Мой 2020

      На следующий день я была в офисе и правила очередной роман, сюжет был весьма незамысловатый, но такое произведение очень понравится аудитории от 12 до 18 лет, которая в последнее время является основным покупателей книг нашего издательства, поэтому мне хотелось довести его до идеала и выпустить. Издательства берут огромный процент с продаж, что, порой, кажется, самостоятельно выпустить книгу проще при соотношении, так называемой, «opportunity cost». Я пила кофе за рабочим столом, что вообще-то не позволялось, но определенное отношение ко мне начальства давало некоторые привилегии, ох уж этот ранг и честь…       Когда следить за словами стало сложно, я откинулась на спинку кресла и затем потянулась к чашке кофе, сделалв глоток моего любимого напитка. Да, я была кофейным наркоманом. Рядом с моим рабочим местом может стоять даже не одна, а две и три чашки с остывшим кофе, но я всё время забываю его допить и делаю новый.       Коснувшись руками чашки, мой взгляд упал на экран телефона, мне пришло сообщение в Инстаграмме от «@leorixter» с синей галочкой в конце. Улыбка сама появилась на моём лице. Обычно я отвлекаюсь от работы только по завершению правки одной главы, чтобы мысль была полностью окончена, но эмоции так разгорелись во мне, что я бросила правки на середине страницы и открыла запросы в «Direct».       Привет! Лорен, я совсем забыл, что аккаунт ведет мой менеджер, поэтому вот мои контактные данные, напиши пожалуйста мне в «IMassage», + 1 555 697 84 26.       Действительно, как я могла подумать, что он сам ведет свои социальные сети. И разве это есть свобода 21 века?.. Когда менеджер ведёт за тебя твои страницы, словно проживает твою же жизнь. Мне всегда казалось это очень странным, а ещё опасным. Я бы не могла позволить другому человеку писать за меня посты или отвечать фанатам, это дикость. Будь у меня сотни миллионов подписчиков, я бы всё равно сама вела социальные сети. Но, к сожалению, у меня нет менеджера, я не обладаю хотя бы ста тысячами подписчиков, поэтому послушно скопировала номер и написала ему:       Есть       И после того, как он прочитал мое сообщение. На моём лице появилась улыбка. Я почувствовала себя подозрительно спокойно и нежно. Ну знаете, когда ты завариваешь себе чашечку какао зимой или что-то вроде того. Я зашла на его страницу: 1,2 млн подписчиков, 100 подписок, фотографии сделаны профессиональными фотографами с разных концертов и церемоний, афиши выступлений, в общем, сплошная рекламная акция. Я решила не подписываться на него и написала ему в «iMassage».       Привет, это Лорен.       Отложив телефон в сторону, но экраном вверх, продолжила работу. Спустя несколько минут экран загорелся:       Привет) не хочешь завтра встретиться и поиграть на фортепиано? Можно у меня, либо арендовать зал.       Да, давай, где ты живешь?       На Солт-Лейк стрит, я пришлю за тобой водителя завтра к шести часам вечера, хорошо?       Хорошо, буду ждать)       И больше он ничего мне не писал. Я как всегда закончила рабочий день, после чего сходила на тренировку, по дороге зайдя в кафе, где взяла капучино на банановом молоке, обычная рутина. Я была симпатична не только мужчинам, но и девушкам. Бариста всегда мило мне улыбалась, спрашивала про мои книги, и однажды оставила мне на салфетке свой номер телефона, я его приняла, но писать ничего не стала, однако ее попытки встретиться со мной не прекращались, но как всегда игнорировались мною.       Следующий день был выходной, и наконец-то я могла позволить себе подольше поспать, но у меня не получилось. Не знаю, но что-то появилось во мне с того момента, как я встретила Лео. Это была мотивация. Мне так хотелось стать ещё лучше, чем я есть и ещё известнее.       Следующим утром я даже встала пораньше, несмотря на невероятное желание выспаться, и начала играть на фортепиано, вспоминать технику, потому что мне не хотелось показаться Лео неумелым или начинающим пианистом, всё-таки я заканчивала музыкальную школу в детстве, а потом постоянно практиковалась в игре со своим на то время молодым человеком.       К шести часам я была собрана, и в шесть часов двенадцать минут к моей квартире приехал тот же черный «Maybach» и довез меня к Лео.       Он жил в частном двухэтажном доме, расположенном в дорогом, но не самом, районе города. Водитель не разговаривал со мной по дороге, возможно, потому что я сама не сказала ему ни слова, лишь кивнула головой, когда тот поздоровался. Приехав к дому, около которого рос идеально постриженный зелёный газон, как с заставки легендарного рабочего стола времен «Windows XP», водитель открыл мне дверь и провёл к дому. Ему даже не пришлось звонить, всё было так слажено выполнено, будто бы доставка товара на дом.       — Привет! — Лео спускался со второго этажа. Он был в серой мешковатой толстовке, чёрных домашних штанах с веревкой вместо пояса и кедах. Такой простой и домашний. Его походка была несколько развязная, больше походящая на подростка с района, играющего в баскетбол в компании чернокожих, но никак не на композитора, только вчера поражавшего слушателей своей виртуозной игрой.       — Привет, — улыбнулась я, поправляя волосы.       Охранник тут же поспешил удалиться без лишних слов. Интересно, охранников всегда выбирают таких молчаливых?       — Рад, что ты пришла, будешь кофе? — предложил он.        — О, да, с удовольствием.       Он сказал мне, что я могу не разуваться, и мы прошли на кухню. Интерьер был выполнен в классических тёмных цветах. Очень много дуба, много темно-терракотовых резных элементов на потолке, который был точно такого же цвета, как и стены, залакированный паркет по всему периметру пространства, разве что на кухне светлая плитка молочного цвета слегка разряжала мрачноватую обстановку. В большой комнате стоял кожаный диван, также тёмно-коричневого цвета, а напротив тяжелый деревянный стол. На толстых ножках, перед которым стояла черная плазма. По левую сторону были окна, закрытые плотными шторами, а по правую руку арка на кухню.       Я не была восторге от такого интерьера, потому что как по мне, он очень утяжелял пространство, но в целом смотрелось весьма неплохо.       Мы выпили по чашке кофе, мило пообщались на бытовые темы, а потом он предложил мне поиграть. Рояль стоял в другом зале. Мы прошли через гостиную, пересекли небольшой коридор, и за дверью оказалась не спальня, как я сначала подумала, а огромный музыкальный зал.       — Ого, — удивилась я, когда мы вошли в комнату, которая была уставлена всевозможными инструментами.       Акустические и электрогитары, рояль, скрипки, контрабас, разве что арфы не было. Я была поражена, и в отличие от тёмной гостиной, в которой создавалось весьма тяжелое ощущение, как будто бы эта тёмная мощная мебель давила на тебя своим веслом, эта была полностью в светло-бежевых роскошных тонах, с большими римскими окнами и гигантской хрустальной люстрой висящей по середине куполообразного потолка. Светло-бежевые стены с теми же римскими бархатными узорами, белая плитка с позолотой по краям, небольшие деревья в горшках. Кажется, в этой комнате в принципе можно было бы устраивать концерты. Я встала по центру и удивленно смотрела вокруг, словно оказалась в музее.       — Это все твоё? Но ты же играешь только на фортепиано, разве я не права? — улыбнулась я, пока он заходил в комнату.       — Да, я играю только на фортепиано, но мы часто встречаемся с коллегами и репетируем, если случается играть в оркестре.       Он прошёл к фортепиано и поднял крышку. Это был «Bechstein», немецкий производитель роялей. Я всегда мечтала о таком, но мне некуда ставить рояль в своей квартире, к тому же они стоят огромных денег, а карьера писателя пока что не такая прибыльная, как мне бы хотелось.       — Проходи.       Я села рядом. В этот день он играл аккомпанемент, а я мелодию, мы играли произведение Эри Раммор, современной композиторши, которая, к большому сожалению, скончалась от рака пару лет назад, но оставила после себя миру несколько шедевров.       Мы сидели очень близко и я касалась своим бедром его, иногда наши плечи соприкасались, и это было по истине прекрасно. Произведение было очень героическим, с нагнетанием и крещендо, а потом с внезапным диминуэндо и затишьем, практически пианиссимо… А потом опять разгон. Мы играли до самого вечера и после этого начали встречаться чаще. Разговоры складывались всё лучше и лучше с каждым днём.       Пожалуй, это практически всё, что необходимо знать о нас. Наши отношения начинались очень постепенно, он все чаще мне писал, мы чаще встречались. Мы гуляли в парках, готовили вместе обеды или ужины (это была вторая наша точка соприкосновения после любви к музыке — кулинария). И на время я даже начала забывать о том, что он популярная медийная личность. Нам было хорошо, он меня не скрывал от глаз журналистов и фотографов, из-за чего совместные фотографии появлялись чаще. Не было ничего необычного в нашей симпатии, всё шло само, по накатанной. Разве что с ним меня постепенно начинали узнавать люди на улицах, и наконец-то мне было хорошо.