in your likeness

Малфой прятался от него весь день, а у Гарри просто не было времени, чтобы бегать за ним. Флёр и миссис Уизли подрядили помогать готовиться к празднику всех, кроме Дина, Полумны, Малфоев, Крюкохвата и Олливандера. — Бедняжки, Пожиратели от них живого места не оставили… — причитала она. Однако все, кроме ещё слишком слабого Олливандера, немедленно присоединились к всеобщей суматохе. Даже Драко — и тот несколько раз попался Гарри на глаза то левитирующим табуретки, то раздающим нравоучения в области столового этикета, то расстилающим скатерть на пару с Флёр. Столкнувшись с ними, ведущими непринуждённую беседу, Гарри аж язык проглотил, а больше случая поймать Драко и не представилось. Когда Гарри мыл овощи на кухне, Драко ретировался в сад за хворостом; когда миссис Уизли отправила Гарри за подушками для Крюкохвата, Драко пихнул его плечом на лестнице и скрылся в гостиной; когда Гарри подбирал на глаз подходящее для гоблина кресло, Драко исчез бесследно под предлогом переодевания и Гарри больше не видел его вплоть до наступления сумерек. Прояснившееся от дождя небо обрело затейливые оттенки спелого апельсина на горизонте, и гости стали собираться к столу. Гостиная не могла вместить шестнадцать человек, поэтому празднование решено было перенести на улицу. Мистер Уизли и Фред с Джорджем на сей раз без посторонней помощи справились с установкой импровизированного навеса, а Рон запустил под брезент свет из делюминатора, и получилось очень светло. Коллективно наложенные Согревающие чары сделали пребывание в саду комфортным, а фирменные огоньки Гермионы, спрятанные в банки из-под варенья, — уютным. Стол буквально ломился от салатов, закусок, фруктов, напитков — нашлось место даже для сложных икебан, собранных, несомненно, руками искусницы Флёр. На мгновение Гарри показалось, что наступило Рождество. Не хватало только сугробов снега, совершенно незаметно сошедшего с холмов, как не бывало. Зима отступила так быстро, что Гарри с тем же успехом мог бы прыгнуть вперёд во времени. Ещё вчера Гермиона оставила его одного посреди заснеженного леса, а теперь… Теперь Рон обнимает её за плечи, смеясь, а в нескольких метрах от них Малфой с видом заправского сомелье принюхивается к только что откупоренной бутылке огневиски. Гарри отвернулся, чтобы никто не увидел выражения его лица. В нём было слишком многое. — Мы постареем ещё как минимум на год, пока все соберутся. Гарри обернулся к близнецам, как раз подоспевшим в новёхоньких свитерах с расшитыми на груди вывесками их магазина. Джордж прислонился к дверному косяку и скрестил руки, с сомнением приглядываясь к чему-то за спиной Гарри. — Кроме того, мы рискуем проиграть в соревновании на самый стильный костюмчик этого вечера. — Думаешь, пора раздать гостям солнечные очки? — О нет, Фредди, пусть наша принцесса блистает, пока может. Хохотнув, Гарри обернулся и только теперь заметил новое одеяние Малфоя. Поверх свежей рубашки пастельно-зелёного цвета и простых чёрных брюк он накинул невесть откуда взявшуюся парадную мантию: укороченная до колен и вышитая серебром по швам, она выглядела достаточно скромно, чтобы не выделяться на фоне окружающих, но и весьма в духе Малфоев. Нарцисса, как раз проплывшая мимо с двумя подносами, полными хрустальных кубков, также могла похвастаться тёмно-алым платьем с декольте, украшенным сверкающими камнями, и мантией в тон. — Уж не знаю, кого ограбил Малфой, — шепнул Фред на ухо Гарри, — но за его матерью точно образовался должок. Они с Флёр полдня крутились перед зеркалом, подбирая наряды. Потрясённый до глубины души, Гарри повернулся всем корпусом: — Чего?! — Да-да, приятель. Они уже как лучшие подружки. — Ну, не считая того раза, когда они поругались из-за салфеток — красные с розовым или розовые с голубым… — Но это было утром. — Да, они добились заметного прогресса с тех пор. С трудом удерживая челюсть в закрытом состоянии, Гарри воздержался от дальнейших разговоров и молча уселся между Роном и Гермионой. В саду было очень просторно, и гости наконец могли свободно устроиться на своих местах, не боясь ткнуть кому-нибудь в глаз вилкой или случайно заехать локтём под рёбра. Однако шестнадцать пар ног всё равно хаотично сталкивались друг с другом под столом. Гарри вежливо отпихнул чьи-то лодыжки со своей «территории» и, когда те не поддались, с ужасом обнаружил, что сидит прямо напротив нахально улыбающегося Малфоя. Но обменяться колкостями они вновь не успели — мистер Уизли с громким хлопком открыл шампанское. — Собирайтесь, собирайтесь скорее! — подгонял он опоздавших. — Всё что не успели — всё потом. Джинни, детка, мётлы не убегут… Зардевшись, Джинни бросила складывать мётлы и вприпрыжку побежала к столу. Вслед за ней вскоре показался Билл с большим графином тыквенного сока, а затем вышли Флёр и миссис Уизли, осторожно неся в руках торт с двадцатью зажжёнными свечами. Испечён он был в форме поистине гигантской шляпы фокусника, из которой лезли, как живые, разнообразные хлопушки, трещотки, лакомства из «Всевозможных волшебных вредилок», включая канареечные помадки и ириски, увеличивающие язык до необъятных размеров, мини-фейерверки, от которых покалывало кожу, как от бенгальских огней, а некоторые элементы конструкции, казалось, и вовсе попискивали и покрякивали… Одновременно ужаснувшись и обрадовавшись столь невероятному произведению кулинарного искусства, Гарри облизнулся, умирая с голоду: у него во рту ни крошки не было с самого обеда, а превращения в оленей, надо сказать, весьма выматывают. Однако он терпеливо сложил руки и стал украдкой поглядывать на Малфоя. — С днём рождения вас, — запели миссис Уизли и Флёр, и гости подхватили: — С днём рождения вас, с днём рождения, дорогие Фред и Джордж, с днём рождения вас! — Вау! — синхронно воскликнули близнецы. — Мы хотели сделать что-нибудь в вашем стиле, — улыбнулась Флёр, устанавливая опасно покачивающуюся конструкцию на стол прямо перед именинниками. — Десять из десяти, чемпионка! Лучше и не придумаешь! — Так, — прервал обмен комплиментами мистер Уизли, — я никого не пропустил? Кому ещё наполнить бокал? Все подняли бокалы, демонстрируя искрящееся в них шампанское. Мистер Уизли остался стоять, нервно сминая в руке свой потрёпанный твидовый козырёк. Обменявшись взглядами, поднялись со своих мест и близнецы. — Что ж, в этом году и стол другой, и гостей больше — но тем веселее! Спасибо всем, кто пришёл на этот праздник, чтобы поздравить… Малфой приглушённо фыркнул, и Гарри почувствовал себя виноватым: силой притащив сюда Малфоев, он таким образом заставил их участвовать в мероприятиях, наверняка совершенно им не интересных. Но грех было жаловаться: лучше пир с Уизли, чем заточение в подвале собственного дома. Без зазрения совести Гарри пихнул Драко под столом, но тот даже не посмотрел на него. — …и я правда рад видеть здесь каждого из вас. А теперь я обращаюсь конкретно к вам, балбесы. Двадцать лет! — воскликнул мистер Уизли, схватившись за голову. — Двадцать лет и три дня вы не даёте нам с матерью покоя. Ещё вчера мы с Молли не могли отличить вас друг от друга в яслях, а теперь вы совсем взрослые. Свой магазин, надо же… Хочу сказать одно: держитесь друг за друга. — Он наставительно поднял палец и с чувством продолжил: — Вместе вы — убойная сила. Вас невозможно остановить, и я больше не буду пытаться, честное слово, Молли… Всегда верил в вас, всегда буду. Мы поддержим вас в любых начинаниях. Зачем ещё нужна семья? — Мистер Уизли поднял бокал: — За Фреда и Джорджа Уизли! — С днём рождения! С днём рождения! Под оглушительное скандирование близнецы, улыбаясь до ушей, задули свечи, и начался пир, который невозможно было сравнить с ужином накануне. Гарри искренне засомневался, видел ли он подобные блюда в Хогвартсе: здесь были варёные лобстеры, щупальца в вустерском соусе, суп с мидиями и креветками, классический йоркширский пудинг, гарниры на любой вкус… А сколько закусок! У Гарри разбегались глаза от желания попробовать всё и сразу. Крубинс с хлебом полагалось запивать сливочным пивом, затем Гарри вместе с Дином и Роном налегли на эльфийское вино, а после десерта Билл украдкой плеснул им огневиски. Рон смешно подавился, и Гарри похлопал его по спине: он-то уже проходил эту стадию. Правда, стол перед глазами всё равно плавал, но Гарри держал лицо. После ужина он поздравил близнецов лично, торжественно вручив им «Тысячу магических растений и грибов». — Око за око, — загадочно прокомментировал Гарри. Фред и Джордж озадаченно уставились на сильно потрёпанную обложку. — Скажи, Гарри, мы тебя чем-то обидели? — Или тебя укусил Долгопупс? Гарри загадочно улыбнулся: — Вы очень помогли мне с картой. Настал мой черёд отплатить чем-то равноценным. Не дожидаясь, пока они откроют книгу и поймут, что к чему, Гарри развернулся и стремительно направился обратно к друзьям. Возможно, он совершил ошибку и заведомо подставил близнецов, но… идея с призовыми галлеонами ведь была не менее рискованной? Фред и Джордж придумают, что делать. Они сотни раз уходили у Филча прямо из-под носа. — Вот ты где! — довольно улыбнулась Гермиона. От вина её щёки раскраснелись, и теперь она всё время улыбалась. За долгие месяцы скитаний по лесам и оврагам Гарри стал забывать, как заразительно она умеет смеяться. Мистер Уизли достал из закромов портативный радиоприёмник и настроил на станцию с живой, ритмичной музыкой. Выкрутив громкость на всю, он первым вышел на своеобразный танцпол под навесом и принялся отбивать чечётку, вызывая смех у окружающих и стыд у миссис Уизли. — Молли, да брось! Вспомни, как мы зажигали в свои двадцать! Потратив на раздумья всего пару секунд, миссис Уизли махнула рукой и присоединилась к супругу, а вслед за ней — и добрая половина гостей. Рон и Дин пожаловались на обжорство и остались сидеть вместе с Крюкохватом, недовольно взирающим на танцующих, и Олливандером, который улыбался им добродушно и немного грустно. Носок его туфли подозрительно дёргался, и Гарри готов был поспорить, что старый мастер тоже не прочь потанцевать. Сам Гарри собирался просидеть все танцы в уголке, но быстро попался на глаза Джинни. Она даже не стала спрашивать — просто молча потянула его за руку и потащила прямо в центр танцпола. Среди энергично танцующих людей было ужасно жарко, а свет из делюминатора слепил глаза, и Гарри зажмурился. — Двигайся, Гарри, а то стошнит! — Ты о чём? — Когда сердце бьётся быстрее, веселье быстро наступает и быстро уходит, — мудро пояснила Джинни. — А ты откуда знаешь? — Ну… Практика, практика и ещё раз практика. — А ты времени в школе даром не теряла. — Ты же не думал, что я так и буду сидеть взаперти в обнимку с подозрительными дневниками и плакаться в него от безответной любви? Гарри засмеялся и, поддавшись порыву, притянул её поближе. В сердце тут же кольнуло смутным страхом, и он заозирался в поисках Малфоя, но тот был настолько увлечён разговором с Биллом, что, казалось, вовсе не замечал всеобщей вакханалии. — Как странно, — заметила Джинни, отстраняясь. — Обычно он почти ни с кем не разговаривает. — Ничего удивительного. Любую крепость можно взять штурмом, а Билл не из робкого десятка. — Ты заговорил как мой дед. — Э-э… Сочту за комплимент? — О нет, это нечто прямо противоположное комплименту… Оживлённая композиция вдруг сменилась серенадой Селестины Уорлок, и танцпол стал стремительно редеть: остались только Рон с Гермионой и мистер и миссис Уизли. — Ещё потанцуем? — подмигнула Джинни. В её глазах играли смешинки, и Гарри прижал её к себе, словно во сне. Алкоголь развязал ему руки и язык, и он решил плыть по течению. Не было ничего плохого в том, чтобы, будучи пьяным, по-дружески потанцевать с бывшей девушкой на празднике. Ведь между ними не могло быть ничего большего? Гарри не знал, как сам смог бы справиться с таким жёстким расставанием. Он просто поставил Джинни перед фактом, что уходит. Ему было стыдно. Медленно вращаясь с Джинни на танцполе, он вдруг заметил рядом Билла и Флёр, стоящих в объятиях почти неподвижно. Сама их поза источала такую нежность, что у Гарри сжалось сердце. Здорово, наверное, было так сильно влюбиться. Он не был уверен, что чувствовал к Джинни то же самое. Она была ему как сестра. Смог бы Гарри встречаться с Гермионой после стольких лет? Это было похоже на безумие. Гарри обернулся в поисках Драко. Он как раз поднимался из-за стола, оставляя Нарциссу в компании Полумны и Олливандера, и в какой-то момент взгляд его полоснул по Гарри. Гарри вздрогнул, и Джинни озадаченно на него посмотрела. — Извини, мне нужно кое-что сделать. — Конечно. Всегда есть что-то более важное. Казалось, её улыбка сквозила разочарованием, но у Гарри не было времени подумать об этом. Мягко выпроставшись из-под её рук, он покинул танцпол и заозирался. Он чувствовал, как Джинни и Нарцисса сверлят взглядом его затылок, но это было важнее — настолько важнее — того, что о нём подумают… — Гарри, ты куда? Рон и Гермиона нагнали его у скамейки с мётлами. Музыка снова стала быстрой и весёлой, и народ потянулся обратно на танцпол. — Да так… Рон подошёл вплотную и вдруг вспыхнул: — Слушай, что у вас с Джинни? — Ты о чём? — Она смотрит на тебя так, будто хочет сожрать. Гарри замолчал, не зная, как ответить. Ничего подобного он не заметил. Они ведь просто потанцевали? — Гарри, что бы ни было у тебя на душе, ты можешь сказать нам… — Да всё нормально, — нервно улыбнулся он и вдруг заметил тёмный силуэт неподалёку. — Мне надо идти. Поговорим потом? — Гарри… Малфой обнаружился на маленькой террасе по другую сторону сада. Облокотившись о перила, он всматривался в едва различимый морской горизонт, и было в его позе нечто трогательное. Гарри поднялся по ступеням и остановился рядом. Он надеялся, что у друзей хватит такта не вмешиваться. Драко успел сбросить мантию и ослабил галстук. Взгляд Гарри зацепился за эту крошечную деталь, и все слова как ветром сдуло — он вспомнил ночь в туалете Плаксы Миртл. — Ты совершил большую ошибку, когда заявился в мэнор. — А по-моему, — широко улыбнулся Гарри, — это единственное, что у меня получилось хорошо за последний месяц. К тому же я тут почти ни при чём. — Перестань быть таким легкомысленным, Поттер. Неожиданно было видеть Малфоя подбирающим слова. У Гарри внутри что-то обвалилось. — Неужели не видно, что нам здесь не место? — Да брось. — Я здесь чужой. — Это не так. С чего ты... — Да с того, что меня тут на дух не выносят! — взорвался Драко, наконец подняв глаза. — Уизел смотрит волком, Грейнджер того и гляди плеснёт сыворотки правды, Уизлетта задаёт странные вопросы, а главная курица-наседка вообще боится оставить меня наедине со своими гадкими утятами! И ты спрашиваешь, с чего я это взял? Гнить Малфоям в Азкабане, вот где нам место, а не на вашем вечном празднике жизни! — Заткнись, Малфой. Гарри смазанно пихнул его в плечо и приблизился. Между ними остались считанные дюймы. — Если ты не заметил, жизнь у нас в последнее время в дефиците. Думаешь, в Ордене так каждый день? Пляшем и поём, пока наших лучших людей сбрасывают с мётел на крейсерской высоте? — Гарри горько скривился. — Мне бы твой оптимизм. Это война, Малфой. Завтра может погибнуть кто-нибудь ещё. Рон или Гермиона, или Джинни, или ты, или я. И меня пугает, что я начинаю привыкать к этому чувству. Но если мы так и будем ежеминутно изводить себя страхом и ненавистью, то сойдём с ума. Не будет больше жизни, останется только выживание. И за что тогда сражаться? Дамблдор всегда просил объединиться. И тот факт, что ты сейчас стоишь рядом со мной, значит для меня больше, чем охота за проклятыми артефактами или победа над Пожирателями. Понимаешь? — О, так я для тебя — удачный стратегический ход? Выгодный союзник? Миссия Дамблдора? — Союзник — возможно. Но я надеюсь, когда-нибудь ты без вот такого отвращения на лице сможешь приложить ко мне слово «друг». Малфой застыл. — Было бы неплохо, да? — продолжил Гарри уже не так уверенно и почесал в затылке. — Хотя странно, наверное. Чушь смолол. Забудь. — Я тебе не друг, Поттер, — медленно начал Драко, возвращая дистанцию между ними. — Ты питаешь странные иллюзии на этот счёт. — Да это и не про дружбу. Это про взаимоуважение. Не зная, что ещё сказать, Гарри развернулся и пошёл обратно к ступенькам. Разговор, мягко говоря, не клеился. На что он вообще рассчитывал? Что Малфой рассыплется в благодарностях и будет боготворить его до конца жизни? Гарри этого не хотел, но и ругаться ему осточертело. Словно всё было зря, и некоторые люди попросту не могли стать лучше. Это ведь тренируемый навык, а не талант, данный с рождения. Желая хоть немного сгладить острые углы, Гарри бросил через плечо: — Ты ещё не пробовал пунш? У него интересный эффект. Близнецы туда что-то добавили. Кажется, миссис Уизли ещё не в курсе. И, разочарованно улыбнувшись, совсем как Джинни минутой ранее, Гарри ушёл.

***

— Гермиона, как вы начали встречаться? Она вытаращила глаза и посмотрела на Гарри, словно на пришельца. Как назло, в гостиной воцарилась тишина, и все взоры теперь были обращены на троих друзей. Гарри поблагодарил бога за то, что хотя бы Малфоя здесь нет. — С Роном? — Блин, нет, с Крамом. Конечно с Роном! — С Крамом мы никогда не встречались! А Рон… ну… Она смущенно посмотрела на Рона, и тот, покраснев от корней волос выдавил: — Я пцлвл ё в Хгсд. — Что, прости? — Я поцеловал её в Хогсмиде! В прошлом году! Доволен? — Э-э, да, да… Только не кричи, ладно? — И мы не встречались. Я вообще перетрусил и не подходил к ней ближе, чем на расстояние вытянутой руки, несколько месяцев. — Так что встречаться мы стали после того, как Рон нашёл меня с помощью делюминатора. Рон стал с упоением пересказывать эту историю, которая успела обрасти любопытными деталями вроде эпичной драки с егерями. Гарри же залился густым румянцем и порадовался, что они переменили тему. Чёрт дёрнул его за язык! Ему дела сердечные вообще не были интересны до сегодняшнего вечера. Наверное, это всё алкоголь… — Джинни, — вдруг позвала Гермиона, — а как ты поняла, что влюбилась в Дина? Дин одеревенел и неловко хлебнул из стакана, старательно игнорируя разговор. Джинни же так переменилась в лице, что Гарри стало страшно. — Ну… Наверное, он всегда мне нравился? — Так я тебе тоже нравился, — игриво заметил Гарри. Она вспыхнула, но менять тему не стала: — Ты — тяжёлый случай, Гарри. А с Дином всё получилось легко. — А кто предложил встречаться? — Само собой вышло. Не то чтобы мы договаривались: «Так, сегодня просто гуляем, а завтра с девяти утра официально встречаемся». Комната взорвалась смехом. В арке вдруг показалась голова мистера Уизли. — Так-так, ребятишки… скучаем? А у меня кое-что есть для вас. — Мы не скучаем… — слабо отозвался Рон, но его почти никто не услышал. Дразнясь ожиданием, мистер Уизли извлёк из-за спины странный свёрток из разноцветной ткани. У Гарри внутри похолодело. — О, нет… — в один голос застонали они втроём с Дином и Гермионой. — О, да! — довольно воскликнул мистер Уизли под озадаченными взглядами волшебников. Одним размашистым движением он встряхнул свёрток, разворачивая большое полотно с разноцветными кругами, правильно расположенными по всей поверхности. — «Твистер»! — Давайте, ребятки, выделите мне шесть добровольцев. Давно хотел попробовать эту игру. — Чур, не я! — И не я! В итоге остались только Гарри, Полумна и сам мистер Уизли. Пока Гермиона спорила с Джинни, сколько в игре должно быть девочек, а Рон всеми правдами и неправдами уговаривал Дина вписаться в игру вместо него, в гостиную заглянула Нарцисса. Малфой дёргал её за рукав, явно надеясь поскорее скрыться из поля зрения мистера Уизли, но было уже поздно: — А вот и недостающие игроки! Нарцисса, окажете честь первой попробовать удивительную игру? — Мама, это развлечения для грязнокровок! Идём. Нарцисса повернулась к Драко с весьма заговорщицким видом. — Не сквернословь в публичном обществе, Драко. Иди, поиграй с другими. Как давно ты не развлекался? — С этими — никогда! — Перестань. Ну, не хочешь — я сама. С удовольствием приму участие, Артур. Наблюдая за развернувшейся сценой, Гарри дважды ущипнул себя. Сначала Флёр любезно предлагает Нарциссе свои наряды, теперь они с мистером Уизли играют в магловские игры… Гарри точно сходит с ума. Уже хотя бы потому, что, закатив глаза, Малфой вслед за матерью встал в круг игроков. Гарри смотрел на него не отрываясь и не находил слов, потому что Драко тоже на него смотрел. Ему нравилось думать, что Драко согласился играть не только ради Нарциссы. — Отлично! Теперь нас шесть человек. Итак, правила игры такие… Когда лица игроков, выросших в семьях волшебников и ничего не знающих об этой подлой игре, стали вытягиваться по мере прочтения мистером Уизли правил, Гарри, Гермиона и Дин разразились хохотом. Стоит сказать, что сам Гарри никогда не принимал участия, но одного только зрелища семейства Дурслей, вставших на маленьком коврике враскорячку, хватило, чтобы навсегда отпечататься в памяти и укрепить приятные ассоциации со словом «Твистер». После пилотного хода мистера Уизли жребий пал на Драко, и тот занял ещё пока невинную позицию в самом уголке ковра. Понятия не имея, что делает, Гарри намеренно занял кружок рядом с ним, затем ещё один… А потом игра превратилась в настоящий цирк: руки и ноги стали сплетаться в неадекватные узлы, от зрителей слышался беспрестанный хохот, а подоспевшие Фред и Джордж настойчиво предлагали игрокам подозрительные конфетки, якобы улучшающие гибкость… Руки Гарри оказались прижатыми к полу по обе стороны от плеч Драко, а одно колено угодило на жёлтый кружок под его бедром. Сам Драко только мерил его недовольными взглядами, а вот Гарри натужно сопел и дрожал от усилий, которые прикладывал, чтобы удержать равновесие. Между их лицами снова оставались жалкие дюймы. Гарри порадовался, что его покрасневшие уши легко можно было списать на напряжение, потому что Малфой смотрел только на него, даже не глядя, что там происходит на остальной части «поля». Через минуту Нарцисса просунула ногу Гарри подмышку, и ситуация стала выглядеть действительно сюрреалистичной. В конечном итоге выиграла Полумна. Её гибкость и изобретательность всех повергли в шок, и пока ребята восхищались талантами игроков, Гарри облегчённо свалился на диван, чтобы отдышаться. Он выбыл предпоследним, это было достойно. — Молодцы! Полумна, я бы настоятельно рекомендовал тебе принять участие в Чемпионате мира по твистеру. — Пап, нет такого чемпионата! — А мы учредим! — Мерлин… — Итак, Полумна, — невозмутимо продолжал мистер Уизли, — ты заслужила награду. Подожди секундочку. Он на мгновение скрылся в коридоре и вскоре вернулся, держа руки за спиной. Склонившись поближе к когтевранке, он строго произнёс: — Только будь с этой штукой поосторожнее. Лучше пусть остальные помогут. И смотрите, чтобы Молли не узнала. Вручив нисколько не удивлённой Полумне большущую бутылку с напитком явно спиртосодержащего характера, мистер Уизли поспешно удалился вместе с принявшей свою судьбу Нарциссой, а близнецы победно вскинули кулаки: — Папка жжёт! — Так и знал, что бутылочку он припас для особого случая. — Он делает так каждый год, — пояснил Рон, падая на диван рядом. — Говорит, мама слишком строга к нам… — Смотря как вы себя ведёте под градусом, — с сомнением протянула Гермиона. Гарри широко улыбнулся и перевёл взгляд на светлую макушку Малфоя, который остался сидеть на полу и привалился к дивану с максимально противоположной от Гарри стороны. Использовав Полумну как предлог, он подвинулся ближе, освобождая место. Она благодарно улыбнулась и устроилась рядом по-турецки. Близнецы театрально откупорили бутылку и разлили на девять человек. Каждый взял по стакану, а Гарри к тому же вооружился бутербродом, чтобы совсем не захмелеть. Ему хотелось хорошенько запомнить этот вечер. Неясное, скребущее предчувствие подсказывало, что он может оказаться последним. Значит, пить и веселиться тоже нужно было, как в последний раз. — Ну, раз все настроились на позитивный лад… — …мы с Джорджем подумали, что настало время перейти к другим играм… — …играм куда более откровенного толка… — …призванных стереть все секреты и укрепить нашу дружбу! Фред вынул из кармана небольшую красно-оранжевую коробочку с кошмарным узором в горошек. Внутри что-то негромко стучало, и близнецы, внимая всеобщему предвкушению, высыпали на кофейный столик кучу карточек, которые волшебным образом выровнялись в идеально ровную стопку. — Это тоже отцовская добыча, но мы подумали… — …что маглы не умеют веселиться, поэтому заколдовали их. — Каждый, кто откажется отвечать на вопрос или выполнять действие, не только должен будет выпить, но и окажется заколдован случайным шуточным заклятием. — И поверьте, это не шутка. — Да и заклятия нешуточные… — Ну и шуточки у тебя, Дред! — А ты вообще шут гороховый, Фордж! — От шута слышу! Пока близнецы катались со смеху, Гермиона деловито подняла коробочку и стала вчитываться в правила игры. Джинни и Рон обречённо переглядывались, уже точно зная, что их ждёт, а вот остальные с интересом столпились вокруг Гермионы. Даже Малфой глядел на неё, сидя вполоборота и притворяясь, что ему не слишком-то интересно. — Здесь говорится, — начала Гермиона, — что каждый из игроков должен по очереди вытянуть из общей колоды карточку. На карточках написаны вопросы или определённые действия. Если отказываешься выполнять — пьёшь залпом. Плюс сюрприз от «Всевозможных волшебных вредилок»… — А какие могут быть действия? — спросил Дин. — Самые неприличные, — ухмыльнулся Драко, и все взгляды обратились к нему. — А ты откуда знаешь? — Такие игрушки давно пользуются популярностью в Слизерине. — Вы же терпеть не можете маглов. — А это не магловская разработка, чтобы вы знали. — Верно, — вдруг подхватила Полумна. — Папа рассказывал, что подобные развлечения в Англию привезли французы во время одной из первых международных экспедиций по поиску бундящих шиц в естественной среде обитания. — А… Ага, — неловко кивнул Драко, разрываясь между желанием подколоть Полумну и попыткой сохранить авторитет. Впрочем, народ махнул рукой, и все расселись по своим местам. Близнецы поставили условие: кто не участвует — тот не пьёт, поэтому не отказался никто. Первопроходцем выступил Фред, левитировав себе самую верхнюю карточку. — Читай вслух! — «Какое блюдо было самым ужасным из всех, что вы пробовали в жизни?» — Ну, это должно быть просто, Фредди… — Суп из пятнистых клешнеподов. — Но их же нельзя есть! — поразилась Гермиона. — Мы сказали Мюриэль то же самое, — трагично заметил Джордж, — но она верит, что они выводят токсины. — И навсегда избавляют от аппетита, — мрачно дополнил Рон. Гарри стало интересно, способна ли стряпня тётушки Мюриэль конкурировать с выпечкой Хагрида. Он поспешил закусить эхо скрипящих зубов кусочком сыра, а потом сделал пару глотков домашнего эльфийского вина. Алкоголь согрел Гарри изнутри, оставляя на корне языка приятную сладость, и он слегка поплыл, разглядывая окружающих. Рон касался руки или волос Гермионы при каждом удобном случае, а та была и не против. Дин периодически украдкой поглядывал на Джинни, подолгу останавливаясь на её губах и тонких, усыпанных веснушками руках. Гарри подумал, что сейчас им всем примерно столько же лет, сколько было его родителям, когда они поженились. Тогда тоже шла война. Он посмотрел сначала на Джинни, потом на Драко и задался вопросом: ушёл ли их поезд или ещё не поздно в него запрыгнуть? И если он поедет, то как далеко? — Теперь ты, Джордж. — «Сколько у вас было половых партнёров?». Пф, семеро. — Ты забыл посчитать Терри Бута, — негромко сказал Фред, страшно заинтересовавшись своими ногтями. — Он убежал в середине процесса. Рон вскинулся: — Что? Ты спал с Бутом?! — Я почти переспал с Бутом. — Но… но… — Братишка, ты выглядишь удивлённым. — Вы же годами напролёт ухлёстывали за Анджелиной! — Фред ухлёстывал за Анджелиной на шестом курсе. — Но Бут… Как же… — У него случился приступ непреодолимого влечения к трансфигурации. Очень торопился дописать сочинение, аж трусы у меня оставил. Я решил не вставать между ним и наукой. — Очень милосердно. Макгонагалл была бы в восторге. — Кхм, оставим это. Малфой, ты следующий. Приманив к себе карточку, он внимательно прочитал содержание про себя и только после тычка Джорджа объявил во всеуслышание: — Нет, я не девственник. Поттер. Пока Гарри тянул свою карточку, по гостиной прошёл приглушённый ропот: очевидно, все гадали, кто же стал той избранницей, кому Малфой подарил свой первый раз. Гарри расслышал фамилии Паркинсон и Гринрасс, а вот близнецы, не стесняясь, громко предполагали Крэбба, Гойла и Миллисенту Булстроуд. Малфой лишь ухмылялся, но уголок его губ дёргался от раздражения. — Гарри, что у тебя? — «Поменяйтесь одеждой с игроком, сидящим напротив вас». Что, прямо всей? Напротив Гарри сидел Дин. — Ладно, бельё и носки можешь оставить. — А можно нам выйти? — Мы отвернёмся. Они разделались друг с другом довольно быстро и теперь, вернувшись по местам, неловко одёргивали на себе одежду, пытаясь спрятать за этим занятием совершенно одинаковый румянец. Дин был чуть шире и крупнее Гарри, поэтому его футболка висела на Гарри мешком, а ремень на джинсах пришлось затянуть потуже. Сам Дин то и дело вертелся, привыкая к своему новому наряду «в облипку». — Полумна, прошу. Ей пришлось изображать львиный рык, и справилась она с этой задачей просто блестяще. Рону выпало поцеловать самого красивого человека в комнате, а покрасневшая после сего действа Гермиона поведала всем присутствующим, чем для неё пахнет Амортенция. На смену свежескошенной траве и запаху книжных страниц пришёл аромат излюбленной Роном ягодной выпечки и его одеколон. Гарри смущённо опустил взгляд, не уверенный, что хотел бы знать такие подробности. Сам он понятия не имел, чем бы для него пахло любовное зелье. Возможно, пеплом Адского Пламени. Джинни досталось станцевать под музыку, выбранную следующим по очереди игроком, и Дин, сбегав на улицу за радио, включил первую попавшуюся музыкальную станцию. Малфой довольно громко фыркнул, когда Джинни начала исполнять джигу, и совершенно издевательски заржал при виде обросшего перьями Дина, который отказался выполнять своё действие. Ему пришлось выпить почти не тронутый бокал вина и ещё добрых три минуты перебирать заклинания в попытке избавиться от длинного сорочьего хвоста — и всё это вместо того, чтобы рассказать о самом постыдном поступке в своей жизни. На втором круге Фред сделал комплимент Дину, отметив модное сочетание чёрного и белого в его «прикиде», а Джордж признался, что впервые поцеловался в девять лет с племянницей Мюриэль в четвёртом колене, когда Пруэтты приезжали погостить в первый и последний раз. Малфою выпал вопрос о своей главной мечте. — Чтобы Поттер свалился с метлы. — Эй, я уже падал! Два раза! — Бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как ты падаешь с высоты птичьего полёта. Гарри запустил в него диванной подушкой и вытянул карточку. Ещё до того, как он закончил читать, сердце забилось в бешеном ритме, краска снова прилила к лицу, а в ушах зашумело. Гарри надеялся запихнуть свои нездоровые желания поглубже в сознание и до сих пор вполне справлялся, а эта игра буквально впечатала его в них лицом. — Ну что там? — Читай уже! Малфой как раз о чём-то спорил с Фредом, и Гарри, порадовавшись столь удобному случаю, почти шёпотом озвучил карточку: — «Поцеловать игрока с самыми светлыми волосами». — О. — Фу! — воскликнул Рон. — Ну, можно ведь не в губы… — Так неинтересно, — возмутился Джордж. Правда в том, что Гарри весь вечер хотел поцеловать именно Малфоя именно в губы, но признаться в этом было страшнее смертной казни. К тому же ему в голову ударила ядерная смесь из пива, вина, огневиски и снова вина, поэтому полагаться на свои порывы Гарри бы не стал. Нелепая пауза затягивалась, и он принял волевое решение: — Что ж, играть нужно честно. Подвинувшись на диване, он склонился к ещё ничего не подозревающему Малфою и взял его лицо в ладони. Кожа Драко оказалась потрясающе приятной на ощупь. Он озадаченно повернул голову, глядя на нависшего над ним Гарри снизу вверх. В последний момент Гарри помедлил, и только это спасло Малфоя. — Поттер, ты что! Он отпрянул и отполз в сторону. Близнецы заулюлюкали: — Да брось, Малфой! — Нельзя отказаться от чужого задания! Гарри окончательно растерялся и закрыл лицо рукой. Его сердце горело, лицо горело, всё горело, он был в огне, а окружающие смеялись и хлопали его по плечу, «уважая за смелость». Если бы они только знали, насколько ему было не до шуток сейчас… — Малфой, ну хоть в щёчку. Так полагается! — Да пошли вы со своими играми! Извращенцы! Лёгкая атмосфера веселья растворилась, словно дым от костра. Игроки заметно приуныли, а Полумна и вовсе сидела, вжимая голову в плечи — очевидно, теперь конфликты быстро выбивали её из колеи. В подвале мэнора крики и ссоры — это всегда к беде. Гарри почувствовал себя просто ужасно. — Ну и ладно, — брякнул Фред, — одним игроком больше, одним меньше. — Малфой не прошёл проверку на выдержку. — А может, у него кто-то есть? — Но это же игра! Игра не считается. — Звучит не очень. — Да забудьте вы о нём. Гарри, просто вытяни новую карточку… Но Гарри уже решительно поднялся на ноги. Он не хотел заканчивать вечер с Малфоем вот так, на отрицательной ноте. Особенно в праздник! — Продолжайте пока без меня, — улыбнулся он, насилу скрывая волнение. — Только не говори, что тоже боишься поцелуев! — Гарри, ты что, побежишь за ним? — Играйте, — отмахнулся он. — Скоро вернусь. Вряд ли очередная стычка с Малфоем затянется надолго, но Гарри просто совесть не позволила проигнорировать его уход. Это было бы нечестно по отношению к другу, которым Гарри взялся его называть. Стоило извиниться: он ни за что бы не повёл себя столь развязно в трезвом состоянии. Наверное, для Драко это удар по чести и достоинству. В конце концов, в чистокровных семьях мужчинам не принято целоваться с мужчинами… Прогоняя в голове потенциальную речь, Гарри чуть не столкнулся в дверях с Флёр. — ‘Арри, что-то случилось? — Ты не видела Малфоя? — Д’гако ушёл на улицу. Может, вам п’гинести что-нибудь в гостиную? — Спроси у ребят. Спасибо, Флёр! Оставив её недоумевать на пороге кухни, Гарри с грохотом распахнул дверь и вырвался наружу, не обращая внимания на холодные порывы ветра. Ночь вступила в свои права, накрыв утёс плотным чёрным одеялом, и только восходящая луна в россыпи звёзд освещала волнующееся море. Подойдя к самому краю, Гарри не без труда разглядел одинокую фигурку Малфоя внизу на побережье. Он тут же кинулся к лестнице и на удивление быстро преодолел несколько пролётов, прежде чем оказаться на каменисто-песчаном пляже. Опьянение как рукой сняло, и ноги уверенно несли Гарри вперёд. Луна скрылась за утёсом, и теперь он едва видел, куда шёл. На побережье оказался не Драко.