Сказка о пастухе и виле

      — Вот же бесята! Ведран! Лука! Домой! Живо! — сердитый голос матушки Чорлуки вывел двух неразлучных друзей из оцепенения. И мальчишки, не сговариваясь, рванули в сторону заброшенной усадьбы. На бегу Лука обернулся на оставшуюся позади деревню. Солнце садилось в туманное облако, и высокий шпиль колокольни венецианской церкви казался в последних солнечных лучах сияющей стрелой, вонзившейся в алеющее небо.       Они промчались по заросшей пыльной травой дороге и остановились возле кованой решетки. За ней густо разросся бурьян, и силуэты деревенской молодежи были едва различимы. Издали лишь иногда доносились приглушённые голоса и треск огня.       Ребята переглянулись — Лука запыхался, Ведран тяжело дышал, — огляделись по сторонам. Вспомнилось всё, что рассказывали об этом месте: что якобы в давние времена здесь жил колдун, что умел непогоду укрощать да свистом своим гром и молнию от деревни отгонять. Верили поначалу люди ему, радовались, дарами задабривали. А потом беда пришла — заметили они: начал тот колдун пакостить. Посвистом залихватским оглушал он так, что пуганое стадо бросалось в ущелье и гибло. Тогда и поднялись жители деревни против колдуна. После того, как он был убит, его тело сожгли, а из костра поднялось зелёное пламя. А ведь каждый знает, что зелёным горит злая дьявольская сила. Долго потом здесь никто не жил.       Вслед за тем здешние земли захватили венецианцы, не спрашивая никого, понастроили в горах Велебита свои крепости Стариград, Пакларич, Вечку и стали хозяйничать. Вот и в их деревушке тронули они пепелище, пустовавшее два столетия, и на нём враз выросла новая усадьба. По прошествии времени уже венецианцы бежали под натиском османов. Многие селения окрест были разорены, многие — сожжены дотла. Леса пылали так ярко, что в их огне, говорили, видели самого дьявола. Деревня их уцелела чудом, и все, кто жил в ней, спаслись, да только долгонько они не могли встать на ноги. Трясения земли, камнепады, ураганы, проливные дожди — казалось, что сама природа ополчилась на них. Все старики сходились на том, что это кара Господня за грехи. Однако в чём они провинились, никто не знал.       А вскоре новые страшные истории пошли ходить среди поселян. Поговаривали, будто в одном из забытых уголков усадебного сада встречали вурдалака — того самого, что когда-то высосал кровь из супружницы последнего хозяина, и с тех пор каждые полвека обречён возвращаться сюда в поисках новой жертвы. Ходил даже такой слух, что злобный старикашка экчеленца Альвизо Кантарини — тот самый хозяин — тоже умер не своей смертью и превратился в привидение. Иные же утверждали, что его сожрал собственный пес-волкодав, который был лютее самого Альвизо. Взрослые опасливо сторонились усадьбы, но парни и девки, похоже, находили особое удовольствие в загадочных россказнях, ибо выбрали этот уголок для своих летних сборищ.       При дневном свете в жуткие байки верилось как-то меньше. Более того, дед рассказывал Луке, что по молодости встречал Альвизо живым и здоровым в Венеции, куда тот сбежал после того, как османы нанесли сокрушительное поражение хорватскому войску в Мохачской битве. Да ведь известно, на каждый роток не накинешь платок.       Ныне усадьба производила жуткое впечатление. Выбитые окна пустыми глазницами смотрели на заросший сад. Крыша обрушилась. Лозы дикого винограда свисали между расколовшихся камней. Перед воротами стояли каменные львы, словно охранявшие тайное убежище сказочного властелина. Их мощные отверделые лапы, чудилось, царапали землю, а большие бронзовые кольца в пасти тускло поблескивали в густеющих потёмках и придавали зверюгам устрашающий вид.       Прижавшись лицом к прутьям, мальчишки несколько минут вглядывались в темноту. Забираться в сад резко расхотелось, но никто из них не собирался показаться размазней.       Поэтому Лука мотнул головой и решительно сказал:       — Ну, чего застыл? Пошли скорее…       Не дождавшись ответного кивка, он переборол страх, легко протиснулся через решетку и очутился на тропинке, которая вела к дому. Приятель поспешил за ним.       Лука, невзирая на малый рост, отличался бойцовским характером, привык верховодить, и верзила Ведран с детства хвостиком таскался за ним. Но сейчас негромкое пыхтение за спиной неожиданно согрело ему душу: несмотря на то, что дружок был малость тяжёл на подъём, на него нельзя было не положиться.       Теперь голоса стали слышнее. Сперва можно было разобрать только обрывки фраз. Лука присел на корточки и прислушался. Так и есть, разговор шёл о том, что его и интересовало больше всего: россказни, небывальщина…       Покойница матушка, помнится, лишь разводила руками, удивляясь тому, как он после баек, что любил рассказывать на ночь дед, всегда засыпал крепким спокойным сном.       И сегодня Лука пришел сюда не просто так.