Через две сплошные

Утро — слово, от которого хочется скрежетать зубами. Сяо Чжань никогда не был исключением, вечно не высыпаясь, на постоянной основе чувствуя себя выжатой коркой от выжатого лимона и ненавидя любое будничное утро всей душой. Раньше. Сейчас — всё по-другому. Нет, его учёба никуда не делась, как и подработка, у него по-прежнему полный завал с дипломом и со сменами в кафе, но он уволился с подработки в магазине, так что это всё стало переноситься гораздо легче, чем было. Теперь у Сяо Чжаня была учёба, его диплом и не напрягающая его подработка в кафе два дня в неделю. А ещё у него был Ван Ибо. Совершенно невозможный, следующий везде за ним по пятам, до ужаса ласковый и тактильный и буквально виляющий каждый раз при виде Чжаня фантомным хвостом. Человек, который показал Сяо Чжаню, что всё может быть иначе: без постоянных переживаний, надрывов и тянущего вниз чувства ответственности на плечах. Ибо обожает Чжаня всем сердцем и открыто транслирует это для всех, не стесняясь говорить, какой Сяо Чжань чудесный, космический и невъебенный. Это подкупает и обезоруживает настолько, что и сам Сяо Чжань, словно посмотрев на себя глазами Ибо, насквозь пропитался этим чужим обожанием, будто бы поверив в себя чуточку больше. У него всё получится, потому что так сказал Ибо, который верит в него всем сердцем и даже не допускает мысли, что в этом мире может существовать кто-то лучше Сяо Чжаня. Чужая любовь заразительна — и это новая аксиома в жизни Чжаня. — Вау, ты наконец-то выспавшийся и оттраханный, — коротко резюмирует Сюань Лу, плюхаясь на соседний стул и с довольным видом осматривая пятна засосов на шее Чжаня. — А этот Ван Ибо знает своё дело. — А я давно говорил, что тебе нужен альфа, — усмехается Чжочэн, приземляясь на стул с другой стороны. Сяо Чжань смотрит на буквально светящихся от предвкушения хороших сплетен о его личной жизни друзей и не может не закатить глаза, потому что да, они всё это время были правы: ему и правда нужен был альфа. Нужен был Ван Ибо. — Ну, — играет бровями Лу, — мы ждём. — Чего? — чешет кончик носа Чжань, сжимая в руке свой стаканчик с дымящимся чаем. — Подробностей, само собой, — ставит свой поднос с едой на стол Чжочэн. — Ты провёл с ним течку? Почему я не вижу метки? — Не слишком ли рано для метки? Они ведь совсем недавно сошлись! — взмахивает рукой Сюань Лу. — Чтобы этот балбес снова не ушёл к какой-нибудь бете, — цокает языком Чжочэн, откусывая кусок от куриной ножки. — Точно, никаких бет, — подводит итог Лу. Чжань закрывает на секунду глаза и не сдерживает вздоха. Его друзья неисправимы. — Может, перестанете, а? Всё и так происходит слишком быстро. — Хоть мне до сих пор и не нравится этот мажор, но с момента, как вы с ним сошлись, ты стал выглядеть гораздо лучше, — серьёзно заключает Чжочэн, дожёвывая свою курицу. — Чжочэн прав, а-Чжань, — кивает Сюань Лу. — Ты стал высыпаться, много смеёшься и в целом выглядишь гораздо счастливее, чем был. Как бы мы с Чэн-Чэном ни относились к Ван Ибо, очевидно, что тебе с ним хорошо. Он делает тебя счастливым, и это главное, — мягко улыбается Лу, и с ней сложно поспорить. Ван Ибо — человек, чувств которого сполна хватит, чтобы лелеять и любить Сяо Чжаня за двоих. Это ощущение всепоглощающего обожания, когда буквально кожей чувствуешь восхищение другого человека, было странным, непривычным, но таким правильным, словно Чжань специально был создан, чтобы его любил Ибо. — Ты бы точно не выдержал с Мэй, — со знанием дела фыркает Чжочэн. — Эй, они встречались полтора года, а это, между прочим, достойный срок, — возмущается Сюань Лу, и Сяо Чжань с вырывающимся из груди смешком пьёт свой уже немного остывший чай, слушая спор друзей. Конечно, он знал, что Мэй не нравилась его друзьям, но в то время она казалась некой стабильностью, за которую он так старался держаться. Сейчас, прочувствовав на собственной коже каково это — знать, что тебя обожают до дрожи в руках, ощущать себя в полной безопасности и понимать, что любую твою проблему решат, Сяо Чжань больше не хочет возвращаться к тому, что у него было, не хочет залезать в шкуру альфы, которую носил на протяжении всех отношений с Мэй, потому что впервые в жизни научился принимать свою сущность омеги. Ему не нужно решать сто вопросов в минуту, лезть из кожи вон, чтобы реализоваться, угождать кому-то и брать на себя чужую ответственность — оказывается, он может просто жить своей жизнью, не загоняя себя в кабалу висящих камнем на шее обязанностей, полноценно высыпаться и находить время для того, что ему действительно нравится. Ван Ибо действительно показал ему, что всё может быть по-другому. — Ты больше не разговаривал с ней? — впивается в Чжаня взглядом Сюань Лу. — С кем? С Мэй? — немного удивлённо смотрит в ответ Чжань, получая утвердительный кивок от девушки. — Весь институт говорит о том, как грубо ты её бросил у всех на глазах, — морщится Чжочэн. — Эту неделю только и слышно об этом. — Вы ведь знаете, что всё было совсем не так, — откидывается на спинку стула Чжань. — Знаем, — кивок от Сюань Лу. — Ты просто очень неудачно решил разорвать ваши отношения в столовой, где невозможно обойтись без свидетелей, и все настолько привыкли вас видеть везде вместе, что ваше расставание стало буквально горячей темой. Ли Мэй была очень убедительной со своей этой пощёчиной. — Просто ты задел её хрупкое эго, — фыркает Чжочэн. — Эта драма скоро всем надоест, вот увидишь. Сяо Чжань делает глоток своего остывшего чая и молча кивает. Конечно, их расставание не было темой номер один, и буквально уже через пару дней появится новость поинтереснее, но слышать о своей личной жизни в контексте сплетен, было непривычно-странно. После их последнего громкого расставания в столовой, они больше не разговаривали, пересекаясь на парах и в коридорах, и если Сяо Чжань и пытался хотя бы приветливо улыбнуться, то Ли Мэй демонстративно делала вид, что не знает его. Возможно, им просто нужно немного времени? Чжань полагал, что да. Через несколько месяцев они выпустятся из института, получат диплом и разойдутся в разные стороны — так почему бы не разойтись без обид друг на друга, в конце концов, они с Ли Мэй были вместе полтора года и уж точно не были друг другу чужими. — Тебе всё равно придётся с ней поговорить, — вздыхает Сюань Лу, и Сяо Чжань молча кивает, принимая её правоту. Когда позже, на занудной паре по нейрохирургии, Чжань видит сидящую на соседнем ряду Мэй, перешёптывающуюся со своей подругой и старательно не смотрящую в его сторону, он впервые задумывается над тем, что она к нему чувствовала все те полтора года, что они были вместе. Удобство. Сяо Чжань был удобным, а сейчас то, что раньше за неё делал Чжань, ей приходится делать самой, и, вероятно, это ключевая причина, почему она настолько сильно злится. Никому не нравится, когда их лишают комфорта. Чжань не винит её ни в чём, в конце концов, это он сам изначально так распределил роли, пытаясь быть лучшим бойфрендом на свете. Насколько сильно это амплуа лучшего бойфренда трещит по швам, Сяо Чжань понимает на перерыве, когда в коридоре к нему подходит смутно знакомый альфа, нависая тенью. Чжань не знает имени этого альфы, но припоминает, что он из параллельной группы. — Поужинаешь со мной? — немигающим взглядом смотрит на него парень, придвигаясь так близко, что практически забирает воздух Чжаня. — Я занят, — хмурится Сяо Чжань. — Я разукрашу твою шею получше, — улыбается альфа, бросая взгляд на красные пятна засосов на коже омеги. — Я умею утешать после расставания, поверь. — Я занят, — повторяет Чжань, поднимая глаза на альфу и встречаясь с ним взглядом. Альфа перед ним высокий и крупный, явно занимающийся спортом и превосходящий его в силе. Парень смотрит с вызовом и усмешкой, кажется, ещё больше распаляясь отказом, и если на него так подействовала новость о расставании Чжаня с Мэй, то страшно представить, что альфа себе обычно позволяет при знакомстве с другими омегами. Он явно был не из тех, кто принимает отказ. — Я найду тебя после пар, — широко улыбается альфа, быстро проводя большим пальцем по нижней губе Чжаня, соскальзывая и замирая на подбородке. — Забудь об этом, — пренебрежительно цедит сквозь зубы Чжань. — До встречи, пупсик, — с усмешкой отстраняется парень, поспешно разворачиваясь и скрываясь в одной из аудиторий. Сяо Чжань смотрит в стену невидящим взглядом и пытается осознать, какого чёрта это сейчас было. С каких пор он стал какой-то новой звездой института, к которой каждый хочет подкатить? Очевидно, с тех самых, как Ли Мэй прилюдно зарядила ему пощёчину в столовой. Чжань устало моргает и заходит в свою аудиторию, где ему уже заняли место Чжочэн и Лу. — Насколько сильно обсуждают моё расставание с Мэй? — неуверенно смотрит на удивлённых таким вопросом друзей Чжань. — Эм, сильно? — задумчиво чешет бровь Чжочэн. — Среди альф так точно. — Среди альф? — не понимает смысла фразы Чжань. — Ну, многие альфы хотели бы с тобой замутить, — пожимает плечами Чжочэн. — Но ты не волнуйся, мы с Лу стоим на страже твоей чести! — тут же добавляет Чжочэн, и Сюань Лу рядом деловито кивает, подтверждая. Сяо Чжань отрешённо кивает и словно только сейчас возвращается в реальную жизнь. Как он мог не замечать внимания других альф раньше? Сколько вообще всего он не замечал, погружённый в отношения, работу и учёбу? Чжань не скажет, что он очень социальный человек, но, боже, сколько же он жил в анабиозе? Сейчас, когда у него появилось свободное время и здоровый сон, ощущение, словно он заново начал жить, въедалось под кожу всё больше и больше с каждым днём. Он что, и правда пропустил часть своей жизни, даже не заметив? От осознания этого становилось не по себе, а в голове крутилась мысль, что если бы он ничего не поменял, то точно продолжил бы не жить, а существовать серой массой в своих таких же серых буднях. Вероятно, если бы он не встретил Ван Ибо, он бы и не задумался над этим. Так и не понял бы, что жизнь может быть другой. Чжань переводит взгляд на окно, за стеклом которого проходили люди, проезжали машины и шла своим чередом жизнь совершенно не знакомых ему случайных людей. Когда-то он так же наблюдал через стекло окна и за Ибо. Не знал его, считал инфантильным мажором и даже не предполагал, что когда-нибудь позволит ему занять такое огромное место в своём сердце. Всего один Ван Ибо, который так сильно всё изменил, и без которого Сяо Чжань уже не мог представить своей жизни. Телефон в кармане отдаётся короткой вибрацией нового уведомления, и Чжань непроизвольно начинает улыбаться ещё до того, как смотрит на экран. Ван Ибо, ну конечно, кто бы сомневался. Сяо Чжань открывает пришедшее сообщение и чувствует, как начинает краснеть, читая короткое «Еду к тебе». Чжочэн рядом косится в экран его телефона и ехидно усмехается, наклоняясь ближе и играя бровями. — Что, твой папочка едет? — «Папочка»? — переспрашивает Чжань, надеясь, что его щёки не выглядят слишком красными. — Кто, Ибо? — Ну не ты же, балбес, — шикает в ответ альфа, закатывая глаза. — Почему это он «папочка»? Я вообще-то старше, — обиженно надувается Чжань. — Старше ты, но вытаскивает твою жопу из неприятностей и платит за всё он. Сяо Чжань видит еле сдерживающую смех Сюань Лу и с обречённым вздохом кивает в ответ. Может, в отношениях с Ли Мэй он и был тем, кто брал ответственность и тащил всё на себе, но сейчас был явно не тот случай. Ибо решает его проблемы, заботится о нём, по умолчанию за всё платит и, в конце концов, именно Ибо имел его все дни течки, оставляя свои следы на теле. Сколько бы между ними ни было лет разницы, но, похоже, именно Ибо можно было назвать тем самым «папочкой», который сейчас ехал к нему в институт. Чжань невольно представляет себе Ибо за рулём своей «ауди», уставшего после работы, в костюме и со сосредоточенным на дороге взглядом и чувствует, как ускоряется пульс, потому что такой Ибо — это слишком во всех смыслах. Такому Ибо хочется подчиниться, позволяя делать с собой всё, что тот пожелает, и сбивчиво шептать его имя. Сяо Чжань слишком хорошо помнит, каким несдержанным и властным может быть Ибо, сжимая ладони на его заднице и срываясь на звериный рык. Ещё никому в жизни Чжаню не хотелось так подчиняться, как Ибо, полностью доверяя и отдавая контроль над ситуацией. Потому что, вероятно, Ван Ибо был рождён, чтобы управлять. Сяо Чжань почти стопроцентно уверен, что через несколько лет, когда Ибо повзрослеет и трансформируется в мужчину, те зачатки силы, которые в нём проявляются сейчас, станут тем, что сможет смести практически всё на своём пути. Взрослый Ибо, осознавший свою власть и принявший её — одна из тех вещей, которую Чжань хочет увидеть своими глазами, и мысль о которой практически сводит с ума. Его совершенно невозможный дурашливый Бо-ди, умеющий всё держать под контролем, до одури горячий и имеющий весомую власть в обществе. Комбо, от которого у Сяо Чжаня поднималась температура и начинало дрожать всё тело. Когда под конец последней пары взгляд Чжаня цепляется за стоящую перед институтом знакомую «ауди», он окончательно признаётся сам себе, что готов сдаться без боя со всеми потрохами прямо в салоне ждущей его машины. Сюань Лу, провожая его после пары ехидной улыбкой, кажется, тоже поняла его мысли, тактично намекнув, что если Сяо Чжань сегодня решит переночевать не дома, то пусть хотя бы предупредит, чтобы они с Чжочэном не волновались. От словосочетания «ночевать не дома» начинает жечь под кожей, и это выглядит как полный нокаут. С каких пор он стал так тактильно зависим от Ибо? Видимо, с тех пор, как окончательно сдался под натиском альфы, позволяя себе чувствовать и просто быть собой настоящим. Сяо Чжань чувствует, как с каждым шагом по коридору всё больше учащается пульс, пересекает главный холл, выходит на улицу и совсем не ожидает, когда его резко хватают за руку на ступеньках. Тот самый безымянный альфа, подошедший к нему в коридоре две пары назад. Всё тот же нахальный взгляд и самоуверенная ухмылка на губах. Чжань бросает взгляд на стоящую в стороне знакомую «ауди» и очень мысленно надеется, что Ибо не увидит и не среагирует на эту совершенно дурацкую ситуацию. Потому что слишком хорошо представляет, как отреагирует Ибо. — Поймал, — улыбается альфа, разворачивая Чжаня к себе лицом. — Ну что, согласишься поужинать со мной? — Я уже говорил, что занят. — Не вижу на тебе метки, — усмехается парень, демонстративно скользя взглядом по шее Чжаня, усыпанной следами засосов. — Только комариные укусы. — Не советую тебе связываться с этим комаром, — пытается сбросить с себя руку альфы Чжань. — Уверен, что справлюсь, — ухмыляется альфа, крепче перехватывая запястье Чжаня и совершенно пропуская момент, когда дверь стоящей неподалёку «ауди» бесшумно открывается. Зато Сяо Чжань не пропускает. Видит злого, как чёрт, Ибо, направляющегося к ним, и действительно начинает переживать за сохранность костей этого опрометчивого дурака, решившего показать ему свою самоуверенность. Ван Ибо мог быть благоразумным и рассудительным, но не когда дело касалось Сяо Чжаня. — Отпусти руку и просто молча уходи, — быстро говорит Чжань парню, ловя его растерянный взгляд. — Быстрее. — Ты чего это? Боишься, что папочка увидит, как тебя держит за руку альфа? — усмехается парень, наблюдая за обеспокоенным выражением лица Чжаня. — Именно этого я и боюсь, — бросает настороженный взгляд Чжань за спину всё ещё безымянного альфы, фокусируясь на приближающемся Ибо. — Поверь, тебе нужно бежать от моего папочки, как можно быстрее. Парень перед ним был просто самоуверенным дураком, переоценившим свои силы и пытающимся показать свою напыщенную крутость, и Ибо будет глубоко плевать, насколько серьёзные намерения были у этого альфы. — Прекращай молоть чушь, — начинает злиться от непонимания происходящего альфа. — Боже, как же ты влип, — беззлобно усмехается Чжань, уже не пытаясь вырвать руку из чужих пальцев. — Влипнешь ты, когда я заменю все эти комариные укусы на твоей шее своими следами, — продолжает альфа, и Сяо Чжаню уже даже не жаль его. Дурак, что с него взять. Когда подошедший к ним Ибо резко одёргивает Чжаня в сторону, вклиниваясь между и отстраняя от него безымянного парня, наконец-то выпустившего из своего захвата руку омеги, Сяо Чжань не может сдержать нервной улыбки. Он ведь предупреждал, ну правда. — Чжань-гэ, ты в порядке? — обеспокоенно смотрит Ибо, тут же пробегаясь по Чжаню цепким взглядом. — Да, всё хорошо, — кивает Чжань, потирая выдернутое из чужих пальцев запястье. Конечно же, Ибо замечает это. Просто не может не заметить. Чжань видит, как взгляд Ибо темнеет буквально на глазах, и где-то глубоко под кожей, несмотря на всю жалость к неудачливому и всё ещё ничего не понимающему ухажёру, довольно урчит что-то собственническое, приходящее в восторг от того, как Ибо его оберегает. Охраняет. — Подожди меня в машине, — просит Ибо, и Чжань очень глупо моргает, пытаясь понять, что нужно делать в такой ситуации. — Ибо, он ничего не сделал. Я в порядке, честно, — кладёт руку на его плечо Чжань, встречая недоверчивый взгляд Ибо в ответ. Альфа рядом, несколько дезориентированный происходящим, кажется, наконец-то отмирает, возвращая на лицо самоуверенную ухмылку. — Это и есть твой папочка? Да брось, парень, это же смешно, — закатывает глаза в усмешке альфа, пока не натыкается на тёмный, пригвождающий к месту взгляд Ибо и не прослеживает глазами за его дёрнувшейся к скрытой под кожанкой кобуре рукой, мгновенно бледнея. — Бо-ди! — кладёт ладонь на руку Ибо омега, мгновенно реагируя и останавливая. — Мы перед институтом! Ибо замирает, тут же ловя перепуганный взгляд Чжаня и внутренне сжимаясь от мысли, что заставил Сяо Чжаня сейчас переживать. — Прости, гэ, не сдержался, — виновато смотрит на Чжаня альфа, опуская руку. — Всё хорошо, Бо-ди, — мягко улыбается Чжань, сжимая ладонь Ибо и переплетая пальцы, успокаивая и убеждаясь, что он больше не потянется к пистолету. — Пошли к машине, ладно? Со мной всё хорошо, правда. Пожалуйста, просто пойдём к машине, — ловит немного успокоившийся взгляд омега, направляя Ибо в сторону и буквально кожей ощущая страх и растерянность безымянного альфы рядом. — Твоя рука, — мрачно касается свободной рукой покрасневшей кожи Ибо, практически рыча. — Это? Это ерунда, серьёзно, я вообще ничего не чувствую, — шевелит кистью в доказательство Чжань, наблюдая, как складка на лбу Ибо разглаживается. — Пошли, Бо-ди, я хочу домой, — подталкивает альфу Чжань. Ибо послушно кивает, делает глубокий вдох, наконец-то поддаваясь мягкому обволакивающему голосу и больше не смотря на замершего и шокированного альфу, которого ещё несколько минут назад хотелось разорвать на части. Сяо Чжань достаточно его знает, чтобы видеть, как тяжело альфе сейчас себя сдерживать и сколько усилий он прикладывает, чтобы обуздать своего внутреннего зверя. — Больше не будь таким дураком, — бросает Чжань до сих пор не пришедшему в себя альфе рядом, крепче сжимая руку Ибо и получая безмолвное моргание в ответ. Этому парню очень повезло, что он не встретил Ибо где-нибудь в безлюдном переулке, потому что там, без Сяо Чжаня, альфа точно не остановился бы. Парень, чьё имя Чжань так и не узнал, теперь тоже это знает. Сяо Чжань — единственная причина, почему альфа был всё ещё цел и невредим. — Ибо, — зовёт Чжань, подходя к машине и бросая взгляд на угрюмого альфу рядом. — Садись в машину, гэ, — коротко отзывается Ибо, открывая дверь и садясь внутрь. Чжань послушно открывает дверь машины, садится в салон и буквально кожей чувствует, как внутри Ибо всё ещё мечется разъярённый зверь, желая вернуться и вцепиться потенциальному сопернику в горло, и это заставляет покрываться мурашками всё тело. Ван Ибо, готовый разорвать в клочья любого, кто прикоснётся к Сяо Чжаню, — слишком горячее зрелище. — Ибо, — осторожно накрывает ладонь альфы своей рукой Чжань. — Не позволяй никому до себя дотрагиваться, — тяжело выдыхает Ибо, смотря невидящим взглядом перед собой. — Я не смогу сдержаться в следующий раз. Сяо Чжань видит, как медленно проходит красная пелена перед глазами Ибо, и не может сдержать самодовольной, греющей его эго улыбки. Несколько минут назад Ибо готов был за него убить, и Чжань уверен, что, если бы не остановил его, альфа это сделал, застрелил бы того парня прямо перед институтом у всех на виду. Ван Ибо так сильно утонул в нём, так сильно зависим, что готов буквально на всё, без сомнения переступая черту. В руках Сяо Чжаня была власть над Ибо, настолько сильная, что опьяняла лучше любого вина, и Чжань соврёт, если скажет, что не наслаждается этим. Наслаждается, очень. Ибо пойдёт за ним на край земли и переступит грань столько раз, сколько Чжань скажет. Его абсолютно преданный щенок Ван Ибо, который перегрызёт горло за своего омегу любому. — Бо-ди, — перемещает Чжань ладонь на щёку альфы, вынуждая повернуть голову и поймать его взгляд. — Если бы я не остановил тебя, ты бы правда выстрелил в него? — выжидающе смотрит в чужие глаза Чжань, уже зная ответ. — Да. Я видел, как он схватил тебя, и, блять, Чжань-гэ, я готов был разорвать его на части, — честно отвечает Ибо, и у Сяо Чжаня мгновенно начинает щемить сердце, потому что слышать эти слова — слишком. — Это потому что на моём запястье остался след от его руки? — Это потому что он сделал тебе больно. Никто не смеет делать тебе больно, — отвечает Ибо, и Сяо Чжань совсем теряется. Как может в одном человеке помещаться столько безусловной любви и обожания? Чжань пытается вспомнить, чувствовал ли он что-то похожее от тех, с кем встречался раньше, и точно может сказать, что нет. Ни толики того, что он чувствует сейчас. Никто раньше не заставлял его ощущать себя настолько любимым. — Ибо, — гладит альфу по щеке Чжань, ласково улыбаясь и вкладывая в эту улыбку все не сказанные сейчас чувства. — Я не боюсь, что мне сделают больно. Потому что ты со мной, — снижает голос до шёпота Чжань, вглядываясь в тёмные глаза напротив и накрывая чужие губы своими. Мягкий, тёплый поцелуй, пропитанный благодарностью, нежностью и безграничным обожанием. Почему Сяо Чжань жил без этого человека столько времени? Как он вообще мог так жить? Чжань улыбается в поцелуй, позволяя чужому языку проскользнуть в свой рот, и ловит себя на мысли, что без Ибо он и не жил вовсе. Ван Ибо, такой ласковый, льнущий к Чжаню всем телом и отзывающийся на каждое прикосновение, он всегда загорался за секунду, отдавая Сяо Чжаню все чувства в двойном размере и заставляя плавиться в своих руках. Чжань легко прикусывает нижнюю губу альфы, обхватывая ладонью его шею, и покрывается мурашками от прокатывающейся по всему телу вибрации от тихого рыка Ибо. Рука соскальзывает с шеи на плечи и проводит вниз, ощущая жар чужой кожи через одежду. — Чжань-гэ, — отзывается хрипло Ибо, отрываясь. — Поехали домой. — Нет, — усмехается Чжань, поддаваясь горячим рукам Ибо, скользящим вдоль спины к пояснице. — Я хочу кое-что попробовать, ладно? Будь хорошим мальчиком, Ван Ибо, — широко улыбается Чжань, совершенно точно заставляя сердце Ибо сделать кульбит. Ибо тяжело сглатывает и послушно кивает, тяжело дыша и отдавая Чжаню весь контроль над ситуацией. Тёплые губы снова накрывают чужие, а рука соскальзывает ниже, переходя на грудь и чувствуя под ладонью твёрдый рельеф чужого тела. — Чжань-гэ, — хрипло шепчет Ибо, стоит настойчивым губам отпустить его рот и переместиться на шею, где под горячей кожей отчётливо бьётся разогнавшаяся кровь. — Чш-ш, — отрывается от альфы Чжань, с улыбкой прикладывая палец к чужим губам. — Ты такой горячий, знаешь? — опаляет он дыханием ухо Ибо, тут же проходясь языком по кромке мочки и вырывая едва слышный стон Ибо. — Всегда так быстро заводишься, — ироничная усмешка, пока рука сползает вниз по чужому торсу, накрывая ладонью уже чувствующуюся эрекцию. — Потому что это ты, — низко шепчет Ибо, откидывая голову на подголовник сидения и совсем открывая свою шею, к которой тут же приникают чужие губы, легко захватывая в свой плен тонкую кожу. — Чжань-гэ слишком космический, чтобы я мог контролировать себя. Сяо Чжань тихо усмехается в ответ, не отрываясь от шеи и двигая ладонью на топорщащейся ширинке альфы. Ибо тяжело дышит и подставляется под чужие требовательные руки, позволяя делать с собой всё, что вздумается. Человек, всегда держащий всё под контролем и решающий кучу вопросов каждый день, сейчас так доверчиво льнёт к рукам омеги, что у Чжаня в очередной раз начинает щемить под рёбрами. Ибо так безоговорочно доверял ему, что хотелось отдать ему всё, что есть, без остатка. Рука мягко скользит к ремню, ловко расстёгивая его и оттягивая молнию на брюках вниз. Ладонь аккуратно надавливает на топорщащуюся ширинку, проводит вверх-вниз и ныряет за край белья, мягко обхватывая твёрдый горячий ствол и вызывая приглушённый стон Ибо. Тяжёлый гладкий член приятно ложится между пальцами, заставляя желать большего. Если Сяо Чжаня спросить, когда в последний раз он хотел так сильно кому-нибудь отсосать, он даже и не вспомнит, потому что за все свои отношения никто ни разу не вызывал в нём такого желания, как сейчас Ибо. Откинутая на подголовник сиденья голова, прикрытые жадные глаза, следящие за каждым движением, прикушенная губа и едва уловимое рокочущее порыкивание, отдающееся дрожью в каждой клеточке тела — весь Ван Ибо был одним сплошным «слишком». Чжань оттягивает сильнее брюки Ибо вместе с бельём и наклоняется вперёд, опаляя дыханием чувствительную головку. Взгляд падает на выступившие капли смазки, и Сяо Чжань соврёт, если скажет, что не хочет слизать её с члена прямо сейчас. Иногда казалось, что Ибо был создан, чтобы быть чёртовым грехом во плоти, потому что объяснить по-другому, как можно так сильно кого-то желать, Сяо Чжань не мог. Когда горячий язык касается влажной головки, Чжань буквально сдерживает стон удовольствия, потому что держать во рту член Ибо ощущалось лучше всех вещей за последнее время. Толстый, длинный и гладкий, он так идеально скользил по нёбу, заполняя собой всё пространство вокруг, что казался словно специально для этого созданным. Сяо Чжань смыкает губы на головке, двигая головой вниз и насаживаясь на член, и раскатывает по языку солоноватый вкус слизанной смазки. Он помнит, как несколько дней назад этот член ощущался в его заднице, заставляя забывать собственное имя. Ибо сильнее прикусывает губу, кладя ладонь на макушку Чжаня и впиваясь в волосы. С губ срывается приглушённый стон, впитывающийся буквально под кожу, и Сяо Чжань готов продать душу дьяволу, чтобы слышать эти стоны вечно. Чжань глубже заглатывает член, чувствует, как сжимается рука в волосах, и проходится языком по всей длине ствола. У него не так много опыта в минете, но для Ибо хочется всё сделать как нужно, чтобы альфе было более чем хорошо. Чжань сжимает губы на головке, втягивает щёки и чувствует, как крепче сжимается рука в его волосах. Ибо тяжело дышит, отзывается на каждое движение языка Чжаня и толкается бёдрами в горячую влажность податливого рта. Чжань позволяет члену войти глубже, машинально расслабляя горло и чувствуя, как в заднюю стенку нёба упирается головка. Свободная рука аккуратно ложится на основание члена, помогая, а язык змеёй оплетается вокруг твёрдого ствола. Ибо толкается особенно сильно, входя почти на всю длину и кончая глубоко в податливый рот, а рука в волосах оттягивает пряди вверх. Тяжело дыша, Чжань сглатывает, тянется языком к головке, нащупывает её и облизывает, очищая от остатков спермы. Это не первый раз, когда он делает минет, но первый раз, когда горит желанием проглотить всё до капли. Ибо на вкус солёно-кислый, немного вяжущий, но не неприятный. Сяо Чжань аккуратно выпускает член изо рта, облизывает по всей длине напоследок и поправляет на альфе бельё и брюки. — Чжань-гэ, — хрипло зовёт Ибо, поднимая голову Чжаня за подбородок и притягивая к себе, накрывая его губы своими и глубоко целуя, проникая языком и буквально вылизывая изнутри, разделяя свой собственный вкус. — Ты такой космический, знаешь? — сбивчивый шёпот в губы. — Самый ахуенный. — Ты говоришь так, потому что я отсосал тебе в машине? — не скрывает ехидной улыбки Чжань, на что получает до дрожи пронзительный взгляд. — Потому что ты и правда космический, и я слишком сильно люблю. Сяо Чжань смотрит на серьёзное лицо Ибо перед собой и не видит ни намёка на шутку. Он, конечно, знал о чувствах альфы уже не первый день, но слышать, как Ибо говорит ему «люблю», крепко держа обеими руками и смотря немигающим взглядом преданного щенка — совсем другое. — Бо-ди… — Останешься у меня сегодня? — горячие руки плавно оглаживают лопатки, и Сяо Чжань буквально кожей чувствует чужую любовь, безопасную и обволакивающую своей безусловностью. — Останусь, — кивает Сяо Чжань, с улыбкой накрывая горячие губы альфы.

***

Неспешное утро, огромная кровать в гостевой комнате, в которой он остаётся на ночь всё чаще и чаще, и личная ванная, где уже появились его зубная щётка и шампунь. Сяо Чжань выключает воду в душевой кабине, вытирается свежим полотенцем, чистит зубы дурацкой пастой со вкусом ежевики и одевается, мысленно ставя себе галочку привезти сюда свою привычную зубную пасту из квартиры. Гостевая комната в доме семьи Ван медленно, но верно всё больше заполняется его личными вещами, а в голове появляется мысль, что, пожалуй, он уже может называть эту комнату и эту ванну своими. Может, это хитрый план Ван Ибо незаметно переселить его к себе? Зная целеустремлённость альфы, Сяо Чжань не исключает и такого варианта. Он выходит из ванной, поправляет воротник выглаженной рубашки, проверяет тетради с конспектами в сумке и выходит из комнаты, которую он всё же называет мысленно своей, спускаясь вниз. В доме семьи Ван всегда было тихо и пусто, и Сяо Чжань не преувеличит, если назовёт семейное гнездо Ван пустым и пугающим своей тишиной музеем. Ибо рассказывал, что его родители развелись и давно уже не живут вместе, а в этом доме, кроме прислуги и изредка компаньонов Ван Чжо по бизнесу, действительно никого не бывает. Ван-старший появляется дома редко, находясь преимущественно в командировках и на деловых встречах, сам Ибо придерживается такой же стратегии, приходя домой только спать. Огромный пустой особняк, где царит образцовая чистота и абсолютная безжизненность, разбавляемая лишь занятой своей работой прислугой. Сяо Чжань спускается в главный холл и совсем не удивляется звенящей вокруг тишине. На кухне обнаруживается приготовленный поваром завтрак, а в чайнике — свежий фруктовый чай. Чжань накладывает себе оставленные поваром кулинарные изыски, наливает чай, решая подождать Ибо за столом, и почти что вздрагивает, когда натыкается на незнакомого мужчину в дверях. Высокий статный альфа в строгом костюме и телефоном в руке, скользящий по Чжаню немного удивлённым внимательным взглядом. — Здравствуйте, — приветствует мужчину Чжань, улыбаясь и склоняясь в уважительном поклоне, получая молчаливое нечитаемое выражение лица в ответ. Сяо Чжань смотрит, как мужчина без слов окидывает его заинтересованным задумчивым взглядом и, словно что-то решив, кивает сам себе, разворачиваясь и тут же удаляясь куда-то вглубь дома. Когда где-то в холле слышатся сначала приглушённые голоса, а затем щелчок входной двери, Чжань делает вывод, что так и оставшийся неизвестным мужчина ушёл. Дворецкий? Личный помощник? Кто-то из работающего здесь персонала? Сяо Чжань на время откладывает этот вопрос, решая потом узнать обо всём у Ибо и наконец-то приступая к завтраку. Что-что, а свою работу повар семьи Ван знал на сто баллов из ста. — Чжань-гэ, — появляется в кухонном проёме, где ещё пару минут скрылся безымянный мужчина, широко улыбающийся Ибо. Сяо Чжань смотрит на сияющее лицо альфы, его блестящие глаза и не может перестать сравнивать его со счастливым щенком, который встречает своего хозяина. Омега, конечно, не был никаким хозяином для Ибо, но невероятная схожесть поведения альфы с преданным псом каждый раз била прямо в душу, заставляя сердце щемяще тянуть в груди. — Привет, — улыбается в ответ Чжань, подставляясь горячим обнимающим его рукам Ибо и обнимая в ответ. — Чжань-гэ снова спал в своей комнате, а не со мной, — театрально поджимает губы Ибо, ласково водя носом по щеке Чжаня. Сяо Чжань не сдерживает мягкой улыбки и потирается щекой в ответ, вдыхая знакомый запах смеси парфюма и природного сандала. От альфы пахнет гелем для душа и шампунем, а волосы всё ещё немного влажные. Привычка Ибо ходить по утрам в бассейн точно могла бы довести Чжаня до сердечного приступа, стоило лишь вспомнить, как альфа выглядел на водной дорожке или когда выпрыгивал на бортик из воды. — В своей комнате? — тихая усмешка. — Бо-ди, это твой дом, помнишь? — Не помню, — по-кошачьи притирается Ибо, скрещивая руки на предплечьях Чжаня и накрывая его коконом из своих объятий. — Всё тебе, гэ, всё твоё. Чжань чувствует горячее дыхание за ухом, невесомый поцелуй в висок и глубже подаётся назад, утопая в кольце чужих рук. — Боже, Ибо, почему ты такой милый? — усмехается Чжань. — Тебя очаровываю, — последний раз притирается носом к щеке Чжаня альфа, прежде чем отступить назад, размыкая объятия. — Куда уж ещё больше, — говорит скорее сам себе Чжань, наблюдая, как Ибо достаёт посуду и накладывает себе завтрак. — Кстати, перед тем, как ты пришёл… Ты должен был встретить мужчину, он выходил… — Отца? Да, я пересёкся с ним в холле, — бросает Ибо через плечо, наливая себе чай. Сяо Чжань замирает на секунду, осознавая услышанное и чувствуя, как по телу начинает расползаться дрожь. — Отца? Это был твой отец? — пальцы машинально сжимают край стола. — Ну да. Извини, нужно было вас познакомить раньше, но он нечасто бывает дома, — виновато усмехается альфа, ставя свою тарелку на стол и садясь на соседний с Чжанем стул. Сяо Чжань прикусывает губу и чувствует, как практически останавливается сердце. Он только что и правда встретил отца Ибо на кухне, в их семейном доме. Знакомство с Ван Чжо было той вещью, которую Чжань хотел сделать правильно, и первая встреча в половину восьмого утра на семейной кухне дома Ван явно не входило в список этих «правильных вещей». — Чжань-гэ? — ожидающе смотрит на него Ибо, начиная волноваться. — Ты чего? Да брось, гэ, отцу ты явно понравился, — жуёт свой завтрак альфа. — Это он тебе сказал? — скептически выгибает бровь Чжань. — Он почти что улыбнулся, — перестаёт жевать Ибо. — Серьёзно, гэ, мой отец никогда не улыбается просто так, если это не званый ужин в министерстве. Ты ему точно понравился. — Хочешь сказать, я только что получил благословение твоего отца? — нервно усмехается Чжань, ловя всё такой же внимательный взгляд Ибо. — Определённо. Добро пожаловать в семью Ван, гэ, — растягивает губы в гремлинской улыбке альфа, дотягиваясь рукой до ладони Чжаня и накрывая её своей. Сяо Чжань не сдерживает смущённой кривой улыбки. Ибо мог часто отшучиваться, пытаясь приободрить его, или переводить многое в шутку, но сейчас, смотря в серьёзное лицо напротив, Чжань мог точно сказать, что Ибо не юлит и не пытается смягчить ситуацию. Он и правда искренне уверен в своих словах. Глава «Wang Corporation» только что одобрил его в качестве пары его сына. Ван Чжо только что принял его. — И что дальше? — прикусывает губу Чжань, чувствуя, как чужие горячие пальцы вплетаются между его собственными, обхватывая ладонь тёплым коконом. — Свадьба, — немигающим взглядом смотрит Ибо. — Я говорил, что ты станешь моим мужем, и ты станешь, гэ. Когда ты будешь готов, просто скажи мне «да». Чжань чувствует, как чужая горячая ладонь накрывает его руку, видит до боли пронзительный преданный взгляд, полный обожания, напротив и всем сердцем ощущает глубину эмоций альфы. Ван Ибо так открыто и безгранично готов отдать ему всё, что у него есть, преподнести весь этот мир и создать любую новую вселенную, стоит Сяо Чжаню только сказать, что осознание этого мощной волной выбивает почву из-под ног. — А если это случится через… м-м, скажем, лет сто? — ловит чужой утягивающий в бездну взгляд Чжань. — Значит, мне придётся прожить ещё сто лет, чтобы услышать это, — серьёзно отвечает альфа, и это сверх того, что Чжань может вынести. Он не сдерживает улыбки, наклоняясь вперёд и обхватывая чужую шею руками, накрывая губы Ибо своими. Боже, Сяо Чжань настолько бессовестно счастлив, что ему абсолютно точно хочется продлить это счастье ещё на эти пресловутые сто лет как минимум.