Can't learn to tell the truth until you learn to lie

16 апреля 3019 года Третьей эпохи. Минас-Тирит Утро для Фарамира началось с моросившего дождя и сильного ветра. Он проснулся раньше обычного, умылся, и теперь смотрел в окно, раздумывая обо всем произошедшем. Прошлым вечером от Митрандира прилетала птица. В очередном письме маг писал о странствующем эльфе, который пытается развязать войну. Фарамир смотрел на стекающие по стеклу капли и пытался понять, зачем одному из перворожденных затевать войну среди людей. Дивный народ, как думалось Наместнику, еще со времен Последнего Союза перестал интересоваться делами Второрожденных. А если бы не пророчество, в Гондоре вообще не вспомнили бы про эльфов. Ходили еще легенды про колдунью из Золотого Леса, но сам Фарамир сомневался, что кто-то из перворожденных еще жил там. Из Пеларгира пришли новости о том, что Умбар начал готовить флот к большому походу. Ранее на Совете говорили: Ангамайтэ, потомок короля Кастамира, хочет вернуть себе трон. Теперь же пиратские корабли собирались под неизвестным ранее знаменем в виде восьмилучевой звезды, больше напоминавшей драгоценный камень. В Гондоре этого символа не знали. Фарамир отчего-то решил написать об этом магу; ему казалось, он упускает что-то невероятно важное, а Митрандир, быть может, знает ответ на эту загадку. Из распахнутого окна потянуло сыростью и прохладой. Весна в этом году выдалась на редкость теплой, и лишь это утро оказалось непривычно холодным. Птица появилась на подоконнике довольно скоро, прошлась туда-сюда и прыгнула на оконную раму, склонив набок голову. Наместник уже приготовил записку и, как только птица замерла, он тут же прикрепил кожаный футляр к ее лапке. Посланница мага отрывисто чирикнула и улетела. Этот день Фарамир планировал посвятить бумагам и картам. Но его планам не суждено было сбыться: прибыл гонец из Эдораса с письмом от Боромира. ∞ 2 мая 3019 года Третьей эпохи. Мордор Майрон появился в доме хоббитов вечером. Сэм как раз собирался готовить ужин, когда раздался стук в дверь. Фродо впустил гостя и провел на кухню, где сидел с книгами, составляя компанию Сэму. Хозяин Мордора, думалось хоббиту, на древнее и ужасное зло совершенно не похож. Если бы не вчерашнее открытие, они бы так и считали его обычным верзилой, пусть и на службе у Черного Властелина. — Я к вам с новостями, невысоклики, — Майрон расположился на высоком стуле. — Вам что-нибудь известно об эльфах нолдор? — Я немного знаю из легенд, — удивленно ответил Фродо. — Тогда рассказ получится долгим, — Майрон вздохнул и налил себе воды из кувшина. — Думаю, вы уже знаете, что изначально эльфы пробудились в Средиземье, на востоке. Теперь эти земли давно потеряны. Валар предложили им уйти в Благословенный Край; кто-то ушел, кто-то остался. Среди тех, кто отправился на зов Валар, был Финвэ, правитель рода нолдор. Потом у него появился сын, Феанаро Куруфинвэ его звали. Владычица дома нолдор, мать Феанаро, прекрасная Мириэль, по своей воле ушла от земных тревог, а сын ее вырос и прославился как искуснейший из эльдар. Среди его учителей был сам Вала Ауле. В те времена жила в мире и иная сила — мятежный Вала Мелькор, сильнейший из всех. Он ушел из Валинора и построил свою крепость в Средиземье. Остальные Стихии этого мира победили и заточили его. После им показалось, что он вернулся к свету. Но Мелькор мечтал только разрушить все вокруг и переиначить на свой лад. Тогда я еще не знал об этом, поэтому последовал за ним. Когда Мелькора отпустили из заточения, род нолдор возвысился в своем искусстве. Феанаро положил начало Первому Дому нолдор и создал много прекрасных творений, но величайшим его трудом стали Сильмарили. Три камня невероятной красоты и силы прельстили Мелькора, и он решил забрать их себе. Так началась война эльфов против одного из сильнейших Валар. Феанаро прозвал его Моринготто, мятежные эльфы покинули Благословенный Край, чем навлекли на себя проклятие Валар, ибо ушли они, принеся смерть своим братьям. Война была долгой. Проклятие нолдор толкало их на ужасные поступки, а семеро сыновей Феанаро вслед за отцом принесли клятву вернуть Сильмарили. Это им не удалось. Однако Мелькор пал, растратив свою силу на материальный мир. Вложив часть себя в землю, горы и реки, он слабел, поддерживая свое телесное существование, и наконец потерпел поражение от армии эльдар, прибывших из Валинора, и самих Валар. Остатки нолдор смешались с синдар и нандор, а Первый Дом, к которому принадлежали Феанор и его сыновья, исчез навеки. Во всяком случае, так мы считали до сих пор. Я уже рассказывал вам о готовящейся войне. Теперь же могу дополнить — за этим стоит эльф из Первого Дома нолдор. — Как это? Они же все умерли, и этот Феанор, и его сыновья, — удивленно проговорил Сэм. — Не могли же они воскреснуть, в самом деле! — Первый Дом нолдор, Сэм, это не только сам Феанаро с семьей, это еще и другие эльфы, принесшие присягу мастеру. Сдается мне, кто-то из них прошел сквозь все долгие столетия этого мира и теперь снова жаждет крови. Если он еще жив, проклятие нолдор все еще существует, быть может, именно оно и толкает безумца на преступления. Майрон замолчал и уставился на огонь. Тревог у него всегда хватало, и, как бывало раньше, он возвращался в этот дом, где находил покой. С недавнего времени тут жили двое хоббитов. Майрону нравилось проводить с ними время, и даже теперь, когда они многое узнали о нем, полурослики не боялись и не прогоняли его прочь. Появление эльфа из нолдор всколыхнуло давно забытое чувство, когда вот-вот произойдет что-то необычное. После падения Древ мир изменился. Мелькор жаждал разрушить все, до чего мог дотянуться, мечтал избавиться от вернувшихся из-за Моря, и проиграл. У Майрона тогда был выбор: вернуться и получить прощение, или же продолжить выбранный однажды путь. Майа опасался возвращаться — тот, кто был вторым после Мелькора, в Валиноре запросто мог оказаться в унизительном положении прислужников и даже не у Валар, а у других майар. Третья эпоха очень переменила мятежного майа. После того, как Мелькор оказался за Вратами Ночи, он, Майрон, решил воспользоваться ситуацией и подчинить себе разрозненные народы. Келебримбор искал новые знания в надежде превзойти однажды своего великого деда. Вместе с Майроном эльфы Гвайт-и-Мирдайн создали кольца власти. Как оказалось позже, эльфийские кольца Келебримбор создал тайно. Майа жаждал власти. Ему совершенно не нравились разобщенные государства эльфов, разрозненные людские поселения. В то время Нуменор расцветал. Мореходы с острова плавали далеко на юг, основывая порты и гавани на материке. Остров стал символом власти и могущества. Как это часто бывало, люди возгордились. С течением времени короли из рода Элроса захотели вечной жизни, им стало тесно в пределах Нуменора. Майрон наблюдал за всем этим из Мордора, в надежде подчинить себе и этот остров. Шли годы, и короли Нуменора отказались от дружбы с эльфами. Лишь малая часть людей с острова осталась верна своему прошлому. Тогда майа почувствовал — пришло время действовать. Когда король Ар-Фаразон пришел с армией к Мордору, Майрон решил сдаться. Оказавшись на острове, он с легкостью из пленника превратился в советника. Ар-Фаразону и его приближенным хотелось всего и сразу — вечной жизни, мирового господства, огромного богатства. Благословение Валар их больше не прельщало, а потому ставший советником Майрон поведал искавшим виновников собственных несчастий нуменорцам историю Мелькора. Для пущей убедительности Падший Вала предстал в облике мученика, а эльфы, ненавидимые теперь нуменорцами, стали пособниками Валар. Верные нуменорцы после уничтожения острова поселились в Средиземье и основали свои государства. Набравшись сил и заручившись поддержкой эльфов, они бросили вызов угрозе Мордора. После долгой осады и ужасной битвы Майрон лишился своего кольца, а вместе с ним и облика. Однако благодаря тому, что он не пошел по пути Мелькора и рачительно расходовал силы, Майрон довольно быстро смог вернуть себе телесный облик. За долгие годы противостояния силам света он перестал замечать, к какому роду относились его враги. А теперь выходило, что зря: нолдор еще не сгинули, и кто знает, зачем одному из них понадобилось развязывать войну. ∞ 18 апреля 3019 года Третьей эпохи. Эдорас Элронд вместе с сыновьями прибыл в город на рассвете. Митрандир почувствовал их небольшой отряд и посчитал нужным встретить на подъезде к Эдорасу. Эльфы не снимали капюшонов, но стража, едва завидев сопровождавшего их мага, пропустила гостей, не задавая вопросов. Расположившись у камина, Элронд перечитал письмо Фарамира в третий раз. Он хорошо знал, кому принадлежали знамена с восьмилучевой звездой, знал и не верил — ведь тот род давно отправился в Чертоги Мандоса, и никогда больше не вернется в мир. — Митрандир, мне все это кажется странным, — Элронд посмотрел на письмо и продолжил. — Род Феанора покинул наш мир, а кроме них некому больше выступить под их родовым знаком. Победу над Врагом пережили двое, но и они погибли. Ты не хуже меня знаешь об этом. Знаешь ты и о пророчестве Мандоса о судьбе Сильмарилей. Келебримбор пал от руки Саурона. — Ты прав. Если предположить, что кто-то из них выжил, я бы назвал имя Маглора. Погибшего Келебримбора ты видел сам, Маэдрос после плена лишился кисти, а наш неизвестный прячет лицо, а не руки. Остальные погибли ранее. Так что, если это действительно один из Феанорингов, то только Маглор. — Твои доводы кажутся мне убедительными, — заговорил после долгого молчания Элронд, — но я знал его очень хорошо. Мы с Элросом несколько лет жили с ним и Маэдросом в их крепости, пока не началась Война Гнева. И мне трудно поверить, что Маглор, каким я его знал, пошел бы на такое. — С тех пор утекло много времени, мой друг. Даже для Перворожденных две эпохи не прошли бесследно. Мне кажется, я не ошибаюсь в догадках о том, кто скрывается под плащом этого загадочного странника. Но я и предположить не могу, зачем ему было убивать слуг Сарумана и пытаться попасть в Ортханк, и какие цели он преследует, начиная войну. Элронд пожелал на некоторое время задержаться в Эдорасе. Элладан и Элрохир вместе с Арагорном и Эомером после завтрака покинули город и отправились к Вратам Рохана; путь туда предстоял неблизкий. Для короля Теодена было честью принимать столь почетного гостя. Владыка Ривендела давно не появлялся на дорогах запада. После долгого разговора о прошлом и грядущем Элронд попросил проводить его к Саруману, заточенному в Медусельде. Оставлять мага в Ортханке после убийства Гримы представлялось слишком рискованным.