Сад Безмолвных Обещаний

      Револьвер размером с ладонь, который рассчитан на один выстрел. Подобным оружием горе-революционер пытался убить моего отца. Помню, что отец выступал с какой-то речью, и вдруг из толпы раздался выстрел. Подойди он чуть ближе, то возможно, у того преступника появился бы шанс. Отец остался жив. Пуля попала в одного из рыцарей. Хочется добавить: к сожалению, но сейчас не до этого, потому мою пулю тоже получил другой человек.       Насколько нужно впасть в отчаяние или лишиться рассудка, чтобы пойти на подобное? Первое чувство я никогда не испытывал. По большей части я привык к холодному расчету. Импульсные поступки всегда имеют дурные последствия. Эдвард этому самый лучший пример. Он часто совершает что-то не обдумав, а я разгребаю бардак. Взять выходку с походом в театр. Не могу сказать, что узнал её сразу же, но прихрамывать на одну ногу могла только она. Платья ей шли намного больше, чем мужские костюмы. Нелепое суждение, за которое я не стал цепляться, и очень зря. Наверное, слово нелепо можно применить почти к каждой выходке, так называемом наследнике маркиза. Но если брать в расчет то, что я сжимаю руку девушки, а не юноши, их можно объяснить. Я вновь смотрю на шрамы, тянущие от кисти к самой шее. Лекарь сказал, на спине и боку их не меньше. По его словам, то, что она осталась тогда жива — чудо. Некоторые уже просветлели, а другие ещё розовые. Я и не знал, что их так много. И в том, что она пережила, есть моя вина. Я прекрасно это понимаю. Наши семьи никогда не ладили. Все привыкли к тому, что маркизат считают местом не лучше, чем трущобы. А семья Киригос несколько веков носит клеймо императорских псов. Бельмом, от которого вот-вот избавятся.       Леди Оливия просила меня стать тем, кто разорвёт этот круг. А я предпочел просто закрыть глаза. Считал, что это не стоит моего внимания. У меня, были и другие дела. Постепенно меняя и вводя новые порядки, я и не взглянул в сторону тех, кто не живёт, а выживает. Судя по докладам, что мне по приходили. Оно так и есть. Как правитель я должен заботиться о своем народе. Маркизат тоже его часть. Я ненавижу недалёких людей, но сам от них недалеко ушел. Сколько лет семью Киригос воспринимают, как самый главных врагов короны. Врагов, которые смотрят на тебя не с ненавистью, а страхом. Отец бы сказал, что это хорошо. Но я ведь не хотел быть похожими на него. Именно поэтому я проводил все изменения и реформы.       Мне перешло многое от него. Я знаю, что эта часть меня, которая пугает ее. Она выросла совсем в другом окружении. Маркиз и его жена получили благословение Богини, поэтому её исключили из претенденток в императрицы. Только у дочери герцога слабое здоровье и из-за холодного климата маркизата близнецы стали для своих родителей поздними детьми. Хотя они с моей матерью ровесницы. Пару раз я слышал, с каким упоением маркиз рассказывал о детях Мариссе. Честный и праведный человек. Любящий муж и отец. Полная противоположность моему своенравному родителю. Он учил меня причинять боль, контролировать и владеть. Это причина, по которой она до сих пор боится меня. Но все эти чувства не помешали ей спасти человека, к которому она испытывала не скрываемую ненависть и презрение. Я — причина и следствие её страданий, как старых, так и новых.       Почти сломленная, но пытающаяся сделать всё ради тех, кто ей дорог. Взявшая с меня уже два обещания, которые я хочу забрать обратно. Особенно первое. Думаю, я снова причиню ей боль и нарушу его. Услышав шаги, я повернул голову, всё ещё сжимая в руках ладонь Алессы. Она ещё тёплая, но, как сказал лекарь, это пока. Если Алесса так и не очнется, то её жизнь окажется под угрозой.       — Разве я не запретил входить в эти покои? — Холодно произнёс я. — Запрет касается даже вас двоих.       — Тебя ждали на Совете. — Пробурчал Эдвард.       Взгляды моего брата и Иана были прикованы к кровати. Они видели лишь очертания Алессы из-за полупрозрачного балдахина. Но это не помешало мне испытать раздражение. Поцеловав девушку в лоб, и спрятав её руку обратно под одеяло, я встал с кровати. О том, что произошло почти две недели назад, знали многие. Знать, не прекращаясь, возмущалась и требовала разобраться как можно скорее. А вот то, что обнаружилось, когда лекари пытались спасти жизнь наследника маркиза, было известно не многим. Если аристократия прознает, будет проблематично казнить их всех. Но по-другому они не заткнуться. Им постоянно нужно крови и зрелищ.       — Вы пришли сообщить о том, что я и без вас знаю или есть новости о дяде?       — Его всё ещё ищут, Ваше Величество. — Коротко произнес Иан.       — Думаю, это бесполезно. Возможно, их целью был не только я. Вероятность того, что он жив, очень мала.       После всей суматохи оказалось, что дядю не нашли в лагере. Его не было и среди погибших. Люди не испаряются на месте. После банкета он ушел в палатку, сказав, что хочет отдохнуть. Его охрану обнаружили мертвой, как и прислугу. Для выкупа или каких-либо требований похищать дядю бесполезно. Я не привязан к нему, поэтому торговаться за его жизнь и плясать под чужую дудку никогда бы не стал.       — Что ты намерен делать? — Эдвард нахмурился.       — Не думал, что ты так сильно беспокоишься о том, кто в прошлую встречу назвал тебя ничтожеством.       — Не срывай свою злость на других.       — Вас никто не просил приходить. Я вроде бы объяснил всё понятно. Всем, кроме лекарей, в эти покои входить запрещено.       — Ты правда казнишь их если она… — Мой брат оборвал себя на полуслове, сжав губы в тонкую линию.       — Без малейших раздумий. Зачем мне нужны некомпетентные люди?       — А та горничная? Иолана расстроилась, она служила ей долгие годы. — Даже Иан нервничает. Сейчас они пытаются не злить меня лишний раз. Только я не зол, а в бешенстве.       — Это мой дворец. Служанка пыталась пробраться сюда из-за приказа той, кто в этих стенах никто. Пусть Иолана прежде думает головой и прекратит устраивать шум. Или я с ней поговорю сам, но ты же понимаешь, чем это закончится.       — Понимаю. — Он протягивает мне документы, которые я сразу же забираю.       Мой взгляд вновь возвращается к Алессе. Она так же неподвижна, как и раньше. Первые дни её сильно лихорадило. Девушка постоянно плакала и звала своего погибшего брата, которым притворялась. А сейчас совсем затихла. Я не могу спокойно смотреть на шрамы, что покрывают тело Алессы. Мне хочется разорвать всех, кто виноват в этом. Медленно и мучительно оттягивая их кончину как можно дальше. Я сжал челюсть так сильно, что почти заскрежетал зубами. Лучше бы и дальше устраивала в моей жизни беспорядки. Это лучше, чем смотреть и осознавать, что возможно, она никогда не откроет глаза. Я не услышу её голос, не увижу её застенчивую улыбку. Наивность, что злит меня каждую секунду. Постоянно бегает и помогает всем без разбору. Вот только ей никто не поможет. Ни у кого нет дара, способного заживлять раны за считанные секунды. Я не могу что-то создать, лишь разрушить. Ненавижу чувствовать беспомощность.       Я поклялся себе никогда никого не впускать в свое сердце. Человеческая жизнь слишком хрупка, её легко оборвать. Все мои привязанности могут использовать против меня. Хотя нужно было об этом беспокоиться раньше. Если уж мне суждено прослыть тираном, как и мой отец, то плевать. Я и не намеревался стоять в ряду с праведниками и петь псалмы богам. В бездне явно будет веселее. Я никогда не сомневаюсь, отправляя кого-то на плаху. Это был последний раз, когда она рисковала своей жизнью. Больше я не допущу подобного. Даже если девушка, к которой я испытываю бесполезное чувство под названием любовь, меня возненавидит.       Я сажусь в кресло рядом с кроватью и просматриваю отчёт Иана. Ничего нового из него мне не удаётся узнать. Я и не надеялся найти тех, кто виновен в том, что случилось с Алессой и её братом, слишком быстро. Но что-то мне подсказывает, что эти события стали отправной точкой и в том, что происходит сейчас. Преступников несколько, и одни из них точно из знати, а в другой — умелый кукловод. Для всего нужны ресурсы, как активные, так и пассивные. Они предоставляют их друг другу. Хотя, возможно, цели отличаются. Кто-то ненавидящий знать, пытается отправить как больше аристократов на тот свет. А другой настраивает их против императорской власти. Настраивает — громко сказано, аристократы и без этого найдут, чем возмутиться. Я во многом на них давлю, и им это не нравится.       — Иан, проверяйте всех из Совета. Замешан кто-то из них. — Я устало потёр глаза. После случившегося я почти не спал. Ото сна можно сбежать, а от работы нет. Дел не уменьшится только из-за моего желания.       — Ты точно уверен? — Поинтересовался Эдвард.       — Да. Это раньше они работали на благо императорской семьи. Теперь же каждый сам за себя.       После того, как мой предок захватил власть, был создан Совет семей, которые поддерживали семью Албарн. Невозможно узурпировать трон без помощи других. Семья Киригос — праведники, возводящие храмы и обожаемые своим народом. Они никогда не шли на поводу у знати. Честолюбивых можно купить, а тех, кто не имеет амбиций или алчности — нет. Семья, которая может обмануть саму смерть. Получившие благословение богини света Миреи и похожие на её лик. Золотые века правления, в котором нет ни войн, ни мятежей. Но время шло, и недовольных появлялось всё больше и больше. Не каждый помнит, что первым правителем в моей династии был не мужчина, а женщина — Кристель Албарн. Её описывали как женщину с могущественным даром и талантливого правителя. Именно она создала Совет Семей, который периодически вставляет мне палки в колёса. В их случае возраст — не показатель мудрости, а количества старческого слабоумия.       — Ты так и не ответил, что собираешься делать с семьёй Киригос. — Эдвард сложил руку на груди.       — То же, что и прежде. Искать маркиза и того, кто его использовал. — Безразлично ответил я.       — То есть…       — Ты видел отряд гвардейцев, который направлялся в Западные земли, раз задаешь подобные вопросы? Я не собираюсь ничего делать с людьми, трясущимися от страха только от упоминания моего имени и фамилии. Они, скорее всего, и сами ничего не знали.       — Значит, погибла не дочь, а сын. Просто в голове не укладывается. — Пробормотал Иан. Когда обнаружилась правда, они тоже присутствовали в палатке. А все, кто мог проболтаться, уже ничего не скажут. — Вся эта история слишком мутная, словно вода в осеннем пруду. Они и дату сообщили неправильную. Может, потому, что пытались всё спланировать?       — Что спланировать? Как не похоронить вслед за сыном дочь. Она едва осталась жива, ещё и пыталась спасти брата. — Эдвард бросил на Иана раздражённый взгляд. — Лучше, приглядывай за своим так называемым дедушкой. А то порой я думаю, что вместо твоей сестры корону императрицы получает он. Пусть не сует нос в те дела, которые его не касаются.              — Что случилось? — Спросил я. Эдварда сложно вывести из себя. Обычно он улыбается даже тем, кому мечтает вцепиться в глотку.       — Возможно, Иолана не сама додумалась послать служанку. Они пытаются разнюхать, что произошло. И догадываются о скором роспуске совета. Я тоже считаю, что замешан кто-то из них.       Последние два года я постоянно перекрывал воздух совету. Конечно, они понимали, к чему всё идёт. Я не мой отец и не приверженец старых традиций. Они только всё тормозят. Я согласился на свадьбу с Иоланой, чтобы усыпить бдительность Совета. Они теряют власть, поэтому пытаются влиять на меня. Но роспуск Совета всегда для меня был лишь вопросом времени. Это произойдёт рано или поздно. Тем более документы уже готовы.       — Иан, я даю тебе шанс сложить полномочия. Ты прекрасно понимаешь, что я сделаю с преступником, когда его найду. Если замешана твоя семья, в живых останешься только ты. — Я прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. — Тебе, Эдвард, я даю такой же выбор. Иолана не просто не получит корону, она лишится головы. Я не пожалею её даже ради тебя.       — Я и не стал бы тебя просить о подобном. Если она собралась навредить тебе, мне плевать, что с ней станет. Ни одна женщина не стоит того, чтобы обменять её на жизнь моего единственного брата.       Я знал, что Эдвард скажет нечто подобное. Не зря же этот дурак захотел быть связанным со мной магической клятвой. Наподобие той, что у семьи Алессы. Он с детства вбил себе это в голову. Ходил за мной по пятам и упрашивал, пока я не согласился.              — Ваше Величество, вы помните день, когда я принёс вам клятву верности? — От заданного Ианом вопроса, я открываю глаза и смотрю на него.       — Почему ты спрашиваешь? — Конечно, я помнил этот день. У меня не столь короткая память.       — Вы подарили мне свой клинок и сказали, что с этого дня я императорский меч, который должен разить всех, кто встанет на вашем пути. — Мужчина встал на одно колено, приложив руку к груди. — Вы подарили мне не только титул и звание, но и цель. Вы сказали, я ценен как для вас, так и для империи. Без вас я так и остался бы безродным бастардом. Для меня семья — это не люди, связанные кровными узами. Это те, за которых хочется отдать жизнь. И я отдам её за вас, ели будет нужно, без тени сомнений.       — Зачем мне твоя жизнь? — Я покачал головой. — Бессмысленно было назначать на такую должность человека, который бросается подобными словами. Я надеялся, что ты будешь мне служить намного дольше. Ты мой друг, поэтому не смей легко говорить о смерти. Мы в любом случае все её встретим.       — Я понял вас, Ваше Величество. — Губы Иана едва заметно изогнулись. — Ваша дружба для меня значит очень много.       — И избавься от официальной речи посторонние тебя всё равно не слышат. — Я усмехнулся.       В голове возникло воспоминание из нашего детства. Отец пытался избавить меня от любой привязанности. Ему не понравилось, что я стал проводить больше времени с Эдвардом и Ианом. И в один из таких дней он чуть не лишил их жизни у меня на глазах. Использовав магию, он пригвоздил двух маленьких мальчиков к стене и начал душить. В моей памяти до сих пор свежи воспоминания, как они беспомощно дергаются, закатив глаза, и задыхаются. Тогда я впервые пошёл против отца открыто. Я запретил ему и пальцем прикасаться к брату и Иану, или я тоже самое сделаю с ним. Он знал, что я вполне способен на подобное, потому что специально воспитывал меня таким. Не могу сказать, что я не испытывал страх, стоя перед отцом. Всё-таки я был ребёнком. Что-то в глазах отца изменилось, и он отпустил Эдварда и Иана. Мой брат долго плакал, я еле успокоил. Хотя мои руки тоже предательски дрожали. Тем же вечером мы втроём поклялись всегда поддерживать друг друга, чтобы не случилось.       Когда ты ребенок, тебя пугают монстрами, прячущихся под твоей кроватью или в темноте. Только они не рассказывают о самых настоящих чудовищах. Они вполне реальны и существуют не только на страницах сказок. И эти чудовища люди. Они охотятся на людей слабее их, или прячут монстров внутри себя. Происхождение не имеет значения. Они прячут своё нутро за красивыми лицами, лживыми словами и лестью. Но все они одинаковы. Они все хотят от тебя чего-то. Разница будет в тот как далеко они готовы зайти, чтобы получить это. Ещё маленьким я спросил отца, как спастись от монстров. Он сказал, что нужно стать тем, кого они сами будут бояться.       Может отец прекрасно знал, что не проживёт долго, поэтому и пытался научить меня выживать в мире где каждый может ударить тебя в спину. Никто бы не признал во мне настоящего монарха прояви я снисходительность хоть к кому-то. Я ведь так и не прочитал то письмо, что мне отдали после смерти отца. Ему внезапно стало плохо, и он умер у меня на руках. Всё произошло слишком быстро. Я помню, как мы шли по саду. Снега в тот год выпало очень много. Слуги не успевали расчистить дорожки. Снег хрустел под ногами, а мороз щипал щёки. Мы с отцом спорили потому что снова не сошлись во мнениях. Он резко схватился за сердце, упав на колени. Я звал лекарей, но отец лишь взял меня за руку и крепко сжав её слабо улыбнулся. Он никогда не улыбался. Я даже считал, что отец не умеет.       — Ксандр, ты в порядке? — Голос Эдварда вырвал меня из размышлений.                          — Да, просто давно не курил и плохо спал.       — Ты забыл взять сигареты? Приказать прислуге, чтобы принесла? — Поинтересовался Иан.       — Нет, не забыл. — Я встал с кресла. — Просто не могу курить при ней. Не хочу, чтобы тут воняло сигаретным дымом.       — Тогда ты можешь выйти на балкон. — Мой брат демонстративно указал на дверь.       — Спасибо за подсказку, гений. Сам бы я не догадался. — Саркастически усмехнувшись, ответил я.       — Ты хоть ел сегодня?       — Да. Завтрак был безвкусным, как и обед. Нужно найти нового повара. Этот бесполезен.       — Ксандр, он лучший в империи. — Напомнил Эдвард.       — У тех, кто считает его готовку лучшей, нет мозгов.       — Давай мы обсудим это, когда ты будешь в более хорошем расположении духа. Потому что тебе не только повар не угодил в последнее время. Прислуга лишний раз вздохнуть боится.       — Ты можешь выйти и спокойно покурить. Мы присмотрим за ней. — Предложил Иан.       — Нет, не могу. — Из-за связи, я в любом случае всё почувствую, но уходить не собираюсь. Я должен быть рядом, когда она очнётся.       — Ты же понимаешь, что не можешь, работать в кабинете, а после возвращаться в сюда и наоборот? От тебя не зависит, очнётся она или…       — Ну же, договаривай. — Сквозь зубы процедил я.       — Или на несколько лекарей в империи станет меньше. — Пробормотал мой брат, отводя взгляд.       Мне и правда нужно покурить. Я начинаю злиться просто от того, что смотрю на этих двоих. Я взял портсигар со стола и вышел на балкон. Скоро вечер наступит, а следом ещё один день в чёртовом ожидании. Я думал, что терпение моя сильная сторона, но оказалось, это не так. Ей просто нужно открыть глаза. С остальным я разберусь. Просто пусть остаётся рядом. Жаль, что не я пристрелил того подонка. Не нужно было Иану это делать. Тогда бы у меня был способ выпустить злость с пользой.       Ещё и помощник маркиза требовал увидеться с Алессой. Он ведь знал её настоящий пол, поэтому и лип к ней. Сломать ему бы палец за пальцем, чтобы держал руки при себе. Но это я всегда сделать успею. Пока сидит в камере, от него не будет столько шума. Сколько бы Иан не искал, всё в пустую. Этот помощник словно появился из ниоткуда. Но так не бывает. Убью его, и, возможно, Алесса никогда не увидит отца живым. А я не получу ответы. Знать будет обвинять семью Киригос и требовать их казни. Это не тот вариант, который меня устроит.       Когда я выкурил ещё две сигареты, на балкон вышли Эдвард и Иан. Это те, которые сказали, что присмотрят, пока я покурю. Покачав головой, я достал сигарету и подкурил её. Не могу сказать, что я чувствовал себя лучше, но раздражение немного утихло.       — Мы встретили Мариссу. Она передала тебе, что ты бессердечный мальчишка, а остальное лишь бранные слова. — Эдвард встал рядом со мной, безразлично осматривая пустой сад.       — Пусть катится подальше. Я о ней такого же мнения. — Я хмыкнул и выпустил струю дыма изо рта. — Думает, я ей спасибо должен сказать за то, что помогала мне голову морочить?       — Скорее всего, она поступила так из-за маркиза.       — Я это и без тебя знаю. Присутствие Мариссы ничем не поможет, и так тошно.       — И всё-таки я похож на брата, а не на сестру. Это звучит намного логичней. — Эдвард усмехнулся. — Такая хрупкая на вид, но через многое прошла. Она удивительная девушка. Тебя другая и не могла бы заинтересовать.       — Это бы не случилось, если бы её брат остался жив. Она бы просто стала одной из наложниц. Безликой тенью дворца, как и все остальные. У нас не было бы шанса нормально поговорить или узнать что-то о друг друге.       — Ты правда так думаешь?       — Я не могу отрицать подобный вариант. Он был у многих из моей семьи и её. Только и умеем относиться с презрением и ненавистью. — Я потушил недокуренную сигарету и выбросил её, а после услышал грохот бьющегося стекла.