самое страшное

Когда они впервые после возвращения Дилюка в город встречаются наедине, ничего не происходит. Земля не крошится под ногами, с неба не ударяют внезапные молнии, Сидровое озеро не выходит из берегов. Вокруг все так же кипит жизнь, по улицам гуляет тихий ветерок, а вдалеке слышно веселую болтовню горожан на рыночной площади. Не происходит ничего, но Кэйе кажется, что вот-вот что-то случится. — Ну, с возвращением, — говорит он. Дилюк лишь смотрит на него так, будто Кэйа только что при всех послал его так далеко и так глубоко, куда не ступала еще нога ни одного чудовища Бездны. Кэйа хмыкает. — Поздравлений не нужно, — неловко отвечает Дилюк. Он, кажется, направляется в свою таверну, и Кэйе бы пойти по своим делам — куда он вообще шел? — вот только ноги будто приросли к брусчатке. Кэйа думает, что тут не поздравления нужны — соболезнования подошли бы гораздо больше. Если он вернулся, значит, ничего не нашел. Если он вернулся, значит, все поиски были зря. Если он вернулся, то Кэйе пора паковать чемоданы и уебывать куда глаза глядят, потому что вряд ли Дилюк захочет видеть его здесь, в городе, который считал если не своим, то уж точно не достойным Кэйи. С чего бы? Кэйа не знает, но почему-то абсолютно уверен, что все обстоит именно так. — Хорошо, — соглашается Кэйа. — Никаких поздравлений. В таверне мне тоже лучше не показываться? Дилюк хмурится — как же, сука, неожиданно, — и мотает головой. — Если собираешься напиться до смерти, то хотя бы сделай нам кассу, — чеканит он и уходит в сторону Доли Ангелов. Кэйе смешно. Истерическое, конечно, других вариантов тут нет и быть не может. Если бы Дилюк сказал ему не появляться в таверне — Кэйа бы послушался. Будь это кто-то другой, Кэйа бы послал его мнение нахер и сделал так, как хотел бы сам. Но Дилюк… Дилюк — дело другое. Правда, самому Дилюку об этом знать совсем не обязательно.