Сад Безмолвных Обещаний

      Богиня свидетель, не таким я себе представляла день своего восемнадцатилетия. Первые минуты после пробуждения голова раскалывалась так, будто на неё наступил слон. Моё неумение употреблять спиртное преследует меня даже во второй жизни. В зеркале меня встретило до жути измученное существо с отёкшими и покрасневшими глазами. Я что, пыталась утопить дворец в своих слезах? Похмелье мне определенно не к лицу. Ещё и тошнит так, словно пыталась съесть всё, что видела на банкетном столе. Только, скорее всего, наоборот, я ведь не ела ничего почти со вчерашнего обеда. Отвратительно выгляжу и так же себя чувствую. Я огляделась в поисках Даники? Странно, обычно в такое время она уже приходит меня будить. Я прикоснулась к зеркалу и тихо произнесла:       — С днём рождения, Ален. Сегодня нам исполнилось восемнадцать. Ты рад?       Я хотела прийти к брату на могилу и принести цветы, но это так нелепо. Для него время остановилось. Хотя официально именно я мертва. В какой-то степени мы вдвоём потеряли свои жизни. Я притворяюсь Аленом, потому что его больше нет. Но так ли это на самом деле? Просыпаясь и засыпая, я вижу его лицо, постоянно слышу его имя. Даже матушка порой видела брата, а не меня. Тогда кто из нас на самом деле существует? Я или он? С моих губ сорвался вздох. Бесполезно об этом думать. Я ничего не могу изменить. Моя доля могла бы быть намного хуже. Нужно ценить то, что имеешь, и не забыть, ради кого я прячусь.       На столе стояла чашка и кувшин с водой, а рядом лежало чистое полотенце. Значит, Даника приходила? Куда же она делась после? Приведу себя в порядок, а после найду Данику. Расстегнув пуговицы на рубашке. Я смочила полотенце и начала протирать шею. Полноценную ванну лучше принять вечером, пока буду довольствоваться и этой малостью. Приятная прохлада подарила небольшое облегчение. Я провела полотенцем по угольно-черному узору. Каждый раз я просыпалась с надеждой, что этот ошейник исчезнет. Наивные и глупые мечты. Пока отец не вернётся, мне придется, стиснув зубы, терпеть тех, кто желает лишь нашего падения. Когда я стану главой семьи, общение с отвратительными личностями станет моим рутинным занятием, поэтому будем считать всё происходящее репетицией.       — Остановись! — Мою руку резко потянули, и я едва устояла на ногах.       — Ваше Величество? — Я удивлённо смотрела на мужчину.       — Что ты, чёрт возьми, пытаешься сделать? — Со злостью произнёс он. — У тебя уже вся шея красная.       — Я просто задумался. — Рассеяно пробормотала я.       — Метка магическая это не чернила ты не сможешь её стереть, как бы не пытался.       — Я и не пытался. Прошу прощения, что не поприветствовал вас, как подобает. — Я высвободилась из его хватки и коротко поклонилась.       — Забудь об этом. В комнате кроме нас никого нет. — Он потёр глаза рукой и вздохнул. — Как ты себя чувствуешь?       — Чувствую? — Его вопрос ввёл меня в ступор. Почему император вообще этим интересуется?       — Не помнишь, что вчера было? — Он опасно прищурился.       — Я помню всё до тех пор, пока не выпил вина… От увиденного меня мутило и трясло, и господин Эдвард предложил выпить один бокал, а потом второй…       — А если бы в этом бокале был яд? Ты всегда пьёшь, предложенное? В твою глупую голову не приходит мысль, что это может быть опасно? — Мужчина щелкнул меня по лбу.       Я нахмурилась. Кажется, такое уже случалось. В мыслях начали всплывать смутные образы. Он вроде бы сказал, что проведёт меня до комнаты. Что было после? Помню темноту и как шла за Императором. Он даже держал меня за руку. Полнейшее безумие. Я, можно сказать, почти гуляла с ним рука об руку. Чем больше я вспоминала, тем быстрее росло моё смущение. Я действительно вчера плакала. Ещё просила не бросать меня. Только в моём сне это был брат, а не Император. Он пытался уложить меня на кровать, но я просила его не уходить. Я много плакала и много где трогала Императора. Как же жарко. Я сейчас умру. Мне категорически нельзя пить алкоголь. Так спокойно. Он вроде бы что-то там говорил, что не планирует меня убивать. Да и настроение у правителя вроде бы нормальное. Я подняла глаза и увидела на губах мужчины ухмылку. Она такая наглая и довольная. Император словно намеренно ждал, пока я вспомню. Я неловко прокашлялась и произнесла:       — Я буду осмотрительней в следующий раз.       — Надеюсь. — Он хмыкнул и подошёл ближе, его рука потянулась к моей шее. — Нужно нанести мазь. Ещё немного, и ты бы растёр кожу до крови.       — Мазь на столике возле кровати, я нанесу её… — Не успела я договорить, как мужчина направился к столику. Взяв в руки железную баночку, он вернулся ко мне.       — Расстегни ещё одну пуговицу.       — Я справлюсь сам, вам не стоит это делать. — Обхватив себя руками, я попятилась назад.       — Ты смеешь мне указывать? — Он вопросительно выгнул бровь.       — Нет, Ваше Величество.       — Тогда иди ко мне и делай то, что говорю.       — Моя рубашка грязная, и я хотел бы сначала переодеться. — Это первое, что пришло мне на ум.       — Хорошо, я не тороплюсь. — Император одарил меня полуулыбкой. Она явно сквозила издёвкой и лукавством.       — У вас же полно более важных дел. Я ценю ваши переживания, но справлюсь самостоятельно, правда.       — Жду тебя в саду, поторапливайся.       Я стояла как вкопанная, пока не утих стук каблуков по мраморным плитам. Да что с ним Не так? Разве император не должен быть занят? Например: разбирать и подписывать документы, издеваться над теми, кто ему не нравится, или что-нибудь ещё. Ладно, чем быстрее начнём, быстрее закончим и разойдёмся, как в море корабли. По крайней мере, я на это надеюсь.       Открыв дверь шкафа и спрятавшись за ней, я переоделась так быстро, как не делала это никогда в своей жизни. Поверх серой рубашки я надела жилет из плотной ткани чёрного цвета. Бандаж тоже сидит плотно, это хорошо. Если и расстегну пару пуговиц, его незаметно. Я привела в порядок волосы, которые пора уже укоротить, и поспешила к императору.       Он расположился в беседке и с безразличным видом смотрел куда-то вдаль. Мужчина перекинул одну ногу на другую. Мой взгляд проследил, как двигались его крепкие бедра. У императора определённо хорошее телосложение и рост довольно высокий. Как ни крути, он красивый. Я бы назвала его красоту дьявольской и опасной. Так подождите-ка о чём я думаю? Какая разница, как выглядит император? Меня это не должно беспокоить и волновать. Скорее всего, я так реагирую из-за гормонов. У меня пару дней болел низ живота. Да и сейчас немного тянет. Скоро начнётся цикл. Да он и причина всему. Самое главное, что я не должна забывать: император опасен и он мне точно не друг. И всё же…       — Я думал, ты уже на полпути в маркизат. — Император, усмехнувшись, встал из-за стола.       — Вы же понимаете, что это невозможно? — Я нахмурилась.       — Ты явно способный юноша.       — Не до такой же степени.       — Иди сюда. — Строгим голосом потребовал он.              Я подошла на несколько шагов и остановилась на безопасном расстоянии.       — Ещё ближе.       Ладно, пару шагов будет достаточно. Внезапно император потянул меня за руку, от неожиданности я врезалась в грудь мужчины. Он наклонился и тихо произнёс:       — Я же вчера сказал, что не желаю тебе зла.       Одна его ладонь сжимала моё запястье, а другой он едва касался моей талии. Жгучий жар коснулся даже кончиков моих ушей. Мне стало душно. Хотя погода на улице была прохладной. Почему мы в такой провокационной позе? Увидят, явно не то подумают. Я заметила, что от него исходил слабый запах сигарет. Он не отталкивал, больше успокаивал. Это странно. Император не тот человек, который может подарить покой и умиротворение. Находится рядом с ним опасно для жизни, и он с лёгкостью отнимает эти жизни. Интересно, хоть своя собственная жизнь для него имеет вес или нет? Я почувствовала, что хватка на моей руке исчезла. Император взял банку со стола и, сняв перчатки, открыл на ней крышку. Не понимаю, зачем это всё, я бы спокойно нанесла её в комнате и без его помощи. Почувствовав прикосновение холодных пальцев на своей шее, я вздрогнула. Прикосновения были почти невесомыми. Я замерла, боясь сделать лишнее движение.       — Придётся потерпеть, пока мазь не впитается, не закрывай метку платком, даже если она тебе не нравится. — Безразлично произнёс мужчина.       — Это не совсем так. Я не люблю, когда люди начинают рассматривать её, словно я какой-то диковинный зверёк. — Вчерашний банкет только это подтвердил.       — Людское любопытство неиссякаемо, чем меньше они видят, тем больше хотят узнать, а не узнав, додумывают сами. Такова природа, и с этим ничего не поделать.       — А вам оно нравится?       — Оно терпимо, меня раздражает скудный ум некоторых, они судят лишь по тому, что слышали, и часто их собственные домыслы, мешают им увидеть полную картину. — Меня ведь частично тоже можно отнести к подобным личностям. Не скажу, что это приятно.       — Благодарю за помощь, Ваше Величество. — Я коротко поклонилась, и в этом момент мой желудок издал жалобный вой. Такое ощущение, что, когда я ехала во дворец, мне дорогу перебежали тринадцать чёрных кошек и столько же женщин, в этот момент через неё перенесли пустые вёдра.       — Где твоя горничная?       — Не знаю, она сегодня задерживается.       — Ступай за мной.       — Но…       Император бросил на меня холодный взгляд, заставив проглотить все возражения. Он действительно пугает. Этому мужчине не нужно произносить слов, чтобы заставить человека замолчать. Император способен надавить на человека одним лишь взглядом. Он самый молодой правитель в истории. Император не позволил своему дяде стать регентом, а всех тех, кто был против, просто казнил. При чём собственными руками в том самом тронном зале, куда меня привели после приезда во дворец. Народ любит и уважает своего правителя, но всё перевешивает страх. Они знают, на что император способен, поэтому никто не высказывает что-то против.       Немного поразмыслив, я осознала, что привлекла самый страшный вид внимания — императора. Это не льстит, а пугает до мурашек. Я для него что-то наподобие домашнего зверька. Пока существует интерес, император будет проявлять заботу, наверное. Значит, я останусь жива. Но стоит ли вообще поддерживать этот странный интерес? Мне не следует сближаться с кем-то. Всё своё окружение я должна держать на расстоянии вытянутой руки. Мои тайны скрыты под стенами. Мне нельзя допустить трещин в них, потому что они карточные и могут рухнуть в любой момент.       Как бы это парадоксально не звучало, но все хранят тайны. Неважно, прекрасная девушка, храбрый мужчина или сморщенный старик. Тайны будут только накапливаться. И чем она больше, тем сильнее хочется сбросить с себя тяжкий груз. Никто не хочет брать ответственность и за собственные поступки, и за бездействие. Нам легче закрыть на всё глаза, чем пытаться принять.       Когда двое слуг открыли двери комнаты, мне пришлось зажмуриться. Свет полуденного солнца проникал через панорамные окна и щедро купал столовую в своих лучах. Я удивилась, насколько яркой она была. Обычно замок источает холод и неприступность, но эта комната отличалась. Кроме мебели, всё выполнено в светлых оттенках. На огромном столе располагались фрукты и разнообразные закуски. Накрыто так помпезно и празднично. Мне кажется, это слишком для обычного обеда. В маркизате мы так не упорствуем.       — Эдвард всегда просыпается поздно, поэтому не удивляйся, что мы одни.       — А вы? — Вопрос непроизвольно слетел с моих губ.       — По-разному, но обычно в пять или шесть часов. Всё зависит от количества дел. — Он расположился во главе стола. — Присаживайся, не стой как статуя.       — Благодарю.       — Только не на самый край стола, будь так любезен.       Император словно мысли мои прочитал. Я действительно хотела сесть подальше от него. Не уверена, что мне кусок в горло полезет рядом с этим мужчиной. Я села с правой стороны, он ничего не сказал, значит, всё в порядке. Через пару секунд послышались громкие голоса. Они были мне хорошо знакомы.       — Я говорил, тебе нужно меньше пить. Это уже перетекает в нездоровую зависимость.       — Сделай одолжение, не читай мне проповеди и морали. Если я когда-нибудь в этом буду нуждаться, то обращусь в храм.       — Ты и храм — несовместимые вещи.       — Как ты и женщины.       — Лучше так, чем подхватить болячку от неразборчивых связей.       Двери в другом конце комнаты открылись, и в них вошли Эдвард и Иан. Они так громко спорили, что слышно было в столовую. Хотя император и бровью не повёл, видимо, привык. Я хотела встать для приветствия, но мужчина придержал меня за руку и недовольно произнёс:       — Сиди спокойно и не суетись по пустякам.       — Прошу прощения. — Зачем он вообще меня сюда притащил? Если всё, что я делаю, ему не нравится.       — Ваше Величество, вы уже здесь и, как вижу, не один.       Эдвард одарил меня широкой улыбкой, а Иан молча склонил голову. Они настолько разные, просто две максимально несовместимые личности. Интересно, как долго эти трое уже общаются? Нет, неправильно. Иан и Эдвард служат императору. Как бы ни было, он всегда будет стоять выше их. Они обязаны его слушать и беспрекословно подчиняться. Эдвард ускорил шаг и расположился рядом со мной. Просто прелестно. Теперь я сижу между ним и императором. Я почувствовала, что боль внизу живота начинает нарастать. Нельзя здесь задерживаться.       — Почему у тебя такой кислый вид? Голова болит? — Нахмурившись, поинтересовался Эдвард.       — Нет. — Безразлично ответила я.       — А у меня безумно, будто лошадь лягнула. Обычно похмельный синдромом, я не страдаю.       — Всё случается впервые.       — Кошмары после увиденного не мучили? Дворцовый лекарь готовит хорошую настойку, Его Величество её каждую ночь принимает. Если тебе нужно, только скажи. — Его доброжелательность напоминает таран.       — Не делись такими подробностями с каждым. — Иан бросил на Эдварда злобный взгляд.       — Успокой свою паранойю, она на меня тоску нагоняет.       — А на меня тоску нагоняет твой скудный ум.       — Не обращай на них внимание, и просто ешь.       Император махнул рукой к столу тут же подошли две горничные. Они почти бесшумно разлили напитки и быстро отошли к стене. Я их даже не заметила, когда мы вошли в комнату. После того, как император приступил к еде, последовала его примеру. Попробую просто спокойно поесть. Я голодна, а еда на столе выглядит очень аппетитно. Рот только от одного вида наполняется слюной. Заметив орехи, я покосилась на них. По своей глупости и не узнав, что у хозяйки тела на них сильная аллергия, я съела печенье, предложенное одной из жительниц маркизата. Не сложно представить, что было после.       — Не любишь орехи? — Поинтересовался император.       — Могу умереть, если съем много. Организм слишком восприимчив к ним.       — Уберите со стола всё, во что были добавлены орехи. — Его голос иногда пугающе холодный, что всё сжимается внутри. — И держите рот на замке, о чём сейчас услышали. Узнаю, что вы издали малейший писк, больше не сможете произнести и звука.       — Как прикажете, Ваше Величество.       Горничные поклонились и быстро убрали со стола несколько тарелок. Их лица выглядели бледными, словно полотно. Одна из горничных хромала, сначала я не обратила внимание, но, возможно, она повредила ногу.       — Подойди сюда, пожалуйста. — Я улыбнулась ей.       Она начала нервно покусывать губы, но исполнила мою просьбу. Насколько же они бояться сделать что-то не так? Работать в таком месте, невообразимо сложно. Выглядит совсем молоденькой, может, даже младше Даники.       — Дай руку. — Я протянула ладонь. Её взгляд стал совсем испуганным. — Не бойся, я не причиню тебе вреда.       Горничная вложила свою ладонь в мою. Я закрыла глаза и сосредоточилась на лечении. Увидев, в чём именно проблема мне было бы проще, но я не могу её попросить задрать юбку на глазах у всех.       — Больше не болит? — Поинтересовалась я.       — Нет, спасибо вам большое, господин. — Её щеки залились ярким румянцем. Смущать девушек, я почти привыкла. В маркизате на меня многие так реагировали.       — Ты всем бездумно помогаешь? — Император выгнул бровь.       — Если вижу, что человеку больно, то да.       — Так делать глупо. — Иан раздражённо хмыкнул.       — Не спорю. Людям проще закрыть глаза и не брать ответственность за собственное бездействие. — Я сделала глоток из своей чашки. — Как я и говорил ранее, я не могу спасти смертельно раненого или больного человека. Моя сила лишь облегчает их боль, а не дарит исцеление.       — К тебе многие обращались за помощью? — Задумчиво спросил Эдвард.       — Многие.       — И ты всем помог? — Иан сложил руки на груди.       — Не всем. Иногда мы не можем принять, что человек умирает. Родные цепляются за его жизнь и не хотят даже допустить мысль о смерти.       — Хочешь сказать, ты поступил иначе? — Император пристально смотрел мне в глаза.       — Я мучил свою сестру почти неделю. Её раны не заживали, она металась в агонии и кричала. Мы не могли дать ей умереть, просто не хотели это принимать. Пока она сама не попросила о смерти. Тогда я перестал поддерживать в ней жизнь и отпустил. — Возможно, матушка мне этого до сих пор не простила. Сама я понимала, что подарить брату смерть будет лучшим исходом, но она нет. С моих губ сорвался усталый вздох. — Люди становятся глупыми, когда любят. Наши чувства застилают нам глаза и мешают увидеть правду. Мы не замечает ничего вокруг. Иногда подобные чувства ведут к краю пропасти, и лишь вопрос времени, когда ты окажешься в ней.       — Почему это звучит так мрачно? — Лицо Эдварда скривилось. — Говоришь так, словно не хочешь, чтобы тебя кто-то любил.       — Не хочу. Я не смогу полюбить в ответ. Чувствам, что не смогут принести ничего хорошего, лучше никогда не расцветать.       Какой от них толк, если я всю оставшуюся жизнь буду Аленом? Я вновь почувствовала боль. Чёрт, нужно уходить. У меня плохое предчувствие. Я крепко сжала зубы и зажмурилась. Первые два дня самые тяжелые. Обычно я лежу в постели и почти не встаю.       — Что с тобой? — Эдвард коснулся моей щеки.       — Плохо себя чувствую. — Пробормотала я. — Ваше Величество, я могу вернуться в свои покои?       — Ступай.       — Благодарю.       — Я тебя провожу. — Эдвард поднялся со своего места.       — Не стоит. Я хочу побыть один, пожалуйста, хотя бы сегодня. — Сквозь зубы процедила я.       Наспех поклонившись, я побрела по коридору. Ещё и трость забыла у меня едва получается передвигать ногами. Как же я ненавижу чувствовать беспомощность. Притворяясь мужчиной, я никогда не стану им. Моё женское тело слабое, ещё и нога травмирована. Не наследник маркиза, а жалкое подобие. Стиснув руки в кулак, я осела на пол. Что мне теперь делать? Как дойти до комнаты, не попадаясь никому на глаза? Хочется плакать, но я этого не сделаю. Я прикрыла глаза рукой. Мной постепенно завладевает отчаяние. Я действительно не справляюсь и подвожу всех.       — Какая встреча. — Женский голос раздался совсем рядом. — Тебе не хорошо, мне позвать лекаря?       — Не нужно. — Я отрицательно покачала головой.       — Сможешь встать? — Марисса обеспокоенно разглядывала меня.       — Нет. — На моих губах появилась горькая усмешка. — Я не могу, понимаете? Если встану… — Я почти сжалась в клубок, от боли.       — О, Великие духи. — Марисса прикрыла рот рукой и быстро огляделась по сторонам.       — Что же мне теперь делать? Я подвел всех…       — Поднимайся. — Тихо прошептала она. — Я помогу тебе, не брошу. Ну же, поднимайся. Пока никто не пришёл и не увидел тебя.       Эта женщина говорила, что мой отец спас её. Я не могу никому здесь доверять, но кроме этой протянутой руки, больше помощи не появится. Мне тяжело справляться со всем самой. Я почти на пределе. Марисса помогла мне подняться, а после сняла со своих плеч шаль и укрыла меня ей. Я крепко прижалась к женщине, едва сдерживая слёзы. Марисса погладила меня по голове и приобняла. Пожалуйста, пусть в этом ужасном месте хотя бы один человек не будет мне врагом.