Сад Безмолвных Обещаний

            Совсем скоро в империю придёт зима. Её тихая поступь чувствуется в пронизывающем ветре, в покрытых инеем деревьях и жухлой траве, в ледяной корке, что едва заметна на реках и озёрах. Солнце появляется на небе всё реже, а небо стало беспроглядным и серым. После сезона проливных дождей в конце лета и начала осени, погода становится всё холоднее. Можно ли назвать удачей, что наша вылазка состоялась позже? Наверное, всё-таки да. Если бы мне пришлось пробираться в замок, когда-то одной из самых преданных семей короны, я бы не хотел это делать в дождь. Сняв шлем и поправив волосы, я зашёл в палату. Мы разбили лагерь недалеко от замка Мейер, и большую часть заняла дорога, нежели всё остальное.       — К ночи, мы уже будем в замке, может раньше. — Безразлично произнёс я.       — Это хорошо. Не хочется, чтобы наша поездка затянулась ещё дольше. Погода не самая приятная. — Мой брат скривил лицо.       — Ты мог остаться в замке. — Напоминаю я.       — Знаю, но уж извини, что моя паранойя настолько сильная, что я переживаю о единственном брате. Особенно учитывая факт того, что ты просто притягиваешь к себе тех, кто желает твоей смерти.       — Ты думаешь, я делаю это нарочно? По большей части, я искренен с ними, но никто этому не рад. — Я достал сигарету из портсигара и подкурил.       — Конечно. — Эдвард хмыкает. — Ты настолько искренне и прямо говоришь всем, что лишишь их жизни, что они в обморок падают, но явно не от счастья.       — Как ты себя чувствуешь? Ты язвишь всё чаще. — У меня появились определённые догадки, и я хочу услышать правду от Эдварда. Он хорошо лжёт другим, но не мне. Я слишком хорошо его знаю.       — Со мной всё в порядке, прекрати обращаться со мной, как с вазой, для подобного у тебя есть Алесса.       — Если я буду с ней так обращаться, Алесса не слишком обрадуется. — Я усмехнулся. — Ей хочется доказать, что она сильнее, чем кажется на первый взгляд.       — А ты и рад этому. — Мужчина покачал головой.       — Несомненно, мне нравится наблюдать за ней. Несмотря на свой беспомощный вид, Алесса умеет быть стойкой, когда это нужно.       — Значит, справится и короной императрицы.       Мои губы сами собой складываются в довольную ухмылку. Хоть я предложил Алессе выйти за меня, но не собирался перекладывать на неё ответственность и обязанности императрицы. Она могла спокойно жить, не вмешиваясь в государственные дела, но я был почти уверен, что Алессе такой вариант не придётся по душе. Она не из тех, кто будет сидеть на месте. Это то, что мне в ней нравится и раздражает одновременно. Алесса не умеет вовремя остановиться и слишком многое воспринимает близко к сердцу. Но пора вернуться к моему глупому младшему брату.       — Если я скажу тебе отказаться от дара, ты сможешь? — Я выпустил струйку дыма изо рта.       — К чему ты задал этот вопрос? — Эдвард нахмурился.       — Просто ответь. Я знаю, влияние твоего дара. Ты делаешь всё чтобы помочь мне, но для тебя дар, словно запретный плод. Тебе приходится каждый раз сдерживать себя, от попытки откусить даже маленький кусочек.       — Не делай столь поэтичных сравнений.       — Эдвард, я чувствую тоже самое. Твой дар укорачивает жизнь, как и мой. Только помимо этого, он ещё и влияет на твою болезнь, которая видимо обострилась.       — Брат, это не так! — Эдвард подскочил с места.       С его стороны глупо было думать, что о состоянии его здоровья лекари рискнуть умолчать. После его последнего приступа я ясно дал им понять, чем можется закончится любая ложь. Тем более, если о ней просит непосредственно Эдвард. Я знал его слишком хорошо. И знаю - что бы брат мне не сказал, смерти он боится намного больше, чем я. И от платы Ашерону меня не спасёт ни одно лекарство.       — Ты видел мои знаки и знаешь, что я не проживу больше десяти лет, но в отличие от меня, тебя можно спасти. — На моих губах появилась усмешка.       — Ты не можешь с уверенностью сказать, сколько точно проживёшь. И Алесса… — Я не дал ему закончить фразу.       — Эдвард, не забывай, я эгоист, даже зная, что я умру раньше, оставив ей только мучение и боль, я никогда не собирался её отпускать.       — Твой отец прожил достаточно. — Мой брат шумно вздохнул, словно пытаясь взять себя в руки.       — Его знаки перешли на лицо, и не случись с ним приступ, он бы вскоре умер от использования дара. Хотя отец прожил больше, чем кто-либо из моей семьи. Мне не избежать платы Ашерону, таков порядок. — Я быстро затушил сигарету, не докурив её. Сколько бы я не выкурил, они мне не помогут.       — Калигос не просто приедет на твою свадьбу. Раньше он навещал тебя намного чаще, но в последнее время его очень долго не было. — Не удивительно, что брат догадался так быстро. Эдвард умеет соображать, когда это нужно.       — Да. Он искал лекарство для тебя. Я же обещал, что ты проживёшь почти до самой старости. И ты, видимо, забыл, что обещаний своих я никогда не нарушаю.       — А что мне, что, чёрт возьми, делать когда тебя не станет?! — Эдвард со всей силы ударил по столу. — Почему ты не даешь мне выбрать?       — Потому что ты для меня, как и я для тебя — единственный родной человек. Только тебе я могу доверить Алессу. — Сквозь зубы процедил я. Одна мысль об этом приводила меня в ярость, но я знал, по-другому поступить нельзя. — Она не глупая и прекрасно понимает, что, использовав свой дар, я могу умереть намного быстрее. Перед отъездом Алесса взяла с меня обещание, что даром я пользоваться не стану.       — То есть, когда делал ей предложение, ты не подумал ей сказать, что ваш брак продлиться не так уж и долго! Или ты тоже решил всё за неё?       — Даже если я скажу, времени у нас почти не осталось, Алесса никуда не уйдёт.       — Прошу тебя, не возлагай на мои плечи подобный груз. Я не уверен, что справлюсь. — Эдвард покачал головой.       — Ты хоть понимаешь, как мне трудно об этом просить?! Отдавать кому-то женщину, которую я люблю, понимать, что я никогда не увижу, как взрослеют мои дети! Им нужна будет поддержка, чтобы избежать манипуляций и заговоров. Алесса не справится сама. Она не знает, как легко предают за крохи власти.       Я тяжело вздохнул, стараясь успокоиться. Сколько бы я не думал, как мне лучше поступить, ответ был только один. Возможно, когда я ещё раз использую свою магию, то ценой за это станет моя жизнь. Даже без просьбы Алессы, я оставил дар, как самый последний вариант. Знаки уже плотно окольцовывают большую часть моего тела, и даже шею. Я не думал о смерти и просто пытался сделать всё, что в моих силах для процветания империи. Может, в моей жизни просто не было ничего настолько ценного, чтобы я захотел хоть цепляться за неё покрепче. Но теперь, я жалею, что порой был безрассуден и мог бы отсрочить день своей смерти. У меня было бы больше времени, чтобы сделать ещё что-нибудь для своего народа и, конечно, чтобы провести это время с Алессой. Но теперь слишком поздно. Вот поэтому мне нужно сделать так, чтобы мир стал немного безопасней для тех, кто продолжит в нём жить, после моей смерти.       — Брат, пожалуйста. — Прошептал Эдвард и уткнулся лбом в моё плечо. — Я не справлюсь без тебя. Я не такой, как ты.       — Прости, что, забрав тебя с собой, сделал твою жизнь лишь сложнее. — Я потрепал его по волосам, но в этот раз он не отстранился.       — Без тебя моя жизнь давно бы оборвалась. Ты спас меня. Спас из той темноты, в которой я постоянно был, из непроглядной тоски и одиночества. Ты показал, что моя никчёмная жизнь что-то стоит и за неё нужно бороться.       Мой младший брат давно стал мужчиной, но сейчас шмыгал носом и смотрел на меня глазами, которые блестели от слёз. Как был плаксой, так и остался. Я ещё не раз вспомню ему этот момент, точно не смогу удержаться. Хотя в детстве Эдвард часто манипулировал мной свои слезами, чтобы я остался с ним подольше. Он говорит, что я спас его, но, возможно, мы спасли друг друга. Без него и Иана в моей жизни осталось бы мало хороших воспоминаний.       — Поэтому не сдавайся. Борись и цепляйся за свою жизнь. Докажи, что ты действительно мой брат и не сдашься так просто. Я могу дать тебе даже свою фамилию.       — Это ведь не одна из твоих странных шуток? — Эдвард шокировано уставился на меня.       — Мы ведь не раз с тобой меняли законы.       — Но не из-за подобного.       — У тебя не будет титула отца, который ты так сильно не хотел. Я дам тебе новый и вместе со своей фамилией. Наше с тобой родство — это не кровь, а нечто большее. Ты всегда понимал меня, как никто другой.       — Брат… — Он шмыгнул носом.       — Не плачь, ты ведь понимаешь, как странно выглядишь в этот момент? — Я снова потрепал Эдварда по голове.       — Нет людей, которые плачут красиво. — Пробурчал Эдвард.       — Алесса. Её хочется оберегать ещё сильнее, а видя, как плачет взрослый мужчина, его только хочется ударить.       — Неудивительно, что ты на ней женишься. Она тоже этого хотела.       — Просто я хорошо влияю на Алессу.       Эдвард явно хотел сказать какую-нибудь колкость, как вдруг в палатку, почти вбежал один из гвардейцев. Обычно, если они замечали меня, то не ходили, а крались, словно мыши и вели себя почтительно.       — Прошу прощения, Ваше Величество, за свою грубость, но командир доложил, что завал разобран.       — Хорошо. — Я усмехнулся. — Тогда не будем терять ни минуты, думаю, нас уже заждались.       Высокие башни, сложенные из крупных камней, поднимались высоко в небо. С одной стороны замок окружал лес, а с другой пропасть, которая выглядела совершенно бездонной. Когда-то мне казалось, что стены этого замка могут по соперничать с дворцовыми по своей неприступности, но в любом, даже сложном механизме найдётся изъян. Думаю, герцог очень пожалел, когда отправил Иана служить мне. Будь он умнее, то всеми силами пытался склонить внука на свою сторону, Но он не способен переступить свою гордость. Может, если бы семья Иана относилась к нему, как к полноценному члену, а не прислуге, сегодня он был бы не моей стороне. За стенами уже слышались крики, лязг мечей и выстрелы. Такое ощущение, что в замке не армия, а лишь жалкая горстка. И это мне совершенно не нравится.       — Ксандр, что-то не так. — Тихо произнёс Эдвард.       — Знаю. Нужно найти маркиза и возвращаться во дворец. Я пойду вперёд, ты следуй за мной.       — Понял.       Проход был настолько маленьким, что мы с Эдвардом едва смогли по нему продвинуться вдвоём. Но тех рыцарей, которые уже прошли вполне хватало, и это было странно. Не заостряя внимание на сражении во дворе, мы сразу же направились к дверям замка. Даже двери не заперты. Такое ощущение, словно всё было сделано, лишь бы отвлечь внимание. Не поверю, что такой человек, как герцог, сдался без боя. Он был изворотлив, словно змея, и не раз мешал мне. До меня донеслись щелчки револьвера. Эдвард не был искусен в бое на мечах, но в стрельбе его не превзошёл даже Иан.       — Какова вероятность того, что герцог сбежал, поджав хвост? — Шлем приглушил смешок моего брата.       — Она равна нулю. Или нас заманили в ловушку, или что-то ещё.       Тишина, царящая в замке, была почти оглушающей, а наши шаги не были слышны из-за плотной ковровой дорожки. Казалось, даже гобелены на каменных стенах прятали под своим покровом все звуки. Я обратил внимание на то, что свет везде погашен. Ни единого огонька, кроме того, что виднелся вдалеке. Если это действительно ловушка, то я слишком поздно всё понял. Стоило мне сосредоточиться, знаки на теле начали покалывать. Надеюсь, мне не придётся нарушать обещание, данное Алессе.       Я открываю дверь чуть шире, но ничего не происходит. Это оказалась спальня. На кровати под тканью находится чьё-то тело. Слышится приглушенный кашель, и я быстро поворачиваюсь в строну звука. Герцог сидит возле окна. На свету его кожа кажется ещё более бледной, с болезненным зеленоватым оттенком. Он держит белый носовой платок с пятнами свежей крови.       — Добро пожаловать, Ваше Величество. Я бы предложил вам чаю, но боюсь, вся прислуга забилась по углам от страха. Герцог снова кашляет, и платок всё больше пропитывается алой кровью. — Есть очень много вещей, которые мы должны обсудить, но у меня есть чувство, что ваше посещение будет кратко, а у меня осталось не так много времени. Паренёк оказался смышлёным. Прежде чем бросить меня, он не забыл добавить пару капель яда в мой напиток.       Я молча беру стул, стоящий возле кровати, и располагаюсь напротив герцога. Несмотря на ухудшение состояния, его змеиные глаза по-прежнему сверкают ярко и холодно.       — Слышал вы собираетесь жениться, примите мои поздравления. Хотя жаль, вы остановили свой выбор не на моей внучке, тогда всего можно было бы избежать.       — Только не говорите, что хотели совершить государственный переворот, только из-за брака? — Я выгибаю бровь.       — Ваше Величество, Я очень люблю рыбу, но в ней есть кости, и когда одна из них застрянет в горле, это неприятно. И вроде бы ты избавился от кости, а горло продолжает болеть.       — Вы любите империю, но вам не нравлюсь я.       — Да. Вы рушите устои, которые создавались веками, не признаёте чистоту крови, принижаете тех, кого должны поддерживать. Благодаря вам и вашему отцу недовольных скопилось очень много. Хотя вы не так деспотичны, как он.       — Мне не доставляет удовольствия рубить головы направо и налево, но из-за мышления, подобно вашему, империя и не развивается. Потому что полна таких узко мыслящих людей, которые тянут её на дно. Мир не стоит на месте. — Холодно произнёс я.       — Если бы не традиции и устои, империя бы давно рухнула, они её столпы. У тех, кто не чтит прошлое, нет будущего. — Старческий голос герцога больше напоминал шипение змеи.       — Мне нравится наша история, но я не слышал инициативы от Совета, чтобы снова открыть академию, чтобы изучить, например, древний язык. Вы бросались словами, ничего не делая, и думали, что я всё сделаю за вас?       — Какая ирония, мы с вами оба желаем этим землям лишь процветания, но выбрали разные пути. — Герцог усмехнулся. — Моя жена умерла вчера вечером, вскоре я последую за ней. Это будет нагло с моей стороны, но не могли бы вы пощадить мою внучку. Она не знала, во что я ввязался.       — И вы хотите, чтобы я в это поверил? Иолана не похожа на несмышлёную дурочку. — Скорее такая же хитрая и изворотливая, как её дед.       — Помните, когда мы встретились с вами после коронации. Шёл снег, а вы гуляли по саду. Я спросил вас, почему вы прятались.       — Я не прятался. Просто не мог испытывать радость, как все остальные. Меня короновали, когда тело отца ещё даже не остыло в гробу.       — Да, именно так вы мне и ответили. Я был с Иоланой, и с тех пор, она только и говорила о вас. Постоянно училась, чтобы стать вам достойной партией. Но вы не отличаетесь от своего отца, поэтому отвергли её. Ваши глаза тоже заволокла пелена.       — Раньше я бы оскорбился, а сейчас приму эти слова как комплимент. — Я встал со стула. — И простите, Ваша Светлость, но я не видел ни капли любви в глазах вашей внучки. Она тоже ничем не отличается от вас, как и я от своего отца.       — Если прикоснётесь к моей Иолане, то пожалеете. — Герцог попытался подняться, однако приступ кашля помешал ему это сделать. С губ мужчины стекало всё больше крови.       — Относись вы к Иану чуть лучше, может, у вас и получилось бы сместить меня с трона. Но вы слишком делили своих внуков. Одна была всем, а другой лишь пылью под ногами. И я благодарен вам, что вы отослали Иана ко мне, его преданность не имеет границ.       Я развернулся и вышел из комнаты. Думаю, кроме тех, кто сидит сейчас в темнице, и сбежавшего помощника маркиза, сообщников у герцога больше нет. Только меня беспокоит последний. Остальные не так изворотливы. Я и не надеялся, что всё будет так просто. Но всё же проблемы лишь прибавляются.       — Ваше Величество, мы нашли маркиза Киригос. Он был заперт в подвале и едва дышит. — Иан коротко склонил голову. — А Иолана в своей комнате. Она кричит и грозится выброситься из окна, если кто-то к ней подойдёт.       В последнее время Иан опускал глаза всё чаще, словно вина была и на нём. Я положил руку ему на плечо и произнёс:       — Всё закончилось. Больше тебя с ними ничего не связывает.       — Но, Ваше Величество… — Он осёкся и вновь опустил голову.       — Мне плевать на твою фамилию, ты мой человек и мой друг. Что бы другие не говорили, помни лишь это.       — Для меня огромная честь, что вы так считаете.       — Мы без тебя не справимся. Кто ещё будет огромной занозой в одном месте. Такого зануду нужно ещё поискать. — Эдвард покрутил свой шлем в руках.       — Это значит, что у меня ещё есть время, чтобы отрезать тебе твой болтливый язык.       — А для чего ещё он нужен. Хотя, ты ведь думаешь, что только для этого.       И это мой советник и капитан гвардейцев, которые снова обмениваются колкостями, словно дети. Я даже не стал вникать в бессмысленный заговор. Тем более мой взгляд зацепился гвардейцев с носилками. Я сразу же направился к ним. Только в мужчине почти невозможно было признать маркиза Киригос. Он сильно похудел. Лицо осунулось, а под глазами пролегли глубокие тени. На руках и ногах виднелись следы от кандалов. Одежда вся изодрана, но, по крайней мере, он ещё жив. И это радует. Его бросили здесь, потому что преступник передумал скрываться, или есть ещё причина? Меня не покидает ощущение, что я в чём-то просчитался.       — Ваше Величество…       — Вы пришли в себя? — Спросил я у маркиза. Он едва приоткрыл свои потрескавшиеся губы.       — Ходы дворца, ключ у него.       — О чём вы? — Я нахмурился.        Но маркиз закрыл глаза и больше не произнёс ни слова. Пока до меня не дошёл смысл его слов. Потайной ход, о котором мне рассказывал Калигос. Коридор, похожий на лабиринт. Его построили, чтобы можно было безопасно выбраться из дворца в случае нападения. Только ключ так и не нашли. Он настолько давно потерян, что почти все забыли о том коридоре.       — Немедленно возвращаемся во дворец! — Вот как, он сбежал из темницы почти незамеченным. И, возможно, уже пришёл за тем, что не забрал в прошлый раз. Если он снова укроется в горах, я могу не увидеть её больше никогда.       — К чему спешка? Хочешь поскорее начать подготовку к свадьбе. — Беззаботно произнёс мой брат.       — Сейчас не до твоих шуток, Эдвард. — Сквозь зубы процедил я. — Нам бросили наживку, и мы её заглотили. Думаю, я знаю, зачем он приходил в первый раз.       — Только не говори… — Лицо Эдварда моментально изменилось.       — Пусть половина гвардейцев останется здесь, а остальные возвращаются вместе с нами. Быстро седлайте коней, и надеюсь, мы ещё не опоздали.