Сад Безмолвных Обещаний

            Я чувствовала, как по щекам всё ещё скатывались слёзы. Мне снова снился брат и тот день, когда на нас напали. Помню, как лежала на кровати. Мне было так больно. До меня доносились голоса и крики. Вроде бы я даже слышала голос брата. Но такого не может быть. Нас обоих привезли едва живых, а Ален пострадал ещё сильнее, чем я. Мир сновидений сотворён из нас, и всё окружающее во сне — это отражение наших чувств и страхов. Отец постоянно повторял это. По-моему, мне уже снилось нечто подобное. Я рассказала ему об этом. Но отец лишь поджал губы и сказал, что всё игра моего воображения. Но почему я снова чувствую, что это не просто сон, а будто размытое воспоминание. Оно слишком реальное. То, как брат держал меня за руку и гладил по голове. Он плакал и что-то шептал мне на ухо. Могут ли сновидения быть настолько чёткими?       Боль внизу живота постепенно привела меня в чувство. Я крепко зажмурилась, отгоняя остатки сна. Первое, что бросилось мне в глаза, это обеспокоенное лицо императора, который держал меня за плечи. Во рту так сухо, словно я наелась песка.       — Это просто кошмар, слышишь? — Император прижал меня к себе. — Я рядом. Тебе нечего бояться.       Я удивлённо моргнула несколько раз. Воспоминания становились всё отчётливей. Я же закрыла его от пули. Императора пытался убить мужчина, которому я помогла. После мне стало очень больно, и я потеряла сознание. Когда император начал поглаживать меня по спине, я невольно вздрогнула. Его руки холодные, а сорочка слишком открытая. О, Богиня. Я же без корсета. Хотя надеется, что никто ничего не узнает, было бы глупостью. Я понимала, на что шла, или не очень. Всё-таки под действием адреналина или импульса многое упускается.       — Ваше Величество? — Я едва произнесла эти слова, потому что в горле першило.       Мужчина осторожно отстранился от меня, а после, окинув беглым взглядом, потянулся к кувшину. Наполнив стакан водой, он передал его мне. Я едва не выронила его из рук.       — Не спеши, вода холодная, зубы заболят. — Император перехватил стакан и поднёс к моим губам.        Я сделала несколько глотков и зажмурилась. Нужно сесть по-другому, теперь меня беспокоит не жажда, а боль от ранения. Такое ощущение, словно вернулась на два года назад. Хотя тогда моё состояние было хуже. Император поставил стакан обратно, на тумбочку. Я услышала хруст стекла.       — Даже не вздумай вставать с постели и не делай лишних движений. Надеюсь, ты понимаешь, что слишком слаба, и ещё ты случайно зацепила стакан. Видимо, осколки плохо убрали. — Император, нахмурившись, поправил мне подушки. Странное чувство он ведь правитель, а помогает мне.       — Благодарю вас.       — Если за то, что осталась жива, то благодари свою богиню. По словам лекарей, если бы ранение было выше, шансы, что ты выживешь были бы равны нулю. В принципе, как их дальнейшая работа во дворце.       — Что вы имеете в виду?       — Не забивай голову лишним. Просто мотивация к выполнению своих обязанностей более качественно.       — Вы снова кому-то угрожали? — Я выгнула бровь.       — Я никогда и никому не угрожаю.       — Вы просто хорошо убеждаете? — Эдвард сказал что-то в этом духе.       — Именно. — Он хмыкнул. — Ну и что ты уяснила из произошедшего?       — Что нельзя вас обманывать?       — До этого мы тоже дойдем. Главный урок, что ты должна навсегда запомнить. Помощь всем подряд до добра не доводит. — Он сложил руки на груди.       — Вы злитесь на меня из-за того, что я лгала вам?       — На данный момент вся причина моей злости в том, что ты чуть не погибла. Когда ты перестанешь поступать столь опрометчиво? Неужели не понимаешь, как это опасно? Особенно для такой, как ты? — Не думала, что первым делом император станет отчитывать меня, будто маленького ребёнка.       — Я не хотела, чтобы вы пострадали. Тем более из-за моей ошибки. Будь у меня шанс выбрать, я бы всё равно поступила так же. — Я крепко сжала край одеяла в руках.       — Скажи подобное ещё раз, и не покинешь пределы этой комнаты. — Он опасно прищурился.       — Вы запрете меня?       — Конечно. Только так я защищу тебя от себя самой и взбалмошных мыслей, которые посещают твою голову.       — Вы дали обещание и сказали, что никогда не нарушаете данного слова.       — Я уже говорил, что наша сделка неравноценная. Она выгодна лишь тебе.       — Это не так. — Я прикусила губу. — А второе? Вы точно сдержите его?       — Уверяю, никто из маркизата не пострадает. Могу дать официальное соглашение или клятву, если тебе будет спокойнее. — Император вполне способен на такое.       — Я вам верю.       — Но не во всём. Тем более верить и доверять — разные понятия. Неужели я произвожу впечатление настолько ненадёжного человека, который только и способен мучить других? — На его лице напряглись желваки. — Ты бы могла подойти ко мне и поговорить. Думаю, по моему отношению к тебе было видно, что дурного умысла у меня нет. Ладно, первые дни нашего знакомства, а дальше, что тебе мешало?       — Как будто вы и сами не понимаете. — Я горько усмехнулась. — Чтобы я к вам не испытывала, маркизат для меня будет важнее. Я не могу бросить людей, у которых есть лишь я и хрупкая вера в то, что следующий день будет чуть лучше.       — А если я это исправлю. Ты захочешь остаться со мной? — Он не сводил с меня глаз. Я почувствовала, как во рту вновь стало сухо.       — Исправите? — Его слова настолько удивили меня, что я не могла подобрать другого ответа.       — Да. Создам для маркизата условия. Дам им кров, работу и сделаю их жизнь лучше. Тебе не придётся нести ответственность за жителей, и не будет причин там оставаться.       — У меня останутся мои родители и вы не исправите всё за один день.       — Я и не говорил этого. А твои родители — взрослые люди, они должны сами отвечать за свою жизнь и не скидывать всё на твои плечи. Включая вину за смерть твоего брата. — Император говорил твёрдо и немного резко. Особенно последнюю фразу.       — Не думайте, что отец хотел обманывать вас и рядить меня в мужские одежды. Для него подобное решение стало тяжелой ношей. Он прекрасно понимал, чем этот фарс нам грозит. Тем более он приехал уже после смерти Алена.       — А твоя матушка?       Подождите, это ведь и не она предложила. Я схватилась за голову, тщательно пытаясь вспомнить, кому принадлежала вся затея. Матушка ведь никак не реагировала меня после смерти брата. Хотя, как реагировать на того, кто почти всё время находится в бессознательном состоянии. По-моему она даже не ела, пока не вернулся отец. Мама всегда боялась, что обман раскроется и меня казнят. Не помню, чтобы она прямым текстом просила меня притворятся братом. Она лишь повторяла, что не хочет отдать на растерзание ещё и дочь. В день похорон не сказали, кто из нас погиб, а кто выжил. Помню, как прислуга шепталась, что матушка настолько убита горем и не в состоянии даже похороны организовать. Когда я очнулась, Марк был дома, а после приехал отец. Он никогда и не обвинял императора в смерти Алена. В отличие от нас с матушкой. Отец сказал, что нельзя без серьёзных доказательств бросаться обвинениями.       Когда моё состояние немного улучшилось, Марк принёс одежду брата и безразлично объявил, что с этого дня Алесса Киригос для всех мертва. Я была ошарашена и не могла вымолвить и слова. Хотела поговорить с родителями, но матушке было постоянно плохо, а отец не отходил от неё не на шаг. Я так и не решилась их потревожить. У меня была хотя бы Даника, которая плакала вместе со мной и оказывала любую поддержку. Без неё я бы вообще не захотела жить.       — Алесса, почему ты резко замолчала? — Император приподнял мой подбородок пальцами, заставив посмотреть в глаза. — Не молчи, если чувствуешь боль и тебе некомфортно. Мы успеем ещё вернуться к этому разговору. Я не хочу, чтобы ты пересиливала себя.       — Вы второй человек, который называет меня настоящим именем. — Рассеяно пробормотала я.       — А первый кто? — Мне кажется, или он немного разозлился?       — Отец. Он сказал, чтобы я не теряла себя, притворяясь братом.       — Маркиз явно собрался после смерти петь псалмы богам.       — Вы сейчас его оскорбили? — Я нахмурилась.       — Как раз наоборот. — На его губах появилась усмешка. — Если желаешь, ты тоже можешь называть меня по имени и перейти на неофициальную речь.       — Ваше Величество, вы сейчас шутите? — Передо мной же император. То, что к нему его брат и Иан обращаются по имени, уже удивительно.       — Это случается очень редко. Тем более, Эдвард считает, что моё чувство юмора слишком извращенное и не каждый его понимает.       — Не могу не согласиться. — Порой и Эдвард бывает в чём-то прав.       — Не тяни время, я жду. — Строго предупредил он.       — Мне трудно называть вас по имени. — Признаюсь я.       — Моё имя не самое сложное. Тебе стоит привыкнуть к этому. Когда ты обращаешься ко мне официально, всё ещё пытаешься отгородиться, и мне это не нравится.       — К-Ксандр. — Заикаясь, произношу я.       Император сразу же расплывается в довольной ухмылке, заставляя мои щёки предательски запылать. Я отворачиваюсь от него, и в ту же секунду мой желудок подливает масла в огонь моего стыда. Подобное уже случалось, и Император, никак не отреагировав, повёл меня есть в столовую. Боковым зрением я вижу, как мужчина поднимается с кровати и направляется к двери. Неужели уходит? Не успела я почувствовать и капли разочарования, как в комнату вкатили тележку. Горничные даже не смотрели в мою сторону, старательно пряча взгляд.       — Помните, что я сказал? — Холодно спросил император у них.       — Да, Ваше Величество.       — Вот и отлично. Думаю, ваши жизни, как и языки, вам ещё нужны. Не стоит давать мне повод лишить вас их.       Они кланяются и быстро покидают комнату. Когда император ведёт себя так, даже я порой пугаюсь. Но в нынешней ситуации я всё понимаю. Из-за балдахина и одеяла мою одежду почти не видно. Только стоит им подойти ближе, они быстро поймут, кто на самом деле наследник маркиза Киригос. Может, император и отнёсся к моему притворству более спокойно, чем я предполагала. Остальная знать не такая. Особенно учитывая тот факт, что на нас с братом натравили убийц кто-то из них. Пока император не найдёт этого человека, мне не стоит предоставлять им повод для новой агрессии. Наши отношения и без того лишь негативные. Я снова поерзала на кровати. Сорочка слишком открытая, и я отвыкла их носить, чувствую себя странно.       — Я же сказал, чтобы ты была осторожна. — Строго произнёс император. — Ранение не стоит лишний раз тревожить. Лекарь не будет рад, если его пациент доставляет лишние хлопоты. Не заставляй меня снова за ним посылать. Он человек в возрасте и только покинул твои покои. — И это говорит тот, который угрозы называет мотивацией к работе.       — Я кричала во сне? — Поинтересовалась я.       — Ты быстро догадалась.       — Просто предположила. Разбитый стакан и мне снился кошмар. Порой я кричу или хожу во сне.       — Лекарь сказал, тебе нужно съесть немного бульона и выпить лекарство. Оно поможет унять боль.       — Когда успели принести всё? Вы же были со мной и ничего не говорили.       — Попросил Эдварда. — Император взял поднос и направился ко мне.              Пока я хмурюсь, пытаясь заставить свои руки двигаться как нужно, он молча наблюдает за мной. Всё же мои попытки успешны, и я справляюсь с бульоном самостоятельно. Император словно всегда даёт мне время, чтобы я сделала что-то сама. И только если у меня не получается, он помогает. Так же, как и с книгой. Был бы на его месте Ален, он бы просто прочитал и рассказал мне всё. Отец, скорее всего, тоже. Это немного непривычно, когда твои действия не пытаются ограничивать, а дают тебе пространство. Я, наоборот, только рада подобному отношению. Так я не чувствую себя ограниченной или скованной. Когда я, морщась, запиваю горький порошок, император удовлетворённо кивает и убирает поднос обратно на тележку. Хоть в комнате и полумрак, я всё равно замечаю, что узор и на второй руке императора стал больше.       — Магия тьмы она и правда отнимает твою жизнь? — Мой вопрос звучит неуверенно и тихо.       — Да, чем больше знаков на теле, тем скорее приближается ко мне смерть.       — Сколько у тебя осталось времени?       — Не знаю. — Ксандр равнодушно пожимает плечами. — Я никогда не заострял на этом внимание. Я больше задумывался над тем, что смогу сделать, а не как скоро умру.       — Можно? — Я тяну к нему руку.       — Каждый раз я поражаюсь тому, как ты смотришь на меня и мои способности. — Сказал он мягко, и положил свою ладонь сверху моей.       — Как именно? — Мне и самой интересно.       — Так, словно мой дар — это не то, от чего нужно бежать без оглядки.       — Я считаю магию удивительной, и мне неважно, какова она. Отец рассказывал, что когда боги ещё не закрылись в своём небесном чертоге, они учили людей пользоваться даром. Как заставить реку изменить течение или как огромные леса вырастали лишь по велению мысли. Мне хотелось бы увидеть что-то подобное своими глазами. И узнать, почему боги ушли, а магия исчезает. — Мне, как человеку из другого мира, интересно абсолютно всё, с чем я не сталкивалась ранее.       — Может, боги просто слишком долго находились среди людей и переняли и пороки. Это и стало причиной их войны. Я знаком с человеком, который ненавидит богов за то, что они с ним совершили. Возможно ты даже с ним познакомишься, если он решит вновь остановиться во дворце.       — Разве подобное возможно? — Удивлённо спросила я.       — Я тоже ему сначала не поверил. Думал, что он сумасшедший.       — Что это за человек?       — Терпение явно не твоя сильная сторона. — Он усмехнулся. — Если почувствуешь слабость, то это действие лекарства. Оно сильное и вызывает сонливость.       — Ты побудешь здесь ещё немного? — Я прикусила губу. Ксандр ведь император, и у него полно дел, но мне не хочется, чтобы он уходил. Рядом с ним мне спокойнее.       — Конечно. Тебе даже спрашивать нет надобности.       Ксандр снял обувь и забрался на кровать. Он устроился рядом, осторожно приобняв меня. Я положила голову ему на грудь, слушая спокойное и ровное сердцебиение. Вдыхая слабый запах сигарет и крахмала, что исходил от рубашки. Кто бы мог подумать, что человека, которого, как я думала, буду презирать всю оставшуюся жизнь, сама закрою от пули. Что он не такой плохой, как рассказывают другие. Что рядом с ним мне захочется остаться как можно дальше. Что постепенно начну открывать ему своё сердце.       «Богиня, я прошу тебя, если у нас с Ксандром действительно есть шанс, не забирай его. Я редко тебя о чём-то искренне просила, но это моё самое сокровенное желание».       — Лекарство уже начало действовать? — Ксандр осторожно поглаживал меня по спине.       — Нет. Просто задумалась о том, что теперь будет.       — Не думай ни о чём. Главное — поправляйся и набирайся сил. А с остальным я разберусь.       — Мне бы твою уверенность. — Со вздохом произнесла я.       — Могу поделиться, я не жадный. — Послышался смешок.       — Странно. Мне казалось наоборот.       — Смотря в чём. Есть то, что я никому и никогда не захочу отдать.       — Что это? — Моё любопытство возросло с новой силой.       — Я расскажу тебе, но чуть позже. Вырабатывай терпение, довольно полезный навык. — Он легонько щелкнул меня по лбу.       — Как и наводить страх одним только взглядом? — Я выгнула бровь.       — Конечно. Я же говорил, что тренировался с самого детства.       — Стоя перед зеркалом?       — Как ты узнала? - От его шутливого и непривычного тона, мне стало смешно. Каждый удивляюсь поведению Ксандра. Он совсем другой нежели тот образ, который видят остальные.       Едва я засмеялась, как сразу же почувствовала боль. Всё моё веселье быстро испарилось. Я и забыла, чем чреват смех после серьёзной травмы. Хотя, смотря что болит, но в моём случае ничего не меняет.       — Пока не поправишься, с шутками повременим — Серьёзно произнёс мужчина.       — Всё хорошо.       — Не хорошо. Если тебе плохо, говори сразу, а не терпи.       — Ты же не любишь проявление слабости. И пытаешься избавиться от неё.       — В тебе она другая. Я не пытаюсь полностью изменить тебя. Возможно, мне даже хотелось бы стать частью твоего мира. Где не нужно опасаться, что кто-то причинит вред.       — Возможно, в моем мире что-то сломалось. Он уже так не работает. — Горько усмехнувшись, произношу я.       — Порой это к лучшему. На месте разрушенного можно построить новое или сделать так, чтобы причинившие боль ответили за всё.       — Это сложно. Тем более, когда у тебя нет ничего, кроме дурного предчувствия. — Я зевнула. Вот и обещанная слабость.       — Ты тоже не веришь помощнику своего отца?       — Раньше верила. Всё-таки мы дружили с самого детства. Он был для нас Аленом, вроде старшего брата, и родители его любят.       — Может, примерно вспомнишь, когда он появился у вас в маркизате? — Если Ксандр так настойчив, значит, его подозрения не беспочвенные.       — Мне было лет восемь, может девять. — Я попыталась хоть что-то отыскать в памяти прежней владелицы тела. — Я помню, что тогда выпал снег. Мы с братом и матушкой наряжали дом к празднику зимы. Отец должен был приехать, поэтому мы радовались ещё больше. Когда дверь открылась, мы увидели отца и мальчика. Он был закутан то ли в плед, то ли в плащ отца.       — Он рассказывал о своей прошлой жизни. У него что-то осталось в память?       — Вроде бы нет.       — А если хорошо подумать? — Нужно было меня расспрашивать до того, как я выпила лекарство. Мне бы соображалось проще.       — Марк порой рассматривал серебряный медальон. Он небольшой, почти такой же, как моя монета. — Но вид у него скорее был в этот момент не печальный, а злой. Словно медальон принадлежал кому-то кого он ненавидит. Поэтому я и не предавала этому значение.       — Неправильно отчеканенная монета?       — Да. Она осталась мне, как память о брате. Вы её находили? — Последнее, что я хочу, это потерять ту малую часть вещей, что остались после смерти Алена.       — Не переживай. Все твои вещи в другой комнате. — Он погладил меня по голове.       — Кажется, на медальоне Марка есть маленькие ярко-синие камни, словно… — У меня глаза слипаются и все мысли ускользают.       — Океан? — Ксандр снова разозлился?       — Да, но откуда ты знаешь?       — Только образ твой, словно хрупкая фреска. Прикоснусь, разлетается на тысячу фраз. Слов загадочных яркая краска, не забыть мне сапфир твоих глаз.       Красивое стихотворение. Интересно, кто его написал. Я бы хотела спросить, но засыпаю. Хотя боль немного отпустила. Смутно я слышала какой-то шум и голоса. Перед тем, как я окончательно провалилась в сон, то вспомнила, что Ксандр часто носит синий цвет, потому что он символизирует императорскую власть.