Ход двадцать шестой. Семерка кубков
9 сентября 2022 г. в 13:44
20 мая 3019 года Третьей эпохи. Митлонд
Знакомый дрозд вывел мелодичную трель и уселся на плечо. Кирдан забрал у птицы плотно свернутый кусочек пергамента и бережно провел пальцем по переливающимся на солнце перьям. Митрандир всегда умел написать так, что волей-неволей начинаешь представлять его самого, сидящего рядом с тобой.
Новости оказались тревожными. Саурон, их извечный враг, сгубивший и Эрегион, и Арнор, вернул себе Единое Кольцо и пожелал мира. Для таких сообщений тон письма казался неправдоподобно спокойным. Впрочем, Митрандир не из тех, кто начнет паниковать, какой бы непростой ни оказалась ситуация.
Саурон вспомнил свое былое имя (скорее всего, он и вовсе его не забывал) и прибыл в Гондор к Наместнику. Для короля лжи и мастера коварства это было слишком просто.
Впрочем, если уж Кольцо вернулось к своему хозяину, то у Гондора не было шансов на победу в войне, пожелай Черный Властелин ее затеять. Кирдан хорошо помнил Битву при Дагорладе и последующую Осаду Барад-Дура. Элендил и Гил-Галад долго сражались с Сауроном, и мощь его была ужасна.
Тем не менее, Митрандир, судя по тону письма, не казался слишком обеспокоенным поведением Саурона. Тот вел себя достаточно благоразумно, обговаривал условия мира и торговое сотрудничество по всем правилам, более того, не тронул хранителя кольца и его друга, возвратив обоих хоббитов в целости и сохранности. Истара беспокоил Маглор.
Маглор собирал себе армию людей. Он успел смутить умы смертных по обе стороны Мглистых гор, собрав вокруг себя и дунландцев, и жителей Дейла, добрался даже до народов Лесовиков и Прирунья.
Эльфом двигала ненависть, помноженная на Клятву и проклятие Валар. Митрандир не знал, какую цель преследовал нолдо. Сначала он пришел в Ортханк и жестоко расправился с человеком, служившим Саруману, потом разыскал в самого Митрандира в компании потомка Исилдура. Арагорна, сына Араторна, он также по каким-то причинам ненавидел. Именно Маглор подтолкнул умбарских пиратов напасть на Пеларгир, а на севере принялся расшатывать королевскую власть Бардингов.
Прочитав письмо, Кирдан уверился в том, что появление Маглора и в этот раз принесет несчастье, как это бывало и раньше. Он задумался о том, что рано или поздно Маглор вновь явится к нему, чтобы вновь заговорить о корабле на Запад. И это вновь принесет много много горестей.
∞
21 мая 3019 года Третьей эпохи. Минас-Тирит
— Спешу тебе напомнить, отношения с нолдор у меня с самого начала не заладились. Так что однозначно сказать, чего добивается наш эльфийский друг, я не могу! — заявил Майрон, похоже, обожавший подпирать собой различные статуи и колонны.
— Будь любезен, прекрати его так называть, — маг ткнул в его сторону трубкой. — Маглор разворошил все Средиземье.
— Скажи, Митрандир, ты хочешь разобраться в его задумках или же избавиться от проблемы? Если первое — попробуй найти его и спросить, насколько я помню, нолдор очень любят много говорить. Если второе — предлагаю подождать несколько дней. С первым обозом из Мордора прибудет один из моих слуг, он может что-то знать.
— Твои слуги уже пытались найти Маглора?
— Не совсем. Я приказывал выяснить, кто мутит воду. Тогда все ниточки вели в Умбар. Уверен ли ты, что без Сарумана в Дунланде не обошлось? Что-то плохо верится, что он пропустил у себя под носом такие дела.
— Не знаю. Когда Маглор наведался в Ортханк и убил там человека, Саруман был напуган, хоть и не знал, чьих рук это дело.
— Как бы там ни было, не зная мотивов Маглора, я бы не рискнул действовать. Ты пока что даже не знаешь, хочет ли он извести династию, ведущую род от Элендила, или же у него претензии ко всем нуменорцам, или еще к Лутиэн. А что касается палантиров… Это может быть связано с Клятвой. В Минас Итиле хранится один из камней, но что с остальными, я не знаю. Насколько мне известно, у правителей Арнора был один из видящих камней.
Как и предполагал Фарамир, обсуждать планы обезумевшего эльфа с Майроном оказалось куда проще, чем раздумывать над ними самому. Митрандир был вынужден согласиться с невольным союзником в том, что пока они не знают конечной цели их нового противника, действовать будет крайне сложно.
От мага не укрылось и то, как Майрон говорил о Сарумане. Пока что бывший глава Белого Совета находился во власти короля Рохана, но, Митрандир не сомневался, стоит Властелину Мордора попросить, и Теоден с превеликим удовольствием передаст мятежного мага Майрону. Все-таки, каким бы добрым тот ни пытался казаться, от мести Саруману напускное добродушие его не остановит.
Еще больше удивляло желание Властелина Мордора короновать Арагорна. Вслух он лишь усмехался, что не отказался бы еще от одного торжества, но Митрандир был уверен — не только желание праздника двигало майа. Уличить его в дурных намерениях не выходило — он не пытался плести интриги, любезно общался со всеми в городе, а его привычка просто одеваться и не показывать свое происхождение позволила ему завести несколько полезных знакомств среди купцов.
И все же, в поведении Майрона что-то казалось магу странным: в его представлении Саурон, как бы он сам себя ни называл, не мог запросто проводить время в компании четверки хоббитов, уплетая клубнику и слушая веселые байки молодого Тука, как не мог он легко кружить в танце Эовин.
∞
Сэму не слишком нравился Белый город — хоббиту, кое-как свыкшемуся с двухэтажными домами в Узг-Нууте, высоченные каменные громады домов Минас-Тирита казались ужасающими. В просторных дворцовых залах он чувствовал себя отвратительно: если уж довольно высокие, даже по меркам людей, Арагорн или тот же Майрон, в сравнении со статуями выглядели карликами, то что было говорить о хоббитах?!
Садовник отчаянно мечтал возвратиться в родной Шир, но бросить друзей он не мог. «Это как же, господин Фродо, если уж мы во все это ввязались, негоже оставлять все сейчас!» говорил он мистеру Бэггинсу, когда Гендальф рассказал им про эльфа.
Зато Мерри и Пиппин влюбились в Минас-Тирит. После встречи с энтами они заметно подросли, а уверенности в себе им и раньше было не занимать. Мерри больше проникся симпатией к роханскому королю и его племянникам. Пиппин находил удовольствие в шуточных перепалках с Боромиром и редких вечерах в компании Фарамира, когда тот находил время рассказать какую-нибудь древнюю легенду.
Гендальф как-то обмолвился, что у братьев, как и у Арагорна, в роду были самые настоящие эльфы, пусть и очень давно. Боромир на это лишь невесело усмехнулся, мол, такой подарочек, в виде эльфийских предков, счастья вовсе не приносит. Что этот суровый воин имел ввиду, Пиппин так и не понял.
Фродо же, стремясь к уединению, проводил много времени в королевской библиотеке. Ему было намного спокойнее среди древних свитков и пыльных фолиантов, ведь глубоко в душе он казнил себя за то, что не смог исполнить возложенную на него задачу. Хоть Властелин Мордора и оказался вполне дружелюбным и не хотел новой войны, Кольцо он забрал себе. Но Фродо слишком хорошо успел познакомиться с его силой, чтобы так просто смириться.
В очередной раз он сбежал от друзей, затерявшись среди длинных рядов библиотечных полок. Он немного понимал написанное гондорцами в начале Третьей эпохи — язык, на котором говорили люди Узг-Нуута, был во многом схож с языком Южного Княжества тех лет.
В этот раз он нашел историю Минас Анора и Минас Итиля, двух гондорских крепостей. Конечно, Фродо понимал не все написанное, но повествование о Белом Древе он смог довольно точно разобрать. Довольно быстро он запутался в обилии имен и дат, поэтому решил открыть книгу поближе к середине. Тут разбор повествования пошел легче, и хоббит погрузился в увлекательное чтение.
В его воображении появились гордые шпили дворца Дома Дор-эн-Эрниль, что правил Белфаласом. Это были последние годы, когда Гондором правили короли. В дни царствования Эарнила II тень вновь накрывала мир, в Мории пробудилось зло, и Черная Страна оживала. Тогда король призвал своего верного друга, правителя Белфаласа князя Имразора, стать на защиту границ. Вместе с сыном короля Имразор повел войска к стенам Минас Итиля и проиграл. Неизвестный автор решил поведать о судьбе самого Имразора. Среди его самых важных сподвижников был эльф Ламтур, что пришел в Белфалас из самого Лориэна. Это был один из тех эльфов, что спешили покинуть Золотой Лес, когда гномы пробудили Стража глубин.
Ламтур пришел к Имразору в поисках своей возлюбленной Митреллас, но опоздал. Эльфийская дева сначала стала женой князя из дома Дор-эн-Эрниль и родила ему двоих детей, Галадора и Гильмит. Однако ее желание покинуть смертные земли оказалось сильнее любви к мужу и детям, и она покинула их, уйдя на Запад. Ламтур так и не смог встретиться с ней. Однако он стал добрым другом и советником Имразору, сделавшись наставником его детей. И в битве у Минас Итиля сражался рядом со своим другом.