Сад Безмолвных Обещаний

      Я посмотрела на ясное голубое небо. Моя душа давно не ощущала, такого покоя и безмятежности. И ничего не могло бы испортить эти чувства, кроме двух гвардейцев, идущих за мной по пятам. Почему император разрешил мне выйти и прогуляться по саду? У меня чуть челюсть до пола не отвисла, когда я услышала слова гвардейцев. И как бы странно это не звучало, но после нашей встречи с императором, я спала довольно крепко и без кошмаров. Я и сама не знаю в чём может быть причина. На долю секунду мне показалось, что этот страшный человек не желает мне зла. Полнейшее безумие, особенно учитывая, в какой ситуации я нахожусь. Был бы у меня шанс, я хотела бы его о многом спросить. И мне это не нравится. Я думаю об императоре больше, чем нужно. Хотя не зря же говорят, что о врагах нужно знать всё. Тогда, почему сейчас, я к нему расположена менее враждебно? Мой инстинкт самосохранения упал ниже некуда? Нет, это невозможно. Просто поступки императора, меня постоянно сбивают с толку. В чём причина того, что мне разрешили прогуляться? Ранее мой маршрут был построен: комната, библиотека и наоборот.       С моих губ сорвался тяжелый вздох, уже который раз. Так ладно нужно собраться, плевать на всё. У меня появился шанс выйти из душного и мрачного дворца, в такой же мрачный сад. Почему здесь так мало цветов? Они принципиально садили только кусты и деревья? Я понимаю, что некоторым нравится минимализм, но не до такой же степени. Может, сейчас не сезон? На вряд ли. Будем смотреть на вещи позитивней. Я могла бы наблюдать ещё более унылую картину. За этим садом хотя бы ухаживают, не то, что за тем рядом, с которым меня поселили. Там всё намного печальней. Мы с Даникой попытались улучшить ситуацию, теперь немного лучше. Брат был уверен, что столица утопает в цветах. Он бы, наверное, разочаровался.       — Мои слова были правдивы, что иногда реальность совсем не такая, как ожидание. — Я криво усмехнулась, разглядывая вход в лабиринт.       — Как ты можешь, быть разочарован, если даже не был ни разу, в нём? — Услышав голос, я повернулась и увидела Иана.       — Это было сказано не о лабиринте. — Я сложила руки на груди.              — Может, хочешь зайти?       — Господин, нам было приказано, чтобы он прогулялся и вернулся в комнату. — Один из гвардейцев, тут же засуетился.       — Да, питомцам не положено прогуливаться больше, чем разрешил хозяин. — Я ядовито улыбнулась, вызвав у Иана тихий смех, который удивил не только меня, но и гвардейцев.       — Всё хорошо, можете быть свободны. Я беру этого юношу под свою ответственность. — Он махнул рукой, приказывая моим сопровождающим, удалиться.       Гвардейцы замялись лишь на мгновение, а после направились обратно к замку. Даже дышать стало легче. Как наслаждаться прогулкой, если ты постоянно ощущаешь на себе чей-то взгляд? Они явно могли, во мне дыру высверлить.       — Ты сегодня так же приветлив, как и обычно, значит, всё в порядке.       — Хотите сказать, что вы обо мне беспокоились? — Я закатила глаза.       — Да, беспокоился. — От его ответа, я растерялась и удивлённо смотрела на мужчину. — Не хочется, чтобы Его Величество обвинили в том, что он издевается над ребёнком. — Ну, конечно же, репутации важней всего.       — Хуже не будет. В наших землях, императором пугают непослушных детей.       — Не думаешь, что это варварство? — Его брови сошлись на переносице.       — А вы не слышали выражение: «что посеешь, то и пожнёшь?» — Мне не удалось сдержать кривую усмешку.       — Нет, ни разу.       — Теперь вы о ней знаете, и можете поразмышлять на досуге.       — Твой поток сарказма, когда-нибудь прекращается? — Иан подошёл ко мне вплотную, нарушая личное пространство.       — Дайте, подумать…. — Я сделала театральную паузу. — Когда проходят служба в храме, в те дни я почти молчу, боясь расстроить Богиню.       — Я тебе почти верю. Моё предложение ещё в силе, если не хочешь возвращаться в комнату, можем прогуляться по лабиринту. — Мужчина без стеснения рассматривал меня с ног до головы, заставляя чувствовать себя неуютно.       — И застрять там до конца своих дней?       — Будь уверен, мы не заблудимся. — Он издал тихий смешок. — Я хорошо в нём ориентируюсь.       — Надеюсь, я не пожалею о своём решении. — Пробормотала я, одарив мужчину скептическим взглядом.       Изгороди лабиринта аккуратно подстрижены, и были не более трёх метров в высоту. Я не заметила ни одно торчащего листика, который мог бы испортить картину. Видимо, здесь работает не менее десяти садовников, чтобы всё поддерживать в идеальном порядке. Хотя их может быть, намного больше, императорский дворец пугает своим масштабом. Я шла неторопливо и, выставив руку, едва касалась изгородей. Дорожка была выложена из причудливых камней, с разнообразными вкраплениями. Несмотря, на то, что мы прогуливались по лабиринту, дышалось легко и свободно. Он не пугал меня, а наоборот успокаивал, словно мог спрятать от всех забот и проблем. Настроение тоже улучшилось, я чувствовала себя намного лучше, чем до этого.       — Не жалеешь, что согласился? — Поинтересовался Иан.       — Я сообщу вам об этом, когда мы найдём выход.       — Справедливо, но рядом со мной, тебе не о чём беспокоится.       — Конечно, в первую очередь, я должен бояться вас. — Я хмыкнула.       — Я не трону тебя, пока ты не представляешь угрозы для Его Величества. — Он шумно и протяжно выдохнул. — Сколько мне тебе об этом повторять?       — Вы не внушаете мне доверия, как и я вам. Моё опасение вполне справедливо. Любой бы переживал, оказавшись в моей ситуации. — Я никогда не буду здесь спокойна, потому что любой неверный шаг и мой секрет раскроют.       — Ты расстроен и боишься?       — Нет, я зол.       — Пойми… — Я не дала ему закончить фразу.       — В первую очередь моя злоба направлена на меня самого, а на остальных после. Осознавать свою бесполезность, отвратительно.       Иан не внушал доверия, но в тот раз он помог мне спрятаться от императора. Бесспорно, он сделал это ради Эдварда, я осознаю мотивы его поступка. После нашего общения, я поняла, что Иан и сам довольно прямолинеен, поэтому и вела себя как обычно. Если бы он хотел, то давно бы наказал за мои слова.       — Я как никто, понимаю твои чувства. Каждый раз видя, как Эдварду становится плохо… — Иан оборвал себя на полуслове. Видимо, не хочет слишком откровенничать со мной, и это понятно.       — Господин Эдвард сказал мне, что здоров и в прошлый раз страдал от последствий своего дара, это правда?       — Судя по тому, что задаёшь этот вопрос мне, ты ему не поверил.       — Наполовину. — У меня почему-то, сразу же зародились подозрения, что он мне лжёт. Хоть у него и был беззаботный вид, я почувствовала неладное.       — Он никогда не скажет, что ему плохо даже, если будет едва стоять на ногах. Эдвард с самого детства был слаб телом, но отрицал это. — Тон Иана прозвучал мрачно и напряжённо.       — Значит, всё-таки, он болен, но не желает этого признавать.       — Эдвард думает, что если сделает так, то болезнь может усугубиться. Пока он не придаёт ей значения, она так и останется незначительной.       — Кровавый кашель не незначительный. — Хмуро произнесла я. — Хотя, в каком-то смысле, я понимаю его мышление. Отец всегда учил нас, не цепляться за материальные блага. Потому что пока они остаются таковыми, мы научимся ценить то что у нас уже есть.       — Твой отец довольно странная личность. Обычно наследников учат несколько иначе.       — Иногда, я тоже не мог его понять. Почему мы и наши земли, должны страдать из-за несправедливости, которая длится столько лет? Но может быть это и хорошо, что наша жизнь именно такая.       — Почему? — Мужчина сбавил шаг.       — Потому что мы останемся людьми. В прямом и переносном смысле этого слова. Я не хочу стать таким…       — Как мы? — Усмехнувшись спросил он.       — Я хотел сказать, ограниченным. Не видеть того, что творится дальше своего носа. Не замечать, что пока я пирую, у других нет и корки хлеба. Ходить в шелках и мехах, пока кто-то умирает от холода.       — За твоё благородство, тебе никто спасибо не скажет.       — Здесь да, но до людей столицы, что смотрят не меня, словно я кусок мяса, брошенный на растерзание, мне нет дела.       — Ты ведь понимаешь, что тебе придется привыкнуть к нынешнему обществу? Как наследник своей семьи, ты будешь вынужден приезжать по каждому зову императора, как делали твои предки и как будут делать твои потомки.       — У меня их не будет. Я не желаю им судьбы нашего рода. Это проклятие закончится на мне. — После смерти брата, я всё для себя решила. От моего обмана зависит многое, и я не стану, делать эту нескончаемую ложь ещё больше.       — Проклятие? — Лицо Иана стало напряжённым и даже немного злым.       — Именно. Почему мои дети должны через всё это проходить? В чём их вина? В том, что они родились с фамилией Киригос? К счастью, моя немощность принесёт пользу.       — Твои мать и отец получили благословение богини. Ты не предполагал, что с тобой произойдёт также?       — Надеюсь, этого никогда не случится. Я не хочу, чтобы меня любили и не хочу дарить любовь в ответ. Быть суженой такого, как я - не благословение, а проклятие. — Какая к черту любовь? Моему возлюбленному придётся перенести столько лишений. Мы будем, вынуждены скрываться, а наши дети пройдут через, ещё большие страдания. Они никогда не смогут назвать меня мамой. Я не хочу такого. Лучше прожить в одиночестве, до конца своих дней.       — Родители того же мнения, что и ты? — Он расспрашивает меня не просто так, но императору явно нет дела, продолжится наш род или прервётся. Бывшие правители ещё никого не принуждали к свадьбе, в особенности наследников.       — Они всё знают и понимают, но в какой-то степени, ещё не смирились. Став наследником, я решил, что не отдам ни свою душу, ни своих детей на растерзание в потеху, прогнившему обществу, которому плевать на других.       — После таких слов, можно умереть.       — Я почти не боюсь смерти, я боюсь того, что будет с моими людьми, после неё.       — Твои слова, сейчас звучат так, лишь из-за возраста. Все люди боятся смерти.       — Я боюсь, лишь того, что ждёт после неё. Боюсь той непроглядной тьмы и одиночества. Боюсь остаться совсем один… Это страшнее всего…       Я обхватила себя руками, в попытке спастись от ужасных воспоминаний, которые начали постепенно оживать в моей памяти. Мрак и звенящая тишина, что сводит с ума. Ты постоянно зовёшь хоть кого-то, но и собственного голоса не слышишь. Время продолжает свой ход, и ты теряешься в его подсчёте. В итоге начинаешь медленно сходить с ума. Тебе страшно настолько, что это чувство вытесняет другие. Вот, что я испытала перед тем, как очнулась здесь.       — Ален… Ален Киригос…- Голос мужчины звучал, будто под водой или пеленой, что покрывала всё вокруг. Она была такой плотной и непроглядной, пытаясь утянуть, на самое дно. — Да, что с тобой? — Меня резко схватили за плечи, возвращая в реальность.       — Прошу прощения, я задумался и взболтнул лишнего. — Пробормотала я, схватившись за голову. Что это было? Я, словно была в каком-то трансе.       — Лишнего? — Иан выгнул бровь. — Я бы охарактеризовал твои слова, по-другому.       — Не придавайте им значения, я, наверное, просто устал.       — Какой проблемный ребёнок. — Мужчина громко цокнул языком. — Если тебе плохо, говори об этом заранее.       Я промолчала, потому что и сама не поняла, что со мной происходило. Меня, словно затягивало в какой-то невидимый купол, отдаляя от внешнего мира. Это не было усталостью, а нечто иным. Я уже ощущала подобное, в маркизате после смерти брата, и перед тем, как пришло письмо из столицы.       — Сколько бы с тобой не разговаривал, не могу тебя понять. Ты очень юн, но рассуждаешь иначе, нежели юноши в твоём возрасте. — Иан продолжал придерживать меня за плечи, пока мы шли, и я не стала отказываться от его помощи, хоть и чувствовала себя неуютно. Моя слабость ещё не прошла, и лучше уж принять помощь, чем упасть в обморок и поставить всё под угрозу.       — На них нет ответственности, которая лежит на плечах каждого из моего рода.       — Если бы каждый мыслил, как ты, то проблем у Его Величества, было бы меньше. Взять к примеру мою сестру, которая с детства только и грезила о короне.       — На ней, хотя бы не висело клеймо шлюхи и мученицы, в одном лице. — Я не скрывала злости в своём тоне. На меня именно так и смотрели, даже в маркизате. Для одних я была мученицей, которую отдают в лапы чудовища, а для других шлюхой, что будет раздвигать ноги, по каждому щелчку пальцев.       — Так говорили о твоей сестре? — Напряженным голосом спросил мужчина.       — Не напрямую, но иногда, слова и не требуются. — На моих губах появилась горькая усмешка.       — Она ведь могла и не стать наложницей императора… — Он резко замолчал, заставив меня занервничать. — Ты ведь знаешь, что следующим претендентом на её руку был я? Подняв, голову вверх, я встретилась взглядом с Ианом. К чему, он задал этот вопрос? И, что я должна на него ответить? Наша свадьба случилась лишь в том случае, если бы император отказался меня принимать в гарем. Тогда я бы стала женой этого человека. Наше молчание затягивалось. Иан снова меня рассматривал, как и перед входом в лабиринт. Что он пытается во мне отыскать? Щеки начали краснеть, а жар казалось коснулся даже кончиков ушей.       — Знаю. — Я первая отвела взгляд. — И вы бы её допрашивали, при каждом удобном случае, как и меня?       — Я не такой, как император. Мой долг не перед народом, землями или страной, если бы мы с ней поженились, она бы стала моей семьёй, я бы защищал её.       — А как же император? — Мой голос предательски дрогнул.       — Я следую за ним, не потому что он император, Ксандр мне, как семья. Он встал на мою сторону, когда я был совсем один. Я всё ради него сделаю. — В глазах мужчины вспыхнул опасный блеск.       — Ваша верность достойна восхищения, но в то же время пугает.       — Я щит и меч императора, мне положено быть таким. Если кто-нибудь увидим во мне слабость, то это поставит жизнь и авторитет Его Величества под угрозу.       — Несомненно. — Я отстранилась от Иана. — Думаю, мне действительно пора вернуться в покои. Скоро ли мы придём к выходу? — Пора менять тему разговора, а то я не на шутку нервничаю.       — Очень скоро.       Мы свернули направо, и действительно вышли из лабиринта. С моих губ сорвался облегчённый выдох. Опасно находится, в слишком тесном пространстве, с любым из приближённых императора. Стоило мне об этом подумать, как раздался громкий выстрел. Он звучал с противоположной стороны. После него сразу же донесся крик. Я повернула голову и увидела императора. Он стоял с ружьём в руках, прицелившись в мужчину, который лежал на земле и стонал, схватившись за ногу. Рядом с императором находился Эдвард. Вид у него был скучающим и равнодушным. Правитель опустил ружьё, и с кривой усмешкой взглянул, на раненого мужчину, пока тот продолжал стонать. Все слуги, которые тоже наблюдали за происходящим, застыли, будто статуи. Никто не пытался помочь раненому. Такое ощущение, что они оставались глухими и слепыми, пока император не отдаст приказ. Словно почувствовав, что я на него смотрю император тоже взглянул на меня. С каждым услышанным стоном, я почувствовала, как тошнота подходит к горлу.       — Можете меня дальше не сопровождать. — Выдавила я, коротко поклонившись, и прикрыв рот рукой, поспешила уйти подальше от ужасной картины. Мне плевать куда я иду, лишь бы убраться подальше от императора.