Через две сплошные

Неторопливое, спокойное утро, где он просыпается полностью выспавшимся и отдохнувшим, вытягиваясь на мягкой огромной кровати и зарываясь в пахнущее отголосками кондиционера для белья одеяло. Когда в последний раз у него было такое утро? Сяо Чжань уже даже и не вспомнит — настолько он привык спать по четыре часа, пытаться везде успеть и литрами пить энергетики или кофе. Сейчас, прогоняя сонную негу и свешивая ноги с кровати, он и правда не до конца верит, что это утро — реальность. Лежащий на прикроватной тумбочке телефон показывает десять часов утра понедельника, и Сяо Чжань на полном серьёзе хочет себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это не сон. Он встаёт со слишком огромной для одного человека кровати, заправляет постель и идёт в прилегающую к комнате ванную, долго греясь под горячим душем и переодеваясь в свою выстиранную и чистую одежду, в которой он промок под дождём в такую странную прошедшую пятницу. День, когда его жизнь развалилась на куски и так неожиданно собралась вновь. День, когда с его плеч упал огромный камень и когда он решил дать Ван Ибо шанс. Сяо Чжань провёл у альфы все выходные, написав Лу и Чжочэну, чтобы они не волновались, и что он обо всём обязательно потом расскажет, и с чистой совестью поставил телефон на беззвучный режим, практически забыв про него. Всю субботу они с Ибо рубились в приставку, ели заказную вредную еду и дурачились остаток воскресенья в бассейне, устроив заплыв наперегонки, а потом весь вечер пересматривали «Человека-паука» в домашнем кинотеатре, и Сяо Чжань соврёт, если скажет, что ему не нравится происходящее. Нравится. Очень. Его жизнь, грозившая пойти трещинами в пятницу, сейчас, спустя всего два дня, играет совершенно новыми красками, словно заново приобретя цвета. Чжань берёт свою сумку, выходит из комнаты и готов поклясться, что не помнит, когда в последний раз ему было так спокойно и хорошо. Всё это время он тащил на себе огромный якорь, который должен был подарить стабильность, уберегая от течения, но вместо этого просто тянул на дно. От мыслей, что на осознание этого ему понадобилось столько времени, хочется смеяться. «Ни одна работа не стоит твоего душевного равновесия», — так сказал ему в субботу Ибо, и Сяо Чжань с ним полностью согласен. Ещё три дня назад он на постоянной основе ощущал себя выжатой коркой от выжатого лимона, имея при себе весь набор заебавшегося человека, сейчас же, выспавшийся и словно заново почувствовавший вкус жизни, Чжань уже и не помнит, как ему удалось продержаться в этом замкнутом колесе минусового состояния так долго. Это можно считать очень дерьмовой демо-версией взрослой жизни, продлевать которую он теперь совсем не хочет. С первого этажа отчётливо доносится аромат свежей выпечки, окутывая своим шлейфом уже в коридоре, и Сяо Чжань на секунду замирает у лестницы, втягивая носом щекочущий запах. За эти выходные, что он провёл в доме Ибо, готовый завтрак по утрам и улыбчивый повар на кухне стали уже таким привычным явлением, что в голове сама собой складывалась мысль, как теперь снова приучить себя готовить самому. В его скромном жилище готовкой обычной занимался или он, или Сюань Лу, но всё это было всегда чем-то спешным в то мизерное свободное время, что у них было, поэтому почувствовать в полной мере любую из трапез удавалось далеко не всегда. Сейчас, спускаясь на манящий аромат выпечки вниз, Сяо Чжань уже знает, что точно сможет неспешно насладиться всем, что решил приготовить сегодня повар семьи Ван. — Чжань-гэ! — нетерпеливым щенком встречает его Ибо, стоит омеге только спуститься на первый этаж и зайти на кухню, где на удивление не было никого, кроме самого Ибо. На столе и правда стоит целая тарелка свежего печенья, а из духовки идёт аромат чего-то сладкого. — Привет, — улыбается Чжань, садясь за стол. Ибо с воодушевлением ставит перед ним тарелку с печеньем, достаёт из духовки круассаны с кремом, разливает по кружкам свежесваренный кофе и не упускает возможности прижаться к Сяо Чжаню ласковым щенком, касаясь губами его виска, и садится напротив. Он уже выучил, что Сяо Чжань предпочитает есть на кухне, а не в парадной столовой, называя её слишком пафосной и неуютной для домашней еды, и Ибо не спорит, молча расставляя тарелки на небольшом обеденном столе на кухне. Чжань наблюдает за ним с неловкой улыбкой и ловит себя на мысли, что такие моменты он бы смело мог назвать по-домашнему уютными. — Ты же помнишь, что я вроде как ещё с Ли Мэй? — смотрит на жующего печенье Ибо омега. — Помню, — кривится Ибо. — Но очень скоро забуду, — наглая усмешка, от которой на душе почему-то становится очень хорошо. — Лучше поддержи меня, гремлин! — страдальчески стонет Чжань, закрывая лицо ладонями. — Мне предстоит такой отстойный разговор. Альфа молча подкладывает на чужую тарелку ещё один круассан и всем своим видом показывает, что он с Сяо Чжанем, морально его поддерживает и переживает. Ван Ибо, который с утра варит кофе и раскладывает по тарелкам еду, во всей этой роли гостеприимного хозяина кажется Чжаню до одури уютным. Он дурашливый, тактильный и до глупой улыбки ласковый, он проводит Чжаня по всем бесконечным комнатам дома, разрешает трогать каждую вещь, которая привлекает внимание омеги, щедро делится своими вещами, то и дело заваривает им чай и так искренне и самозабвенно отдаёт Чжаню всё своё внимание, что тот впервые в жизни теряется от такого открытого обожания. Сюань Лу непременно пошутила бы, что теперь у Сяо Чжаня есть свой щенок, так что, наверное, хорошо, что Чжань ещё никому ничего не рассказывал. — Тут есть посудомойка, — подходит со спины Ибо, кладя подбородок на чужое плечо, когда Чжань включает воду в раковине, выдавливая моющее средство на губку для посуды. — Я привык мыть вручную, — отвечает Чжань, и подбородок на его плече притирается плотнее. Теперь Ибо так делает: обнимает, кладёт на него голову и оплетает всеми конечностями. Они это не обсуждали, как и произошедший поцелуй, но Сяо Чжань вроде как очевидно принял чувства Ибо, так что да, альфа открыто этим пользуется, ни на секунду не оставляя Чжаня одного и вертясь рядом с ним счастливым щенком. От такого сравнения по губам расплывалась улыбка, и Сяо Чжань даже несколько раз и правда вслух называет Ибо щенком, на что тот заходится своим невозможным гремлинским смехом и широко лижет Чжаня в щёку. Подумать только, и этот человек станет главой одного из крупнейших строительных холдингов в стране. От этой мысли омеге хочется фыркнуть и смешливо закатить глаза, потому что парень рядом с ним больше ни разу не серьёзный и решающий сто вопросов в минуту деловой человек, а просто дурашливый счастливый гремлин, который ворует у него из тарелки печенье и трётся большим котом о его плечо. Человек-противоречие Ван Ибо. — А если бы у тебя была посудомойка? — спрашивает Ибо, и его дыхание опаляет шею, заставляя кожу покрыться мурашками. — Всё равно мыл бы вручную. Можешь считать меня старым дедом, но я привык мыть посуду руками, — усмехается Чжань, домывая последнюю тарелку. — Чжань-гэ не старый и не дед, — недовольно тянет Ибо, вынуждая Сяо Чжаня развернуться, оказываясь в кольце его рук. — Чжань-гэ самый красивый и космический человек в этом мире, — немигающим взглядом смотрит альфа, словно гипнотизируя. Чжань замирает, ловит темнеющий внимательный взгляд напротив и чувствует, как сбивается дыхание. Ибо не двигается, словно зависая, и медленно опускает глаза ниже, к чужим губам, замирая на долю секунды, а потом, будто о чём-то вспомнив, резко отстраняется, отходя к столу и напоминая, что им пора собираться выходить. Сяо Чжань медленно кивает, всё ещё ощущая на себе чужой голодный взгляд и пытаясь унять фантомную дрожь в теле. После того единственного, почти что детского, поцелуя альфа больше не пытался что-то предпринять, не стремился заявить свои права и не пересекал личные границы, позволяя себе лишь что-то совсем невинное, вроде объятий или оплетания Чжаня всеми конечностями. Иногда Чжань ловил на себе тёмные, хищные, пожирающие взгляды и буквально каждой клеточкой тела ощущал, насколько Ибо бывает сложно себя сдерживать, подавляя внутренние собственнические инстинкты. Даже несмотря на то, что Чжань принял чувства Ибо и ответил на них взаимностью, альфа терпеливо давал Сяо Чжаню время привыкнуть и окончательно разобраться с висящими мёртвым балластом отношениями с Ли Мэй, хотя омега более чем уверен, что Ибо всё равно на их недосказанности с Мэй — он вряд ли когда-то воспринимал Мэй всерьёз. — Тебе в универ? — спрашивает уже в холле Ибо, когда они с Чжанем собираются выходить из дома. — Ага, — кивает тот, обуваясь. — Поедем на мотоцикле, ничего? На нём будет быстрее, — берёт с комода брелок от своей «ямахи» альфа. Сяо Чжань поправляет шнурки на кедах, выпрямляется и заторможенно смотрит на Ибо, словно только сейчас поняв, о чём он говорил. — Ты хочешь отвезти меня в институт? — глупо моргает Чжань. — Ну да. — Бо-ди, это… — Если боишься попасться на глаза своей полубывшей подружке, то могу довезти тебя до сквера, — усмехается альфа. Его, кажется, вообще не волнует наличие в жизни Чжаня девушки и всё ещё отношений с ней, в отличие от самого Сяо Чжаня, которого этот незакрытый вопрос мучает все выходные. — Ибо, я… — Всё хорошо, гэ, — улыбается Ибо, успокаивая. — Доедем до сквера, там выйдешь. Сяо Чжань благодарно кивает, думая, что из них двоих Ибо, очевидно, был старше, если не по паспорту, то психологически точно.

***

— Ну нет, — мотает головой Чжочэн, во все глаза пялясь на Чжаня. — Ты, блять, это серьёзно сейчас? — Да, — кивает с улыбкой Чжань, двигая к себе поднос с едой. — Да ну нахуй, — заключает альфа под смешок сидящей рядом Сюань Лу, которую новость об общении Чжаня и Ибо уже давно не удивляла, в отличие от Ван Чжочэна, в полной мере узнавшего обо всём происходящем только сейчас. — Блять, Чжань-Чжань, он же отбитый на голову! Сюань Лу уже открыто не сдерживает своего веселья, облокотившись локтями на стол и содрогаясь от смеха. До недавнего времени она тоже считала Ибо полным психом, пока не позвонила ему в ночи, прося забрать их с Чжанем из клуба. Теперь Ван Ибо определённо имел личный кредит доверия от Сюань Лу. — Ты просто не знаешь его, — улыбается в ответ Чжань, ковыряя ложкой свой суп. — Зато ты знаешь, — фыркает альфа, скептически усмехаясь. — Как ты вообще можешь быть уверенным в нём? Не будь таким наивным, Чжань-Чжань! Ты сам говорил, что этот Ибо какой-то мутный, а теперь вот так просто заявляешь, что провёл у него все выходные и принял его чувства? Что, блять, вообще с тобой происходит? — А мне Ван Ибо кажется вполне себе нормальным, — вставляет своё слово Лу, и Сяо Чжань ей безумно за это благодарен. — И ты туда же? — стреляет в неё недоуменным взглядом Чжочэн. — Да судя по вашим рассказам, он просто грёбаный мафиози, — фыркает альфа, и Сяо Чжаню нечего на это возразить. — Я не хочу, чтобы ты в это лез. Сюань Лу берёт с тарелки кусок жареной курицы и молча пережёвывает его. Она тоже не хочет, чтобы Сяо Чжань связывался со всем этим, каким бы чудесным она ни считала Ибо. Потому что есть вещи, которые нельзя игнорировать. Ван Ибо по уши завязан с криминалом и определённо имеет проблемы со вспышками агрессии. — У меня двоякое отношение к Ибо, но в любом случае мне нравится то, что ты собираешься поставить точку с Мэй. Она никогда тебе не подходила, — кривит губы Лу, подцепляя с тарелки кусочек перца. — Спасибо хоть на этом, — усмехается Чжань, наконец-то приступая к своему обеду. Он предполагал, что его друзьям понадобится время, чтобы принять Ибо и всё то, во что преобразовываются их взаимоотношения. Это было ожидаемо, и Сяо Чжань действительно благодарен Чжочэну и Лу за то, что они искренне пытаются понять его и остаются рядом. Это люди, которые всегда его поддерживали в любой ситуации. — Ты… уже говорил с Мэй? — переводит на омегу взгляд Чжочэн, уже заметно более расслабленный, чем в начале всего этого разговора. — Ещё нет, — закусывает губу Чжань. — Я пока не думал, что скажу ей, — бегло осматривает столовую он, сжимая в руке стакан с чаем. — Что нашёл девятнадцатилетнего гангстера со смазливой мордашкой и крутой тачкой, — не сдерживает смешка Чжочэн, на что получает хмурый взгляд Сяо Чжаня. — Прости, но это и правда забавно, — обезоруживающе поднимает ладони вверх альфа. — Она ведь знала, что ты общаешься с Ибо, не могу поверить, что она не видела всех этих его взглядов, — дожёвывает порцию риса Лу, жестикулируя. — Каких взглядов? — Сяо Чжань и правда иногда тупит, принимая некоторые очевидные вещи за новые открытия. Сюань Лу коротко смотрит на Чжочэна, на что тот не сдерживается и прыскает коротким смешком. — Боже, Чжань-Чжань, серьёзно? Даже я, видя его всего несколько раз, понимаю это, — подпирает ладонью подбородок Чжочэн, пережёвывая свой шоколадный снэк. — Он же буквально сожрать тебя готов взглядом! Смотрит так, словно сторожит от всех, и это пиздец жуткое зрелище, я тебе скажу. — Да-да, — подхватывает Лу. — Мне иногда кажется, что он задушит меня на месте, если я подойду к тебе ближе, чем на метр. Сяо Чжань попеременно смотрит на друзей и буквально чувствует, как краснеет его лицо. Ибо и правда такой очевидный? По всей видимости, да. Боже, у него и правда появился ручной хищник. Чёртов гремлин Ван Ибо. — Он вам понравится, если узнаете его ближе, — с улыбкой усмехается Чжань. — Для меня он так и будет жутким типом, — закатывает глаза Чжочэн, за что получает тычок под рёбра от Сюань Лу. Сяо Чжань кладёт в рот кусочек курицы в панировке и, чтобы не поперхнуться, сдерживает смешок. Реакция Чжочэна на Ибо была настороженной, и это было понятно и ожидаемо, но вместе с тем, смотря на щурящегося от ироничного фырканья и слишком очевидно закатывающего глаза друга, Чжань видел и другое: Чжочэн примет Ибо, если будет уверен, что тот не причинит Сяо Чжаню вреда. Его друзьям нужно было точно знать, что Чжань в безопасности и что о нём позаботятся, и если этим всё и решается, то стоило просто немного подождать, дать им привыкнуть к Ибо и позволить увидеть того Ван Ибо, которого видит сам Сяо Чжань — самого преданного на свете, смотрящего с огромным обожанием и готового пойти следом за Чжанем хоть на край света. — Обязательно познакомлю вас ближе, — усмехается Чжань, видя поддерживающую улыбку Лу и новое закатывание глаз от Чжочэна. — Тебе бы сначала со своей подружкой разобраться, — прокалывает трубочкой свой пакетик сока альфа. — Она, кстати, сегодня в универе? Сяо Чжань осматривает беглым взглядом столовую и не сдерживает шумного вдоха. — Да, — кивает он, указывая на стоящую у входа в столовую Мэй, весело переговаривающуюся с каким-то парнем из параллели. — Уже знаешь, что скажешь? — внимательно смотрит Лу, дожёвывая свою порцию. — Нет, — честно отвечает Чжань, наблюдая, как Мэй прощается с собеседником и обводит взглядом столики, находя Сяо Чжаня и улыбаясь ему. Они так и не разговаривали с того звонка Мэй в пятницу. Сяо Чжань не объяснял, почему отказался ехать с ней на конференцию, а Ли Мэй не пыталась узнать причину. Наверное, он должен был бы испытывать какое-то сожаление по поводу происходящего, но ничего подобного не было — лишь уверенность в том, что всё наконец-то идёт, как нужно. Да, так всё и должно было быть изначально. — Нам, пожалуй, пора, — с полуулыбкой на губах говорит Сюань Лу, вставая из-за стола. — Да, Чэн-Чэн? — выжидающе поднимает она брови, ловя взгляд Чжочэна. — Куда? Перерыв же ещё… А, да, точно, мне ещё конспект переписать надо, так что… Но мы в любом случае с тобой, — подрывается с места резко въехавший в ситуацию Чжочэн, продолжая таращиться на красноречиво поднявшую брови Лу. — Увидимся на паре, — ласково улыбается Сюань Лу, тут же беря за руку Чжочэна и подталкивая вперёд. — Увидимся, — кивает Чжань, переводя взгляд на подходящую к их столику Мэй. — Привет, — садится она на место Сюань Лу. — О, вы уже поели? Чжочэн забавно чешет мочку уха и беспомощно смотрит на Сюань Лу, теряясь в словах. Сяо Чжань с ним солидарен, он тоже не придумал, что сейчас нужно сказать. — Да, нам с Чжочэном нужно ещё успеть заглянуть к профессору Фо, — настолько обезоруживающе улыбается Лу, что даже не придраться. — Ещё увидимся, — смотрит она на Мэй, получая немного растерянный, но улыбчивый взгляд в ответ. Сяо Чжань смотрит на спины спешно удаляющихся друзей и думает о том, что как же это всё, блять, не вовремя. Ещё в пятницу у него была работа в престижной больнице, планы на будущее, стабильность и чёткое осознание того, чего он хочет от жизни. Сейчас, сидя в университетской столовой и теребя в руках тонкий пластиковый стаканчик с чаем, Сяо Чжань больше понятия не имеет, в каком направлении идёт его жизнь, у него больше нет той стабильности, за которую он столько времени держался всеми силами, но зато есть чувство полной свободы и лёгкости. — Выглядишь свежо, — подмечает с улыбкой Мэй. — Хорошо отдохнул в выходные? — Наконец-то выспался. — Вау, это и правда событие, — смеётся Мэй, неловко заламывая пальцы домиком. — Слушай, насчёт конференции, — закусывает она губу, будто обдумывая слова. — Ты не передумал? Я позвала с собой в качестве помощника Ян Юйченя, но если ты вдруг захочешь поехать, то можешь поехать с нами, — хмурится девушка, окидывая Чжаня внимательным взглядом. Сяо Чжань проходится ногтём по краю своего стаканчика с чаем и не сдерживает досадной улыбки. Ли Мэй было неважно, кто поедет с ней на конференцию в качестве ассистента, ей просто нужен был кто-то, кто исполнит роль удобного помощника. Ей было всё равно, поедет Сяо Чжань с ней или нет, она уже нашла ему замену всего лишь за выходные. Или, может, у неё был запасной вариант с самого начала? Чжань не будет удивлён, если так оно и окажется. — Я не передумал, Мэй. Ли Мэй не сводит с него напряжённого взгляда, словно стараясь прочитать что-то по его лицу. Чжань знает, что её это задело. Такие амбициозные люди, как Мэй, никогда не могли принять отказ. — Ты выглядишь странным, у тебя всё в порядке? Может, стоит взять выходной в больнице? Сяо Чжань смотрит на сидящую перед ним девушку и не сдерживает ироничного смешка. Как он мог быть настолько слепым всё это время? — Я больше не работаю в больнице. — Что? Что случилось? Почему ты мне не рассказал? — глаза Мэй удивлённо расширяются, а лежащая на столе рука тут же тянется к ладони Чжаня, видимо, в жесте поддержки. — Меня уволили, — спокойно отвечает Чжань, сдвигая ладонь в сторону и не давая девушке себя коснуться. — Но за что? — взгляд Мэй растерян, а ладонь, оставшаяся на столе, сжимается в кулак. — Не сошёлся характером с руководством, — усмехается Чжань, вспоминая, в чём именно выражалось это «не сошёлся характером». — И не рассказал мне? — в голосе слышится наигранная обида, а брови Мэй изгибаются дугой. — Ты была занята конференцией. — Звучит, как обвинение, — пронзает его взглядом девушка. — Нет, это не обвинение. Констатация факта. Я рад, что у тебя есть дело, которым ты так горишь, и я правда уверен, что ты добьёшься всего, чего хочешь. Ли Мэй смотрит на него пару секунд, словно пытаясь залезть под кожу, а потом откидывается на спинку стула, напрягаясь и не сводя с Чжаня внимательного взгляда. — Почему это звучит, как прощальная речь? Боже, Сяо Чжань, только не говори мне… — всматривается она в лицо напротив, ища в нём что-то известное только ей, и хмурясь ещё больше. — Чёрт, ты что это сейчас, серьёзно? — Да. Извини. — Извини? Это всё, что ты можешь мне сказать после всех этих полутора лет? Поверить не могу, что ты и правда это делаешь! Сяо Чжань смотрит на начинающую истерить Мэй, ёжится от направленных на них со всех сторон заинтересованных взглядов и старается совсем не вслушиваться в тихие шёпотки вокруг. Он предполагал, что будет не просто, но беснующаяся и не сдерживающая своих эмоций Мэй превзошла явно все ожидания. Девушка практически переходит на крик, и Чжань не пытается её успокоить, позволяя выплеснуть все свои чувства. Что ж, пожалуй, он её понимает. Задетая гордость для Ли Мэй всегда была страшнее, чем раненые чувства. — Не смей теперь даже смотреть в мою сторону! — звук рассекаемой воздух пощёчины тоже становится ожидаемым. Сяо Чжань прикладывает ладонь к алеющей щеке и смотрит вслед удаляющейся из столовой Ли Мэй. Как скоро он станет отвратительным человеком, который бросил добрую и милую Ли Мэй на глазах у всего института? Судя по перешёптывающимся вокруг случайным свидетелям этой сцены — очень скоро, возможно, уже на следующей паре он вполне себе может ожидать пару свежих сплетен об их расставании. Чжань трёт виски, допивает одним глотком уже почти остывший чай и почему-то чувствует, что с его плеч упал ещё один огромный камень.

***

— Так и сказала? Чтобы ты на неё не смотрел, — приподнимает бровь Ибо, передавая Чжаню стаканчик с его кофе. — Да, так и сказала, — усмехается Чжань, делая глоток своего американо со льдом. Ибо ехидно усмехается, прикладывается к стакану с лимонадом и отходит от палатки с напитками, тут же прирастая к Сяо Чжаню. — Ну так и не смотри на неё — зачем она сдалась вообще? Смотри на меня, гэ. Сколько угодно, — широко улыбается слишком уж довольный Ибо. — Будь человечнее, гремлин, — цокает языком Чжань. — Я тебе тут вообще-то про серьёзные вещи рассказываю, меня теперь будут считать ужасным человеком, посмевшим бросить такую замечательную девушку. — Это твоя бывшая-то замечательная? Да ведьма она, Чжань-гэ, — коротко резюмирует Ибо, осматриваясь вокруг. Они приехали в парк аттракционов, как и когда-то, ещё в самом начале их знакомства, когда Ибо доставал Чжаня своими сообщениями. Казалось, это было целую маленькую жизнь назад — настолько сильно ощущалась теперь разница во всём. — Ван Ибо, будь добрее, — усмехается Чжань, слегка толкая Ибо в плечо. — Знаешь, какой это был стресс? — делает он большие глаза. — Полечить твой стресс? — останавливается возле одной из палаток со сладкой ватой Ибо, поворачиваясь к Чжаню. — А ты точно сможешь? — выгибает бровь Чжань, явно провоцируя. — М-м, может, палочки карри решат вопрос? — И булочка с глазурью. — И булочка с глазурью, — послушно кивает Ибо. — И свиная закуска в панировке и… о, и то фисташковое мороженое с ванилью подойдёт. — И таблетки для пищеварения, — заключает Ибо, за что снова получает тычок в плечо. — Что? Я просто смотрю в будущее, — возмущается он, потирая многострадальное плечо. Сяо Чжань смотрит на лицо альфы и не сдерживает весёлого фырканья. — Сегодня за всё платишь ты, — снова тычок в плечо. — Конечно, как же по-другому, — закатывает глаза Ибо, немного шипя от ощущений в плече и думая, что Сяо Чжаню стоило уже просто отдать свою карточку, потому что за всё всегда и так платил Ибо. Сегодня днём Ибо, не сдержавшись, хорошо отделал одного из шестёрок триады, начавшего с ним спорить, а сейчас вот мужественно сносит все эти тычки в плечо и наглое пользование его карточкой. Пожалуй, скажи он об этом кому-нибудь, его бы уже точно отправили провериться к какому-нибудь врачу, да что уж тут — ещё несколько месяцев назад он бы и сам, услышав такое, записался на обследование. А теперь вот с искренней улыбкой отбивается от достающего его Сяо Чжаня, позволяя затащить себя сначала на колесо обозрения, потом на батуты, а потом и в тир, где Ибо выигрывает какого-то глупого плюшевого то ли кота, то ли тигра. — Смотри, Чжань-гэ, он похож на тебя, — всовывает альфа в руки Чжаню игрушку. — Чем это? — рассматривает кототигра Чжань. — Его тоже хочется постоянно касаться, — расплывается в улыбке Чеширского кота Ибо. — Ван Ибо, будь человеком, ладно? — фыркает Чжань, не сдерживая смешка. Ибо довольно усмехается, словно только что выполнил свой самый важный долг, и привлекает ничего не подозревающего Сяо Чжаня к себе, окутывая его коконом своих рук и зарываясь носом в его волосы, вдыхая дурманящий природный запах чего-то фруктового. — Теперь я могу тебя касаться, не боясь опорочить твои отношения, — опаляет своим дыханием Ибо. Сяо Чжань, притихший в кольце чужих рук и всё ещё держащий плюшевого кота, может лишь улыбнуться, наконец-то чувствуя себя полностью свободным и счастливым. — Как будто раньше тебя мои отношения как-то останавливали, — закатывает глаза омега. — Да ты же буквально увёл меня от моей же девушки, Ибо, — усмехается Сяо Чжань, кажется, действительно забавляясь этим фактом. — Дерьмовые у тебя были отношения, гэ. И девушка тоже была дерьмовой. — Ван Ибо! — вполне серьёзно возмущается Чжань, пока его губы не накрывают чужие, слишком очевидно затыкая. И Сяо Чжань не шарахается и не возражает, подаваясь вперёд и позволяя углубить поцелуй, ловя чужой язык своим и сплетаясь с ним. Это не было похоже на тот невинный поцелуй в субботу, Ибо ласкал его рот своим языком, прикусывал губы и чуть ли не урчал. Ван Ибо, человек, который нацелился на него ещё при первой встрече, методично вытесняя из жизни Чжаня его теперь уже бывшую девушку и уверенно занимая её место. От осознания, что у этого невозможного гремлина действительно всё получилось, хотелось смеяться. Ещё в начале осени Сяо Чжань считал Ибо высокомерным мажором и не хотел иметь с ним ничего общего, а сейчас, спустя почти полгода, уже самозабвенно целовался с ним в парке аттракционов, сжимая в руке дурацкого выигранного для него кототигра. Ирония судьбы? Нет, всего лишь чересчур упёртый стратег Ван Ибо. — Чжань-гэ такой космический, — полушёпотом отзывается Ибо, отрываясь от чужих податливых губ. — К чёрту твою бывшую работу, девушку и всех остальных тоже. Ты больше не столкнёшься с этим дерьмом, гэ. Обещаю. Тебе больше не нужно ни о чём беспокоиться, слышишь? Просто доверься мне, ладно? Ты мне веришь, гэ? Сяо Чжань стоит в коконе горячих рук, ощущает на своих саднящих после долгого поцелуя губах уверенный шёпот и впервые за очень долгое время не хочет ни о чём думать. Довериться Ибо казалось самой правильной на свете мыслью. Чжань поднимает на альфу взгляд, встречаясь с его тёмными глазами, смотрящими внимательно и слишком преданно, ожидая его ответа, что сердце в груди начинает против воли щемить. Сяо Чжань до сих пор не верит, что можно смотреть на кого-то с таким очевидным обожанием. — Верю. Только тебе и верю, — озвучивает свои мысли Чжань, получая в ответ такую широкую и искреннюю улыбку, что неизбежно хочется улыбнуться в ответ. — Чжань-гэ, боже, какой же ты невъебенный, — шепчет Ибо, снова притягивая его к себе. Чжань чувствует, как Ибо крепче прижимает его к себе, вдыхает уже въевшийся под кожу запах сандала и наконец-то чувствует себя правильно, словно всё сейчас так, как и должно быть. Он здесь, в правильном месте и с правильным человеком. С Ван Ибо.