in your likeness

— Экспекто Патронум! Из палочки уверенно полился ослепительный свет, затмевая собой серебристое небо, затянутое тучами. Закусив губу, Малфой позволил Патронусу заполнить всё видимое пространство перед окном и опустил палочку. Для его задачи это бесформенное облачко не годилось, но Драко скорее руку себе отгрызёт, чем ещё раз согласится на помощь Поттера. Поттер ничего не понимал. Возможно, ему было плевать. Драко это устраивало: в конце концов, у святого Поттера всегда были дела поважнее. В этом было трудно признаться даже самому себе, но Драко всегда завидовал чистой, непорочной дружбе Поттера с грязнокровкой и Уизелом. В то время, как они смеялись и сражались плечом к плечу, у него были только Крэбб и Гойл. Может, Поттеру и было плевать, но Драко хорошо помнил, как он отшвырнул его Патронусом на третьем курсе. Ему нужна была эта магия. Ему нужен был Поттер. Вот только как его попросить? С ним даже это слово не вяжется — попросить. Малфой мог бы связать его и пытать до тех пор, пока не выдаст свой секрет… Вздохнув, Драко спустился на второй этаж и заглянул в приоткрытую дверь гостиной. Поттер, как всегда, сидел перед весело горящим камином в окружении раскрытых книг и тарелок со сладкой выпечкой. От вида его сгорбленной спины у Драко кольнуло в груди. Не может быть так, чтобы он променял своих драгоценных друзей и безопасный штаб Ордена на бессмысленное перечитывание одних и тех же заплесневелых книжек потому лишь, что сдался. Если отставить в сторону его уму непостижимую жажду славы и всеобщего признания, то Гарри Поттер всегда был чем-то занят. Бегал по округе с высунутым языком, доказывал свою правоту, влипал в передряги. Мерлин, да он весь шестой курс посвятил только тому, чтобы вывести его, Драко, на чистую воду. Была ведь причина, по которой теперь он неделями протирал штаны за книжками и колдовством над каким-то ожерельем! Было ли это частью его таинственного плана по одолению Тёмного Лорда? Драко совсем ничего об этом не знал, и это выводило его из себя. Он должен был знать… Только он открыл рот, чтобы начать разговор, как Поттер поднял голову и, как сурок, навострил уши. Заслышав приглушённые крики, Драко подошёл к окну и отодвинул штору. У порога дома через дорогу происходила невнятная потасовка, и у Малфоя снова дрогнуло сердце. — Они здесь, — констатировал он, безошибочно узнав в высокой фигуре Роули. Поттер вскочил и бросился к окну, разве что не приклеившись к нему носом. Роули и ещё двое Пожирателей настойчиво пытались проникнуть в жилище, а крупная темноволосая женщина отвечала им гневными проклятиями. Один из Пожирателей крепко удерживал дверь рукой. Как бы женщина ни старалась, закрыть её не получалось. — Мы должны им помочь! Не успел Драко ответить, как Поттер уже летел вниз по лестнице, только пятки сверкали. Устало застонав, Драко нагнал его уже в вестибюле прыгающим в одном ботинке. Поттер как раз натягивал второй, держа палочку в зубах, когда Драко раздражённо окликнул его: — Хоть раз в жизни не будь идиотом, Поттер! Тот закончил с ботинками и взялся за ручку двери. Останавливало его только праведное возмущение: — Как ты не понимаешь? Их же там убьют! — Да и плевать! — В этом вся разница между нами, — выплюнул Поттер, ткнув пальцем в его сторону. — Ты ни во что не ставишь жизни окружающих людей. Чем ты тогда отличаешься от этих? Он указал за спину, и Малфой не нашёлся, что ответить. Удовлетворившись этим, Поттер развернулся и потянул дверь на себя. Драко не мог допустить, чтобы их так глупо раскрыли и сдали Тёмному Лорду со всеми потрохами; он швырнул в дверь мощным запечатывающим заклятием и перехватил Поттера за пояс прежде, чем тот нацелил на него палочку. — Отпусти! Они же погибнут, если мы не вмешаемся! Он барахтался в его руках, как огромная скользкая рыба, но Малфой держал крепко. Их жизни буквально зависели от того, сможет ли он удержать Поттера от очередной глупости. Поттер так рьяно вырывался, что дыхание мгновенно сбилось, и Драко зашипел ему на ухо: — Нет никаких «мы», Поттер. Есть ты и твоё тупое благородство, которое и тебя, и меня похоронит. — Просто дашь им умереть? — Поттер извернулся и посмотрел ему в глаза. — И будешь спокойно спать после этого? — Зато я проснусь на следующее утро. Кончай тупить! Ты в таком виде собирался выйти к Пожирателям? Он оттолкнул Поттера, чтобы тот перестал гневно сопеть ему в подбородок, и окинул критическим взглядом с головы до ног. Но пытаться переспорить Поттера — всё равно что об стенку горох. — Да какая тебе разница? Хочешь — сиди здесь, как крыса, и смотри, как другие делают хоть что-то, чтобы выстоять против Сам-Знаешь-Кого! Но меня в этот клуб не записывай! — А ты не думал, что они намеренно тебя провоцируют? Что они догадываются, что в этом доме кто-то есть? Наш странный симбиоз защитных заклинаний может и дать слабину. Учитывая твой уровень… — Пошёл ты! Я иду спасать маглов! — У тебя пунктик, что ли, на спасении сирых и убогих? Поттер так и застыл, гневно буравя Малфоя взглядом, а тот, в свою очередь, поднял брови: разве он открыл Америку? Да этот олух на третьем испытании хотел вытащить четверых пленников вместо одного — налицо болезненная одержимость геройством! Снейп был совершенно прав на его счёт. На мгновение Драко стало стыдно, что он позволил себе думать о Поттере иначе. Снаружи раздался душераздирающий вопль, и они как один бросились к окну. Пожиратель в маске затаскивал сопротивляющуюся женщину, явно пытавшуюся бежать, обратно в дом. В освещённой комнате на втором этаже виднелись смутные фигуры. Не прошло и пары секунд, как завешенное полупрозрачной шторой окно вспыхнуло ярко-зелёным светом; последовала череда вспышек. Поттер дёрнулся вперёд, наверное, силясь разглядеть что-нибудь ещё, и Драко инстинктивно перехватил его за плечо. На улице воцарилась обречённая тишина. Ни Драко, ни Гарри не могли пошевельнуться, напряжённо высматривая Пожирателей. — Это твоя вина. Поттер резким движением сбросил его руку и приблизился вплотную. В его глазах читалась смертельная обида. Малфой опустил взгляд на нацеленный в грудь палец и подумал, что переживёт это. — Это твоя вина… — повторил Поттер и как-то потерянно взъерошил себе волосы. Сильно задев его плечом, Поттер ушёл, а Малфой остался стоять, задумчиво глядя на опустевший дом напротив. Пожиратели, видимо, трансгрессировали изнутри. Плюс одна вещь, за которую Поттер его ненавидит — подумаешь…

***

В первый раз, когда получилось вызвать Патронуса, Драко скрыл от Поттера свои мысли. Он сделал, как тот велел — подумал о будущем, каким хотел бы его видеть. Драко важно было знать, что у Поттера есть надежда, потому что иначе весь магический мир мог бросить оружие к ногам Тёмного Лорда и забыть о свободной жизни. Только у Поттера с Дамблдором и их слабоумной шайки хватало наглости слепо верить в победу; Драко же не мог похвастаться столь откровенной глупостью. Но у Поттера всё же был некий план, который заставил его бросить друзей и уйти в глухое подполье. Драко даже представить не мог, каким секретным знанием обладал Поттер, но это давало ему крошечную надежду выжить. В будущем Драко пытался представить свой дом. Пусть он будет меньше, но изящнее, чем мэнор. Пусть ноги́ Пожирателей в нём не будет, кроме самого Малфоя. Он женится на чистокровной волшебнице, как всегда хотел. Отец и мать будут приезжать каждые праздники, замечая, как преображается дом, становясь уютнее и теплее. Когда-нибудь у Драко родится сын, и он традиционно назовёт его в честь созвездия. Его сын будет играть с поседевшими волосами Нарциссы, сидя у неё на коленях. Драко никогда слова ему не скажет о войне. Этот ребёнок ничего не узнает ни о Волдеморте, ни о Гарри Поттере — ни о чём… Он будет счастливым, потому что ему не придётся никого убивать. Он будет играть в квиддич, получать «отвратительно» по уходу за магическими существами, влюбится в полукровку, и Драко, может быть, смирится с этим… Он будет хорошим отцом. Эту картину Драко раз за разом прогонял в своей голове, дополняя деталями, но Патронус так и не обрёл форму. Поттер бы сказал, что воспоминание или фантазия недостаточно счастливые, но что могло быть лучше, чем сбежать от сумасшедшей толпы искалеченных волшебников и обосноваться с любящей семьёй где-нибудь далеко? Стать чем-то большим, чем отражение собственного отца?.. Часть его хотела сбежать. Может быть, закопаться в песок на задворках Уэльса или спрятаться в Европе у знакомых семьи. Если Люциус и был в чём-то поистине хорош, так это в установлении выгодных связей. Тогда война могла бы миновать его. Но Драко не простил бы себе, что подвёл Нарциссу, даже если она и была мертва… Он просто должен был убедиться. Возможно, не стоило так усложнять концепцию счастья. Если жизнь матери стала центром его вселенной, возможно, на ней и нужно было сконцентрироваться. Драко захотелось ударить себя по лбу: это ведь было так просто! Никогда прежде он не цеплялся за столь слабую надежду. Должно быть, это сильное чувство. Значит, Поттер может засунуть себе в задницу идею о прекрасном будущем. Драко больше не станет тешить себя иллюзиями. Он закрыл глаза и представил, как находит мать живой и невредимой. — Экспекто Патронум! Голос прозвучал ровно. Из палочки, уверенно лежащей в руке, вырвался поток света. Словно подхваченный ветром, он изогнулся и стал обволакивать нечто осязаемое прямо перед Драко. Он различил очертания длинных тонких ног, крепкого стана, и в этом огромном сияющем облаке словно сверкнули чьи-то глаза… Спустя мгновение великолепный Патронус склонил перед ним голову, ожидая указаний. Драко потерял дар речи. Вид сотворённого им существа так поразил его, что он и вовсе забыл, зачем так долго учился этой магии. Разумеется, он часто гадал, какую форму примет его Патронус, но это… Ему захотелось сейчас же выплюнуть лист мандрагоры. Драко мотнул головой: было кое-что поважнее. — Прекрасно… Теперь, хм… Найди Нарциссу Малфой и передай ей: «Я жив, со мной всё хорошо. Я в безопасном месте. Если можешь, дай знать, в порядке ли ты и где находишься. Обещаю, я не стану рисковать, не подумав». Пожевав губу, он добавил: — И еще: «Я не прощу ему, если с тобой что-то случилось. Я и себе не прощу. Пожалуйста, ответь как можно скорее». А ты постарайся никому не попадаться на глаза. Это… всё, наверное. Медленно кивнув, Патронус легко и бесшумно взмыл в воздух и, пройдя сквозь стекло, исчез в потемневшем небе. Драко быстро потерял его из виду, надеясь, что послание достигнет адресата в безопасном месте, иначе всё это — вообще всё — было зря. Впрочем, у него был и план «Б». Совсем скоро зелье будет готово ко второй стадии. У Драко было в распоряжении всё необходимое. Самое главное — подгадать момент, чтобы Лестрейнджей не было в мэноре.