Лучший друг и защитник

      Такой подлый удар от матери Гермиона не ожидала. А ведь утро начиналось очень хорошо — Джеймс проснулся спокойным и бодрым, не капризничал, когда она помогала ему одеваться и расчёсывала. Они дружно собрались на кухне, и тут раздался звонок в дверь.       — Я открою! — сказала миссис Грейнджер и вышла с кухни.       — Доброе утро. Вы вчера разрешили зайти, вот я и… — послышался очень знакомый Гермионе голос.       — Конечно-конечно, проходи. Как здорово, что у тебя нашлось время, давай сюда свою куртку. Нет-нет, что ты, дай мне за тобой поухаживать. Идём.       Не прошло и минуты, как на кухне появился Гарри. Гермиона возмущённо уставилась на мать, но та её взгляд не заметила. Мало того, что мама, ничего не сказав ей, пригласила Гарри, так она ещё и принялась ухаживать за ним как за родным сыном. Миссис Грейнджер налила ему чай, пододвинула сахарницу и поставила блюдо с вилкой.       — Гарри, я не знала, с чем ты любишь блины, смотри, у нас вот тут есть масло, варенье, ветчина с сыром. Бери, что тебе хочется, не стесняйся, ладно?       — О, спасибо, вы очень добры.       Миссис Грейнджер заняла своё место во главе стола, и Гермиона с Гарри оказались друг напротив друга. Джеймс, насторожившийся от присутствия отца, прижался к боку матери. Гермиона погладила его по голове, смазала блинчик вареньем, завернула и положила в его блюдце. Мальчик отвлёкся от отца и принялся есть. За столом вдруг повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь звуком ложек, постукивающих о края чашек, и миссис Грейнджер на правах хозяйки решила это изменить.       — Гарри, а кем ты работаешь? — поинтересовалась она.       — Мракоборцем, — ответил он, почему-то посмотривая на Гермиону, и отхлебнул немного чая.       — Мрако?.. Прости, я совсем не разбираюсь в понятиях волшебного мира. А что это за должность? Чем именно ты занимаешься, если это, конечно, не секрет?       Гарри отвлёкся от Гермионы и повернул голову к её матери.       — Это что-то вроде маггловского спецназа. Мы специализируемся на борьбе с тёмными силами. Ну, знаете, всегда найдётся какой-нибудь деятель, которому захочется показать свою силу и обидеть других. Хотя, конечно, бывает, что кто-то и по незнанию обращается к тёмной магии, а потом наворотит всяких дел.       — О-о, это, наверное, очень тяжёлая и опасная работа, — поразилась миссис Грейнджер.       Гарри открыл было рот, но не успел ответить.       — Как видишь, он живой и здоровый. Видимо, не так уж это и опасно, — съязвила Гермиона и взяла со стола салфетку: у Джеймса обе ладошки и подбородок стали измазаны вареньем.       — Охранять покой других — это очень ответственное дело, — пропустив высказывание дочери мимо ушей, сказала миссис Грейнджер. — Ты такой молодец, Гарри. Эта работа, должно быть, отнимает очень много душевных и физических сил.       — Да ну что вы, я бы не сказал, — смущённо ответил он и взял ещё один блин.       Гермиона хотела прибавить, что разбрасываться боевыми заклинаниями не так уж и тяжело, но Джеймс испачкал в варенье футболку, и она снова отвлеклась на него. Пришлось воспользоваться волшебной палочкой, чтобы убрать все следы.       — А Гермиона открыла свою лавку в Австралии, — тем временем продолжала разговор миссис Грейнджер. — Продаёт разные зелья и смеси, её очень хвалят. Она некоторые свои продукты по нескольку месяцев настаивает и что-то там ещё добавляет, колдует. Я, сам понимаешь, не разбираюсь. А вот её клиенты говорят, что мало кому такое под силу.       — Да вы что! — Гарри «поразился» так сильно, что Гермионе захотелось ему врезать: прям ладонью двинуть по наглой физиономии.       — Да-да, в прошлом году у неё все расходы окупились, и она приобрела для Джеймса велосипед, — гордо поделилась её мама.       Гарри покачал головой, продолжая чересчур сильно изображать само изумление, а Гермиона уже было открыла рот, чтобы сказать, что ради всего этого она усердно трудилась, а не тупо размахивала палочкой, как некоторые. Ей снова помешал Джеймс.       — У него колесо спустило, — кисло заметил сын. — Деда сказал, накачает, и не накачал.       За столом внезапно повисла неловкая тишина. Гермиона погладила сына по голове.       — Солнышко, я сама накачаю тебе колесо, как вернёмся домой, — мягко сказала она. — Палочкой пару раз взмахну, и ты снова будешь кататься на своём велосипеде.       — Как вернётесь? — переспросил Гарри и посмотрел на миссис Грейнджер — Вы собираетесь обратно? Когда?       — Честно говоря, я не знаю, — уклончиво ответила она и взглянула на дочь. — У нас Гермиона решает этот вопрос, да ведь, милая?       Их взгляды встретились. В лице Гарри сквозило удивление — он явно не ожидал, что они приехали совсем ненадолго. Гермиона нахмурилась, вынужденная снова говорить с ним напрямую.       — Да, мы собираемся домой через пару недель. Нужно убедиться, что Джеймсу полегчало, а там можно и возвращаться.       Гарри ничего не ответил и перестал есть. Его губы плотно сомкнулись, глаза остановилась на ней, как будто желая выжечь, и только ноздри раздувались и сдувались, показывая, что он ещё дышит.       — Знаете, а я вроде уже наелась, — заметила миссис Грейнджер. — Джеймс, пойдём смотреть мультики.       — А бли-и-инчик? — жалобно протянул внук.       — Сейчас мы с тобой поднос возьмём, доешь блинчик в гостиной. Идём, мой хороший.       Она быстро поставила на поднос блюдце с блинами, вазочку варенья, чашку чая и увела внука с кухни.       — То есть, — отмерев, медленно заговорил Гарри, — ты привозишь моего сына сюда только ради ритуала, а потом опять собираешься его от меня скрывать?       — Так приезжай в Австралию, чтобы его повидать, какие проблемы, — ехидно ответила Гермиона. — Адрес тебе дать? Или ты ждёшь, что я ради тебя любимого здесь останусь?       — Прошу, не поступай так со мной снова. Давай как-то мирно договоримся.       — Договоримся? Это о чём же? Сделать так, как ты хочешь? Может, нам ещё тебя, одинокого и несчастного, обогреть и в семью принять, раз у вас с Джинни не сложилось, а?       Вилка, которую Гарри схватил, улетела в сторону и ударила об стену.       — Сколько можно, а?! — резко спросил он, поднявшись из-за стола. — По-моему, мы уже выяснили, как так получилось с Джинни! Сколько ещё ты собираешься мне о ней напоминать?! Хочешь, чтобы я признал это ошибкой, и извинился?! Так извини! Я не знал, что творится в твоей башке! Виноват, да, признаю! Надо было сперва разобраться! Довольна?!       Гермиона тоже поднялась из-за стола. За то время, что она прожила в Австралии, ей всякого пришлось натерпеться. Гарри может не думать, что если он повысил голос и так грозно на неё уставился, то она испугалась. Может ворон на кукурузном поле этим своим тяжёлым взглядом пугать, а не её.       — Нет, не довольна! — воскликнула она. — Мы с Джеймсом не виноваты, что ты такой олень! Если бы у тебя были дети от Джинни, ты бы тут даже не выступал, а сразу бы от нас отстал! Ещё скажи, что это не так!       Гарри страшно нахмурился и молчал, отчего ей показалось, что у него кончились слова. Ещё бы они у него были, сам же напортачил, а ещё на неё напирает. Из гостиной тем временем послышались задорные голоса — кажется, миссис Грейнджер прибавила громкость на телевизоре.       — Не дождёшься, ты поняла? — наконец сказал Гарри. — Можешь катиться в свою Австралию, если тебе так хочется, но я от вас не отстану! — отрезал он и ушёл с кухни.       Гермиона услышала хлопок двери и фыркнула — можно подумать, Гарри теперь будет регулярно пользоваться порталом и заходить к ним в гости, чтобы повидаться с сыном. Раньше без него вроде бы прекрасно жил. Теперь же взвился. Никак мужское самолюбие оказалось задето. Ничего, переживёт.       — Ну и зачем же ты с ним так? — немногим погодя спросила миссис Грейнджер, возвратившись на кухню. — Как он теперь в таком дурном настроении работать будет?       — А ты зачем с ним так? — сердито откликнулась Гермиона, стоя у раковины с грязной посудой. — Зачем было его привечать? По-моему, я ясно выразилась, что мне от него ничего, кроме помощи в ритуале, не нужно!       Миссис Грейнджер тяжко вздохнула и подошла к ней с полотенцем: раз дочь решила мыть посуду, значит, ей остаётся только протирать.       — Знаешь, ты пять лет уклонялась от ответа, что он такого сделал, и мы с папой думали, что Гарри отказался от тебя и своего ребёнка, но, по-моему, он в нём очень даже заинтересован. Видела, как он на Джеймса всё утро смотрел? Да и вчера, как мне показалось, он очень опечалился, когда вы наверх ушли.       — Нет, не видела, — буркнула Гермиона, передавая ей чистую тарелку, — мне было некогда на него смотреть, — соврала она.       — Так что же он такого всё-таки сделал, что ты так на него злишься?       — Мам, давай не будем об этом.       — Почему? Ты ведь раньше о нём так хорошо отзывалась… Папа сомневался, но я была уверена, что ты в него давно влюблена.       — Мама…       — Ты ведь могла уехать с нами от всей этой войны, а вместо этого выбрала его и рисковала своей жизнью.       — Мам, я прошу тебя, прекрати.       — Я просто не понимаю, что же он такого сделал, что ты всё разом перечеркнула? Ты всегда его так горячо защищала, говорила, что с ним несправедливо обходятся. Мне казалось, ты за него умереть готова. Что могло такого случи?..       Тарелка в руке Гермионы полетела на пол и разбилась.       — Он меня предал! — резко ответила она и посмотрела матери в лицо. — Тебе понятно?! Взял и предал, бросившись к другой! Не так уж я была ему и важна!       — Вот просто взял и предал? — осторожно переспросила её мать.       — Нет, этот олень решил, что между нами всё кончено!       — А с чего он так решил? Может, что-то было или?..       — Ничего не было! Всё, прекрати! Я больше не хочу о нём говорить, — отрезала Гермиона и схватила волшебную палочку.       Через несколько секунд она соединила осколки на полу в тарелку, снова помыла её и передала матери. От охвативших её чувств ей стало тяжело дышать, но миссис Грейнджер, кажется, решила её добить.       — Хорошо, не будем о нём, — согласилась она. — Тогда что с тобой? Пять лет ведь прошло, за это время можно было если не простить, так остыть, а ты так заводишься, как будто это было вчера. Ты… всё ещё его любишь?       — Что-о-о?! — вспыхнула Гермиона. — Ничего я не… Нет у меня к нему никаких чувств! С чего ты вообще это взяла! — гневно прибавила она и ушла с кухни.       Ей вдруг срочно понадобилось в ванную, чтобы ополоснуть горящее огнём лицо холодной водой. Ужаснее утро не придумать, думала она, открывая краны. Сперва Гарри с его претензиями, теперь ещё мама с её «заключениями». Гермиона сложила ладони вместе и набрала воды. Ополоснула лицо и подумала, что да, чувства к Гарри у неё действительно есть. Он её бесит. Вот прям бесит и всё. Все пять лет, что они не виделись, бесил. Даже на расстоянии бесил. Стоило только о нём вспомнить, как находило бешенство. Она всюду была с ним, прикрывала ему спину, отдала ему свою невинность. А он предпочёл ей Джинни. Конечно, Гермиона ведь всегда уступала другим девочкам. У Джинни и фигурка подтянутая, и грудь крупнее, и попка упругая. Ей, наверное, улыбнуться было ему достаточно, как он клюнул.       Гермиона ополоснула лицо ещё раз и кивнула самой себе. Да, вот теперь Гарри близко, опять поражает её этим своим благородством, смелостью и добротой. Теми самыми качествами, за которые она его полюбила. Опять он её бесит. Прям поколотить его хочется. Она умыла лицо в третий раз и закрыла краны.       В зеркале её встретило собственное отражение, чьи щёки были пунцовыми.       — Да нет у меня никаких к нему чувств! — вслух отрезала Гермиона, хотя отражение ей не возражало, и вышла из ванной.       Она решила, что пора заняться делом. Собрала сумку, куда закинула взятые с собой зелья, и отправилась к двери.       — Мам, оставлю Джеймса на тебе, не забудь его уложить после обеда.       — Хорошо, милая, удачи!       На этом Гермиона покинула дом и отправилась в Косой переулок. Раз уж она оказалась в Лондоне, то грех не пройтись по всяким лавкам. Может, где-то удастся поторговаться и дёшево купить ингредиенты для зелий, а где-то продать экземпляры, что она привезла с собой. Гермиона до обеда обходила разные места, что-нибудь выспрашивая или выглядывая, а потом зашла в «Дырявый котёл» перекусить. После этого она посетила Лютный переулок, запаслась редкими и не очень приятными ингредиентами для своей продукции и вернулась домой. Джеймс ещё спал, поэтому она достала на кухне котёл и занялась экспериментами. Нужно было соединить некоторые ингредиенты между собой и получить заготовки, которые в дальнейшем помогут ей сэкономить время.       — Милая, у тебя там ничего не горит? Ко мне в гостиную какой-то запах нехороший доносится, — показавшись на кухне, спросила миссис Грейнджер.       — Ой, извини, я сейчас всё исправлю! — заверила Гермиона и взмахом палочки разогнала над котлом густой пар, после чего продолжила работу.       К пробуждению Джеймса всё было убрано. Женщины с ребёнком перекусили и отправились на прогулку. Немногим погодя они разделились. Миссис Грейнджер ушла за продуктами, а Гермиона с сыном зашли в магазин игрушек. Джеймсу, как будто назло, из множества игрушек понравился робот-собака с дистанционным управлением.       — Мам, купи собачку, — просил он, смотря на коробку с этим чудом. — Мам, смотри, какая собачка!       Цена у «собачки» оказалась очень кусачей. Гермиона могла бы её купить, но тогда пришлось бы жить на хлебе и воде.       — Милый, я дома тебе её куплю. Заработаю немного денег и куплю, обещаю. Ты выбери сейчас что-то другое, ладно?       Но Джеймс не хотел что-то другое. Собачка на пульте умела вставать на задние лапки, ложиться на живот, ездить взад-вперёд, тявкать и петь песенки. Джеймс увидел, как родители одной девочки достали игрушку из коробки и проверили, и тоже загорелся интересом.       — Мам, ну купи собачку! Посмотри, какая собачка!       — Джеймс, ну хватит! Сколько можно говорить! — строго оборвала его Гермиона и потащила за руку за собой. — Куплю я тебе эту собачку, но не сегодня!       Джеймс больше ничего не просил, только хныкал. У продуктового магазина она передала его бабушке, а себе забрала пакеты с продуктами.       — А что случилось? Почему мы плачем? — ласково спросила миссис Грейнджер и достала носовой платок, которым стала утирать детские щёчки.       Гермиона нехотя рассказала ей про треклятую собачку, попавшуюся им на глаза, и они двинулись домой.       — Ты только не кричи на меня, пожалуйста, но… может, Гарри попросить? — предложила миссис Грейнджер. — Если не купить игрушку, то хотя бы немного денег в долг, ты же сама говоришь, что скоро заработаешь, вот и вернёшь. Да и ему, я думаю, будет приятно помочь сыну.       Гермиона шумно вдохнула и мысленно посчитала до пяти.       — Мы больше не будем у Гарри ничего просить, — сердито ответила она.       — Но…       — Всё, вопрос закрыт.       Гарри, о котором она не хотела думать, явился к вечеру с разноцветной коробкой в руках и остался у входной двери.       — Я Джеймсу подарок купил, не знаю, понравится ему, нет, — сказал он миссис Грейнджер, а на Гермиону даже не взглянул.       Джеймс, появившийся в коридоре, к нему подходить не захотел, но бабушка взяла коробку в свои руки и открыла.       — Джеймс, ты только посмотри, что папа тебе купил! — с улыбкой объявила она. — Милый, скорей иди сюда, это же твой подарок.       К бабушке Джеймс, конечно же, подошёл и заглянул в коробку. Внутри лежала ярко-красная машинка и пульт управления. Джеймс кисло посмотрел на машинку и ушёл, не притронувшись. Машинок у него всегда хватало, а вот робота-собачки не было.       — Ты не обижайся на него, он сегодня в плохом настроении. Завтра обязательно поиграет, — заверила миссис Грейнджер. — Спасибо за подарок, Гарри. Может, останешься на ужин? — предложила она, но Гарри ответил, что очень устал после работы, и ушёл.       — Какие мы обидчивые, надо же, — подметила Гермиона.       — Знаешь, по-моему, он уже сделал не один шаг тебе навстречу, — вдруг строго сказала ей мать, закрыв дверь. — Может, и тебе пора задушить свою обиду?       От неожиданности Гермиона лишь успела открыть рот.       — У вас ведь ребёнок. Не хочешь Гарри простить, не прощай, но Джеймс-то в чём провинился? На те деньги, что Гарри потратил на эту машинку, могли бы сложиться и сделать сыну совместный подарок. Мальчику и так нелегко, а тут ещё вы со своими разборками. Не понимаю, что вам мешает договориться, вроде же взрослые люди, а ведёте себя хуже малых детей.       На этом мать ушла на кухню и больше не заводила с ней разговор. К ночи в доме снова стало спокойно и тихо. Гермиона лежала в постели и долго не могла заснуть. Из-за слов матери она снова задумалась о Гарри. Вспомнила, как ценила его когда-то и готова была защищать несмотря ни на что. Она ведь действительно была в него влюблена. Неужели что-то до сих пор осталось? Гермиона хмурилась, качала головой, поворачивалась с бока на бок и кое-как заснула.       Не прошло и часа, как её поднял дикий крик.       Гермиона вскочила с постели и спросонок подумала, что это Джеймс. Подумала, что ритуал дал сбой. Но это был не его голос. Она в ужасе рванула из спальни с зажатой в руке волшебной палочкой.       — Ма-а-а-ама! — закричал перепуганный сын, когда она открыла дверь, и побежал к ней.       — Отстань от меня! Отцепись, тварь! Отвали!       Лунный свет, льющийся из окна, окутывал фигуру метавшегося по спальне мужчины. Грозно шипящий Живоглот повис на его голове. Шерсть кота стояла дыбом, жёлтые глаза сверкали, а когти впивались и рвали кожу незнакомца.       Гермиона взмахнула палочкой, но мужчина в ту же минуту прыгнул в раскрытое окно, и алая вспышка оглушающего заклятия пролетела мимо. С улицы послышался хлопок трансгрессии.       — Милая, в чём дело? Что происходит?       В спальню вбежала взволнованная миссис Грейнджер.       — Оставайтесь здесь! — приказала Гермиона и, передав ей сына, в одной сорочке побежала по лестнице вниз.       С палочкой наизготовку она кинулась в коридор, проверила кухню, гостиную, но больше незваных гостей в доме не находилось. Она открыла входную дверь и осторожно выглянула во тьму улицы. Кругом было тихо и спокойно. В стороне зашуршали ветки куста, и Гермиона направила к ним палочку.       — Ох, извини, — выдохнула она, увидев Живоглота, идущего к ней. — Умница… Глотик.       Кот уселся на ступеньку крыльца и стал облизывать свои лапки. Гермиона взмахнула палочкой над собой и охнула. Защиту с дома сняли. Не то чтобы она ставила надёжную, как во времена войны, но даже ту, что имелась, очистили.       Кто-то хотел похитить её ребёнка — это было очевидно. Гермиона стояла голыми ступнями на холодных ступеньках, но это было ничто по сравнению со страхом, охватившим её от мысли, что её мальчика чуть не украли. Теперь, когда адреналин в крови стал уменьшаться, мысли приходили одна хуже другой. Что, если это только первая попытка к нему подобраться и Джеймсу угрожает реальная опасность?       Ей нужна помощь, поежившись от холода, поняла Гермиона и обняла себя за плечи. Ей нужна помощь как можно скорее. Она тотчас вспомнила о Гарри, взмахнула палочкой, но внезапно остановила себя. А кому, собственно, нужно похищать её ребёнка и, что самое главное, зачем? Гермиона никому не переходила дорогу, ни здесь, ни в Австралии, её ребёнок не обладает уникальными способностями и о нём никогда не писали в газетах. Он всего лишь… Догадка приходила только одна.       Это Гарри виноват. Он единственный, кому она призналась, что Джеймс является Поттером. Видимо, его распирало от гордости, он с кем-то поделился, что у него есть сын, новость быстро разошлась, вот и появился похититель. Сын самого Гарри Поттера! Если его похитить, можно с отца затребовать немалый выкуп.       — Вот ты олень! — гневно воскликнула Гермиона, крепко стиснув в пальцах волшебную палочку.       А ведь Гарри ещё сердился на неё перед началом ритуала, всем своим видом показывал, что он взрослый и умный мужчина, а сам глупости уже кому-то сболтнул о ребёнке. Отец недоделанный.       Гермиона несколько раз взмахивала палочкой, сердилась и повторяла снова — с кончика слетало лишь облако серебристого пара.       — Экспекто патронум! — воскликнула она вслух, но и это не помогло.       Счастливые воспоминания приходили в голову, но все они были связаны с отцом. Не выдержав, Гермиона взмахнула палочкой в небо. Алая вспышка с хлопком разбилась над её головой, и во все стороны посыпались искры. Раздался хлопок трансгрессии, и у крыльца появился мужчина в тёмной мантии с золотистыми буквами «ММ», вышитыми на груди.       — Дежурный Тейтрас, что у вас случилось? — вежливо спросил он.       — На мой дом напали, сняли защиту и попытались похитить ребёнка, — ответила Гермиона. — Мне нужна помощь!       Дежурный сунул руку в карман мантии и достал оттуда небольшое зеркальце.       — Абрахам, сейчас же направь дежурных мракоборцев ко мне.       Он вскинул руку с волшебной палочкой в сторону и прочертил круг. Края фигуры вспыхнули изумрудным огнём, и из круга, точно из норы, вылез один, а за ним и другой волшебник.       — У нас нападение, парни, проверьте здесь всё, — сказал им Тейтрас.       Один мракоборец отправился в дом, другой двинулся в сторону — видимо, решил обойти периметр. Гермиона торопливо изложила дежурному всё, что случилось.       — И отправьте, пожалуйста, патронус Гарри Поттеру — это нападение его тоже касается, — прибавила она и зашла в дом.       Прибывшие мракоборцы принялись всё изучать и осматривать. Гермиона надела тапочки, запахнулась в халат и ушла в гостиную, где к этому времени находились её мать и сын. Не прошло и десяти минут, как с улицы послышался ещё один хлопок трансгрессии.       — Гермиона!       Торопливые шаги зазвучали на крыльце.       — Гермиона!       Скрипнула дверь. Гермиона вышла в коридор и вскинула волшебную палочку. Мама же просила сделать шаг навстречу Гарри. Так и быть, она его сделает. Сейчас он у неё надолго этот шаг запомнит.