Четыре года назад
Девушка бежала по тротуару, старясь ни в кого не врезаться и не сбить с ног, иначе еще одну аварию ее туфли на шпильках не переживут. Когда таксист сказал, что довезет ее в офис за десять минут быстро и мягко, он не упомянул, что они встанут в пробке, а потом врежутся в грузовик. Чудом удалось отвязаться от врачей и полиции и спешить на собеседование. Нет, она не может просто так упустить этот шанс. С таким трудом окончив учебу, уехав от родителей и добившись одобрения ее резюме на собеседование, она теперь не может просто так остановиться и бросить все усилия только потому, что случилась какая-то там авария. Вбежав в просторное светлое помещение, она позволила себе отдышаться. Господи, как же жарко! А ведь только начало июня. Нет, погода определенно издевается, даже она. Девушка убедилась, что ее одежда не перекосилась окончательно, а укладка не сбилась. Хотя короткие волосы так и лезли на лицо, но это еще не самое худшее. Каблук предательски отваливался. Но на это нет времени! Девушка помчалась к лифту, куда вместе с ней загрузилось еще семь человек. Да, этот день точно полнейшая катастрофа. Ее пихали и толкали локтями со всех сторон, прижимали к стенке и дышали прямо в затылок, но она мужественно держалась. Она почти на финише. — Номера тридцать пять, тридцать шесть и тридцать семь, прошу пройти в кабинеты для дальнейшего собеседования, — мягко проговорила темноволосая женщина, которая впоследствии стала хорошим наставником для Пасифики. Несколько кандидатов поднялись и исчезли каждый в своем кабинете. Девушка запыхаясь подбежала. — Прошу прощения, я номер двадцать семь. Когда моя очередь? Женщина посмотрела листки на планшете, некоторые перевернула, потом посмотрела на девушку поверх очков. — Извините, ваша группа уже закончила собеседование. Вы можете быть свободны. — Но… Пожалуйста, мне очень нужна эта работа… По дороге случилась авария, я не думала, что опоздаю… — Девушка, ваша очередь прошла. Приходите в другой раз. Но, если бы это действительно повлияло на Пасифику, она не была бы Нортвест. Она осталась стоять, готовая приводить тысячи доводов, что они должны принять ее любым способом сегодня, а не когда-то еще. — Ладно, я спрошу, сможет ли кто-нибудь из комиссии принять вас по окончании собеседования, — сдалась женщина. — Присядьте пока что. Пасифика осталась ждать. Думая, что все самое сложное позади, она жестоко ошиблась. До окончания ей пришлось ждать больше полутора часов, так что девушка чуть ли не задремала на жестком металлическом сидении в зоне ожидания, где было душно и противно. — Девушка, кандидат двадцать семь, вас готовы принять, — оповестила уже знакомая темноволосая женщина. Нортвест направилась в кабинет. На самом деле, как правило, таких сотрудников не принимали, поскольку журналисты придерживаются пословицы «дорога ложка к обеду». В их деле нельзя медлить или опаздывать, или же, наоборот, слишком спешить — нужна золотая середина. Девушка сделала глубокий вдох, постучала и, получив разрешение, вошла в прохладный кабинет. За столом сидело двое: мужчина, который обливался потом второй час и мечтал покинуть офис, и юноша средних лет, тоже уставший, но готовый работать столько, сколько потребуется. — Присаживайтесь, — любезно проговорил он и открыл последнее резюме. По мере того как он вчитывался и осознавал, кто сидит перед ним, Пасифика уже принялась живо рассказывать о себе, своем образовании и будущем в их телекомпании, ровно так, как она репетировала последние две недели перед зеркалом утром и вечером. С ужасом участник комиссии, Диппер Пайнс, осознал, что он знает кандидата номер двадцать семь не только поименно, но и в принципе! — По какой причине вы решили стать журналисткой? — Дежурный вопрос, задающийся всем. Как правило, на него отвечали двумя способами: «профессия моей мечты!» и «прибыльное дело». Но у Пасифики нашелся другой ответ. — Я хочу быть честной. С собой и окружающими. Хочу предавать огласке достоверную и необходимую информацию, чтобы люди знали, что происходит вокруг них. Я хочу честное и открытое общество. Знаете… всю жизнь мне не давали слово, и я пришла сюда, чтобы наконец заговорить. С немного глупой улыбкой она уставилась на комиссию: мужчина утирался платком и смотрел сквозь нее, а юноша непередаваемо удивленно смотрел как раз прямо на Нортвест. Миллион вопросов было у него в голове, от узнала ли она его, до действительно ли это та самая Нортвест. Конечно, она узнала. Но не сразу. После того как сморозила свою речь, она увидела бейдж на шее юноши, где черным по белому было написано: «Диппер Пайнс, корреспондент». А потом и разглядела знакомые черты, которые с прошедшими годами немного размылись в памяти, но сейчас обновились и четко предстали перед ней. «Да, пожалуй, меня точно не примут», — подумала Пасифика и не постеснялась собрать короткие волосы в хвостик, устало откинувшись на стуле, потому что это было уже невыносимо. Но оказалась не права. — Что ж, хорошо. Вы приняты. Ваш испытательный срок длительностью в две недели начинается завтра в девять. Всю необходимую информацию мы отправим вам на почту. Мои поздравления. Диппер встал и подошел к ней на ватных ногах, чтобы пожать руку, как этого требует этикет. Почему-то он ужасно смутился, неожиданно встретив знакомую такого далекого детства здесь и сейчас. Нортвест резво поднялась, чтобы поблагодарить со всей искренностью, позабыв о шатающемся каблуке на правой туфле, и рухнула почти на пол, но не успела: мистер Пайнс поймал ее прямо в полете. — Прошу прощения, мой каблук… — неловко проговорила она и поспешила освободиться от неловких рук. — Все в порядке, хотите, я вызову вам такси? — Диппер слабо улыбнулся. — Нет! — слишком резко воскликнула Пасифика, чем напугала окончательно задремавшего мужчину.***
Конечно, много позже прознали, что Диппер и Пасифика были знакомы на момент собеседования, но Нортвест уже приняли, оформили все документы, да и она подавала очень хорошие надежды. Они молчали об их связи больше года, пока сами по глупости и не проговорились. Но все обострилось еще и в тот момент, когда они начали встречаться. Друзья были рады, а недоброжелатели были уверены, что с самого начала все было подстроено и Пасифику приняли по блату, в то время как остальным пришлось пахать. Если это их утешит, то ей тоже пришлось работать за семерых, чтобы удержаться на этой должности. Да и откровенно говоря, она не считала, что Диппер одобрил ее кандидатуру за красивые глазки (хотя глаза у нее, признаться, просто невероятные), и она собиралась оправдать все его ожидания. Если бы Пасифика была рядовым журналистом, ее отправили бы в участок дежурить до тех пор, пока она не узнает хоть какие-нибудь новости об убийстве Лори Джета, но она работала на новостной канал уже четыре года, и в довершение Мэйбл Пайнс была ее подругой. Но перед тем как отправиться на охоту, Пасифике надо было пройти последнее испытание — Диппера. — Я все знаю! — угрожающе воскликнул он с порога, как только показалась Нортвест, уже одетая в голубую куртку — цвет их канала — и написавшая съемочной группе, что они выдвигаются через пятнадцать минут. — Отлично, поедем вместе, — она кинула ему ключи от машины. От такого жеста Пайнс аж опешил, но потом пришел в себя. Ну уж нет, они договорились еще тогда. — Картер отправила меня к Мэйбл. Сказала без материала не возвращаться. Это не моя прихоть. — Если она тебе откажет, то ты не сможешь ее заставить, — наивно выдал Диппер. Он и сам знал, что если не работает план «А», всегда есть план «У» — уговоры. Такова политика у журналистов, он сам ее учил этому. Информатор отказывается? Сделай все возможное, чтобы убедить его. Так тоже не работает? Ищи другой источник — это был план «О» — обходной путь. Иначе потом на работе ждет план «В» — выговор. — Ладно, от меня ты что хочешь? Диппер подошел и заботливо поправил воротник ее куртки. — Поддержка и содействие — девиз нашей группы, помнишь? — В такие моменты он ненавидел себя за то, что в то время стал инициатором этой фразы. А Пасифика этим умело пользовалась. Что ж, остался последний шаг в конфронтации. — Пас, ты же помнишь наше правило? Не соваться в дела детективов, как и они не вмешиваются в наши. Уж не стану напоминать, чем кончилось одно такое, — он угрюмо похлопал себя по плечу. — Но мы можем помочь следствию. — Если это серийник, то, боюсь, мы поможем только убийце. Информированность — опасная штука. К тому же ты не слышала Мэйбл? Ни улик, ни свидетелей, дело глухое, как деревня. Мы на нем ничего не выиграем. Пасифика немного обиженно фыркнула и забрала ключи из его рук. Был убит известный музыкант, общественность еще не прознала, но будет шокирована, когда услышит новость, и Нортвест хотела, чтобы именно они сообщили об этом, и желательно без всяких приукрашиваний и додумываний несуществующих фактов. А это дело, она не сомневалась, долго будет нашумевшим. Поживиться захотят все, кто сможет. — Ладно, — сдался Диппер, не в силах больше смотреть на расстроенное выражение лица девушки. — Но только в этот раз. Приедем, соберем информацию, снимем материал и все. Не больше не меньше. Идет? Нортвест коротко посмотрела на него, будто все еще обижается, но ее милая незаметная улыбка говорила об обратном. Конечно же, идет. Она никогда не отказывалась.***
Мэйбл соглашалась долго и тяжело, но понимала, что огласке предадут эту историю сегодня же. От журналистов не скроется ничто и никто, особенно труп известного музыканта, чей концерт был запланирован на следующую неделю. Рано или поздно его придется отменить, вернуть деньги за билеты и объяснить причину. Скрывать бесполезно. Пасифика стояла, продуваемая прохладным ветром, и изучала сценарий. Сначала самое сложное — Мэйбл, — далее по списку родственники убитого, которые уже согласились после переговоров с юристами и агентством. — Хочешь, я сделаю это? — спросил Диппер, касаясь ее плеча. Она мотнула головой. — Нет. Чем реже вы вместе мелькаете на телевидении, тем лучше. А вообще Мэйбл уже пора выйти замуж и сменить фамилию! — проговорила Пасифика нарочно громче, чтобы стоящая рядом Пайнс услышала их. — В таком случае если ты выйдешь замуж за моего брата, а я нет, уже никто из вас не сможет взять у меня интервью, — в тон журналистке шутливо ответила Мэйбл. — Мисс Нортвест, вы готовы? — прогорланил оператор и настроил камеру так, что обе девушки попали в кадр. — Да! — Эфир через три, две, одну… Начали! Мэйбл, хоть и любила быть в центре внимая раньше, сейчас опасалась этого, потому что становилась свидетельницей многих случаев, когда детективов находили зверски убитыми в темных переулках или еще чего хуже. И повторять их судьбу у нее не было никакого желания, поэтому она старалась мелькать в новостях по минимуму. — Добрый день, в эфире «Нью-Йорк Ньюз», с вами корреспондент Пасифика Нортвест. На повестке для у нас тревожные новости. Вчера поздно ночью был убит всеми известный певец и актер Лори Джет. Семья нашла его в студии, где музыкант любил проводить вечера и часто ночевал там. Его приближенные шокированы произошедшим. С нами в эфире Амабэль Пайнс, следователь, который курирует это дело. Мэйбл, здравствуйте. Можете рассказать, что стало причиной смерти? Ракурс изменился, и теперь Мэйбл тоже попадала в кадр. Пасифика взглядом показывала, что она может начать. Девушка несколько раз сжала руки в кулаки, чтобы прийти в себя — волнение. Ей не понять до сих пор, как Диппер делает это изо дня в день, как и он, впрочем, не может свыкнуться, что Мэйбл каждый день видит эти трупы и вообще варится во всем этом. — Как показала экспертиза, Лори Джет был убит от удушья гитарной струной — своего любимого музыкального инструмента, — однако перед этим он подрался с убийцей, о чем говорят многочисленные гематомы на теле и лице, а также следы борьбы. — В таком случае на месте преступления должны были остаться отпечатки пальцев или другие улики, указывающие на подозреваемого? Мэйбл покачала головой. — Следствие ничего не обнаружило. С точки зрения специалиста все выглядит так, будто погибший вел борьбу с самим собой. — Что насчет подозреваемых? — У Лоуренса Джейсона очень большая фан-аудитория и столько же антифанатов. Мы пока не можем точно сказать, каков был мотив убийства и кто мог бы его совершить. — Мисс Пайнс, были ли похожие случаи за последнее время? — Если речь о том, серийные ли это убийства, то мы не можем пока что ничего утверждать. Еще слишком рано делать смелые заявления о том, что в Нью-Йорке появился серийный убийца. — Спасибо, мисс Пайнс. Сохраняйте спокойствие и не поддавайтесь панике. Передаю слово Веронике, которая сейчас находится вместе с семьей покойного Лори Джета. С вами была Пасифика Нортвест, телеканал «Нью-Йорк Ньюз». Как только оператор подал знак, что эфир окончился, Мэйбл выдохнула, даже не заметив, что задержала дыхание в эти секунды. Они оторвали ее от работы, поэтому пришлось снимать прямо перед участком. — И как? — Пасифика посмотрела на Диппера. Он задумчиво тарабанил пальцами по собственной руке. — Слабо. Информации у следствия нет, а додумывать никто из вас обеих не любит, поэтому просто голые факты. С другой стороны, никакого ажиотажа и массовых тревог. Если это действительно серийник, то лишняя паника нам не нужна. Мэйбл запахнула плащ. Диппер был как нельзя прав. Все искренне надеялись, что последние убийства никак не связаны. В конце концов один раз — случайность, дважды — совпадение, ну, а трижды — уже закономерность. И Мэйбл молилась, чтобы третьего раза не случилось.***
Мэйбл решила остаться на ночь в участке. Что-то ей подсказывало, что домой лучше не уходить. Ричард решил напарницу не оставлять, мужественно согласившись остаться на ночную смену, но сдался и уснул через какое-то время в кресле, запрокинув голову. Пайнс его не винила. Она бы сама с удовольствием поспала, но если это маньяк, то необходимо было предотвратить убийства как можно раньше. Взяв пятиминутный перерыв, Мэйбл зашла на сайт «Нью-Йорк Ньюз» и посмотрела комментарии к последнему эфиру: «Как и ожидалось! Лори мертв, а они дают интервью и деньги гребут!» «Слишком рано? А когда придет время? Когда этот псих полгорода перережет?» Мэйбл фыркнула. Все эти люди такие умные, считают, что быть детективом раз плюнуть. «Мисс Пайнс стоит забыть про эти дела и заняться личной жизнью. Она все равно никогда их не раскроет, как бы ни старалась». — А это вообще полный бред! — недовольно прошептала она, чтобы не разбудить напарника. — И с личной жизнью у меня все в порядке! Наверное… Мэйбл вздохнула и погасила экран, посчитав чтение комментариев еще более пустой тратой времени, чем сидение в участке ночь напролет.