Но не стой под рукой, когда я буду собой, И не добрый, и не злой, ни хороший, ни плохой(с)
Никогда еще в кузнице не было так холодно. Уголь неотвратимо заканчивался, в хранилище осталась едва ли треть. «Скоро по сусекам скрести будем, как в известной детской сказке, да веником подметать!» Подходил к концу не только качественный древесный уголь, дающий ровное пламя без копоти и без которого невозможно выплавлять сталь, а о мифрильных заготовках можно даже не помышлять. Даже самый обычный уголёк, которому цена за телегу в базарный день невысока, почти закончился. А от него толку мало, не даёт нужной температуры! Большой горн стоял тёмным и холодным, как немой укор кузнецам. Нечем топить, нечем! Малый еще разжигали, плавили всякую ерунду, перековывали бракованные детали. Холод пробирался сквозь щели, вытягивал крохи тепла из некогда жаркой кузни. В жилом помещении пришлось законопатить щели, воздух стал ощутимо густым, пропитанным въевшимся в стены дымом, но блестящие дорожки инея уже не появлялись на стенах и можно было уснуть, не трясясь и не клацая зубами под грудой шкур и тряпья. От духоты кружилась голова и клонило в сон, не приносящий отдыха. Неизбежная сырость принесла с собой черные и серые колонии плесени, их приходилось счищать, заливать быстро заканчивающимся составом, который наварил один из учеников. Но все бесполезно, мелкая сошлифованная пыль разлеталась, разнося с собой споры и через несколько дней по углам снова появлялись тёмные пятна. И оставлять нельзя — вместе холод, сырость и плесень быстро приведут к болезням. Кашель по утрам стал привычным делом. Несильный, сухой, медленно и незаметно подтачивающий здоровье. Не стало ни лекарств, ни зелий, и лечить почти бесполезных гномов никто не собирался. Нет сырья — нет работы. Нет работы — кузнец не нужен. А что будет, когда (если!) закончится война и нужно будет восстанавливать разрушенное? Не интересует это ни господ магов, ни длиннорясых священников. Небось волей божией всё как-то само сделается. Потому что даже выносливые гномы к тому времени тихо загнутся от болезней, голода и сырости. А хуже всего было подступающее отупение. Поначалу бородачи возмущались, строили планы то побега, то бунта. «Нас вон сколько! Молотком по башке, так ни один маг не устоит!» Вспыхнувшие оплетающие руки печатки быстро выбили желание бунтовать. Паралич длится столько, сколько пожелает господин маг, и после ещё двое суток мучиться на руках друзей болезненными спазмами мышц. Если повезёт — пройдет бесследно. Не повезёт — останешься с парализованной рукой, непригодным к работе. А сколько смогут прикрывать калеку товарищи? Бесполезен — на свалку. Таков новый порядок. Чертёжницу вернули внезапно. Дверь грохнула, в кузню втолкнули гномку, стражник цепким взглядом окинул сырые стены и тёмные углы, второй гаркнул «На колени! Руки за голову!» и вместе с промозглым зимним ветром и редкими неохотно тающими снежинками в проёме появился маг. Для разнообразия — женска полу и ушастой расы. Светленькая эльфиечка брезгливо поморщилась при виде заросших бородатых физиономий, изрекла «Во имя господа!», разом подтянула печати, да так, что кровь запульсировала в стянутых руках и мысли навалиться, смять стражу и взять в заложники тощенькую магичку разом вылетели из гномских голов. И отбыла, рассыпавшись искрами мгновенного портала. На стражу, конечно же, свитков тратить и не подумали. Чертежи так и лежали нетронутыми, замусоленные неразобранные листочки валялись неопрятной кучей. Раньше она возилась с расшифровкой, упорядочивала, подклеивала, отдавала выглядящие многообещающе последовательности неизвестного рецепта ученикам — а вдруг что полезное выйдет. Днём гномка тихонько сидела в уголке, закрыв глаза и погрузившись в транс, а ночью... Ночью не раз и не два бородачи просыпались от переходящего в крик бормотания, спящая взахлёб говорила о бездне, о найденном колодце, со дна которого волнами поднимается туман. Шептала незнакомые молитвы, вырывалась и не могла проснуться. Браслет на руке то гаснул, то разгорался, заставляя девчонку обессиленно замолкнуть. В одну из ночей обитателей кузницы поднял пронзительный бессловесный вопль и вокруг раскинувшей тощие руки гномки пополз густой белый туман, быстро стёкший на пол и впитавшийся в пропитанные влагой половицы. А потом приходило утро, и вновь сгорбленная фигурка замирала среди разбросанных чертежей, которые некому уже было понять. - Помрёт, как пить дать помрёт. - Все помрём, если на заду сидеть будем. - Дурак ты, Микки! - Сиди дальше, умник! Слыхал? Во имя господа! Эльфа же, светлая! В Еву верующая, силой её наделённая! Какой там господь, колодец и бездна, мать их, через забор дышлом перекрещённую! - На проповеди спроси, вот прямо завтра и спроси! Когда придут! - Да там только и слышно про воздастся за грехи и грядёт! Зычный бас старшего перекрыл ругань - Ти-хо! Будем ругаться, поодиночке перережут! Грядёт или не грядёт, а выкидывать дитё на улицу нельзя. - Слышь, а если это и не наша девка уже? Встанет ночью и вырежет всех волей господа? Тварь из бездны, я такое в кабаке слышал! - В бездну таращиться темноухие любят. Наглядеться никак не могут, пока та бездна в них не посмотрит и не войдёт, поэтому злющие такие! - Да не то это, дурачина! Ты что, тёмных не видел? И пожрать и выпить не дураки, а что клинит их на ровном месте, ну так не подсовывайся близко! Торговать с ними можно, адена как адена! Ты хоть одного тёмного фанатика видел, на вере в Шилен ихнюю поехавшего? Они ж молчуны, а если приставать будешь, без затей перо воткнут в бочину, и никаких проповедей! - А вот на алтаре... - Да был ты там на алтаре? Болтают мало ли что! - Бабы там с большими... - Да заткнись ты! Размечтался, на алтаре бабам отдаться! - Жалко её, помрёт... - Себя пожалей! Заберут и вернут потом таким вот! - Страшно тебе, да? Всем страшно. А знаешь чего ты боишься, гноме? Неизвестности ты боишься! Мы ж сидим тут как в коробе, ничего не видим кроме церкви и потихоньку привыкаем. До конца жизни так и просидим в ожидании? - А чего тут сделаешь? Вона,- рукав соскользнул вниз, явив розоватую паутину на запястье. -Меченые все! Что захотят, то и сделают, и управы нет! - Да не орите вы! Ща... ща... вот! - Вы печатей боитесь, магов боитесь, войны боитесь и за шкуру свою боитесь! Да так, что ни черта больше не видите за страхом, бородатые! А подумайте,- Микки вспрыгнул на крепкий бочонок, - маги! Сами! Нас! Боятся! Мы им нужны для чего-то! И на проповедях нужны, и в храм водить под конвоем — нужны. Зачем? - Крафт. - Да какой крафт, сколько мы без дела сидим? - Как мясо нужны, не иначе! - А подумайте вот что. Зачем магу охрана?? Мы все здесь как псы цепные, поморгал — на колени упали, бровью повёл — паралич разбил. А тут охрана! Мгновенный телепорт! - И..., - голос хрипнул больше обычного, - девчонка бесноватая для устрашения! - Да, стража при таком раскладе ни к чему... - А я вот что думаю, братья! Чтоб поморгать — время тоже нужно! И против лома — нет приёма! - Слазь оттуда, совсем башкой тронулся! - А ты сам подумай! Много маг навоюет, если у него стрела в башке торчать будет, а? - Да отхилится тут же! - Не успеет, если наповал! Что, за каждый колдуном ещё и епископ ходит? - Мысли твои читает, всё знает... - Не знает! - Чтоб стрелой в глаз попасть магу, надо эльфом родиться! А чтоб смотаться после такого — очень удачливым эльфом! Да и где ты лук возьмешь-то? Стрелять не умеешь, пока натягиваешь — рожи корчишь, морда как у кота злющего, а тетиву отпустишь - чуть ли не спотыкаешься! Не гномское это дело, стрельба. Молот и топор. - Ага, маг тебя просто к себе не подпустит ни с молотом, ни с топором. - Гляди... Опять! Маленькая чертёжница выгнулась дугой, окуталась коконом белого тумана и закричала. Тишина. Вязкая тишина ночи прерывалась неразборчивым шёпотом в дальнем углу. Укрытая недошитой робой гномка бредила, утыкалась в меховой воротник и засыпала тревожным сном, но вскоре бормотание вновь будило тех, кто был ещё способен спать. Чертежи, рецепты, бумажки... Как построить осадного голема. Как варить чистую сталь. Как отточить до немыслимой остроты, но при этом не сделав клинок хрупким как стекло. Как плести тетиву. Как соединить рукоять жезла с нужной комбинацией камней, ловящих и перенаправляющих поток энергии. Непонятные подвижные конструкции из выгнутых деталей и шестерён. Как сделать кольчужный капюшон. Как выиграть в лотерею. Рецепт дублёной кожи. Рецепт на любой случай, только сумей понять. Сможем. Мы сможем.***
Старший кузнец склонился в неуклюжем поклоне. - Вот, вашество, рады представить вашему вниманию... извольте посмотреть (да чтоб у тебя глаза повылазили!)... Оружие мощи невиданной, в использовании простое и затрат почти не требует. Поспособствует победе, хе-хе... и скорейшему... скорейшему..., - под ледяным взглядом эльфийки дальнейшая речь застряла в горле. Побагровевший гном прокашлялся и продолжил: - И затрат не требующее, ибо в избытке в кузне всё необходимое, для осады непригодное. - Разверни. Стражник развернул норовящий упруго свернуться плотный лист с аккуратно начерченным проектом. - А вот, извольте, действующая модель в масштабе... Мишень за щитом, для наглядности... Эльфийка приняла из рук стражника невиданную игрушку, занятное сооружение из выгнутого лука длиной с ладонь, снабжённого крохотными шестёренками и блоками, опирающегося на слишком маленькую даже для крохотной ладони рукоять. - Вот, совместите две точки и нажимайте... Дзаннг! Гном мгновенно оказался в положении «мордой в пол», прижатый одним гвардейцем. Второй сграбастал магичку, надёжно укрыл щитом. - Взгляните, милостивая... В половинке расколотого щита торчала глубоко засевшая сапожная игла. Две другие бесследно исчезли, разнеся остатки щита в клочья и оставив глубокую дыру в стене.***
Испытания первого опытного образца были назначены через десять дней. Всё так же с утра гномов выводили под конвоем в храм, возвращали обратно с туманом в голове после долгого стояния под заунывный вой священников. Опустошённые, уставшие как после смены в шахте, они возвращались в кузницу и принимались за дело. Туман потихоньку рассеивался. Девчонка смотрела слепыми глазами, раскачиваясь в своём углу. - Пора, давай.***
Мишень поставили тут же, у городской стены, за кузницей. - И вот мы имеем честь предложить высокородным! Новейшее изобретение! (слизанное с украденных у пернатых чертежей, но не суть). Мощность и скорострельность намного превосходит стандартный лук! Компактные размеры, простота изготовления позволят вооружить армию в кратчайшие сроки! Струйка пота стекла по виску старшего кузнеца. Выстрел! - Видите, господа? Один выстрел сможет обездвижить или вовсе разрушить осадного голема! - Замените мишень! Большую! - Изволите, госпожа? Госпожа пребывала в хорошем настроении и изволила. Мишень явно была когда-то частью более крупного сооружения, металлическая конструкция с остатками механизма выглядела непрошибаемой для несерьёзной игрушки в руках колдуньи. Улыбка краем губ. Любишь опасные игрушки, да? Ну давай, давай, поиграйся. Всё впереди, и награда от начальства - вот она. За успешное укрепление боевой мощи и ещё чего-то там. Давай стреляй. Сработает. Сейчас. Зря, что ли возились, во славу Мафр? Дзаннг! Стальные болты пронзают металл, взрывающиеся хитрые наконечники исправно делают своё дело. Обломки относит далеко назад и с грохотом швыряет на землю. Вздох. Зрители одновременно отводят взгляд от уничтоженной мишени. Стон. Эльфийка с торчащим из глазницы куском металла падает на промёрзшую землю и растекается белым туманом, мгновенно уходящим вглубь. Всхлип. Гномка в пустой кузнице хватается за свободное от волшебных пут обожжёное запястье и недоумевающе оглядывается. Тишина.***
- Да и пометят заново, и в собачий ошейник! Хозяин другой, клеймо всё то же! Паралич отходил медленно, неохотно. Уже расслабившиеся было мышцы вновь сводило судорогой. - Зар-р-раза! Ну сколько можно! Позади было расследование, пристальный пронизывающий взгляд жреца, после которого в голове оставалась звенящая пустота и накатывала тошнотворная обморочная слабость. Не был... не замышлял... не участвовал... Браслеты тускло тлели, не давая передохнуть. Как кандалы. Тяжеленные наручники. Не слышал... Не видел... Не знаю... Происшествие сочли несчастным случаем. На замену ожидали ранее отбывшего на передовую старого колдуна. Эх, не повезло! Но девчонка свободна, со смертью мага развеиваются эти чары! Без печатей бы нам, да молотками! Эх! Под конвоем кузнецов отправили обратно, приводить в порядок кузню, ждать распоряжений. Двое — на уборку территории. Уборку!***
Покойная эльфийка исчезла бесследно. Злополучный осколок и пробный образец давно забрали дознаватели. Обломки мишени осмотрели на месте. - Давай, Микки. Переворачивай. А куда денешься? Вот давай, аккуратно, медленно. Тяжело-то как! Хвала Мафр, что в технике разбираются только гномы. Трижды в день хвалу возносим. Вот оно. Щель между пластинами. Так, осторожно отвинтить, запустить руку. Что уставился, гвардеец? Работаем мы, работаем! Так... Тихонько, на ощупь... снять тетиву, вынуть маленькие, круто изогнутые плечи. Не смотри сюда, человече. Железки и железки. Голема кусок! Зря, что ли, с парнями надрывались тащили? А того вы не знаете, гномов презираючи, что спрятать внутри многое можно! Ме-едленно, по частям... с наглой мордой кирпичом. Хочешь спрятать дерево - прячь его в лесу. Опять смотрит, будто понимает что! Разбираем мы, разбираем! Голема куски это не шутки, по частям и вывезем! Скоро всё будет чисто, не извольте беспокоиться! Шестерёнки ложились в кучку деталей, железки непонятного назначения падали следом. Блоки. Тросик. Широкое ложе. Всё. Теперь никто не опознает в этой куче оружие смертоносное, затрат не требующее, чем угодно стреляющее, цель находящее. Надо будет еще и стену осмотреть, да остальные осколки выковырять на всякий случай. Хвала Мафр, гномов защитнице, свет разума дарующей, озарение посылающей, от беды хранящей! «Ну, повезли! Может, еще к чему металл приспособим!» Что-то ещё будет, вот чую, не поверили нам до конца. Как ещё всех со стены не побросали — непонятно. Заигралась эльфиечка в госпожу, не в своё дело полезла, да и сгинула. А может, мешала кому-то наверху. Спустили на тормозах несчастный случай и никакой суеты. И тишина. Нервная тишина ожидания.