад. — Ахрененно ты придумал, иди ещё поразмышляй, а то вышло не очень! Иви подняла подбородок, готовая к новому нападению, и столкнулась с ним глазами: Влад, не давил, не злился, не останавливал и не мешал. Он просто был рядом, отделив собой от шума и страха, но давая пространство дышать, давая выбор. Клокочущая злость понемногу утихала. — Почему это во мне? — уже без прежнего гнева спросила Аньези. — Почему я вижу ведьму, что прокляла тебя шесть веков назад? Почему именно я? — Мы трое пытались это выяснить через твои сны и воспоминания, — без тени лукавства ответил Влад, — пока у меня нет ответа. Но думаю, когда твоя мама закрыла тебе доступ к способностям с помощью амулета, то подавляемое ими проклятье начало проявляться в кошмарах, а после приёма препаратов, что ослабили твою защиту, просочилось глубже, мешая твои страхи с реальностью. — Ты позвал меня в Замок, чтобы выяснить это? Чтобы выяснить, как я связана с твоим проклятьем? — В глазах защипало, и Эйвелин быстро сморгнула. — Это была одна из причин. — А вторая? — А вторая в том, что я не отличаю Рубенса от Тициана, — оба обречённо усмехнулись. — Ты — скотина, Дракула. — Хуже, я их хозяин и предводитель, — теперь двое рассмеялись куда естественнее и громче. Эйвелин устало опустила лоб на плечо мужчины, нерешительно перебирая пальцами свободной руки ткань его воротника. Влад двинулся, и через мгновение пиджак накрыл её спину наподобие дорого одеяла. — Зачем я схватила стакан? — шмыгнула носом Эйв, глядя на опущенную руку. — Наверное, на случай, если ключами не попадёшь. — Да, точно. Оба не двигались и не говорили, на фоне играла беспокойная трель Opel, но её едва ли кто-то слышал. Сандра, наблюдавшая за ними с порога Замка, наконец, зашла внутрь — они разберутся. Может, не сейчас и даже не сегодня, но разберутся. — Получается, ты кто-то вроде Короля нечисти? — с нервным смешком выдала Эйвелин, отстраняясь. — Владыка Тёмных, если быть точным, — кивнул Влад. Иви вместо ответа потянула носом похолодевший воздух, делая протяжный вдох. — Влад, я не смогу, — прикрыв глаза, выдала девушка, — этот твой мир: с ведьмами, бесами, тарри и черт знает, кем ещё… Я просто не смогу. — Это и твой мир. — Нет, — мотнула головой Иви, — я — просто человек, обычный человек, я… — И сколько раз не повторяй, правдой от этого оно не станет, — упрямо протянули гадины. — Обычный человек? — с неприкрытым сарказмом переспросил Дракула — глаза напротив распахнулись, упреждающе глядя на него. — Да, — до выдавшихся желваков. — Любовь моя, ты — взбалмошная, взрывная, до невозможности избалованная, до мозга костей упрямая. — Влад! — Я не закончил, — как ни чем не бывало продолжил вампир. — В первый день в Румынии ты врезала сумкой грабителю, нахамила организатору выставки и провела ночь в полиции. На второй — приняла предложение от странного незнакомца, который тебе не понравился с первого взгляда. — Ну-у-у не так чтобы прям совсем не понравился… — Ты назвала меня пижоном. — Потому что костюм у тебя был пижонский, — фыркнула Эйв, — хотя и сидел неплохо. — Через неделю здесь ты организовала восхитительный праздник для крестницы того, кто по твоим словам тебя изводил каждый день. — Мара не заслужила дурацкий торт и твою кислую мину на свой день рождения! — Полностью согласен, — примирительно кивнул Дракула. — Ты бросилась в лес. Одна. Спасать девочку, что знала меньше месяца. Иви молчала, глядя на носки их обуви. — Ты нырнула вместе со мной в воду без тени сомнений и страха. — Я хорошо плаваю, — одними губами прошелестела девушка. — Ты первая, кто спросил меня обо мне, — Эйвелин закусила губу, отворачиваясь ещё сильнее. — Я думал, что подошёл к тебе, потому что почувствовал проклятье. Я думал, что меня тянет к тебе из-за проклятья, что вижу только тебя в полной комнате людей из-за проклятья, даже, что поцеловал тебя из-за него. — Дурак? — Идиот. Клинический, — подтвердили черти и гадины в один голос. — Ты можешь думать про себя всё, что угодно, но только не то, что ты — обычный человек. Эйвелин так и не подняла головы, но он видел, что её губы тронула улыбка, по тонким складкам в уголках глаз. — Влад, я… Иви не успела договорить, так как на парковку буквально влетело авто Нолана, рвя тормоза. Водительская дверь громко хлопнула, однако, ко всеобщему неожиданию из неё вышел Локид. — Я на это не подписывался, Влад! — выкрикнул бес в его сторону, открывая пассажирскую дверь. Иви взволнованно посмотрела на Дракулу, тот мгновенно переместился к машине, от колёс которой буквально исходил пар. — Что случилось? — вопрос задали одновременно Влад и Эйвелин. Первый — сдержанно, вторая — с нотками паники. — Альпы, вот что случилось! — всё ещё орал бес, явно будучи не в себе. На парковке показалась и Сандра, беспокойно оглядывая всех. В глазах ведьмы застыло слишком много вопросов, но Ноэ явно ещё не был в состоянии на все ответить. Вторая передняя дверь открылась следом, выпуская на воздух Нолана. Лео даже не повернул головы и просто молча смотрел куда-то мимо всех. — Да что произошло? — выпалила Иви, заглядывая в тонированную машину. — Давай, апельсинка, выходи, — Локид подал руку Мэгс, и вся компания тихонько выдохнула. — На вас напали альпы? — спросил Влад, ожидая пока все выйдут из авто. — Если существа, у которых голова делится на две части, открывая громадные челюсти, называются так, то — да, — медленно и по-прежнему не глядя на них, проговорил Лео. Странная реакция Нолана пугала даже сильнее выкриков Ноэ и слов Влада про нападение. Мэгс и Патрика не было видно, и потому в голову лезли самые неприятные мысли. Больше всего в мире Эйвелин хотела сейчас подойти, проверить друзей, задать миллион вопросов, успокоить их, но она словно утратила на это право, и потому просто стояла в ужасе глядя на приехавших, поочередно переводя взгляд с одного лица на другое. Наконец, из машины вышла Райт, буквально схватив ладонь Локида и дёрнув на себя. Сейчас Мэган была в ещё более худшем состоянии, чем когда Иви её видела крайний раз: тушь стекла серыми дорожками по лицу, руки и ноги тряслись так, что равновесие она держала на чистом энтузиазме. Патрик же показался без посторонней помощи, так же как Лео и Мэгс, он был белее собственных зубов, но страха, казалось, не было. Напротив, Стар с такой силой захлопнул дверь машины, будто в ней застряла парочка его проблем. Иви едва заметно выдохнула, увидев друзей целыми и невредимыми. — Да что происходит в конце концов?! — не выдержала Сандра, подойдя к компании. Мэган глотнула воздуха и начала первой, активно размахивая руками. — Я… это вообще! Черт! Я как… Мы шли, и они вылетели прямо на нас, — пальцы Райт пытались изобразить что-то в районе рта, — у них пасти… Просто огромные, они кинулись, а Локид, — Мэган повернулась к хмурому бесу, явно не находя слов. — Он, мать вашу, содрал с них кожу! — завопил Патрик так, что даже Влад дёрнулся. — А Лео… — Я проткнул одного клинком, а второму отсек голову, — ледяным тоном проговорил Нолан. Эйвелин ощутила, как по спине разлили нечто ледяное и тягучее. Альпы? Клинок? Содрал кожу? Речь явно шла о какой-то нечисти, но что именно случилось, из сбивчивого рассказа понять было сложно. — Локид, говори ты, — пролязгал Влад, повернувшись к другу. Ноэ сначала обвел тяжёлым взглядом белеющую троицу и только тогда объяснился. — Мы были у самого дома Лео, когда я заметил пятерых, — Локид закусил фильтр сигареты, поджигая, — они что-то разнюхивали вокруг, я даже спрашивать не стал, зачем пришли, явно не принесли пирог на новоселье. — И ты просто снял с них кожу! — опять перешёл на крик Патрик. — Это были не люди, Пат, — отрезал Нолан, подходя к Ноэ. — Именно, рыжик, — с благодарностью кивнул бес, — я не содрал с них кожу, а снял личину, так легче убить. Локид говорил просто, на лицах Влада и Сандры тоже не было ни грамма удивления или страха, зато Мэган и Патрик при упоминании произошедшего зашлись мелкой дрожью. — Дай, — Мэгс выхватила пачку сигарет из рук Локида. — Апельсинка? — Ноэ удивлённо уставился на борющуюся с зажигалкой девушкой. — Давай я, — Эйвелин чиркнула кремнем и следом обхватила ледяную ладонь Мэган, помогая удержать сигарету. Райт так и замерла, уставившись на неё своими огромными глазами. На мгновение Эйвелин показалось, что она видит в отражении её зрачков, огромные не человеческие сущности, что распахнув голодные пасти, кидаются на её друзей. Услышала крики Мэган и Патрика, увидела, как Локид достал два клинка буквально из ниоткуда и перекинул один очнувшемуся от шока Лео. Слышала вонь неживых и немертвых тел, почувствовала, как возле ног брызнула горячая коричневатая жидкость, заляпав щиколотки и обувь. — Я только одну пару туфель брала, — вдруг всхлипнула Мэгс, глядя на испачканные туфли. — Я отдам тебе свои, — шёпотом ответила Эйвелин. И в следующую секунду с нечленораздельным вскриком, вперемешку с обоюдным плачем, Мэган сомкнула руки поверх лопаток Аньези. — Я так испугалась! — ультразвуком на ухо плакала Мэгс, — но потом они все упали, и Патрик… Локид, что наблюдал сцену с приоткрытым от новой волны шока ртом, оживился. — Вот собственно об этом я и говорил: когда к нам вышли альпы, я думал, что стоит опасаться этих саблезубых тварей, но оказалось, наш Патрик в бешенстве пострашнее любой нечисти будет. — А что мне оставалось делать? Эта дрянь первая кинулась, — возмутился Стар и выхватил из руки Ноэ сигарету. — И что ты сделал против альпа? — выгнула бровь Сандра, недоверчиво и одновременно с предвкушением сложив руки на груди. — Наш герой вечера достал откуда-то баллончик лака для волос и брызнул прямо ей в морду. — Сверхстойкого лака, — со знанием дела кивнул Стар. — Не думаю, что альпу это хоть как-то бы навредило, — с сомнением протянул Влад, словив на себе уничтожающий взгляд. — Нет, скорее он просто ахренел, — подтвердил Локид, — но у меня как раз появилось время всадить ему клинок между рёбер. Все кивнули с налётом облегчения и понимания, но Ноэ усмехнулся, увидев их реакцию. — Это вы не всё ещё услышали. Поразив нечисть средством для укладки волос, наш Патрик схватил сумку и принялся молотить тварь, поливая такими словами, что даже мои уши чуточку завяли. — Это же было уродство в чистом виде! — возразил Патрик так, словно один этот факт достаточно объяснял его действия. — Патрик — ты наш герой! — улыбнулась ему Эйвелин и, не сдержавшись, заключила в объятия под недовольное фырканье. — Ну хватит, — протестовал Стар, при этом не прекращая прижимать Иви к себе одной рукой, — не подмазывайся, я на тебя ещё злюсь. — Я куплю тебе новую сумку, — шмыгнула на ухо Аньези. — У тебя столько денег нет. — Тогда Влад купит, — ещё жалостливее всхлипнула Эйвелин — Дракула, стоящий позади, утвердительно кивнул головой. — Эйв, а почему у тебя в руках пустой стакан? — вдруг спросил Лео. Иви оторвалась от обнимания Патрика, гордо утирающего уголки глаз, и повернулась к ребятам. Ноэ опередил её ответ, достав из-за пазухи извечную флягу и щёлкнув пальцами — у каждого в руке появилось по пустом стакану. — Сумасшедшая ночка, — выдала Мэган, с сомнением рассматривая странный напиток, что наливал ей бес. — Поверь, утро завтра будет ещё интереснее, — с невеселой улыбкой заверил Ноэ. — Вас сегодня так накачали бадьяном, что завтра прочувствуете всю смесь похмелья с отравлением. — Что угодно лишь бы мне не снились эти твари, — мотнул головой Лео, залпом выпивая. — Снадобья Ноэ обычно помогают прочистить голову, — пожал плечами Влад. На парковке, наконец, воцарилась тишина, даже сигнализация смолкла, устав от этого дня. Эйвелин обвела каждого внимательным взглядом: сегодня их общая реальность треснула и улетела в мусорку, сегодня все узнали себя и другого с неожиданной стороны, но… остались прежними. Эти минуты тишины на пустой парковке, со странным бесовским снадобьем в наколдованных стаканах казалась на удивление обычными. И в этом была их главная ценность. Иви прекрасно понимала, что ещё далеко не все вопросы решены, что завтра будет день разговоров, но сегодня, сейчас — минута тишины. Только для них, для этой странной компании, что волею судьбы оказалась вместе, и даже после всего, что произошло сегодня, вместе и завершала этот день. — Я пойду к себе, — Эйвелин вернула пиджак Владу и, не поднимая взгляда, ушла. Допив свои порции, компания тоже стала разбредаться по комнатам, чтобы не уснуть. Сандра впервые за много дней уехала в свою квартиру, сказав, что очень устала, и Изабель скоро её съест. Локид осушил флягу и, хлопнув друга по плечу, удалился в сторону леса, проверить границы. Только Влад остался на улице, наблюдая за тёмным прямоугольником окна на втором этаже, и только когда темнота сменилась желтоватым светом, дёрнул уголком губ, уходя. Эйвелин, не раздеваясь, свалилась на кровать, ощущая себя невероятно тяжёлой. Она знала: сегодня точно не уснёт, да и ночь эта была не для сна. Ночь — для вопросов, и для ответов тоже. Один вопрос всплыл на поверхность именно сейчас, перекрыв собой все остальные: Почему она осталась? — Потому что не нашла ключи. Бред, ведь даже не искала. — Потому что Влад не дал, а потом приехали ребята. Снова бред — все ворота открыты. Он — вампир. Это было и не вопросом и не ответом, это — факт, к которому мысли возвращались снова и снова. Он проклят. Его проклятье живёт в ней. Влад — тот самый Дракула, проклятый Князь Тёмных, что привёз её сюда, чтобы снять с себя своё клеймо. Ей должно быть страшно, положено его бояться. Она давно должна бежать, сверкая пятками. Ведь он и есть монстр, что гнался за ней в её кошмарах. Но он же всегда был тем, кто их побеждал. Сколько раз ей приходилось просыпаться, выныривать из собственного ужаса, цепляясь только за его ладонь. Как кто-то столь тёмный может светить ярче маяка? Только вот, когда видишь свет маяка, то не стоит к нему приближаться. Так сделал бы любой, но не Эйвелин. Потому что иначе не могла. Потому что лучше налететь на скалы и разбиться, чем тонуть в одинокой воде. Вампир, проклятье, нечисть, темный — так ли это было важно, если она видела в нем… Мужчину. Влада. Того, кто при внешней холодности и невозмутимости, всегда улыбался уголками глаз или злился изгибом губ. Кто давно не был человеком, но не утратил человечность. Мужчина, на которого она могла фыркать, злиться, для кого в душе подобрала с десяток нелестных эпитетов, и в то же время, от взгляда которого сбивало дыхание. Единственный человек, чьи рубашки она ненавидела просто потому что они были на нем, чьи столы и стены хотела снести, потому что разделяли. Почему она осталась? Нет, не было никогда этого вопроса, потому что ответ был всегда. Потому что — он. Эйвелин подошла к зеркалу в ванной, совершая свой, отнюдь не ведьминский, но не менее волшебный ритуал. Отражение смотрело решительно, порождая волнение у самых кончиков пальцев. Выбор сделан. Иви прикрыла дверь собственной спальни, оставляя за ней сны, видения, тени и монстров. Это всё сейчас неважно. Важны удары сердца, что резонируют с разряженным воздухом вокруг, чуя грозу. Удар. Лестница остаётся позади. Удар. Коридор упирается в широкие двери. Удар. Она замерла с занесенной рукой, но не стучала, потому что знала, что произойдёт в следующее мгновение. — Влад… Кто первый сделал шаг — не суть. Что было раньше: он подхватил её под бедра, или она обвила его, — неважно. Нужно: она. Нужно: он. Эйвелин замерла удерживаемая на мужских руках, её ладони застыли по обе стороны его лица. Глаза в глаза, долго. Ведь необходимо рассмотреть, впитать в себя, выпустить и выдохнуть, отдать другому. Нужно сказать, что помнит, каждое мгновение вместе и порознь, что знает, что было и не боится, что будет, что важно — сейчас. Голубые глаза тоже говорили, рассказывали, что ждал. Сам не знал, чего, но теперь понимает — этот момент, эту ночь. Ведь он тоже помнит, каждый миг рядом и далеко, но всякий раз вспоминаются — рядом, сжигаются — порознь. Влад медленно опустил их на мягкий ковёр, расстеленный у разожженного камина. Иви замерла, сидя на его бёдрах, рассматривая пламя, отраженное в льдистых глазах. В головах обоих пролистываются картинки — обоюдные воспоминания, что остались невидимыми следами по поверхностям его офиса. Но в этот раз всё будет иначе. — Хочу, чтобы ты взял меня, — пальцы подхватили тонкие бретели, медленно оголяя грудь, заставляя огни в льдистых глазах заплясать куда ярче. Следом опала мужская рубашка, звякнул расстегнутый ремень. Влад опустил горячую ладонь на её поясницу, ещё не сжимая, но уже легко надавливая, направляя ближе к себе. — И как ты хочешь, чтобы я это сделал, любовь моя? Дракула, говоря, не касался губами кожи, но оставлял невидимые следы вдоль шеи, дразня, заставляя Эйвелин подкатить глаза и дышать куда чаще. — Хочу, чтобы ты, — Иви сделала выразительное движение бедрами, наслаждаясь хриплым вздохом Влада, — взял меня всю, полностью. Она опустила взгляд на лицо Дракулы и едва не ахнула, увидев в зрачках напротив — его. Князя Тьмы, Высшего Вампира и повелителя нечисти. Сейчас из глубин голубых глаз на неё смотрел бессмертный монстр, в лапы которого она готова сдаться сейчас и каждый раз заново. Влад будто уловил её мысль, мгновенно меняя сцену действий — теперь Эйвелин лежала на белоснежной шкуре, прямо под ним. Его добыча. Вся для него. В глазах Дракулы мелькнуло нечто хищническое, и Эйвелин, коварно улыбнувшись, провела ноготком вдоль потемневшей артерии до самого сердца. — Взял, полностью? — Иви кожей ощутила его ухмылку у самого ушка, внутри всё затрепетало от предвкушения. — Знаешь, что происходит во время укуса вампира? — Нет, — на выдохе ответила Эйвелин, подавив стон от его слов, от его голоса. Оторвавшись от любования пульсирующей вены, разжигавшей животный голод, Влад заглянул в её два осколка бездны и вновь ухмыльнулся: в глазах Эйвелин дьяволицы отплясывали ни чуть не хуже его собственных чертей. — Когда клыки вспарывают кожу, — Дракула грубо прикусил её грудь, будто репетируя, и тут же провел дорожку языком до самой шеи, зализывая «рану», — в кровь выбрасывается гигантская доза адреналина. Иви тихо всхлипнула: его невозможный, бархатный низкий голос, задевающий каждый нерв под кожей, рука, что теперь переместилась на живот, мягко надавливая, изучая, поднимаясь выше — всё это вместе и по отдельности заставляло её тело извиваться под ним, тянуться к нему и просить ещё. Пламя камина давно разгулялось, вышло из берегов и окружило их — двоих, что балансировали на тонкой грани между страстью и безумием. На фоне этой парочки меркли даже костры Ада, не решившись подобраться к их огню. — Влад, пож… — шёпот оборвался громким вскриком. — Чувствуешь, как адреналин начинает наполнять тебя? — Влад опустил руку к низу её живота, и едва сам не застонал от её теплоты под пальцами. — А что будет потом? — Эйвелин, дразня, провела кончиком языка по его уху, попутно впиваясь ноготками в спину. Дракула глухо зарычал — она распаляла не хуже бензина в пожаре. — Потом в кровь проникнет мой яд, превращая её в коктейль из дофамина, эндорфинов и окситоцина, — Эйвелин вновь застонала, ощущая прикосновение острых клыков к собственной коже. Иви сдалась первой — обхватив ногами и руками сильное тело, вновь оказалась сверху, возвращая контроль. Медленно убрала волосы с шеи, наклоняясь, давая понять чего сейчас хочет. — А что происходит с вампиром в этот момент? — теперь она контролирует происходящее, восседая на его бёдрах, но не опускаясь так, как он хочет. Губы Дракулы растянулись в улыбке — смертоносной для кого-то, желанной для неё. — Взрыв. Ответ утонул в обоюдном стоне, когда клыки Влада вонзились в так соблазнительно пульсирующую артерию, а руки одновременно резко опустили бедра Эйвелин вниз. Он проник в неё, в её тело, сознание, сердце — одним быстрым движением и навсегда. Как она врезалась в его душу, расколов и собрав заново, но неизбежно изменив. Вкус её крови обжег губы и язык, разливаясь кислотой внутри. Она — его яд и противоядие в одном флаконе. Влад буквально слышал, как участился её пульс, донося яд до каждой клетки, зажигая на мгновения тёмную паутину вен под кожей, но Эйвелин было мало. — Хочу. Ещё. — Иви наклонилась к его губам, снимая языком бордовую каплю. Её кровь и его яд — идеальное сочетание. Влад слегка откинулся назад, наблюдая за её движениями: совершенна. Она впитала его Тьму, изменив на собственный оттенок, преобразовав внутри и сделавшись ещё дьявольски прекрасней. — На сегодня хватит, любовь моя, — прошептал на ушко Влад, но не успел из неё вырваться разочарованный вздох, как воздух снова застрял где-то в лёгких, превратившись в дым. Дракула ловко развернул Иви к себе спиной, придерживая одной рукой поперёк груди, пока вторая словно выписывала сложные руны на её коже, доставляя дополнительное удовольствие. — Чёрт, Влад! — выкрикнула Эйвелин, откинувшись головой на его плечо. И правда — чёрт, сам Дьявол, иначе зачем отдала ему душу. — Мне остановиться? — насмешливая издевка. Вместо ответа Эйвелин сильнее подалась ему навстречу, в агонии, в неге, цепляясь ногтями за шею — лёгкие царапины, что лишь распаляли вампира. Даже сейчас, вся в его власти, она задавала ритм — неправильный, дикий, понятный только ему. Потому что здесь и сейчас она — для него. Её стоны — признание, его шёпот — исповедь. Ночь — обещание.***
Утро давно перетекло в день, когда Эйвелин, наконец, открыла глаза. Даже нет, не открыла, а лишь дёрнула веками, сладко потянувшись на чем-то мягком и пушистом. — Ты не перенёс меня на кровать? — недовольно мурлыкнула девушка, не глядя найдя торс Влада. — У меня нет кровати, — Дракула притянул Иви к себе, фактически укладывая сверху, — а относить тебя к тебе в спальню счёл кощунством. Аньези, подобно кошке, прильнула к горячему боку мужчины, ощущая сладкую тяжесть в теле — удивительно, что после вчерашней ночи она вообще чувствовала конечности. — Хочу есть, — заявила реставратор, намереваясь выбраться из такого приятного плена. — Как насчёт немножко подождать? — Влад одновременно требовательно и мягко вернул её в лежачее положение, склонившись сверху. — Насколько «немножко»? — улыбнулась Эйвелин, игриво ведя ножкой вдоль его бедра вверх. — Сложно сказать, вампиры не устают, так что… — ухмыльнулся Дракула, легко целуя её плечо, — пока не попросишь пощады. Иви запустила пальцы в его волосы, притягивая голову Влада к себе, но тот вдруг замер. — Ты что-нибудь чувствуешь? — Дракула уставился на её грудь, точнее куда-то в центр, чуть ниже адамова яблока. — Секунду назад чувствовала, что хочу тебя поцеловать, сейчас — придушить. В чем дело? — Иви обеспокоено села на полу, пытаясь разглядеть то, куда смотрел Влад. — Чё-ё-ёрт, — протянула Эйвелин, когда всё же увидела. Тончайший узор на собственной коже, едва заметно переливающийся всеми имеющимися в мире цветами при близком рассмотрении. Узор занимал места не более половины ладони и имел чёткие границы. — Это амулет моей матери? — догадалась девушка. — Почему его теперь можно увидеть? — Думаю, дело в моём укусе, и в том, что при этом я отдал тебе часть Тьмы, мизерную, но всё же. Влад выглядел не менее удивлённым, чем она сама. Но никаких особых ощущений и дискомфорта амулет не доставлял, и казалось, что с каждой минутой становился всё бледнее. — Надо рассказать Локиду и Сандре, они лучше меня разбираются в магических артефактах, — рассудил Влад, помогая ей встать. — Уже представляю этот разговор, — закатила глаза Эйвелин, осматриваясь в поисках одежды. — Я бы не надеялся, — Дракула поджал губы, сдерживая улыбку: у самого камина лежало то, что ещё вчера было весьма неплохой ночной рубашкой. — С тебя новая! — потребовала Иви, подходя к раздвижным дверям гардеробной. — Разумеется, — ухмыльнулся Дракула, наблюдая, как она придирчиво перебирает вешалки. — И мистеру Стару там сумку поищи. Эйвелин показала язык в сторону нахальной вампирском физиономии и, наконец, остановила выбор на темно-синей рубашке. Удачно, что на ней она сидела весьма целомудренным платьем. — Думаю, нет особых поводов для переживаний, — продолжил собственные размышления Влад уже куда более серьёзным тоном, — амулет с тобой уже двадцать лет и ни разу не беспокоил. Скорее всего, это просто реакция на новую Энергию. — Это ты так меня или себя успокаиваешь? — хмыкнула Эйвелин, повязывая на талию найденный в глубинах ящиков излишне тонкий пояс. — Обоих, — Влад чмокнул её в нос, подталкивая к дверям. — Уверен, Паулина уже нас заждалась. Когда двое вошли в столовую, то по лицам собравшихся подтвердили правдивость вчерашнего предсказания Ноэ: Мэгс и Патрик явно переживали худшее в своей жизни похмелье, мысленно проклиная бадьян, хоть ни один из них и не подозревал, что это за трава такая. Лео выглядел скорее уставшим, а может просто не подавал вида. — Доброе утро, — немного сбитым голосом поприветствовала Эйвелин. — Не ори! — простонали сразу две глотки, и полные страдания лица повернулись к вошедшим. Локид же тихонечко попивал кофе, кажется, стараясь впитывать напиток вместо глотания, лишь бы не выводить «приболевшую» парочку. Заметив Влада и Эйвелин и пройдясь взглядом по наряду последней, Локид заулыбался куда шире и ехиднее. Иви неловко затеребила пуговицу на животе, Влад же как ни в чем не бывало отодвинул перед ней стул галантным жестом и сам сел рядом. — Помирились все-таки? — разноцветные глаза разноцветились пуще прежнего. — Конечно, помирились, ты что не слышал ночью? — полураздражённо бросил Патрик, возвращая лицо в прежнее положение щекой на столе. — Я даже через подушку и наушники слышал, — кивнул Лео, — думал, вы там то ли миритесь, то ли убиваете друг друга. — Всего понемногу, — быстро улыбнулся Дракула, подливая кофе пунцовеющей Иви. — Я не ночевал в Замке, — пояснил Ноэ. — Да их и птички в лесу слышали, — простонала Мэган, выпивая залпом нечто болотного цвета — очевидно, очередное снадобье Локида. Все четыре пары самых разномастных глаз нет-нет, да скользили, изучали, глядели на них двоих. Иви ощущала, что и сама начинает приобретать некий нездоровый оттенок, ибо её щеки явно вышли за пределы красного спектра. Несчастная пуговица уже висела на паре ниток, однако Дракула сохранял спокойствие, и судя по всему, вовсе не деланное. Вампир наслаждался кофе, одной рукой легко поглаживая её коленку будничным жестом. — Я принесу кофе! — не выдержала Эйвелин, подскакивая со стула. — Тут ещё полный кофейник, — кивнул бес в середину стола, лукаво сузив глаза. — Ага, — бросила Иви, буквально убегая на кухню. Осуждающе-насмешливые головы проводили её взглядами до самого коридора. — Что же, может, так будет даже проще, — прочистил горло Лео, заставляя этим звуком Патрика болезненно поморщиться, — мы хотим задать свои вопросы. Влад с готовностью отставил чашку на блюдце, будто только и ждал этих слов. — Задавайте, — Дракула терпеливо сложил руки на коленях, закинув ногу на другую. Локид с видом «да начнётся шоу» откинулся на своём стуле и откупорил фляжку. — Ты правда вампир? — тихо проговорила Мэган, будто боясь, что кто-то услышит. — Да. — И тебе шестьсот лет? — Немного больше, — пожал плечами Дракула. — Почему не боишься солнечного света? — поинтересовался Лео. — А клыки есть? — Какая ещё нечисть существует? Вопросы посыпались как из дырявой сумки, Влад благоразумно решил подождать пока поток иссякнет, и ответить на все разом. — Ты пьёшь кровь? — на этом вопросе Ноэ усмехнулся. — А нас хочешь съесть? — а на этом откровенно заржал. — Умеешь во что-то превращаться? — Боишься крестов? Допрос подошел к концу, и компания в нетерпении переглядывалась, ожидая, что скажет Влад. В глазах сверкало любопытство, капелька неверия, но главное не находилось страха. — Начну по порядку, — Дракула постарался не выдать улыбку, — клыки имеются, света не боюсь, потому что я — Высший Вампир, это даёт некие привелегии. Кровь пью преимущественно животную, но человеческая даёт куда больше сил, вас съесть не хочу, — по лицу Патрика и Мэган пролегли улыбки облегчения, — разве что самую малость, — было сложно отказать себе в таком удовольствии. Локид снова гоготнул. — Я могу принимать менее человеческую форму, это опять же даёт больше возможностей, но и требует значительно больше энергии. Крестов не боюсь, хотя нравы современной церкви меня обескураживают. Насчёт нечисти: если кратко, практически всё, что вы знаете из мифов, сказок и легенд, существует в том или ином виде, к примеру, взять Ноэ… Локид сделал демонстративный жест рукой, будто ловя овации. — Я — бес, — Локид, пользуясь случаем, сверкнул своими неестественно яркими глазами, — согласно нашей иерархии я кто-то вроде главы человеческого министерства, переводя на нынешние реалии. Уже неприлично долго являюсь помощником Влада, после того как он меня поработил. — Заключил с тобой контракт, — поправил Дракула не без ноток юмора, — который давно истёк, и ты остался по доброй воле. — Тогда кто ты в вашей иерархии? — нахмурился Лео, стараясь разобраться. Ему, как и остальным ребятам, было не до веселья. В этот момент как раз заглянула Иви, стараясь не привлекать лишнего внимания. — Заходи, Ягодка, — подмигнул ей бес, — у нас тут как раз краткий экскурс в устройство Мироздания. — А можно я потом просто у Мэгс спишу? — Эйвелин прицокнула языком, нехотя плетясь на свое место. — Не можно, — отрезал Дракула, с насмешкой глядя на Райт, которая и правда будто намеревалась конспектировать услышанное. Иви плюхнулась рядом, подперев подбородок — вот уж кто точно не был отличницей с первых парт — подумал про себя Влад. — А где кофе? — Мэган кивнула на пустые руки Эйв. — Выпила, — буркнула Аньези, изобразив готовность слушать. Локид встал, сложив руки за спиной и обведя «класс» строгим взглядом. — Ноэ, давай без спектаклей, — оборвал Влад, — покороче и ближе к сути. — Ла-а-адно, — протянул бес и взял в руки пепельницу. — Что тут у вас? — в дверях показалась Сандра. Девушка выглядела необычно измотанной и даже посеревшей. Привычная собранность сменилась странной рассеянностью движений, даже походка была будто беспорядочной. Ириска, что всё это время отдыхала на коленях хозяина, приподняла мордочку — Сандру она просто обожала — но даже она не признала сейчас свою любимицу. — Ведьмочка, ты в порядке? — свёл брови Локид, глядя на неаккуратный пучок на её голове. — Нет, я в беспорядке, Локид! — с порога огрызнулась Сандра. — Но, через пару сигарет будет лучше. Весь вид ведьмы кричал знаком «не подходи — убьёт», и Ноэ просто молча протянул ей свою пачку, а Патрик подал зажигалку. — Так на чём мы остановились? — продолжил бес, вернув прежнее серьезное выражение. — Ах да, Мироустройство. С этими словами бес просто вывернул содержимое пепельницы на стол под негодующие взгляды «толпы». — Весь мир условно поделен на: Явь — физический мир, то, где живём мы; Правь — место, откуда приходят души в этот мир и черпают Силы ведьмы; и Навь — обитель покинувших Явь, но не переродившихся душ, — Ноэ разделил пепел на три части. — Правь считается условно Светлой стороной, ею управляет Орден Света, во главе которого стоит небезызвестная водянка души моей, гнойный нарыв сердца моего, гангрена… — Ближе к сути, Локид, — убийственно-вежливым тоном пророкотал Влад. — В общем, Клэр, — закончил Ноэ под всеобщий полувздох-полустон, где почти затерялось нечленораздельное ругательство от Эйвелин, от которого уголки губ Дракулы слегка дрогнули. — А чем конкретно занимается этот Орден? — уточнил Лео, с исключительным вниманием слушающий информацию. — Орден регулирует потоки магии, деятельность ведьм и «светлой» нечисти, — ответила Сандра, — я, можно сказать, отношусь к этому ведомству, но служу Владыке Тёмных из-за долга, но и не только. Сандра кашлянула, неловко поправив бархотку — Эйвелин сразу поняла, о каком «долге» идёт речь. Влад спас её, наделив частью своей силы, по видимому, это и обязывало её служить. — Так же Орден следит за тем, чтобы духи Прави не лезли сюда, а люди — туда, — добавил бес, — некий контроль за магическим правопорядком. — Получается, Орден Тьмы делает то же самое, только с нечистью? — развила мысль Мэгс. — А наш Влад стоит наверху? — Всё так, — кивнул Дракула. — Светлая нечисть и маги подчиняются Клэр, Тёмные — мне. — Вау! — вдруг выдал Патрик, но тут же прикрыл рот рукой, виновато глядя на остальных: — просто мы работаем на самого Князя Тьмы, круто же! — Не «на», а «с», — шикнула на помощника Иви. — Спасибо, Патрик, — галантно улыбнулся Дракула, пропустив реплику реставратора мимо ушей. — А теперь детки, самое интересное, — Локид сделал эффектную паузу, — кроме Света и Тьмы, есть также Орден Равновесия. Это своего рода Высший Суд, где Владыка Равновесия следит за балансом сил в мире, ну и чтобы всякие вылколаки не утащили всю деревню в лес или моровые девы полгорода мужиков не сгубили. — А почему это самое интересное? — робко переспросила Райт. — Потому что наша Ягодка носит на себе одну очень интересную штуку, — Ноэ смахнул пепел обратно, указывая пальцем прямо в расстёгнутые верхние пуговицы рубашки Аньези. — И насколько я могу судить по последним известиям, ты у нас ни к Белым, ни к Тёмным, ни к «серым» не относишься. Сандра оторвала сигарету от губ, и даже, казалось, прекратила дышать, Патрик, Мэгс и Лео во все глаза уставились на грудь Эйвелин, что та поспешила прикрыть рукой. — Может, пояснишь? — Влад приподнял бровь, глядя на друга, но в разъяснениях явно нуждался не только он. Последующие двадцать минут коллективным разумом Влад, Сандра, Локид и Эйвелин поведали остальным о Катарине, Эллиоте, проклятье и их связи с видениями Иви; о воздействии таблеток, покушениях ликантропов и возможном возвращении давно погибших ведьмы и её брата-близнеца. Иви рассказала ту часть, что касалась их походов в «пространство», воспоминаний о матери и амулете. Судя по лицам ребят, информация была принята, но до конца не обработана. — Ахренеть, — заключила Мэгс, зарывшись пальцами в волосы. — Вводных дохрена — ясно нихрена, — хмуро добавил Нолан. — Получается, наша курочка тоже кто-то из вас? — Патрик тряс ножкой в три раза чаще обычного. — В том то и дело, что мы не знаем, — устало ответила Сандра, — но умение строить миры… Это уникально. — Не уникально, — задумчиво протянул Влад, разом приковывая внимание всех, — но сначала закончи про амулет, Локид. — Амулет, что дала тебе мать, блокирует твои способности, а значит, мы до конца не понимаем, что ты вообще можешь и сколько в тебе сил, — рассуждал Ноэ. — Судя по тому, что амулет проявился, чего не должно было произойти, ведь он должен оставаться невидимым, какая-то часть его была разрушена. После чего это произошло? Ты что-то с ним делала? — С Дракулой переспала, — фыркнула Эйвелин, — может, это вампирский радар? Все издали сдавленные смешки, окончательно разбудив начавшую засыпать Ириску. Смерив каждого самым осуждающим взглядом, пушистая морда удалилась в места более благоприятные для отдыха. — Я передал Эйвелин часть силы, — сухо заметил Влад, по ухмыляющемуся лицу Локида было понятно, что тот прекрасно осведомлён, как это вышло. — Похоже, что это его и повредило, — почесал подбородок Ноэ, — значит, чисто теоретически, если дать бóльшую дозу энергии, то амулет можно будет разрушить окончательно, и тогда Эйвелин, ты сможешь пользоваться своими силами в полной мере. — А проклятье? — повела носом девушка. — Проклятья это не снимет, — качнул головой Влад, — да и перекачка сил в человека опасна, можно просто погибнуть. — Тогда что нам делать? — озадаченно глянула на них Мэган, уловив, как троица переглянулась, поджав губы. — Мы с Локидом ищем способ, как избавить Иви от проклятья, не навредив, — став ещё серее, проговорила Сандра, — но пока безрезультатно. — А Влад, что будет с тобой, если снять проклятье? — Эйвелин повернулась к вампиру, заметив взгляд, что тот бросил на Локида: она была уверена, что они общаются, не прибегая к помощи слов. — Ничего, — Дракула расслаблено дёрнул уголками губ, — просто буду жить дальше без него. Может, у Иви и не было невероятных способностей, но даже она ощущала: Влад что-то не договаривает. Прежде чем она задала вопрос, Мэган всколыхнула другое: — Вы говорите, что Эйвелин может строить миры, и это не относится ни к Свету, ни к Тьме, ни к Равновесию, но это не уникальная способность. Кто ещё так может? — Тр’еликая.