Трое на одного

Какаши был совсем не рад, когда Третий поручил ему в попечение Саске Учиху. Он не был рад также, как не был рад, когда он вынужден был работать в АНБУ вместе с Итачи Учихой много лет назад. И не был рад также, когда ему довелось быть в одной команде с Обито Учихой. Вот везет его на Учих, даже непонятно, отчего. Кажется, еще немного и он станет одним из них, хотя он уже почти наполовину Учиха, судя по левому глазу. Саске первое время на него косился, а потом, когда подрос, все же задал вопрос, который Какаши ожидал: — Откуда у тебя шаринган? Какаши мало кто задавал такой вопрос, вот так напрямую, в лоб. Но он должен был на него ответить — он не мог упустить шанса установить контакт с Саске. Тот его сторонился, с Наруто и Сакурой же он был намного более близок. С Какаши он долгое время поддерживал формальные отношения «учитель-ученик», и в этом ему нужно отдать должное — Саске был безупречно воспитан. Он, в отличие от Наруто и Сакуры, никогда не навязывался и был очень сдержан во всем — в словах, поступках, выражении чувств. Какаши его понимал, он и сам отчасти был таким — в этом они были похожи. Ему пришлось рассказать о том, откуда у него появился шаринган — это уместилось в три предложения. — У меня был друг, мой сокомандник Обито Учиха. При выполнении задания он погиб под завалом и отдал свой уцелевший шаринган мне в качестве подарка. В тот день меня повысили и присвоили звание джонина. Воспоминания были больше похожи на кинопленку, и казалось, что это было в другой жизни — не здесь, не с ним. Саске такой ответ, кажется, устроил. Его не смутил нелицеприятный короткий рассказ, словно был готов к этому. Он разглядывал его лицо, скрытое за маской, и Какаши чувствовал себя немного неуютно под взглядом ученика. — Ты пробудил мангеке? — задал еще один вопрос Саске. — Да, — кивнул Какаши, и в голове сразу вспыхнула другая лента воспоминаний — они все еще глухо отдавали горечью. — Как? — спросил Саске, ведомый исключительно практическим интересом. Ему нужно было пробудить мангеке, чтобы достичь своей цели. — Что тебе пришлось сделать ради этого? Саске бестактный и прямолинейный, когда хочет чего-то добиться. Какаши отвел взгляд, явно не желая больше продолжать эту тему. Но с другой стороны — очень хотелось поделиться с кем-то своей тяжелой ношей. Он ни с кем не обсуждал то, что произошло тогда, похоронив все в себе, но как оказывается — не до конца. Слишком еще свежи воспоминания. — Я убил близкого мне человека. Я не хотел этого, — лишь сказал он, и ему самому не понравилось, как это прозвучало — жалко, словно он оправдывался, хотя уже не перед кем было. А потом добавил: — Я не советую делать тебе также. Саске продолжал пытливо всматриваться в его лицо. Они были одни, вдвоем, за окном — тихий вечер. Саске никто не ждет дома, Какаши — тоже. — Говорят, у каждого — свой узор мангеке, — сказал Саске. — Какой у тебя? Какаши помолчал, а потом стал молча развязывать хитай. — Показываю один раз, — криво усмехнулся он, а Саске не сводил с него глаз. Какаши сосредоточился, концентрируя чакру — долгий процесс. Саске терпеливо ждал, прежде чем Какаши наконец распахнул свой левый глаз — вместо трех томое теперь виднелся узор, напоминающий остроконечный треугольник. Прошло пара секунд, после чего Какаши моргнул и зажмурился, потирая левый глаз со старым шрамом — шаринган слегка жег и пульсировал. — Интересно, какой узор будет у меня, — пробормотал Саске. — У тебя он всегда активирован? — Да, — ответил Какаши. — Больно? — тон у Саске был даже немного участливый. — Нет, — задумчиво ответил Какаши. — Просто чакры больше уходит. Поэтому держу закрытым. Когда Какаши хотел было натянуть хитай обратно, Саске перехватил его руку. — Покажи свое лицо, — озвучил он свое желание. Это была не просьба, а больше похоже на требование. Все в духе Саске. Какаши уже устал потакать этому несносному подростку, но каждый раз терпел поражение. Он хотел, чтобы Саске смотрел на него. Это странное чувство, которое вызывало мелкие мурашки по телу, словно в предвкушая чего-то. Какаши, отложив хитай, под пристальным взглядом Саске снял с себя и маску, позволяя смотреть на себя. Он чувствовал стеснение, и в то же время ему хотелось, чтобы Саске смотрел на него. — Так необычно видеть тебя таким, — сказал Саске, скользя взглядом по его лицу. Он давно обращался к нему на «ты» и даже не использовал приставку «-сенсей» в отличии от Наруто и Сакуры. Многие назвали бы это неуважением, но Какаши был не против — Саске было можно. — Каким таким? — Какаши чуть наклонил голову набок. — Открытым, — ответил Саске. — Ты красивый. От неожиданного комплимента Какаши покраснел и не знал, что на него ответить. Это было так глупо, что он, взрослый мужчина, смутился от слов этого подростка. — Спасибо, — пробормотал Какаши. — Ты тоже красивый, Саске. — Знаю, — ответил тот — еще и усмехается, наглец. — Все-таки, Наруто с Сакурой тебя разбаловали, — покачал головой Какаши. — Это ты их так воспитал, — пожал плечами Саске. Какаши снова покачал головой. Потом все же решился. — Рассказать тебе про Итачи? Саске мигом помрачнел и посмотрел на Какаши исподлобья. — Лучше не произноси это имя в моем присутствии. — Значит, в следующий раз, — сказал Какаши, кивнув самому себе, словно не слыша его. Больше Саске не разговаривал, снова замкнувшись в себе, и, кажется, потерял всякий интерес к лицу Какаши. У него снова появилось сухое, безэмоциональное выражение лица, которое Какаши не нравилось. Когда Саске уже готов был отвернуться от него, Какаши перехватил его, вновь обращая лицом к себе. Трудно было понять, о чем Саске думал в этот момент — Какаши всегда хорошо считывал чужие эмоции, но не сейчас. Саске был теплый и пах порошком и еще чем-то особенным — он не отталкивал его, и Какаши решился наклониться еще ближе. Саске смотрел ему глаза в глаза, когда он поцеловал его — они уже целовались до этого, но каждый раз, когда Какаши целовал его, был особенным. Губы у него тонкие и искусанные и не такие мягкие, как у Сакуры, и не такие податливые, как у Наруто. Какаши знал, что Саске это необходимо, несмотря на всю его показную холодность. Он был с ним осторожен, как осторожны дрессировщики в одной клетке со львом, но в конце концов и он подчиняется их воле. Саске подчинялся медленно, шаг за шагом, но у Какаши было много терпения. Он умел ждать.