Can't learn to tell the truth until you learn to lie

3 мая 3019 года Третьей эпохи. Дунхарроу Над равниной сгустились сумерки. В окрестностях Двиморберга всегда водилось бессчетное множество ночных птиц. Как раз в это время они выходили из своих убежищ, чтобы начать охоту. Мерри и Пиппину раздававшиеся вокруг уханье и стрекот сразу же напомнили Древлепущу. Хоббиты недоверчиво посмотрели на Гендальфа — маг оставался спокойным. Лагерь разбили, когда луна уже поднялась довольно высоко. Теоден и Эомер то и дело угрюмо поглядывали на едва видневшийся на горизонте лес. Хоббитам черная полоска деревьев тоже казалась угрожающей, но говорить о ней не хотелось. Рохиррим закончили с палатками ближе к полуночи, но спать не расходились — основные отряды ждали не раньше, чем через два дня. Рядом с шатром Теодена поставили три меньших — для Эовин и еще двух жен командиров Марки. Хоббиты устали, поэтому после весьма скромного ужина отправились спать. Гимли и Боромир скоро решили последовать их примеру. У костра возле палатки остались Арагорн и Гендальф, Леголас отправился к лошадям, которые выглядели очень испуганными. — Не нравится мне это место, — пробормотал Следопыт, раскуривая трубку. — Кони волнуются, люди то и дело на лес поглядывают. — Непростое место, — согласился маг, — через Димхольт проходит старая дорога, и рохиррим знают о ней слишком хорошо. Двиморберг в переводе с их языка означает «Гора Призраков». — Кто живет там? — Когда-то давно там жили люди. Они дали Исилдуру клятву — прийти на помощь в борьбе против Саурона, но в последний момент предали и не явились. Тогда Исилдур проклял их, и теперь они стерегут эти горы, и никому из смертных нет там дороги. По преданию, лишь потомки Исилдура смогут призвать их, и тогда они смогут искупить свою вину и уйти за Гремящие Моря. — Я слышал об этом в Имладрисе. Арагорн посмотрел в небо, усеянное мелкими жемчужинами звезд. С востока тянуло сыростью. Лагерь уже спал, и даже птицы больше не кричали. Гендальф тоже заметил неестественную тишину и осмотрелся. Рядом остро ощущалось чье-то присутствие, но тайный гость не спешил показываться. Маг зевнул и пробормотал, что он слишком устал, а потому немедля идет спать, пригласив Арагорна сделать то же. Оба скрылись каждый в своей палатке, да только спать ни один из них не собирался. Примерно через полчаса из тени появилась высокая фигура. Некто неспешно прошел через лагерь и остановился там, где сидели истар и Следопыт. Костер догорел, и ночной гость пошевелил носком сапога золу. В тишине звук показался очень громким, но его это не слишком волновало. Постояв так еще несколько минут, он подошел к палатке и отдернул полог на входе. Яркий свет неприятно резанул по глазам. Убегать не было смысла. — Доброй ночи, Канафинвэ Феанарион! — голос мага оставался спокойным. — Доброй ночи, Митрандир, — эльф презрительно фыркнул, но вошел в палатку, задернув за собой полог. — Догадался, значит. — Это было совсем не трудно. Признаться честно, я ждал, что ты придешь раньше. Присаживайся, разговор предстоит долгий. — Разве нам есть о чем говорить, маг? — Есть. Ты хочешь собрать палантиры, как я понимаю. Но зачем? — Творения моего отца оказались в руках людей. Этого уже достаточно для того, чтобы вернуть их народу нолдор. — Народу, которого нет, — пробормотал Арагорн. — Но зачем тогда ты собираешь армию людей? — Это уже не твое дело, потомок Исилдура. В этом мире жилось бы намного лучше, если бы твой род сгинул навеки. ∞ 3-4 мая 3019 года Третьей эпохи. Минас-Тирит Сезон дождей в этом году начался позже обычного. За окном поблескивали вспышки молний, громовые раскаты едва доносились сквозь толстые оконные рамы. На столе, среди заточенных перьев, дремал серый кот, обычно обитавший на кухне. Фарамир не прогонял его: безмолвный собеседник был ему сейчас необходим, чтобы упорядочить мысли. Два дня назад в Белфалас отправились три тысячи пехотинцев и пять сотен конных. Этого должно было хватить, чтобы остановить пиратов. Пернатый друг Митрандира принес вести о том, что армия Рохана идет на помощь Гондору. Кот проснулся и принялся умываться. «К гостям, не иначе!» подумал Наместник и отошел от окна. Гроза стихала. Раздался стук в дверь и на пороге появился Куталион. После смерти Денетора он стал служить его сыну. Фарамир не смог прогнать его. — Господин Наместник, — управляющий поклонился и немигающим взглядом уставился на Фарамира, — прибыл человек, который очень хочет встретиться с вами. — Хорошо, — Фарамир помедлил, — проводи его в кабинет. За тридцать шесть лет жизни во дворце Правителей Гондора Фарамир успел усвоить, что ночные гости редко бывают приятными. Если бы пришел кто-то из его разведчиков, Куталион доложил бы об этом сразу. С Митрандиром и братом они обменивались письмами. Гость сидел у разоженного камина, не сняв капюшона. Когда Наместник вошел в комнату и закрыл за собой дверь, посетитель несколько секунд смотрел на него холодным взглядом серых глаз, после чего откинул капюшон. Перед Фарамиром оказался мужчина средних лет, черноволосый, с прямым носом и плотно сжатыми бледными губами. — Мое имя Элдарион, — представился незнакомец, — я здесь по поручению моего повелителя. Вы в Гондоре знаете его под именем Саурон. — Я слушаю вас, Элдарион, — от имени Врага в груди неприятно закололо, но Фарамир не подал виду. — Мой повелитель приказал передать вам письмо. О том, что там, мне неведомо. На словах же мне велено передать, что мой владыка не желает войны ни с одним из государств Средиземья. Приняв письмо от ночного гостя, Наместник решил прочесть его сразу. Пергамент, скрепленный печатью с эльфийскими рунами, показался ему необычно тяжелым. «Приветствую Фарамира, сына Денетора, Наместника Гондора! Между нашими странами никогда не было дружбы, но мир меняется. Гондор сейчас стоит на пороге войны. Могу заверить, ни я лично, ни мои слуги не причастны к этому. Я знаю вашего врага, это один из эльфов народа нолдор. Его цели мне пока неведомы. Мне есть, что тебе рассказать, но лучше будет, если я сделаю это при личной встрече. Ты можешь передать ответ с тем, кто принесет тебе это письмо. Майрон» Фарамир отложил письмо на край стола и задумчиво окинул взглядом Элдариона. Внешне он напоминал кого-то из дальних родственников, о которых отец рассказывал им с Боромиром. Этот человек был явно из нуменорцев. Конечно, о Черных нуменорцах сыновья Денетора знали еще с детства от учителей, но в их рассказах те представали как чудовища в человеческом обличье, а Элдарион производил впечатление уставшего мужчины лет пятидесяти. — Вы можете задержаться до утра? Я сейчас не готов дать ответ, — Элдарион кивнул, еще больше поджав губы, — тогда я прикажу подготовить вам комнату. Куталион отвел ночного гостя в одну из спален. Фарамир, оставшись один, сообразил, что хранитель покоев и этот посланник Саурона очень похожи манерами. Кот перебрался со стола на подоконник и теперь лениво гонял толстую медлительную муху. Наместник перечитал письмо еще раз. Майрон, значит. Имен у Врага достаточно, да и вряд ли он захотел бы подписываться неприятным эльфийским прозвищем. От Митрандира Фарамир знал про эльфа-нолдо, который зачем-то начал плести интриги против королевств людей. В этом Майрон-Саурон не лгал. Скорее всего, не лгал он и в том, что не хочет войны, иначе зачем тогда отправлять в Минас-Тирит своего человека с письмом. Пожелай он напасть на Гондор, он бы это сделал, когда счел нужным. «Здравствуй, Майрон! Признаюсь, я не ожидал получить письмо от владыки Мордора. Война действительно скоро подойтет к нашим границам, и про эльфа из нолдор, который стоит за всем этим, мне известно. Долгие годы наши страны враждовали, и этому было достаточно причин. Тем более необычно слышать от твоего посланца о нежелании войны. Могу ли я считать это предложением мира? Фарамир, Наместник Гондора» Запечатанный пергамент лег на край стола. Утром после завтрака он отдаст письмо Элдариону, и странный посланник из Мордора покинет город. Уже скоро в Минас-Тирит вернется брат вместе с Митрандиром и потомком Исилдура, избавив Фарамира от необходимости вникать и вмешиваться в политические интриги эльфов, магов и чёрных властелинов. ∞ 4 мая 3019 года Третьей эпохи. Мордор Доклад старшего из кольценосцев получился привычно бесстрастным и навевавшим уныние. Наместник как наместник, письмо получил, прочитал, наутро отдал ответ. Майрон подумал, что стоило отправить в Гондор того же Кхамула, отличавшегося большей разговорчивостью и наличием какого-никакого чувства юмора. Письмо оказалось намного более интересным. Молодой Наместник оказался достаточно осведемленным и прозорливым. Конечно, властелин Мордора не хотел войны, и подписанный мирный договор с самым большим и влиятельным королевством людей сейчас был бы кстати. Гондорские деньги имели ценность и у гномов, и у эльфов Лихолесья, и у людей Рохана и Озерного города, и в землях Беорнингов. У Гондора достаточно полей, чтобы прокормить не только своих людей, но и продать часть урожая. Мордору нужен хлеб, а значит — нужен и мир с Гондором. — Как думаешь, этот Фарамир подпишет с нами мирный договор? — Майрон покосился на вытянувшегося в струнку Элдариона. — Молодой Наместник показался мне рассудительным и не склонным принимать необдуманные решения. — Я не спрашиваю тебя, что ты думаешь о Фарамире, сыне Денетора. Меня интересует мирный договор. — На этот вопрос, мой повелитель, я не могу ответить.